ния, движущая платформу, отключилась совсем.

Здесь кто-то есть

     Решили поспать. Все-таки с момента выхода из ракеты у здания Высшего Совета прошло более четырнадцати часов, а они не отдыхали и почти не ели. Подсвечивая фонарем, разложили на будочке управления снедь, перекусили. Воды было мало, поэтому экономили, сделали по два глотка. Затем легли спать.
     Высокий обошел платформу, ворча что-то под нос, устроился прямо под козырьком на носу, положил под голову портфель и затих.
     Лось тоже лег на железный настил платформы, чувствуя неловкость, будто все приключения случились с ним не наяву и пещеры Марса ему просто грезятся. Проплыло перед глазами нежное и печальное лицо Аэлиты... заплаканное лицо Ихошки... веселое лицо красноармейца Гусева, знающего, для чего он живет на закованные в облегающие латы, магацитды пока лись и пропали жуткие железные кони... последним пришел Тускуб и погрозил жезлом...
     Лось дернулся, но не проснулся. Сон его был неглубок и неспокоен. Если бы не усталость, он вряд ли уснул бы вообще.
     Разбудил его металлический лязг.
     - Что?! - вскинулся он, пытаясь нащупать маузер. Неподалеку вспыхнул луч света, лизнул потолок тоннеля.
     - Вставайте, Мстислав Сергеевич, - раздался голос попутчика. - Надо идти. Тут недалеко, километрах в десяти, какие-то большие пустоты, наверное, залы с оборудованием. Повезет, так найдем другой транспорт.
     Лось с трудом поднялся, чувствуя ломоту в суставах, протер глаза, подошел к краю платформы.
     - Откуда вы знаете о залах?
     - Я не знаю - чую. Прыгайте.
     Лось помассировал занывшую - отлежал - шею, размял кисти рук. Взял мешок с остатками провизии и оружием, спрыгнул на пол тоннеля.
     Двинулись в путь, изредка включая фонарь, луч которого тускнел на глазах. Можно было бы и не включать его, но боялись колодцев и ям.
     Тоннель раздвоился. Но желоба, по которым катилась тележка, свернули в правый ход, поэтому пошли туда.
     Наткнулись на целое кладбище скелетов в истлевших одеждах. По-видимому, здесь произошел бой марсиан с марсианами же, так как все скелеты были маленькие, почти детские. Лось перешагивал их с опаской и брезгливостью, Высокий шагал смелее, треща костями. Нагнулся, поднял что-то с пола, повертел в пальцах.
     - Любопытно... Лось подошел.
     В руке попутчик держал маленькую статуэтку из тяжелого голубоватого металла: голый человечек восседал, сложив под себя ноги, опираясь руками на колени. У него было широкоскулое лицо, клювообразный нос и припухлость в виде стрекозиного глаза посреди лба.
     - Вам знаком этот божок?
     - Хао, - сказал Лось. - Он был почитаем марсианами еще до Магацитлов.
     - Любопытно, - повторил Высокий в задумчивости. - Значит, Магацитлы не первые пришельцы на Марсе? Здесь побывали и другие гости? Что ж, я на верном пути.
     Он снова зашагал вперед, не обращая внимания на хруст костей под ногами.
     Выбрались в небольшую пещеру с двумя выпуклыми серебристо-матовыми зеркалами - в потолке и в полу, друг над другом.
     - Люки? - Высокий попытался открыть выпуклость, и ему это удалось.
     В нос ударил сладкий дурманящий запах. Закружилась голова. По телу пробежали иголочки боли.
     - Черт! - Высокий отшатнулся, захлопнул люк. - Вот сволочи! Там газ!
     - К-какой газ? - не понял инженер.
     - Коллоидная форма окиси углерода. Два-три вдоха - и вы на небесах! Похоже, мы действительно приблизились к подземным владениям этой самой царицы.
     - Магр...
     - Пойдем теперь осторожнее, тише. Я чую, что впереди шевелится что-то живое.
     - Пауки?
     - Нет, у пауков иной пси-спектр. Это люди. Лось хотел было поинтересоваться, что такое пси-спектр, но попутчик уже двинулся вперед.
     Прошли ряд углублений со стоячей в них черной водой. Углубления походили на следы какого-то гигантского зверя, так как шли двумя смещенными относительно друг друга рядами. Лось передернул плечами: показалось, кто-то смотрит в спину. Догнал попутчика.
     - Может, скажете, кто вы на самом деле и что ищете?
     Высокий покосился на него, продолжая размеренно шагать.
     - Меньше знаешь - лучше спишь, Мстислав Сергеевич. В вашем языке нет понятий и терминов, необходимых для нашего объяснения.
     - Вы не из Петрограда и не белый офицер, да?
     - Я бывший униформер и вообще не из этой Галактики, - усмехнулся Высокий. - Точнее, родился я на Земле, но не на той, где живете вы, а в другом инварианте Дендроконтинуума... э-э, то есть в другой метавселенной. Там почти все то же самое, что и у вас, но есть некоторые различия, превращавшие наш инвариант в... э-э, ну, скажем, в параллельный мир.
     - Вы шутите? - с надеждой и сомнением произнес Лось.
     - Ничуть. Вы спросили - я ответил. Не забивайте себе голову ненужной информацией, ваша проблема от этого не упростится.
     Несколько минут шли молча. Потом Лось спросил:
     - А ваша проблема в чем? Зачем вы полетели со мной на Марс? Если вы все знаете и обладаете такими вещами, - кивок на портфель, - то почему сразу не оказались на Марсе?
     - Так получилось, - с заминкой ответил Высокий. - Мне пришлось покидать мое временное жилище так быстро, что я не успел взять с собой необходимый квест.
     - Что?
     - Комплект для выживания в экстремальных условиях. Хорошо хоть ЗАК удалось добыть.
     - А как вы оказались на Земле?
     - Они блокировали выходы на трансгресс, пришлось использовать квантованную линию Ствола.
     - Кто - они?
     - Тише! - поднял руку Высокий, останавливаясь. Выключил фонарь.
     Лось прислушался.
     Тишина в тоннеле стояла такая, что пробеги по стене муха - стало бы слышно. Однако никто по стенам не бегал, поток воздуха был слабым, хотя и чувствовался, и тем не менее Лосю показалось, что он слышит тихие-тихие, на грани слуха, вздохи.
     - Мы почти у цели, - понизил голос Высокий. - Еще километра два, и выйдем к большим пустотам. Будьте осторожнее, постарайтесь не шуметь. Нас отсюда никто не ждет, есть шанс появиться внезапно.
     - Вы думаете, там... марсиане?
     - Может быть, и марсиане. Или некие обитатели пещер, стерегущие...
     Лось подождал продолжения.
     - Что?
     - Увидим, - уклонился от ответа попутчик. Снова двинулись в путь, насторожив зрение и слух.
     На попадавшиеся по пути ниши и следы былого присутствия людей не обращали внимания. Наконец впереди забрезжил слабый свет: обозначился выход в освещенное подземелье, обещанное Высоким. Почему оно было освещено, стало ясно чуть позже, когда путешественники приблизились к огромному залу в недрах Марса.
     Зал оказался естественного происхождения, с его сводчатого бугристого потолка свешивались сосульки сталактитов, сверкая в лучах прожекторов, а стены - все в рытвинах, порах и буграх - отсвечивали кристаллами драгоценных камней и минералов. Кое-где стены были обработаны, превращены в гладкие панно, на которых сверкали золотые надписи или висели какие-то предметы, возможно - ритуального предназначения. Центральная часть пещеры также была выровнена, и в центре идеального круга стояла решетчатая металлическая платформа, на которую опиралась толстая металлическая труба с четырьмя пилонами, верхняя часть которой исчезала в дыре в потолке. Лось не сразу понял предназначение трубы, зато сообразил Высокий:
     - Святой Веер! Еще одна ракета! Лось скептически качнул головой, всмотрелся, и его пробрала дрожь. Труба действительно была ракетой, точно такой же, какую они встретили в шахте в начале пути. Только та стояла одиноко, то ли брошенная, то ли законсервированная, а вокруг этой кипела жизнь. Среди механизмов, мостиков, платформ, будочек и машин сновали марсиане в сером, и было их не меньше трех сотен. Охраняли же эту стартовую площадку марсиане в зелено-желтой униформе. Это были цвета Тускубова воинства, цвета правительственных войск.
     - Тускуб здесь! - прошептал Лось. Высокий оглянулся, прижал пачец к губам.
     - Приготовьтесь, Мстислав Сергеевич, будем брать "языка".
     - Вы с ума сошли! - очнулся инженер. - Их здесь тысячи!
     - Положим, не больше трех сотен. Однако, во-первых, это хилые марсиане, а не Магацитлы, во-вторых, мы нападем внезапно, что усилит эффект, а в-третьих, они-то уж должны знать, где находится ваша принцесса. Итак, вперед?
     Лось снова почувствовал раздражающее душу пре-сходство спутника, его хитрое подначивание, возра-ть на которое означало признаться в своей слабости
     Пока еще существовал крохотный, но не исчезающе малый шанс на мирные переговоры.
     - Что они делают? - кивнул Лось на марсианский муравейник в центре зала; тоннель с желобами вывел их в дальний конец пещеры, к горе обрушившихся с потолка камней, и отсюда было удобно наблюдать за деятельностью солдат.
     - Похоже, они пытаются восстановить механизм запуска.
     - Зачем?
     - Наверное, чтобы пустить ракету на головы своих врагов. Тускуба, очевидно, загнали в горы, и он решил убедить своего оппонента Хусана иным способом. Правда, если эта громадина взлетит и взорвется, боюсь, произойдет катастрофа.
     - Почему?
     - Мой анализатор уверяет, что внутри этого монстра весьма приличная ядерная бомба с тротиловым эквивалентом в сто миллионов тонн.
     - Я не совсем понимаю...
     - Поверьте на слово, Мстислав Сергеевич. Этих парней надо остановить, они не ведают, что творят. Вы подумали? Решили?
     Лось унял бешено заработавшее сердце, источник всех его драм. Сжал губы.
     - Подумал... Я пойду первым. Один! Попробую встретиться с Тускубом и... и убедить его отказаться от своих планов.
     Высокий скривил губы.
     - Он вас не послушается. Обычно припертые к стенке диктаторы используют любую возможность, чтобы отомстить врагу, невзирая ни на что. Тускуб такой же. Но я вас понимаю. В его руках ваша девушка, и вы хотите...
     - Она его дочь!
     Ним с позиций силы. Когда мы захватим пусковую установку, он пойдет на любые уступки.
     - Нет! - твердо заявил Лось. - Я хочу предупредить его. Он неглупый человек, должен понять.
     Высокий пожевал губами, думая о своем, поднес к глазам бинокль. С минуту разглядывал суету марсиан в центре зала, опустил бинокль.
     - Вы романтик и гуманист, Мстислав Сергеевич. Именно романтики и гуманисты гибнут во всех конфликтах первыми, причем во всех инвариантах Древа. Это статистика. А я хочу жить... и выполнить свою миссию, цена которой - очень большая Власть! Хотя вам этого не понять. Тем не менее сделаем по-вашему. Идите, ищите Тускуба, попытайтесь его убедить в благости ваших намерений. Но обо мне ни слова!
     Лось кивнул.
     - Я буду наблюдать за ходом событий, - продолжал Высокий, - и оставляю за собой право вмешаться в нужный момент... если ваши переговоры зайдут в тупик. Хорошо бы мне самому поговорить с Тускубом. Судя по всему, он самый информированный среди марсиан и должен знать, где упал Посох бога Хао.
     Лось снова кивнул.
     - Я спрошу.
     - Он вам не скажет. Но идите. И действуйте сразу, не дожидаясь, пока вас убьют.
     В глазах Высокого просияла странная искра сожаления, будто он уже попрощался с попутчиком. Но Лось тут же забыл об этом. Поправив мешок за плечами, сдвинув ближе к левому локтю кобуру маузера, он выпрямился и, не оглядываясь, зашагал вниз, к центру пещеры. Тонкий нежный голос позвал его, голос Аэлиты, голос любви и надежды...

Трансгресс

     Тарас был убежден, что они действуют не правильно, нарушая законы, но воля Насти была сильнее, и в конце концов молодой человек почти перестал думать о последствиях столь рискованного шага, как несанкционированный выход в сеть трансгресса.
     Что такое трансгресс - он знал хорошо.
     С трансгрессом человек столкнулся более полувека назад, когда на Земле, в Брянских лесах, был построен хроноускоритель, или, как его стали называть позднее, хронобур, он же - Ствол. Хроноускоритель соединил множество Ветвей Древа Времен, отдельных копий Вселенной, отличавшихся друг от друга незначительными деталями. Сама же Вселенная оказалась намного более сложной, чем представлялось ученым-космологам, ибо каждая ее последующая копия разделялась на столько инвариантов, сколько вероятностных отклонений имел каждый вариант. Эту теорию разработал создатель Ствола Атанас Златков, и он же доказал, что в невероятно огромном многомерном пространстве Древа изначально идет Большая Игра: существа, овладевшие энергией своего домена-инварианта (Ветви), играли друг с другом, соревнуясь в борьбе за право дальнейшего развития домена, расширяя поле своей деятельности на другие инварианты. Поучаствовали в этой Игре и люди, а Златков даже смог стать одним из Судей, контролирующих процесс Игры. Вернее, не он один, а весь "клон" Златковых, живущих в миллионах инвариантов. Помогали же ему и дед Тараса Павел Жданов, и дед Насти Григорий Белый.
     Трансгресс был открыт землянами почти сразу после прорыва Ствола в соседние инварианты - Ветви Древа. Он представлял собой транспортно-информа-ционную систему, используемую Судьями Игры, я был "встроен" в Древо Времен как физический закон.
     По сути он являлся своеобразным "корневым" инвариантом Древа, косвенным признаком присутствия которого в земной Метавселенной была сетчато-во-локнистая структура Мироздания. Кто знал о существовании трансгресса, тот мог им пользоваться, хотя и с некоторыми ограничениями. Люди - знали, но они же и заблокировали вход в систему для большинства соотечественников, понимая, каких бед может натворить человек с необузданными страстями и честолюбием, получи он доступ к столь мощной энергоинформационной структуре.
     Вот почему Тарас чувствовал себя не в своей тарелке, отправляясь с Настей в Гималаи, где в подземном бункере ее деда располагалась лаборатория, которой он давно не пользовался. Создана она была в те времена, когда за людьми, участвующими в Игре, шла охота, и надо было иметь собственные, не зависимые от Всемирной информационной Паутины, компьютерные сети и защиту.
     Лаборатория-схрон Григория Белого имела собственный блок метро, поэтому искать ее на местности не пришлось. Настя просто набрала код бункера. Через несколько секунд молодые люди вышли из кабины метро в круглый вестибюль.
     Схрон Белого-старшего был сферической формы, смонтированный на глубине километра под горами Гандисышаня. Разделен на три этажа. На самом нижнем - донном этаже располагались энергетические установки и кабина метро, на среднем - рабочий кабинет, гостиная, столовая и две спальни, на третьем - собственно лаборатория.
     Само собой включилось освещение.
     - Добро пожаловать на борт "ковчега", - раздался мягкий приятный баритон обслуживающего бункерка. - Рад побеседовать с гостями.
     - Побеседуем позже, - отрезала Настя, направляясь к лестнице, соединявшей этажи. - Открой нам лабораторию.
     - Слушаю и повинуюсь, сударыня. - В голосе ин-;| ка прорезалась лукавинка, но молодые люди не обратили на это внимания.
     Система ухода за комплексом продолжала работать, несмотря на то, что хозяин появлялся здесь редко, поэтому нигде не было ни пылинки и по коридорам и залам бункера гулял свежий ветерок, напоенный ароматами луга.
     Заглянули по пути в рабочий модуль Белого.
     Стеклянно-прозрачная "шишка" вириала с тремя-четырьмя зелеными искорками внутри, кокон-кресло, столик, два обычных кресла, витейр на стене: Григорий Белый, еще молодой, с шапкой черных волос, рядом красивая женщина в сарафане, ослепительно улыбающаяся, - жена Татьяна, и карапуз на плече у Григория - будущий отец Насти. Витейр был так ярок и реален, что казалось, люди в его глубине сейчас зашевелятся и выйдут в кабинет.
     - Красивая у тебя бабушка была, - сказал честно Тарас.
     - Она и сейчас красивая, - отмахнулась Настя, выходя в коридор.
     Дверь в лабораторию деда свернулась валиком влево, открывая вход. Вошли, остановились.
     Все пространство куполовидного помещения было заткано своеобразной светящейся "паутиной", образующей нечто вроде модели Метагалактики с ее сетчато-ячеистой структурой. В некоторых ячеях лежали необычного вида предметы: колючие шары, мотки разноцветной проволоки, сплющенные с концов цилиндры, штабель белых стержней, тетраэдр "голема" и тройной эллипсоид, отсвечивающий перламутром, - остальные ячеи пустовали.
     - Вот и универ, - сказала Настя, подходя к связке эллипсоидов, пересекающихся друг с другом.
     Нити "паутины" засияли ярче, пропуская девушку.
     Тарас, чувствуя себя вором, последовал за ней.
     Универ, хранившийся в бункере деда Насти, был создан давно, лет пятьдесят назад. Естественно, он выглядел раритетом. Нынешние универы - чудо на-нотехнологий и полевых структур - умещались в браслете, хотя могли оперировать многометровыми физическими объемами, укладывая их в "струну" мгновенной телепортации. Однако поскольку доступ к современным универам был разрешен только сотрудникам Службы безопасности УАСС и специалистам Хроно-института с высоким рангом ответственности, выбирать не приходилось.
     Тройной эллипсоид горой навис над молодыми людьми.
     - Мощная машина! - пробормотал Тарас.
     - Гроб с музыкой! - пренебрежительно хмыкнула Настя. - Хотя для наших целей сгодится. Развернись! - приказала она инку аппарата.
     Верхний эллипсоид универа, напоминавший горб, откинулся вверх, а эллипсоид, на который он опирался, съехал чуть вниз. Образовался щелевидный люк.
     Настя оглянулась, сказала обыденным тоном:
     - Ну что, поехали?
     - Мы же не подготовились, - растерялся Тарас.
     - Какая подготовка тебе нужна?
     - Ну... квесты... оружие...
     - Все это мы найдем здесь. Кроме, разве что, оружия. Одеваемся и уходим.
     - Может, предупредим? - заикнулся Тарас.
     - Кого? - нахмурилась девушка.
     - Деда... твоего или моего...
     - Тогда трансгресса нам не видать как собственных ушей. Боишься идти - оставайся.
     - Не боюсь! - оскорбился Тарас. - Просто не люблю делать что-либо втихую, украдкой. Представляешь, что будет, если сэконовцы пронюхают о нашем десантировании?
     - А что будет? Ничего не будет, - беспечно махнула рукой Настя. - Пожурят и отпустят. Мы же не собираемся вмешиваться в жизнь чужого инварианта?
     - Нет...
     - Вот видишь! Все будет хорошо. Идем экипироваться.
     Настя погладила шершавый бок универа и уверенной походкой направилась в дальний угол лаборатории, к ячее с "големом". Тарас поплелся за ней, ругая себя в душе за то, что согласился на эту авантюру. Но отступать было уже поздно. Откажись он от похода - и бог знает, как на это отреагирует Настя. Может быть, вообще перестанет с ним общаться.
     Они нашли все, что могло пригодиться для непродолжительной экспедиции в другую Ветвь: уники, аварийные наборы, квесты и даже оружие - "универсалы" и аннигилятор "шукра", на что не надеялась даже Настя. Хотя при этом она с огорчением призналась, что хотела бы иметь пару "глюков" и самый захудалый дриммер. Тарас не удивился запросам подруги, но внутренне был рад, что столь мощного оружия у них нет. "Глюк" представлял собой "раздиратель кварков", то есть излучатель особого поля, превращавшего вещество в излучение, а дриммеры вообще были эффекторами многомерности, способными свертывать измерения и топологически изменять материальную структуру Мироздания. Именно ими пользовались Судьи для контроля Игры - как судейскими "жезлами", и только благодаря им людям удалось сохранить собственную независимость во время схватки двух Игроков, гораздо более мощных, чем человечество.
     - Я считаю, нам понадобится транспортное средство, - сказала Настя, критически оглядев приятеля.
     - Трансгресс высадит нас в любой точке инварианта, - возразил Тарас.
     - Высадит-то он нас высадит, но дальше мы будем предоставлены сами себе и упремся в проблему доставки.
     - Что ты предлагаешь?
     - Взять "голем". Тарас засмеялся.
     Настя удивленно посмотрела на него.
     - Что смешного я сказала?
     - Не обижайся, я просто подумал, что кража "голе-ма" уже не будет иметь никакого значения в свете того, что мы затеяли. Одним гео больше, одним меньше - какая разница? Нак