стрый Коготь почувствовал привязь и запаниковал. Казалось, еще
без двух пар рук  не  обойтись,  но  каким-то  непостижимым  образом  Сэлд
справлялся. И вот толчок. С минуту Сэлд не сомневался, что они  разобьются
о скалы, но все сошло нормально: веревка не  обвилась  вокруг  шеи  птицы,
крюк не подвел. Это и называлось "воздушным змеем" - ветер  поднимал  орла
вверх, а веревка удерживала его. Итак,  они  поднимались  все  выше,  пока
веревка не натянулась почти  вертикально.  Тогда  Принц  Тень  скомандовал
бросок. Бросок -  самая  мудреная  часть  операции,  в  это  время  нельзя
натягивать веревку, иначе от них мокрого места не останется.
   Приземлились они довольно нескладно, и Острый Коготь,  судя  по  всему,
был близок к истерике. Сэлд трепал  его  по  гребешку  и  шептал  ласковые
слова,  которые  орел  не  мог  слышать.  Потом  он  потянул  веревку,  но
высвободить ее таким способом, конечно же, не удалось. Пришлось  выбраться
из седла и отправиться за ней самому. Это  ковыляние  по  камням  порядком
утомило его. Все же в конце концов Сэлд выдернул крюк  и  поплелся  назад.
Теперь, вдобавок к прочим удовольствиям, он сматывал веревку.
   Он шатался, кряхтел и задыхался, но зато хоть согрелся немного.
   И вновь Сэлд пошел вперед и укрепил крюк между двумя валунами.
   Два шага вперед, шаг назад - медленно, но  неуклонно  он  вел  орла  по
леднику все выше и выше.  Острый  Коготь  с  обычной  своей  понятливостью
смекнул, в чем дело, но дело это ему явно не  нравилось.  Принц  Тень  уже
ничего не соображал от усталости; руки  и  ноги  онемели;  орел  дрожал  и
сопротивлялся. Несколько раз крюк выскакивал из грунта, сотрясая  птицу  и
всадника и угрожая порвать подпругу. Сложнее  всего  было  следить,  чтобы
Острый Коготь не запутался в веревке: птичьи  перья  плохо  сопротивляются
трению, а стоит зацепить крыло, их приключениям тут же придет конец.
   Рукавицы его порвались, и  острая  боль  заставила  Сэлда  инстинктивно
выпустить веревку, она со свистом выскользнула у него из  рук,  и  орел  с
всадником почти шлепнулись на камни.
   Баста. Нужно закусить и передохнуть немного, может, тогда он  отважится
на следующий рывок. Может, после перерыва  Острый  Коготь  опять  будет  в
силах летать. Но сейчас - ни шагу дальше.  Они,  наверное,  уже  близки  к
переломной точке, но без отдыха не обойтись.
   Им повезло: они приземлились с подветренной стороны огромного валуна, и
почва под ногами была  относительно  ровной.  Острого  Когтя  не  пришлось
упрашивать, он послушно припал к земле, как какая-нибудь  жалкая  наседка.
Бедолага небось устал, проголодался и перепугался не меньше хозяина,  хотя
не так сильно страдал от холода и нехватки воздуха.
   Не вылезая из седла, Сэлд извлек из багажного мешка гостинец для птицы:
последнюю, не сдобренную мышиным мясом баранью  ногу.  Конечно,  орлу  это
так, пустяки, только червячка заморить. Он открыл шоры и бросил мясо.  Оп!
Острый Коготь с надеждой ждал продолжения. Но напрасно.
   Принц Тень наконец выбрался из седла; когда  орел  лежит,  сделать  это
куда проще. Сэлда  так  трясло  от  холода,  что  расстегнуть  седло  было
нелегко, но  просто  нечестно  не  дать  птице  отдохнуть.  Он  решил,  не
расстегивая, протащить его под грозным желтым клювом, который все-таки был
выше его головы. Он бросил седло на землю, уселся на нем, рядом с  теплой,
покрытой перьями грудью и собрался поесть. Черт! Вся еда замерзла, и фляга
тоже. Этого следовало ожидать.
   Он вздремнет, а еда тем временем разморозится. В крайнем случае из орла
может выйти отличная палатка. Этому  учили  всех  гвардейцев,  и  Сэлд  не
впервые играл с Острым Когтем в наседку и яичко.
   Он нашел колпачок и, поднявшись на цыпочки, надел его орлу  на  голову.
Отстегнул и уронил шлем.
   - Ну-с, Коготок, - пробормотал он,  -  зададим  храпака,  а  потом  еще
немножко поработаем.
   Сэлд  протянул  руку,  потрепал  алый  гребень  -  и  случайно  сдвинул
колпачок; ветер тут же подхватил и унес его.
   Он забыл закрепить колпачок! И все из-за этого  тумана  в  голове,  все
из-за недостатка воздуха.
   Сэлд не отрываясь смотрел в огромный  золотистый  глаз  в  каком-нибудь
полуметре от своего лица. Смотрел первый раз в жизни.  Никому  никогда  не
случалось проделать такое и остаться  в  живых,  чтобы  поведать  о  своих
впечатлениях. Он замер - время остановилось, ничто в мире больше не  имело
значения.
   Цепляясь за соломинку, Сэлд продолжал поглаживать гребень птицы, но  не
чувствовал ответной дрожи  удовольствия.  Острый  Коготь  тоже,  наверное,
испытывал совершенно новые ощущения.
   Что ж, подумал  Принц  Тень,  птица  свободна.  Она  переварит  пищу  и
вернется к Ледяной Молнии. Все  равно  шансы  достичь  Аллэбана  невелики.
Видать, такая уж у него судьба - сгинуть в этой  холодной,  темной,  богом
забытой дыре. Хорошо, что он накормит орла и спасется хоть один из них.
   Что ж он не нападает?
   Сэлд опустил руку. Очень медленно нагнулся и пошарил вокруг  в  поисках
шлема. Неужели орел позволит надеть шлем обратно, неужели исполинский клюв
не прикончит его раньше?
   Острый  Коготь  наклонил  голову  и   слегка   толкнул   хозяина,   тот
распластался по земле.
   И снова оба долгое время оставались неподвижными.
   - Ну, кончай же, кретин! - завопил Сэлд.  -  Кончай,  а  то  ужин  твой
протухнет! Нечего со мной в игрушки играть!
   Острый Коготь подошел поближе к валуну. Двигался он ужасно неуклюже.  А
потом приподнял крыло - и Принц Тень очутился в  теплой,  душной  темноте,
прижатый к груди птицы, пушистые перья  щекотали  нос.  Седло  по-прежнему
лежало под ним, а сверху и вокруг царил  Острый  Коготь.  Завывание  ветра
сразу прекратилось, Сэлд слышал лишь ровное биение орлиного сердца.
   И было тепло, блаженно тепло.
   Может, птица тоже решила сперва разморозить свою добычу?
   Нет. Сэлд Харл был вскормлен материнским молоком. Он  знал,  что  такое
тепло и  забота.  Острый  Коготь  решил  совершить  неслыханный  для  орла
поступок - он решил подружиться с человеком. Его хозяин замерз и  нуждался
в отдыхе - и орел нянчился с ним, как с  неоперившимся  птенцом.  В  самом
деле это чертовски удобно - жилая палатка и одновременно  спальный  мешок.
Но ведь орел без колпачка... Невероятно!
   Сэлду вспомнилось странное замечание Вонимора: птицы в  Аллэбане  порой
выкидывают чудные штуки. Чуднее не придумаешь, егерь  сказал  правду,  но,
значит, и за пределами Аллэбана тоже.
   Оцепенение проходило; руки и ноги отогрелись и  начинали  болеть,  Сэлд
едва удержался от стона, но вскоре сон сморил его.



10

   Не поднимайся в воздух,
   не узнав, откуда ветер дует.
   Поговорка летунов

   Стены были выложены мрамором, украшены барельефами. Один изображал орла
с козой в клюве; на эту-ту плиту Король Тень и  навалился  всей  тяжестью.
Дворцовые архитекторы не зря славились по всей стране, даже через  столько
лет плита сохранила  гладкость  и  устойчивость;  все  же  постепенно  она
медленно  начинала  поддаваться.  Скользкая,  точно  льдина,  она  наконец
повернулась вокруг своей оси, и приоткрылась  темная  щель.  Когда  проход
достаточно расширился, Король Тень протиснулся в него  и  тут  же  упал  и
больно ударился голенью: он начисто забыл, что коридорчик совсем узенький.
Со стен посыпались комки мягкой грязи.
   Превозмогая боль, Король Тень поднялся на ноги. Прежде всего  панель  -
надо поставить ее на место. Он бросил прощальный  взгляд  на  окоченевшее,
залитое солнечным светом тело Оролрона и с помощью рычага  вновь  повернул
плиту. Она  захлопнулась  с  негромким  стуком.  Где-то  там  в  коридорах
толпились и вопили горе-спасатели. Король Тень  пошарил  в  темноте:  надо
задвинуть массивные затворы... один... второй...
   В изнеможении он прислонился к стене. Сердце стучало, словно молот, над
головой сердито щебетали птицы. Спасен!  Во  всяком  случае,  на  какое-то
время.
   - Как тут темно! - послышался голос королевы.
   Король Тень с трудом удержался от крика.
   Не так уж и темно. Он мог, правда смутно, разглядеть ее лицо и  волосы.
По-видимому, он проскользнул с одной стороны плиты, а она - с другой.
   - Ваше величество! - возопил он. - Что вы здесь делаете?
   Камень звуконепроницаем, что бы ни творилось в кабинете, их не услышат.
   - Прячусь от этого безумца, - пояснила  королева  спокойным,  деловитым
тоном и доверительно добавила: - Знаешь, он совсем  спятил.  Он  всех  нас
убьет. Он у пауков ножки отрывает.
   О священное пламя Ковчега! Он попал в передрягу,  единственный  шанс  -
бежать, не медля ни минуты. У него и в  мыслях  не  было  тащить  с  собой
королеву.
   Телохранители не дадут ее в обиду; за спиной у него глухая стена, а ход
этот такой узкий, еле-еле одному протиснуться. Мэйала стояла между  ним  и
свободой,  между  ним  и  проходом  к  потайным  туннелям   под   дворцом.
Многолетняя придворная выучка удержала Тень от дерзкого  намерения  просто
отпихнуть ее прочь с дороги. А что она  может  сделать?  Закричать?  Вновь
отодвинуть панель и выдать его? Но у нее, наверное, не хватит сил...
   Вообще-то следовало бы убить ее.
   - Что вы здесь делаете? - еще раз тихо спросил Король Тень.
   - Жду Виндакса, - спокойно, точно речь шла об обоях или супе,  ответила
Мэйала.
   - Он умер! Произошел несчастный случай. Об этом говорится в письме...
   - Ложь! - отрезала королева, не повышая  голоса.  -  Альво  на  это  не
способен. Трюк, обман.
   Король Тень на секунду застыл. Возможно ли?  С  таким  интриганом,  как
Оролрон, невозможного нет.
   - Но письмо?
   - Письмо? - повторила она. Глаза Короля Тени привыкли к окружавшему  их
глубокому мраку, и теперь он лучше видел ее. - Да, кстати, письмо.  Прочти
его вслух. - Она сунула Тени смятый лист бумаги.
   Он взял его, повертел в руках. Последствия этого открытия поразили  его
как удар грома. Охранники найдут тело Оролрона в пустой комнате. Джэркадон
объявит королем себя, поскольку отец и брат мертвы. Но письма  то  нет,  и
никто, кроме Оролрона, не видел его. Поверят ли Джэркадону на слово?  Хоть
он и принц, но... обстоятельства слишком уж подозрительные.
   Итак, во дворце  начнется  еще  большая  неразбериха,  чем  он  ожидал,
следовательно, крошечная, совсем крошечная надежда на  спасение  чуть-чуть
увеличивается.
   Потайной ход представлял  собой  узкую,  никак  не  отделанную  щель  в
двойной стене. Она огибала весь  яйцеобразный  кабинет  Оролрона.  Высота,
однако, была порядочная, и сквозь небольшие отверстия проникало достаточно
света и воздуха. В те же отверстия залетали ласточки, их гнезда  залепляли
стены,  а  помет  толстым  слоем  устилал  пол.  Они   встретили   чужаков
возмущенным щебетанием и сейчас взволнованно метались туда-сюда.
   - Слишком темно, мне не разглядеть  букв,  ваше  величество,  -  сказал
Король Тень. - Может быть, немного погодя...
   - Что ж, времени у нас много, - согласилась королева.
   Помогая себе обеими руками, она,  в  своем  роскошном  богатом  платье,
устраивалась прямо на полу  среди  птичьего  помета.  Уселась  и  спокойно
сложила руки на коленях.
   Похоже, она сошла с ума.
   Оролрон и его Тень сходились в одном: оба терпеть не  могли  темноты  и
никогда не задергивали шторы. Но все же Король Тень знал, что по  какой-то
непонятной  причине  глаза  человека  со  временем  привыкают  к  темноте.
Говорили, минут через двадцать, но уже  сейчас  он  видел  гораздо  лучше.
Действительно, документ у него в руках - письмо из Найнэр-Фона, но букв он
пока не различал.
   - Глупо это  с  моей  стороны,  -  вздохнула  королева,  -  нужно  было
предупредить Виндакса, все  ему  объяснить.  -  Она  точно  сама  с  собой
разговаривала.
   - Предупредить о чем? - спросил Король Тень.
   Конечно, надо уносить ноги, но упаси его Господь упустить  какую-нибудь
мелочь. Вдруг  королева  поможет  ему?  Или  Использовать  ее  в  качестве
заложницы? Там, снаружи, небось уже хватились ее, небось  уже  мозги  себе
сломали, гадая, куда подевалась Мэйала.
   - Альво, наверное, удивился, - продолжала она. - А как бы  он  гордился
Виндаксом!
   Боже! Неужели королева признает, что...
   - Ты знаешь, они как близнецы. Я смотрю на Виндакса  -  и  вижу  Альво.
Да-да, они похожи как две капли воды. Конечно, годы берут  свое,  но  я-то
помню, каким он был. В точности как Виндакс сейчас.
   Ход ведет на лестницу,  а  лестница  в  подвал.  Через  подобные  ходы,
подвалы,  кладовые  теоретически  можно  добраться  до  любого  места   на
территории дворца. Только бы не заблудиться. Кое-что он недавно  показывал
новой Тени принца. Оролрон, который любил, чтобы пути к  отступлению  были
наготове, иногда проверял свои потайные дверцы. Виндакс тоже знал  о  них.
Но только эти трое - и он сам. Двое мертвы. Четвертый скорее всего тоже. В
любом случае он далеко отсюда, в другом конце королевства. Время есть,  но
немного.
   - Человек не убьет сам себя, - говорила королева. - Оролрон рассчитывал
на это и ошибся.
   В некоторых случаях человек обязан убить себя - самоубийство лучше, чем
постыдная смерть изменника. Но если б он остался, выполнил  свой  долг  до
конца и обвинил бы Джэркадона в убийстве,  ничего  хорошего  из  этого  не
вышло бы. Смерть  короля  означает  и  смерть  его  Тени.  Даже  поддержка
королевы не спасла бы ему жизнь.
   - Что? - смущенно переспросил Король Тень.
   Теперь лицо королевы было ясно видно ему. Она пояснила  с  неиссякаемым
терпением:
   - Король думал, что Альво убьет Виндакса.  Решит:  Виндакса  послали  в
Найнэр-Фон, чтобы отец убил его. Ведь это же  позор,  это  против  законов
чести, нельзя позволить своему незаконнорожденному сыну  взойти  на  чужой
трон.
   Абракадабра какая-то. Безумные слова безумной женщины. Король  Тень  не
очень-то разбирался в законах  чести,  но  знал,  что  для  некоторых  они
чертовски много значат. Но не до такой же степени!
   - Своему сыну? Мадам, герцог Фонский - отец принца Виндакса?
   - Ты  никогда  меня  об  этом  не  спрашивал,  дорогой,  -  укоризненно
протянула королева. Одежда ввела ее в заблуждение - теперь  она  принимала
Тень за Оролрона.
   - Но почему они  так  похожи?  -  допрашивал  Король  Тень.  Ему  вдруг
показалось, что,  разгадав  эту  проклятую  загадку,  он  умрет  не  таким
несчастным.
   - Ах! - Королева блаженно улыбнулась. - Видишь ли, я очень любила Альво
- пока  не  научилась  любить  тебя.  Но  ты  сам  говорил,  дорогой,  что
королевский сан ко многому обязывает, и был терпеливым, таким  терпеливым.
И ведь в конце я вознаградила тебя, не так ли? Я родила тебе двух сыновей.
"Наследник и запасной",  -  называл  их  ты.  -  Мэйала  хихикнула,  потом
вздохнула опять: - Я бы предпочла дочку, но  тебе,  королю  и  повелителю,
нравилось иметь двух сыновей.
   Понадобится другая одежда. Лучше всего  одежда  слуги.  По  воздуху  не
скрыться, даже умей он обращаться с  этими  проклятыми  птицами.  Остается
одно - бежать пешком, в город. А потом куда? В  Пиаторру?  Оролрон  как-то
послал в подарок королю Пиаторры пару скульптур. Перевезти их могли только
на телегах; значит, до Пиаторры можно добраться и пешком,  не  обязательно
на орле.
   Король Тень  развернул  письмо.  Слова  теперь  проступали  отчетливее.
Удивительная вещь! Поначалу ему казалось, что в этом каменном мешке темно,
как у грешника в желудке. И ласточки не чирикают больше. Без денег тоже не
обойтись...
   - Я  всего  несколько  дней  назад  нашла  объяснение  этому,  -  снова
заговорила королева. - Тысячи дней я недоумевала, а поняла  лишь  недавно.
Слишком поздно! - Она горько заплакала.
   - Поняла что?
   У него не было собственных денег. В бытность бароном Хондором он владел
поместьем очень далеко отсюда, на Рэндже. Он  туда  ни  разу  не  ездил  -
арендная плата поступала исправно, и барон доверял управляющему.
   - Почему Виндакс так похож на Альво.
   Ковчег Господень!
   - Ваше величество, почему ваш сын похож на герцога Фонского?
   - Потому что я была влюблена в него, - прорыдала королева. -  Я  носила
сына короля - и беспрестанно думала об Альво, о своем любимом  Альво.  Вот
ребеночек и вышел точной его копией.
   Сладкие сопли! Чтобы заделать ребенка, не  мысли  нужны,  не  мечты,  а
яйца!
   - Гм... а король знает?
   - Знает! - Слезы градом лились из глаз королевы. -  Говорю  ж  тебе,  я
совсем недавно сказала ему, потому что раньше не  понимала  сама.  Слишком
поздно! Он уже послал Виндакса на верную смерть. Но  конечно,  он  заверил
меня, что все в порядке, не о чем беспокоиться.
   При столь интимных беседах не присутствует даже Король Тень.
   -  Поэтому  он  послал  вдогонку  письмо,  чтобы  вернуть  Виндакса,  -
объяснила королева,  утирая  глаза  кружевным,  невесть  откуда  взявшимся
носовым платочком.
   Не поэтому. Из-за Джэркадона.
   Бывший барон Хондор заставил себя оторваться от планов бегства. Мог  ли
Оролрон послать Виндакса на смерть? Ему было чем заткнуть рот  Джэркадону.
Не спровоцировал ли он  юнца  специально,  чтобы  посмотреть,  как  далеко
способен тот зайти в своей низости? Но какое это имеет значение теперь,  а
особенно для него, беглого изменника? Он поднес письмо к глазам, кое-какие
слова разобрал, другие угадал.
   - Нет, не вижу пока. - Король Тень опустил руку с  письмом  и  взглянул
вниз, на королеву.
   - Ложь! - завизжала она, выхватила письмо и разорвала сначала  пополам,
потом на четыре части. - Покорительница Ветров! Это ее вина.  Она  жаждала
мести. Она так и не простила мне бегства из Аллэбана. Орлы никогда  ничего
не прощали мне.
   Король Тень устало прислонился к стене. Нет, пользы от этой сумасшедшей
никакой, она только свяжет его.
   Деньги? На королеве  полно  драгоценностей,  пробравшись  в  город,  он
выручит за них немалую сумму. Но сама-то Мэйала?  Хондор  содрогнулся.  Ее
придется убить. Единственного человека, который всегда ему улыбался.
   Она сосредоточенно разрывала письмо на мелкие клочки.
   Прежде всего  одежда.  Как  достать  ее?  Может,  в  кухонных  подвалах
найдется  подходящее  изношенное  тряпье,  или  же  подкрасться  сзади   к
кому-нибудь из слуг и оглушить дубинкой...  Правда,  это  все  в  основном
такие здоровенные тупицы, опомниться не успеешь, прихлопнут на месте.  Да,
выбраться отсюда, а потом - в город.
   А дальше что?
   Дальше ничего. Даже знай  он,  где  находится  бывшее  поместье  барона
Хондора, до него все равно не добраться.  Да  и  место  это  небезопасное.
Когда барон Хондор превратился в Короля Тень,  его  поместье  перешло  под
опеку короны - проще говоря, Оролрон присвоил его. Тамошние жители никогда
не слышали о Хондоре, а если и слышали, ни капельки не интересовались им.
   - Умные, умные орлы! - бормотала королева.
   Кто теперь правит страной? Если в голове у королевы  прояснится  и  они
вместе выступят против Джэркадона, кто взойдет на  трон?  Трудно  сказать.
Наверное, кто-то из дряхлых герцогов, в жилах  которых  течет  королевская
кровь. Так что же, поступить  честно  и  благородно  -  вернуть  королеву,
свидетельствовать против Джэркадона и надеяться на милость и благодарность
его преемника? Почему-то это не особенно вдохновляло барона Хондора.
   Нет, скрыться - и как можно скорее. И тут он вспомнил  об  убежище  под
королевскими покоями. Как раз для подобных целей  оно  и  предназначалось,
хотя ни разу  не  использовалось;  он  даже  не  показал  его  новой  Тени
Виндакса, да и сам не видел уже пять тысяч дней,  с  первого  дня  в  роли
Короля Тени. Может, Оролрон тоже позабыл об этой каморке.  Между  тем  там
имелась кое-какая мебель: две кушетки, стул, умывальник  с  запасом  воды,
даже книги. Выхода было три, один вел в королевскую кухню, и  после  отбоя
пленник мог прокрасться туда и стащить  что-нибудь  из  провизии.  Были  и
секретные глазки - наблюдать, что делается снаружи. Лучше  не  придумаешь!
Тюрьма, но какая удобная, и он сможет исчезнуть на