ричалим у старой стоянки, обойдем город и ударим по исанцам сзади. Разгоним их и соединимся с нашими. После этого врагу придется отсиживаться за стенами, а мы сможем дождаться погоды и отплыть к дому.
     - К дому?.. Что ж, только сам Лер заставил Ниалла Мак-Эохайда отступить. Мы вернемся с честью - хотя и без добычи, - Вайл помолчал, занятый борьбой с рулем. - Но что, если и тот причал охраняется?
     Ниалл гордо вскинул голову.
     - Мечи проложат дорогу.
     - Гребите, лодыри! - выкрикнул Вайл. - Налегай, налегай, налегай!
     Четыре карраки, оказавшиеся поблизости, сумели удержаться за галерой. Враг, несомненно, наблюдал и должен был догадаться об их намерениях, но большая часть охраны наверняка была стянута к южной бухте. Хватило ли у них людей для охраны северной? Никогда Ниалл не желал женщины так, как сейчас - спасения, мести и славы.
     Миновав маяк, торчавший на возвышении зловещим фаллосом, Ниалл впервые увидел перед собой Ис. У него перехватило дыхание.
     Высока была стена, увенчанная по гребню ярким цветным фризом, подчеркивавшим несокрушимость камня. У закрытых ворот метались на волнах огромные поплавки, которые, как слышал Ниалл, открывали створки при низкой воде. Когда один из гигантских шаров ударял в камень стены или в обитое бронзой дерево ворот, ветер доносил гулкий звон.
     За стеной в радужном сиянии вздымались к небу башни, на склонах холмов раскинулись террасы с садами и легкими зданиями. Ниалл вдруг почувствовал, что понимает, отчего так стойко защищались римляне, с которыми он столкнулся в Альбе.
     Король отогнал мимолетную мысль. Он должен спасти своих людей!

II

     Пронесся новый шквал, ударил копьями дождевых струй, забарабанил камнями градин по солдатским каскам и умчался прочь так же стремительно, как налетел. Ураган стихал. Сквозь прореху в облаках на западе пробился луч солнца, заиграл на пенистых гребнях волн.
     Эпилл спустился по крутой тропе посмотреть, что делается внизу. Увидел - и присвистнул от удивления. К разбитому причалу сквозь последний шквал пробились корабли. Один саксонской постройки и четыре кожаных челна. Через борта на берег выпрыгивали воины.
     - Сукины дети, - пробормотал легионер. - Сколько же их!
     Спотыкаясь и оскальзываясь, он заторопился обратно к своим людям. Городские лучники и пращники, укрывшиеся за стенками, поняли все по его лицу и приготовили оружие.
     - Кто-то просил драки, так Митра не поскупился! - хрипло выкрикнул командир римлянам. - Нам не удержать тропу против такого отряда. К тому же скотты лазают не хуже горных козлов - проберутся по скалам и зайдут нам в тыл. Будик, мой мальчик, давай в седло, - он кивнул на привязанного рядом коня. - Доложи центуриону, что против нас не меньше сотни пиратов и нам пригодилось бы подкрепление.
     Коританец четко отсалютовал, вскочил на коня и ускакал. Обращаясь к оставшимся, Эпилл продолжал:
     - Располагаемся полукругом за линией укреплений. Я отрабатывал с вами этот маневр, так что пошарьте в памяти. Один на один каждый из вас управится с двумя варварами - тем более, они без доспехов. Дайте сперва поработать ловушкам и стрелкам. Миновав заграждения, дикари, надо думать, собьются в кучу и с воем кинутся к лесу. Тем, на кого они налетят, придется туго, но надо продержаться. Остальным - не терять меня из виду. Когда я подниму меч - вот так - все ко мне. Выстроим клин и, пока они будут разбираться с первыми, ударим в спину. Ясно? Тогда по местам. Держитесь, во имя Рима и ради собственных немытых шей!
     Он потопал на свой пост - в центре, прямо на тропе. Ветер стихал, но все еще пробирал сквозь металл и одежду до самых костей. Еще один закатный луч пробился сквозь тучи и зажег пожаром море и мокрую траву на мысу.
     Эпилл вырос в Добунии и с детства привык к такой погоде, но земля у него на родине была ухоженной, и прирученный скот пасся за изгородями, вдоль дорог росли заботливо посаженные деревья, да и бури были честными бурями, без всякого колдовства.
     Эпилл выругался, сплюнул и, покрепче утвердившись на мокрых камнях, положил руку на рукоять меча.
     Появились скотты. Впереди отряда шагал высокий человек в ярких одеждах. Желтая грива волос струилась из-под шлема, сливаясь с густой желтой бородой. Его плащ раздувался на ветру и почти скрывал хрупкого юнца, который держался у него за плечом. Следом, вопя и звеня оружием, валила толпа варваров.
     Прежде чем обнажить меч, Эпилл сжал в кулаке висевший на груди мешочек, ощутил надежную твердость громовой стрелы.
     - Нам бы немного удачи, - пробормотал он. - Митра, Предводитель Битв, тебе вручаю душу свою.
     "Ну, камушек, ты свое дело знаешь!" Сердце билось так, что подумалось: "Небось волосы на груди дрожат".
     Враги забыли даже начатки дисциплины, которые продемонстрировали в Британии!
     Зазвенели тетивы луков, щелкнули пращи. Варвары застывали, выпучив глаза, дергали вонзавшиеся в их тела стрелы, падали на землю и корчились, истекая кровью. Свинцовые шары пращей разбивали черепа и разбрызгивали мозги. Под кем-то расступалась земля, из открывшихся ям доносились крики несчастных, пронзенных острыми кольями, вбитыми в дно.
     "С них хватит. Сейчас начнется паника", - решил Эпилл.
     Нет. Вождь крикнул, воздел меч над головой - и дикари услышали, увидели, собрались к нему.
     "Это Дар, - подумал Эпилл. - Я уже видел такое. Центурион тоже владеет им, но этот - одарен в полной мере".
     Мальчишка выскочил вперед, прощупывая дорогу копьем. Скотты, выстроившись в некоем подобии отряда, двинулись следом. Стрелки не успевали - их выстрелы уже не причиняли серьезного ущерба. Добравшись до ближайшей стенки, скотты обошли ее и с ходу вырезали исанцев.
     Предводитель держался в первом ряду. Его меч блестел молнией, брызги крови летели по ветру. Он свернул влево и двинулся к центру линии обороны.
     "Да он целит прямо на меня, - сообразил Эпилл. - Знает, что делает! Все как прошлым летом..."
     Легионер вскинул меч. Краем глаза он видел, что римляне оставляют свои посты и стекаются к нему. Хорошие солдаты, добрая старая пехота. А вот и скотты.
     В воздухе мелькнули дротики. Некоторые нашли цель.
     Рослый вождь шагнул к Эпиллу. Меч свистнул, опускаясь. Римский щит принял удар. Короткий меч метнулся вперед, но скотт тоже отразил выпад. Эпилл толкнул щит вверх, рассчитывая разбить челюсть верхней кромкой, но варвар легко уклонился и нанес удар снизу. Эпилл не понял, что произошло. Просто левое колено вдруг подогнулось. Он перенес вес на правое и снова ударил. Острие меча вонзилось в кровавый щит. Клинок врага наискось рубанул по плечу. Рука, державшая меч, разжалась. Щит стал вдруг очень тяжелым. Уже падая, Эпилл получил еще один удар - в шею.
     Битва гремела над ним. Он чувствовал, что нагрудник не спас его от переломанных ребер. Но боли не было, и кровь вытекала из ран теплой водой. Он вдруг оказался далеко отсюда: ленивый мальчишка валялся на лужайке, слушая гудение пчел. Смутно доносились до него крики, удары, звон оружия. Он задумался было, что это значит, но так и не понял и заснул, разморенный летним зноем.

III

     Не повезло тем скоттам, которые причалили свои карраки в Призрачной бухте и выскочили на берег. Здесь, выстроившись по римскому обычаю - щит к щиту, - стояли исанские моряки. Из-за стены щитов жалили острые клинки в форме лаврового листа. Лучники и пращники вели сверху непрерывный обстрел.
     Скоро камни причала скрылись под телами, а пена прибоя окрасилась красным.
     Другие карраки причалили восточнее, у тропы, ведущей к Пристани Скоттов. Людям некогда было привязывать лодки, и немало кожаных челнов унесли волны. А их команды карабкались по крутому откосу на тропу - где их поджидали исанские рыбаки. Завязалась отчаянная драка.
     За исанцами было преимущество позиции - и победа осталась за ними. Выжившие варвары, рыча и огрызаясь, отступили к воде. Шум сражения стих.
     Стих и ветер. Волны все еще вздымались высоко, вознося над скалами фонтаны брызг, но их ярость иссякла. Буря сделала свое дело.
     Маэлох вытер топор о рубаху убитого врага и замер, опираясь на длинную рукоять, глубоко вздыхая.
     - О чем задумался, шкипер? - окликнул его Усун.
     - Хотел бы я знать, куда денутся мертвые враги? - отозвался тот.
     Усун с недоумением взглянул на него.
     - Да туда же, куда и все - вывезут на погребальной барже в море и утопят.
     - Да, это понятно... А потом что? Не постучатся ли они в наши двери, прося перевезти их души - и куда?
     Усун, только что звеневший яростным клинком, вздрогнул.
     - Боги! Надеюсь, нет. Едва ли их примут на Сене. Как ты думаешь, нельзя ли упокоить их души заклинаниями?
     - Это дело не для нас с тобой, приятель. Лучше попросим жен. Женщины, дающие жизнь, стоят ближе к смерти.

IV

     Дахилис ничего не изменила в доме, который достался ей от матери. Нежные пасторальные фрески были для нее сперва напоминанием о любви и покое, позднее - убежищем, в последнее время - радостью. Юная королева только наполняла цветами вазы да заменила в спальне изваянную из слоновой кости статуэтку Белисамы грубым деревянным изображением. Когда она была маленькой, любящий слуга вырезал для девочки богиню из деревяшки.
     В полумраке, наполненном запахом роз, королева стояла на коленях, воздев руки, и молила:
     - Святейшая, сохрани его. Если ему суждено сражаться, веди его, Дикая Охотница. Спаси его, Защитница. А если он будет ранен - Ты знаешь, он не станет беречь себя - исцели его, Исцелительница. Ради твоего народа. Кто мудрее и добрее его? О, пусть он живет много, много лет! Когда наступит время жертвы - возьми вместо него меня, пожалуйста!
     Она понизила голос до шепота:
     - Только подожди, пока... ну, Ты знаешь...
     Последние несколько дней, когда Грациллоний был так занят, что не заходил повидаться с ней, Дахилис тошнило по утрам. И уже больше месяца не приходили месячные.
     Она не могла дождаться, пока скажет ему...

V

     Королевский резерв стоял у Дома Воинов, за Верхними воротами. Оседланных лошадей держали в поводу. Когда Будик передал послание Эпилла, выступили немедленно.
     Проскакав к мысу Ванис, они увидели спускающуюся навстречу толпу варваров. Кучка уцелевших легионеров - около двух дюжин - преследовала их, но атаковать римляне больше не пытались. Вот если бы под командой Эпилла... но его не было в живых. Грациллоний сразу понял это. В самом деле, легионерам не совладать с сильным отрядом пиратов. К тому же их предводитель проявил необычное для варваров искусство. Ясно было, что скотты, несмотря на потери, прорвали цепь легионеров прежде, чем те успели перестроиться, убили несколько человек и сдерживали остальных арьергардными боями.
     Они не ушли на восток, спасаясь от преследования, а явно собирались прорваться к своим соратникам, попавшим в ловушку у Пристани Скоттов. Ударив исанцам в спину, варвары смело могли рассчитывать захватить бухту и вывести всех уцелевших пиратов.
     - Клянусь Быком, - проговорил Грациллоний, - этому не бывать. Дух Эпилла, услышь меня!
     Он перебросил поводья через морду коня - знак обученному животному держаться поблизости - и спрыгнул на землю. Его воины, в своих непривычно ярких доспехах, повторили его движение, построились и быстро двинулись наперерез скоттам.
     Вождь варваров был виден с первого взгляда - высокий человек с золотыми волосами, подобный языческому демону битвы. С него и начну - решил Грациллоний. Потеряв вождя, они растеряются и станут легкой добычей.
     Теперь скотты уступали им в числе - к тому же варвары были измучены, многие ранены. Увидев моряков, легионеры оживились, начали нагонять врага. Предводитель варваров взмахнул рукой, что-то выкрикнул. Скотты развернулись, выстроив примитивное подобие стены щитов, и запели песню смерти. Они собирались дорого продать свои жизни.
     Отряды столкнулись. Хотя исанцы и легионеры старались держать строй, скоро все смешались в кипящем котле сражения. Грациллоний не терял из виду вождя, но никак не мог подобраться к нему. Высокая фигура металась среди дерущихся, и там, где она появлялась, римляне падали.
     Ха-а! Ха-а! Грохот и лязг, топот и рев. Грациллоний пробивался вперед.
     Налетел последний яростный порыв бури и принес с собой ворона.
     Грациллоний так и не поверил до конца жизни тому, что увидел потом. Ужасная великанша, хромая, уродливая, с бельмом на левом глазу, с серпом в руках, косила людей как пшеницу. Померещилось, конечно. Но что было, то было. Скотты, громоздя на своем пути груды трупов, пробились обратно на тропу и ушли к морю. Грациллоний получил удар по голове. Шлем спас ему жизнь, но крепкий воин был оглушен. Оттого-то, должно быть, и возникло перед глазами бредовое видение. Другие видели то же, что и он, однако в пылу сражения и не такое случается.
     Они оказали первую помощь своим раненым, перерезали горло искалеченным врагам и стояли теперь над обрывом, глядя вниз. Галера на веслах огибала мыс. Следом шли челны.
     "Это не бегство, - понял Грациллоний. - Они все еще пытаются выручить своих, гибнущих на мысу Рах. Посмотрим... "
     Его почти не радовала победа. Какие воины! Если бы Рим, в пору своего расцвета, принес цивилизацию в Гибернию, какими солдатами стали бы ее сыны!

VI

     Корабль раскачивался, нырял, содрогаясь, взлетал на волну. Брызги долетали до середины мачты. И все же у берега грести можно было. Полоса рифов принимала на себя ярость волн, гасила волнение. Там, на рифах, смерть ждала любой корабль. Но у Ниалла была и другая причина жаться к берегу.
     - Самый короткий путь, - объяснил он Бреккану. - Чем скорее мы придем на помощь, тем больше наших людей останется в живых.
     Мальчик кутался в плащ. Они стояли на передней палубе, вцепившись в перила. Необходимости вычерпывать воду пока не было - милость судьбы, если учесть, что измученным людям то и дело приходилось сменяться на веслах.
     - Сумеем ли мы их спасти? - усомнился Бреккан.
     - Сумеем, если Морригу не оставит нас, - в голосе короля звучал трепет. Он своими глазами видел Матерь Павших, собиравшую кровавую жатву на поле битвы. - Игра еще не сыграна, мой мальчик. И, сдается мне, в нее вступили не только смертные. - Он задумчиво продолжал: - Нам только и нужно задержать исанцев, пока те, кто остались без челнов - а у парней не было времени привязать их, - окажутся на борту галеры. После этого мы выведем оставшиеся карраки. У нас снова будет полная команда, и мы сможем провести карраки через рифы на буксире, а если кого-то разобьет, попытаемся спасти людей.
     - А исанцы не станут нас преследовать? Я слышал, у них мощный военный флот, а уж эти воды им знакомы!
     - Флот ушел, сердце мое. Иначе нас встретили бы еще в море. Правители города знали о нашем приближении. Только их колдуньи-друиды могли вызвать такую бурю. - Ниалл ударил кулаком в борт. - Чтобы их всех изнасиловали демоны, чтобы они зачали ублюдков, которые разорвали бы им чрево!
     Бреккан с беспокойством взглянул на него.
     - Отец, ты всегда учил меня уважать достойного врага. А нас встретили здесь крепкие бойцы. Они храбро сражались.
     - Они хотели одолеть нас колдовством, а ведь мы не злоумышляли против них, мирно плыли мимо! - Ниалл вздохнул. - Ах, но Ис дивно прекрасен. Только бы нам спастись, и я не стану таить зла на его народ, хотя правители... - По его губам скользнула улыбка. - Кто знает, не придет ли день, когда я вернусь сюда с миром. Смотри! Порадуй взгляд!
     Они вышли из-за мыса и оказались всего в нескольких сотнях ярдов от города. Нетрудно было поверить, что путникам, пересекшим океан, открылись высокие стены и гордые башни самого Тир-инан-Ока. Даже гребцы на миг сбили ритм, засмотревшись на светлое видение.
     Бреккан прикрыл глаза от соленых брызг.
     - Отец, что-то переменилось. Смотри, на стене... Исчезли маленькие навесы, и... что это там?
     - У тебя молодые глаза, - сказал Ниалл. - Дай-ка я... Кромб Кройх! - вырвалось у него. - Машины-убийцы! Поворачивай, Вайл. Уходи от стены!
     В тихом холодном воздухе слышался только плеск волн. Он не мог заглушить низкого гудения и глухих ударов, доносившихся со стороны морской стены. Валуны в половину человеческого роста взлетели по крутой дуге. Под ними по прямой просвистели шестифутовые древки с грозными зазубренными наконечниками.
     У борта сильно плеснуло. Галера качнулась. За кормой прямое попадание в щепки разнесло карраку. Мелькнули и исчезли в волнах головы людей.
     - Греби! - проревел Ниалл. - Уходите из-под выстрелов!
     Два снаряда попали в левый борт. Наконечники пробили насквозь доски корпуса, древки, раскачиваясь за бортом, мешали грести. В одну из каррак тоже ударила тяжелая стрела - челн набрал воды и беспомощно дрейфовал. Третий приблизился, чтобы снять людей, и угодил под снаряд баллисты.
     - Их не спасти! - простонал Ниалл. И надежда на спасение оставшихся в Призрачной бухте тоже была разбита. Галера, вынужденная отойти далеко в море, опаздывала.
     - Манандан, клянусь принести тебе быка, белого, с красными глазами и могучими рогами, за каждого, кто вернется домой живым! - выкрикнул Ниалл. Кто-то ведь мог еще пробиться к оставшимся челнам, выйти в море и добраться до Эриу. Помогите им, боги!
     Ниалл погрозил городу мечом. Луч заката окрасил железо кровью и заиграл на доспехах исанских артиллеристов. На щеках короля слезы смешались с соленой водой.
     - Не плачь, отец, - уговаривал Бреккан. - Мы славно бились...
     Снаряд катапульты пробил ему живот и пригвоздил к борту. Хлынула кровь. Мальчик забился, дергая руками и ногами, как опаливший крылья мотылек. Потом овладел собой, с трудом улыбнулся.
     Ниалл кинулся к сыну, упал на колени, пытаясь выдернуть стрелу. Даже ему это оказалось не по силам. Да и бесполезно это было. Бреккан уходил.
     - Отец, - прошептал мальчик. - Я держался... достойно?
     - Да, да, да! - Ниалл обнимал его, снова и снова целовал лицо, так похожее на лицо Этниу.
     Бреккан скоро затих. Только голова перекатывалась в такт качке. Кровь и дерьмо плескались в шпигатах.
     Ниалл поднялся, выбрался на палубу. За кормой раздалось еще три всплеска, затем обстрел прекратился - галера вышла за пределы досягаемости катапульт.
     Король подобрал меч, который выронил, когда Бреккана отбросило к борту. Он поднял его, сжимая двумя руками клинок. Струя крови из разрезанной ладони текла по стали. В лице не осталось ни кровинки. Не отводя взгляда от прекрасного города, он медленно и тихо заговорил:
     - Проклинаю тебя, Ис. Пусть море, владыкой которого ты себя называешь, лишит твоего короля того, что ему дороже всего на свете. Пусть все, что он полюбит после того, обратится против него и растерзает его. Пусть тебя поглотит море, в гневе твоих богов. И пусть я, о ужасные неведомые боги, стану орудием вашего гнева. Я заплачу любую цену - дайте мне отомстить! Я сказал.
     Корабль прошел между рифами, ведя за собой последнюю уцелевшую карраку.
     Еще три челна отвалили от мыса Рах, но только два дошли до галеры - третий напоролся на камень и ушел на дно. Стемнело. С трудом найдя место, они бросили якорь. С рассветом пошли к дому.

Глава шестнадцатая

I

     Ис праздновал победу. Вечером на форуме зажгли Фонтан Огня. Струи и водопады пламени должны были гореть еще шесть ночей, и Девятеро обещали хорошую погоду на все время благодарственного празднества.
     Не во всех домах царило веселье. Кое-кто потерял в битве кормильца. У других были иные горести.
     На рассвете Грациллоний покинул дворец. До торжественного Открытия Ворот было еще далеко - слишком высоко захлестывали волны. В плаще с капюшоном, неузнанный никем из немногочисленных ранних прохожих, он вышел на форум как раз в тот момент, когда перекрыли струи масла, бившего в фонтане. Легкий туман напитался горечью последнего дымка.
     Поднимаясь по западной лестнице бывшего храма Марса, Грациллоний заслышал из распахнутых дверей дрожащий голос Эвкерия. Как видно, еще не закончилась ежедневная месса. За с