Герольдом он не справился, - проговорил Крокер.  -  А
Герольд направляется в город. Он только защищается, а не нападает...
     - Что ты имеешь в виду? - заинтересовался Ник.
     - Вот это самое. Охотники пытаются разгромить города, но  те  никогда
не наносят ответный удар. Никаких тебе зениток, никаких молний. Словно  им
все равно, словно охотники ничего не  могут  им  сделать,  и  поэтому  они
просто не дают себе труда сражаться. Ты же видел - Герольд даже головы  не
поднял, чтобы посмотреть, кто это там его атакует! Если  б  только  у  нас
была такая защита...
     - Мы вольны принять их предложение, - негромко произнес викарий. - Ты
знаешь это, Барри.
     - Нет! - почти выкрикнул летчик. - Я - это я, Барри Крокер, и намерен
остаться самим собой. Даже если теперь всю жизнь мне  придется  убегать  и
прятаться!
     - Что происходит, если человек принимает предложение Герольда? -  тут
же спросил Ник. - Вы говорили, он изменяется, - как?
     Зло посмотрев на Ника, Крокер ответил прежде викария:
     - Изменяется - и все! Мы видели, как это было с Ритой. - И он сомкнул
губы с таким видом, словно его нельзя было заставить что-либо  добавить  к
сказанному.
     - Видишь ли, мой мальчик, - Хадлетт говорил медленно,  мягко,  словно
боясь задеть чьи-то чувства, - с нами был еще один человек, невеста Барри.
Она встретилась с Герольдом прежде, чем мы разобрались, и приняла то,  что
он предложил. Она пришла к нам и хотела убедить поступить так же...
     - Лучше бы ей умереть! - Крокер рванулся прочь от них.
     - Но что с ней случилось? - настаивал Ник. - Полагаю, мы - Линда и  я
- имеем право знать, на случай, если то же предложат и нам.
     - Предложат, - резко ответила леди Диана. - Но парень прав,  Хадлетт.
Расскажите им правду.
     - С ней произошли,  -  викарий  замялся,  словно  говорить  ему  было
трудно, почти больно, - определенные физические изменения.  Возможно,  это
мы еще могли бы принять. Но изменилась также ее психика,  ее  чувства.  Мы
считаем, что Рита - та Рита, которая вернулась к нам, - уже не принадлежит
к человеческому роду. Человеку присущ врожденный страх смерти, лишь  очень
немногие способны его преодолеть, от одной лишь мысли о ней  нам  делается
не по себе. Такое изменение - это своего рода смерть. Потому что тот,  кто
его принимает, переходит границу между этим миром и миром  иным.  Возврата
оттуда нет. И наше отвращение к  тому,  во  что  они  превращаются,  столь
сильно, что мы не можем рядом с ними находиться. Я  пытаюсь  найти  нужные
слова, но в действительности это изменение нужно видеть,  чтобы  полностью
понять.
     Викарий смотрел Нику в лицо, но все остальные, кроме Линды,  отводили
глаза, как если бы они боялись или стыдились того, о чем он говорил. Затем
леди Диана проговорила:
     - Ну что, Страуд, долго мы тут еще будем рассиживаться?



                                    6

     Несмотря на растущие вокруг кусты,  Ник  чувствовал  себя  совершенно
беззащитным и беспомощным перед  тем,  что  могло  появиться  с  неба  или
подкрасться по земле. Однако лежащая внизу долина была еще более открытой,
и уж ее-то, подумал он, им ни за что не пересечь незамеченными.
     Страуд тоже внимательно осматривал долину.
     - Мы можем пробиться вон туда. - Он  указал  на  склон  холма  далеко
вправо. - А когда дойдем, там будет видно, что впереди.
     Идти вдоль гряды оказалось нелегко. Часть пути им пришлось ползти  на
четвереньках,  перебегая  открытые  участки  между  зарослями  кустарника.
Тяжелее всех было миссис Клэпп. Но  она  не  жаловалась,  и  остальные  по
очереди шли рядом с ней и помогали, как могли.
     По крайней мере, летающий охотник не вернулся, и в  долине  внизу  не
было заметно никакого движения.
     Однако  солнце  уже  склонялось  к  закату,  когда  Страуд  дал  знак
остановиться. Миссис Клэпп тут же села на землю. Побагровевшая, она  часто
и мелко дышала, лежавшие на коленях руки дрожали.
     Ник подумал, что без хорошего отдыха ей ни за что не дойти.
     - В сумерках тронемся дальше, - сказал Страуд. - А пока отдыхаем.
     Фляга Ника и та, что нес Страуд, пошли по кругу,  из  мешков  достали
припасы. Равнина внизу казалась  теперь  совершенно  безлюдной.  Но  когда
солнце  сползло  вниз  по  небосклону,  Ник  заметил  слабое  свечение  на
северо-востоке.
     Ник был в дозоре вместе с Джин.  Тихонько  коснувшись  ее  плеча,  он
указал на разгоравшееся над горизонтом зарево.
     - Город, - ответила девушка на его невысказанный вопрос. -  Ночью  он
весь сияет - ты в жизни не видел ничего подобного.
     Нику показалось, что в голосе Джин прозвучали тоскливые нотки.
     - Как близко вы его видели?
     Таинственный город, или города, не давали ему покоя.  Несомненно,  их
обитатели находились в полнейшей безопасности.
     - Достаточно близко, - ответила  Джин.  -  Достаточно  близко,  чтобы
бояться. - Она помолчала мгновение и добавила: - То, что викарий сказал  о
Рите, - это правда. Она стала... другой. Но она плакала, когда приходила к
нам в последний раз. Она не желала нам зла... хотела помочь...
     Джин говорила с некоторым трудом, словно чувствовала  себя  в  чем-то
виноватой.
     - Но вы ее прогнали. - Ник пожалел об этих словах, едва они сорвались
с языка.
     Джин повернула голову и прямо взглянула ему в лицо.
     - Мы отослали ее прочь, - отрезала она.
     Ник был смущен. Зачем он это сказал?  Англичане  знали,  что  делали.
Знали, как нужно поступать, чтобы  выжить.  А  его  слова  прозвучали  как
обвинение.
     Джин снова отвернулась,  глядя,  как  в  долине  понемногу  сгущаются
сумерки. Хотя она лежала совсем рядом и Ник мог бы коснуться ее рукой,  он
чувствовал, что она далеко-далеко.
     - Если мы пойдем дальше, - спросил он, чтобы прервать молчание, - как
же миссис Клэпп? Она совсем без сил...
     - Знаю, - ответила девушка по-прежнему издалека.  -  Но  ей  придется
постараться, а мы  будем  помогать.  Надо  добраться  до  надежного  места
раньше, чем наступит ночь.
     - Что-нибудь видите? - спросил сзади Страуд.
     Джин покачала головой.
     - Никого и ничего. Город светится.
     По мере того, как сгущались сумерки, зарево в небе разгоралось.
     - Но дальняя гряда закрывает город от нас.  -  Казалось,  Страуд  был
этим доволен. - Пожалуй, пора двигаться.
     Спуск был пологий. Джин опять несла корзинку с Джеремайей, а Линда, с
Лангом на руках, держалась рядом с миссис Клэпп, слева от нее. Спустившись
в долину, Страуд задал быстрый темп, и викарий, приотстав,  шел  вместе  с
женщинами.
     Порой они останавливались передохнуть, и миссис Клэпп не  жаловалась.
Но было видно, что идет она только  благодаря  своей  решимости;  даже  ее
мешок для сбора припасов Линда повесила себе на плечо. Подошла леди  Диана
и без единого слова, твердо взяла миссис Клэпп под руку.
     Ник не знал, что они будут делать, когда наступит полная  темнота.  К
счастью, в это время года сумерки держатся долго, к тому же на землю падал
слабый отсвет сияния в небе.
     Ночь была тревожной. Ник внутренне вздрагивал от раздававшихся вокруг
звуков. Доносились то крики, то вой. Нежного, чарующего пения,  как  в  ту
дождливую ночь, не было и в помине, звуки леденили кровь, заставляли то  и
дело оглядываться, чтобы посмотреть, кто бежит по их следам. Нику  безумно
хотелось спросить, что означает тот  или  иной  звук,  но,  поскольку  его
спутников они не тревожили, он молчал.
     - Мы уже много прошли, - объявил Страуд  на  одной  из  остановок.  -
Осталась совсем ерунда.
     Они миновали поля  и  находились  недалеко  от  подножия  гряды,  над
которой сияло разлитое в  небе  зарево.  И  когда  Страуд  снова  двинулся
вперед, под ногами оказалась более ровная земля, а  по  бокам  разрушенные
стены: это могла быть тропинка.
     Они подошли к черневшему во тьме дому,  также  сложенному  из  камня,
однако Ник не смог рассмотреть его как следует. С легкостью,  говорящей  о
привычке, Страуд отворил дверь и шагнул внутрь.
     - Слава богу, - услышал Ник прерывающийся голос миссис Клэпп.  -  Мои
старые ноги уже давно просят отдыха. Дай-ка  я  войду,  милая,  да  посижу
немного. И снова  стану  как  огурчик.  Я  уже  чуточку  старовата,  чтобы
туда-сюда карабкаться.
     - Вздор! - Леди Диана бережно и в то же время решительно  подтолкнула
ее вперед. - Не забудь, Мод, на всех нас подействовал луч охотника. Никому
от этого нет ничего хорошего.
     В доме замерцал свет. Едва Ник  переступил  порог,  Крокер  с  глухим
стуком захлопнул тяжелую дверь. Свет  был  слабый,  однако  его  оказалось
достаточно, чтобы Ник разглядел большую комнату, огромный  камин,  скамью,
стол и несколько табуреток, деревянных и громоздких.
     Миссис Клэпп не села, а скорее упала  на  табуретку.  Джин  поставила
рядом с ней корзинку с Джеремайей. Кот просительно мяукнул,  миссис  Клэпп
открыла крышку и выпустила его на волю. Он яростно встряхнулся, огляделся,
обнюхал камин и принялся осторожно исследовать комнату.
     Она имела окна, но  каждое  окно  было  закрыто  изнутри  решетчатыми
ставнями. Крокер запер дверь на тяжелый засов. Светила  стоящая  на  столе
плошка, от горящего в налитой жидкости фитиля исходил  приятный  запах,  и
вся комната навевала чувство покоя и безопасности.
     - Что это за место? - Линда опустила  Ланга  на  пол,  и  он  тут  же
улегся, положив мордочку на передние  лапы.  -  Здесь  чувствуешь  себя...
как-то так... хорошо!
     Викарий присел на скамью подле миссис Клэпп и улыбнулся девушке.
     - Да, это место для отдыха. И даже больше чем для отдыха - место  для
восстановления душевных сил. Мы нашли таких несколько.  Одни  -  дело  рук
человеческих, другие созданы природой. Но в них покой наполняет душу. Этот
дом,  вероятно,  построен  человеком,  который  был  здесь  изгнанником  -
наверное, таким же, как мы. Мы думаем, когда-то это  была  ферма  -  в  те
времена, когда здесь жилось гораздо  спокойнее.  Дверной  засов  и  ставни
сделаны из железа, а это значит, что те, кто строил дом,  были  такими  же
людьми, как мы с вами. Но как  им  удалось  наполнить  его  этим  чувством
успокоения,  мы  не  знаем.  Возможно,  в  здешнем  мире  наше  восприятие
обостряется. Одни места полны ужаса, другие - благословенного покоя. В  то
же время в нашем собственном мире, если подобные места и существуют, мы не
в состоянии их распознать.
     Страуд восседал на табурете, вытянув  толстые  ноги,  горящий  фитиль
отбрасывал слабый свет на его угловатое лицо.
     - Если б не так близко к городу, мы могли бы здесь и остаться. Но, по
крайней мере, можем тут схорониться на время.
     Это чувство покоя убаюкивало. У Ника болели ноги, он не помнил, чтобы
ему  когда-либо  доводилось  так  много  ходить.  Необходимость  спасаться
заставляла  его  идти,  теперь  же  навалилась   огромная   усталость,   и
нетренированные мышцы разом заныли.
     Чуть позже Ник с удовольствием  растянулся  у  стены  на  куче  сухих
листьев, которую ему указал Крокер, и быстро заснул.
     Ему снились сны, не страшные, а которые хотелось удержать и  смотреть
дальше и дальше. И даже когда он проснулся и понял, что уже не спит, он не
открывал глаза и  попытался  вернуть  сновидение.  Однако  оно  не  просто
исчезло - Ник его совершенно не помнил.
     - Ник! Вот не просыпается, и все! Ник! - услышал он  яростный  шепот,
чья-то рука трясла его за плечо.
     Он с неохотой разлепил веки. Рядом на корточках сидела Линда.  Фитиль
в плошке погас. Ник разглядел ее лицо в тусклом сером  свете,  проникавшем
сквозь маленькое оконце высоко над потолком.
     - Ник! - Она тряхнула его сильней. Ему стоило огромного  усилия  воли
отозваться.
     - Что?
     - Тише! - Она нагнулась ниже. - Ты разбудишь кого-нибудь  из  них,  -
проговорила она так тревожно, что он сел. Покой из дома был изгнан.
     - Что такое?
     - Ланг убежал!  -  Увидев,  что  Ник  совсем  проснулся,  Линда  чуть
отодвинулась. - Снаружи донесся свист, и он убежал!
     - Как это? Дверь же заперта...
     В самом деле, дверь по-прежнему была заперта на засов.
     - В другой комнате... - Линда дернула его за  руку,  -  там  открытое
окно. Ланг побежал... и выскочил - я только его и видела...
     Как можно тише Ник последовал за ней. Вокруг раздавался храп, тяжелое
дыхание людей, погруженных в глубокий сон. Схватив за руку,  Линда  повела
его за собой. Они  миновали  камин  и  повернули  направо,  где  виднелась
полоска чуть более яркого света.
     Линда толкнула приоткрытую дверь во вторую комнату.  Внутри  не  было
никакой мебели, но в стене  светлел  квадрат  открытого  окна,  забранного
прутьями - несомненно, железными.
     Линда выпустила руку Ника, подбежала к окну, схватилась за  прутья  и
прижалась к ним лицом, пытаясь что-либо разглядеть в темноте.
     То ли железо проржавело от времени, то ли под  весом  Линды  подалась
какая-то скрытая задвижка, - решетка повернулась, распахнувшись,  и  Линда
наполовину выпала, наполовину выкарабкалась наружу.
     Ник бросился за ней.
     - Линда, не глупи! Вернись!
     Если она и слышала, то не  собиралась  повиноваться.  Наткнувшись  на
вставшую на место решетку, Ник увидел, что Линда идет через двор, прочь от
дома, негромко повторяя имя Ланга. Прутья снова казались прочными,  но  он
ударил по ним кулаком, решетка вновь подалась, и он высунулся в окно.
     - Линда! - крикнул Ник. Если остальные проснулись, тем лучше.
     Она уже была у проема в стене.
     - Я его вижу! Не ходи за мной, он не желает слушаться и опять убежит,
если я его не поймаю. А если увидит тебя, то он ни за что не подойдет.
     Не было никакой возможности  остановить  ее.  Забыв,  где  находится,
Линда уже миновала проем.
     - Ланг, ко мне, Ланг, Ланг, Ланг...
     Несмотря на предупреждение, Ник  снова  толкнул  решетку  и  выбрался
наружу. Может, она  и  правду  сказала,  и  пекинес,  увидев  его,  станет
осторожнее, но Ник должен ее догнать  и  втолковать,  как  опасно  бродить
ночью по этим местам. В крайнем случае ей придется  забыть  о  Ланге  ради
собственной безопасности.
     Однако, хоть сам Ник и понимал отчетливо эту логику, было  ясно,  что
Линда никогда с ней  не  согласится.  Вполне  возможно,  что  ему  удастся
вернуть ее назад только силой.
     - Ланг! Ланг! Нехороший ты песик! Ланг... - Линда сидела на корточках
на тропинке, вытянув руку. - Ланг... - ласково звала она. Другой рукой она
достала что-то из большого накладного кармана джинсов. -  Ланг...  кое-что
вкусненькое... ты это любишь... вкусное, Ланг!
     Ник увидел пекинеса. Тот стоял на месте, оглядываясь на хозяйку.  Ник
остановился. Если Линда сумеет подманить песика...
     - Вкусное, Ланг... - Похоже, в эту игру ей не раз приходилось  играть
раньше.
     Ланг чуть обернулся, высунув кончик розового языка, словно уже ощущал
вкус того, что ему предлагали отведать.
     - Вку-у-сно, - соблазняла Линда.
     Один шаг, затем еще  два  -  пекинес  повернул  обратно.  Ник  затаил
дыхание.  Как  только  Линда  его  поймает,  Ник  заставит  ее  немедленно
вернуться в дом.
     - Хороший... хороший Ланг... - Она вот-вот сможет до него дотянуться.
На ладони лежали кусочки раскрошенного печенья. - Мой хороший Ланг...
     Неожиданно раздался резкий, пронзительный свист.
     Ланг мгновенно развернулся, глянул на темнеющие слева деревья, откуда
этот свист раздался, залился лаем и молнией понесся туда.
     Вскрикнув, Линда вскочила на ноги и кинулась за ним, забыв обо  всем,
кроме убегавшего песика.
     -  Линда!  -  крикнул  Ник  и   ринулся   следом,   отбросив   всякое
благоразумие, зная, что должен как-то остановить девушку прежде,  чем  она
столкнется с тем, к кому убежал Ланг, кто бы там ни скрывался.
     Пекинес лаял не переставая, Линда отчаянно подзывала его. Ник  молчал
- что толку надрываться, если она все равно не послушает. Он  чуть  ее  не
поймал, но споткнулся о камень и  во  весь  рост  растянулся  на  холодной
земле, ударившись так сильно, что перехватило дыхание.
     Лишь секунду или две спустя он поднялся на ноги. Линды уже  не  было,
только качавшаяся ветка указывала, куда она убежала.  Но  Ник  по-прежнему
слышал лай и ее крики. Дурочка! Выражения и покрепче этого  приходили  ему
на ум, когда  он  пробирался  дальше.  Уж  конечно,  то,  что  он  за  ней
последовал, - такое же безумие, но если Ник  вернется  за  помощью,  Линда
может погибнуть. Ничего не остается, кроме как попытаться что-то сделать в
одиночку.
     Проложив себе дорогу сквозь  кустарник,  в  кровь  исцарапанный,  Ник
добрался до места, где под деревьями не было подлеска. Хотя направление, в
котором раздавались лай и крики, он мог оценить неверно, кроме них ему  не
на что было ориентироваться. И звуки эти несколько успокаивали: по крайней
мере, Линда с Лангом еще могли кричать и лаять.
     -  Ланг!  Ланг!  -  Два  этих  слова  Линда  выкрикнула  с  различной
интонацией. Первый раз, несомненно, - зов, а второй - что такое? Протест?
     Ник рванулся вперед и неожиданно оказался на поляне. Перед ним стояла
Линда, но она и не пыталась поймать своего песика.
     Пекинес просительно лаял, сидя на задних лапках, перебирая  передними
в воздухе. А некто, кого он так страстно умолял, улыбалась и поддразнивала
его, держа в руке что-то очень соблазнительное.
     Линда  метнулась  вперед,  в  то  же  мгновение,  когда  Ник  с   ней
поравнялся. Прежде, чем он успел ее остановить...
     - Нет! - крикнула она и взмахнула рукой, чтобы выбить у той,  другой,
приманку.
     Взмахнула - и ее ладонь прошла сквозь чужую руку.
     Линда завизжала. Странное существо отскочило назад.  Линда  бросилась
на землю и схватила Ланга, который начал бешено отбиваться и в ярости даже
укусил хозяйку.
     Ник оттолкнул девушку и встал между Линдой и той, другой, - возможно,
призраком.
     Ее  окружало  легкое  свечение,  по  всей  видимости  исходившее   от
необычайно белого лица и рук. Этот свет порой ее скрывал, словно  туманная
дымка, однако, несмотря на то, что случилось, когда Линда хотела выбить  у
нее угощение, она казалась совершенно настоящей, из плоти и крови. К  тому
же она выглядела  более  близкой  людскому  роду,  чем,  например,  Лесной
Человек.
     Каштановые волосы незнакомки спадали чуть ниже плеч, одета она была в
штаны цвета зеленой листвы, в такие же сапоги и  рубашку,  поверх  которой
был накинут камзол без рукавов, как у Герольда. Только ее  камзол  был  не
разноцветным, а тоже зеленым, с блестящей вышивкой золотом и  серебром  на
груди - ветвь с серебряными листьями и золотыми яблоками.
     - Кто вы? - решительно спросил Ник. - Что вам нужно?
     Но незнакомка продолжала отступать, и  светящийся  туман  вокруг  нее
сгущался, окружал плотнее ее тело, так что оставалось  видимым  одно  лишь
лицо. В ней не было и признака угрозы; напротив, из глаз медленно катились
слезинки. И губы ее шевелились, словно она  что-то  говорила,  но  Ник  не
услышал ни звука. Затем туман окутал ее всю и вдруг растаял. Ник  и  Линда
были на поляне одни.
     - Ей был нужен Ланг! - Девушка крепко прижимала к себе песика, словно
стремясь защитить. - Она хотела забрать себе Ланга!
     - Она его не забрала, - заметил Ник. - Вставай.  Необходимо  поскорее
убираться отсюда.
     - Да. - Похоже было, что Линда впервые осознала, какой опасности они,
возможно, подвергаются. - Ник, она пыталась забрать Ланга!
     - Может быть...
     - Может быть? Ты же видел ее! Она хотела ему  что-то  дать...  Ты  же
видел ее!
     - Она его этим дразнила. Хотя,  думаю,  она  могла  прийти  за  более
крупной добычей, чем Ланг. Ты помчалась за ним, ведь так?
     - Я? - Линда посмотрела на него непонимающе. - Но она на меня даже не
взглянула... она звала Ланга...
     - Могла она знать, что ты пойдешь за ним? - упорствовал Ник.
     Оглядываясь назад, он бы не поклялся, что в девушке