изменить ни слова в  своем
рассказе, будь даже у него желание. Желания такого не было  -  с  присущим
ему упрямством он посчитал, что пусть они выслушают всю  правду,  а  потом
решат, поверить ему или прогнать.
     Он еще раз подробно описал свои приключения с той минуты, как  увидел
Авалона, до встречи с Хадлеттом и  Крокером.  Его  слушали  с  напряженным
вниманием, не перебивая. Закончив, Ник приготовился к выражению недоверия,
подозрения, к требованию прогнать его прочь.
     - Ты... ты просто подумал - и достал кинжал? - начал допрос Страуд.
     Ник вытащил из-за пояса клинок. Острые кинжалы, которые средневековые
бродяги бросили на поляне, уйдя навстречу своей неведомой судьбе,  он  уже
передал Хадлетту и Крокеру.
     - У меня есть вот это.
     Страуд выхватил кинжал у него из рук, внимательно  осмотрел  и  затем
швырнул на каменный пол, так что сталь жалобно зазвенела.
     - Вот твой чудесный нож, - проговорил он. - Посмотрим, как  ты  одной
мыслью поднимешь его!
     Справедливо,  признал  Ник.  Он  повернулся  к  лезвию.  Так,  теперь
выбросить из головы все постороннее, только кинжал...  Он  должен  достать
кинжал... Как он это тогда сделал? Кисть... кисть,  которая  возьмется  за
рукоять... потом - рука...
     Ник  сосредоточился,  пытаясь  создать  необходимый   образ.   Голова
раскалывалась от напряжения, но в воздухе ничего не появилось.  Туман,  из
которого должны были родиться держащие рукоять пальцы, не  слушались.  Ник
отчаянно силился создать эту руку - и никак не  мог.  Что-то  ему  мешало,
чего не было на поляне, какой-то барьер, о который тщетно билась его воля.
     - Не могу. - Сколько времени  так  прошло,  Ник  не  знал.  Здесь,  в
пещере, что-то сводило на нет все его усилия. - Сейчас не выходит,  и  все
тут.
     - Потому что, - Крокер не скрывал торжества, - никогда и не выходило!
Я с самого начала знал, что это сказки!
     Чья-то рука  с  силой,  до  боли,  вцепилась  Нику  в  плечо,  и  его
стремительно развернули в другую сторону. Страуд чуть  не  уткнулся  носом
ему в лицо.
     - Ты продался Герольду! И вернулся за нами. Не в открытую, как  Рита,
- а тайком, думая втереться в доверие!
     Ник попытался увернуться от удара - настолько успешно, что Страуд  не
сбил его с ног: полуоглушенный, Ник отлетел к стене, но все  же  не  упал.
Голова плыла от могучего кулака Страуда, и он смутно  осознал,  что  между
ними встал Хадлетт.
     - Сэм! -  приказал  викарий,  и  уполномоченный  гражданской  обороны
ответил невнятным рычанием, но не сделал попытки оттолкнуть  его  и  вновь
наброситься на свою жертву.
     - Он продался сам и пришел за нами, - хрипло повторил  Страуд.  -  Вы
знаете это, викарий.
     - Сэм, у тебя нет оснований так говорить. Ни у кого  нет.  -  Хадлетт
обращался не к одному Страуду, а ко  всем  остальным,  которые  подступили
ближе, словно готовые принять участие в  любой  расправе,  которую  бы  ни
затеял Страуд, и лица  их  были  страшны  и  безобразны.  В  душе  у  Ника
зашевелился страх. Он слыхал о том, как порой исступление охватывает толпу
- быть может, здесь такой же ужас?
     - Послушайте меня  внимательно,  все,  -  продолжал  Хадлетт.  -  Это
чрезвычайно важно - не только для Николаса и для всех  вас,  поскольку  вы
хотите установить то, что вы почитаете за справедливость, но и потому еще,
что это может определить наше будущее.
     В ответ раздался звук - не то чтобы облеченный в  слова  протест,  но
все-таки явный протест. Но они уже не наступали на Ника, и Страуд  опустил
сжатый кулак. Викарий чуть повернулся к Нику.
     - Ты был один, когда заставил нож тебе служить?
     - На... насколько я знаю. - Ник  постарался,  чтобы  голос  прозвучал
твердо.
     - Не было противодействующей силы недоверия, - пояснил Хадлетт.  -  А
сейчас, когда ты пытался это сделать, - что ты чувствовал?
     - Здесь словно какая-то преграда.
     - Верно. Преграда, воздвигнутая недоверием. Во всяком случае,  я  так
думаю. Вы понимаете? - спросил он всех остальных.
     Ник увидел, как кивнула леди Диана, - неохотно, он был  уверен.  "Да"
замерло на губах у миссис Клэпп. Другие стояли неподвижно, с  бесстрастным
видом. Однако справа от Ника раздался голос:
     - А если мы ему поверим, он сможет это сделать?
     Линда вышла  вперед,  у  ее  ног  с  одной  стороны  неслышно  ступал
Джеремайя,  с  другой  возбужденно  скакал  Ланг,  так  что  хлопали   его
шелковистые ушки.
     - Ник, - она не стала ждать ответа Хадлетта, - Ник,  возьми  меня  за
руку!
     Линда не просила  -  она  приказывала,  и  он,  сам  того  не  желая,
повиновался. Девушка повела его за собой, и остальные расступились,  давая
им дорогу. Они опять подошли к кинжалу, но Линда не выпустила его руку,  а
вместо этого сказала:
     - Попробуй еще раз - теперь!
     Ник хотел было воспротивиться,  но  это  вдруг  показалось  неважным.
Откуда-то мощным потоком влилась новая уверенность. Кинжал...  сдвинуть  с
места кинжал...
     Сосредоточиться... смотреть только на узкую полоску стали... кисть...
пальцы, которые стиснут рукоять... поднимут кинжал...
     Ник по-прежнему чувствовал сопротивление - но одновременно  ощущал  и
прилив новых сил. Они исходили от вложенной в его ладонь  руки  Линды,  от
кота и собаки,  сидящих  у  его  ног.  На  какую-то  секунду  им  овладело
удивление, но Ник тут же отогнал его прочь. Только кинжал, думать только о
кинжале...
     В воздухе начало  сгущаться  туманное  облачко.  Из  него,  палец  за
пальцем, сформировалась кисть, уже не призрачная, а вполне твердая на вид.
С кисти мысль Ника переключилась на всю руку. Она тоже медленно вырастала,
протянувшись от кисти к его плечу.
     - Сюда! - мысленно приказал он.
     Рука стала медленно укорачиваться, сомкнутые на рукояти пальцы тащили
кинжал. Подтянув клинок к  ногам  Ника,  она  исчезла,  сталь  звякнула  о
камень.
     Рука Линды выпала из его ладони.  Но  именно  девушка  обрушилась  на
молча стоявших зрителей.
     - Вы видели! - запальчиво проговорила она. - А я все время была у вас
на глазах, я-то никаких дел с Герольдом не имела! Но я передала Нику  свою
энергию, чтобы он сломал стену вашего недоверия, и эти двое - тоже. -  Она
наклонилась и взяла на руки Ланга, слегка коснулась  головы  Джеремайи.  -
Теперь вы скажете, что мы все лжем? - добавила она.
     - Джеремайя! - Миссис Клэпп поспешила к коту. Он повернул  голову  на
зов; она подхватила его, словно боясь, что с ним  приключилось  что-нибудь
скверное, и он тихонько ткнулся носом ей в щеку. Затем уперся ей  в  грудь
передними лапами, вырвался и соскочил на пол. Однако  не  отошел,  а  стал
тереться об ноги.
     - Вы двое... - начал Хадлетт, но Линда тут же его поправила:
     - Мы четверо! И думаю, любой из вас может так сделать - вы просто  не
пытались. Нику пришлось - чтобы спасти свою жизнь. А вы теперь хотите  его
за это покарать!
     - Подтащил-таки - и безо всяких фокусов. - Уполномоченный гражданской
обороны подобрал кинжал и взвесил на ладони, словно желая  убедиться,  что
это действительно кинжал, а не призрак. - Я видел своими глазами.
     - Да, подтащил, - согласился викарий. - Дорогая,  -  обратился  он  к
Линде,  -  возможно,  ты  совершенно  права.  Никто  из  нас  никогда   не
подвергался подобному испытанию, так откуда же нам было знать? Ты в  самом
деле уверена, что и животные это могут?
     К Нику уже отчасти вернулись  силы.  В  этот  раз  он  устал  гораздо
меньше, может быть потому, что ему помогали.
     - Животные... они знают... - Он замялся.
     А что  они  в  самом  деле  знают?  Лично  Ник  имел  дело  только  с
Джеремайей, и то один-единственный раз. Поверят ли они в то, что Джеремайя
материализовал мышь? Что до способностей Ланга, то Ник слышал  лишь  ничем
не подтвержденные заверения Линды.
     - Они знают, - снова начал он, - многое... затрудняюсь  сказать,  что
именно. Джеремайя может усилием мысли создавать различные образы. -  Снова
рискуя, что ему не поверят, Ник рассказал о мыши; о яблоке он умолчал,  не
желая, чтобы на кота обрушилась та же ярость, что ранее на него самого.
     - И Джеремайя тоже! - Миссис Клэпп вытаращила глаза  на  ластившегося
кота. - Но как... как он мог, сэр? - спросила она у викария. - Он же... он
же просто кот. Живет у меня  с  рождения.  Это  последний  котенок  старой
Флосс. Он ей так  трудно  дался,  что  она  умерла.  Уж  я  его  жалела  -
несчастную кроху! Я из игрушечной бутылочки кормила его молоком  и  яйцом,
и... и... Джеремайя - просто кот! - почти выкрикнула она, как будто  любое
иное мнение означало конец всяческому благополучию и безопасности.
     - Ну конечно, Мод, конечно, просто кот. -  Леди  Диана  обвила  рукой
сутулые плечи миссис Клэпп. - Но этот мир,  может  быть,  как-то  изменяет
животных. Смотри, он беспокоится о тебе.
     Огромный кот сидел на задних лапах, вытянув передние вверх,  так  что
они доставали выше колен миссис Клэпп, и  удерживал  равновесие,  запустив
когти в ее юбку. Он издал какой-то тихий и нежный звук.
     - Джеремайя! - Она неловко присела и взяла его на руки. На  этот  раз
кот не пытался высвободиться, а начал тереться о ее  подбородок  и  громко
замурлыкал.
     - По мне, ну и пусть он может странные вещи, - объявила миссис  Клэпп
секунду спустя. - Уж Джеремайя плохого не сделает. Вот сейчас  дал  знать,
что паренек правду сказал, - доброе дело. Джеремайя - хороший кот.
     Хадлетт и леди  Диана  помогли  ей  подняться,  она  все  так  же  не
выпускала Джеремайю.
     - Конечно,  Мод.  И  как  все  кошки,  -  продолжал  викарий,  -  он,
несомненно, смотрит на вещи  куда  разумнее,  чем  большинство  людей.  Не
беспокойся за него.
     Страуд вновь привлек всеобщее внимание к Нику.
     - Слушай, приятель, - он протянул руку, ту самую, от удара которой  у
Ника на лице наливался синевой кровоподтек, - я не обижусь, если  ты  дашь
мне ответную затрещину. Я маленько поторопился, признаю.
     - Я не в претензии, - искренне ответил Ник. - Я и не  ждал,  что  мне
поверят, я сам в это верил с трудом. И  мне  не  хочется  в  свою  очередь
дробить тебе челюсть. -  Он  с  облегчением  рассмеялся,  пожалуй  слишком
громко. - Зато я бы хотел, чтобы вы все послушали то, о чем я тут  не  раз
думал...
     Ник не был уверен, время ли  ему  говорить  напрямик.  Однако  сейчас
англичане к нему расположены - потому что  ранее  поспешили  несправедливо
его осудить. Подозрения могут зародиться вновь, и лучше ему все  высказать
теперь, пока они еще чувствуют себя виноватыми и испытывают неловкость.
     - И о чем же? - спокойно спросил Крокер.
     Никакого чувства вины, понял Ник.
     - Да вот - вы слышали, я повторил слова Герольда.  Страуд  рассказал,
что видел он. Все мы знаем, что бродяги бегут  и  что  с  севера,  похоже,
надвигается беда. Нам известно только одно по-настоящему безопасное  место
- город.
     Ник ждал новой вспышки гнева. Он предлагал им,  с  их  точки  зрения,
неприемлемое.
     - Ты хочешь  сказать  -  заключить  сделку  с  Герольдом?  -  яростно
проговорил Крокер. - Ну нет! Вы видите, куда он клонит? - обернулся  он  к
остальным. - То, что он протащил кинжал по полу, еще не значит, что он  не
продался! Я говорю: продался! Пусть докажет, что это не так!
     Они снова отпрянули назад. Да, Ник рассчитал  неверно.  Страуд  опять
так же скоро пустит в ход свои кулачищи? И в руках у него кинжал...
     - Да как я могу доказать?
     Страуд смотрел не на него, а на викария.
     - Пусть он сделает это, сэр, если захочет. Все сразу и разрешится.
     - Хорошо, - устало  отозвался  Хадлетт.  -  Тогда,  Николас,  пройди,
пожалуйста, с нами...
     Ник не знал, что от него требовалось, но желал, чтобы, как  предлагал
Страуд, дело было решено. Либо они его сейчас признают, либо ему  придется
уйти. И, понял он, перспектива быть изгнанным ему очень-очень не нравится.
     Викарий повел его к  маленькой  пещере,  где  хранились  припасы,  от
которых, впрочем, уже оставались жалкие крохи. Страуд и  Крокер  двинулись
следом. Когда все зашли в закуток, Крокер проговорил:
     - Хорошо. Ты сказал, что представишь нам доказательства. Раздевайся.
     - Что? - растерялся Ник.
     - С  человеком  происходят  определенные  физические  изменения.  Мне
помнится, я говорил тебе о них, Николас, - пояснил  викарий.  -  Их  можно
распознать уже очень скоро после того, как заключена сделка.  С  тех  пор,
как ты видел Герольда,  прошло  более  двух  суток.  Если  ты  принял  его
предложение, мы увидим.
     - Понятно. - Ник начал стаскивать с себя рубашку.
     Если им нужны доказательства, они их сейчас получат.



                                    14

     Дул свежий ветер, и утро выдалось ясное. Ник отчаянно  жалел,  что  у
него нет бинокля. Он добился своего - вдвоем со Страудом они вернулись  на
гряду холмов, откуда был виден  город.  Они  добрались  сюда  ночью,  хотя
Страуд и возражал против этого похода.
     Однако обстановка в окрестностях  пещеры  ухудшалась.  Они  оказались
буквально в заточении, поскольку небо кишело летающими тарелками,  которые
охотились на бродяг, и поэтому все еще  весьма  туманный  план  попытаться
раскрыть секрет дарующих безопасность разноцветных башен  обрел  некоторую
поддержку. Теперь Ник пытался высмотреть путь через равнину, чтобы скрытно
подобраться ближе к городу.
     Там росла высокая трава, но Ник рассудил, и Страуд с ним  согласился,
что это надежное укрытие. Ник вообще не мог  сказать,  осуществим  ли  его
план, но уже не в силах был выжидать  дольше.  Стоит  только  какой-нибудь
залетной  тарелке  напасть  на  город,  что,  по  словам  Страуда,   порой
случается, - и они застрянут здесь на долгие часы.
     - Ну ладно, я пробую? - Ник поднялся на ноги. Столь  многое  зависело
сейчас от него, от его способности использовать свой таинственный дар.  Он
упражнялся, но вряд ли этого было достаточно...
     - Или ты пробуешь, или уходим, - отозвался Страуд.  -  Мы  за  тем  и
пришли.
     Думал ли он, что в решающий момент Ник струсит? Надеялся ли  на  это?
Если да, то его неверие, наоборот, подтолкнуло Ника к действию.
     Герольд.
     Ник мысленно создал его образ. И вот уже Герольд предстал перед  ним,
как живой. Удалось! Ему это и в самом деле удалось! Не захватить  Герольда
в плен, как он думал сперва, а создать его изображение...
     - Получилось! - торжествовал Ник.
     - Вроде да, - согласился Страуд. - Но ты сможешь его удержать?
     - Придется. Ну, я пошел...
     Ник двинулся вниз  по  склону.  Герольд  исчез  -  пропал,  едва  Ник
отвлекся. Но когда понадобится, он опять сможет создать Авалона  -  должен
будет сделать это. Страуд останется здесь, посмотрит,  как  Ник  войдет  в
город. Они не были уверены, что созданный усилием  воли  образ  проводника
сгодится для двоих, и Ник, как обладатель дара, пошел один.
     Оскальзываясь  и   съезжая,   он   спускался   по   крутому   склону,
взволнованный, как всякий человек перед  лицом  испытания.  Вообще-то  Ник
стал гораздо уверенней в себе с той минуты, когда смог доказать, что он не
предатель и его удивительная способность создавать образы не получена  при
сделке с Авалоном. Он испытывал ее еще два дня, и вместе с  ним  остальные
тоже пробовали свои силы.
     У викария кое-что получалось, и, как ни странно, еще лучше  у  миссис
Клэпп - хотя она быстро утомлялась. Крокер участвовать в  этом  решительно
отказался. Ник был уверен, что враждебность летчика по отношению к нему не
только не угасла, но еще усилилась. Женщины  оказались  способнее  мужчин:
Линда, Джин (хотя она тоже долго упрямилась вслед за Крокером), леди Диана
- все могли это делать. Линда снова взяла в помощники  животных  и  смогла
создавать более яркие и устойчивые иллюзии.
     Но никто из них  не  мог  поддерживать  созданные  образы  в  течение
длительного времени, и чем больше они старались, тем скорее уставали.  Ник
не знал, как долго ему удастся удерживать образ Герольда, даже если  он  и
проникнет с его помощью в город.
     Он не думал, что Люди с Холмов несут бродягам  какую-либо  опасность.
Из слов Авалона скорее следовало,  что  если  пришельцы  из  другого  мира
отказываются принять предложение Герольда, на них тогда просто не обращают
внимания.
     Однако сохранят ли Люди с Холмов  это  свое  безразличие,  если  Нику
удастся прорвать их невидимую оборону, войти в город и там его признают за
чужака? Последние два дня  Ник  одолевал  англичан  вопросами  о  Людях  с
Холмов, хотя они и избегали подобных разговоров прежде.
     Именно из города  (или  городов  -  англичане  их  видели)  появлялся
Герольд (или Герольды). Здесь были и другие Люди с Холмов, вроде  Зеленого
Человека из леса - обитавшие и в воде, и на суше; они как будто не имели к
городам никакого отношения.  Однако  все  они,  полагал  Хадлетт,  исконно
принадлежат этому миру.
     В своих заключениях викарий опирался, как он с готовностью признавал,
на английские полузабытые предания. Возможно, его догадки были и  неверны,
но это все, чем Ник располагал.
     Кроме тех Людей с Холмов, что казались безобидными, здесь  обитали  и
явно опасные для человека существа, но они селились  в  гиблых  местах,  и
если обходить их стороной и не поддаваться действию чар - таких, например,
как волшебное пение Лорелеи, которое Ник слышал во время дождя, то  и  они
не представляли собой большой угрозы.
     Ник спустился на равнину. Он хотел бы подойти к городу поближе и лишь
тогда создать образ Герольда, но не знал, наблюдают ли уже за ним или нет.
Он собрал все силы и сосредоточился.
     Снова появился Герольд. Ник  не  стремился  сделать  отчетливыми  все
черты и детали одежды образа, достаточно  и  того,  что  внешний  вид  его
"проводника"  в  общем  схож  с  обликом  настоящего  Авалона.  Следя   за
порожденным силой своей воли призраком, Ник быстро зашагал к  разноцветным
башням.
     Страуд ему показал, где, по  всей  вероятности,  находится  невидимый
защитный барьер, и Ник страстно желал скорее  его  достичь,  чтобы  пройти
сквозь него в город.  Однако  не  следует  отвлекаться  от  призрака.  Они
миновали это место - хотя Ник не был в этом полностью уверен, ведь  Страуд
мог и ошибаться. Праздновать победу еще рано.  Появились  первые  признаки
усталости. Что, если он не  сможет  удержать  образ?  Не  окажется  ли  он
пленником внутри невидимой ограды?
     Ник  упрямо  боролся  с  усталостью,  не  разрешая  себе   отвлечься,
сосредоточившись на иллюзии. И вдруг...
     Город - он оказался в городе!
     Это  произошло  так  быстро,  словно  здания  выросли  из-под  земли.
Здания... Ник забыл про Герольда, про необходимость удерживать его образ.
     Его действительно окружали здания, уходящие все выше и выше  в  небо,
он видел двери, окна, улицы. Но где же люди? Улицы были пусты, на мощенных
белыми  и  зелеными  плитами  мостовых  ни  человека,  ни  экипажа.  Двери
захлопнуты,  окна  даже  если  и  не  были  скрыты  за   ставнями,   имели
непроницаемый вид. Стены блестящие и гладкие, как стекло, будто  и  впрямь
сделаны из хрусталя, наложенного на какой-то непрозрачный материал.  И  на
них мерцали и переливались, перетекая друг в друга, все  мыслимые  оттенки
зеленого, голубого и красного цветов.
     Ник постоял в нерешительности. Над  городом  висела  мертвая  тишина,
словно он забрел в развалины, покинутые столетия назад.  Однако  это  были
вовсе не  развалины  -  никаких  признаков  выветривания,  ни  трещин,  ни
разрушений...
     Ник медленно подошел к ближайшей стене и  неуверенно  протянул  руку.
Дотронулся кончиками пальцев и тут же отдернул ее, потому что почувствовал
не холод мертвого  камня  или  хрусталя,  а  мягкое  тепло  чего-то  тонко
вибрирующего.
     Энергия,  в  этих  стенах  заключена  какая-то  форма  энергии.   Это
объясняло бы их сияние. Возможно,  весь  город  является  генер