потянулся
за пивом. Когда от дыма не осталось и следа, Герда вышла из круга. Ее лицо
вновь стало безжизненным, пустым, глаза полузакрыты. Но Хольгер видел, как
ее трясет. Кот выгнул спину, задрал хвост и плюнул в сторону Хольгера.
     -  Удивительный  ответ,  -  сказала  старуха  бесцветным  голосом.  -
Удивительные вещи рассказал мне демон.
     - Что он сказал? - прошептал Хольгер.
     - Сказал... Самуэль сказал, что ты пришел издалека,  что человек  мог
бы шагать до Страшного суда, но так и не добрался бы до твоего  дома.  Это
правда?
     - Пожалуй, - медленно сказал Хольгер. - Думается, можно выразиться  и
так...
     - И сказал еще: помочь твоей  беде,  вернуть  тебя  туда,  откуда  ты
прибыл, могут только в Фаэре. Туда лежит твой путь, сэр... сэр Хольгер. Ты
должен ехать в Фаэр.
     Он понятия не имел, что ответить.
     - Ох, не так Фаэр  страшен,  как  о  нем  болтают,  -  Герда  немного
опамятовалась. Даже захихикала, хоть звучало это, как кашель.  -  Если  уж
пришла пора говорить, ничего не скрывая, то признаюсь, я не в самых худших
отношениях с герцогом Альфриком - это один из Господ Фаэра,  что  живет  к
нам ближе других. Он малость обидчив, как весь их род,  но  поможет  тебе,
если попросишь - так сказал демон. А чтобы ты попал туда быстрее,  я  тебе
дам проводника.
     - З... зачем? -  сказал  Хольгер.  -  То  есть...  Вряд  ли  я  смогу
заплатить.
     - Платить не нужно, - беззаботно махнула рукой Герда.  -  Может,  мне
еще и зачтется добрый поступок, когда придет пора уходить из нашего мира в
другой, где будет, боюсь, пожарче. И вообще, старой бабке приятно  оказать
услугу такому благородному молодому человеку. Ах, были времена, давно тому
назад... Но хватит об этом. Давай, я осмотрю твою  рану,  а  потом  ляжешь
спать.
     Она промыла ему рану и наложила, бормоча заклятья, повязку с зельями.
Хольгер был слишком измучен, чтобы противиться чему бы то ни было.  Однако
у него хватило осторожности, чтобы  отказаться  от  любезно  предложенного
старухой ее матраца  и  перебраться  на  ночлег  к  Папиллону.  Не  стоило
чрезмерно  испытывать  судьбу.  Эта  хижина  была  странной  -   деликатно
выражаясь.



                                    3

     Проснувшись, он какое-то время лежал в полусне, пока не вспомнил, где
находится. Сон отлетел моментально. Хольгер сел и осмотрелся. Да, конюшня!
Вернее, закуток. Примитивное темное помещеньице, наполненное запахом  сена
и навоза. Черный конь склонил к нему  голову,  осторожно  тычется  мордой.
Хольгер встал, отряхнул с одежды соломинки.
     Солнечные лучи рассеяли полумрак - это мамаша Герда отворил дверь.
     -  Доброе  утро,  светлый  господин!  Ты  в  самом  деле  спал   сном
праведников, как это называют, хотя я на  своем  веку  видывала  множество
честных людей, всю ноченьку маявшихся бессонницей, и подлецов, сотрясавших
храпом крышку. Утром я не решилась нарушить твой  сон,  но  вставай  уж  и
посмотри, что тебя ждет. Его  ждали  миска  овсянки,  хлеб,  сыр  и  кусок
недоваренной грудинки. Хольгер с аппетитом съел все и с тоской  подумал  о
сигаретах и кофе. К  счастью,  суровые  времена  оккупации  почти  начисто
отучили его от этой  роскоши.  А  потому  он  удовольствовался  на  десерт
ледяной водой, которой умылся во дворе.
     Вернувшись в хижину, он убедился, что нему прибыл гость  -  но  тогда
лишь, когда чья-то рука потянула его за штаны, и неизвестный пробасил:
     - Вот он я.
     Хольгер посмотрел вниз и увидел плотного мужчину, лицом  коричневого,
как земля, с ушами, похожими  на  ручки  кувшина,  огромным  носом,  белой
бородой, босого, в коричневой куртке и таких же штанах. Ростом эта персона
не достигла и трех футов.
     - Это Гуги, - сказала Мамаша Герда. - Он поведет тебя в Фаэр.
     - Гм... Рад познакомиться, - сказал Хольгер. Пожал теплую  и  твердую
ладонь карлика, чем несказанно того удивил.
     Пора трогаться в путь, - весело сказала старуха. - Солнце уже высоко,
а вам предстоит нелегкое странствие по весьма  ненадежным  местам.  Но  не
опасайся сэр Хольгер. Гуги - из лесного племени,  он  тебя  проведет  мимо
всех опасностей прямиком к герцогу Альфрику. - Она подала ему завернутый в
тряпицу сверток. - Я тут положила немного мяса, хлеба и другой  снеди,  уж
знаю, какие вы непредусмотрительные, молодые  паладины,  бродите  себе  по
свету, спасая прекрасных девиц, а обед с собой захватить вам и в голову не
придется. Ах, стань я снова молодой, была бы такой  же  безалаберной,  что
значит пустой живот, когда мир зеленеет вокруг... Но теперь уж я старуха и
предусмотрительной быть обязана...
     - Спасибо, госпожа моя, - сказал Хольгер смущенно.
     И хотел выйти, но гуги с неожиданной силой потянул его за штаны:
     - Ты что? В одной рубашке в лес собрался? Там хватает  таких,  что  с
превеликой охотой всадят немного железа в богатого путника...
     - Ну да, конечно... - Хольгер принялся развязывать вьюк. Мамаша Герда
захихикала и выскочила наружу.
     Гуги помог Хольгеру облачиться в средневековые доспехи.  Обмотал  его
лодыжки ремнями, пока Хольгер натягивал  через  голову  кафтан  из  грубой
ткани. Потом, уже  без  посторонней  помощи,  Хольгер  надел  забренчавшую
кольчугу, легшую на плечи неожиданной тяжестью. Теперь прикинем -  широкий
пояс застегивается здесь, сюда прикрепляется кинжал,  сюда  пристегивается
перевязь меча. Гуги подал ему стеганую шапочку и норманнский  шлем.  Когда
на его сапогах очутились  золотые  шпоры,  а  на  плечах  пурпурный  плащ,
Хольгер задумался - потрясающе он выглядит, или попросту идиотски?
     - счастливой дороги, сэр Хольгер, - сказала Мамаша  Герда,  когда  он
выходил.
     - Я... я буду о тебе  вспоминать  в  своих  молитвах,  -  сказал  он,
подумав, что в этих краях именно так и следует благодарить.
     - А как же, сэр Хольгер, ты только  не  забудь!  -  она  отвернулась,
разразилась встревожившим его смехом и исчезла в доме.
     Гуги покрепче затянул ему пояс.
     - Ну пошли уж, разиня подпоясанный, а то весь день тут провозимся,  -
буркнул он. - Кто собирается на Фаэр, должен пришпорить коня.
     Хольгер вскочил на Папиллона и помог влезть Гуги. Карлик  примостился
впереди него на луке седла и показал на восток.
     - Туда поедем, - сказал он. - Если поднажмем, дня за два, за  три  до
замка Альфрика доберемся.
     Конь зашагал, и вскоре  хижина  осталась  далеко  позади.  Они  ехали
широкой звериной тропой, меж  высоких  деревьев,  посреди  чистой  зелени,
шелеста и щебетанья; глухо  ударяли  в  землю  подковы,  скрипели  кожаные
ремни, позвякивало железо. День выдался прохладный и безоблачный.
     Впервые за сегодняшнее утро Хольгер вспомнил о ране на голове. Она не
болела. Странные медикаменты ведьмы помогли.
     Однако вся эта история выглядела столь  необычно...  Но  он  не  стал
ломать себе голову. Не будем спешить. Каким-то образом -  быть  может,  во
сне, но очень уж все  это  не  похоже  на  сон,  разве  сон  бывает  столь
доскональным? - он перенесся куда-то за  пределы  своего  времени,  и,  не
исключено, своего пространства. И оказался в мире, где  верят  в  духов  и
ведьм, где живут по крайней мере один взаправдашний гном и одно  чертовски
удивительное  существо  по  имени  Самуэль.  Разложим  все  по   полочкам,
благоразумно и не спеша...
     Однако разложить все по полочкам оказалось не столь уж простым делом.
Не только сама ситуация, но и воспоминания о родине, о том, что там  могло
случиться в его отсутствие, панический страх, что здесь, в этом  мире,  он
может остаться навсегда - все это словно клещами сжимало его рассудок.  Он
явственно вспомнил изящные  линии  домов  Копенгагена,  пляжи,  вересковые
заросли и  равнины  Ютландии,  дерзко  взметнувшийся  в  небеса  Нью-Йорк,
просвеченную заходящим солнцем золотистую дымку  Залива  Сан-Франциско,  и
девушек, и миллион милых мелочей -  все,  сто  было  его  домом.  Хотелось
бежать, молить о помощи, чтобы вернуться туда, домой. Но  нет,  ничего  не
выйдет! Он здесь - и должен отдаться  течению  здешней  жизни.  Если  этот
герцог из Фаэра (любопытно, что это  за  место?)  в  состоянии  будет  ему
помочь, есть  еще  надежда.  И  стоит  поблагодарить  судьбу  за  то,  что
воображение у него не слишком буйное, а вывести его из  себя  нелегко.  Он
взглянул на лохматого человека, сидевшего в седле впереди него:
     - очень мило с твоей стороны, что ты взялся служить мне  проводником.
Я хотел бы тебе чем-нибудь отплатить.
     - Да нет, это я по ведьминому поручению взялся, - сказал Гуги.  -  Не
то чтобы я в самом деле был ей слугой. Простой мы, лесные, ей Гуги.  -  Не
то чтобы я в самом деле был ей слугой.  Просто  мы,  лесные,  ей  помогаем
время от времени, дров порубим, воды принесем, ну  там,  что  придется.  А
потом она нам чем-нибудь услужит. Не буду врать, не шибко-то  я  ее,  сову
старую, люблю, но пиво у нее отменное.
     - Мне она показалась очень милой старушкой.
     - Ну как же, язык у нее без костей, мягко стелет,  когда  захочет,  -
Гуги угрюмо хохотнул. - А вот помню я, что было, когда к нам молодого сэра
Магнуса занесло, много, много  лет  тому  назад...  Она  и  черной  магией
балуется. Смекалистая она, да не такая уж сильная, может вызывать  парочку
демонов попроще, и только, да и впросак не раз попадала со своими  чарами.
- Он осклабился. - Помню, один тип из Вестердалеса ей на мозоль  наступил,
она и поклялась,  что  спорынью  ему  на  поля  напустит.  То  ли  у  него
благословение от священника было, то ли у нее что-то не сладилось,  уж  не
знаю в точности, только долго она тужилась, пыхтела, да ничего  не  вышло,
побило у мужика кое-где всходы, и все. Лебезит она даже перед господами из
Серединного мира, думает, они ей могущества прибавят, но немного же она  с
того имела выгоды... Много же она с того имела выгоды...
     - Хм... А что стало с тем Магнусом? - спросил  Хольгер.  Новости  эти
ему не очень понравились.
     - Ох, сдается мне, крокодилы его в конце концов сожрали...
     Дальше они ехали молча. Потом Хольгер поинтересовался,  что  из  себя
представляют лесные жители. Гуги рассказал, что его  народ  живет  в  лесу
(казавшемся Хольгеру бесконечным), питается  грибами,  орехами  и  прочими
дарами природы; есть у них договор  о  взаимной  помощи  с  мелким  лесным
зверьем вроде кроликов и белок. Гномы не обладаю,  в  отличие  от  жителей
Фаэра, врожденными магическими способностями  е  обладают,  в  отличие  от
жителей Фаэра, врожденными магическими способностями, но с другой стороны,
как раз благодаря этому  могут  не  бояться  ни  железа,  ни  серебра,  ни
священных символов.
     - Войны, что бушуют в этих  ненадежных  места,  нас  не  касаются,  -
сказал Гуги. - У нас своя жизнь,  и  пусть  там  Небеса,  Пекло,  Земля  и
Серединный мир сражаются меж собой, коли им  охота.  А  когда  эти  гордые
господа положат друг друга холодными  окоченелыми  трупами,  мы  останемся
жить, как жили. Чтоб их всех чума сожрала! - Хольгер подумал,  что  гномы,
должно быть, сыты по горло оскорблениями, какие понесли и от людей,  и  от
жителей этого самого Серединного Мира.
     - Вот теперь я не знаю, что и думать, - признался он. -  Если  Мамаша
Герда питала на мой счет недобрые  намерения,  стоит  ли  мне  слушать  ее
совета и ехать в Фаэр?
     - Как знать? - пожал плечами Гуги.  -  Ты  не  торопись,  я  ведь  не
говорил, что у нее одно зло на уме. Если она против тебя за пазухой ничего
не держи, может, ей и втемяшилась блажь тебе помочь. Даже  герцог  Альфрик
тебе помочь может - забавы ради и из-за  тайны,  какую  ты,  сдается  мне,
собой являешь. С ними никогда не знаешь, что им на ум  взбредет.  Сами  не
знают, что через час сделают. Живут в дикости  и  потому  во  всех  войнах
держат темную сторону Хаоса.
     Новости эти не радовали. Фаэр  -  единственная  надежда  Хольгера  на
возвращение домой. А может, это попросту ловушка. Но кто тратил бы время и
силы, строя козни ему, чужеземцу без гроша за душой?
     - Гуги, а ты с охотой подстроил бы мне каверзу?
     - Нет, ты ведь не враг, ты человек добрый, не похож на тех,  каких  я
повидал. - Гуги сплюнул. - Не знаю, что там Мамаша Герда задумала, и знать
не хочу. Рассказал, что знал. Если хочешь в Фаэр, провожу.
     - А что будет потом, тебе не интересно?
     - Ничуточки. Я уж давно научился в чужие дела носа не совать.
     В его громыхающем баске прозвучала горечь. Хольгер подумал,  что  мог
бы ее использовать в своих целях.  Он  уже  сталкивался  с  людьми,  тяжко
страдавшими от комплекса неполноценности. А  Гуги  наверняка  был  бы  ему
полезен - и отнюдь не в качестве проводника  по  ведущей  в  неизвестность
дороге.
     - Пить хочется, - сказал Хольгер. - Остановимся? Кажется, в узелке  с
едой что-то такое булькает...
     Гуги облизнулся. Они натянули поводья и  развязали  ведьмин  подарок.
Так и есть - несколько глиняных фляжек. Хольгер откупорил одну и  протянул
гному. Гуги не на шутку удивился, но  не  заставил  себя  упрашивать.  Его
кадык зашевелился под снежно-белой бородой,  наконец  он  рыгнул  и  преда
фляжку Хольгеру.
     Потом усиленно над чем-то задумался.
     - Необычные у тебя манеры, сэр Хольгер, - сказал он. - И  на  рыцарей
Империи ты не похож, но и не сарацин.
     - Верно, - сказал Хольгер. - Я живу очень далеко. А там считают,  что
все люди равны.
     Из-под   кудлатых   бровей   внимательно   приглядывались   к    нему
глаза-бусинки.
     - Удивительные ты вещи говоришь. Кто же правит  страной,  если  народ
запросто равняют с господами?
     - Мы выбираем совет. Там у каждого есть голос.
     - Не может такого быть! Получится одна болтовня, а работы - никакой.
     - До того мы долго  шли  другими  дорогами,  но  владетели  по  праву
рождения слишком часто оказывались слабыми, глупыми. Вот мы и решили,  что
сами справимся не хуже. Сейчас в моей стране от короля почти что ничего не
зависит, решают  все  предводители.  А  большинство  наших  народов  своих
королей вообще изгнало.
     - Хм... Чудной разговор... Хм... Начинает  мне  казаться,  по  правде
говоря, что ты - из Хаоса...
     - А что это значит? - спросил Хольгер. - Я в ваших  делах  ничего  не
понимаю. Можешь объяснить?
     Он предоставил гному  болтать,  сколько  тому  вздумается,  но  узнал
немного. Гуги не блистал интеллектом, да и жил  в  глухих  лесах.  Хольгер
доведался лишь, что здесь постоянно сражаются меж  собой  две  изначальных
силы - Хаоса и Порядка. Хотя "силы" - не самое подходящее  название,  речь
идет не просто о двух воюющих армиях. Образ жизни? Духовный  конфликт  меж
Небом и Пеклом в его земном отражении? Как  бы  там  ни  обстояло,  опорой
Порядка были люди, хотя большинство из них не отдавало себе в том  отчета;
а некоторые - ведьмы,  чернокнижники,  злодеи  -  продались  Хаосу.  Часть
существ, не принадлежащих к роду человеческому (правда, весьма невеликая),
тоже служила Порядку. А к противостоящему лагерю  принадлежал  почти  весь
Серединный  Мир,  к  которому,  похоже  относились  страны  вроде   Фаэра,
Тролльхейма, а  также  Гиганты  -  порождения  Хаоса.  Войны  меж  людьми,
подобные нескончаемой вражде меж сарацинами и Святой Империей,  играли  на
руку одному Хаосу. Под водительством Порядка люди жили в покое и гармонии,
тешась свободой, которой только Порядок мог вернуть подлинное значение. Но
такое положение дел было столь чуждо жителям  Серединного  Мира,  что  они
воевали беспрерывно и стремились  подчинить  своему  правлению  все  новые
страны.
     Все это казалось Хольгеру столь туманным, что он перевел разговор  на
проблемы конкретной политики. И здесь  Гуги  оказался  не  силен.  Страны,
населенные людьми, лежали  к  западу  отсюда  и  находились  под  влиянием
Порядка. Они делились на Святую Империю Христиан,  Сарацинские  Страны  на
юге и несколько государств поменьше. Фаэр, ближайшая  область  Серединного
Мира, располагался к востоку отсюда, не так уж  далеко.  А  они  с  гномом
находились как раз в пограничье, где произойти могло все что угодно.
     - Знаешь, - рассказывал Гуги, - в давние времена, сразу после Упадка,
Хаос захватил едва ли не всю землю. Медленно его вытесняли, шаг за  шагом.
Дальше всего попятили, когда Избавитель жил на земле, тогда  мало  что  от
мрака осталось, и сам великий Пан умер. А теперь кружат слухи, будто  Хаос
силы поднакопил и к новой войне готовится. Я уж там не знаю,  правда,  или
нет. Н-да... Невозможно пока отделить правду от вымысла. Однако  этот  мир
имел так много общего  с  миром  Хольгера,  что  между  ними  должна  была
существовать какая-то  связь.  Может  быть,  время  от  времени  возникали
случайные контакты, и люди вроде Хольгера возвращались потом с рассказами,
ложившимися в основу легенд? может, герои легенд здесь,  в  этом  мире,  и
жили на самом деле? Припомнив некоторых персонажей, Хольгер от  всей  души
надеялся, что его догадки неверны. Не  хотелось  бы  ем  встретится  ни  с
трехглавым великаном, ни с огнедышащим драконом  -  как  бы  ни  были  они
интересны с точки зрения зоологии.
     - И вот еще что, - сказал Гуги. - Придется тебе  оставить  в  воротах
нательный крестик, если носишь, и все свое железо. Те, из  Фаэра,  молитву
не выносят, отпора перед ней не найдут - но уж отыщут способ, чтобы зло на
тебя потом навести...
     Хольгер задумался:  а как  здесь относятся к агностикам?  <агностик -
здесь  употребляется  в  смысле  "атеист">.  Понятно, он воспитывался, как
лютеранин,  но в церкви не был много лет. Но почему бы ему не стать добрым
католиком, чтобы выказать кому-то уважение?
     Гуги болтал. Болтал. Болтал. Хольгер пытался поддержать  приятельский
разговор в границах приличий. Но потом они стали рассказывать  друг  другу
разные историйки. Хольгер пытался вспомнить все  соленые  анекдоты,  какие
знал. Гуги рычал от смеха. Пообедать они остановились у ручейка с поросшим
мхом берегами. Гуги наклонился вдруг и  положил  руку  на  плечо  сидящего
Хольгера.
     - Рыцарь, - сказал он, глядя в землю. - Я рад  оказать  тебе  услугу,
если хочешь.
     Хольгер едва овладел собой:
     - Спасибо, это мне наверняка поможет.
     - Не знаю, как лучше и сделать. То ли вести тебя в Фаэр по ведьминому
совету, то ли быстренько в другую сторону подаваться. Сам не знаю. Но есть
в лесу кое-кто, друг всем лесным жителям,  он  все  знает,  что  в  стране
делается, и всегда может добрый совет дать.
     - Если бы я с ним встретился, Гуги, это бы мне помогло.
     - Не с ним, а с ней. Другого какого рыцаря я бы к ней и не  повел,  с
он похабники, и она их терпеть не  может.  Но  ты...  Тебе  я  проводником
согласен быть.
     - Спасибо, друг. Если я смогу быть тебе полезен...
     - Да ерунда, - буркнул Гуги. - Я это делаю, чтоб  себя  ублажить.  Ты
там смотри, пристойно себя веди, балда такая!



                                    4

     Они повернули на север и ехали несколько часов, в течение коих Гуги в
основном предавался воспоминаниям о победах над женщинами своего  племени.
Хольгер слушал вполуха,  изображая  благоговейное  изумление,  какого  эти
истории, впрочем, и заслуживали, если хотя бы половина их была правдой. Но
занят он был собственными мыслями.
     Дорога  поднималась  в  гору,  лес  стал  пореже,  появились  поляны,
поросшие цветами, залитые солнцем; серые, заросшие мхом валуны  вздымались
меж деревьев; там и тут открывался вид на уходившие в синюю даль  взгорья.
Множество ручьев посверкивало и журчало, спеша вниз, в  долины;  там,  где
они срывались с уступов, сияли крохотные радуги. Зимородки  носились  там,
как маленькие голубые молнии,  высоко  в  небе  кружили  ястребы  и  орлы,
табунок диких гусей с криком сорвался из  камышей,  на  озере  промелькнул
заяц, пробежал олень, прошагала парочка медведей. Белые облака отбрасывали
тени на красочные холмистые края, прохладный ветер дул  Хольгеру  в  лицо.
Путешествие ему определен