Впервые - Париж: Изд-во Я.Е. Поволоцкого, 1930. На  обороте  титульного
листа текст: "Настоящая  книга  набрана  и  отпечатана  типографией  Societe
Nouvelle d'Editions Franco-Slaves в декабре месяце тысяча девятьсот двадцать
девятого года в количестве одной тысячи двадцати пяти экземпляров,  из  коих
двадцать пять на бумаге Offset. Обложка работы Вал. Андреева". Печатается по
данной публикации.
     Впервые в России - Сов. воин. 1990. э 4 - 5/Публ. Ст. Никоненко, вступ.
ст. Э.Сафонова; Лит. Россия. 1990, э 7 - 8 (в сокращ.) / Публ. и вступ.  ст.
Ст. Никоненко.
     Еще до выхода в свет романа Михаил Осоргин сообщал о нем А.М.Горькому в
Сорренто. Очевидно, он читал рукопись или же знал о ней от самого автора.  8
ноября 1929 г. он писал: "Я жду не мало от  Г.  Газданова,  книжка  которого
("Вечер  у  Кэт"  -  так  у  Осоргина.  -  {Коммент.)}   скоро   выйдет,   в
"Петрополисе", автор еще очень молод, студент" (Архив А.М. Горького. КГ -  П
55 - 12 - 24).
     На посланную ему после выхода в  свет  книгу  Горький  ответил  большим
письмом, в котором высоко оценил талант Газданова. 5 марта 1930  г.  Осоргин
писал Горькому: "Ваше письмо я передал Газданову. Он  очень  счастлив  Вашей
оценкой. Любопытный юноша, умница, не без хитрецы".
     Связь с Горьким в ту пору шла через Осоргина. Выражая в своем  ответном
письме Горькому благодарность  за  отклик,  Газданов,  в  частности,  писал:
"Когда я только начинал вести переговоры об опубликовании своего  романа,  я
думал о том, что непременно пошлю Вам книгу, но не укажу адреса, - чтобы  Вы
не подумали, что я могу преследовать какую-нибудь корыстную цель -  хотя  бы
цель получить Ваш отзыв" (Письмо от 3 марта 1930 г.; Архив А.М.Горького.  КГ
- НП/а - 7 - 51).
     "Вечер у Клэр" привлек внимание литературной общественности  зарубежья.
Отзывы на роман  появились  в  таких  изданиях,  как  "Числа"  и  "Последние
новости", "Иллюстрированная Россия" и "Россия и славянство", "Руль" и  "Воля
России", "Русский магазин" и др.
     Поэт и критик Николай Оцуп одним из первых отметил  (ошибочно)  влияние
Пруста на автора: "Как у Пруста, у молодого русского писателя главное  место
действия не тот или иной город, не та  или  иная  комната,  а  душа  автора,
память его, пытающаяся разыскать в прошлом все, что привело к настоящему,  и
делающая по дороге открытия и сопоставления, достаточно горестные". Полагая,
что  ряд  эпизодов  романа  вовсе  не  обязателен  для  развития   действия,
рецензент, вместе с тем, делает важное и  справедливое  наблюдение,  которое
впоследствии  будут   повторять   внимательные   критики,   -   относительно
самоценности отдельных эпизодов, эпизодических характеров и  даже  отдельных
описаний: "...если  не  требовать  от  всех  эпизодов  газдановского  романа
истинно музыкального согласования с целым, в каждом легко найти  неоспоримые
достоинства, а также места, как борьба  тарантула  с  муравьями  или  смерть
подстреленного орла; такие характеристики, как характеристика Ворониной  или
солдата Данько, настолько удачны, что иногда спрашиваешь  себя,  не  это  ли
лучшее в "Вечере у Клэр". Закрывая книгу, сомневаешься, не более ли  случаен
для Газданова, как ни примечателен, весь замысел его романа, вся эта умная и
сложная композиция, нежели способность оживлять те  или  иные  эпизодические
фигуры,  те  или  иные  картины  природы".  "В  чем  именно   главная   сила
газдановского таланта, по первому его роману судить трудно, - заключал  свою
рецензию Оцуп. - Но он уже сейчас показал себя наблюдательным, умелым и, что
важнее всего, {настоящим} писателем" (Числа. 1930. э 1. С. 232 - 233).
     Михаил Осоргин в своей рецензии на роман, тоже отмечая  влияние  Пруста
на автора романа, утверждает, что это отнюдь не умаляет  оригинальности  его
дарования;  он  уверен,  "что  художественные  возможности  Гайто  Газданова
исключительны" (Последние новости. 1930. 6 февр.).
     Георгий Адамович, говоря о литературных предшественниках, кроме Пруста,
указывает и Бунина:
     "...Газданов все время прерывает свой рассказ  замечаниями  в  сторону,
наблюдениями, соображениями, стремится в самых  обыкновенных  вещах  увидеть
то, что в них с  первого  взгляда  не  видно.  Как  бунинский  Арсеньев,  он
пренебрегает фабулой и внешним  действием  и  рассказывает  только  о  своей
жизни, не стараясь никакими искусственными приемами вызвать интерес читателя
и считая, что жизнь интереснее всякого вымысла.
     Он прав.  Жизнь,  действительно,  интереснее  вымысла.  И  потому,  что
Газданов умеет в ней разобраться, его рассказ ни на минуту не становится  ни
вялым, ни бледным, хотя рассказывает он, в сущности,  "ни  о  чем"...  Общее
впечатление: очень талантливо, местами очень тонко, хотя  еще  и  не  совсем
самостоятельно..." (Последние новости. 1930. 8 марта).
     Несколько  выбивается  из  общего  одобрительного  тона  отзыв  Германа
Хохлова (Ал. Новика), напечатанный  в  рижском  журнале  "Русский  магазин".
Рецензент главным образом стремится найти в книге недостатки, подходя к  ней
с позиции неких закостенелых романных канонов. И тем не  менее  он  вынужден
все же признать:
     "Но художественная неубедительность романа,  как  целого,  не  скрывает
острой  и  бесспорной  талантливости   автора.   Преодолевая   неподвижность
материала, силой стилистического сцепления соединяя его разрозненные  части,
в романе живет  и  ощущается  та  творческая  динамика,  которая  определяет
подлинное литературное вдохновение" (Русский магазин. 1930. э 1. С. 27).
     Наиболее развернутую характеристику роману дал  критик  Марк  Слоним  в
пражском журнале "Воля России". Он  не  только  обнаружил  несколько  важных
особенностей газдановской прозы, но и показал отличие его  повествовательной
манеры от прустовской:
     "Смена образов  и  рассуждений,  составляющая  плоть  романа,  -  писал
Слоним, -  основана  на  случайных  ассоциациях.  Порою  это  ассоциации  по
сходству или по смежности, и автор переходит от одной картины к  другой,  не
заботясь о внешнем оправдании своего творческого каприза. Но случайность эта
мнимая. В романе Газданова, несмотря на неровность  отдельных  частей,  есть
подлинное художественное единство.
     Это  единство  стиля  и  способа  выражения,  единство  "настроенности"
произведения, придающее ему и стройность, и притягательность.  В  "Вечере  у
Клэр" нет обычных признаков занимательности, и однако всю книгу прочитываешь
в один присест, без ослабления читательского внимания.  Объясняется  это  не
только тем, что Газданов прекрасный  и  увлекательный  рассказчик.  Об  этом
можно судить и по его мелким вещам. Но в романе он  достиг  высокой  степени
эмоциональной напряженности, и она-то и сообщает ему главную  прелесть...  И
людей,     и     происшествия     Газданов     изображает     на      особом
полулирическом-полуироническом  фоне,  который   придает   им   своеобразные
очертания. Быть может,  этот  фон  и  составляет  {главное}  в  романе".  "У
Газданова недюжинные литературные и изобразительные способности, он один  из
самых ярких писателей, выдвинувшихся в  эмиграции",  -  подчеркивает  Слоним
(Воля России. 1930. э5/6. С. 456).
     После появления романа "Вечер у Клэр" русская  зарубежная  критика  при
обсуждении современной литературы часто стала ставить рядом имена В.  Сирина
и Г.Газданова (до тех пор в  иерархии  молодых  писателей  эмиграции  Сирину
принадлежало бесспорное  первенство).  В  этой  связи  представляет  интерес
контекст, в котором объединяются эти два имени Г.Адамовичем в его статье  "О
литературе в эмиграции":
     "Споры  эти  (о  возможности  эмигрантской  литературы.  -  {Коммент.)}
ведутся страстно, нетерпимо. В состоянии запальчивости  и  раздражения  одни
восклицают: ничего здесь нет, ничего здесь не может быть! Другие,  впадая  в
крайность не менее "клиническую", уверяют, что только  здесь,  в  эмиграции,
литература и существует и что столица русской словесности теперь не  Москва,
а Париж.
     В этом лагере очень любят слово "пораженчество". Кто сомневается, чтобы
суждено нам было увидеть и здесь, в эмиграции, расцвет  русской  литературы,
тот и пораженец. Кто не совсем твердо убежден, что Сирин будет  новым  Львом
Толстым, а Газданов новым Достоевским, - тот пораженец" (Последние  новости.
1931. 11 июня).
     Роман  "Вечер  у  Клэр",  несмотря  на  успех,  при  жизни  автора   не
переиздавался. И лишь в  1979  г.  он  был  переиздан  в  США  -  Ann  Arbor
(Michigan). В 1988 г.  стараниями  Л.Диенеша  роман  впервые  был  издан  на
английском языке: Gazdanov G. An Evening  with  Claire.  Ann  Arbor:  Ardis,
1988.
     Эпиграф - из романа "Евгений Онегин": гл. 3, стр. XXXI, "Письмо Татьяны
к Онегину".

     {Затем разговор вернулся к Дон-Жуану, потом, неизвестно как, перешел  к
подвижникам, к протопопу Аввакуму, но, дойдя до искушения святого Антония, я
остановился... -} В средневековых испанских легендах образ {Дон-Жуана} (Дона
Хуана) сложнее и трагичнее, чем в последующих  интерпретациях:  это,  прежде
всего, кощунник, сознательно предающийся  плотским  излишествам  (обжорству,
пьянству, распутству) и совершающий все семь  смертных  грехов,  бросая  тем
самым вызов небу; понимаемый так, он может  ассоциироваться  с  подвижниками
(Аввакумом, св. Антонием) по контрасту: с равной страстностью они утверждают
то, что он отрицает.

     {Протопоп Аввакум -} Аввакум Петрович (1620 или 1621 - 1682) - глава  и
идеолог русского Раскола, писатель,  проповедник  и  ревнитель  православия.
Одно  время  был  настоятелем  (протопопом)  Входо-Иерусалимского  собора  в
Юрьевце (Юрьеве-Поволжском), откуда был изгнан "начальными людьми" за защиту
прихожан от их произвола. С начала  реформы  Никона  (1653)  -  ее  яростный
противник. Был сослан в Сибирь (1653 - 1664), а после возвращения в Москву и
отказа пойти на компромисс, принять реформу  -  на  Мезень  (1664  -  1666),
разлучен с семьей; после суда над старообрядцами на церковном соборе (1666 -
1667) - за  Полярный  круг,  в  Пустоозерский  острог  (1667  -  1682),  где
двенадцать лет вместе с "соузниками"  просидел  в  земляной  яме.  Здесь  им
написаны "Житие", "Книга  бесед",  "Книга  толкований",  "Книга  обличений",
почти  все  послания.  По  царскому  указу   14   апреля   1682   г.   вожди
старообрядчества - инок Епифаний, дьякон Федор, священник Лазарь и  протопоп
Аввакум - сожжены "за великия на царский дом  хулы".  Основное  произведение
Аввакума  -  "Житие"  -  двести  лет  оставалось   под   запретом,   впервые
опубликовано в 1861 г.

     {Святой Антоний -} преподобный  Антоний  Великий  (252  -  356),  "отец
монашества";  сын  богатых  родителей,  в  детстве  был   потрясен   словами
Евангелия: "Иди, продай имение твое и отдай нищим, и будешь иметь  сокровище
на небесах". После смерти отца и матери, двадцати лет  от  роду,  последовал
этому завету и удалился в пустыню, где и пребывал более восьмидесяти лет, до
самой смерти.  Был  непрестанно  "искушаем  демоном,  который  будил  в  нем
воспоминания о прежней знатности и богатстве"  (каноническое  житие),  жажду
общения с людьми, плотские похоти, наводил ужас  фантастическими  видениями.
Отшельник боролся с искушениями ужесточением своего подвига: урезал часы сна
и количество пищи, жалея, что не может совсем  исключить  ее;  поселился  на
каменистой горе, трудом превратив ее в  цветущий  виноградник;  непрестанно,
каждую минуту, пребывал в молитве.  В  конце  жизни  святой  Антоний  достиг
полной духовной свободы и имел право произнести: "Я больше не боюсь Бога, но
я  Его   люблю".   {Искушение   святого   Антония   -}   излюбленный   сюжет
западноевропейской живописи; особую известность  приобрели  полотна  на  эту
тему Иеронима Босха (1460 - 1516); неоднократно на  протяжении  своей  жизни
возвращался  к  этому  сюжету  Флобер  (первая  редакция  философской  драмы
"Искушение святого Антония" датируется 1849 г., последняя - 1874 г.).

     {...память чувств, а не мысли, была неизмеримо более богатой и сильной.
-} Реминисценция из Батюшкова:

     О, память сердца! Ты сильней
     Рассудка памяти печальной...
     (К.Н.Батюшков. Мой гений. 1815)

     {...на Кабинетской улице... -} С 1918 г. - улица Правды.  До  революции
здесь жили достаточно  обеспеченные,  но  не  богатые  люди:  интеллигенция,
чиновничество.

     {Я тогда много читал; помню портрет Достоевского  на  первом  томе  его
сочинений. -} В первый том  Полного  собрания  сочинений  Ф.М.  Достоевского
(СПб., 1883) входили биография, письма  и  заметки  из  записной  книжки  (о
социализме,  "подпольном  типе",   "красоте   Христовой",   рационализме   и
"впечатлениях" и др.).

     {...ненавидел всю "золотую библиотеку", за исключением сказок Андерсена
и Гауфа. -} Из всей "золотой библиотеки" (книг, признанных  "образцовыми"  и
"доступными"  для  детского  чтения)  повествователь  выбирает  произведения
писателей-романтиков,   в   которых   "взгляду    натуралиста"    (трезвому,
рациональному  постижению  мира,  беспощадному   анализу)   противопоставлен
"взгляд поэта" ("Не спрашивайте  натуралиста  -  спросите  лучше  поэта!"  -
Г.-X.Андерсен.  Жаба).  В  "Снежной  королеве"  Андерсена   именно   "взгляд
натуралиста" ("ледяная игра разума") не позволяет Каю, воплощению "мужского"
начала мира, сложить слово "вечность" и освободиться -  т.е.  совершить  то,
чего добивается нерассуждающей любовью Герда, "дитя сердцем и душою".

     {Летучий Голландец -} призрачный корабль, обреченный скитаться по морям
до  Страшного  Суда,  никогда  не  приставая  к  берегу.  При  свете  солнца
безлюдный, после полуночи  он  наполняется  людьми;  но  каким  бы  ни  было
расстояние, пройденное за ночь  благодаря  нечеловеческим  усилиям  команды,
днем оно уничтожается противными ветрами  и  встречными  течениями.  Летучий
Голландец - образ-мотив романтиков, символистов.

     {И мне представилось огромное пространство земли, ровное, как  пустыня,
и видимое до конца... и вот мне уже остается лишь несколько шагов до края...
-} "Пейзаж смерти", неоднократно встречающийся  в  произведениях  Газданова,
имеет большую традицию, восходя к "Мыслям" Б.  Паскаля,  "Сказке  извилистых
гор" Э. По, полотну Д. Беллини "Души чистилища" (источники, указанные  самим
автором). В романе "Вечер у Клэр"  символом  смерти  становится  также  звон
колокола (мотив колокола заявлен эпизодом смерти отца и проходит через  весь
роман).  Таким  образом,  частое  в  творчестве   Газданова   метафорическое
изображение смерти человека как геологической катастрофы, уничтожения  части
общего "человеческого материка" может  иметь  еще  один  источник  -  широко
известную метафору Джона Донна (1572 - 1631). "Нет человека, который был бы,
как остров, сам по себе; каждый человек есть часть материка, часть  суши;  и
если волной смоет в море береговой утес, меньше станет Европа, и также  если
смоет край мыса или разрушит дом твой  или  друга  твоего,  смерть  человека
умаляет и меня; ибо я един со всем  человечеством;  а  потому  не  спрашивай
никогда, по ком звонит колокол, он всегда звонит по тебе".

     {Она знала  наизусть  множество  стихов...  но  вкус  отца  -  немецкую
философию и социологию - недолюбливала... -} Частое в  творчестве  Газданова
противопоставление "лирической  стихии"  истинной  женщины  и  склонности  к
абстракции  мужчины.  В  романе   "Пробуждение"   подобный   тип   отношений
установится у Анны Дюмон с ее отцом.

     {Никогда у нас в доме  я  не  видел  модных  романов  -  Вербицкой  или
Арцыбашева... - Вербицкая} Анастасия Алексеевна  (1861  -  1928)  -  русская
писательница; в центре ее многочисленных романов - проблемы отношения полов,
семьи. Ее романы ("Вавочка", 1898; "Ключи счастья",  1909  -  1913,  и  др.)
пользовались огромной популярностью.

     {Арцыбашев} Михаил Петрович (1878 - 1927) стал "модным писателем" после
выхода в свет романа "Санин" (1907), вызвавшего шумную дискуссию.  В  романе
обосновывалось право "я" на свободу,  понимаемую  как  удовлетворение  своих
желаний, отрицание нравственных норм  (прежде  всего  христианской  морали),
"стесняющих" развитие личности. Критика находила  в  романе  "натурализм  на
грани порнографии", "прославление Хама",  что  только  подстегивало  интерес
читателей,  особенно  среди  молодежи  ("кружки   санинистов").   Арцыбашеву
принадлежит и роман {"Женщина, стоящая посреди"} (1915).

     - {Кто такой Конрад Валленрод?.. - Такой же  хулиган,  как  и  вы...  -
Валленрод  Конрад  -}  22-й  гроссмейстер  Тевтонского  ордена.   Во   время
очередного Крестового похода в прусские и литовские земли потерял  около  30
тыс. человек под Вильно (1394) и умер от удара, вызванного этим  потрясением
(по другим источникам  -  покончил  с  собой).  Поражению  армии  Валленрода
посвящена поэма А.Мицкевича "Конрад Валленрод" (1828).

     {"Les malheurs de Sophie"} (1864)  -  роман  французской  писательницы,
автора популярных детских книг графини Софи де  Сегюр  (урожд.  Ростопчиной)
(1799 - 1874).

     {...с  моим  ружьем  монте-кристо...  -   Монте-кристо   -}   бесшумное
огнестрельное оружие мелкого калибра.

     {Тринадцати лет я изучал "Трактат о человеческом разуме"  Юма...  -}  В
своем "Исследовании о человеческом  разумении"  (1748)  английский  философ,
историк и  психолог  Дэвид  {Юм}  (1711  -  1776)  размышляет  о  задачах  и
возможностях  познания  и  приходит  к  выводу,  что  единственный   предмет
достоверного знания  -  объекты  математики,  действительность  же  -  поток
"впечатлений", причины которого неизвестны и непостижимы.  Единственный  вид
причинности, которая может быть (с оговорками)  исследована,  -  причинность
субъективная,  или  ассоциирование  идей   и   порождение   образов   памяти
чувственными впечатлениями.

     {...читал роман Марка Криницкого. - Марк Криницкий -} псевдоним Михаила
Владимировича Сапыгина (1874 -  1952),  писателя  с  репутацией  "циника"  и
"нигилиста".  Выработал  концепцию  "пошлого  человека"  в  "пошлой  среде",
согласно которой "есть грех, несчастие, страдание, а пошлости нет". От  этой
концепции - его позиция не "обличителя", а "регистратора"  низменных  сторон
действительности. Отказывал литературе во влиянии на взгляды читателя.

     {Я любил даже акварельную Леду с лебедем... - Леда с лебедем -} один из
самых  "пикантных"  сюжетов  греческой  мифологии,  часто   использовавшийся
художниками эпохи Возрождения и рококо, а также  многочисленными  копиистами
последующих эпох. Зевс в образе лебедя соединился  с  супругой  спартанского
царя Тиндарея, которая родила от этого союза яйцо. Из яйца  появилась  Елена
Прекрасная - впоследствии, согласно архаическим мифам, послужившая  причиной
Троянской войны.

     .. {становилась похожей то на леди Гамильтон, то на  фею  Раутенделейн.
-}  Подчеркивается  необычность  облика  героини,  в   котором   соединяется
несоединимое - красота чувственная, реальная, земная  ("леди  Гамильтон")  и
фантастическая, идеальная ("фея Раутенделейн").

     {Леди Гамильтон} (1765 - 1815), урожденная Эмма Лайт,  сменила  фамилию
на Харт после появления на свет ее первой  незаконнорожденной  дочери.  Дочь
деревенского  кузнеца  из  графства  Чешир,  отличалась,  по   воспоминаниям
современников, необыкновенной красотой,  "живой,  трепетной,  энергической".
Свою "карьеру" содержанки начала  в  четырнадцать  лет  в  "Храме  здоровья"
модного врача-шарлатана  Джеймса  Грэхема.  В  1791  г.  стала  женой  лорда
Гамильтона, английского посла в Неаполе,  известного  ценителя  искусства  и
коллекционера, знакомого со многими  выдающимися  людьми  своего  времени  -
Гете,  Казановой,  художником  Ромни.  Ромни,  написавший   более   двадцати
портретов Эммы, отзывался о ней как о "божественной женщине". До 1798 г. (до
встречи с Горацио Нельсоном, 1758 - 1805)  леди  Гамильтон  -  верная  ж