а обуревали его.
   - Вот почему мы с Вэком заключили перемирие, - едва слышно  прошелестел
он. - Мы преданы нашему герцогу,  но  даже  у  самых  великих  людей  есть
слабости. Насколько мне известно, он отец семи бастардов, все  сыновья.  В
законном браке родилась лишь одна дочь. Скорее всего он знает, что это  ее
рук дело. Но не выдаст Элосу. Он никогда ни в чем ей не отказывал.
   Сэлд поднялся, позабыв о завтраке:
   - Мне надо срочно присоединиться к поисковому  отряду  и  предотвратить
следующий удар. Если герцог первым найдет принца...
   Укэррес сердито ударил тростью по ковру:
   - Ни в коем случае! Принц - его гость! Герцог  не  опустится  до  такой
гнусности. Да и никто из слуг не поддержал бы его.  Я  уверен,  за  Элосой
будут присматривать. Я хотел сказать только, что, если принц умер,  герцог
не отдаст дочь  под  суд.  Странно,  впервые  в  жизни  моя  верность  ему
поколеблена. Сядь! Я не все сказал.
   Куда уж больше? Сэлд сел.
   - Слушай, - прохрипел старик. -  Мы  все  знаем,  что  шансы  невелики,
совсем невелики. В таких случаях  выживает  один  из  двадцати.  Но  птица
обычно не погибает, если всадник не забудет  натянуть  вожжи.  Иногда  она
разбивается о скалы, но не часто: в небе достаточно места. Так куда же она
прилетает потом?
   О  Боже!   На   мгновение   Сэлду   представилась   зловещая   картина:
Покорительница Ветров возвращается во дворец с бездыханным,  изуродованным
телом принца на спине... Нет. Эта орлица - вдова. Он специально  проверил.
Орлица, надолго разлученная с  самцом,  становится  капризной,  поэтому  в
путешествие Сэлд взял в  основном  парных  птиц  и  вдов,  одиночек  всего
несколько. Покорительнице Ветров не к кому возвращаться.
   - Я думаю, она будет скитаться в горах.
   - Кто ее выбрал?
   Сэлд пожал плечами:
   - Принц. Я только посоветовал ему  лететь  на  взрослой,  даже  пожилой
орлице. Она из  личной  стаи  королевской  семьи.  Официально  это  орлица
королевы, хотя та не пользовалась птицей многие тысячи дней.
   - Верно, - кивнул Укэррес. - Я вспомнил ее, а Вонимор,  тот  признал  с
первого взгляда. Мы оба участвовали в аллэбанском походе. Принцесса Мэйала
летела  на  Покорительнице  Ветров.  Орлице   уже   случалось   бывать   в
Найнэр-Фоне.
   Звучит  правдоподобно.  Вероятно,  птица   принадлежала   еще   бабушке
королевы.
   - В Аллэбане у нее был самец?
   -  Мы  не  уверены,  но  Вэк  допускает,  что  был.  -  Укэррес  горько
усмехнулся: - Если принц жив, он сейчас в Аллэбане.
   - Но Орлиная Вышка - это верная гибель.
   - Не обязательно перелетать через нее.  Есть  другой  путь  в  Аллэбан.
Прямой путь.
   Принц Тень почуял ловушку:
   - Какой?
   - Он называется Дорогой Мертвеца. Надо обогнуть Орлиную Вышку сзади,  с
темной стороны. Высота огромная. Дикие орлы летают  этой  дорогой,  но  не
живут там и не сторожат ее, как солнечную  сторону.  Для  человека  Дорога
Мертвеца чрезвычайно опасна, но истории известно несколько попыток достичь
Аллэбана этим путем. Причины были разными, но почти все смельчаки  терпели
неудачу. Нужен необыкновенный орел - и необыкновенный  наездник.  Но  путь
существует.
   - Покорительнице Ветров он известен?
   - Бог знает. Не мне учить тебя, Тень. У орлов особое чутье,  они  умеют
находить дорогу. Лучшую дорогу.
   Западня или нет? Только он заподозрил убийство - и поднял шум.  Поэтому
и герцогу, и Найномэру, и Укэрресу не  терпится  спровадить  несговорчивую
Тень, заткнуть ей рот.
   Обманывает вероломный старик или нет?
   - Вонимор подтвердит мои слова, - добавил Укэррес. -  Конечно,  оба  мы
служим герцогу, и ты  справедливо  полагаешь,  что  у  него  есть  причины
поручить нам заморочить тебя. Короче, у тебя тройной выбор. Остаться здесь
и помогать в поисках. Но имей в виду, семьдесят  пар  глаз  или  семьдесят
одна - не велика разница.
   На Рамо больше нет наших птиц, курьер доберется  до  Найнэр-Фона  самое
меньшее через двенадцать дней. Он, разумеется,  привезет  приказ  о  твоем
аресте. Ты знаешь, что тебя ждет. Итак, можешь  воспользоваться  лазейкой,
которую оставил тебе вице-маршал, - оседлать Острого Когтя и смыться.
   И третья возможность - поставить на карту жизнь и здоровье, отправиться
в Аллэбан.
   - К повстанцам?
   - Ну зато можно поручиться, что они не выдадут тебя Оролрону.  Отобрать
Острого Когтя, конечно, могут. Отпусти его раньше, и он вернется  сюда,  к
Ледяной Молнии. Если принц жив, они, наверное, держат  его  заложником,  и
тебя ждет хороший прием. Все варианты не перечислить, не предусмотреть...
   Сэлд лихорадочно соображал, взвешивал шансы. Семьдесят - семьдесят один
значения и вправду не имеет, бежать, стать  изгнанником  -  это  почему-то
казалось немыслимым, невозможным. Он потер заросшие колючей щетиной  щеки.
В покоях принца есть  ванная  комната  с  настоящей  ванной,  чуть  ли  не
единственной на весь  Рэнд.  Ванна  с  горячей  водой  вообще  повсеместно
считалась высшей роскошью, доступной человеку.
   - Потолкуем еще, пока я буду бриться, - сказал Сэлд.
   - Нет, - возразил Укэррес. - С бородой теплее.


   Острый Коготь сидел на  насесте  в  полном  одиночестве,  в  опустевшем
гнезде стояла странная, зловещая тишина. Кроме Вэка Вонимора, не  было  ни
души. Укэррес выдал Сэлду удивительный летный  костюм  из  телячьей  кожи,
подбитый овечьей шерстью. За такой костюм  простому  солдату  пришлось  бы
вкалывать не меньше тысячи дней; Сэлд даже  не  поинтересовался,  кто  его
владелец. Вонимор печально оглядел молодого человека и спросил:
   - Так ты решился, ты летишь направо?
   Принц Тень кивнул.
   Старый егерь покачал головой:
   - У Виндакса мало  шансов,  и  у  тебя  не  больше.  Возьми,  тебе  это
пригодится.
   Он выложил перед Сэлдом целую груду всевозможного снаряжения.
   - Эдак мы ткнемся прямо в землю, - недовольно проворчал Принц Тень.
   - Без этого не обойтись, - мрачно  заявил  Вэк.  -  Видел  когда-нибудь
такую штуку? Нет?
   Он извлек из кучи металлический цилиндр с каким-то черным треугольником
на конце.
   Старинная вещь, пояснил Вонимор,  осталась  от  Прежних  Времен,  может
статься, еще от Священного Ковчега. В этом сосуде - воздух,  его  накачала
туда таким же старинным насосом. Егерь показал, как, прижав треугольник  к
лицу, повернуть его  и  втянуть  в  себя  глоток  воздуха.  Древний  сосуд
наверняка большая редкость, ему цены нет. Принц Тень начинал  верить,  что
старики и вправду готовы изменить своему герцогу.
   Ему выдали также  запас  еды  и  моток  тонкой  веревки  с  крюком,  не
шелковой, не пеньковой, а из какого-то неведомого материала, тоже,  должно
быть, хранилась аж со времен Ковчега.
   - Неужто без "воздушного змея" не обойтись? - простонал Сэлд.
   - Бери все, -  настаивал  Вонимор.  -  И  молись,  чтобы  это  тебе  не
понадобилось. Слушай, парень, я бы ни за какие блага не  полетел  бы  этой
дорогой. Знаю, кое-кто пытался, но в основном безуспешно.
   Сэлд оседлал Острого Когтя, погрузил на него вещи. Орел нахохлился:  он
знал, что вдобавок к этому грузу сядет и хозяин.
   Егерь нерешительно переминался с ноги на ногу:
   - Укэррес ничего не говорил тебе о диких орлах Аллэбана?
   Сэлд наморщил лоб:
   - Вроде нет.
   Вонимор, казалось; удивился и не знал, продолжать ли ему.
   - Ну... он кое-чего набрался от Карэмэна. Мне с  этим  сталкиваться  не
доводилось, впрочем, я провел там меньше времени.
   - О чем вы?
   Вэк неопределенно пожал плечами:
   - Просто смотри в оба, парень. Укэррес рассказывал забавные  вещи.  Да,
птички в Аллэбане порой выкидывают странные трюки. Чудные они  становятся,
понимаешь ли. Даже твой  собственный  Острый  Коготь...  -  Вонимор  опять
замялся и сменил тему. - Удачи, лорд, - грубовато пробурчал он и  протянул
Сэлду руку.
   - Я не лорд. А вот не будет ли  у  вас  неприятностей,  когда  вернется
герцог?
   Румяное, открытое лицо Вэка потемнело. Он отвернулся.
   - Я все видел, - отрывисто бросил он.
   - Что?! Почему же вы ничего не сказали?
   - Не  было  времени,  -  ответил  Вонимор.  -  Орлица  принца  как  раз
поднималась в воздух. Я глазам своим не поверил... -  Он  махнул  рукой  и
побрел прочь.
   Сэлд вскочил на спину орла, машинально подал  команду,  взлетел.  Мысли
его были далеко: он думал о чудовищном преступлении  и  стариках,  которые
всю жизнь с беззаветной преданностью служили  знатному  семейству.  И  вот
вера их подорвана. Они осуждают герцога, и, наверное, не зря.
   Острый Коготь  перестал  дуться  и  с  огромной  скоростью  мчался  над
знакомыми местами - за дни поисков Сэлд изучил их вдоль  и  поперек.  Раза
два он заметил вдали одиноких орлов - солдаты по-прежнему пытались напасть
на след исчезнувшего принца. Но расстояние было слишком  велико,  Сэлд  не
узнал всадников, а они его.
   Принц  Тень  чувствовал,  как  зреет   в   нем   уверенность   -   если
Покорительница Ветров не сломала себе шею под действием яда, придя в себя,
она направилась прямиком в Аллэбан. Но что несла  орлица  -  изувеченного,
потерявшего сознание, но живого Виндакса или лишь его труп?  Скорее  всего
последнее.
   "Ты сошел с ума, - твердил Сэлду внутренний голос. - Тебе  надо  лететь
совсем в другую сторону и искать убежище в Пиаторре". Но он заставил  себя
продолжать путь. Иначе не миновать ему всю жизнь  таскать  ношу  потяжелее
мотка веревки и сосуда с воздухом. Угрызения совести непосильным  бременем
лягут на его плечи.
   Теперь Сэлд летел над незнакомыми местами. Ему не  случалось  летать  в
одиночку со времени безумной гонки над пустыней от Ракарра до Рамо. В  тот
день он превратился в Тень. Сейчас перед Сэлдом  стояла  та  же  проблема:
поиск теплых воздушных потоков.  Теоретически  считалось,  что  от  всякой
нагретой солнцем поверхности поднимается теплая воздушная струя. На  самом
же деле холодный ветер разгонял многие  из  них,  делал  непригодными  для
полета. Поиск пути  -  вот  настоящая  проверка  для  летуна.  Сэлд  опять
позволил Острому Когтю самому выбирать потоки.
   Орлы словно могли видеть  теплый  воздух.  Здесь,  высоко  над  Рэндом,
довериться птице было не так уж страшно. Иное дело в пустыне: стоило  орлу
опуститься слишком низко, в зону "красного воздуха", и не найти подходящей
струи - и наездник погиб. В том полете на Рамо Острый  Коготь  вполне  мог
погубить хозяина.


   Орлиная Вышка превзошла все ожидания Сэлда. Он даже представить не мог,
что она так огромна. От Найнэр-Фона Вышка казалась гладкой  и  симметрично
округлой, подлетев же ближе, он увидел покрытую льдом вершину и ребристые,
что говорило о наличие источников, разной высоты  вертикальные  склоны.  С
солнечной стороны поднимался, наверное,  мощнейший  воздушный  поток:  над
скалой постоянно нависало, клубилось  огромное  облако.  Сэлд  очутился  в
закрытой с двух сторон расщелине: то были одновременно и ворота  Рэнда,  и
пробный шар для всякого, кто желал покорить его.
   Сэлд присмотрел подходящий валун на  нагретом  солнцем  утесе  и  подал
Острому Когтю сигнал к посадке. У него не было цепи, и потому  он  не  мог
снять шоры; алый гребень орла сердито  задергался.  Принц  Тень  спешился,
потянулся с наслаждением. Ныли все суставы; он  прикинул,  что  летит  уже
добрую треть суток. Холодный ветер пробирал до костей. Сэлд пристроился  с
подветренной стороны и немного поел. Потом внимательно осмотрел лощину.  И
без предупреждений Укэрреса  было  ясно,  что  через  нее  приходит  струя
холодного воздуха и, стоило попасть в этот поток,  гибель  неминуема:  его
отнесет во тьму, на равнину.
   Но если холодный ветер ослабевает, значит, должен ослабевать и  теплый,
а, значит, промежуток,  граница  между  ними  становится  более  размытой.
Иногда,  правда  очень   редко,   промежуточную   зону   можно   различить
невооруженным глазом. И Сэлд  вдруг  осознал,  что  бледные,  беспорядочно
вращающиеся, то появляющиеся, то исчезающие  сгустки  тумана  и  есть  эта
зона. Его же задача - подняться по возможности  высоко,  а  потом  послать
Острого Когтя вниз, в лощину, в надежде попасть в струю  теплого  воздуха,
которая огибает Орлиную Вышку с темной стороны.
   Легко сказать...
   Острый Коготь поднимался без труда, его-то легкие не боялись высоты,  и
орла  раздражало,  что  всадник  сдерживает  его.  Вершина  Орлиной  Вышки
казалась все столь же недосягаемой, а у Сэлда уже  пошла  носом  кровь,  и
пришлось глотнуть воздуха из старинной  бутыли.  Пах  он  отвратительно  и
большого облегчения не принес. Все же Сэлд рискнул и еще  несколько  минут
продолжал подъем, сделал еще несколько глотков, а  затем  подал  сигнал  к
нырку. Наверное, он потерял сознание, но в следующее  мгновение  окатившая
его волна горячего воздуха показала, что они пересекли  невидимую  границу
промежуточной зоны.
   Острый Коготь точно летучими мышами объелся - он метался из  стороны  в
сторону как бешеный. Раза два их  развернуло  вправо  и  понесло  прямо  к
равнине, но орел сделал  спасительную  петлю  и  вернулся  назад.  У  Тени
стучало в висках,  все  внутри  замирало  -  ничего  подобного  ей  раньше
испытывать не доводилось. Сэлд подозревал, что Острый Коготь  получает  от
этого определенное удовольствие, хотя орлу потребовалась вся  беспримерная
мощь его крыльев. Они понемногу продвигались вперед, хотя  трудно  сказать
благодаря чему: инстинкту птицы, ловкости  пилота  или  простому  везению.
Единственное, что им оставалось, - стараться  попасть  в  потоки  воздуха,
поднимающиеся вверх, и не попасть  в  опускающиеся  вниз.  Наперед  ничего
предугадать было нельзя, и конца края  этому  не  предвиделось  -  славная
забава для лунатиков.
   Всего раз - и лишь ненадолго - их подхватила небесная  волна  -  легкая
зыбь между верхним горячим ветром и нижним холодным. Несколько  минут  она
несла их в верном направлении, но потом резко оборвалась, или они потеряли
ее, и снова началась сумасшедшая скачка.
   Дюйм за дюймом они прокладывали себе  путь  в  узком  "ущелье".  Теперь
солнце стало ближе, а равнина постепенно  отступала.  Земля  -  чернота  с
блестящими полосками льда - была чуть видна.
   Тем  не  менее  дно  лощины  неумолимо  поднималось,  а  вместе  с  ним
поднималось и невидимое небесное "ущелье". Укэррес был прав: теперь, когда
они обогнули гору и черная громада Орлиной Вышки заслонила  собой  солнце,
промежуточная зона становилась чересчур высока для Сэлда. Сосуд с воздухом
был пуст. Принц Тень подал команду,  и  они  -  ветер  свистел  в  ушах  -
опустились на выступавший из темноты утес.
   Никогда в жизни Сэлд так не мерз, холод проник  сквозь  летный  костюм,
как ледяная вода. И другой холод - холод ужаса - сжал  его  сердце.  Когти
орла стукнулись о камень, и птица нахохлилась и  распушила  перья.  Ущелье
было тускло  освещено  лишь  подобием  яркого  солнечного  света,  который
заливал пики Верхнего Рэнда, - ввысь уходили отвесные скальные  уступы,  -
да это даже хуже, чем Вышки. Итак, с одной стороны, полутемное  ущелье,  с
другой - черная неприступная скала...
   Звезды! Принц Тень  никогда  не  видел  звезд.  Его  глаза  привыкли  к
темноте, а небо над ним сверкало биллионами блестящих точек.  Как  и  все,
Сэлд слышал о звездах. Но ни поэты, ни древние рукописи не  в  силах  были
описать  их  красоту.  Несмотря  на  страх,  возбуждение,  усталость,  она
заворожила Сэлда.
   Но нечего сидеть тут и глазеть на звезды, эдак  замерзнешь  до  смерти.
Надо двигаться  дальше.  Существует  точка,  говорил  Укэррес,  в  которой
холодный  ветер  Темной  стороны,  что  дует  с  Верхнего  Рэнда,  как  бы
разбивается о склоны Вышки. После  этой  точки  и  до  самого  Аллэбана  -
сплошной спуск. Но до того придется лететь против ветра,  а  значит,  есть
всего два варианта: рассчитывать на силу  крыльев  Острого  Когтя  или  же
попробовать "воздушного змея".
   - Вперед, дружище, - скомандовал  Сэлд,  лязгая  зубами  от  холода,  и
натянул вожжи.
   Но Острому Когтю вовсе не хотелось шевелиться: у него  просто  не  было
стимула вновь в полной темноте начинать эту утомительную схватку с ветром.
Еда, теплое гнездо и самка остались совсем в другой стороне, и  потому  он
упирался и сопротивлялся изо всех сил, так скверно он себя не вел никогда.
Внизу ветер был не так уж силен, первый шаг  дался  сравнительно  легко  -
стремительный, почти вертикальный  бросок  к  поверхности  ледника,  чтобы
быстрее  пересечь  холодный  поток   и   набрать   максимальную   скорость
планирования.   Но   затем   уже   каждая   секунда    полета    требовала
непрекращающихся усилий. Острый Коготь боролся  с  ветром,  а  Принц  Тень
боролся с Острым Когтем.
   Ледник  представлял  собой  беспорядочное  нагромождение  камней,  лишь
кое-где из  тьмы  вдруг  выступали  льдины,  похожие  на  огромные  зубья.
Некоторые валуны были не меньше, чем Хиандо-Кип,  прямо  целые  горы.  Эти
гиганты защищали от ветра и  ненадолго  облегчали  полет,  но  зато  потом
свирепый ледяной вихрь мстил за передышку с удвоенной силой.
   Сэлд потерял счет времени, понятия не имел,  сколько  уже  продолжается
эта битва, - но тут перед глазами мелькнула земля; Острый Коготь  уцепился
за камень и застыл. Орел выдохся, силы его мышц оказалось недостаточно, он
не мог везти хозяина дальше. Сэлд приник к спине орла и слышал, как  гулко
колотится его сердце.
   Так они отдыхали, человек и орел, а ураган завывал победно, и холод все
глубже и глубже проникал в тело Сэлда.  Он  дал  Острому  Когтю  чуть-чуть
отойти, а потом сделал еще одну попытку: достал из багажного мешка баранью
ногу и забросил ее в клюв.
   Оп!
   Через две минуты они смогли  подняться  в  воздух  -  в  баранину  было
добавлено  мясо  летучей  мыши.  В  малых  дозах   оно   действовало   как
возбуждающее. Сэлд помнил, что именно так погиб его предшественник:  некий
юный аристократ из свиты принца проделал  ту  же  штуку  со  своим  орлом.
Безошибочно   рассчитать   дозу,   вычислить,   когда   именно   лекарство
превращается в яд, чрезвычайно трудно. Он ходит по лезвию  бритвы,  вполне
возможно, что Тень Виндакса разделит судьбу принца.
   Тем более орла нельзя до бесконечности кормить мясом летучей мыши  даже
в микроскопических дозах. Четыре раза он взбадривал  Острого  Когтя  таким
образом, и тот с новыми  силами  взмывал  в  высоту.  Но  Принц  Тень  был
согласен с Вэком: четыре раза - это предел, от дохлой  птицы  толку  мало.
Последняя доза дала лишь ничтожный результат, а потом Острый Коготь  долго
не мог опомниться, он прижался к скале и дрожал крупной дрожью. Лететь  он
больше не мог.
   Ледяная пустыня вокруг и по-прежнему неприступная скала перед ними. Они
не достигли даже середины пути. Оставалась лишь одна отчаянная мера.
   - Ладно, дружище. Ты сделал, что мог. Попробуем теперь вот такую штуку.
   Острого Когтя никто  этому  не  учил,  Сэлд  и  сам  никогда  не  видел
"воздушного змея" в действии. Он отвязал от седла моток веревки с  крюком,
спешился и принялся пробираться вперед, спотыкаясь в темноте о камни.  Для
его  измученных  легких  каждый  шаг   был   пыткой,   приходилось   часто
останавливаться, чтобы перевести дыхание.
   Сэлд отошел на достаточное, по  его  мнению,  расстояние,  вогнал  крюк
между двумя валунами и пустился в обратный путь, пыхтя, оступаясь и падая;
веревку он тянул за собой... Кретин! Надо ж было сначала привязать  другой
конец. Что, если он не найдет орла?  Это,  верно,  от  недостатка  воздуха
котелок совсем не варит.
   Но он благополучно отыскал Острого  Когтя,  окоченевшими,  несмотря  на
теплые рукавицы,  пальцами  привязал  второй  конец  веревки  к  седельной
подпруге, взобрался в седло.
   - О'кей, Коготок. Сейчас мы сломаем себе шеи.
   Сэлд подал команду "раскрыть крылья", и птица  с  наездником  на  спине
начала  подниматься.  Веревку  он  не  держал,  свободно  пропуская  между
ладонями, и с  тревогой  ждал  толчка,  который  известит,  что  длина  ее
кончилась. О