, а вот...  Впрочем,  продолжим.  Вы  послали  в
Найнэр-Фон курьера с вестью о готовившемся визите. Я решил  потолковать  с
ним после  возвращения.  Казалось,  времени  прошло  достаточно.  Тогда  я
осмотрел орлиное гнездо и обнаружил там незнакомую птицу - на ее ноге  был
обруч с гербом Фона. Конечно, курьеру пришлось поменять орлов, отправляясь
в обратный путь.
   - Конечно, - согласился король.
   - Я не мог найти всадника. Джиона Пэсло, если не ошибаюсь? Раз  Виндакс
якшается с простонародьем, мне тем более не зазорно.  Но  Джион  бесследно
исчез. Мне сказали, что бедолагу отправили в Холлинфар, по  всем  отзывам,
весьма скучное место, пригодное  лишь  для  овцеводства  и  тому  подобных
малоинтересных занятий.
   - И все-таки ты его нашел.
   - Да, нашел. Четвертая камера направо от пыточной комнаты.
   Ни разу за пять тысяч дней никто не  осмеливался  так  разговаривать  с
королем.
   - Подкупленные тобой тюремщики сидят в третьей и  в  пятой  камерах,  -
угрожающе ответил Оролрон.
   Джэркадон передернул плечами:
   -  Профессиональный  риск  взяточников.  Да,  я  поговорил  с  беднягой
Джионом, разумеется, пообещав ему  освобождение.  И  узнал,  что  сходство
действительно сверхъестественное.
   Даже Король Тень в дальнем конце кабинета почувствовал,  как  разгневан
Оролрон.
   - Если б ты изучал птицеводство, ты знал бы, что  такое  сходство,  это
касается  и  птиц,  и  людей,  может  проявиться   и   у   очень   дальних
родственников, а они находятся в дальнем родстве.
   - А мне сдается, в близком.
   Король стукнул кулаком по столу - и тут  же  оба  обернулись  к  креслу
Тени. Оролрон приподнялся было, но потом вновь тяжело опустился  на  стул.
Выслать Тень из комнаты  -  беспрецедентный  поступок,  он  породит  массу
толков.
   - Ты понимаешь, - заговорил король, - что любой другой на  твоем  месте
был бы обвинен в государственной измене. Но поскольку  это  напрямую  тебя
касается, я готов проявить снисходительность на сей раз. Давай все обсудим
и закроем тему - раз и навсегда. Ясно?
   - Ясно. Надеюсь, после твоих объяснений  мне  дозволено  будет  сделать
несколько замечаний? Начинай, папа.
   Оролрон побледнел от злости. Не будь Джэркадон таким наглецом,  он  пал
бы ниц и молил о пощаде. Король  Тень  обливался  потом  и  дрожал  как  в
лихорадке.
   - Я тоже говорил с курьером. Твоя мать знала  об  этом,  потому  она  и
расстроилась. Очевидно, без сплетен не обойдется. Я никогда не  сомневался
в твоей матери, королеве, - и тебе не позволю. Я  признал  Виндакса  своим
сыном, так оно будет и впредь. Есть сходство  или  нет,  но  уверяю  тебя,
герцог  Фонский  физически  не  может  быть  его  отцом.   Ваша   мать   -
фантастически непунктуальна, но не  настолько,  чтобы  вынашивать  ребенка
пятьсот дней. Кроме того, когда мы поженились, она была девственницей. Фон
ни разу не приезжал во дворец. Да, после возвращения  Виндакса  со  свитой
поднимется волна слухов. Но я их слышать не желаю.
   Король откинулся на спинку стула и свирепо взглянул на принца.
   - Почему ты разрешил ему ехать? - спросил Джэркадон. Не похоже, что  он
сдался.
   - Рано или поздно, правда все равно выплыла бы на свет. Чудо, что этого
до сих пор не случилось. - Король на минуту остановился, а потом  неохотно
продолжил: - Виндакс родился блондином, волосы потемнели потом. Сходство в
чертах лица проявилось лишь  с  возрастом,  хотя  герцогиня  приезжала  ко
двору, когда Виндакс был ребенком, и, полагаю,  что-то  заметила.  Она  не
сводила с него глаз. Тогда-то и у меня... тогда заподозрил и я.
   Джэркадон удовлетворенно кивнул:
   - Выходит, ты все же сталкивался с герцогом?
   - Никогда, - отрезал король.
   Принц усмехнулся.
   - Ты не предупредил Виндакса?
   - Нет. - Король снова запнулся. - Возможно, я нехорошо обошелся с  ним.
Но это его проблема, он сам должен справиться с ней. Виндаксу не  помешает
испытать себя. Уверен, он не подумает дурного о своей матери:  мой  сын  -
человек чести.
   Гладкие щеки Джэркадона слегка покраснели.
   - Я сам вершу правосудие, - продолжал король. -  Я  самолично  разбираю
большинство тяжб, а дела, связанные с правом  наследования,  все  проходят
через мои руки. Закон ясен и не допускает исключений: ребенок, рожденный в
браке,  считается   законным,   пока   муж   не   представит   несомненных
доказательств, что не может быть его отцом. В  данном  же  случае  я  могу
представить исчерпывающие  доказательства  -  если  какому-нибудь  безумцу
взбредет в голову их у меня потребовать, - что Фон  не  может  быть  отцом
Виндакса. Тут не о чем спорить.
   Король Тень оцепенел от ужаса, не смел ни вздохнуть, ни пошевелиться.
   - Я не возьмусь утверждать наверняка, - возразил Джэркадон, - но, отец,
речь идет о прямой мужской линии нашего рода, насчитывающей вот уже  сорок
поколений.  На  таком  безупречном  гербе  заметно  даже  самое  крошечное
пятнышко. Особенно если это отпечаток чужой руки.
   - Осторожней! - предупредил  король.  Он  чуть  не  скрипел  зубами  от
ярости.
   Джэркадон совсем расслабился и доверительно наклонился к отцу, обхватив
руками колено:
   - Помнишь 1108-й день своего царствования? Роковые дни, не  правда  ли?
До  1374-го  оставалось   266   дней:   видишь,   я   провел   собственное
расследование. Или чуть позже - младенец ведь родился отнюдь не крупным.
   Оролрон не ответил.
   - Счагэрн, - произнес принц. - И Коллинор.
   И оба надолго замолчали. Король не отрываясь смотрел на сына, а  Король
Тень гадал, кто или что такое "Счагэрн" и "Коллинор" и где они  находятся.
Над Оролроном эти  слова,  очевидно,  имели  магическую  власть:  молчание
затянулось, и прервал его король уже совсем другим, изменившимся тоном:
   - Откуда ты знаешь?
   Джэркадон извлек из кармана камзола листочек бумаги:
   - Ты, папа, вечно записываешь все сведения, все наблюдения  над  своими
пернатыми любимцами - от яйца до подушки, которую набивают их  пухом.  Мне
все невдомек было зачем - до недавнего времени. Это, разумеется, копия, но
ты можешь вытребовать и оригинал. Небольшая выписка  из  путевого  журнала
птицы по кличке Смертельный  Удар  в  те  дни.  Видимо,  одного  из  твоих
верховных орлов. На нем ты прилетел в Счагэрн, а потом  отправил  птицу  в
Найнэр-Фон. Потом она возвратилась - наверное,  оттуда  прислали  какое-то
известие, а может, Смертельный Удар захворал. Имя  наездника,  пригнавшего
орла в Найнэр-Фон, вымарано, но видно, что оно совсем коротенькое.  Похоже
на "Фон", не так ли?
   Принц  положил  бумагу  на  стол,  и  Оролрон  уставился  на  нее   как
зачарованный.
   - Твоя мать никогда не бывала в Счагэрне, - прорычал он. - А герцог - в
Коллиноре. Ручаюсь головой!
   - Очень может быть, - согласился Джэркадон, вытащил  вторую  бумажку  и
положил рядом с первой. - Тоже копия. Покорительница Ветров.  Помнишь  ее?
Помнишь 1165-й день?
   Обычно молчание короля действовало еще сильнее, еще сокрушительнее, чем
крик, но на этот раз оно тянулось бесконечно, и  слов  не  хватало  именно
Оролрону.
   - Так ты все-таки встречался с герцогом, отец?
   Опять мертвая тишина. Оролрон вздохнул:
   - Да. Но ни слова никому.  Никому.  Ясно?  Многие  погибли,  чтобы  это
осталось тайной.
   Невидимый соглядатай содрогнулся, но принц ни капельки не испугался.
   - Справедлив ли ты ко мне, отец? Взгляни на меня - и взгляни в зеркало.
После твоей смерти - мы все надеемся, что еще очень, очень нескоро,  -  ты
хочешь заставить меня присягнуть на верность бастарду? Меня, твоего  сына!
Неужели ты допустишь это?
   - Что ж мне остается? - тихо спросил король. - Какой выход?
   - Отказаться от Виндакса, - деловито затараторил Джэркадон,  -  значит,
обречь на смерть королеву - конечно, разразится ужасный скандал! И Фона  -
а его голыми руками не возьмешь. Полагаю, ты уже нашел куда более  простое
решение.
   Король Тень вновь содрогнулся.
   - На что ты намекаешь? - спросил Оролрон.
   - Просто, как все гениальное, папа. От тебя требовалось лишь  согласие.
Ты всегда так печешься о безопасности, а тут позволил Виндаксу отправиться
в путешествие через весь  Рэнд,  а  охрану  поручил  Найномэру.  Благодаря
вице-вице-маршалу каждый шаг Виндакса был известен заранее: родословная  у
Найномэра солидная, но башка дубовая. Не похоже на тебя, папа.  И  мама  -
само собой, ей не хочется скандала, но из-за этого она не расстроилась  бы
так сильно. Она подозревает правду!
   Король по-прежнему сидел, уставившись на бумаги.
   - Естественно, что она волнуется за сына.
   -  Естественно?  Но  другого  решения  не  найти.  -  Казалось,   принц
чрезвычайно доволен собой. - Однако прошло много времени, в их  стае  есть
одиночки, но до сих пор все в порядке, иначе нас известили бы.  Боюсь,  вы
кое-что упустили, отец.
   - Что? - спросил король, не поднимая глаз от стола.
   - Харл.
   - Харл?! - Реакция короля удивила даже Джэркадона.
   - В мастерстве ему не откажешь, - пояснил принц. - Я присутствовал  при
нескольких тренировочных полетах и  признаюсь,  это  впечатляет.  И  этому
ловкачу Виндакс поручил командование. Харл распоряжается всем, в том числе
и Найномэром.
   - Тень? - задумчиво пробормотал король.
   - Тень, - подтвердил принц. - Наверное, поэтому Виндакс до сих пор жив.
Харл для наших целей чересчур хорош.
   Глаза Оролрона гневно сверкнули, но сынок уже явно взял над  ним  верх.
Такого королевской Тени видеть не приходилось.
   Оролрон  сделал  слабую  попытку  защититься,  сохранить  хоть  крупицу
достоинства. Он  разорвал  в  клочки  обе  бумаги  и  заговорил,  стараясь
сохранить пренебрежительный тон:
   - Ты нахальный мальчишка и любишь совать нос в чужие дела. Весь в меня:
твое-то происхождение не внушает сомнений. Что ж, любопытство не порок. Но
кому еще ты успел разболтать? Надеюсь, эта свора  доносчиков,  которым  ты
покровительствуешь, не в курсе?
   Принц вспыхнул:
   - Никто не знает, отец.
   - Отлично, - кивнул король. - Поздравляю тебя. Согласен,  что  допустил
ошибку. Забудь этот разговор. Я приму меры,  чтобы  защитить  твою  честь.
Надеюсь теперь ты будешь больше думать о своей репутации. Ступай.
   Джэркадон  поднялся  и  низко  поклонился  отцу,  но,   стоило   принцу
повернуться спиной, физиономия его расплылась в  широкой  ухмылке.  Король
Тень, мокрый от пота, как мышь, торопливо закрыл глаза и уронил голову  на
подлокотник кресла, притворяясь спящим: он боялся  встретиться  глазами  с
принцем.
   Толстый ковер заглушил шаги шталмейстера, и при звуке его голоса Король
Тень вполне натурально подскочил на месте  и  заметил  насмешливые  улыбки
ожидавших в приемной. Королевская Тень заснула на боевом посту! Почему  он
раньше не сообразил? Ведь это хороший способ добиться отставки.
   Больше никаких аудиенций назначено не было, своей  очереди  ждали  лишь
несколько просителей. Король отказался принять их.
   Шталмейстер вышел, прикрыв за собой дверь. Какое-то время  -  казалось,
что ужасно долго - монарх молча сидел за своим  столом,  вперив  взгляд  в
кресло Тени и заставляя ее трястись от страха. А вдруг ему  все  известно?
Может, он лишь притворялся,  будто  ничего  не  подозревает.  Если  станет
известно, сколько секретов подслушал злосчастный  барон  Хондор,  дни  его
сочтены.
   И где же все-таки правда? У короля изворотливый ум,  непостоянный,  как
мотылек. Действительно ли он предал старшего сына?  Или  солгал  младшему?
Или обоим?
   Оролрон очнулся от раздумий, позвонил и вызвал одного из  секретарей  -
того, кому всегда поручал самые щекотливые дела,  и  человека,  при  имени
которого по спине Тени побежали мурашки. Вообще-то он был оружейником,  но
этим не ограничивалось его мастерство в обращении с  раскаленным  железом.
Короче, то был королевский палач.
   Секретарь явился  почти  без  промедления.  Король  подождал,  пока  он
приготовится и начал диктовать:
   - Наследному принцу. Обычные  приветствия...  "Наша  королевская  воля:
твое путешествие должно окончиться в Горре, в Найнэр-Фон ты  не  полетишь.
Возвращайся со своей свитой как  можно  скорее.  Причиной  можешь  назвать
здоровье матери, но с ней все в порядке. В Горре  встречи  с  тобой  будет
искать некий Овла. Прими его с глазу на глаз,  лишь  в  присутствии  Тени.
Возможно, тебе придется прождать его день или  два".  Обычное  заключение.
Приготовь также ордер на арест  владельца  Хиандо-Кип,  баронета,  фамилия
Харл, и его жены. Держи их в изоляции до моих распоряжений. После обеда мы
примем заведующего птицеводческим архивом.
   Секретарь поднялся.
   - Подожди! - остановил его король. Он снова  подождал,  пока  секретарь
достанет перо и бумагу. - Добавь к письму: "Я  знаю,  как  тебя  расстроит
прекращение путешествия, но на то есть веские основания. После разговора с
Овлой ты поймешь, что я действую исключительно в твоих интересах. Нам надо
поговорить, и я сожалею, что  не  доверился  тебе  раньше".  Все.  Принеси
личную королевскую печать, а мне надо написать второе письмо.
   Король  Тень  проводил  взглядом  скрывшуюся  в  дверях  сутулую  спину
секретаря. Он недоумевал, что бы все это значило. За пять  тысяч  дней  он
так и не научился распутывать королевскую паутину, так и не  смог  постичь
всю глубину монаршего двуличия. Оролрон гордился, что никогда не  отменяет
приказов.  Но  чему  верить?  Фальшивое  требование   вернуться,   вдвойне
фальшивая сердечная приписка к официальному распоряжению, заманчивый намек
на какие-то тайны, известные загадочному Овле...
   Теперь король строчил сам - а это  и  вовсе  большая  редкость.  Только
самые секретные бумаги Оролрон писал собственной рукой. Видно, замышлялась
какая-то особо хитроумная, опасная махинация. Минуты тянулись,  как  часы.
Съежившись в кресле, Король Тень слушал поскрипывание  пера  по  бумаге  -
точно  ногтем  по  крышке  гроба.  Король  кончил,  перечитал  написанное,
аккуратно  сложил  лист  и  позвонил  еще  раз.  В  кабинет  вошел  мнимый
оружейник. Проходя мимо  Тени,  он  улыбнулся.  Этот  человек  любил  свою
работу.
   - В тюрьме содержится некий Джион Пэсло, - тихо сказал король.
   - Да, ваше величество?
   Король вздохнул:
   - Он очень болен. Безнадежно болен.
   - Надо получить ответы на какие-то вопросы?
   - Нет. Быстро и безболезненно. Надеюсь, в течение часа тюремщик доложит
о его кончине. - Оролрон не стал награждать палача кольцом.
   Тот поклонился:
   - Вы и оглянуться не успеете, сир.
   У двери он остановился и опять, как всегда, дружелюбно улыбнулся Тени -
словно примериваясь к ней.
   Вернулся секретарь, и оба письма были запечатаны.
   - Отправь их с птицей герцога Фонского, -  велел  король.  -  В  гнездо
отнеси сам и поручи старшему егерю проследить за исполнением.
   Оролрон поднялся и принялся расхаживать по  комнате,  довольно  потирая
руки.
   - Ну, Тень, - весело заметил он, - мы заслужили вкусный обед. Эй, ты  в
порядке?
   - Боюсь, я подхватил простуду, ваше величество.
   Оролрон нахмурился:
   - Тогда ступай ложись. Мы не допустим,  чтобы  наша  Тень  расхворалась
всерьез.
   Король Тень содрогнулся: когда письма  дойдут  по  назначению,  кое-кто
действительно пострадает. И очень серьезно.



6

   Дайте человеку все небо -
   и он сломает себе шею.
   Поговорка летунов

   Почему со сна всегда мерзнешь? Принц Тень  неторопливо,  вздрагивая  от
холода, поднялся наверх, к орлиному гнезду. Солнце и ветер все те  же,  но
вчера, по приезде в  Вайнок,  он  не  почувствовал  холода.  Двое  часовых
встрепенулись при появлении Тени, девятнадцать орлов не удостоили ее своим
вниманием.
   Примитивные уборные находились далеко  внизу,  придворные  и  остальные
солдаты еще спали,  поэтому  Сэлд  повернулся  в  подветренную  сторону  и
облегчился на стенку гнезда.
   Пустынное местечко! Рэнд тут  делал  резкий  поворот,  почти  пересекая
терминатор. Невысокие холмы были погружены в вечный  мрак,  вершины  пиков
сверкали под неярким солнцем,  напоминавшим  кровавое  пятно!  Разреженным
воздухом было трудно дышать.
   Сэлд плохо спал: матрас он положил  на  пороге,  за  дверью  в  каморку
принца. Возможно, он переусердствовал, но винить никого не  приходилось  -
все знали, что Принц Тень сам принимает  решения.  К  несчастью,  сознание
выполненного долга не спасало от сквозняка  и  не  заглушало  хихиканья  и
шорохов: графиня ночь напролет пыталась развеселить принца. "Порадуй  тело
- возрадуется душа", - говорила она.
   Сегодня пятьдесят пять дней как они покинули Рамо, а Виндакс до сих пор
жив. Дикие орлы - по пути  им  повстречалось  несколько  стай  -  избегали
столкновений с такими большими группами людей. Что  касается  разбойников,
если  они  замышляли  нападение,  принятые  Тенью  меры   предосторожности
разрушали их планы.
   Сэлд вразвалочку подошел к часовому:
   - Ясного неба, солдатик.
   - Ясного неба. Тень.
   Солдаты дивились на него - никак не могли привыкнуть, что  простолюдин,
которому    даже    не    полагалось     отдавать     честь,     командует
вице-вице-вице-маршалом.
   Острый Коготь и  Ледяная  Молния  вдруг  перестали  обнюхиваться.  Сэлд
посмотрел вдаль - на горную цепь направо от Вайнока - и ничего не  увидел,
кроме унылых скал, поросших редким кустарником.
   - Похоже, к нам гости, - сказал он.
   Солдат взглянул в ту же сторону, протер глаза:
   - Я ничего не вижу, Тень.
   - Я тоже. Надо пойти предупредить остальных. Освободи место на  случай,
если у них есть парные птицы.
   Пряча улыбку, Сэлд заспешил к лестнице. Все  орлы  разом  уставились  в
правую сторону, их гребни трепетали от возбуждения.
   Они-то определенно что-то увидели - и  действительно,  пора  бы  прийти
ответу из Найнэр-Фона.
   Часовой недоуменно таращил глаза.


   Вскоре у орлиного гнезда  собралась  свита  принца  -  все  продрогшие,
помятые, с заспанными глазами и - исключая четырех дам -  небритые.  Пахло
горящим деревом и жареным мясом. Сэлду опротивела козлятина, он и подумать
о ней не мог без отвращения, и поэтому с удовольствием отметил, что  среди
вновь прибывших орлов две птицы - парные. Герцог не поскупился  и  прислал
какую-то снедь.
   Как правило, самка послушно следует за самцом, не  доставляя  наезднику
никаких хлопот, но посадить пару на насест задача не из легких. И  на  сей
раз это удалось лишь после нескольких неудачных  попыток.  Сэлд  сам  себя
похвалил за предусмотрительность: не зря он приказал  солдатам  освободить
побольше места. Несвязанную  пару  безопасно  сажать  только  между  двумя
другими птицами, причем они обе должны быть в колпачках. Самки покружились
в воздухе, сердясь,  что  нельзя  усесться  рядом  с  самцами,  и  наконец
устроились как можно ближе к ним.
   Пять орлов, три человека. Главным был всадник на породистом серебристом
орле; наверное, сам герцог, решил Сэлд. Предположение  его  подтвердилось:
Элоса поспешила обнять его.
   Герцогу следовало бы  лишь  слегка  приголубить  дочь,  а  затем  нежно
отстранить ее и подойти к принцу. Учитывая же выходку Элосы, он вполне  бы
мог в справедливом отцовском негодовании так ей  наподдать,  что  девчонка
летела бы без остановки аж до Аллэбана. Вместо этого он прижал ее к  груди
и не отпускал несколько минут,  утешая  словно  малого  ребенка.  Или  они
согласовывали свои версии? Виндаксу пришлось подождать,  и  Сэлд  заметил,
что шея принца стала багрово-красной.
   Потом герцог оторвался от Элосы,  снял  шлем  и  очки  и  направился  к
принцу. Зрители застыли, не смея шелохнуться,  как  древние  скалы  Рэнда.
Перед ними, утомленный полетом, в пропыленном  комбинезоне,  стоял  Альво,
герцог  Фонский,  властитель  Рэнда,  герой  битвы  при  Аллэбане,  первый
вельможа государства - и, возможно,  изменник,  соблазнивший  жену  своего
повелителя.
   Судьба зло подшутила над ними, подумал Принц Тень. Такое сходство между
братьями, между отцом  и  сыном,  тем  более  между  кузенами  встречается
нечасто. Обы