бада  его взвод  угодил в  кольцо  неожиданно  проникших  из  Пакистана
крупных отрядов  душманов. Прорваться  через  них было  нереально,  Куренной
вызвал по рации вертолеты. Их долго не было. Любой во взводе прекрасно знал,
что  если  с  вертолета  покажется  слишком опасным  совершать посадку,  или
душманы  окажутся слишком близко, всех просто перестреляют, чтоб не попали в
плен и  со спокойной  совестью  вернутся на  базу. Вертолетов не было  очень
долго, капитан и его взвод все это время ждали их и боялись...
     Сегодня  Куренной  уже  боялся  услышать  приказ  отступать:  он   ждал
предательства. Но уходить надо...
     Вновь  где-то  в  районе  перекрестка  Туукри  и  Петроолеуми  началась
усиленная автоматная стрельба. Поскольку  эстонские  подразделения, как и их
оппоненты,  тоже использовали преимущественно российское  оружие, определить
на слух взаимная  это перестрелка  или огневой  напор одной  из сторон  было
невозможно. Впрочем, предполагать очередную  атаку  эстонской армии  было бы
вполне логично.
     - Григорянц, - позвал Куренной, - заметно хоть какое-то движение?
     Не  отрывая  глаз  от  прицела, сержант  пожал  плечами  и  с  усмешкой
поинтересовался:
     - О каком движении  речь, господин  капитан? Если вы о трупах на улице,
так они на то и трупы, чтоб не двигаться.
     Ольховский и Глаголев нервно прыснули.
     - Может, они еще десант забрасывают? - предположил прапорщик.
     Куренной задумчиво  пожевал губу и с надеждой глянул на рацию. Она  тут
же заговорила:
     - Что у вас там, "одиннадцатый"?
     - Что-что... Палят по нам, что ж еще!
     - Это я понимаю. Какова цель обстрела?
     - Пока не известно. Ух, черт! Мы потеряли снайпера...
     "Если  учитывать  и  шестую группу,  -  подумал  Куренной,  -  это  уже
двенадцатый".
     - Их бронетранспортеры возвращаются обратно! - закричал "одиннадцатый".
- Наверняка они нашли чемоданчик с "баксами".
     - Иначе чего б так быстро возвратились...
     - А "нулевой" об этом знает?
     На этот вопрос  никто не  ответил.  Между тем,  стрельба у  перекрестка
прекратилась. Стало очень тихо и тревожно.
     - Вот что, -  произнес капитан.  -  Если через пять  минут полковник не
даст о себе знать, начнем отход самостоятельно.
     * * *
     Когда  Ыунапуу  вышел   на  связь   и  попросил   обеспечить  прикрытие
возвращающимся   бронетранспортерам,   Вельди   испытал   чувства  настолько
противоречивые,  что не  смог зацепиться хоть  за какое-то из  них и  только
выразил растерянное согласие. Конечно, он был зол на лейтенанта,  самовольно
организовавшего чертовски рискованный прорыв  в  тыл террористов.  Но десант
удался. И Ыунапуу сообщил, что возвращается с чем-то очень важным, способным
серьезно повлиять на дальнейший ход событий.
     Вельди  надеялся,  что  успех  Ыунапуу   и   Хансена  затмит  в  глазах
командования его слабый контроль над подчиненными. Однако чувство облегчения
тут же сменила зависть: удача предпочла сегодня других.
     С такими мыслями Вельди стоял возле задней двери Клуба  моряков,  жадно
курил  и ждал возвращения самодеятельного десанта. За шумом  стрельбы вскоре
послышался нарастающий  гул моторов, бронетранспортеры с ревом  выскочили на
Туукри, резко повернули и, притормаживая, подъехали к капитану.
     Вельди все решал, каким тоном  разговаривать  ему с лейтенантами,  а из
бронемашин  выбрались  двое  рядовых,  какая-то  перепуганная,  растрепанная
девица с  огромным кейсом  в  руке...  И  все.  Один  из солдат  подлетел  к
растерявшемуся капитану, вытянулся в струну и довольно сбивчиво начал доклад
о   том,  что  техника  возвращена  на  исходную  позицию  согласно  приказу
лейтенанта Ыунапуу, вместе с остальными членами отряда  и тремя гражданскими
оставшегося в тылу противника с намерением уничтожить одну из ключевых групп
противника.
     - Почему лейтенант сам об этом не доложил, выходя на  связь? - процедил
багровеющий Вельди.
     Солдат пугливо поморгал, сглотнул  и доложил, что во время сеанса связи
планы не  раскрывались из опасения радиоперехвата. Готовый было  взорваться,
капитан  чуть  поразмыслил  и успокоился. Как бы он не относился к поступкам
Ыунапуу, солдат не мог нести за них ответственность.
     Вельди подавил  в  себе  гнев и, косо поглядывая  на  понуро стоящую  в
сторонке Ингу, вспомнил о главном:
     - Лейтенант говорил о какай-то важной вещи.
     Поняв, что гроза его обошла,  солдат  едва слышно облегченно вздохнул и
закивал:
     -  Так  точно! -  он  указал пальцем на Ингу. - У  нее в руках  кейс  с
деньгами террористов, из-за которого все и началось.
     - Уточните, - потребовал капитан.
     - Так получилось, - рядовой исподлобья глянул на Ингу.  - Что этот кейс
по  ошибке  оказался у  посторонних... Террористы  окружили  порт, чтобы  не
выпустить их и вернуть доллары обратно...
     - Доллары, - протянул Вельди, попросил Ингу показать их, она не поняла,
и он повторил по-русски.
     С  кислой  миной  Инга  пожала  плечами,  положила  кейс на асфальт  и,
распахнув его, продемонстрировала  ровные ряды  пачек стодолларовых банкнот.
Склонив  голову  набок,  Вельди   воткнул   взгляд  в   аккуратно  собранные
пожизненные зарплаты десятка офицеров Сил обороны, затем велел  отвезти Ингу
и ее ношу в район улицы Садама - к сотрудникам КаПо.
     Инга хотела  было  возразить,  но  вовремя поняла, что  лучше не мешать
военным   заниматься   своими   делами   и   покорно   залезла   обратно   в
бронетранспортер.
     - Господин капитан! - спохватился вдруг солдат.
     - Да?
     - Лейтенант Ыунапуу  просил  немедленно  начать наступление  на позиции
террористов. Это поможет отвлечь внимание противника...
     - А он не подумал о  том, сколько солдат нам снова придется положить? -
раздраженно оборвал его Вельди.
     - Террористы и сами вот-вот начнут отступать, потому что деньги им  все
равно уже не вернуть...
     -  Я принял ваше  донесение к сведению.  Отвезите девицу  и  немедленно
возвращайтесь.
     - Есть!
     После  этого  вторую  машину  Вельди отправил  обратно  в  распоряжение
капитана   Нурмика,  закурил   очередную   сигарету  и,  часто  затягиваясь,
призадумался. Надо  было как-то  доложить обо всем  полковнику Пыльтсу...  А
ведь  он  вымуштрован  в  своей Австралии так,  что  многих  элементарных  и
совершенно естественных для нас вещей не понимает абсолютно.
     Впрочем, Вельди не всегда боялся  начальства. До службы в Силах Обороны
немногим более двух лет назад он  был членом Кайтселийта и, надо сказать, об
армейской карьере совсем не  думал: тогда он просто считал, что как и всякий
иной ответственный  гражданин  своей  маленькой  родины  просто  обязан быть
готовым в любой момент встать на ее защиту.
     Таких,  как   он,  было  мало.  Многие  через  членство  в  Кайтселийте
реализовывали свои неудовлетворенные политические амбиции, мстили окружающим
за собственные  комплексы,  а  имеющие  доступ  к распределению имущества  и
средств  и  вовсе откровенно  разворовывали  все,  что  имело  хоть какую-то
ценность.
     В  конце концов, Вельди не выдержал  и доложил об известных ему  фактах
воровства  прямо  в  КаПо.  В  ходе   следствия  выяснилось,  что  несколько
ответственных  начальников  присвоили государственного имущества, по меньшей
мере, на  полтора миллиона  крон. Суд приговорил  виновных к трем-пяти годам
заключения,  а к  Вельди сразу же после  суда подошел  полковник  Соостер  и
предложил перейти на службу в армию: "Мы  нуждаемся в честных людях!" Вельди
покраснел, думал отказаться,  сослаться на недостаточную образованность.  Он
ведь отучился всего  на трех  курсах Таллинского политехнического института.
Но,  вспомнив,  что  начальник  финансовой  службы  Сил  обороны  с  успехом
обходится знаниями, приобретенными в сельхозучилище, все же согласился.
     Тогда  он еще и представить  не мог, как  будет  раскаиваться два  года
спустя!
     * * *
     Алаталу  после   полученного  удара  пришел  в  себя  довольно  быстро.
Сказалось,  наверное,  боксерское  прошлое. Он не  собирался  давать Стасису
сдачи,  понимал,  что получил по  физиономии, в  общем-то, заслуженно. Любой
уважающий себя человек  на месте парня должен был поступить примерно так же.
Да и стоил приобретенного кровоподтек на щеке: сначала на участие в операции
согласился Стасис,  а потом и его  друзья, не посмевшие  бросить  товарища в
такой  ситуации.  Олег, правда, попытался  отговорить, убедить,  что грозные
заверения  Алаталу  на  самом  деле  ничего  не стоят, но  был не  понят  ни
Стасисом, ни даже Игорем.
     Потом   Инга  кричала  и  билась  в   истерике,  все   норовила  огреть
подрастерявшегося  Алаталу  пистолетом  по  голове. С  трудом  успокоив  ее,
мужчины приняли решение,  что женщине, да  и кейсу с  деньгами  в  отряде не
место. Но куда их денешь?
     Ломая голову над этим  вопросом, Стасис вспомнил,  что  совсем недалеко
отсюда находится один из входов в портовое бомбоубежище...
     И  когда  бронетранспортеры собирались прорываться под  мощным  огневым
прикрытием  обратно  за  ограду, восемнадцать  членов  отряда,  благополучно
пробежав под землей добрых полкилометра, уже стояли с обратной стороны перед
дверью  главного входа  в бомбоубежище,  расположенного всего  в  нескольких
метрах от здания административного комплекса. Радченко ковырял  в  полумраке
бункера  в  примитивном  замке  стальной  проволокой,  а  Стасис,  ежась  от
подземной прохлады, проводил последний инструктаж:
     - Поскольку мужественность  наша никаких подтверждений  не требует,  я,
Олега и Игорек будем постоянно находиться в центре цепочки...
     -  Все  время  передвигаться колоннами мы не  будем,  -  хмуро  заверил
Хансен.
     -  Но пока будете,  - настоял Олег,  -  извольте  держать  нас в центре
коллектива!
     Хансен  пожал   плечами:   "Ради  бога",  Стасис  кивнул:   "Покорнейше
благодарю!" продолжил:
     -  Ребята  наверху здания наверняка  поглощены  происходящим  в дальнем
конце порта...
     - А где здание? - поинтересовался липник Жаворонков.
     - Рядом с нами, по левую сторону...
     - Готово! - шепнул Радченко, выпрямляясь.
     - Отлично, - буркнул Стасис. - А теперь слушайте меня внимательно  и ни
в коем случае не перебивайте! Открываем дверь,  выбегаем наружу, строимся  в
колонну по два,  забегаем  по  каменной  лестнице на мощеную  дорожку вокруг
"столового" крыла  здания  и  выбегаем на площадку перед  столовой  и задним
ходом в  раздевалки. Дверь,  ведущая  в раздевалки, будет  прямо  по  курсу.
Забегаем в здание...
     - Хватит! - решил Ыунапуу. -  С  остальным на  месте разберемся. Есть у
кого-нибудь вопросы? Нет... Тогда вперед!
     Ведомые  лейтенантами, щурясь  на солнце  после  полумрака  подземелья,
"диверсанты"  обогнули  "столовое"  крыло  комплекса  и, как  и предсказывал
Стасис,  выбежали на  площадку перед столовой и  задним ходом  в раздевалки.
Прежде, чем  отряд скрылся в здании, друзья  успели разглядеть стоящие внизу
два микроавтобуса "чернорубашечников".
     - Что теперь? -  шепнул Ыунапуу,  став одной  ногой  на  первую ступень
лестницы.
     Стасис пожал плечами:
     - Теперь бежим наверх...
     - Нет уж! - возразил лейтенант. - Вы говорили, что в раздевалки на всех
этажах есть два входа...
     - Да, с этой стороны и с центрального входа.
     - Тогда мы разделимся,  - Ыунапуу посмотрел на Хансена, и  тот сразу же
понял замысел коллеги.
     -  Кару, Жаворонков!  - позвал  он.  -  Пойдете  впереди  группы  через
раздевалку к другой лестнице. Вперед!
     Липник и  рядовой сдержанно кивнули и исчезли за поворотом лестницы. Не
прошло и десяти  секунд,  как  из  глубины  раздевалки  до  отряда донеслись
женские возгласы, какие-то странные, глухие звуки  и беспомощное  бормотание
Жаворонкова и Кару. Все уставились на едва сдерживающего смех Стасиса.
     - Совсем забыл - раздевалка-то женская!
     - Тьфу ты, господи! - выдохнул Радченко.
     Ыунапуу с усмешкой хлопнул Хансена по плечу:
     - Ладно, спасайте разведчиков!
     Когда Хансен и его подчиненные скрылись за дверью,  он подозвал к  себе
двух своих рядовых:
     -  Вы сейчас  вся подчиненная мне рать.  Так что вам  же и быть  нашими
разведчиками.
     - Давайте чуток подождем, - вмешался вдруг Стасис.
     - Зачем? - удивился лейтенант.
     - Для прикола, - процедил Стасис и объяснил: - Пусть та команда  первой
ввяжется в бой.
     Райсмик его не понял:
     - А какая разница?
     - Большая! - поддержал Стасиса  Олег.  - В любой войне воевать должны в
первую очередь профессионалы!
     - Да какие они  профе... - махнул Алаталу,  но, глянув на помрачневшего
лейтенанта, неловко осекся.
     - Так-так, - с усмешкой протянул Стасис.
     Радченко предпочел задавить еще в зародыше назревающие разборки:
     - Хватит болтать! Подождем минуту и двинемся вперед.
     -  То  есть,  наверх, -  уточнил  Олег,  немного  расстроенный тем, что
любопытное шоу не состоялось.
     Однако    непосредственными   участниками    намечавшегося    конфликта
вмешательство  Радченко было  воспринято с благодарностью - выполняя приказ,
ям Алаталу и  Ыунапуу сделали вид, что понятия не имеют о существовании друг
друга. Стасис посмотрел на слишком долго молчащего Игоря. Непривычно бледное
лицо его выдавало сильное волнение и, пожалуй, даже страх. Крайне редко видя
друга  в  таком  состоянии,   Стасис  с  откровенной  ненавистью  глянул  на
уставившегося  вверх Алаталу.  Очень захотелось ударить его  еще  раз, эдак,
пятьдесят.  Удерживала лишь явная не  уместность  подобных  действий  в этот
момент.
     - Слышите? - насторожился Райсмик. - Кажется, наша просьба выполняется.
     Судя  по  доносившимся  с востока звукам стрельбы, наконец-то  началась
очередная  атака  позиций  террористов.   Теперь   "диверсантам"   следовало
торопиться:  отступающих боевиков необходимо  было лишить  прикрытия  еще до
того, как они повылезут из своих щелей.
     -  Вперед! - скомандовал Ыунапуу  солдатам, и  те, выставив автоматы  и
напряженно глядя вверх, осторожно зашагали по лестнице.
     - Как  думаешь, - спросил Радченко у Стасиса,-  у входа в раздевалку на
последнем этаже с нашей стороны есть сейчас хоть кто-нибудь из боевиков?
     Стасис  утер  ладонью потное лицо, поморщившись, кое-как  обтер  руку о
брюки и прошептал:
     -  Черт его знает. Хотя чего им опасаться? О нас  они понятия не имеют,
зато знают, что  кейс  с  "бабками"  уже  недосягаем, а значит,  пришла пора
прикрывать отход внешних боевиков.
     - Изо всей силы разделяю  твои слова,  -  произнес  Райсмик по-русски и
немного нервно усмехнулся. - Только все равно коленки трясутся. Верно?
     Он легонько подтолкнул локтем стоящего рядом Игоря.
     - Ага, - вздохнул тот. - Аж штаны к заднице прилипли.
     После его  слов стало как-то веселее. Улыбаясь, Стасис и Олег похлопали
друга по плечам.
     - Двигаемся, - шепнул Ыунапуу и первым подал пример.
     Как и предсказывал Стасис, в раздевалке их никто  не ждал. В  помещении
вообще не было ни души.
     - Куда они  гардеробщиц-то дели? -  буркнул Стасис и на всякий,  случай
заглянул  в  дальний угол  гардеробной, где у женщин  имелись два скрытых за
висящей одеждой лежака. - Никого.
     Ыунапуу сжал его плечо и поднес палец к сомкнутым губам.
     - Не получится, -  шепнул  Стасис. -  Зови разведку -  планерку творить
будем.
     Лейтенант прерывисто  вздохнул,  но  приказ  выполнил. Когда  все члены
группы сгрудились вокруг него, Стасис сообщил:
     - Раздевалка поделена на  две  части, соединенными  между  собой  тремя
проходами.  Первый  -  это  коридор  по  правому  краю,  имеющий  закуток  с
умывальниками,  дверь в  какую-то крохотную подсобку и дверь в уборную.  Два
других   пути  -  это  предбанники  обоих  душевых.  Теперь  вопрос:  пойдем
каким-нибудь одним путем или разделимся на три тройки?
     Все взоры обратились на озадаченного Ыунапуу.  Но ответить он не успел:
где-то в  другом  конце  раздевалки застрочили автоматы,  послышались  крики
изумления, мат, стоны.
     - Хансен! -  с  видимым  облегчением  воскликнул  Ыунапуу,  тут же стал
решителен и порывист. -  Делимся на три  группы. Первая - Ребане, Радченко и
вы...
     - Господин Прыгин, - представился Олег.
     - Ваша тройка пойдет по левому проходу...
     Ыунапуу  вдруг  смолк  и  напрягся.  Впереди  послышались приглушенные,
нестройные и странно шаркающие шаги.
     - Это в предбаннике душевой  прямо  напротив прохода, - шепнул Стасис и
указал  рукой  на  уходящее  за угол гардеробной пространство между стеной и
стальными шкафчиками.
     - Раненый, - определил  Ыунапуу и, когда скрипнула  распахиваемая дверь
предбанника, неслышно подкрался к углу гардеробной.
     Едва дыша,  остальные слушали,  как приближаются  странные  шаги и даже
услышали разгоряченное дыхание таинственного неизвестного. Через секунду  он
должен был показаться  из-за  угла,  но  моментом  ранее Ыунапуу выскочил  в
проход   и   ударом   приклада   в   лоб   завалил  первого  увиденного   им
"чернорубашечника" на пол.
     Тут же все сгрудились за  стеной гардеробной и, опасливо  выглядывая  в
проход, загомонили.
     - От нас не уйдешь!..
     - Точно раненый: вся нога в кровищи...
     - Всех бы их так...
     И вдруг дверь в предбанник  душевой снова  распахнулась, и показавшийся
из-за нее  второй "чернорубашечник" начал палить  по лейтенанту из какого-то
невероятно  мощного  пистолета.  Ыунапуу  пригнулся и выпустил  из  автомата
длинную очередь.  Две-три пули угодили в боевика и, расставаясь с жизнью, он
медленно "стек" по двери на пол.
     - Лихо! - восхитился Радченко, выйдя из-за угла в проход.
     Сбитый прикладом  с  ног "чернорубашечник" вдруг пришел в себя и взялся
за автомат. Ыунапуу  опередил его меньше,  чем на секунду.  И произошло  все
настолько молниеносно, что, отпустив спусковой  крючок, еще несколько секунд
спустя он стоял, замерев, в несколько неестественной  позе и широко  раскрыв
глаза: разум нагонял инстинкты.
     - Совсем лихо, - Радченко похлопал лейтенанта по плечу.
     - А это круто, - поразился Олег и показал на приличную выбоину в задней
стене. - Ничегошные пульки в пистолете этого гада!
     Алаталу думал только о деле:
     - Давайте определим две другие тройки и поспешим вперед!
     Ыунапуу глянул еще раз на трупы убитых им боевиков и хмуро спросил:
     - Они все так одеты?
     - Почти, - кивнул Стасис.
     Ыунапуу задумчиво усмехнулся, тихо произнес:
     - Через дверь перед  нами пойду  я. Со мной отправитесь вы, - он указал
на Райсмика, - и... вы, - палец ткнулся в грудь Игоря.
     Оставленные  для  третьей  тройки Алаталу и  Стасис  не  без  удивления
переглянулись, но промолчали.
     -  Поспешим,  пока  наших  не  перестреляли,  -  предложил  Ыунапуу  и,
переступив через труп перед дверью, скрылся в предбаннике.
     Райсмик  и  Игорек для  начала  оттолкнули  тело  "чернорубашечника"  в
сторону и лишь затем последовали за лейтенантом. Пару секунд спустя Алаталу,
Стасис и рядовой Лепик углубились в коридор.
     Немного  зазевавшиеся Радченко, Ребане и господин Прыгин собрались было
двинуться  к  двери  в  предбанник  дальней  душевой,  но   тут  она   вдруг
распахнулась,  и перед  ними  возник необычного  вида  "чернорубашечник".  В
отличие  от  остальных  своих товарищей  пиджака он не  имел, да  и до  пупа
расстегнутую рубашку носил на выпуск. В зубах его тлел коротенький, но очень
дымный "бычок", очевидно, не ожидая  неприятной встречи,  автомат  он держал
одной рукой за приклад дулом вниз.
     Олег  и Радченко  отпрянули  за  угол. Но  Ребане, никогда в  жизни  не
участвовавший даже в  рядовой  драке,  с перепугу застыл  на месте и даже не
попытался взяться за висящий на боку автомат.
     Спасая  парня,  Радченко  высунулся  из-за  угла   и  открыл  огонь  по
"чернорубашечнику".  Да  опозда