овались его воле.
   На берегу, ярдах в ста от него, Такк  заметил  вереницу  факелов.  Но
один, метавшийся из стороны в сторону,  был  гораздо  ближе.  Вскоре  он
оказался рядом. Это был Даннер! Он шел, осматривая полыньи.  Такк  хотел
крикнуть, но из его груди вырвался лишь слабый хрип. Такк попытался  еще
раз, на этот раз получилось чуть громче. Даннер резко обернулся,  и  его
факел осветил Такка, скрючившегося на камне.
   - Такк! - закричал он. - Я нашел тебя! Ты жив!
   Такку показалось, что Даннер плачет.
   - Эй, сюда! - Его крик подхватило эхо. - Скорее! Принесите веревку! -
Сейчас мы вытащим тебя, - сказал он товарищу.
   - У меня отнялись руки, - удалось произнести Такку. - Я даже не  могу
сесть. - По его щекам текли слезы.
   - Не волнуйся, бакко! - сказал Даннер. - Я тебя вытащу.
   И он принялся стягивать с себя одежду, сердито бормоча:
   - Безмозглые дураки! Чуть не прошли мимо!
   Подбежали остальные бакканы и, не веря своим  глазам,  уставились  на
Такка.
   - Я же говорил вам, - рявкнул на них Даннер, - что  надо  осматривать
полыньи. Пусть четверо останутся со мной, а остальные продолжают поиски.
У кого веревка?
   Несколько секунд никто не трогался  с  места,  пока,  наконец,  голос
Патрела не вывел их  из  оцепенения.  И  все,  кроме  тех,  кто  остался
помогать Даннеру, разбрелись по льду.
   Даннер обвязал себя веревкой, а четверо бакканов схватились за другой
конец. Прыгнув в ледяную воду, Даннер вскрикнул от холода  и,  изо  всех
сил работая руками и ногами, поплыл к камню. Когда он выбрался из  воды,
то весь дрожал. Он приподнял Такка и набросил на  него  веревку,  сделав
что-то вроде скользящей петли.
   - Все в порядке, бакко, - сказал Даннер, стуча зубами  от  холода.  -
Прыгаем, течение вынесет нас отсюда.
   Такк был совершенно беспомощен, но  Даннеру  удалось  стащить  его  в
воду. И Такк потерял  сознание.  Даннер  поддерживал  голову  друга  над
водой, пока стремительное течение не принесло их к кромке льда, где  уже
ждали Арго и Делбер. Они вытащили на лед сперва Такка, а затем  Даннера.
И со всех ног бросились к костру, где с полумертвого от  холода  баккана
стянули мокрую одежду. Его растерли и завернули в  два  одеяла,  которые
достали из спальных мешков, прикрепленных позади седел. Даннер подошел к
костру вслед за ними. Он весь посинел  от  холода  и  дрожал.  Его  тоже
растерли, а потом завернули в одеяла. Такк начал постепенно приходить  в
себя, и их обоих напоили горячим чаем. Патрелу приходилось держать чашку
у губ Такка, пока тот пил, потому  что  руки  его  не  слушались.  Через
некоторое время Такк уже мог сидеть и начал ощущать легкое покалывание в
руках. Наконец вернулись и остальные. Такк  взглянул  на  подошедшего  к
костру Дилби.
   - Тарпи? - спросил Такк и, когда Дилби кивнул, зарыдал.
 
*** 
 
   Потом приехали капитан Дарби и лекари, за  которыми  посылал  Патрел.
Даннера и Такка усадили в запряженную пони повозку и повезли в лагерь. В
течение всего пути никто не произнес ни слова. Такку дали сонного питья,
потому что его мучила боль в руках, и он погрузился в глубокое  забытье.
Через несколько часов, когда Даннер очнулся от беспокойного,  тревожного
сна, он увидел, что Такк, неловко  держа  карандаш,  царапает  что-то  в
своем дневнике.
   - Он записывает все это, чтобы выбросить  из  головы,  -  пробормотал
Даннер и вновь заснул. На следующее утро Даннер разбудил Такка.
   - Вставай, бакко, - сказал он, тормоша друга за плечо. - Они ушли без
нас, решив, что мы заболели. Давай покажем им, что  мы  не  какие-нибудь
слабаки. Как твои руки? У меня всю ночь ноги сводило.
   Такк пошевелил пальцами:
   - Немного непривычно, будто они опухли. А в остальном нормально. - Он
посмотрел на Даннера, их взгляды встретились, и у Такка из глаз  потекли
слезы.
   - Ну-ну, бакко, - произнес Даннер дрогнувшим голосом. - Не надо так.
   - Извини, просто не могу ничего с собой поделать. Я все думаю и думаю
о человеке и Тарпи, о том, как они задыхались, пытаясь пробить  твердый,
словно камень, лед. Тарпи, Тарпи! Как только  я  закрываю  глаза,  предо
мной возникает его искаженное отчаянием лицо.
   Рыдания душили Такка, и Даннер, обняв друга за плечи, тоже  дал  волю
слезам.
   - Если бы я не выстрелил именно в тот миг, - всхлипнул Такк,  -  валг
не упал бы под ноги лошади и она бы не споткнулась и... и... -  Такк  не
мог продолжать.
   - А ну-ка прекрати это! - рявкнул Даннер, отстранившись, и  посмотрел
Такку в глаза. Сострадание сменилось гневом. - Не мели чушь! Если бы  ты
не убил валга, он бы набросился на Тарпи. И нечего брать вину  на  себя.
Ты поступил совершенно правильно. И ты мог утонуть  точно  так  же,  как
человек или Тарпи. У всех были равные шансы.  Это  просто  дело  случая,
который мог спасти или погубить. И пенять можно лишь на него!
   Сердитые слова друга подействовали на Такка  как  холодная  вода.  Он
взглянул на товарища, и несколько секунд  они  молчали.  В  тишине  было
слышно только прерывистое дыхание Даннера. Наконец Такк мрачно сказал:
   -  Нет,  Даннер,  это  не  случай.   Валги   неспроста   преследовали
королевского гонца. Они выполняли волю Модру.
   Капитан Дарби собрал весь четвертый отряд у Мельничного брода,  чтобы
проститься с Тарпи и человеком. Во время  речи  глаза  Такка  оставались
сухими, хотя многие вокруг не могли сдержать слез. В заключение  капитан
сказал:
   - Бакканы, хотя наш  товарищ  погиб,  жизнь  продолжается.  Верховный
правитель обратился за помощью к союзникам. И все  варорцы  должны  дать
ответ. Я разошлю гонцов по всей стране. Но кто-то  должен  быть  первым.
Сейчас каждому придется принять решение: либо остаться охранять  границы
Боски, либо отправиться в Чаллерайн.
   Воцарилась мертвая тишина. Каждый из лучников обдумывал  свой  ответ.
Только один варорец уже сделал выбор. Такк вышел вперед на середину реки
и громко произнес:
   - Капитан Дарби, я отправлюсь в крепость Чаллерайн,  чтобы  сражаться
под знаменами Верховного правителя. Я должен  отомстить  Модру  за  двух
своих друзей, один из которых лежит сейчас  на  вершине  Рукс  Руста,  а
другой - на дне этой реки.
   Даннер вышел вперед  и  встал  рядом  с  Такком,  а  следом  за  ними
выступили Патрел, Арбин, Дилби, Делбер и Арго - все их отделение.  Затем
стали выходить другие. Наконец капитан Дарби крикнул:
   - Достаточно! Остальные должны остаться и охранять  Мельничный  брод.
Но когда подойдет подкрепление, я снова задам вам  тот  же  вопрос.  Эти
добровольцы будут первыми, и Верховный правитель не мог бы желать лучших
солдат.
   Слушай  мою  команду.  Патрел  Рашлок,  ты   назначаешься   капитаном
Королевского отряда варорцев, а Даннер Брамбелторн и Таккерби  Андербэнк
- лейтенантами. Когда будут сформированы новые отделения,  они  поступят
под ваше командование.  И  последний  приказ:  служите  королю  верой  и
правдой.
 
*** 
 
   На следующее утро сорок три варорца пересекли  границу  Боскиделла  и
отправились через все королевство Риан в крепость Чаллерайн.
 
Глава 4 
КРЕПОСТЬ ЧАЛЛЕРАЙН 
 
   Молодые бакканы из Королевского отряда ехали по Верхнему пути в глубь
Риана. Через двадцать пять миль они должны  были  свернуть  на  Почтовую
дорогу,  которая  вела  прямо  к  крепости  Чаллерайн.   Такк   старался
познакомиться со всеми лучниками своего нового отделения и  подъезжал  к
каждому, чтобы немного побеседовать. Некоторых он знал еще по лагерю,  с
другими знаком не был. Скоро  обнаружилось,  что  все  они  приехали  из
разных частей Истаделла, из таких  сел,  как  Брюн,  Истпойнт,  Даунвил,
Мидвуд, Раффин, Виг, Гринфилд и Лике.  Из  Лесной  лощины  не  оказалось
никого, хотя был один  молодой  баккан  из  Бракенборо.  Скоро  все  уже
оживленно болтали, словно старые друзья. Финли Вик из  Истпойнта  сказал
даже, что знает Бенделсов, двоюродных братьев Такка.
   Варорцы медленно  ехали  по  занесенной  снегом  дороге.  Спинделская
долина сменилась  ровной  степью.  Позади  возвышалась  Терновая  стена:
издали казалось, что она сложена из серого камня. Терновые кусты спали в
ожидании весны, когда по стволам и ветвям вновь побегут живительные соки
и нежно-зеленые листочки потянутся к солнцу. По мере  того  как  бакканы
продвигались на север, стена делалась все меньше и меньше, пока вовсе не
скрылась  за  горизонтом.  И  хотя  вокруг  были  друзья,   Такк   вдруг
почувствовал себя ужасно одиноким. То ли  потому,  что  теперь  он  ясно
осознал, что долго не увидит  родные  места,  то  ли  потому,  что  было
тревожно ехать по бескрайней степи, в которой даже негде спрятаться.
   Впереди там и сям маячили отдельные  деревья  и  кусты,  но  за  ними
открывалась все та же покрытая снегом равнина. Холодный порывистый ветер
дул всадникам в спину, и вскоре все надели капюшоны,  беседа  постепенно
прекратилась, и они лишь изредка перебрасывались короткими фразами. Один
раз бакканы сделали остановку, чтобы покормить пони и перекусить.  Порой
они спешивались и шли по колено в снегу, давая животным отдохнуть.
   Во время одной из таких "прогулок" Такк  оказался  между  Патрелом  и
Даннером.
   - Надеюсь, этот проклятый ветер к вечеру стихнет, - сказал Даннер.  -
У меня нет никакого желания ночевать на ветру в открытом поле.
   - Не думаю, что нам придется ночевать в открытом  поле,  -  отозвался
Патрел. - Если мы  доберемся  до  Верхнего  пути,  то  сможем  прекрасно
устроиться на подветренном склоне холма. Это  как  раз  на  краю  долины
Сражения.
   - Но если мы не доедем туда, а ветер не стихнет,  эта  ночь  вряд  ли
будет такой уж прекрасной.
   Патрел пожал плечами, а Даннер с надеждой взглянул на небо.
   - Сколько нам еще ехать до крепости? - спросил Даннер.
   - Давай прикинем, - ответил Патрел. - День до долины Сражения  и  еще
дней шесть на север по Почтовой дороге. При условии,  что  погода  будет
благоприятной и не начнется снегопад. В общем, дней семь. Но если пойдет
снег, то, может быть, и дольше.
   - Неделя, - задумчиво произнес Такк. - Думаю,  я  успею  освоиться  с
новым луком, если буду тренироваться утром и вечером.
   Лук Такка пропал, когда лошадь королевского  гонца  проломила  лед  и
Такка вместе с остальными  унесло  течением.  Ему  подобрали  на  складе
другой лук, очень похожий на первый. Он был почти такого  же  размера  и
такой же тугой. Но Такку все равно нужно было как следует  привыкнуть  к
новому оружию, чтобы стрелять с прежней меткостью.
   - Слушай, Такк, - сказал Патрел. - Все хотел  поговорить  с  тобой  о
Тарпи, да никак не мог собраться с духом. Мне ужасно жаль, что он погиб.
Я знаю, вы были  друзьями.  Тарпи,  как  никто  другой,  умел  всех  нас
подбодрить, а если надо, то  и  помирить.  В  это  мрачное  время  будет
особенно не хватать его теплых слов и веселых шуток. Я обещаю, что всеми
силами постараюсь  искупить  свою  ужасную  оплошность,  стоившую  Тарпи
жизни.
   - Что? - ошарашенно переспросил Такк. - Что ты несешь? Если уж кто  и
виноват в смерти Тарпи, так это я. Это я  застрелил  валга,  о  которого
споткнулась лошадь. Нужно было стрелять быстрее, прежде чем он прыгнул.
   - Но ты забыл, - ответил  Патрел,  -  что,  если  бы  я  своевременно
приказал закрыть проход, валг остался бы по ту сторону заставы,  как  те
трое, что бежали следом.
   - Да нет же! - запротестовал Такк. - При чем здесь это? Если бы...
   - Замолчите! - перебил их Даннер. -  Если  бы  да  кабы!  Если  бы  я
приказал закрыть проход; если  бы  я  послушался  человека;  если  бы  я
смотрел на дорогу, а не на всадника; если бы я  раньше  заметил  валгов;
если бы я выстрелил быстрее... Если! Если! Если!  Это  только  некоторые
"если" из тех, что я слышал. И нисколько не сомневаюсь, что стоит только
хорошенько покопаться в памяти, как вылезет  еще  масса  других.  Вчера,
Такк, ты сказал правильную вещь, но,  кажется,  уже  успел  все  забыть.
Поэтому придется тебе напомнить: виноват только Модру! Это он убил Тарпи
и Хоба. - Сказав это, Даннер вскочил в седло и двинулся вперед.
   - Поскакали, - скомандовал он на ходу. - Путь неблизкий, а времени  в
обрез.
   И весь отряд двинулся на восток по занесенной снегом дороге.
 
*** 
 
   На закате варорцы подъехали к холмистой  местности,  которая  еще  со
времен Великой войны называлась долиной Сражения. Они разбили  лагерь  в
сосновой роще  на  склоне  холма,  подкрепились  вяленой  козлятиной  со
специальным дорожным хлебом, безвкусным, но сытным,  и  выпили  горячего
чаю. После ужина Такк срубил несколько веток и, соорудив  из  них  нечто
вроде мишени, еще долго тренировался при неровном свете костра.
   Ранним утром многих разбудили звуки выстрелов. Товарищи были поражены
мастерством Такка. Он стрелял почти без промахов.
   - Слушай, да ты здорово стреляешь, - сказал Сенди Пендер из  Мидвуда,
помогая устанавливать мишень. - Наверное, не хуже Патрела.
   - Ты бы видел, как стреляет Даннер, - ответил Такк. - Он всех нас  за
пояс заткнет.
   Такк отошел  назад  и  продолжил  тренировку.  Он  стрелял  с  разных
дистанций, вверх и вниз, по ветру и против ветра. Потом сделал небольшой
перерыв, чтобы позавтракать и покормить пони, и вновь вернулся  к  своим
упражнениям. Наконец настала пора трогаться  в  путь.  Варорцы  оседлали
лошадок и выехали из рощи на Почтовую дорогу.
   Ближе к полудню пошел снег, но ветра, к счастью,  не  было.  Горизонт
закрыла плотная белая пелена, но варорцы продолжали упорно двигаться  на
север. Справа возвышались  холмы  долины  Сражения,  а  слева  начинался
пологий спуск, который вел к оставшейся далеко позади реке Спиндл.
   Время уже близилось к вечеру, а снегопад  все  не  прекращался.  Такк
ехал впереди колонны  и  первым  заметил  лошадей  и  повозки,  внезапно
появившиеся из-за  снежной  завесы.  Это  были  беженцы  из  Чаллерайна,
направлявшиеся на юг. Поравнявшись, люди и варорцы стали с  любопытством
разглядывать друг друга,  а  Патрел  успел  побеседовать  с  командующим
эскортом. Караван растянулся мили на две, так  что  прошло  около  часа,
прежде чем они разъехались и последняя повозка скрылась за горизонтом.
   - Они едут в Треллинат, - сказал Патрел. - Старики, женщины  и  дети.
Им придется пересечь весь Боскиделл и Веллен. Тяжелый им предстоит путь.
   Такк ничего не ответил, и они молча поехали дальше.
 
*** 
 
   Спустя четыре дня они разбили лагерь у подножия холма, в самом  конце
долины Сражения. Дорога вела вначале на север, потом на восток и  теперь
вновь повернула на север. Варорцы  выбрали  для  ночлега  кедровую  рощу
ярдах в двухстах от дороги. Солнце уже зашло, и на небе  светила  полная
луна. Такк закончил тренировку и, сидя у костра, писал  что-то  в  своем
дневнике.
   - Дня через два-три мы уже будем в  Чаллерайне,  да?  -  спросил  он,
поднимая голову от своих  записей.  Патрел  кивнул,  Такк  набросал  еще
несколько фраз и, захлопнув тетрадь, сунул ее в карман.
   Вскоре все улеглись. И Такку, когда Делбер разбудил  его,  тронув  за
плечо, показалось, что он едва успел закрыть глаза.
   - Ш-ш-ш! - прошептал варорец. - Сейчас только полночь, но кто-то едет
по дороге.
   Такк тихо обошел лагерь, потушил костер и разбудил остальных.  Теперь
уже были слышны бряцание  оружия  и  стук  подков.  Мимо  них  на  север
проехала кавалькада всадников, их копья и стальные доспехи  поблескивали
в лунном свете. Варорцы молча наблюдали за ними, но не  подали  никакого
сигнала. Когда воины скрылись из виду, бакканы вновь разожгли  костер  и
отправились спать.
   На следующий день все гадали о том, кто же такие таинственные  ночные
всадники.
   - Не думаю, что это были солдаты  Модру,  -  сказал  Даннер.  -  Даже
несмотря на то, что они ехали ночью,  эти  люди  наверняка,  как  и  мы,
направлялись в Чаллерайн.
   - Тоже откликнулись на призыв Верховного правителя, - сказал Финли. -
Если бы это были слуги Модру, мы бы это  почувствовали.  Говорят,  гхолы
насылают столбняк.
   - Да не гхолы, а гаргоны, - возразил Сенди. - Если на них посмотришь,
то сразу превратишься в камень.
   При одном упоминании о гаргонах у Такка кровь застыла в жилах.  Этими
страшными существами из старинных преданий родители  пугали  непослушных
детей.
   - Мне казалось, что самые кошмарные твари -  это  гхолы,  -  произнес
Финли.
   - Это кровожадные пожиратели лошадиного мяса, - отозвался Сенди. - Их
почти невозможно убить, потому что они заключили союз с самой Смертью.
   - Теперь припоминаю, - сказал Финли. -  Они  ездят  верхом  на  диких
зверях. И чтобы убить гхола, его надо разрубить на части.
   - Надо забить в сердце деревянный кол или вонзить серебряный  клинок,
- пробормотал Такк, вспоминая сказки, которые слышал в детстве.
   Варорцы ехали весь день, делая лишь короткие  остановки.  На  голубом
небе теперь ярко светило солнце, но стало гораздо холоднее. Снег скрипел
под копытами пони. Бакканы надели капюшоны и, сощурив глаза, смотрели на
бескрайние, ослепительно сверкавшие равнины Риана. На закате они разбили
лагерь в небольшом овраге.
 
*** 
 
   Весь следующий день они ехали по открытой  местности.  На  расстоянии
мили к востоку от дороги  варорцы  заметили  одинокую  ферму.  Из  трубы
поднимался дымок, но  они  решили  не  сворачивать,  чтобы  не  возникло
задержки.
   На этот раз бакканы заночевали на южном склоне  невысокого  холма,  в
густых зарослях орешника. Они уже разложили спальные мешки, когда  вновь
послышался приближающийся стук копыт. Кто-то скакал по  дороге.  Варорцы
опять притаились в своем укрытии и послали Финли, чтобы он  как  следует
рассмотрел всадника, когда тот будет проезжать мимо.
   - Эй! Бакко! - закричал Финли с вершины холма. - Да мы почти у цели!
   Варорцы мигом взобрались на холм и стали смотреть в ту сторону,  куда
указывал Финли. Всех охватил благоговейный ужас. Перед ними расстилалась
залитая лунным светом равнина.  По  дороге  скакал  всадник,  казавшийся
теперь лишь небольшим черным пятнышком на серебристо-белом фоне. Но  все
взгляды были обращены дальше на север, где,  словно  россыпь  сверкающих
звезд, мерцали мириады огней  города-крепости  Чаллерайна,  видневшегося
милях в десяти от них.
   - Сколько же их там! Вы только посмотрите на эти огни!  -  воскликнул
Дилби. Это был первый большой город, который они видели в своей жизни. -
Должно быть, их сотни, нет, тысячи!
   - Кажется, это  не  только  городские  огни,  вокруг  города  разбито
множество лагерей, - сказал Патрел. - Там, наверное, целая армия.
   - Похоже, несколько армий, - отозвался Даннер.
   - Ладно, скоро все увидим, - произнес  Патрел.  -  А  пока  что  надо
выспаться, чтобы  быть  завтра  в  хорошей  форме,  нам  ведь  предстоит
встретиться с королем.
   Такк неохотно повернулся и пошел к лагерю вслед  за  остальными.  Вид
далеких огней необычайно взволновал его.  И  он  все  думал  и  думал  о
народе, который живет в этом городе.  В  голове  его  роилось  множество
мыслей и вопросов, и он  подсел  к  костру,  чтобы  записать  кое-что  в
дневнике. Прошло немало времени, прежде чем ему удалось заснуть.
 
*** 
 
   На следующий день бакканы собирались в дорогу  с  радостью.  Всем  не
терпелось взглянуть на крепость и проехаться по улицам города.
   - Настоящий город, - сказал Арго,  когда  они  сворачивали  лагерь  и
седлали  своих  пони.  С  вершины  холма  они  разглядели  поднимавшиеся
террасами строения, а на самом верху красовался замок.
   - Что будет делать простой деревенский парень из Вига,  где  всего-то
одна улица, в  этом  громадном  городе?  Мы  сейчас  словно  новобранцы,
которые первый раз проезжают по тоннелю  через  Терновую  стену,  но,  в
отличие от нашего тоннеля, в этом лабиринте очень легко заблудиться.
   Такку показалось, что Арго высказал вслух то, о чем думали остальные.
   -  Ты  прав,  Арго,  -  сказал  он.  -  Это,  конечно,  будет  весьма
непривычно, но в то же время интересно. Эй! Давайте-ка прибавим шагу!
   Они пришпор