елохранителя.
   А как живца. По-моему, вы рассчитываете на то,  что  щука  клюнет,  а
живец внезапно окажется более хищной рыбой, чем эта щука, и порвет ее  в
клочья. Так, Леонард Леонардович?
   -  Леонтьевич  я.  На  мой  взгляд,  если  наведенные  мной   справки
соответствуют истине, то вы действительно вполне на  такое  способны,  -
сухо ответил он.
   Я оставила эту реплику без ответа. Если он в самом деле  так  думает,
то совсем недалек от истины. Но всех  возможностей  Хамелеона  не  знает
даже сам Хамелеон...

***

   Ночевала я у Эллера. Конечно, позвонила тетушке и  предупредила,  что
ночую... гм.., у подруги. Не стану же я в самом деле  говорить  ей,  что
осталась на ночь у ее любимого режиссера, который взял меня в  "жены"  -
пока на время тарасовских кинопроб, а дальше - как бог пошлет.
   И, разумеется, ни о каком "супружеском долге" никто  и  не  заикался.
Думаю, Леонард Леонтьевич и мог бы выкинуть что-то в таком духе, будь он
лет на двадцать или двадцать пять помоложе. Но он был опытным и видавшим
виды ловеласом. Такие, как  утверждал  известный  французский  писатель,
сравнивают женщину с  яблоком  и  говорят,  что  не  надо  срывать  плод
незрелым: когда придет время - он сам упадет в руки.
   Правда, в нашем случае я была совсем другим фруктом.
   Перед сном - наверное, чтобы обеспечить мне красочные  сновидения,  -
господин Эллер показал две анонимные  записки,  которые  подбросили  его
жене. Не  буду  приводить  их  содержание,  просто  отмечу,  что  ничего
полезного для моей работы на Эллера они не содержали. У  меня  создалось
даже  впечатление,  что  их  написали  от  нечего  делать.  Впечатление,
впрочем, очень субъективное...
   Не знаю почему, но я почти всю ночь так толком и не заснула. Какое-то
лихорадочное возбуждение сжирало меня, не давая полностью расслабиться и
вверить себя живительному сну. Если оторваться от контекста договора, то
сама по себе работа в качестве дублерши  жены  киномэтра  -  дело  очень
соблазнительное. Какая-нибудь глупая жаба, без сомнения,  попыталась  бы
воспользоваться положением, влезла бы к Эллеру в  койку,  а  потом  и  в
доверие. Алгоритм последующих возможных событий  всем  известен,  и  нет
надобности приводить его в подробностях.
   По идее, Женечка, следовало бы и тебе ковать  железо,  не  отходя  от
кассы. Вот уж тетушка была бы в восторге. Или нет? Ах,  он  старше  меня
на... На сколько? Так ведь он, судя по всему, очень даже в порядке, если
женился на двадцатисемилетней женщине,  которая  на  четверть  века  его
моложе. Творческие люди - они такие.
   Вот взять хотя бы Гете. Сей благородный старец, написавший "Фауста" и
"Горные вершины", в восемьдесят два года женился на  восемнадцатилетней.
Злословили, что он  специально  подбирал  себе  в  пару  девушку  такого
возраста, чтобы им вдвоем в сумме было сто лет.
   А Виктор Гюго, автор "Нотр-Дам де Пари"? Этот французский гражданин и
вовсе  хорохорился  и  беспутствовал  до   восьмидесяти   четырех,   что
совершенно не мешало ему создавать гениальные  произведения.  Даже,  как
говорится, еще и помогало.
   Вообще, быть музой у служителя искусства - занятие  лестное,  хотя  и
неблагодарное. Например, Елена Дьяконова, более известная как Гала. Ведь
ее передавали, как  переходящее  Красное  знамя,  от  Элюара  к  Дали  и
обратно! А глупенькая Алина на музу как-то не тянет... С другой стороны,
может,  глупенькая  она  только  внешне?  Вообще,  женщине   совсем   не
обязательно потрясать интеллектом, легко "брать" вопросы в "Что?
   Где? Когда?" и разгадывать  кроссворды  за  пять  минут,  чтобы  быть
умной. И Алина по-своему в чем-то очень умна, если смогла выйти замуж за
такого человека, как Эллер.
   Лео-Лео и ему подобные не женятся на куклах, которые только на  то  и
способны, чтобы проделывать ряд несложных  телодвижений,  сопряженных  с
необходимостью секса и совместных с мужем выходов в свет. Не-ет!
   Такие, как Леонард Леонтьевич, любят стерв.
   Даже не стерв, а - стеррррв!
   И Алина Эллер - едва ли исключение.
   Примерно такие мысли и  мелькали  у  меня  в  голове  во  время  того
полусонного-полубодрствующего состояния, в котором я пребывала почти всю
ночь. Лишь под утро я заснула под аккомпанемент мысли, что, верно,  этот
Эллер уже начал путать кино и действительность. Чего стоила  только  его
неожиданная фраза "Будьте моей женой"!.
   А ведь действительно - как в кино. Был же фильм с Андреем Мироновым и
Еленой Прокловой в главных ролях. Только название  его  -  "Будьте  моим
мужем".
   Вспомнив это, я как-то сразу успокоилась и заснула.

Глава 4

   То, что проспала я от силы два часа, не помешало мне подняться  рано:
что-то словно толкнуло меня в бок, и я проснулась. За  дверью  слышались
шаги и сдержанный кашель хозяина квартиры. Я оделась и вышла  к  нему  -
Как спалось, дорогая? - обратился он ко мне с такой улыбкой, что я сразу
поняла: отвечать я должна не от имени Евгении  Охотниковой,  а  уже  как
сама Алина Эллер.
   - Да ты знаешь, Лео-Лео, как-то не  очень  спалось,  -  призналась  я
томно. - Тут у тебя в квартире.., комары разные, мухи.
   А одна муха так и вовсе не муха, а дирижабль какой-то. Я ее все  утро
боялась.
   - Какие еще мухи зимой? - весело спросил он.
   - Ужасные! Они, наверное, на зимовку сюда залетели.
   - Муха - не  птица,  -  назидательно  произнес  Эллер,  рассмеялся  и
скомандовал:
   - А теперь отбой, Евгения Максимовна.  Можете  говорить  со  мной  от
собственного имени. Вы блестяще вживаетесь в роль. Я, конечно, укажу вам
за завтраком на ряд недоработок, но тем не менее - сыграно  превосходно.
Кстати, что вы такое говорили про  мух  и  комаров?  На  улице  -  минус
двадцать пять.
   Я пожала плечами.
   -  Вы  же  сами  просили,  Леонард  Леонтьевич,  чтобы   я   выдавала
какие-нибудь глупости в духе Алины. Вот и пожалуйста: сказано - сделано.
   - А, вы в этом смысле... Ну что ж, хорошо.
   - Леонард Леонтьевич, - произнесла я, -  прежде  чем  я  окончательно
перейду к исполнению роли вашей жены, мне хотелось бы  попросить  вас  о
двух одолжениях.
   - Пожалуйста, слушаю вас.
   - Во-первых, Леонард Леонтьевич, моя  тетушка,  Людмила  Прокофьевна,
является большой вашей поклонницей и просила поставить автограф  вот  на
этой книге - вашей автобиографии. Я ее вчера приобрела специально.
   Эллер рассмеялся,  довольный.  Несмотря  на  то  что  он  был  убелен
сединами и достиг в мире российского  кинематографа  практически  всего,
кажется, он остался тщеславным, как  мальчишка,  и  падким  на  лесть  и
внимание.
   - Ну, это запросто, - отозвался он. - Где книга? Ага! Как зовут  вашу
тетушку, Людмила  Прокофьевна?  -  И  он  крупным,  энергичным  скачущим
почерком надписал на титульном  листе:  "Милой  Людмиле  Прокофьевне  от
Леонарда  Эллера  с  наилучшими  пожеланиями".  Затем  поставил  дату  и
расписался.
   - Ну вот, теперь она вас и вовсе будет боготворить, - еще  подпустила
я лести.  -  Благодарю  вас,  Леонард  Леонтьевич.  А  теперь  -  второе
одолжение.
   - Надеюсь, столь же приятное? - развалившись в кресле, спросил мэтр.
   - Ну.., дело в том, что мне совершенно необходимо съездить домой.
   - Зачем? - спросил он.
   - Мне нужно взять некоторые очень  важные  для  работы  вещи.  Вы  же
понимаете, что, идя вчера на встречу с вами, я  не  предполагала  такого
неожиданного и скоропостижного  развития  событий  и  потому  ничего  не
захватила.
   Эллер постучал пальцем по столу и выговорил задумчиво:
   - Мне не хотелось бы вас от себя отпускать. Но раз  так..,  если  это
необходимо, то, конечно, вы можете  ехать  и  взять  из  дому  все,  что
требуется. Ну и,  -  он  несколько  принужденно  улыбнулся,  -  отдадите
тетушке книгу. Не таскать же вам ее с собой!
   Я думаю, Борис Оттобальдович  сильно  удивился  бы,  увидев  у  своей
дочери книгу с автографом ее собственного мужа.
   - Это да.
   - Только, Женя, я хотел бы просить  вас:  не  задерживайтесь.  Сейчас
около восьми утра, еще не совсем рассвело, так что в  оптимале  хотелось
бы, чтоб вы обернулись до того, как окончательно взойдет солнце.
   И еще: постарайтесь как можно меньше попадаться на глаза кому  бы  то
ни было в моем дворе.
   У  меня,  естественно,  возникли  сомнения  относительно   последнего
указания, но я не стала влезать в прения, а быстро оделась  и,  пообещав
быть через час-полтора, поехала домой.
   Несмотря на раннее время, тетушка уже проснулась.  Она  хлопотала  на
кухне, когда я вошла в квартиру.
   - У-ух, холодно! - выдохнула я. - А тут просто теплынь.
   - Оладышки жарю, Женечка! - откликнулась тетя Мила с кухни. -  Хочешь
оладышков? Или тебе что-нибудь поплотнее?
   - Нет, я завтракала.
   Тетушка дождалась, пока я войду на кухню, а потом  живо  развернулась
ко мне и, уперев руки в бока, спросила с нескрываемым интересом:
   - Ну и как прошла встреча с Эллером?
   - Прекрасно, - ответила я. - Кстати, вот для тебя автограф.  Посмотри
первую страницу.
   - "Милой Людми..." Спасибо, - кивнула тетя. - Ну и как он вживую?
   - Да примерно такой  же,  что  и  на  телеэкране.  Приятный  мужчина,
конечно. Немножко болтливый, но  это,  наверное,  общий  грех  для  всех
киношников. Комплименты говорил.
   Я  хотела  было  сказать  о  "замужестве",   но   вовремя   вспомнила
предостережение Леонарда Леонтьевича: желательно, чтобы о нашем договоре
знало минимальное количество людей. Тетушке же знать  о  нем  совершенно
необязательно,  да  и  не  умеет  она  хранить  секреты,   несмотря   на
юридическое свое образование.
   - А что он тебе звонил? Предлагал работу?
   - Да нет, - хитро ответила я, -  можно  сказать,  что  не  предлагал.
Долго объяснять, тетя Мила. Да и зачем? Ты же  в  любом  случае  станешь
меня пилить - либо за легкомыслие, либо, напротив, за пуританство.
   Тетушка прищурилась и лукаво произнесла:
   - Ага! Кажется, я понимаю. Приставал?
   Ну, он этим славен. Конечно, я его уважаю и люблю, но вот такого, как
он, тебе в мужья не хотела бы.
   Наконец-то! Хоть кого-то моя любезная родственница не  прочит  мне  в
благоверные!
   А  то,  честно  говоря,  списки  возможных  кандидатур  сильно   меня
утомляют.
   - А сейчас ты куда? - спросила она.
   - Да так.., в гости.
   - С Эллером?
   - Почему ты так решила?
   -  Да  только  что  в  свежей  газете  прочитала,  что  жена  его  на
австрийском горнолыжном курорте  отдыхает,  а  муж  приехал,  значит,  в
Тарасов и тут усиленно клеит женщин вместе с тестем со своим. С  Борисом
Оттобальдовичем, стало быть.
   - Ну-у! - протянула я. - Про него в "желтяках" даже  писали,  что  он
заключил брак с мужчиной. Это он мне сам рассказывал.  Представляешь,  и
такую чушь помещали на первых страницах!
   - Значит, с ним, - окончательно решила тетушка.
   Поняв, что спорить все равно бесполезно  и  что,  даже  если  я  буду
отрицать, она все равно останется при  первоначальном  своем  мнении,  я
тяжело вздохнула. А затем сказала, что да, получила приглашение и иду  в
гости.
   - Кстати, тетушка, если уж ты во всем хочешь дойти до самой сути,  то
идем мы к твоему бывшему сердечному другу.
   - К Бжезинскому? - ахнула тетя Мила.
   - К нему. Передать привет не обещаю, а вот рассказать тебе,  как  все
там было, - это с удовольствием.
   - Конечно, конечно, - грустно сказала она.
   Бедная  тетушка!  Наверное,  не  на  пустом  месте  она  каждый  день
припоминает,   что   время   идет,   что   время   не   терпит   и   что
нежданно-негаданно настает момент, когда многое уже  нельзя  восполнить,
нельзя вернуть. Ну что же, сегодня у меня будет  возможность  посмотреть
на того, о ком она, быть может, жалеет больше всего...

***

   Когда я вернулась к Эллеру, он был не один. Нет,  не  с  женщиной.  В
квартире Леонарда Леонтьевича я нашла  того  самого  парня  с  каменными
скулами и  фигурой  Шварценеггера,  который  накануне  провожал  меня  в
ресторане до VIP-зала к ожидающему меня мэтру.
   Кажется, его зовут Сережа Вышедкевич, и он в курсе всех событий.
   - Вот что, - сказал великолепный Лео-Лео, - я думаю, Женя, что вам  с
Сергеем нужно скоординировать  ваше  дальнейшее  сотрудничество,  а  оно
обещает быть весьма тесным. Кстати, вот вам аванс за пять  дней  вперед,
чтобы сгладить впечатление от разговора с Сережей. Он человек жесткий  и
весь какой-то.., угловатый, неудобный. Но зато - надежный.
   - Ладно, Леонтьич, вали-ка на кухню, - сказал Вышедкевич,  -  ты  еще
сегодня ничего не  жрал.  Потом  опять  будешь  на  каждом  углу  машину
тормозить, чтобы эту отраву, как ее.., ага - шаурму купить.
   "Ого! - подумала я. - А Сережа-то, кажется, на  очень  короткой  ноге
держится с кумиром миллионов. Между прочим, где-то я его,  того  Сережу,
кажется, видела. Где же? У меня ведь абсолютная зрительная  память.  Ах,
ну  да!   Он   играл   в   фильме   Эллера   "Старая   весна"   ужасного
бандюгу-рэкетира. Кстати, очень неразумно со стороны Лео-Лео засвечивать
в фильмах своих телохранителей, да еще личных, "прикрепленных".  Или  он
сначала снял парня в фильме, а только потом взял к себе в охрану?"
   Эллер вышел из комнаты. Вышедкевич повернулся ко мне и, уперевшись  в
мое  лицо  плотным,  тяжелым  взглядом,  задал  вопрос,  неприятно  меня
удививший:
   - Ты с ним уже переспала?
   Не знаю, какой реакции он ждал с моей  стороны.  Но  я  и  глазом  не
моргнула, ответив совсем просто:
   - Нет.
   - Зря, - произнес он, - для большей правдоподобности следовало бы.
   - Это, дорогой, позволь решать мне самой.
   -   Как   знаешь,   -   кивнул   он,   -   но   насколько   знаю   я,
женщины-телохранители, если они профессионалы, зачастую спят  со  своими
подопечными. Не похоти ради, а для того, чтобы получше узнать их сильные
и слабые стороны. Спят раз-другой, не больше, чтоб это не превратилось в
привычку. В дурную привычку.
   Я внимательно посмотрела на Вышедкевича. Кажется, этот тип был  вовсе
не так прост, как хотел казаться. А насчет "сильных  и  слабых  сторон",
узнаваемых через постель, он был совершенно прав.
   Когда я была моложе на несколько лет и,  следовательно,  циничнее,  я
тоже зачастую имела мимолетный  секс  с  "объектами".  И  в  большинстве
случаев - не потому, что я  испытывала  желание  заняться  с  подопечным
"любовью", как говорят американцы, а  скорее  затем,  чтобы  досконально
рассмотреть  его  как  психологический  тип.  Отметить  для  себя  точки
наибольшей уязвимости и зоны максимального контакта,  так  сказать.  Как
сказал бы один из руководителей "Сигмы" полковник  Анисимов,  "вычленить
потезисно   наиболее   существенные    моменты    его    психофизической
конструкции". Тогда я чувствовала себя не молодой женщиной в  постели  с
любовником, а каким-то.., блоком компьютерных тестов, что  ли,  оплетших
подопытного  кролика  посредством   датчиков,   мембран,   проводков   и
высасывающих, анализирующих информацию.

***

   - Значит, так,  -  сказал  Вышедкевич.  -  Лео  ты,  конечно,  будешь
слушать,   но   мало   ли   что   он   может   натрепать.   Он   человек
непоследовательный во всем, что не касается  его  кино,  и  часто  такое
качество боком ему выходит, понимаешь? Я  скажу  как  незаинтересованный
сторонний наблюдатель. Его жена - дура. Она умна  только  так,  как  вы,
женщины, умны, - инстинктивно. На иную глянешь  -  котенок  или  куренок
кажется по сравнению с ней Эйнштейн, а как начнет она  юбку  на  коленях
поправлять - так у мужиков искры в позвоночном столбе встают. Да и  мало
ли что еще встает... Вот и у Алины такой ум. Некоторые  бабы  обижаются,
когда им говорят, что у них мозги между ног находятся. А  по  мне,  если
женщина начала думать иным  местом,  да  не  дай  бог  переключилась  на
голову, так ничего хорошего из этого не выйдет. Поняла?
   - Я-то поняла. А ты где обучался, орел?
   Что-то больно говорливый. В кино снялся и монологи стал  произносить?
Так расслабься, ты не перед камерой. А что касается твоих поучений,  так
мы еще посмотрим, кто из нас лучший профессионал.
   Парень искоса посмотрел на меня, а потом вдруг молниеносно выбросил в
сторону руку, туда, где на стене виднелся  белый  выпуклый  выключатель.
Через секунду вырванная с корнем белая коробочка полетела к моим ногам.
   - Выключи говорилку,  -  посоветовал  он.  -  Я  тебя  и  приборчиком
обеспечил.
   - Ловкач, - одобрила я. -  Наверное,  каскадером  был?  Или  в  цирке
работал? Иллюзионистом?
   Вышедкевич уселся  в  кресло  и,  передернув  атлетическими  плечами,
произнес:
   - Ладно. Извини. Надо же -  и  глазом  не  сморгнула.  Это  я  так  -
проверял. Думаю, что мы сработаемся.
   - Ты, Сережа, проверяй, но предупреждать надо. А если бы я совсем  не
выспалась и была озлобленная? - усмехнулась я. - Ты, кстати,  мне  сразу
понравился. Как телохранитель, разумеется. С боссом не  церемонишься.  И
это правильно. Босс должен хорошего телохранителя во всем слушаться, что
касается безопасности.  А  то  был  у  меня  Один  знакомый  -  отличный
профессионал, но мямля. А за хозяином его конкуренты охотились. Приехали
они однажды на дачу, и мужик решил искупаться в Волге, понимаешь?  Хочу,
говорит, и все! Телохранителю нет бы настоять,  чтобы  он  с  аквалангом
босса снизу прикрывал, а он - побоялся. Хозяин на него наорал,  мол,  ты
скоро и в постель со мной ложиться соберешься.
   - И чем кончилось? - осведомился Вышедкевич.
   - Да ничем хорошим. Поплыл хозяин, а потом раз - и с  концами.  Стали
его искать, по  дну  шарить  -  нет  нигде!  Ну,  позже  всплыл.  В  ста
километрах вниз по течению.
   Кто его так транспортировал, капитан Немо ли, акула из  конкурирующей
организации, а может, сом с большим усом - поди  догадайся  теперь.  Ну,
моего знакомого с работы,  понятно,  в  три  шеи.  И  поделом.  Не  надо
мямлить!
   - Решительная ты, Женя, как я погляжу, - криво усмехнулся Вышедкевич.
- Ладно, посмотрим, как ты в деле себя проявишь. Ты ведь мне еще  тогда,
в Москве, понравилась. Идею использовать тебя в том качестве, в каком ты
теперь, я подал. Но...
   Сходство сходством, а вдруг не сработаешь?
   И скажут все, как Станиславский: "Не верю". Только должна  сработать!
Все должны поверить. Значит, так:  у  Алины,  кроме  Лео-Лео,  еще  куча
хахалей. Я так понимаю, что угрозы исходили от кого-то из них. Так тебе,
скорее всего, придется прощупать  наиболее  вероятных.  Во-первых,  надо
обратить внимание на  одного  колоритного  типа  -  фамилия  его  Лукин.
Молодой еще, чуть за тридцать, а шишка крупная -  глава  Регистрационной
палаты области. Все бумаги по мелкому  и  среднему  бизнесу  через  него
проходят, все сделки с недвижимостью. Я наводил справки - по секрету  от
Леонтьича, конечно, -  у  Алины  с  Лукиным  большая  любовь  крутилась.
Запоминаешь?
   - Дальше давай, - бросила я.
   -  Номер  второй:  господин  Грицын,  владелец  сети  салонов  "Мадам
Грицацуева".
   Знаешь? Там разные товары для дома продают, все, что называется,  "от
и до": мебель, технику, белье постельное... Грицын этот не такой молодой
волк, как Лукин, но в своем роде еще и поопаснее будет. Лукин  сразу  за
глотку берет, манеры  у  него  такие..,  волкодавские.  А  Грицын  мягко
стелет, да жестко спать. Хотя Алине, наверное,  не  очень  жестко  было,
потому как спала она с ним долго и обильно. По слухам, он у  нее  первым
мужчиной был. В пятнадцать,  если  не  в  четырнадцать  лет.  Но  в  эту
физиологию мы вникать не будем, важно  другое:  джип,  который  у  Алины
сожгли, ей Грицын и подарил.
   - И что из этого следует?
   - Я внимательно осмотрел  то,  что  осталось  от  машины.  Взрывчатку
изнутри  подложили,  понимаешь?  А  там  сигнализация   такая,   что   и
суперпрофессионал  минут  за  пятнадцать  только  отключит.  Да  и  сама
подумай: зачем надрываться, отключать сигнализацию  и  лезть  в  машину,
если  можно  было  просто  прикрепить  взрывчатку   к   днищу?   Значит,
напрашивается вывод: