Robert Thurston "I am jade falcon"
Роберт Торстон "Нефритовый сокол"
Перевод Гаврилова И.В., 1996
Изд-во "Армада", Москва 1996
OCR&SpellCheck: The Stainless Steel Cat (steel_cat@pochtamt.ru)


Роберт Торстон


                                Нефритовый сокол



  Моим сестре и брату - Доне и Алану Торстон

  Особая благодарность Евгению Мак-Крохан за терпеливые беседы и
удивительную проницательность, которые способствовали появлению этого
необычного мира боевых роботов.


  Пролог

  Джоанна никогда не помнила своих снов. Порой ей даже казалось, что она их
не видит, но в последнее время все переменилось. Практически с того дня,
когда кланы заключили перемирие с Внутренней Сферой, ей постоянно
что-нибудь снилось, причем воспоминания о снах с неотступностью привидения
преследовали Джоанну даже днем.
  Чаще всего ей снилось одно и то же - усталая, на негнущихся, тяжелых,
словно покрытых многослойной броней ногах, из последних сил она
продирается сквозь колючий, раздирающий кожу кустарник. Кругом темнота...


  Раздвинув покрытые длинными иглами ветки низеньких деревьев, она
вспомнила, как много лет назад совершала марш-броски вот по таким же
зарослям. Как давно это было! Кажется, уже прошло несколько десятилетий.
  После того как Джоанну взяли из сиб-группы, ее воспитанием занялся
инструктор, начинающий полнеть крепыш по имени Барнак, больше всего
любивший мучить своих подопечных. В тот день Джоанна точно так же
тащилась, еле переставляя ноги в высоких, тяжелых ботинках, пробираясь
сквозь плотный кустарник.
  И когда она подошла к опушке леса, на нее сверху с необычайной ловкостью,
на которую иногда способны толстяки, прыгнул Барнак. Он очутился перед
Джоанной внезапно, схватил ее за горло и прижал к стволу могучего дерева,
в ветвях которого прятался.
  Рыча и изрыгая проклятия, как это делали все воины Клана Нефритовых
соколов (*1) в бою, он бил Джоанну о ствол дерева и повторял, что она
худший из курсантов, которых он когда-нибудь видел. Барнак орал, что она
неспособная дура и он скорее подохнет, чем позволит ей сдать выпускные
экзамены. У нее нет выдержки и сил, даже хилый курсантишка побьет ее, и
была бы на то его, Барнака, воля, он давно бы занес ее в одну из низших
каст клана как самое никчемное существо, обременяющее и его и остальных.
  - У тебя нет ни единого шанса пройти испытание на звание воина, безмозглая
слабосильная тварь. Ты недостойна даже слизывать грязь с моих ботинок! -
Барнак бил и бил Джоанну. Кора дерева рвала ее одежду, царапала спину,
оставляя на коже множество кровоточащих ран. Позже, уже глубокой ночью,
когда она приплелась в казарму, ее друг долго натирал девушку
обезболивающей мазью. Да, это был настоящий друг. Джоанна попыталась
вспомнить, как его звали и что с ним стало впоследствии, но безуспешно.
  - Проси пощады, мразь, - хрипел Барнак. - Проси немедленно, или я вышибу
твои куриные мозги. Не видеть тебе боевого робота как своих ушей!
  В приступе ярости и отчаяния Джоанна ударила Барнака ногой в живот, и он
отступил. Ненамного, всего на шаг, но этого оказалось достаточно.
Завизжав, она бросилась на него, нанося по всему телу мучителя
беспорядочные удары. В то время ее слабенькие кулачки не могли причинить
Барнаку серьезных неприятностей, и Джоанна плакала от сознания
собственного бессилия. Ей так хотелось стереть с рожи ненавистного Барнака
эту холодную презрительную ухмылку. Джоанна сжала кулаки и с силой ударила
Барнака по лицу. Брызнула кровь, и Джоанна с радостью ощутила теплые
липкие капли на своих руках. Но ее ликование длилось недолго: вскрикнув от
боли, Барнак набросился на нее и избил Джоанну до полусмерти.
  Уже потом, лежа на сырой траве и страдая от острой, пронизывающей все тело
боли, с опухшим от побоев лицом, Джоанна увидела на физиономии Барнака
большой лиловый синяк под глазом, небольшую рваную рану на щеке и
самодовольно улыбнулась. Вид запекшейся на толстой роже Барнака крови хотя
и немного, но все-таки утешил ее самолюбие.
  После окончания учебы Джоанна, единственная из всей сиб-группы успешно
сдавшая последнее испытание, подошла к Барнаку с вызывающим видом,
усвоенным от него же.
  - Что ты хочешь сказать мне, птенчик? - спросил Барнак.
  - Признайся, наставник Барнак, что ты был не прав.
  - Не прав? - удивился он. - И в чем же?
  - Ты называл меня неспособным курсантом?
  - Да, называл.
  - Так признай, что ты был не прав, или дерись со мной в круге равных.
  Он засмеялся:
  - Нет, сейчас я не буду с тобой драться. А то, что ты слышала от меня в
лесу, я говорил для твоей же пользы.
  - Как это для моей пользы? Что ты. хочешь этим сказать?
  - Ты ненавидела всех подряд и поэтому часто ошибалась. Ненависть должна
быть целенаправленной, и я направил ее на себя. С того случая в лесу ты
уже никого не замечала, кроме меня, даже остальных членов своей
сиб-группы. Ярость сжигала твою душу, ты стала упорно тренироваться и
делала это со злостью, я бы даже сказал, с утроенной злостью. Твоя
ненависть стала целенаправленной, и поэтому все, что ты ни делала, ты
делала прекрасно.
  - Ты самоуверенная сволочь, - прошипела Джоанна.
  - Надеюсь, что ты права, - ответил Барнак. - И желаю тебе пореже
попадаться мне на глаза.
  Так и случилось. За исключением нескольких церемоний, посвященных
окончанию военного училища, Джоанне больше не доводилось видеть Барнака.
  Но, исчезнув из поля зрения, он не выходил из ее мыслей. Когда пришло
время и Джоанна сама стала инструктором, то своих подопечных она
муштровала с такой же жестокостью, что и Барнак. Джоанна переняла и
дополнила его методы, она била и оскорбляла курсантов, унижала их,
доводила до бешенства, заставляя тренироваться не щадя себя. И ее уроки
пошли им на пользу, Джоанна считалась лучшим инструктором, вырастившим
много сильных, отважных воинов, лучших в Клане Нефритовых соколов.
  Но в своих снах она еще продолжала бояться Барнака. Может быть, этот
человек и сейчас прячется между толстыми ветками деревьев и собирается
неожиданно спрыгнуть прямо на плечи Джоанны. Она понимала, что продолжать
бояться старого наставника глупо - тот уже давно переведен в низшую касту.
Джоанне казалось, что в этом лесу ее окружают странные, неведомые создания
с холодными, злыми глазами.
  Она вышла на поляну и почувствовала, что идти стало легче. Вскоре Джоанна
уже могла лететь и полетела. Через несколько минут она приземлилась на
лугу, заросшем незнакомой разноцветной травой, и пошла. С каждым шагом
идти становилось все легче, и легче, Джоанна высоко взлетала, не забывая
осторожно осматриваться по сторонам.
  Впереди, в нескольких километрах от себя, она увидела сражающихся роботов
и воинов. На глазах Джоанны развалился "Бешеный Пес". Части робота
неестественно долго висели в воздухе и, рухнув, покатились по земле.
Джоанна увидела элементала, карабкающегося по плечу робота. Ловко орудуя
топором, свирепый воин вгрызался в его броню.
  Джоанной овладело сильное желание стать участником этой битвы, и она
стремительно понеслась туда. Рассекая воздух, воин птицей неслась над
лугом. Джоанна понимала, что то, к чему она хочет присоединиться, - всего
лишь битва за родовое имя. Она участвовала в таких схватках не раз. В
последней, в которой ее вынудили сражаться, она выиграла все поединки,
кроме одного, и это только усугубило ее горечь и еще больше разозлило. По
мнению многих клановцев, Джоанна была уже стара для схваток за кровное
имя, немногие поставили бы на нее, но сама она думала иначе. Она заслужила
кровное имя и будет драться за него. В любом возрасте!
  Не защищенная броней боевого робота, практически безоружная, Джоанна тем
не менее смело бросилась в схватку. Нанося яростные, точные удары руками и
ногами, она расшвыривала противников, заставляя их кричать от боли. В
процессе боя Джоанна обнаружила, что не потеряла способности летать, и,
высоко подпрыгнув, опустилась на плечо могучего робота. Разорвав его
броню, она просунула руку внутрь и повредила систему координации.
Беззащитный робот упал. Джоанна взялась за следующего. Она побеждала
роботов, лишала их возможности двигаться, оборачивала их оружие против них
же и жгла броню машин. В дикой злобе она даже свалила одного из роботов, с
силой ударив его по груди. Падая, он потащил за собой другого робота, тот
- следующего, и теперь перед Джоанной лежала целая куча боевых машин.
Джоанна взгромоздилась на эту гору металла и издала победный крик.
  Стоя наверху, Джоанна чувствовала горячий металл. Обжигая ее ноги, он,
казалось, доходил до самого сердца.
  Джоанна радостно смотрела вниз, на придавленных громадами роботов высоких,
мускулистых элементалов и на водителей роботов, не успевших вылезти из
кабин. Вид их безжизненных обугленных тел наполнял Джоанну восторгом и
упоением битвы.
  Джоанна задрожала от восхищения. Она победила, она добилась кровного
имени. Подняв кверху руки, она дико закричала.
  - Рано радуешься, ты еще не победила, - раздался откуда-то металлический
голос.
  Джоанна всмотрелась в покрытое клубами дыма поле боя.
  - Это ты, Эйден? - закричала она.
  Он вскоре появился. Ступая твердо и уверенно, с небрежной улыбкой на лице,
полковник направлялся к Джоанне.
  - Вот мы и снова встретились, Джоанна, - отчетливо произнес он.
  - Почему ты здесь? - удивилась Джоанна.
  - Потому что ты должна победить меня.
  - Биться с тобой? С какой стати?
  - В живых остались только мы с тобой, - не меняя выражения лица, ответил
Эйден.
  - Но что ты здесь делаешь? - крикнула Джоанна.
  - Пытаюсь завоевать родовое имя.
  - Оно у тебя уже есть.
  - Но я хочу еще и твое, то, за которое ты бьешься.
  - Это нечестно, - возмущенно отозвалась Джоанна. - У меня была
возможность, и я ее использовала. Я победила!
  - Честно это или нет, но таков закон клана, квиафф, Джоанна?
  Спорить было бесполезно, оставалось только драться.
  - Но ты мертв, Эйден, - попыталась возразить Джоанна. - Тебя убили на
Токкайдо.
  - Совершенно верно. Поэтому-то ты и должна драться со мной.
  - Не буду!
  - Тогда ты проиграла. Ты снова проиграла, безмозглая.
  - Так мне говорил только Барнак, ты никогда не разговаривал со мной в
таком тоне.
  На какое-то мгновение Джоанне показалось, что перед ней стоит ненавистный
Барнак, но видение тут же исчезло.
  - Хорошо, я буду драться с тобой.
  Откуда-то снизу выплыла винтовка, Джоанна схватила ее и, где бегом, а где
скользя по гладкой поверхности роботов, спустилась на землю и пошла
навстречу Эйдену. По мере того как она приближалась к противнику, он начал
изменяться. Кожа воина приобрела серый оттенок и превратилась в металл,
глаза стали холодными и свирепыми, а лицо - угловатым, словно кабина
боевого робота. Сам он начал расти ввысь и вширь, и вскоре перед Джоанной
во всей своей ужасающей мощи стоял боевой робот "Матерый Волк", в котором
он, Эйден, и погиб.
  - Это нечестно, - закричала Джоанна. - Посмотри, у меня только винтовка!
  - Это битва, Джоанна, - прозвучал громовой голос. - Здесь нужно забыть о
честности.
  Она вскинула винтовку и в бессильной ярости начала посылать в него пулю за
пулей.
  - Извини, Джоанна, - снова раздался голос Эйдена, и он направил на нее
свое смертоносное оружие. Выстрелы отбросили Джоанну назад, и она упала на
спину. Женщина видела, как "Матерый Волк" подошел ближе и занес над ней
гигантскую ногу. Снизу эта нога казалась большим облаком. Еще мгновение -
и оно начало стремительно падать, приближаясь к Джоанне. Вот сейчас, еще
немного - и оно опустится на нее, раздавит, сомнет, превратит в пыль...
  Джоанна проснулась в холодном поту. Сон был такой явственный, что
некоторое время она ничего не могла понять - сон это или явь. Джоанна
недоумевала, проснулась она или все еще продолжает спать. "Матерый Волк"
Эйдена Прайда оказался всего лишь легким облачком тумана.
  Джоанна увидела, что спит прямо на улице, на голой земле, подложив под
голову сумку с инструментами. Как она попала сюда? Что случилось? Может
быть, она слишком много выпила вчера и свалилась, не дойдя нескольких
метров до собственного дома? Джоанна покачала головой.
  В клане не приветствовали пьянство среди воинов. Образ их жизни тщательно
контролировался, и стимуляторы применялись крайне редко. Врачи говорили,
что возбуждать воина должно само сознание того, что он воин. Но Джоанна
пила, уже в течение многих лет она регулярно употребляла крепкое вино и
особой напиток, называемый "плавитель". Голова у Джоанны болела, поэтому
она с удовольствием выпила бы сейчас чего-нибудь.
  Женщина с трудом поднялась. Ноги затекли и сильно болели, словно Джоанна и
впрямь всю ночь продиралась сквозь эти чертовы кусты. Стоя на негнущихся
ногах, Джоанна вспомнила о новых водителях боевых роботов, присланных на
замену погибшим на Токкайдо. Они не были похожи на нее, но разве может
кто-нибудь быть таким, как она! Главное, что они мало походили на тех,
кого Джоанна знала раньше. Речь шла о новом поколении воинов - смелых,
горячих, не слишком довольных перемирием и изобретательных в яростных,
свирепых атаках.
  Вне всякого сомнения, они были настоящими бойцами, но совершенно другими
по характеру. Непонятно почему, но, несмотря на все их достоинства,
Джоанне они не нравились.
  - Я их ненавижу, - прошептала она.
  Эйден, казалось, прочно вселился в ее сознание.
  - Да ты всех ненавидишь, Джоанна, - услышала она его тихий голос.
  - Да, почти всех, - вслух произнесла она.

  I

  Западная учебная зона, Паттерсен, Судеты
Зона оккупации Кланом Нефритовых соколов
1 июля 3057 г.

  - Что ты сказал? Они не хотят служить с нами? - взвилась Джоанна. Ее лицо
напряглось, а всегда злые глаза расширились и приобрели угрожающее
выражение. Глаза у Джоанны были почти бесцветные, только временами, при
определенном освещении, они немного серели, и в эту минуту их можно было
сравнить с кусками стали, вылетающими из артиллерийского орудия.
  - Да, они не хотят служить с нами, звездный капитан Джоанна, - повторил
звездный командир Жеребец (*2). - Вы правильно меня поняли, хотя я этого
не говорил.
  Джоанну бесили растущая беззаботность и веселье Жеребца. Его, похоже, не
только не раздражало ухудшение общей обстановки в последнее время, но даже
радовало. Никогда не сходящая с бледного лица полуулыбка с каждым днем
становилась все шире и лучезарней.
  - Ну, ладно, я сама догадалась. Командир должен иногда догадываться, о чем
ему говорят.
  - Не буду с тобой спорить по этому поводу, - охотно согласился Жеребец.
  - Хватит, Жеребец, я начинаю уставать от твоего сарказма, - рявкнула
Джоанна.
  - Прошу прощения, капитан.


  Жеребец потер щеку тыльной стороной ладони, словно ища кончики своих
недавно сбритых усов. Осталась только борода, которая, по неоднократным
замечаниям Джоанны, старила Жеребца, но хотя замечания относительно
возраста воинами клана обычно воспринимались как оскорбления, Жеребец в
ответ на едкие фразы Джоанны только посмеивался.
  Вот и сейчас, стоя рядом с водителем боевого робота Дианой, также входящей
в звезду Джоанны, он снова еле заметно улыбался. Трое заслуженных
ветеранов Клана Нефритовых соколов расположились на пригорке, собираясь
приятно провести погожий денек в унылом и неприютном мире, называемом
Судеты. А день выдался действительно великолепный - хотя и холодноватый,
но на редкость безветренный и солнечный. Воинам не потребовалось надевать
зимнюю одежду, на них была обычная помятая боевая униформа со знаками
отличия. Правда, в зонах перемирия на эти знаки никто не обращал внимания.
  Джоанна и Жеребец полулежали на короткой колючей траве, опираясь на локти.
Диана сидела, прислонившись спиной к дереву. Кора его была бугристой и
вдавливалась в спину, но Диана едва ли замечала это неудобство.
  В полукилометре от клановцев, внизу, у самого подножия холма, возвышались
останки завода по производству боевых роботов и запчастей к ним,
превращенного в руины. Помещения цехов и мастерских были почти разрушены в
результате нападения на планету. Целыми остались одни стены; испещренные
осколками бомб и снарядов, они стояли одиноко посреди руин. Кое-где
виднелись крыши зданий, пробитые и покореженные. Из выбитых окон торчали
погнутые балки и опоры. Сейчас завод напоминал кладбище с раскрытыми
могилами и торчащими из них телами. Это были роботы, изуродованные, с
оторванными конечностями, они валялись по всей территории бывшего завода.
Куски боевых машин, словно кости воинов на поле битвы, громоздились
неровной кучей. Мрачность, жутковатость картины подчеркивалась
неестественностью изгибов рук и ног, повсюду лежали оторванные и
разбросанные взрывами головы. Одни из них валялись на боку, другие стояли
прямо, словно тела их находились на земле и ожидали прихода похоронной
команды. Части роботов напоминали фрагменты гигантских статуй -
доказательство и свидетельство могущества былых правителей.
  Жеребец медленно прочитал отрывок из какой-то поэмы, в которой говорилось
о древнем царе и стоящей в поле голове. Сравнение получилось очень
удачное, только остальные никак не могли понять, на что намекает звездный
командир.
  Посреди обломков боевых роботов стояли покореженные машины. Порывы ветра
носили по двору разрушенного завода части роботов. Будь он посильнее,
воины услышали бы легкий металлический звон, издаваемый сталкивающимися
деталями.
  В такие дни Джоанне казалось, что останки боевых роботов стонут и
скрежещут в бессильной ярости, оплакивая свои погубленные жизни. Когда-то
их единственным занятием была война. Они верно служили водителям Клана
Нефритовых соколов, помогая ему захватывать новые миры и одерживать
славные блестящие победы. Как и люди, они были умными и смелыми. С полным
правом их можно тоже считать клановцами. Джоанна смотрела на застывшие
исполинские головы и думала, что и в ее жизни что-то сломалось. Когда-то
она и ее товарищи мечтали о бесконечной войне, но кланы заключили с
Внутренней Сферой перемирие, и вот уже несколько лет они бездельничают,
выполняя унизительную для ветеранов гарнизонную службу, время от времени
совершая перелеты на другие миры. Джоанна тосковала: жизнь складывалось не
совсем так, как ей хотелось бы. Она оглядела сидящих рядом товарищей. Как
и все ветераны, они были недовольны тем, что происходит, и жаждали задач,
достойных их знаний, умений и боевых качеств. Джоанна вздохнула, стараясь
унять раздражение.
  - Так, значит, ты говоришь, они не имеют желания служить с нами? - снова
спросила она Жеребца, делая ударение на последнем слове.
  - На это у них причин больше, чем у тебя плохих привычек, капитан, -
ответил тот.
  Честно говоря, разговаривать Джоанне совсем не хотелось. Она чувствовала,
что взвинчена, и старалась поменьше общаться с товарищами, чтобы ненароком
не сорваться на крик. К сожалению, в последнее время сдерживаться
становилось все труднее и труднее. Чтобы успокоиться, она пригладила
длинные волосы - от постоянных влажных судетских ветров они загрубели,
спутались и напоминали моток тонкой проволоки. Джоанна видела, что даже
цвет их изменился, из светло-серых они превратились в темные. Правда,
Джоанне нравилось это изменение. Перед самым вторжением и перемирием
Джоанну не заботили такие мелочи, как цвет волос, теперь же она, словно
какая-нибудь кухарка, следила за тем, чтобы волосы не посветлели, иногда
ей в голову приходила мысль покраситься. Джоанна считала, что женщина-воин
не должна пользоваться косметическими средствами, но иногда ловила себя на
том, что ей хочется хотя бы попробовать, что из этого выйдет.
  "Куда мне, старухе, готовиться", - думала она в такие моменты и, махнув
рукой перед зеркалом, отворачивалась.
  - Слушай, Жеребец, - сказала Диана, отстранившись от дерева, - мне
кажется, что ты скоро совсем чокнешься. Ты что, не можешь говорить прямо?
Мне, кстати, тоже интересно послушать про новичков, особенно тех, кто
решил нас оскорбить.
  Диана окинула Жеребца взглядом, который вполне можно было назвать теплым.
Так смотрят друг