винции. Но  столь  быстрое
изгнание такого вредного великана стоило внимания и некоторой учтивости. И
по прошествии надлежащего времени, месяца через три, к  празднику  Святого
Михаила, король направил в Хэм послание, начертанное красными чернилами на
белом пергаменте. В  нем  выражалось  монаршее  удовлетворение  поведением
"преданного нам подданного,  нашего  возлюбленного  Эгидиуса  Агенобарбуса
Юлиуса Агриколы де Хэммо". Подпись была в  виде  красной  кляксы,  а  ниже
придворный писец вывел затейливым почерком: "я, Август Бонифаций  Амброзий
Аурелиан, благочестивый и достославный  государь,  Базилевс  и  повелитель
Среднего королевства, руку приложил". К посланию была прикреплена  большая
красная печать, что говорило о несомненной подлинности документа.  Большую
радость доставил он Джайлсу, им восхищались  все  соседи,  особенно  когда
обнаружилось, что каждого, кто желает полюбоваться этим документом, фермер
охотно приглашал к столу и угощал на славу.
     Еще лучше  грамоты  был  присланный  вместе  с  нею  подарок.  Король
пожаловал фермеру пояс и длинный меч. Сказать по правде, сам  король  этим
мечом никогда  не  пользовался.  Он  принадлежал  королевской  семье  и  с
незапамятных времен висел в оружейной. Хранитель  королевского  оружия  не
мог сказать, как он туда попал и для чего предназначен.  При  дворе  такие
тяжелые мечи без украшений как раз  вышли  из  моды,  потому-то  король  и
подумал, что для подарка неотесанному деревенщине он будет  в  самый  раз.
Фермер Джайлс был в восторге, а слава его сильно возросла.
     Джайлса сильно радовал такой поворот событий. И Гарма тоже. Пса так и
не выпороли. Джайлс был, в общем, справедливый человек, в глубине души  он
отдавал должное Гарму, хотя никогда не говорил об этом вслух. Он  все  еще
награждал собаку нелестными эпитетами и при случае швырял в Гарма  тяжелые
предметы, зато стал закрывать глаза на  его  самовольные  отлучки.  Теперь
Гарм свободно бегал по полям. Дела у фермера пошли  в  гору,  счастье  ему
улыбалось. Осень и начало зимы прошли  благополучно.  Все  шло  прекрасно,
пока не явился дракон.
     Ко  времени  описываемых  событий  драконы  уже  стали  редкостью  на
острове. Вот уже много лет в  Среднем  Королевстве  Августа  Бонифация  не
встречали ни одного дракона. Конечно,  к  западу  и  к  северу  попадались
топкие болота и ненаселенные горы, но они находились очень далеко. Некогда
в тех местах обитало множество  разных  драконов,  и  они  делали  дальние
набеги. Но в те времена среднее королевство славилось отвагой  королевских
рыцарей, и было убито и  ранено  так  много  странствующих  драконов,  что
остальные перестали летать в том направлении.
     Еще остался обычай подавать королю драконий хвост  на  рождественский
обед; ежегодно выбирали рыцаря для охоты на дракона. Предполагалось, что в
день Святого Николая он отправлялся на охоту, а к рождеству возвращался  с
драконьим хвостом. Но уже много лет королевский повар готовил к  рождеству
поддельный драконий хвост: огромный торт из тертого миндаля  с  чешуей  из
жженого сахара. Под музыку скрипок и труб избранный рыцарь относил торт  в
праздничный зал.  Поддельный  драконий  хвост  съедали  на  сладкое  после
рождественского обеда, и все уверяли (чтобы сделать приятное повару),  что
на вкус он лучше настоящего.
     Так обстояло дело, когда снова появился настоящий дракон. И все из-за
того великана. После своего приключения он частенько разгуливал по  горам,
навещая живущих в разных местах родственников, - гораздо чаще, чем обычно,
и много чаще, чем им этого хотелось.  Дело  в  том,  что  он  все  пытался
одолжить у кого-нибудь большой медный котел. Удавалось ему это или нет, но
он усаживался и нескладно и нудно рассказывал о прекрасной стране, лежащей
далеко на востоке, и обо всех чудесах большого  мира.  Он  ведь  воображал
себя великаном и отважным путешественником.
     - Прекрасная местность, - говорил он, - земля ровная,  почва  мягкая,
массу еды можно раздобыть: повсюду, знаете ли, коровы да овцы, заметить их
легко, если глядеть хорошенько.
     - А как насчет людей? - спрашивали его.
     - Ни одного я не видел, - отвечал он.  -  Ни  одного  рыцаря  там  не
видать и не слыхать, дорогие мои. Только возле реки какие-то мухи  водятся
- ужасно больно жалятся.
     - Что же ты туда не вернешься? - удивлялись родственники. - Там бы  и
остался!
     - недаром ведь говорится, что лучше всего дома, - отвечал он. - Но я,
возможно, туда схожу, если будет настроение. Во всяком случае, я-то уж там
побывал - этим ведь не каждый может похвастаться. А вот медный котел...
     - Так где же они, эти богатые земли, - поспешно спрашивали у него,  -
где чудесные поля, изобилующие скотом, который никто не  сторожит?  далеко
ли?
     - Да, к востоку, - отвечал он, - вернее к юго-востоку. Но  добираться
долго.
     И тут же он давал  такой  преувеличенный  отчет  о  пройденном  тогда
расстоянии, о преодоленных лесах, горах и лугах, что ни одному великану не
хотелось отправляться в путь: ведь ни у кого не было таких длинных ног. Но
слухи распространялись.
     После теплого лета наступила суровая зима.  В  горах  стояли  сильные
морозы, с едой стало плохо. Разговоры  стали  громче.  Вспоминали  овец  и
коров, пасущихся на сочных пастбищах. Драконы навострили уши.  Они  хотели
есть, а слухи были заманчивы.
     -  Значит,  рыцари  -  существа  мифические,  -  рассуждали   молодые
неопытные драконы. - Мы всегда так и думали.
     - Во всяком случае, попадаются  они,  вероятно  редко,  -  рассуждали
старые и мудрые, - они далеко, их мало и нечего их бояться.
     Особенно подействовали слухи на одного дракона. Звали его Хризофилакс
Дайвз, так как он принадлежал к древнему царскому роду и был очень  богат.
Он был хитер, любопытен, жаден, отлично  вооружен  -  и  не  очень  храбр.
Однако он ничуть не боялся насекомых любых размеров и видов,  кроме  того,
он был ужасно голоден.
     Так что  в  один  прекрасный  зимний  день,  примерно  за  неделю  до
рождества, Хризофилакс расправил крылья и пустился в путь. Среди  ночи  он
благополучно приземлился в самом  центре  королевства  Августа  Бонифация,
государя и повелителя. За короткое время он натворил немало бед,  круша  и
сжигая все на своем пути, пожирая овец, коров и лошадей.
     Это происходило далеко от Хэма, но Гарм насмерть перепугался. Он  как
раз отправился в путешествие, воспользовавшись благосклонностью хозяина, и
отважился ночевать далеко от дома. Он шел на привлекающий его запах  вдоль
лесного оврага и вдруг  почуял  за  поворотом  новый  и  тревожный  запах:
оказывается он налетел прямо на хвост Хризофилакса Дайвза, который  только
что приземлился. Никогда еще ни одна собака не мчалась домой задрав  хвост
с такой скоростью, как Гарм. Услышав его визг, дракон  повернул  голову  и
фыркнул, но Гарм был уже далеко. Он бежал всю ночь и поспел домой только к
завтраку.
     - Караул! караул! - затявкал он у задней двери.
     Джайлс услышал - и ему это не понравилось. Эти звуки напомнили ему  о
тех неожиданностях, которые могут случиться,  когда  все  как  будто  идет
хорошо.
     - Жена, впусти-ка эту подлую собаку, - приказал он,  -  и  угости  ее
палкой!
     Гарм проковылял на кухню,  глаза  его  сверкали,  а  язык  свешивался
набок.
     - Караул! - воззвал он.
     - Чем это ты занимался на этот раз? - спросил Джайлс, швыряя  в  него
колбасой.
     - Ничем, - запыхавшись отвечал  Гарм,  слишком  взволнованный,  чтобы
воздать должное колбасе.
     - Ты мне это прекрати, не то шкуру спущу, - пригрозил Джайлс.
     - Ничего я плохого не делал. Ничего дурного не хотел, - заскулил пес.
- Только я нечаянно на дракона наткнулся - и он меня напугал.
     - На дракона? - фермер даже  пивом  подавился.  -  Будь  ты  проклят,
нечего совать свой нос куда не надо! чего ради ты наткнулся на  дракона  в
такое время года, когда у меня хлопот полон рот? где хоть он был?
     - Да к северу, за холмами, а потом еще дальше, за стоячими камнями, -
отвечал пес.
     - А, вон как далеко! - у фермера отлегло от сердца. - Слыхал  я,  что
там водится нечисть, всякое в тех местах может  приключиться.  Пусть  сами
управляются. Не лезь ты ко мне с этими баснями, убирайся вон!
     Гарм ушел - и разнес новость по всей деревне. Он не  забыл  отметить,
что его хозяин ничуть не испугался:
     - Совершенно спокойно продолжал себе завтракать.
     Люди стояли в дверях домов, с удовольствием обсуждали новость:
     - как это напоминает прежние времена! - говорили они. -  И  рождество
на носу. Как раз по сезону. Ну и доволен  же  будет  король!  на  нынешнем
рождестве он сможет полакомиться настоящим хвостом.
     На другой день - опять новость. Оказывается этот дракон необыкновенно
крупный и свирепый. Люди спрашивали друг у друга:
     - А где же королевские рыцари?
     Тот же вопрос уже задали  другие.  Посланцы  деревень,  более  других
пострадавших от нашествия Хризофилакса, шли  к  королю  и  спрашивали  так
громко, как только осмеливались:
     - Государь, где же ваши рыцари?
     Но рыцари ничего не предпринимали: ведь им официально не  сообщали  о
появлении дракона. Так что король в соответствующей форме довел новость до
их сведения и просил приступить к  необходимым  действиям  при  первой  же
возможности. Он страшно разгневался, убедившись, что они пока не видят  ни
малейшей возможности и откладывают действия со дня на день.
     Однако оправдания рыцарей звучали вполне убедительно. Прежде всего  -
королевский  повар,  имевший  привычку  все  делать  заблаговременно,  уже
приготовил рождественский драконий хвост. Нехорошо было  бы  его  обидеть,
принеся в последний момент настоящий. Слуга он был весьма ценный.
     - При чем тут хвост? отрубить  ему  голову  -  и  дело  с  концом!  -
недовольно кричали посланцы деревень.
     Но вот наступило рождество, и, к несчастью, на день Святого Джона был
назначен большой турнир. На него  пригласили  рыцарей  многих  королевств,
чтобы они сражались за ценный приз. Очевидно,  неразумно  было  бы  лишать
рыцарей Среднего Королевства возможности испытать  себя,  отправив  лучших
бойцов на охоту за драконом до окончания турнира. А после турнира наступил
новогодний праздник.
     Но каждую ночь дракон все продвигался -  и  оказывался  все  ближе  к
Хэму.  Накануне  нового  года  люди   увидели   вдалеке   зарево.   Дракон
расположился в лесу, всего за десять миль, и лес полыхал веселым пламенем.
Дракон ведь был довольно горячим, особенно под настроение.
     Тут народ начал поглядывать на фермера Джайлса и шептаться у него  за
спиной. Ему стало здорово не по себе, но он все делал вид, будто ничего не
замечает. На следующий день дракон  продвинулся  еще  на  несколько  миль.
Тогда  фермер  Джайлс   сам   заявил   вслух,   что   королевские   рыцари
оскандалились.
     - Хотел бы я знать, как они оправдают свое жалованье, - говорил он.
     - Мы тоже хотели бы, - соглашались жители Хэма. А мельник добавил:
     - Ведь некоторые и сейчас получают рыцарство  за  личные  заслуги,  я
слыхал. За примером недалеко  ходить,  наш  славный  эгидиус  -  настоящий
рыцарь. Разве король не прислал ему письмо, написанное красными буквами  и
меч?
     - Одного меча для рыцарства  мало,  -  поспешно  возразил  Джайлс.  -
Посвятить еще должны, и всякое такое, я так понимаю. А у меня и  без  того
хлопот полон рот.
     - Не сомневаюсь, что король тебя посвятит, попросить только, - сказал
мельник. - Попросим, пока не поздно!
     - Ни в коем случае! - испугался фермер. - Не для меня всякие там  эти
посвящения. Я фермер и горжусь этим, простой честный  человек,  а  честным
людям, я слыхал, плохо при дворе находиться.  Это  вам  больше  по  вкусу,
господин мельник!
     Священник улыбнулся, но не возражению фермера, ведь Джайлс и  мельник
слыли кровными врагами и в своих спорах за словом в карман не  лезли,  как
поговаривали в Хэме. Просто священнику кое-что пришло в  голову,  и  мысль
эта ему понравилась, но вслух он пока ничего не сказал. Мельник не был так
доволен, и он нахмурился.
     - Конечно, простой, а может, и честный, - отпарировал он. - Но  разве
так уж необходимо являться ко двору и быть  посвященным  в  рыцари,  чтобы
убирать дракона? кроме храбрости, ничего для этого не требуется, не  далее
как вчера я слышал, что Эгидиус это  утверждал.  Несомненно,  храбрости  у
него не меньше, чем у любого рыцаря!
     Народ кругом зашумел:
     - Конечно! Ура в честь героя Хэма! Ура, ура, ура!
     Тогда фермер Джайлс в крайнем смущении отправился домой. Оказывается,
местную репутацию нужно поддерживать, а это  иной  раз  нелегко.  Он  пнул
ногой пса и спрятал меч в кухонный  буфет.  До  того  меч  красовался  над
очагом.


     На   следующий   день   дракон   добрался   до   деревни    Кварцетум
(по-простонародному - Оукли). Питался он  не  только  овцами  и  коровами,
проглотил  не  только  двух-трех  ребятишек,  но  и  священника,   который
несколько необдуманно пытался убедить его свернуть  с  пути  зла.  Тут  уж
началась ужасная суматоха. Все население  Хэма  во  главе  со  священником
взобралось на пригорок и ожидало фермера Джайлса.
     - Мы ждем тебя, - воззвали они, а сами стояли и  глядели,  пока  лицо
фермера не запылало ярче его рыжей бороды.
     - Когда ты выступаешь? - спросили они.
     - Ну, сегодня я уж точно не смогу, - отговаривался он. - Хлопот полон
рот, а тут еще работник заболел. Я подумаю.
     Все разошлись, а к вечеру поползли слухи, что дракон  подобрался  еще
ближе, и народ вернулся.
     - Мы за тобой, мастер эгидиус, - позвали люди.
     - Да вы что, - возразил он, - именно сейчас мне совсем  не  до  того.
Кобыла охромела, и овцы ягнятся. Потом видно будет.
     Все  опять  разошлись,  ворча  и   переглядываясь.   Мельник   ехидно
посмеивался. Священник остался, и от него никак  было  не  избавиться.  Он
напросился на ужин и все на что-то  намекал.  Даже  спросил,  где  меч,  и
настойчиво попросил его показать.
     А меч лежал себе на верхней полке буфета, коротковатой для  него,  и,
как только фермер Джайлс взял его в руки,  выскочил  из  ножен,  а  фермер
выронил ножны, будто они обожгли ему руки. Священник так и  вскочил,  даже
пиво опрокинул. Он осторожно поднял меч и попытался снова  вложить  его  в
ножны, но меч входил  туда  всего  на  какой-нибудь  фут,  и,  как  только
священник снял руку с рукоятки, он снова выскочил.
     - Господи боже! как странно! - воскликнул  священник.  Он  хорошенько
осмотрел и ножны, и клинок. Он ведь был человеком образованным: не то  что
фермер, который с трудом разбирал заглавные буквы унциального письма и  не
был уверен, что прочтет правильно собственное имя. Поэтому он  не  обратил
внимания на чудные буквы, которые с трудом можно было разобрать на  ножнах
и на мече. Хранитель же королевского оружия так привык к рунам,  именам  и
другим символам власти и знатности, начертанным на мечах и ножнах, что  не
забивал ими голову; кроме того, он считал, что они устарели.
     А священник долго их разглядывал и  хмурился.  Он  рассчитывал  найти
какую-нибудь надпись на мече или на ножнах, именно эта мысль и осенила его
накануне, но то, что он сейчас увидел,  его  поразило:  там  действительно
были начертаны буквы, но он никак не мог разобрать их.
     - На ножнах какая-то надпись, а  на  мече  изображены  эпиграфические
знаки, - сказал он.
     - В самом деле? - удивился Джайлс. - Что же они означают?
     - Буквы старинные, а  язык  варварский,  -  сказал  священник,  чтобы
выиграть время. - Надо их повнимательней изучить.
     Он попросил меч до утра, и фермер с радостью его отдал.


     Придя домой, священник снял с полок множество ученых книг и сидел над
ними до глубокой ночи. Наутро стало известно, что дракон  продвинулся  еще
ближе. Жители Хэма заперли двери  домов  на  все  засовы  и  закрыли  окна
ставнями; те же, у кого были погреба, спустились туда и дрожали при  свете
свечей.
     Но священник крадучись вышел из дому и, переходя от  двери  к  двери,
рассказывал в щелку или в замочную скважину всем, кто хотел  его  слушать,
об открытии, которое сделал ночью у себя в кабинете.
     - Наш добрый Эгидиус,  -  говорил  он,  -  благодаря  милости  короля
оказался  владельцем  знаменитого  меча  Кодимордакса,   в   романсах   на
простонародном языке его называют Хвостосеком.
     Услышав эти слова, люди открывали двери.  Всем  была  известна  слава
Хвостосека: ведь этот меч когда-то принадлежал Белломариусу, величайшему в
королевстве победителю драконов. Согласно некоторым сведениям, возможно не
совсем достоверным, он был прапрадедушкой нынешнего короля по  материнской
линии. О его подвигах сложили множество песен и легенд, - если  их  забыли
при дворе, то в деревнях помнили прекрасно.
     - Этот меч, - объяснял священник, - не лежит в  ножнах,  если  дракон
находится в пределах пяти миль. Несомненно он сразит любого дракона,  если
будет в руках храбреца.
     И люди начали собираться с духом, иные даже окна раскрыли и выглянули
на улицу. В конце концов,  священник  убедил  несколько  человек  выйти  и
следовать за ним, но охотно это сделал один  мельник.  Он  решил  -  стоит
рискнуть, чтобы поглядеть, как попался Джайлс. Люди поднялись на пригорок,
бросая беспокойные взгляды на север  через  реку.  За  рекой  не  было  ни
малейших признаков дракона. Возможно, он спал: он ведь отлично питался все
рождественские праздники.
     Священник  с  мельником  забарабанили  в  дверь  Джайлса.  Ответа  не
последовало, они забарабанили еще сильнее. Наконец вышел  Джайлс.  Лицо  у
него было красное. Он вчера тоже засиделся допоздна и  выпил  много  пива.
Утром встал и начал снова.
     Все  толпой  окружили  его,   называя   Добрым   Эгидиусом,   Храбрым
Агенобарбусом, Великим Юлиусом, Стойким Агриколой, гордостью Хэма,  героем
всей округи. И заговорили о Кодимордаксе, Хвостосеке, мече, не уходящем  в
ножны, знаменующем победу или смерть, славу йоменов, опору страны и  благо
народа, и в голове фермера все перепуталось.
     - Эй! давайте по одному, -  вставил  он,  как  только  получил  такую
возможность. - Что все это значит? у меня же с утра самая работа.
     Разъяснить ситуацию предоставили священнику.  Тут  мельник,  к  своей
радости, увидел, как Джайлс попался в  самый  крепкий  силок  -  крепче  и
пожелать было нельзя. Но все обернулось не совсем так, как ожидал мельник.
Во-первых,  Джайлс  выпил  много   пива.   Во-вторых,   он   необыкновенно
возгордился и воодушевился, узнав, что его  меч  и  есть  самый  настоящий
Хвостосек. В детстве он очень любил сказки  о  Белломариусе,  и,  пока  не
научился уму-разуму, иной раз ему хотелось владеть таким же  замечательным
героическим мечом. И ему вдруг пришло в голову, что надо взять Хвостосек и
отправиться охотиться на дракона. Но он слишком  привык  торговаться,  так
что опять попытался отсрочить это событие.
     - Что? - воскликнул он. - Мне охотиться на  дракона?  это  в  моих-то
старых гамашах и жилетке? на дракона  в  хороших  доспехах  ходят,  так  я
слыхал. А в моем доме их нет, это уж точно, - обрадовался он.
     С минуту все неловко  молчали,  потом  послали  за  кузнецом.  Кузнец
покачал головой. Человек он был медлительный и  мрачный,  а  прозвали  его
Солнечным Сэмом, хотя  настоящее  его  имя  было  Фабрициус  Кункатор.  Он
никогда  не  свистел  за  работой,  за  исключением  тех  случаев,   когда
происходило несчастье, из числа предсказанных им ранее. А так как  он  без
конца только и делал,  что  предсказывал  всякие  несчастья,  редко  могло
случиться что-нибудь такое, чего бы он до того  не  успел  предсказать,  а
потому все, что бы не произошло, предписывали его пророчествам.  Для  него
это  была  главная  радость,  поэтому  он  никогда  ничего  не  делал  для
предотвращения несчастья. Он снова покачал головой и объявил: