т,  между  прочим  некстати  подхватил  одну  остроту   его
величества. И что же? Король приказал вывести его и нещадно выпороть,  как
последнего смерда. Ясного неба, лорд!
   Хорошенькие шуточки.
   Приемная  зала  дворца  поразила  Элосу  позолотой,  пестротой  красок,
блеском, глянцем. Придворные - важные, нарядные, точно  павлины.  Фейса  и
отец представляли ее то одному, то другому;  она  прогуливалась  по  зале,
сияя улыбкой, и все глубже погружалась в сладостный сон.  И  еще  ковры  -
толстые и мягкие,  невероятно  мягкие,  и  туфельки,  чудо-туфельки  -  не
ходишь, а словно паришь над полом.
   Всю жизнь она ждала этого момента - представления ко двору. Но о  таком
не смела и мечтать.
   А потом распахнулись огромные двери, и вошел король с небольшой  свитой
- трое мужчин постарше, двое его возраста и четыре девицы с виду  помладше
Элосы, разукрашенные и разодетые еще великолепнее.  Они  прогуливались  по
зале, король приветствовал гостей.
   Одет он был в лиловато-розовый  с  золотым  шитьем  камзол.  Небольшого
роста, как  и  представляла  себе  Элоса,  но  шире  в  плечах  и  крепче.
Прекрасные волосы локонами падают на плечи. Пальцы унизаны  перстнями.  Он
гораздо, гораздо красивее... Она попыталась вспомнить Виндакса,  но  перед
глазами вставало лицо Тью Рорина.
   Девушку подвели к королю, она присела в реверансе, робко подняла  глаза
- и встретилась с синими глазами короля. Ярко-ярко-синими.
   - Сколько времени мы потеряли! - сказал король. - Мы  желали,  страстно
желали встретиться с вами, но если б мы  знали,  какой  красоты  лишаемся,
наше желание возросло бы в сто, в тысячу раз.
   Очарователен. Неотразим.
   Минуты через две Элоса уже поняла, что ей выпала великая честь.  Король
со свитой остановились возле нее, на прочих он и не смотрел.  Неотразим  -
иначе и не скажешь. Синие глаза и белозубая  улыбка  околдовали,  покорили
Элосу, а король все рассыпался в комплиментах, расспрашивал  о  трудностях
пути, упомянул об ее отце - своем верном вассале -  и  так  далее  и  тому
подобное.
   За обедом его величество усадил ее рядом с собой. Кроме них,  не  сидел
никто. Король поддерживал легкую, непринужденную беседу.  Элосе  казалось,
что она все делает как надо. Она не острила. Она улыбалась. Герцог Фонский
стоял неподалеку в толпе придворных, и, встречаясь  с  ним  глазами,  дочь
улыбалась и ему.
   Маркиза  ни  словом  не  обмолвилась,  что  король  может   выбрать   в
сотрапезники одного человека. Двух-трех, сказала она.  Значит,  происходит
что-то необычное, из ряда  вон  выходящее.  Некоторые  девушки  и  женщины
помоложе бросали на Элосу мрачные, завистливые взгляды.
   Король отослал назад бутылку вина и велел  принести  получше.  Разговор
перешел  на  вина,  на  тончайшие  различия  букетов.  Король  с  похвалой
отозвался о виноградниках в поместье одного из придворных. Тот  немедленно
вызвался прислать во дворец несколько бочек своего вина и сегодня  же,  не
дожидаясь, пока прибудут телеги  с  грузом,  слетать  и  доставить  королю
несколько бутылок.
   - Не могу не признать, ваше величество, - заметил герцог, -  что  любое
вино Рэнджа лучше того пойла, что делают у нас в Найнэр-Фоне.
   Предупреждаю, птичка, вино очень крепкое.
   Элоса признала, что ничего подобного ей пробовать не доводилось.
   Голова начинала побаливать.
   Подавали уже восьмое или девятое блюдо, а обед все продолжался.
   Джэркадон смаковал какое-то странное на вид мясо.
   - Знаете, что это? - спросил он.
   Нет, она понятия не имела.
   - По закону и древней традиции, - с гордостью сказал Джэркадон, -  лишь
короли имеют право на это лакомство. Наш  высокочтимый  отец  не  соблюдал
обычаев, но мы стоим за возрождение традиций. Попробуйте.
   Он предложил Элосе кусочек с  собственной  вилки.  Мясо  было  довольно
жесткое, приправлено чем-то острым. Нет, она все равно не догадалась.
   - Орлиный гребень! - провозгласил Джэркадон. - Услада  королей,  но  мы
хотим, чтобы вы разделили ее с нами. -  И  он  переложил  свою  порцию  на
тарелку Элосы.
   Девушку замутило.
   - А птице не вредна такая операция? - спросила она.
   - Как же, без гребня орел никуда  не  годится.  Обычно  сходит  с  ума.
Потому-то это кушанье такая редкость.
   Элоса с отвращением принялась за ужасное угощение.
   - Кстати, об орлах, - продолжал  король.  -  Родич  Фон,  вы,  кажется,
выводите серебристую породу?
   Герцог скромно подтвердил, что  у  него  действительно  есть  несколько
экземпляров.
   - Наш отец, вот был знаток. - Джэркадон сыто откинулся на спинку стула.
Почти все изысканное  лакомство  он  отдал  Элосе  и  теперь  расположился
поговорить. Девушка старалась есть побыстрее, чтобы  не  заставлять  ждать
его величество. - Лично мы не видим смысла в разведении птиц. С проклятыми
орлами столько возни, хлопот. Не правда ли?
   Придворные подобострастно захихикали.
   - Королевские питомники, - не унимался Джэркадон, - вы слышали о них?
   Герцог ответил, что слышал, но не имел удовольствия осмотреть.
   - Это недалеко. В последние годы  отец  не  летал;  на  лошадке  -  оно
сподручнее, куда торопиться? А птицы - здоровенные, прожорливые твари. Они
прямо-таки опустошают казну, тянут из нас последние соки.  Неужели  ни  на
чем нельзя сэкономить?
   Придворные сразу же подхватили поднятую королем тему. Все в один  голос
соглашались, что сэкономить наверняка можно.
   - Фон! - Короля, похоже, осенила  блестящая  идея.  -  Займитесь  этим.
Сделайте такое одолжение. Ступайте  туда,  посмотрите,  что  к  чему,  что
можно... м-м-м... урезать, то  есть  усовершенствовать.  Приготовьте  ваши
замечания и предложения. Вы ведь знаменитый птицевод.
   Лицо отца было абсолютно непроницаемым.
   - Почту за честь, ваше величество.
   - Отлично, - с улыбкой подхватил король. - Прямо сейчас?
   Герцог поклонился королю и дочери, повернулся и вышел.
   - Кушай, дорогая. Скоро подадут десерт, - обратился Джэркадон к Элосе.
   Дорогая? В спешке девушка чуть не подавилась: глотала, не жуя.
   Король испытывает ее! Прилюдные нападки на орлов, гора полусырого  мяса
у нее на тарелке, и отца отослал. Королеве необходимы такт и выдержка, вот
Джэркадон и проверяет, как у нее  с  нервами,  не  сорвется  ли  она.  Она
королю, несомненно, понравилась - как у него  заблестели  глаза...  Теперь
надо, чтобы и ум, и характер ее тоже произвели впечатление. После свадьбы,
став королевой, она будет обедать с ним каждый день.
   Элоса решила рискнуть и показать себя во всем блеске.  Она  кивнула  на
дверь, за которой скрылся отец:
   - А я-то думала, что только любимая дочка  может  приказывать  грозному
владыке Рэнда.
   Синие, как сапфиры, глаза заискрились от смеха.
   - Хорошо быть королем, - весело подтвердил Джэркадон.
   А королевой?
   - Не сомневаюсь, ваше величество отлично с этим справляется.
   Он сверкнул глазами на зрителей:
   - Еще бы! Я непобедим!
   Они опять услужливо подхихикнули своему повелителю.  Элоса  не  поняла,
чего тут смешного, но тоже улыбнулась.
   - Сколько тебе лет? - вдруг спросил король.
   Элоса поперхнулась.
   - Я ровно на двести дней младше вашего величества.
   - Кошмар! Старуха, просто старуха!
   Придворные просто катались от хохота.
   - Так у тебя, выходит, скоро день рождения? -  продолжал  Джэркадон.  -
Тоже восьмую тысчонку разменяешь? Что ж, приготовим к  радостному  событию
хорошенький подарочек.
   Элоса с набитым ртом что-то пробормотала в ответ.
   - А тем временем, - Джэркадон наклонился к ней, - небольшой аванс. - Он
протянул девушке брошь - два орла,  рубины  в  золотой  оправе.  Массивная
вещь, искусная работа, стоит, наверное, целое состояние.
   Элоса проглотила последний кусок гребня  и  произнесла  соответствующие
случаю слова благодарности. Она знала, что Джэркадон не зря носит  столько
колец - короли Ранторры одаривают ими своих  подданных.  Но  брошь  дороже
всех колец, вместе взятых, и потом - это  женское  украшение.  Впрочем,  у
него небось карманы набиты такими "безделушками".
   - Позволь-ка. - Джэркадон  протянул  руку.  -  Немного  преждевременно,
пожалуй, но мы это исправим... Оп-ля! Извини, дорогая, я  уколол  тебя?  Я
так неловок. Вторая попытка. - На сей раз  он  засунул  руку  в  вырез  ее
платья и убедился, что теперь все  в  порядке.  Проворные  пальцы  ощупали
грудь, сосок.
   Элоса снова поблагодарила короля. Казалось,  это  его  позабавило.  Она
почувствовала какую-то странность, оглянулась на гостей. Они  смотрели  на
нее совсем другими глазами. Дело не в броши, не только в ней. Король опять
отличил ее, оказал ей честь?


   Трапеза кончилась, король удалился, захватив с собой Элосу.  Он  привел
ее в роскошно убранный дворик. Там уже находились трое юношей,  ровесников
Джэркадона, и дюжина девушек, все моложе  ее.  Некоторым  не  дашь  больше
четырех тысяч дней, но одеты как взрослые дамы. И у всех, подметила Элоса,
точно такие броши с двумя орлами. Значит, это знак  королевской  дружбы  и
расположения, тем более что она удостоилась  его  при  первом  знакомстве.
Надо поскорее разузнать у Фейсы. У Фейсы нет такой броши.
   Присутствовал,  конечно,  и  Король  Тень  и,  конечно   же,   тоже   в
лиловато-розовом с золотом камзоле и с черной перевязью.  Угрюмый  молодой
человек, и что за противная привычка все время громко сопеть?
   Король не отходил от нее ни на шаг.
   - Чем бы развлечь вас, милая Элоса? -  спросил  он.  -  Может,  устроим
петушиный бой? В Найнэр-Фоне бывают петушиные бои?
   Нет? Да вообще-то это запрещено, но что толку быть королем,  если  даже
нельзя нарушить какое-то дурацкое правило?
   Они добрый час любовались кровавым зрелищем.  Других  девушек  тошнило,
одна вообще хлопнулась в обморок, но Элоса не дрогнула. Король  смотрел  с
жадностью, плотоядно облизываясь.
   Потом они со свитой отправились в  зрительный  зал,  к  гостям.  Обилие
впечатлений измотало Элосу, но она держалась; возбуждение придавало  силы,
это было как скачка, как полет на невидимом орле.  Элоса  не  сомневалась,
что поразила короля в самое сердце. Он пожирал ее глазами.
   Она наслаждалась  представлением.  Никогда  раньше  девушка  не  видела
профессиональных актеров и певцов. Элосе нравилось все - музыка,  костюмы,
исполнение. Король опять усадил ее рядом с собой в первом  ряду,  знакомые
по обеду придворные расположились вокруг. Артисты играли прямо у  ног  ее.
Представление давалось для узкого аристократического кружка. Король  пожал
ее руку, Элоса невольно вздрогнула.
   Он начал поглаживать кожу кончиками пальцев.
   Мальчик, с голосом высоким, как Розовые Горы, пел прекрасную арию.
   - А что, подобных штук в Найнэр-Фоне, пожалуй, не показывают? -  громко
спросил король.
   Мальчик поперхнулся, музыканты сбились с такта.
   Опять ловит? Ответить шепотом? Это прозвучит как упрек.
   - Нет, самое интересное там - разведение птиц, - тоже  громко  ответила
Элоса.
   Джэркадон разразился хохотом.
   Теперь он водил по обнаженной коже ногтем, очень нежно, но  становилось
немножко неприятно.
   - Во дворце все актеры - высший сорт, других не держим,  -  не  понижая
голоса, говорил Джэркадон.
   - Я не судья, но, по-моему, представление отличное, - отвечала Элоса.
   Артисты мужественно пытались перекричать их, придворные  притихли  и  с
ужасом  наблюдали  за  этим  издевательством.  Король  упорно  поддерживал
разговор  и,  не  переставая,  царапал  Элосу.  Она   старалась   отвечать
естественно и нарочно не двигала рукой, даже не смотрела на нее. Боль  все
усиливалась, глаза защипало от слез.
   На сцене танцевали гавот. Король перестал царапаться и  приобнял  Элосу
за плечи. Сердце девушки выскакивало из груди - куда там гавоту!
   Гавот кончился; вышли жонглеры и клоуны.
   Рука Джэркадона скользнула ниже, погладила шелк  на  груди  Элосы.  Она
отодвинулась.
   Король зевнул и поднялся. Представление сразу же оборвалось, придворные
тоже повскакали с мест.
   - Мы немножко устали, - заявил Джэркадон. Он снял  с  пальца  кольцо  и
вручил   примадонне.   -   Продолжайте,   развлекайте   гостей.   Чудесное
представление! Всем оставаться в зале. Леди Элоса, мы рады видеть  вас  во
дворце и смеем надеяться, в ближайшем будущем вы покажете  побольше...  то
есть мы познакомимся с вами поближе.
   Элоса сделала реверанс, король  поцеловал  ей  руку  и  вышел.  За  ним
последовал Король Тень. Все сели. Откуда ни  возьмись  появилась  Фейса  и
тронула Элосу за локоть:
   - Идем!
   - Но... представление такое интересное...
   Маркиза вывела ее из зала.



17

   Старую птицу новым трюкам не обучишь.
   Поговорка летунов

   Орлы слетались к Найнэр-Фону.
   Сколько их было? Принц Тень представления не имел. Он  стоял  во  главе
войска, но не знал его численности.  Что  касается  людей,  Сэлду  удалось
набрать человек триста. В основном  молодые  крестьянские  парни,  которым
прискучила деревенская жизнь и  хотелось  чего-нибудь  новенького.  Многие
неплохо стреляют из лука, несколько человек мечом  владеют  не  хуже,  чем
серпом; а остальные - головорезы, почти одинаково опасные для друзей и для
врагов.  Удивительно,  но  немало   крестьян   понимали   по-птичьи.   Еще
удивительнее, что немало птиц выучились говорить с черепашьей скоростью  и
могли объясниться с людьми.
   Принц Тень разделил свою армию на шесть отрядов и самых надежных  ребят
назначил их командирами. Все было сделано  наспех;  вообще  это  временная
мера, чистый блеф. Настоящее его войско - птицы; и  надежда  исключительно
на план, который он придумал, глядя, как орел чистит  себе  когти.  Теперь
предстояло его опробовать. Если план не сработает, великая  война  тут  же
окончится, не придется даже тетиву натянуть.
   Здесь, на Рэнде, он окоченел бы в легкой одежонке,  которой  щеголял  в
Фэрмоле. Даже в теплом летном костюме  с  меховой  подкладкой,  подаренном
Укэрресом, и то дрожь пробирала. Сэлд с Острым Когтем парили над покрытыми
льдом, лишенными  растительности  горами;  рядом  летела  Ледяная  Молния;
втроем  они,  казалось,  занимают  все  небо.  Солнце  слепило  глаза;  от
разреженного воздуха болела грудь.
   Но стоило приглядеться, и становилось заметно, что небо усыпано черными
точками.
   Орлы слетались к Найнэр-Фону. Орлы  Аллэбана  и  местные  дикие  птицы,
собравшиеся посмотреть, чем кончится битва. В бытность свою летуном  Принц
Тень не понимал, что орел никогда не остается один. Постоянное и вроде  бы
бессмысленное трепетание гребешка - на самом деле оживленный,  непрерывный
разговор. Орел погружен в себя и в то же  время  вступает  в  бесчисленные
отношения, общается с собратьями.
   - В гнезде гребень-и-четыре-орла. Один покинул насест и приближается  к
нам, - просигналила Ледяная Молния.
   Так Сэлд  и  думал.  Как  только  армия  Тени  показалась  в  небе,  из
Найнэр-Фона отправили гонца. Поэтому Сэлд обогнул  замок  и  направился  к
Вайноку, наперерез. Этот одинокий всадник явно спешит оповестить население
Ранторры, что вторжение началось.
   - Гребень-и-четыре? В гнезде осталось всего двенадцать птиц, -  перевел
Сэлд. Значит, герцог с домочадцами отсутствуют, скорее  всего  отправились
на Рамо. Это облегчает задачу.
   - К нам летит мой отец, - продолжала Ледяная Молния.
   Ледяной Молот, припомнил Принц Тень. Огромный серебристый красавец,  не
меньше Острого Когтя. Герцог предусмотрительно не взял с собой лучших птиц
- чтобы Джэркадон не наложил на них лапу.
   Принц Тень был безоружен, но на шее у него висел  бесценный  прощальный
подарок Карэмэна - бинокль из Священного Ковчега. С его помощью Сэлд видел
намного дальше, хотя с орлами все равно никакого сравнения. С надеждой  он
поднес его к  глазам,  направил  на  Найнэр-Фон.  Ничего,  кроме  зловещих
отвесных вершин и обитаемых гор с пологими склонами.
   Сэлд опустил бинокль - долго смотреть нельзя: голова закружится. Вообще
болтаться на стропах - не то, что сидеть  верхом;  в  таком  положении  не
постреляешь; и холодно  -  страсть,  а  так  хочется  прижаться  к  теплой
пернатой спине, укрыться от ветра.
   Одинокий летун спланировал вниз, в струю теплого  воздуха.  Сэлд  подал
Ледяной Молнии сигнал; она передала сообщение Острому Когтю, оба  изменили
курс и преградили гонцу дорогу.
   - Поговори с отцом, - попросил Сэлд орлицу. - Скажи, что  мы  прилетели
освободить его. Пусть не перечит всаднику и до поры до  времени  выполняет
все команды.
   Гребень Ледяной Молнии задвигался. Принц Тень уловил лишь начало фразы:
"Этот  человек  послан  Другом  Орлов..."  Потом  движения  стали  слишком
быстрыми, Сэлд сбился и потерял нить.
   Они постепенно сближались; минут  через  десять  Ледяной  Молот  сделал
полукруг, чтобы не  терять  высоту;  Острый  Коготь  скользнул  вниз,  ему
навстречу. Сэлд снова поднял бинокль - и чуть не выронил его. Виндакс! Под
защитными очками он увидел крючковатый нос принца.  Быть  того  не  может!
Неужели перед ним сам герцог? Нет, он не покинул бы собственный замок. Это
юный грум Тью Рорин, еще один незаконнорожденный  сын  Альво.  Рорин  тоже
отличный летун. Как он ведет орла - просто загляденье. Вот он узнал  Тень,
приготовил лук и ждет, пока расстояние между ними уменьшится. Сэлд  развел
руками, показывая, что безоружен, а потом подал Ледяной Молнии -  а  через
нее и Острому Когтю - знак придвинуться-как можно ближе к  Рорину,  но  не
переусердствовать - чтобы стрелы до них не долетали.
   - Рорин!
   Ветер донес едва слышный отклик:
   - Тень?
   Стало не так холодно: они тоже вошли в  теплый  воздушный  поток.  Орлы
Тени поравнялись с орлом Рорина; птицы смотрели прямо в глаза друг  другу,
разделенные невидимой воздушной колонной. Они  почти  не  двигались,  лишь
чуть покачивались, хотя постепенно набирали высоту.
   - Возвращайся в замок! - крикнул Сэлд.
   Тью ответил непристойным жестом.
   - Ты умрешь! - надрывался  Сэлд.  -  Я  могу  освободить  твоего  орла.
Вернись, парень, и будешь жить!
   На сей раз Тью выругался вслух. Сэлд  не  удивился.  С  чего  бы  Рорин
поверил ему? Он и сам себе верит с трудом. Грум изучал местность, планируя
следующий ход.
   - Последний раз говорю! Убирайся! Спасай свою шкуру!
   Рорин не обращал внимания. Итак, война.
   - Скажи отцу, - обратился Принц Тень к Ледяной Молнии, - что  причинить
вред этому человеку - против ветра, нехорошо. Я прошу сжалиться над ним.
   Ответа Сэлд не разобрал.  Возможно,  Ледяная  Молния  нарочно  говорила
чересчур быстро: Молот, наверное, ответил отборной бранью.
   - Он  должен  сделать  три  вещи.  Во-первых,  поднять  ногу  и  когтем
поскрести под клювом. Таким образом он порвет один из ремней,  на  которых
держится шлем. Потом он бросится вниз, и ветер сорвет  шлем  с  головы.  И
наконец, он должен спикировать на землю.
   - Запрещено! - отрезала Ледяная Молния.
   Запрещено? Ответ орлицы поставил Сэлда в тупик. Кем  запрещено?  Он  не
ждал никаких возражений. Запрещено? НосоНЕне... Как бы  пригодился  сейчас
малыш Потро! НосоНЕне...
   - Кем запрещено? - выговорил Сэлд.
   - Отец сам говорил мне это, когда я была еще совсем птенцом.
   Рорин заставил Ледяного Молота сделать крутой вираж, бросок, нырок...
   - Пожалуйста! - взмолился Сэлд. - Пусть попытается!
   Гребень Ледяной Молнии сердито покраснел, но она перевела просьбу  Тени
и ответ отца.
   - Он говорит - это запрещено.
   Ремни из тонкой кожи, пряжка тоже на соплях держится, а когти у орла  -
дай боже. Птицы носят в них коз и людей. Силы больше чем достаточно.
   Орла не переупрямишь.
   Ледяной  Молот  с  всадником   стремительно   удалялись.   Принц   Тень
запаниковал.
   - Скажи, что Друг Орлов - на моей стороне. Скажи...  если  я  не  прав,
пусть Острый Коготь сбросит меня на скалы. Скажи же ему!
   Ледяная Молния метнула на него яростный  взгляд.  Редкий  случай  -  он
выражал  истинные  чувства  птицы.  Но  слова  Сэлда  были   переданы   по
назначению, в том числе