Андрей КОСТИН 
   УБИЙСТВЕННЫЙ АРГУМЕНТ 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
   Ты из мафии, и я из мафии, но кто кому напишет эпитафию?
   И. Бродский
 
1. ВИНО, ДАМА И ГОЛЫЙ МЕРТВЫЙ 
 
   Гроза пронеслась над Москвой в полночь на 25 декабря.
    Гром  зарождался  где-то  вдали,  проносился  над  спящими   домами,
наталкивался на заклеенные на зиму окна и долго еще  перекатывался,  как
бильярдный шар в поисках лузы.
   А  потом  повалил  снег  -  мелкий  мокрый  и  густой.  Будто  кто-то
размахивал перед окном серебристым помелом.
   В темноте я нашарил пачку сигарет,  спички.  Закурил,  стоя  у  окна,
мягко погладил левую сторону груди, словно кошку.
   За спиной скрипнула дверь и загорелся свет. Я обернулся.
   Алена зябко куталась в халат. Глаза у нее были сонные.
   - Я и не слышала, как ты пришел. Тебе звонили...
   - Глупости. Мне никто не может звонить.
   - Какой-то мужчина. Он сказал, что ждет  тебя  в  ресторане  "Красная
лошадь", хочет предложить работу. Он пробудет там  долго.  Сказал  -  ты
только назови себя метрдотелю, и тебя проводят к его столику.
   - Глупости, - повторил я. - Меня никто не может  ждать.  И  никто  не
предложит работу.
   - Ты чем-то расстроен? - она посмотрела участливо.
   Лучше бы она провела ногтем по стеклу.
   - Наоборот. Сегодня Рождество. Праздник. Знаешь, есть такой обычай: в
семье, где кто-то пропал без вести и неизвестно, жив он или нет, в  этот
день на окно ставят свечу. Чтобы заблудившаяся душа могла найти дорогу к
дому...
   - Это католики в декабре празднуют, - заметила Алена, наморщив лобик.
   - ...И я знаю дом, где сегодня, наверняка, на окне горит свеча.
   - Может, перестанешь себя изводить? - спросила она.
   - Не к добру гроза зимой, - я покачал головой.
   - Мне завтра на работу рано, - она почти извинялась.
   - Ну конечно. Я весь день провалялся в постели, вот и не спится.
   Главное преимущество, когда сидишь без  дела,  можно  спать  в  любое
время.
   Потому что некуда спешить. Хотя, какое это преимущество?
   - С тобой точно все в порядке? - Алена  подозрительно  посмотрела  на
меня.
   - Сигареты кончились. Схожу, куплю.
   - Среди ночи?
   - Возле метро есть дежурная палатка.
   Она недоуменно покачала головой.
   Ночная улица встретила  мелким  мокрым  снегом.  Подняв  воротник,  я
пересек гулкий котлован двора. Белый снег лег только сверху, а  под  ним
оставалась грязь наших вчерашних следов.
   В киоске у метро продавец спал.  Не  стоило  его  будить  ради  пачки
сигарет.
   Впрочем, дело-то не в  сигаретах.  Просто  я  заставлял  себя  что-то
делать - ходить, говорить, пить, есть. Есть было тяжелее всего. А пить -
всего проще. Я абсолютно здоров и  мне  тридцать  пять  лет.  Переходный
возраст для мужчины, утверждают  на  Востоке.  Только  мне  некуда  было
переходить.
   Продолжая разглядывать бутылки в витрине киоска, я  пришел  к  мысли,
что пить на улице, зимней ночью, да еще в одиночестве -  это  уж  совсем
пропащее дело. Не то, чтобы меня теперь беспокоило общественное  мнение,
просто я боялся поперхнуться после первого же глотка.
   Метро еще работало. Я спустился вниз, купил у сонной  кассирши  жетон
для телефона и набрал номер.
   - С вами говорит автоответчик... - начал бубнить гнусавый голос.
   Дождавшись, когда он предложит  оставить  сообщение,  я  прокричал  в
трубку:
   - Василий, не валяй дурака. У тебя с роду не было автоответчика.
   - Ну и что? - сказал он теперь нормальным голосом. -Может, нам  обоим
это снится? Знаешь, который час?
   - Выпить никогда не бывает поздно.
   - Последний раз я от тебя это слышал неделю  назад.  А  на  следующий
день никак не мог вспомнить, почему у меня в ванной плавают пескарики.
   - Это были ротаны. Мы пустили их погреться. Купили у какого-то рыбака
с коловоротом.
   - Угу. Коловорот до сих пор лежит под кроватью. Ты уверен, что мы его
тоже купили?
   - Коловорот дали в нагрузку. Ну так как тебе мое предложение?
   - Почему бы нет?
   - Не слышал про такой ресторан - "Красная лошадь"? - спросил я.
   - Каждый день проезжаю мимо. Он как раз посередке между нами.
   Василий жил в трех остановках отсюда.
   - Приличное место?
   - Шикарное.
   Интересно, кто мне сегодня звонил,  чтобы  пригласить  на  встречу  в
ближайший ресторан? Никто посторонний не знал, что меня можно  найти  по
этому телефону.
   Никто не должен был знать, где я живу. Одна жизнь кончилась, и  я  не
хотел, чтобы прошлое напоминало  о  себе  -  голосами  и  лицами  людей,
которые знали меня раньше.
   Я надеялся, что у меня, как у кошки - пусть не девять жизней, но хотя
бы две.
   - Кстати, это идея, - Василий хмыкнул. - Почему  бы  нам  туда  и  не
отправиться? Кажется, открыто всю ночь.
   - Это ты брось. Я с мужчинами в ночные заведения не хожу.
   - Нет, серьезно, - он звонко засмеялся, -  Если  мы  опять  будем  на
квартире пить, я умру. А там - и развлечемся, и пропустим по рюмашке.  Я
буду на машине, так что смогу держать себя в рамках.
   - У тебя деньги лишние завелись?
   - Вот именно. Впарил одному японцу ФЭД под видом "лейки".  Три  штуки
чистыми.
   Василий любил зарабатывать деньги всеми доступными способами.
   Антиквариатом, фотоаппаратурой, помидорами из Астрахани,  собаками  и
кошками на Птичке... Утверждал, что это он продал белую крысу под  видом
щенка бультерьера.
   На одном только Василий  никогда  не  делал  деньги  -  на  медицине.
Слишком много он о ней знал.
   С ним легко. Никогда не лезет с расспросами или  глупым  сочувствием.
Василий смог бы валять дурака даже с приговоренным к смертной казни.  То
ли это характер, то ли профессиональная черта врача скорой помощи.
 
*** 
 
   За массивными дубовыми дверями было слишком  много  красного.  Ковер,
стены,  скатерти,  обивка  стульев,   даже   коротенькие   платьица   на
официантках - и те были  цвета  перезрелых  помидоров.  Сами  официантки
перезрелыми не казались.
   - Тут что, штаб компартии России? - спросил я.
   - Старик, ты не в курсе, - Василий ухмыльнулся. - Это самый что ни на
есть модный  цвет  для  крутых  тусовок.  Не  надо  перекрашивать  после
очередной разборки.
   - Много ты знаешь о крутых тусовках.
   - Старик, ты не прав. Я же увлекаюсь фотографией. Пару месяцев  назад
дал объявление в газете: конфиденциальная фотосъемка. Если  б  ты  знал,
куда только меня не приглашают поснимать...
   - Ага, поверил. Полно  безработных  профессиональных  фотографов,  но
приглашают именно тебя.
   - Надежность и конфиденциальность, -  он  поднял  вверх  указательный
палец. - Нам  водки  и  закусить  чего-нибудь  горячего,  -  сообщил  он
официантке, по своему отреагировавшей на его жест.
   - Тоже мне фотограф, - сказал я. -  Еще  когда  меня  снимал,  а  где
фотографии?
   - Пленка засветилась, - ответил он беззаботно.
   Принесли заказ. Я выпил  водки,  посмотрел  на  сочный  подрумяненный
бифштекс и отодвинул тарелку.
   - Ты чего, закусывай, - удивился Василий.
   - Нет аппетита.
   - Слушай, я разговаривал с твоей женой, - он озабоченно посмотрел  на
меня.
   - Она говорит, ты ничего не жрешь. Надо бы показаться специалисту.
   За довольно-таки бандитской  внешностью  таилась  нежная  душа  врача
скорой помощи.
   - Обойдется.
   - Оттяни-ка веко.
   - Катись ты. Я просто потребляю углеводы в чистом виде.
   - Это может быть серьезнее, чем ты думаешь.
   Я демонстративно отвернулся от него и стал наблюдать  за  выступавшей
певичкой. Кажется, я видел ее по телевизору.
   Потом свет потушили, только красный луч прожектора осветил  небольшую
сцену в центре зала. После  небольшой  паузы  там  появилась  обнаженная
девушка. На ней было только маленькое бикини -  сами  понимаете,  какого
цвета. Она грациозно извивалась в такт музыке, и  в  ее  движениях  было
что-то от пойманной за хвост кобры. Когда  номер  закончился,  прожектор
погас и верхний свет снова включили.
   Василий взял из вазочки на столе красную гвоздику и кинул девушке под
ноги. Он  вообще  склонен  к  широким  жестам,  когда  одевает  выходной
клетчатый пиджак.
   А через минуту мне на плечо легла рука.
   Вторая рука оперлась о край стола. Бледная  кисть,  поросшая  черными
волосами.
   - Что, приятель, понравилась девка? - спросил резкий голос.
   Обращался он к  Василию,  но  опирался  почему-то  на  меня.  Я  чуть
отодвинул стул и посмотрел на дерганого парня с  бешенными  глазами.  От
корней зачесанных назад волос до брови у него шел шрам.  Сантиметра  три
длинной, больше места не хватило.
   - А вы ее продюсер? - вежливо поинтересовался я.
   Стоявший неподалеку спиной к нам официант в форменном красном пиджаке
услышал диалог и заразительно тонко, почти по-женски засмеялся. Судя  по
ширине плеч, он вполне мог служить здесь вышибалой, однако и пальцем  не
пошевелил, чтобы обуздать приставшего к нам психа.
   - Слушай сюда, - псих решил перейти к делу. -  Кое-кому  не  нравятся
ваши рожи. Есть минуты полторы, чтобы добежать до двери. Здесь место для
приличных людей.
   - С  рыбаком  было  веселее,  -  заметил  Василий.  -  Это  часом  не
какой-нибудь твой приятель? Что-то он больно на тебе повис.
   - Первый раз вижу, - признался я. - У  тебя  хватит  денег,  чтобы  в
случае чего заплатить за разбитую посуду?
   Я начал вставать, когда псих нанес удар.  Хорошо,  что  успел  слегка
наклонить голову, иначе он свернул бы мне челюсть.
   Но второй его кулак через долю секунды врезался в  живот.  Я  отлетел
назад, по пути сбив соседний столик. Сразу перехватило дыхание и красный
интерьер почему-то превратился в зеленый.
   Не знаю, сколько ребер я бы вскоре  недосчитался,  но  Василий  успел
обогнуть столик и встать у психа за спиной.  В  следующее  мгновение  он
захватил руку нападавшего и резко выкрутил ее. И тут же раздался выстрел
- свободной рукой мужик как-то смог  достать  пистолет.  Я  почувствовал
боль на виске, как от ожога.
   Пуля прошла вплотную.
   Василий стукнул снайпера по затылку кулаком. От такого удара и бык бы
почувствовал себя неважно. Впрочем, псих недалеко ушел от травоядного.
   По проходу между столиков к нам бежали вышибалы. Я не мог  сосчитать,
сколько их. Наверное оттого, что двоилось в глазах. Добежав,  они  очень
профессионально нас задержали. Вернее, среди задержанных оказались мы  с
Василием, потому что псих лежал на полу лицом вниз. Рядом с ним  валялся
пистолет с вмятиной на рукоятке. Такую вмятину могла  оставить  случайно
срикошетившая пуля. Старенькое оружие, видимо, уже  побывало  во  многих
переделках.
   Подошел курчавый джентльмен в смокинге. Я заметил, что бабочка у него
была настоящая, завязанная руками, а не на резинке.
   - Мы не любим скандалов, - сказал джентльмен. - Вам надо было пойти в
другое место, чтобы устраивать драку.
   - Разве была драка? - Василий ухмыльнулся. - Ваш боксер лег в  первом
же раунде. Эй, ребята, тут чистый нокаут. Кто-нибудь  умеет  считать  до
десяти? Или вас не было в классе, когда это проходили?
   - Все в порядке, Митрофаныч, эти люди не виноваты, - сказала женщина,
на чей столик я налетел. - Первым начал вот тот... Он же и стрелял.
   Она прикладывала  салфетку  к  светлому  платью,  залитому  вином  из
опрокинутого бокала.
   -  Если  вы  так   говорите...   -   джентльмен,   которого   назвали
Митрофанычем, сделал знак своей армии, и они перестали  выкручивать  нам
руки.
   - Вы хотите, чтобы вызвали милицию? - озабоченно спросил он, глядя на
меня.
   - Разве кто-то пострадал?
   - Верно, - он сразу повеселел. - Просто этот молодой человек  слишком
много выпил и потерял равновесие.
   - Все было точно, как вы говорите, - Василий  улыбнулся  до  ушей.  -
Поскользнулся на косточке от маслины. Не кладите маслины в мартини - вон
какие дырки они  оставляют.  В  лучших  домах  Нью-Йорка  кладут  теперь
маринованные луковички. Серьезно, - он подмигнул. -  Мне  одна  знакомая
рассказывала, она все сериалы смотрит.
   Я посмотрел на дырку в стене, которую оставила пуля.
   - Все в порядке, - сказал  я.  -  не  забудьте  сделать  ремонт.  Но,
кажется, сейчас не обойтись без медицинской помощи.
   - Хорошо,  -  кивнул  курчавый  джентльмен.  -  "Скорую"  вызовут.  И
приберите здесь, - бросил он стоявшей за его спиной официантке.
   Сам наклонился, поднял пистолет и сунул в карман.
   Я было открыл рот, чтобы его остановить, но передумал.
   - Пока "скорая" приедут,  я  им  займусь,  -  Василий  склонился  над
лежавшим. - Все-таки я врач, - вовремя вспомнил.
   Затем он поднял психа на руки, как если бы тот был куклой, и понес  к
выходу. У моего дружка  силища  ломовая,  к  счастью,  он  старается  ей
пользоваться как можно реже.
   - Извините, - я повернулся к женщине, которая продолжала прикладывать
салфетку к платью. - Мне жаль, что я опрокинул ваше вино.
   - Ничего страшного, - она улыбнулась. - Вы не виноваты.
   Мне нравится, когда улыбаются женщины с выразительным ртом. У них это
получается искренне.
   - Что вы пили?
   - Мартини.
   - Позволите? Два мартини, - сказал я официантке.
   - Только не кладите туда оливки, -  женщина  подняла  уголки  губ.  Я
заметил, что невольно сам улыбаюсь в ответ.
   - Вы нас выручили.
   - Я все видела, - она пожала плечами. - Надо быть осторожным, если за
вами охотятся.
   - Охотятся? За мной? Просто этому пьянчуге не понравился  жест  моего
приятеля, когда он бросил цветок танцовщице. А может, гвоздика  тоже  не
понравилась.
   - Нет, - она покачала головой. - Вы сидели спиной, а я  видела.  Этот
человек хотел подойти к вам в темноте,  пока  шло  выступление.  Но  ему
помешала официантка.
   А потом зажгли свет, и он разыграл из себя пьяного.
   - И все это вы видели в темноте?
   - Я хорошо вижу в темноте. Зато когда читаю газету, одеваю очки.
   У нее были карие глаза удивительного оттенка. Как  у  ведьмы.  Вполне
возможно, ведьмы неплохо видят в темноте.
   - Вам не пойдут очки, - убежденно сказал я.
   - Поэтому я ношу их только на работе.
   - Простите,  а  где  вы  работаете?  Мне  показалось,  управляющий  с
бантиком на шее испытывает к вам горячие чувства.
   Я имею ввиду уважение.
   - Референт, хозяйка офиса. Деловая переписка, телефонные звонки и все
такое прочее. В фирме, которой принадлежит в том числе и этот ресторан.
   - Скажите,  а  ваш  шеф  -  дальтоник,  или  это  нездоровая  тяга  к
определенному цвету? - я провел ладонью по красной скатерти.
   - Он не занимается мелочами. Просто вкладывает деньги.  Важно,  чтобы
предприятие приносило прибыль. А всем остальным занимаются партнеры. Вот
из-за одного такого партнера я потеряла сегодня вечер.
   - Как так?
   - Иностранец, впервые  в  Москве.  Полагается  культурная  программа.
Театр, музеи, ужин в ресторане. У нашего президента жена еще с тех  пор,
когда он служил в чине лейтенанта. Любит  иногда  за  столом  спеть  про
ромашки. Вот я и вынуждена играть роль дамы на таких  ужинах.  Заодно  и
заказывать столик, выбирать меню.
   - Приятное с полезным.
   - Но сегодня ни шеф, ни его гость не пришли. Наверное, изменили план,
но про меня забыли, - она слегка нахмурилась.
   К нашему столику подошел Василий.
   - Больной от госпитализации отказался, -  нервно  ухмыляясь,  сообщил
он. - Когда приехала "скорая", он попытался заехать  дежурному  врачу  в
челюсть, а потом сообщил старушке фельдшерице, что знаком с ее матушкой.
Пришлось его  урезонивать  -  та  померла,  когда  он  еще  не  родился.
Доберешься сам до дома?
   - спросил Василий. - Эта машина с  нашей  подстанции,  у  них  сейчас
пересменок, я бы тоже съездил туда.
   - Разве у тебя сегодня дежурство?
   - Нет, но как раз сейчас должна заступить на дежурство  одна  хорошая
девчушка, медсестра.  Последнее  время  у  нас  с  ней  смены  никак  не
совпадают.
   - Понимаю, лети к своей медсестре. Вечер все равно уже не удался.
   - Вот именно. Мы еще не созрели до современного общества.
   Учти, следующий раз будем выпивать на дому. Только забери у меня этот
проклятый коловорот!
 
*** 
 
   В гардеробе  я  помог  женщине  надеть  шубку.  Шубка  была  белая  и
невесомая.
   - Вы на машине? - спросила она.
   - Нет. Подвозил товарищ, но сейчас  он  пошел  своим  путем.  Вернее,
поехал.
   - Метро уже закрылось. А мужика ночью вряд ли кто подбросит.
   - Вряд ли кто, - согласился я.
   - Мне в Бескудниково. И я бы вас взяла, если по пути.
   - Честное слово, по пути.
   - Тогда садитесь.
   Я обошел машину, отрыл дверцу и наклонился, чтобы сесть...
   Неожиданно из салона  донеслось  глухое  рычание  и  прямо  над  ухом
клацнули зубы. Здоровенные такие клыки.
   - Марта, фу, - сказала женщина. - Не бойтесь, садитесь.
   - Грозная у вас собачка, - промямлил я. - она  что,  сидела  все  это
время в машине?
   - Без нее я вряд ли взяла вас в попутчики. -  она  стала  разогревать
мотор и прислушивалась, как он работает. Я украдкой ее  изучал.  Неплохо
смотрится в профиль: чуть вздернутый носик, на высокий лоб упала челка.
   - Так что скажите ей  спасибо.  Вообще  я  с  Мартой  практически  не
расстаюсь. И хотя знаю, что морозы  ей  не  страшны,  всегда  переживаю,
когда она ждет меня в машине.
   - Спасибо, Марта - я обернулся.
   Овчарка глухо зарычала.
   - Фу, - одернула женщина.
   Машина тронулась с места.
   - Погода мерзкая, сегодня будет много аварий, - заметил я.
   - А вы слышали грозу? - она  на  мгновение  оторвалась  от  дороги  и
посмотрела на меня. - Не к добру, верно?
   Мне понравилось, что она думает также, как я.
   Женщина очень внимательно следила за дорогой, а я старался больше  не
глазеть на нее. Только заметил, как на левой  руке,  лежавшей  на  руле,
блеснул ободок обручального кольца.
   Дама с собачкой, почему-то пришло в голову. Конец ХХ века.  Романтика
здесь больше не живет.
   Интересно, куда они запирают такую собачку, когда занимаются с  мужем
любовью?
 
*** 
 
   - Черт, - сказала женщина. - Черт, черт, черт.
   Стукнула кулачком по рулю:
   - Слышите?
   Мотор странно хрюкал.
   - Так я и знала. Придется толкать.
   Последние несколько метров мы проехали по инерции. Раз за  разом  она
запускала стартер, но впустую.
   Я  посмотрел  в  окно.  Лихоборы.  Мы  остановились  как  раз   возле
обгоревших деревьев. Одно из самых  страшных  мест  в  Москве.  Когда-то
здесь горел троллейбус, и деревья с тех пор стоят черные.  Некоторые  из
них уже  спилили,  а  возле  тех,  что  остались,  появляются  венки  из
искусственных цветов.
   Если стоять в ветер пор этими  деревьями,  то  кажется,  что  слышишь
крики.
   Проклятое место.
   - Вы не разбираетесь в моторе? - спросила женщина.
   Я отрицательно помотал головой.
   - Значит, влипла.
   Собака на заднем сиденьи заскулила.
   - Не горюй, придумаем что-нибудь, - сказал я собаке.
   Женщина улыбнулась.
   Я протолкал автомобиль метров пятнадцать, но  мотор  ни  в  какую  не
собирался заводиться.
   - Будем добираться другим транспортом,  -  я  расстегнул  дубленку  и
достал платок, чтобы вытереть пот со лба.
   - Не брошу же я машину здесь?
   - Оставьте собаку охранять.
   - Еще чего?! - она возмущенно посмотрела на меня.  -  Я  ее  оставляю
только на охраняемой стоянке. - Женщина потрепала овчарку между ушей.
   Та открыла пасть и зевнула.
   Я поймал себя на  том,  что  мне  очень  нравится  смотреть  на  свою
спутницу.
   Карие, чуть раскосые глаза, широкие скулы. Похоже, ее далекие  предки
во время татаро-монгольского нашествия оказались слегка под оккупацией.
   У миниатюрных женщин такого типа есть неоспоримое преимущество -  они
могут сколь угодно  долго  морочить  мужикам  голову  по  поводу  своего
возраста, носить короткие платья и вызывающее нижнее белье. Такие  почти
не меняются с годами и даже рядом с сыновьями они выглядят как  подружка
из параллельного класса.
   И все же - какие карие глаза! Яркие, загадочные -  может,  и  вправду
ведьма?
   - У вас есть жетон для телеф