Лемми Кошен. Питер Чейни.
    Ядовитый плющ.


ШИФРОВАЛЬНЫЙ ОТДЕЛ

Заместителю директора отделения Федерального Бюро Расследования в Штате
Небраска.

Для передачи:
Специальному агенту Лемюэлю Г. Кошену.

От: Директора Федерального Бюро Расследований Соединенных Штатов.
Департамент Юстиции, Вашингтон.
Операция 42-7-3-36.

Специальному агенту Лемюэлю Г. Кошену предлагается немедленно выехать в
Нью-Йорк для установления негласной связи со специальным агентом Мирасом
Дунканом из Чикаго, от которого Кошен получит дальнейшие инструкции.

Специальному агенту Кошену немедленно выехать под именем Перри Чарльза
Райса, торговца акциями из Мэзон-Сити, Айова. Место свидания с Мирасом
Дунканом - ресторан Мокси, Устерфронт, Нью-Йорк.

Дункан будет принимать участие в этой операции под именем Харвеста В.
Мелландера, богатого промышленника из среднезападных штатов, приехавшего в
Нью-Йорк развлечься. Его особые приметы: на правой руке нет верхнего
сустава мизинца. Особые приметы специального агента Кошена - шрам от пореза
бритвой на левой ладони.

Необходимые суммы следует получить в местном отделении ФБР. Выехать
немедленно.

Прочти. Запомни. Уничтожь.

ОДНОГО УБРАЛИ

Ну и доволен же я, ребята. Должен вам сказать, что никогда не был в
восторге от такого бесцельного отсиживания, как сейчас в Штате Небраска, но
в последнее время даже побаивался, как бы мне в этой глуши не (одеревенеть
до такой степени, что у меня на голове вместо волос начнет расти солома)
обрасти шерстью с ног до головы?

Но, я полагаю, не мое дело обсуждать распоряжения нашей главной конторы. А
если подумать хорошенько, то, вероятно, они нарочно забросили меня на
некоторое время в такую глушь, чтобы хоть несколько поулегся шум, который я
поднял вокруг дела Миранды ван Зельден.

Кажется, меня ожидает нечто очень интересное, потому что уж если вызвали из
Чикаго Мираса Дункана, чтобы он связался со мной в Нью-Йорке, значит, это
настоящая работа, не для молокососов, потому что Дункан считается в нашей
системе одним из козырных тузов, и вы себе и представить не можете, сколько
у него медалей за успешную ликвидацию шаек и гангстеров и за другие
подобные же дела.

Я считаю, что поезд - замечательное место для размышлений. Всю дорогу от
Небраска до Нью-Йорка я сидел развалившись в мягком кресле и давал волю
своим мыслям. Многие ребята думают, что работа "джимена" - дурацкая
работенка. Может быть, но с другой стороны, это как кому. Вот если вы такой
парень, как я, который любит приключения, любит попадать в разные
переделки, для такого наша работа - великое дело, если только, конечно, его
первого не пристрелят где-нибудь за углом. И интересно, какая это работа
ожидает меня и что еще приключится с Лемми Кошеном до того, как он вручит
апостолу Петру входной билет и даст ему полный отчет о своей земной
деятельности?

Я приехал в 8'часов. Получил багаж, поехал в отель в западной части города
на 23-й улице, где меня совсем не знают, и зарегистрировался там как Перри
Ч.Райс. При регистрации я немного поболтал с дежурным, всячески стараясь
произвести на него впечатление неотесанного провинциала, который считает,
что Нью-Йорк - ничего себе местечко, только уж слишком большое.

После этого я принял ванну, достал из чемодана смокинг, именно того покроя,
который бы носил такой парень как Райс, и пошел прогуляться по городу. По
дороге я зашел в какую-то забегаловку, выпил немного виски и часов в 10 сел
в такси и отправился в "Мокси" на Устерфронт.

Погребок "Мокси" - обычное заведение такого сорта. Это заведеньице я вообще
раньше не знал, потому что плохо знаком с Нью-Йорком (мне как-то не очень
много приходилось здесь работать). И именно поэтому для предстоящей работы
выбор пал именно на меня. Погребок "Мокси" - заведение каких много на
набережной. Здесь вы можете получить в неограниченном количестве
отвратительный самогон и вообще все, что угодно, включая расколотый черепок
и бесплатное купанье в Истривере с железным утюгом на шее.

Когда я спускался по ступенькам вниз, стоявшие у входа довольно
подозрительные парни осмотрели меня с головы до ног, но не выразили при
этом никакого удивления, из чего я понял, что им и раньше приходилось
видеть парней в смокингах.

В одном из углов бара над стойкой возвышался огромный парень, которого
называли Мокси. Я заказал ему одну порцию ржаного чистого, при этом мне
показалось, что и он не прочь бы составить мне компанию. Я оказался прав.
Он охотно ко мне присоединился. Тогда я начал плести всякую чертовщину
относительно прелестей жизни в Мэзон-Сити, где отлично поставлено
производство кирпичей и сахарной свеклы, и к концу моего рассказа
"присутствующие парни были убеждены, что я такой неотесанный деревенщина, у
которого того и гляди из ушей начнет расти папоротник.

Наконец, минут через 20, в заведение с приветливой улыбкой ввалился парень
среднего роста, довольно полный. На нем был отличный серый костюм и в
галстуке огромная булавка. Правую руку он засунул в петлю жилета, и я
увидел, что верхнего сустава у него на мизинце нет. Как вы понимаете, без
особого труда я догадался, что это и есть Мирас Дункан, мой коллега,
другими словами, мистер Харвест В. Мелландер.

С ним пришли две дамы, и, по-моему, он разыгрывал из себя провинциала,
который попросил этих красоток познакомить его с городом. Они сели за
столик, но тут подошел какой-то парень и увел девчонок.

Все это время я спокойно сидел. Просто сидел. Вскоре этот самый мистер
Харвест Мелландер какой-то величавой походкой подошел к бару, он вообще
разыгрывал из себя важную персону, заказал порцию ржаного, а когда начал
пить, пристально посмотрел на меня и чуть заметно улыбнулся.

- Слушай, парень, - обратился он ко мне. - Случайно, твое имя не Райс? Ты
не из Мезон-Сити?

Я посмотрел на него, сказал "да" и спросил, откуда ему это известно.

Тогда он сказал, что сразу меня узнал, потому что когда-то проезжая по
нашему городу, разбил свою машину, а я пустил его к себе переночевать.

Тогда я разыграл великолепную сцену встречи со старым знакомым, и мы начали
по этому поводу заказывать огромное количество виски и угощать всех
присутствующих. Примерно через час мы прилично накачали всю эту компанию;
поднялся такой шум и гвалт, что никто не обратил внимания, как мы с
Мирасом, захватив с собой бутылку, смылись к столику, стоявшему в
отдаленном углу комнаты, и все еще довольно громкими голосами заливали о
событиях той ночи, когда он у меня ночевал.

Потом я показал ему свою левую руку, чтобы он мог увидеть шрам на ладони,
которым меня четыре года назад отметил один гангстер. Тогда он налил мне
еще стаканчик и сказал:

- О'кей, приятель. Теперь слушай. Нам с тобой предстоит гоняться за
химерой, за некоей фантазией, если хочешь, потому что, поверь мне, работа
такая деликатная, что никто ничего о ней не знает, включая и меня. Полагаю,
что и тебе ничего не известно.

- Ты чертовски прав, - сказал я ему и нарочно громко икнул.

- Мне ничего не известно, Харвест. А в чем дело? Кто-нибудь собирается
убить президента?

Он закурил сигару. Подвыпившие парни так расшумелись, что мы без всякой
опаски могли разговаривать о своих делах.

- Ну, до этого еще не дошло, но во всяком случае дело очень серьезное: в
Бюро поступили сведения, что кто-то собирается стянуть золотые слитки,
которые на будущей неделе должны быть отправлены в Саут-Гемптон, Англия.

Каким образом это будет проделано, в Бюро неизвестно, они просто откуда-то
узнали, что кто-то что-то собирается сделать. И вот тебе сейчас и предстоит
выяснить, кто именно и что именно.

Понял? Я приехал сюда только для того, чтобы сообщить тебе все, что
известно мне. Через пару дней я смоюсь, а тебе придется всерьез одному
заняться этой работой.

В Бюро считают, что тебя несколько позабыли в этих краях, во всяком случае,
выбор пал на тебя.

Я закурил, налил себе еще немного виски. А работенка-то мне пришлась по
вкусу.

- Слушай, Харвест, - сказал я, - а откуда все это стало известно? Может
быть, это пустые бредни здешней полиции? Может быть, они недавно видели
кинокартину с похищением золота?

Он улыбнулся.

- Мне тоже сначала так казалось, - сказал он. - Только это, к сожалению, не
так. Дело вот в чем: как-то в одну прекрасную ночь, в одном не менее
прекрасном заведении произошла потасовка, и какому-то парню влепили по роже
изо всей силы виски марки "Уайт-Рокк". Как ты сам понимаешь, парню от
такого удара стало нехорошо, он сразу потерял сознание и так в него больше
не приходил.

Но между прочим его отвезли в больницу, и там он в бреду начал высказывать
какие-то идеи. Бормотал о золотых слитках. Причђм располагал довольно
подробными сведениями, например, знал о количестве золота, которое
предполагается отправить, ему также было известно название корабля, на
котором должно быть золото, точно известны все распоряжения казначейства по
этому поводу и т.д. А откуда у него такие сведения - установить не удалось.

Нью-йоркский "джимен" Карсон записал весь этот бред, после парень отдал
концы, так и не приходя в сознание. И что мы с этого имеем?

- Да, конечно, немного, чтобы начать действовать, - согласился я. - Ну, а
еще что известно?

- Больше я тебе ничего не могу сказать. Я здесь уже несколько дней, и все
время пытался завязать какие-нибудь связи с местными гангстерами,
что-нибудь разнюхать об их делах, но до сих пор мне ничего не удалось.

Тебе так же хорошо известно, как и мне, что в городе есть только пять
достаточно крупных гангстеров, которые могли бы решиться на такое дело, как
кражу золотых слитков стоимостью около восьми миллионов долларов. Поэтому
мне кажется, тебе сейчас следует разыскать этих парней, всеми способами
втереться к ним: разыграть из себя простачка, проиграть деньги или
что-нибудь в этом роде. Короче говоря, необходимо войти с ними в контакт.

Тут он достал из жилетного кармана зубочистку и принялся довольно активно
орудовать ею. Потом, видимо, что-то вспомнив, он улыбнулся мне и сказал:

- Да, слушай, я тебе сейчас расскажу кое-что очень интересное. Как только
Карсон сообщил обо всем в Бюро, меня назначили на эту работу. Я подобрал
трех хороших копов и решил с их помощью заняться расследованием. Так что же
ты думаешь? Мак-Нейля, между прочим, очень хорошего парня, убили около
Бруклинского моста. Второго парня, Фанрона, тоже очень умный коп, выловили
в Ист-Ривере, и в непромокаемый табачный кисет была засунута записка:

"Заходи к нам как-нибудь еще раз".

Третьего огрели по башке дубинкой так, что он, не успев опомниться, отдал
богу душу. Ну что ты на это скажешь?

Он замолчал, так как в подвальчик ввалилось еще несколько парней и
некоторые из них близко подошли к нашему столу.

- О'кей, - сказал он и нарочно так громко икнул, что можно было услышать по
крайней мере за целую версту. - Теперь вот что, тут на меня работает пара
человечков, не копы, так, обыкновенные люди, так сказать "любители". Давай
сегодня около часа ночи встретимся в ресторане Джо Мадригала, может быть, я
там тебе кое-что покажу.

С этими словами он крепко пожал мою руку и вывальсировал из погребка.

А я остался посидеть еще немного и спокойно все обдумать, потому что,
насколько я понимаю, мне предстоит нелегкая работенка, как бы искать иголку
в стогу сена. И в то же время Мелландер совершенно правильно сказал, что в
Нью-Йорке остались не выловленными только пять крупных гангстеров, у
которых хватит нервов и организованности, чтобы провернуть это дело. И,
по-моему, он дал совершенно правильный совет; всеми способами втереться в
их компанию, и, может быть, как-нибудь случайно мне удастся наткнуться на
самую маленькую зацепочку, которая поможет распутать все это дело.

Я всегда придерживался такого мнения, что в любом случае не следует лезть,
так сказать, напрашиваться, на неприятности, нужно спокойно выжидать, пока
они сами не стукнут тебя по башке. Уверяю вас, многим ребятам пришлось
раньше срока прибегать к помощи восстановителя для волос только потому, что
они начинали волноваться и нервничать задолго до того, как приходили к ним
неприятности. А потом я уже достаточно долго занимаюсь этой охотой, чтобы
волноваться по поводу нового задания.

Единственно, что меня в данный момент могло беспокоить и огорчать - это то,
что мой славный друг мистер Мелландер смылся, оставив меня расплачиваться
по счету, который, как вы сами можете догадаться, был довольно пухленьким,
так что мне пришлось доставать крупную ассигнацию и долго дожидаться, пока
парень, обслуживающий мой стол, бегал куда-то ее менять. Я воспользовался
этим и решил подумать.

Я думал: какое бы это ни было дело, это все-таки перемена в жизни, и
кажется, работенка такая, что придется запустить мой мозговой механизм на
полный ход, и уже мысленно осыпал себя букетами цветов за успешное ее
выполнение.

Но тут я вернулся на грешную землю и вспомнил, что я еще не то что не
окончил дело, но даже и не принимался за него, и что у меня есть все шансы
заработать в ближайшее время или королевский удар по роже от гангстеров и
штопаный саван, или выговор от Директора. И будет гораздо лучше, если я
проявлю в этом деле максимальную осторожность.

Несмотря на такие мрачные мысли, я все же, получив, наконец, сдачу,
подумал, что Нью-Йорк - очень милое местечко. И, говорят, здесь очень много
роскошных девчонок, а они как раз интересуют меня больше всего на свете ив
любое время, если только, конечно, это не мешает моей текущей работе.

После этих рассуждении я смылся, вернулся в отель, лег в постель и начал
серьезно обдумывать это дело с золотыми слитками. По-моему, совершенно
очевидно, что где-то завелся предатель, поскольку официальные сведения
просачиваются к бандитам. К такому мнению я прихожу на том основании, что
все три копа, которым поручали разнюхать что к чему, были убиты. И учтите,
я не особенно удивлюсь, что этих трех копов прикончили, потому что я часто
замечал: когда полицейские шпики хотят провести какое-нибудь расследование,
они вступают в контакт со слишком большим количеством людей, и, кроме того,
слишком широко раскрывают рот по поводу того, что им необходимо выяснить,
так что слухи доходят до самих гангстеров, и тогда те начинают
тренироваться в стрельбе, используя в качестве мишени каркас не в меру
разболтавшегося копа.

Вот почему и была создана наша организация "джименов". В наших правилах
говорится, что нам полагается работать в одиночку, не связываться с копами,
за исключением особых случаев, когда мы должны это делать, и все равно,
поверьте мне, ребята, мы этого не делаем, разве только в тех случаях, когда
слово "должны" пишется с чертовски большой буквы. Но зато у нас работают
разные ребята, разного класса, и практически абсолютно все организации и
все места охвачены "джименами". Есть наши ребята и среди адвокатов, и среди
артистов, а иногда наших работников посылают в какую-нибудь темную
компанию, чтобы они там обжились немного, вошли в курс дела и потом помогли
ликвидировать. Словом, наши ребята работают везде, даже в таких местах, о
которых вы никогда не подумали бы.

Я должен сказать, что ужасно доволен, что именно мне поручили это дело,
потому что совершенно очевидно: это будет очень нелегкая работенка. И
кажется, начальство собирается отозвать Мираса Дункана и целиком возложить
на меня все.

Что же, очевидно, там, наверху меня очень высоко ценят, вероятно, они
довольны тем, как я провернул в Англии вместе с английскими копами дело
Миранды ван Зелден.

И тут я предался воспоминаниям о Миранде, о том, какая роскошная штучка она
была. Поверьте мне, у этой девчонки была такая фигура, которая могла
произвести впечатление даже на слепого. И я подумал: а с какими девчонками
придется встретиться в этом деле? Попадется ли мне на пути хотя бы одна
роскошная бэби, когда я буду втираться в компанию этих бандюг, собирающихся
стянуть золотые слитки?

Потому что уж такой я парень - ужасно люблю женщин! И должен вам сказать,
женщины - очень интересные создания. Мне в работе приходилось встречаться с
разными дамочками, и я заметил, что в девяти случаях из десяти, если вы
ведете с ними правильную линию, они вам выболтают все, что вас интересует,
прежде чем успеют сообразить, что слишком широко раскрыли свой
очаровательный ротик.

Помню, у меня был случай в Миссури с подружкой одного гангстера. Так вот
эта крошка выболтала мне все о своем дружке потому, что ей очень нравилось,
как сверкали мои белые зубы, когда я во весь рот зевал, слушая ее рассказ.
Вот так-то.

Я взглянул на часы. Половина первого. Кажется, мне пора двигаться на
свидание с мистером Харвестом в ресторане Джо Мадригала, который находится
в десяти минутах езды от моего отеля. И прежде чем отправиться в путь, я
устроил совещание сам с собой относительно того, брать мне пушку или нет,
потому что пользы от Лемми Кошена без "люгера" под мышкой ровно столько,
сколько от соленой свинины правоверному раввину, особенно если учесть, как
поступили эти мальчики с тремя копами. Но, поразмыслив хорошенько, я решил,
что такой парень, как Перри Чарльз Райс, вряд ли пойдет в ресторан с
револьвером. Поэтому я оставил свой "люгер", и, учитывая последующие
события, вы убедитесь, что Перри Райс, или другими словами Лемми Кошен,
поступил исключительно разумно.

Была роскошная ночь, а так как я на дорожку подзаправился небольшой дозой
виски да еще страшно гордился тем, что получил такое серьезное, так
сказать, "золотое" задание, то чувствовал себя как парень, заграбаставший в
покере огромный банк, потому что олухи партнеры забыли посмотреть, было ли
у этого парня открытие.

Вскоре я подошел к заведению Джо Мадригала, которое называется "Клуб
избранных", что мне показалось очень милой шуткой, так как этот самый
Мадригал, по происхождению грек, был, вероятно, одним из знаменитых сорока
разбойников, если только истории, которые я слышал о нем, соответствуют
действительности.

А роскошное заведение, этот самый клуб, похож на ночные клубы, которые
обычно вы видите в кинокартинах, только выпивка здесь настоящая. Через
позолоченный вход вы проходите по широкому .коридору, затем поднимаетесь на
несколько ступенек, проходите через несколько дверей и в комнате направо
сдаете свою шляпу. Перед вами вновь широкая лестница, затем танцзал со
столиками вокруг и справа сцена с опущенным занавесом. Налево, примерно на
половине расстояния до сцены - маленький коридорчик, без второго выхода из
него, в коридорчике несколько телефонных будок. Направо около двери - бар с
парой барменов в нарядных белых куртках. А справа от сцены место для
оркестра, и рядом с ним маленькая дверца. Когда я вошел, оркестр нажаривал
классную мелодию, услышав которую, сам Карузо захотел бы быть не только
певцом, но и исполнителем ритмичных танцев.

Я отдал шляпу, подошел к бару и только хотел открыть рот, чтобы произнести
"ржаного", как вдруг увидел на другом конце зала одного парня. Что-то в нем
показалось мне знакомым, хотя он был здорово на взводе, держался на ногах
еще довольно прилично. Взглянув на него еще раз пристальнее, я вспомнил,
что это Джерри Тартан, репортер "Чикаго Ивнинг Сай", и меня даже в дрожь
бросило, потому что этот парень знает меня как Лемми Кошена. И я понял, что
мне надо срочно предупредить его, чтобы он не открывал рта насчет того, что
я "джимен", а то могут произойти некоторые осложнения.

Надо вам сказать, что этот Джерри Тартан - правильный парень, и я пару раз
прибегал к его услугам. Он очень быстро доставляет нужные сведения, которые
было бы весьма нежелательно проверять официальным путем. Парень умен и
умеет держать язык за зубами, и поэтому я непринужденной походочкой
направился к нему. И подоспел как раз вовремя, чтобы подхватить его, так
как он чуть не свалился со стула.

- Слушай, "Хмельной", - сказал я ему. - Ну-ка, приди на минуту в себя и
поздоровайся со своим старым другом Перри Чарльзом Райсом, который приехал
сюда и