после
продолжительного поцелуя.
   - Если бы ты предусмотрительно набрала воды, а не стояла  под  душем,
как бедная родственница...  -  Очередной  поцелуй  получился  еще  более
продолжительным и страстным. - Могла бы помочь мне раздеться!
   - Ты же делаешь это только в спальне!
   - Иногда не мешает и творческий подход!
   Но если ты настаиваешь... - Виктор подхватил меня на руки и потащил в
спальню, боком двигаясь по коридору и оставляя за собой лужи воды.  -  В
спальне так в спальне!
   - Мы же все замочим! - Мы упали в постель. - Ты точно ненормальный!
   - Это не единственный мой недостаток! Мокрая одежда Виктора  полетела
на пол. - Но он не мешает мне любить тебя!
   И тут зазвонил  телефон.  Почему-то  наличие  телефона  в  спальне  я
заметила только сейчас, а он преспокойно висел между  светильниками  над
изголовьем, похоже, со дня сотворения мира.
   Виктор, недовольно кряхтя, приподнялся на локте и заученным движением
снял трубку.
   - Да, слушаю! Доброе утро, патрон. Да, были.
   Нет, не смотрел. Нет, не нарочно, ну зачем ты так думаешь...  Хорошо,
сейчас приеду монтировать. Да брось ты, какие еще  колдуны!  Это  пьяный
бред, у меня есть настоящее предложение.
   Нисколько я  не  интригую.  Патрон,  не  переживай,  я  уже  набросал
кое-что. Да, ночью. Ты же знаешь, все ко мне приходит ночью. Патрон, это
потрясающая девушка! У нас нет никаких разногласий, творчество - превыше
всего!
   Мне совсем  не  нравилось  то,  что  он  обсуждает  меня  с  каким-то
посторонним человеком, причем в достаточно интимный и деликатный момент!
Я попыталась освободиться от его объятий, но Виктор прижал меня  к  себе
еще сильнее.
   - Патрон! Она сама такая же! Честно! Она тоже что-то  там  записывала
после всего! - страстно, как  если  бы  от  моих  качеств  зависела  его
зарплата, убеждал Виктор  своего  патрона,  успевая  во  время  ответных
реплик целовать меня. - Ну я не вру! Честное слово! Ты бы  видел,  какая
она к тому же красивая!
   - Хватит, Виктор! - не выдержала я. - Достаточно! - И,  изловчившись,
нажала на рычаги телефона.
   - Ты в своем уме? - Он принялся набирать номер. - Я же разговариваю с
шефом!
   - Вам больше не о чем потрепаться? А я  не  лошадь,  чтобы  обсуждать
меня, тем более в моем присутствии! - Я оттолкнула Виктора  и  встала  с
постели.  Как  постыдно  я  опять  позволила  себе  поддаться   на   его
разбойничьи чары!
   - Ляг сейчас же! - Он потянулся ко мне, но телефон уже соединил его с
шефом, а я отошла подальше и начала одеваться. - Извини,  патрон,  нажал
ухом на кнопку. Хорошо, хорошо! Я  сейчас  приеду.  Ты  еще  не  успеешь
отсмотреть материал... Ты уже отсмотрел? Монтируешь? Значит, не  успеешь
смонтировать, как я предстану перед вашей светлостью!  Конечно,  привезу
все свои записи! Пока. - Виктор повесил трубку  и  поманил  меня  обеими
руками, по-собачьи склонив голову набок. - Софи, иди ко мне!
   - Хватит, Виктор. Одевайся и отвези меня домой. Тебя ждет патрон.
   - Софи, он будет монтировать еще сто лет.
   Иди ко мне.
   - Нет.
   - Софи, я тебя люблю.
   - А я тебя - нет. Ты болтун и сплетник.
   - Софи. - Виктор встал с постели и подбирался  ко  мне,  как  лиса  к
курице. - Просто мы с патроном - старые друзья, ты же  тоже  делишься  с
подругами?
   Я поджала губы, потому что мне очень захотелось бросить ему  в  лицо,
что о нашем  знакомстве  я  поведаю  в  первую  очередь  полиции,  а  не
подругам, каковых у меня, можно сказать, и нет.
   - Софи. - Он все-таки положил мне на плечи свои руки.
   Но я молчала. Он тоже. И тут  в  тишине  очень  тихонько  и  тоненько
завякал мобильник.
   - Это в твоей сумке, - сказал Виктор, убирая руки. - Вон  она,  лежит
на кресле.
   Я испугалась. Вдруг это Анри?  Как  я  буду  разговаривать  с  ним  в
присутствии Виктора?
   - Ответь. - Виктор протянул мне сумку. - Вдруг  это  твой..,  этот...
Анри!
   Если бы он не произнес имя Анри  с  таким  вызовом,  я  бы  не  сняла
трубку.
   - Мадам Норбер, когда в  ближайшие  дни  вы  смогли  бы  выбраться  и
съездить со мной посмотреть загородный дом?  -  спросила  моя  давнишняя
клиентка мадам Рейно, которой я оформляла квартиру года два назад.
   - Вы купили дом?
   - Собираюсь купить, но не могу решиться без вашей консультации. Я  не
уверена, возможно ли его слегка перепланировать по моему вкусу.
   - Я могу встретиться с вами прямо сейчас, - обрадовалась я. - У  меня
как раз свободное утро, мадам...
   - Вовсе даже не свободное. - Виктор полез целоваться  и  не  дал  мне
договорить.
   - Отстань, не сейчас! - Я попыталась отстраниться.
   - Простите, мадам Норбер, я, видимо, позвонила не вовремя, -  сказала
клиентка, - вы там не одна.
   - Нет-нет, все в порядке... - Я прикрыла трубку рукой.  -  Виктор,  я
прошу тебя!
   - Виктор? - все-таки услышала клиентка.
   - Да! - громко крикнул Виктор и поднял меня на руки. - Это я! Великий
и непревзойденный Виктор Пленьи!
   - Виктор, пожалуйста, опусти меня на пол!
   Извините... - Я плотнее зажала мембрану. - Она же все слышит!
   - Пусть слышат все! Я готов напечатать об этом в газетах  и  объявить
по телевидению! Я люблю Софи!!!
   - Извините, мадам...  Виктор!!!  Хватит!..  Да,  я,  конечно,  сейчас
встречусь с вами.
   - Мадам Норбер, - в голосе мадам Рейно послышались лукавые нотки, - я
вовсе не настаиваю на сегодняшнем дне. Можно в другой раз.
   - Лучше сегодня, мадам  Рейно.  Вам  удобно  через  четверть  часа  у
метро...
   Я хотела уточнить у Виктора, какая  здесь  ближайшая  станция  метро,
"Сен-Поль" или "Шеми Вер", но мадам Рейно произнесла  "Сен-Поль"  раньше
Виктора, а он почему-то радостно вытаращил на меня глаза.
   - Но я буду там не раньше чем минут через сорок, мадам Норбер,  через
час, мне нужно собраться. И если на мосту не попаду в пробку...
   - Хорошо,  мадам  Рейно.  Вас  не  затруднит  перезвонить  мне  перед
выходом?
   - Так ты разговариваешь с Мартой Рейно? - вдруг спросил Виктор. -  Ты
ее знаешь?
   Я кивнула и собралась повесить трубку, но он вдруг вырвал ее из  моих
рук.
   - Марта! Здорово! Это я, Виктор! Мы к вам приедем вместе! Марта,  что
ты! Как ты могла подумать? Мы позавтракаем по дороге! Ты знаешь  ее  два
года? И до сих пор не познакомила со мной? Марта, я серьезный человек, я
самый серьезный человек на свете! А это все интриги злопыхателей! Ладно,
ладно, не кипятись, патрон!  Мы  приедем  ровно  через  полчаса,  можешь
засекать время! Да-да, завтракать по дороге не будем,  явимся  голодные,
вам же хуже. Пока, Жюль, хорошо, через двадцать восемь минут!
 
Глава 15, в которой взвинченный мсье Рейно держал зонт 
 
   - Почему так долго, Пленьи?  -  Взвинченный  мсье  Рейно  открыл  нам
дверь. В руках он держал видеокассету и зонт.
   - Патрон, ровно двадцать семь ми...
   - Доброе утро, мсье Рейно, - подчеркнуто вежливо сказала  я,  перебив
Виктора.
   Рейно нервно кашлянул и старательно изобразил улыбку.
   - Доброе. Прекрасно выглядите, мадам...
   - Норбер, - подсказала я, но, кажется, тут же перестала  существовать
для него, потому что бросив:
   - Идем, Пленьи. - Рейно торопливо направился вниз по лестнице.
   - Седьмой этаж, - напомнил ему Виктор, вызывая лифт.
   - Это долго, Пленьи! - гневно раздалось этажом ниже.
   Виктор виновато развел руками, послал мне воздушный поцелуй  и  через
две ступеньки верноподданно поскакал за патроном.
   Я осталась одна перед распахнутой настежь дверью. Через нее я  видела
прихожую, часть гостиной и небо за окном, выходящим на лоджию. Как будто
я специально выбрала удобный ракурс, чтобы поэффектнее  сфотографировать
интерьер для рекламного проспекта. Красивое, стильное убранство квартиры
супругов Рейно завораживало. А ведь все это было придумано мною два года
назад, но сейчас оно  существовало  само  по  себе,  как  будто  в  этой
квартире так было всегда и быть не могло иначе.  Это  всегда  странно  -
видеть  ожившими  родившиеся  в  твоей  голове  интерьеры.  И   особенно
обжитыми, что предполагает определенный бардак и нарушение  первозданной
продуманной гармонии. Но здесь по-прежнему все было безупречно.
   И это радовало меня. Как и стойкий аромат кофе, придававший  квартире
особый стиль. Жаль, что дизайнеры никогда не задумываются над  тем,  чем
должно пахнуть в интерьере.
   В  прихожей  возникла  мадам  Рейно.  Невообразимо   яркое   одеяние,
телефонная трубка  прижата  ухом  к  плечу,  темные  волосы  как  попало
завязаны чем-то на  затылке,  прозрачные  светлые  глаза  из-под  черной
короткой челки...
   - Конечно, конечно, - сказала она  в  трубку  и,  прикрыв  ее  рукой,
удивилась:
   - Вы одна?
   Я кивнула, изобразив улыбку. Я никогда не видела мадам Рейно в ярком.
Надо же, в ярком ей еще хуже, чем в черном, или  она  просто  не  успела
сделать макияж?..
   - Несомненно, мсье Вольер, я дождусь вашего звонка,  конечно,  это  в
наших общих интересах. - Это относилось, естественно, не  ко  мне,  а  к
собеседнику на том конце провода. - Проходите, - она поманила меня рукой
и, снова прикрыв трубку, коротко пояснила:
   - Издатель. - Мадам Рейно виновато пожала  плечами,  отчего  чуть  не
уронила трубку, и продолжила уверять издателя, что обязательно  дождется
его звонка.
   Я шагнула в прихожую и захлопнула за собой дверь. Длинное зеркало тут
же злорадно сообщило  мне,  что  цвет  моего  лица  ничуть  не  здоровее
хозяйкиного, а вечерние драгоценные серьги совершенно неуместны рядом  с
плащом спортивного покроя. И уж совсем дико выглядят  голые  ноги  между
плащом и лаковыми туфлями на шпильках.
   Мадам Рейно продолжала заверять издателя  и  одновременно  глазами  и
жестами делала мне знаки раздеваться и проходить.  Я  замялась.  Если  я
сниму плащ, то моя клиентка увидит разодранное коготками  Шено  вечернее
платье; что она подумает обо мне? Как же глупо все получается, словно  я
сознательно выставляю свою личную жизнь напоказ...
   - Извините меня, мадам Норбер, -  сказала  мадам  Рейно,  со  вздохом
облегчения отключая телефон и разминая затекшую шею.  -  Ужас  какой-то,
представляете, позвонил сразу после нашего с вами  разговора  и  полчаса
нес мне какую-то чушь, вместо того чтобы просто  известить  о  том,  что
типография задерживает выход моей книжки. А теперь я должна еще сидеть и
ждать его звонка. Зачем? Не сегодня, так  завтра  типография  отпечатает
ее. Ну поступит она в продажу на день позже, на день раньше... Извините,
мадам Норбер, - она  виновато  замахала  тонкими  ручками,  похожими  на
куриные лапки, - проходите, по крайней  мере,  покажу  фотографии  этого
дома и угощу вас кофе. Потрясающие серьги! Восемнадцатый век?
   - Да, первая четверть. Мадам Рейно, может  быть,  мы  перенесем  нашу
встречу на другой день? Мне кажется...
   - Бросьте, мадам Норбер, и  называйте  меня  Мартой,  как  раньше.  Я
ужасно рада вас видеть,  Софи...  -  В  прозрачных  глазах  Марты  вдруг
появилось  выражение,  какое  бывает  у  младшей  сестренки,  задумавшей
подбить старшую сестру на какую-то авантюрную проказу.  -  Снимайте  ваш
плащ, Софи, и проходите.
   - Мне очень неудобно. Марта, но мое платье не в порядке.
   - Пустяки, Жюля ведь тут нет. Кстати, куда он подевался? Этот  Вольер
заморочил мне голову!
   - Мсье Рейно ушел вместе с Виктором... - Я все  еще  никак  не  могла
расстаться со своим плащом  и  предприняла  последнюю  попытку  уйти.  -
Марта, может быть, действительно, съездим посмотреть ваш дом,  например,
завтра?
   Из кухни раздались какие-то сигналы.
   - Таймер! - всполошилась Марта,  потянув  носом.  -  Я  же  поставила
обжаривать зерна кофе!
   Скорее! - И метнулась на кухню.
   Я  машинально  побежала  за  ней  прямо  в  плаще,  словно  от  моего
присутствия зависело, успеет ли Марта вовремя вытащить кофе из духовки.
 
Глава 16, в которой Жюль усвистал с Пленьи 
 
   - Значит, Жюль открыл вам дверь и тут же усвистал с Пленьи?  -  Марта
ловко ссыпала зерна кофе с противня на предусмотрительно расстеленное на
кухонном столе льняное полотенце.
   - Да, именно усвистал, - хмыкнула я. - Вниз по  лестнице,  через  две
ступеньки.
   Плащ я сняла, пристроила на спинку кресла и принялась помогать  Марте
сортировать зерна.
   Некоторые  все-таки  успели  пережариться.  На   краю   стола   возле
пепельницы соблазнительно лежала пачка сигарет.
   - Жюль сам не свой по поводу нового  проекта,  Виктор  -  всегда  его
правая рука, а тут вдруг посмел отлынивать!
   - Он не отлынивает! Он  полночи  писал  что-то.  -  Сигареты  были  с
ментолом и довольно крепкие.
   - Писал? Что именно?
   - Откуда я знаю. Я не спрашивала.
   Удобно попросить у Марты сигарету или нет?
   - Вы не поинтересовались? Он же мог обидеться.
   - Он тоже не интересовался моими набросками.
   Надо все-таки набраться наглости и попросить.
   - То есть? Какими  набросками?  -  Марта  потянулась  к  сигаретам  и
вытащила из кармана своего безумного балахона зажигалку. - Сейчас  зерна
остынут, помелем и сварим.  И  еще  у  меня  есть  творожная  запеканка.
Фантастический рецепт! - Она пододвинула пепельницу к себе и закурила. -
Получается лучше пирожного.
   - Марта, можно мне тоже взять сигарету?..
   - Да, конечно.
   От радости первой затяжки у меня даже слегка поплыло в голове.  Марта
опять лукавой младшей сестренкой взглянула на меня. Или мне  кажется?  Я
затянулась во второй раз и глупо призналась:
   - Пытаюсь бросить. Ничего не получается.
   - Я и не пытаюсь. Легче покурить и забыть, чем все  силы  тратить  на
то, чтобы заставлять себя не думать о сигарете.  Жюлю  запретили  курить
врачи, мучается ужасно.
   А Виктор не мучается, бросил - и все, подумала я.
   - А что, Виктор тоже бросил? И вам не дает?
   Я вздрогнула, Марта застала меня врасплох.
   Ведь по дороге сюда я  попросила  Виктора  остановиться  у  киоска  и
купить сигарет, а он сухо бросил: "Даже  не  думай",  -  и  молчал  весь
оставшийся путь до квартиры супругов Рейно.
   - Виктор - деспот, - как ни в чем не бывало иронично охарактеризовала
его Марта.
   - Но, по-моему, он побаивается мсье Рейно.
   - Бросьте, Софи. Просто Виктор кроме всего прочего отличный психолог.
Жюль давно в роли свадебного генерала  и  доброго  дядюшки,  добывающего
денежки под свое имя, и ни для кого не  секрет,  что  всем  в  съемочной
группе заправляет Виктор. Нет, конечно, в Викторе море обаяния и  всяких
других талантов, но...
   Ладно, это даже хорошо, что он бросил,  он  теперь  и  Жюлю  не  даст
курить. - Она поднялась с кресла, достала из шкафчика древнюю  кофемолку
и насыпала в нее зерна.
   - Потрясающе! Марта, у вас ручная мельница!
   - Да, - гордо сказала Марта, - и кофе  мы  сварим  в  турке.  У  меня
старинная  турочка,  серебряная.   Наш   великий   коллекционер   Пленьи
выклянчивает ее который  год,  а  тут  купил  себе  какой-то  серебряный
сервиз...
   Сервиз Марии-Антуанетты! - чуть не вырвалось у меня.
   - ..так и вовсе, должно быть, теперь не отстанет. Кстати,  вы  видели
его коллекцию?
   - Видела. Марта, а вы случайно  не  знаете,  у  кого  он  купил  этот
сервиз?
   Марта пожала тощими плечами, пересыпала смолотый кофе в турку, налила
воды, бросила щепотку соли и поставила на огонь.  Удивительно,  как  она
преобразилась! Все действия ее сухоньких ручек и даже ее движения внутри
этого смешного пестрого балахона вдруг стали такими,  как  если  бы  она
священнодействовала.
   - Виктор обычно покупает все у случайных личностей на блошином рынке.
-  Марта  извлекла  из  кухонного  стола  длинную  ложечку  и  принялась
помешивать ею в турке. - За какие-то смехотворные цены, правда, на  этот
раз, - она заговорщицки подмигнула, - он занял у Жюля довольно приличную
сумму под грядущий гонорар за очередной  шедевр!  Если  бы  мы  с  Жюлем
одалживали Виктору под проценты, мы бы озолотились!
   Турка была  торжественно  водружена  на  кругленькую  дощечку,  а  из
настенных  полок  на  свет  появились  крошечные  фарфоровые  чашечки  с
нарисованными на них золотыми малюсенькими верблюдиками.
   - Дивный напиток, - оценила  я  после  первого  же  глотка,  а  после
второго вспомнила, зачем пришла  к  Марте.  -  Вы  хотели  показать  мне
фотографии вашего будущего загородного дома.
   - Ну конечно! - Похоже, Марта и сама забыла о цели  моего  визита.  -
Сейчас, сейчас я принесу. Или пройдем в гостиную?  О,  подождите,  я  же
обещала удивить вас запеканкой!
   Можно  подогреть,  но  и  в  охлажденном  виде,   она   вытащила   из
холодильника прозрачную кастрюлечку с кусками чего-то нежно-кремового, -
с джемом или со взбитыми сливками это просто объедение. Хотите, я запишу
вам рецепт?
   - Спасибо, но я вряд ли воспользуюсь им когда-либо.  У  меня  сложные
взаимоотношения с кулинарией.
   - Придется научиться, если хотите завоевать Виктора. Он любит поесть.
   - Но я вовсе не собираюсь завоевывать его.
   Он сам поступает  исключительно  активно,  он  даже...  -  Я  вовремя
осеклась, чтобы не проболтаться про кольцо и серьги. - Даже признался  в
любви, - самоуверенно закончила я фразу.
   Марта внимательно посмотрела мне в глаза.
   - Это вовсе не мое дело, милочка,  как  говорит  наша  соседка  мадам
Накорню, - произнесла она смешным старушечьим голоском, - но  мне  вовсе
не хочется обнадеживать вас по поводу Виктора.  Мсье  Пленьи  -  крепкий
орешек.
   Между нами, девочками, говоря, он переспал с половиной парижанок,  но
вряд ли женится когда-либо. Хотя он очень добрый, щедрый, искренне любит
свою сестру Элен...
   - Вообще-то, Марта, у меня есть жених. - Надо же, я поймала  себя  на
мысли о том, что сегодня ничуть не сомневаюсь  в  Анри,  а  насчет  моей
неспособности к семейной жизни Марте и вовсе знать необязательно. - Мы с
ним  вместе  уже  полтора  года.  -  Я  развела  руками:   дескать,   ну
переночевала я с другим, что такого, с кем не бывает?  -  Анри  понимает
меня и поддерживает, он, как и я, не ест мяса, а другие претенденты меня
не волнуют. - И машинально потянулась к сигаретам.
   -  Пожалуйста,  пожалуйста,  -   вежливо   закивала   Марта,   но   я
почувствовала, что она обиделась за Виктора.
   -  Между  прочим,  -  заявила  она,  -  Виктор  действительно   очень
незаурядный и талантливый человек и мог бы добиться  большего,  если  бы
тратил свои деньги на образование, а не на женщин и на предметы  роскоши
сомнительного качества.
   - Я бы так не сказала. -  Я  закурила  и  щелкнула  зажигалкой  перед
сигаретой  Марты.   -   Например,   у   него   есть   подлинный   сервиз
Марии-Антуанетты, он просто выдает его за подделку. - И тут же пожалела,
что сболтнула лишнего.
   - Софи, Виктор не Рокфеллер, я слишком хорошо  знаю  его,  -  на  мое
счастье, не поверила Марта и поставила на огонь новую порцию кофе.
   А я налегла на запеканку, которая меньше всего соответствовала своему
прозаическому названию. Я призналась в этом вслух, чтобы  сделать  Марте
приятное.
   - Значит, неотразимый Виктор Пленьи - всего лишь ваша дерзкая прихоть
накануне  свадьбы?  -  Она  усмехнулась,  словно   не   расслышав   моих
комплиментов запеканке. - Вот так удар нашему донжуану! Ниже пояса. Если
он об этом узнает...
   - Честно говоря, Марта, меня гораздо больше  волнует,  чтобы  о  моем
похождении не узнал Анри. - Я вздохнула. - Это ужасно,  что  теперь  так
много людей знает об этом.
   - Софи, мой Жюль - не болтун, а что касается меня, то я,  хоть  и  не
феминистка, но, во всяком случае, сторонница дамской солидарности.
   - А публика из съемочной группы? Я теперь не уверена ни, в  чем,  кто
угодно может оказаться знакомым!
   - Вы хотите сказать, что вчера у Виктора...
   - Вчера у Виктора за столом было человек пятнадцать!
   Я не ожидала такой реакции Марты: она отшатнулась, вытаращила глаза и
прижала к губам тощие пальцы.
   - Боже мой! - выдохнула она, но тем не менее успела вовремя  снять  с
огня кофе. - - А я перебрала лишнего и заявила, что  Виктор  не  в  моем
вкусе.
   -  Ми