ла интервью.
   Ну что ж, все может быть, размышлял про  себя  Филип.  Пусть  Джон  Долан
внушает страх, а хитрый политик Вигери мастерски выколачивает  средства,  но
ведь ни того, ни другого обаятельной личностью  не  назовешь.  В  этом-то  и
собака зарыта. Фолуэлла, Робисона <Дж. Робисон - телепроповедник.> и Шуллера
с его "Хрустальным храмом" объединяет одно: подвешен  язык,  умеют  убеждать
среднего, падкого до эмоций американца. Сам  Фолуэлл,  как  бы  он  себя  ни
возносил,  полное  ничтожество.  Он  посажен  на  трон,  а  за  троном   ему
нашептывают, незримо присутствуя, всякие вигери, доланы,  гилдеры.  То,  что
Фолуэлл  простодушно  именует  властью,  те  считают  обыкновенной   помпой,
стечением обстоятельств. Миром правят не короли, а те, кто  возводит  их  на
престол.
   Выходит,  круг  замкнулся?  Сара   Логан   утверждает,   что   крупнейшие
евангелические организации, чьи приходы разбросаны  по  всему  свету,  имеют
связь с ЦРУ. С ума можно сойти!
   К рассвету Филип находился уже  в  самом  центре  Юты,  мимо  проносились
долины, складчатые  взгорья.  Проехав  Грин-Ривер,  наскоро  позавтракал  на
стоянке грузовиков, опрокинув для бодрости три пластиковые чашечки  кофе,  и
поспешил дальше. Слава богу, с лучами восходящего солнца постепенно  растаял
в эфире занудный  голос  Билли  Карстерса,  а  к  тому  времени,  как  Филип
подъезжал  к  Национальному  лесному  заповеднику  "Фишлейк",  заткнулся   и
Фолуэлл;  теперь  монотонный  голос  диктора  излагал  новости  о  последних
вылазках "Бригады дьявола", яркого образчика американского терроризма.
   Очередная  операция  "Бригады"  и  на  этот  раз  носила  комбинированный
характер: четыре группы орудовали в разных концах страны.  Во  всех  четырех
случаях  жертвами  оказались  жители  маленьких  провинциальных  городков  -
Ганнибала в штате Иллинойс. Айронвуда в штате  Висконсин,  Санбери  в  штате
Пенсильвания и Браунинга в штате Айдахо. Преступления совершены  по  единому
образцу, вне сомнения, по единой, разработанной  кем-то  модели.  Террористы
врывались в дома, связывали жителей, завязывали им глаза и увозили  подальше
от дома. В каждом случае мужчинам перерезались ахиллесовы сухожилия, чтоб не
могли тронуться с места, после чего насиловали женщин, глумились  над  ними,
потом убивали. Затем Принимались за детей: девочек насиловали, глумились над
ними, так же, как над матерями, мальчиков  кастрировали,  после  этого  всех
детей убивали. Все эти зверства производились на глазах  у  мужчин,  которых
после всего, снова завязав глаза, возвращали  по  домам.  Каждому  оставляли
записку, отпечатанную  на  серой  бумажке:  "ОТ  РУК  "БРИГАДЫ  ДЬЯВОЛА"  НЕ
СКРЫТЬСЯ НИКОМУ!"
   Из четырех  оставшихся  в  живых  лишь  двое  оказались  способными  дать
показания. Налетчики одеты в черные штаны и черные  рубашки,  поверх  легкие
черные нейлоновые куртки с ярко-красной эмблемой - черепом на  груди  слева.
Черные вязаные маски на лицах, как у горнолыжников.
   Лишь только выяснилось, продолжал диктор, что преступления  идентичны,  к
расследованию подключилось ФБР, однако  сотрудникам  Бюро  пока  не  удалось
узнать ничего определенного ни о масштабах организации, ни о том, кто именно
в ней состоит. Пока  Филип,  огибая  город  Солт-Лейк-Сити  и  покидая  Юту,
выезжал магистралью "Юнайтед-Стейтс-50" в штат Невада, преступления "Бригады
дьявола" обретали все больший и больший резонанс по всей стране.  Чудовищные
зверства вытеснили как будто  всю  прочую  информацию  из  общенационального
радиовещания, и сколько ни крутил Филип ручку приемника,  радиостанции  Юты,
Невады, Калифорнии распространялись только на эту тему,  возмущенные  голоса
наполнили душный  салон  микроавтобуса.  Все  высказывались  за  решительные
действия, чтоб призвать "Бригаду  дьявола"  к  ответу,  приводили  в  пример
случай, когда  террористская  группа  "Освободительная  армия  симбионистов"
похитила девочку Пэтти Херст.  Полиция  действовала  дружно,  и  почти  всех
молодчиков арестовали, что  единодушно  и  предлагалось  сделать  с  членами
"Бригады дьявола". Позвольте, подключались телефонные голоса из министерства
юстиции, сначала ведь надо обнаружить преступников! Вот в чем проблема.
   По роду своих занятий Филип сталкивался с преступлениями террористов.  Он
видел, как взрывались подложенные в автомобили бомбы в  Ирландии,  снимал  в
Ливане воздушных бандитов, видел, сидя в сайгонской пиццерии на углу площади
Пагоды, как десятилетний  мальчишка  прислонил  к  окну  кафе  велосипед,  в
котором оказалась взрывчатка, и  вместе  с  шестью  американскими  солдатами
убило одиннадцать мирных  жителей.  Но  зверства  "Бригады"  вселяли  особый
страх, ведь это происходит не где-то там, за десятки тысяч миль от родины, в
чьем-то дворе, а здесь, в Соединенных Штатах!
   Действия "Бригады", несомненно, производят эффект на людей.  Ведь  именно
через массовый страх терроризм осуществляет свои политические  и  социальные
цели. Подобную же тактику  использовали  Чингисхан,  Адольф  Гитлер,  тысячи
других и до и после. Даже решение Гарри Трумэна сбросить  атомные  бомбы  на
Хиросиму и Нагасаки по сути являлось актом  терроризма,  хотя  многие  в  то
время, за исключением  приверженцев  классического  ведения  войн,  находили
оправдание этой акции. "Бригада дьявола", как и ее  предшественники,  группа
"Баадер-Майнхоф" в  ФРГ  и  итальянские  "Красные  бригады",  выбрала  самый
устрашающий прием из всего арсенала терроризма - они бьют не  выбирая  цели,
наугад.  ФБР,  блуждая  в  поисках  мотива  преступления  или  связи   между
разрозненными налетами, неизбежно зайдет в тупик,  ибо  злодеяния  "Бригады"
беспрецедентны,  следовательно,  предотвратить  их  невозможно.   Подкидывая
записки с предупреждением, будто  никто  не  спасется,  преступники  цинично
констатируют факт.  Жертвы  ими  выбираются  вслепую,  без  всякой  причины,
уничтожаются без всякой жалости. Страшнее  всего,  думал  Филип,  что  этими
похищениями, насилиями, убийствами дело не исчерпывается; это  лишь  начало,
увертюра к разгулу насилия, которые, несомненно, впереди.
   Бесконечный пересказ подробностей, эпизодов убийств  действовал  на  него
угнетающе, сильнее,  чем  речи  Билли  Карстерса.  Филип  попросту  выключил
приемник и оставшиеся три часа ехал в тишине среди покрытых выжженой  травой
склонов и долин центральной Невады, среди изнурительного зноя, под  слепящим
солнцем, страдая от головной боли, вызванной избытком выпитого кофе.
   Наконец  впереди  возникли  очертания  города  Рино.  Вечерело,   солнце,
сплющившись в оранжевый овал, лило спокойный свет, падая за западные вершины
Сьерра-Невады, один за одним вспыхивали огни неоновой галактики,  высвечивая
вечер желтыми, красными, зелеными искрами.
   Как ни вымотался Филип, все же о предосторожностях он не забыл.  Он  ехал
на угнанной машине, и, надо полагать, люди из лагеря "Зубчатая вершина"  уже
заявили  об  угоне.  Предусмотрительно  снизив  скорость,  он   свернул   на
Виргиния-стрит  с  шос-се-80,  переехал  по  мосту   через   Траки.   Дважды
останавливался, справлялся, в том ли направлении едет,  наконец  очутился  в
гостинице  "Холидэй"  на   Милл-стрит.   Развернулся,   снова   вырулил   на
Виргиния-стрит, проехал здание местного суда, поставил свой микроавтобус  на
свободное место стоянки  перед  гостиницей  и  казино  "Пионер".  Светящийся
вестибюль распахнут, в бесконечную, размером с футбольное поле, даль  рядами
уходят игорные автоматы. Сотни людей, в вечерних туалетах, и в смокингах,  и
в шортах, и в маечках с открытой спиной, тянут на себя длинные хромированные
ручки, ждут результата, снова тянут, снова ждут: непрекращающийся  грохот  и
клацанье, напоминавшее бряцание каторжных цепей.
   Бросив микроавтобус, Филип, едва волоча ноги от усталости,  пошел  пешком
по  Виргиния-стрит  к  Милл-стрит,  к  гостинице.  Портье  за  конторкой   с
подозрением покосился на него,  однако,  заметив  в  руках  Филипа  карточку
"Америкэн Экспресс", которую тот извлек из ботинка еще в Юте на  заправочной
станции, портье  повеселел,  и  дело  пошло  своим  чередом.  Направляясь  в
сопровождении коридорного в свой номер, Филип мысленно благодарил бога,  что
в этот момент по телевизору в холле крутили рекламные ролики для  показа  за
рубежом: в роскошный отель "Ритц" вселяются  какие-то  оборванцы-лесорубы  в
ковбойках.
   Едва коридорный ушел,  Филип  тотчас  повалился  на  постель,  взялся  за
трубку, позвонил вниз. Спросил, в  каком  номере  остановилась  Сара  Логан,
попросил соединить. Подождал до двенадцатого гудка,  повесил  трубку,  решив
позвонить попозже.
   Охая, с трудом содрал одежду с затекшего от  непрерывного  сидения  почти
двадцать часов за рулем тела, поплелся  под  душ.  Долго  стоял,  поклевывая
носом, под потоком воды, предоставив водяным струям  смывать  с  себя  бремя
недавних мытарств. Чуть промокнув влажное тело, вернулся в комнату, выключил
по дороге свет. Откинул покрывало и  рухнул  на  прохладную  простыню.  Едва
коснувшись подушки, забылся сном.

***

   Филип рывком поднялся с подушки, вмиг проснувшись - весь в холодном поту.
Волосы прилипли на уши, во рту пересохло. Моргая со сна, снова опустился  на
кровать, повернул голову, взглянул на мерцавший  циферблат  радиобудильника.
Три часа ночи. Повернулся на бок, пошарил в  карманах  брюк,  ища  сигареты.
Нашел, закурил, затягиваясь и одновременно зевая. Молча  лежал,  выпуская  к
потолку едва различимые в темноте облачка дыма, все пытаясь понять,  что  же
разбудило его. Смутно вспомнился сон:  он  на  каком-то  пляже,  где  черный
песок, на песке - повсюду загорелые тела, на берег набегает  кроваво-красная
волна. Попытался напрячь память, но ничего не шло на ум. Тогда он  решил  не
вспоминать, не напрягаться  -  после  двухдневного  пребывания  в  "Зубчатой
вершине"  всякая  чертовщина  может  присниться,  хоть   Эрик,   прошивающий
пулеметом гладь озера Эри...
   Но что-то подсказывало Филипу: причиной пробуждения не был сон! Будто что
кольнуло его - он перевернулся, нащупал телефон, напрягая глаза  в  темноте,
набрал  номер  оператора,  попросил  соединить  с  номером   Сары.   Прождал
двенадцать гудков и еще двенадцать;  тревога  приступом  накатила  на  него,
словно чесотка, от которой не отмахнешься.  Прижимая  трубку  к  уху,  Филип
вслушивался в гудки, снова взглянул  на  часы.  Какого  дьявола,  чем  можно
заниматься в три ночи? Не похоже, чтоб ее потянуло к азартным  играм  или  к
запою.
   Филип повесил трубку, загасил окурок сигареты в стеклянную  пепельницу  у
телефонного аппарата, снова закурил. Что-то не  так.  Если  бы  нашла  чего,
непременно оставила бы ему у портье записку.
   Сгибая  колени,   Филип   рывком   сел;   посидел,   превозмогая   легкое
головокружение. Проспав часов шесть, острой усталости он уже не ощущал.
   Номер Сары  пятьсот  четырнадцатый,  на  этом  же  этаже.  Филип  почесал
подбородок, жесткая щетина отозвалась скрежетом. А если Сары в  номере  нет?
Филип встал, начал натягивать на себя одежду, неприятно пахнувшую потом. Еще
денек, и можно привести себя в порядок. С  сигаретой  в  зубах  он  пошел  к
двери,  распахнул.  Коридор  ударил  в  глаза  закатной  багровостью  ковра,
бушующей в свете флюоресцентных ламп. Филип  заморгал,  ослепленный,  шагнул
вперед, в стерильную чистоту коридора. Он двинулся по ковру, дошел до номера
Сары. На ручке картонка:
   "Прошу не беспокоить!" Филип постучал, озираясь по сторонам: пока никого.
За дверью было тихо. Он снова постучал, чуть погромче;  подождал.  Молчание.
Взялся за ручку, она свободно повернулась у него в  руке.  Еще  раз  оглядев
коридор, Филип крутанул ручку до отказа и скользнул внутрь. В номере  темно,
свет проникал лишь с улицы через огромное окно в самой глубине.  За  стеклом
на противоположном берегу Траки  подмигивали  рекламы  казино.  Мерно  гудел
кондиционер, создавая прохладу.
   Филип щелкнул выключателем, и ночной Рино исчез,  вместо  него  в  стекле
возникло собственное отражение Филипа. В  номере  никого  не  было.  Широкая
кровать,  столик,  кресла,  письменный  стол,  стул,  шкафчик   с   ящиками.
Стандартный, безликий номер.  Кровать  застелена;  либо  не  ложились,  либо
горничная застелила.
   Филип заметил на столе какие-то бумаги и открытый телефонный  справочник,
подошел, присел за стол. С любопытством принялся разглядывать  фотокопии,  с
ходу поняв, что именно разыскивала Сара. Они все имели отношение  к  местным
предприятиям, обозначавшимся сокращением НСС. Еще туго соображая  спросонок,
Филип вглядывался в бумаги, стараясь определить, что именно и в какой из них
привлекло  особый  Сарин  интерес.  Никаких  зацепок.  Филип   покосился   в
телефонный справочник  и  тут  ясно  на  белом  листе  увидел  подчеркнутое:
"Невада. Спецкурс самозащиты". Подчеркнуто с силой,  шарик  прорвал  бумагу.
Адрес - Вторая Восточная авеню.
   Филип  в  раздумье  откинулся  на  спинку   кресла.   "Невада.   Спецкурс
самозащиты"; значит, Сара обнаружила нечто, заставившее ее предположить, что
это та самая НСС из бумаг "Десятого крестового". Но почему в такой  час  она
не у себя в номере? Напрашивался вывод: Сара  отважилась  на  безрассудство,
отправилась куда-то, не исключено, решив взять на  себя  расследование  этой
НСС. Как  другим  советовать  насчет  предосторожности,  тут  она  мастак...
Тревога подсказывала Филипу, что сама Сара подобные советы на свой  счет  не
принимала.
   - Ах ты, черт! - вырвалось у него.
   Он снова взялся за фотокопии.  Нашел  информацию  о  корпорации  "Невада.
Спецкурс самозащиты", стал внимательно ее изучать, стремясь  понять  что  же
толкнуло Сару на риск. Бумаг было мало.
   Пара с  описанием  корпоративного  состава  компании  и  пара  с  краткой
информацией о появлении в Рино нового предприятия.  Филип  прочел,  что  НСС
представляет  собой  службу   обеспечения   сохранности   жизни,   что   она
предоставляет для частных лиц и групп курсы по  овладению  приемами  борьбы,
оружием, ориентированием, техникой виртуозного вождения автомобиля, работают
инструкторы с опытом службы в армии или в полиции.
   Филип отложил бумажки, взялся за сигарету. Вот она,  связь.  Он  убедился
лично в лагере  "Зубчатая  вершина",  что  запасы  у  "Десятого  крестового"
немалые и НСС может быть идеальной ширмой для прикрытия военно-тренировочной
базы. Филип  старался  не  думать,  для  какой  цели  "Десятому  крестовому"
понадобилась такая база, об этом после.  Еще  раз  проглядел  бумажки,  чтоб
найти хоть какой-нибудь намек на месторасположение лагеря  ННС,  но  ничего,
кроме адреса в Рино, не обнаружил.
   Тут вспомнилось: заместителем начальника пресс-бюро в Сайгоне был некогда
Саймон Адлер. В отличие от большинства, занимающих подобные посты, Саймон не
считал для себя  зазорным  отправляться  на  передовую,  вместо  того  чтобы
торчать в кабинете. Надо признать, особого труда это  не  составляло  -  бои
частенько гремели рядом, рукой подать. Но надо отдать Саймону должное  -  от
своих подчиненных он не отставал. С Филипом у них быстро завязалась  дружба,
продолжавшаяся и после войны.
   После всего происходящего с ним  бреда,  который,  как  казалось  Филипу,
длился уже целую вечность, голос Саймона, как искра здравого смысла,  словно
отрезвил, долетая из другого конца страны, из Нью-Йорка,  ночного  корпункта
Ассошиэйтед Пресс.
   -  Филип?  Какого  дьявола  тебя  занесло  в  Рино?  -  Вследствие   ярой
приверженности к сигарам "Мюриэл", шерри-пилюлям от кашля и джину  "Бифитер"
старый журналист хрипел в трубку, будто горло давило петлей.
   - Да вот, фотографирую, туристов обслуживаю, - отозвался Филип.
   - Как же, как же! -  хмыкнул  Саймон.  Филип  даже  представил  себе  его
желтозубый оскал. - Скажи еще на свадьбах работаешь!  -  Он  умолк,  приступ
кашля, подобно предсмертной агонии монстра  из  фильма  пятидесятых,  сотряс
его. В Сайгоне все держали пари, отчего  быстрее  загнется  Адлер,  от  пули
вьетконговца или от рака легких?
   - Давай выкладывай! Если ты и правда в Рино, у вас там часа четыре  ночи.
Что побудило тебя забыть про сладостный сон?
   - Помнишь,  ты  пару  месяцев  назад  готовил  материал  по  организациям
обеспечения жизни?
   - Еще бы! Помнится, компания такая есть, "Домик в горах", "Обеспечим ваше
существование до самого Судного дня!", такой у них вроде девиз.
   - Вот-вот!
   - И что же?
   - Тебе не попадалась  информация  о  корпорации  под  названием  "Невада.
Спецкурс самозащиты"?
   Некоторое время Саймон молчал, наконец отозвался:
   - Нет.., сразу что-то не припоминаю. Не беда! Погоди-ка, я свяжусь  через
компьютер. - До Филипа  донеслось  явное  чирканье  спички  и  едва  слышное
причмокивание: это Саймон раскуривал свою "мюриэл". В трубке что-то жужжало,
позвякивало в такт бормотанию кондиционера за спиной у Филипа.
   - Ну что? - не выдержал Филип, прождав минут пять.
   - Погоди! - рявкнул Саймон с сигарой во рту. Снова  потянулось  молчание,
но вот в трубке послышался кашель и сиплый голос сказал:
   -Значит, так... Вот сведения из картотеки нашего малого из Лос-Анджелеса.
Не густо, правда... Этот материал в прессе так и не использовался. Между тем
весьма занятно...
   - В каком смысле?
   - Тут фотограф один. Работал внештатно на "Нэшнл джеогрэфик". Исчез  пару
месяцев назад. Как раз в тех местах, где база этого НСС.
   - А где это?
   - Указано только местечко Тонопа, - сказал Саймон. - Видимо,  заброшенная
военно-воздушная база. Говорит тебе что-нибудь?
   - Не шибко... Это все?
   - Вроде все. Лагерь этой НСС находился где-то между Юкка-Уэллс и Тонопой.
Фотографа нашли в пустынной местности, в двадцати милях от Юкка-Уэллс; затем
тело передано следственной экспертизе того же городка.
   - От чего умер?
   - От змеиного укуса.  Указано,  трижды  куснула  в  руку.  Может,  в  яму
свалился или еще чего...
   - Ваш сотрудник не связывает смерть фотографа с этим НСС, нет?
   - Нет. Материал попал к  нему  только  потому,  что  он  занимается  этим
регионом. - Саймон помолчал.  -  А  почему  ты  спрашиваешь?  Сам,  что  ли,
связываешь?
   - Нет...
   - А что у тебя там за дело? Может, если подберется  материалец  про  этих
"защитников", и для меня сгодится?
   - Если что попадется,  дам  знать,  -  пообещал  Филип.  Он  поблагодарил
Саймона и повесил трубку. Поднялся с кресла, позевывая.
   - Где же этот чертов  Юкка-Уэллс  находится?  -  пробормотал  он,  обводя
взглядом номер Сары. Фыркнул. Да шут с  ним,  с  Юкка-Уэллсом,  надо  сперва
позавтракать! Филип вышел, оставив в номере  все  как  было;  погасил  свет,
кондиционер продолжал бормотать печальным баском в тишине.

Глава 14

   Хезер Фокскрофт сидела в  углу  холодной,  мрачной  комнаты  и  пыталась,
сконцентрировав внимание на коричневом  насекомом,  ползущем  по  необъятной
поверхности цементного пола, отогнать от себя воспоминания. Изо всех сил она
старалась окаменеть, отключиться, но вот уже поднималась из глубины  нервная
дрожь, а ползущий таракан отвлекал все меньше и меньше. Как можно  думать  о
том, что есть, - настоящее замкнуто стенами  этой  серой  комнаты;  мысли  о
будущем внушали ужас. Оставалось единственное - вспоминать...
   Она сидит, скрестив ноги, на широком плоском  камне  и  как  завороженная
смотрит с вершины горы на величественное святилище Бодхнатх. Вокруг огромной
белой  башни-ступы   <Буддистское   святилище>,   расчерченные   аккуратными
бороздами расстилаются темно-зеленой гладью поля и  тянутся  до  самых  стен
Катманду, который в миле отсюда. А еще выше - выше храма, выше города,  выше
склона, где  сидит  Хезер,  -  горы,  словно  громадные,  воздетые  к  небу,
припорошенные снегом кулаки, высоченная обитель невидимых богов.
   Откуда-то, возможно, из недр ступы, слышится звук  ритуального  барабана,
его перекрывает гонг, звон которого разносится эхом  по  чашевидн