бразуют особый класс и называются адронами. Частицы, участвующие в слабом взаимодействии и не участвующие в сильном, называются лептонами. Кроме того, существуют частицы - переносчики взаимодействий" (Найдыш В.М. Указ. соч. - С. 288).
      Итак, через всю Вселенную, через каждый, содержащийся в ней объект проходит напряжение трёх потенций. Эти три потенции проявляют себя не только при анализе фотона, но и в процессе исследования других частиц (например, лептонов).
      Лептоны могут иметь электрический заряд, а могут и не иметь. Но спин (собственный момент импульса частицы) у них равен 1/2. Электрон - наиболее известная частица среди всех лептонов, которая ведёт себя таким образом, что принимает тот же вид только после оборота на 7200 (частица со спином 0 при любом угле поворота выглядит одинаково; со спином 1 - принимает тот же вид после полного оборота на 3600; со спином 1/2 - прежний вид после оборота на 7200; со спином 2 - прежнее положение через пол-оборота (1800); частиц со спином более 2, вероятнее всего, вообще не существует).
      Интересным представляется также такой известный лептон, как нейтрино. Несмотря на чрезвычайную распространённость нейтрино во Вселенной, изучать их очень сложно. Нейтрино почти неуловимы. Они, видимо, "олицетворяют" действие той третьей потенции, которая, не имея отношения ни к сильному, ни к электромагнитному взаимодействию, представляет собой некий "призрак" физического мира, который пронизывает вещество так, как будто его нет вообще.
      К классу лептонов относится и нестабильная субатомная частица - мюон. Эта частица, как и электрон, имеет тот же заряд и спин, участвует в тех же взаимодействиях, но имеет большую массу, которая как бы "разлетается" на части. Примерно за две миллионные доли секунды мюон распадается на электрон и два нейтрино (при этом в скобках отметим, что у каждого лептона имеется своя античастица).
      Полученные результаты позволяют высказать следующую гипотетическую мысль. По всей видимости, мюон есть такая частица,, которая характеризуется определённой полнотой бытия, открывающей начало действия второй потенции, которая, в свою очередь, приводя к возникновению новой третьей, как бы накладывается на уже существующую третью (два нейтрино!).
      Итак, проблему классификации элементарных частиц мы можем поставить несколько иначе, чем это делают современные физики. Такие характеристики субатомных частиц, как масса, электрический заряд, спин, время жизни частицы, магнитный момент, лептонный заряд, пространственная чётность, барионный заряд и т.д. сами должны получить объяснение. Развиваемое нами шеллингово учение о "потенциях" позволяет высказывать в этом плане новые гипотезы, приоткрывающие историю частиц, а, в конечном счёте, историю Вселенной. Любая частица как бы в "свёрнутом" виде содержит в себе историю своего возникновения и последующей "жизни" вплоть до того момента, когда проходящие через неё "потенции" достигнут наивысшего напряжения.
      Тот факт, что адронов существует сотни и тот факт, что они - крайне нестабильные частицы, наводит нас на ту мысль, что они - не просто не элементарные частицы, т.е. состоят из более мелких частиц, а представляют собой некий максимум организующей силы Вселенной. Адроны - это потенция, достигшая наивысшей полноты бытия и потому разлетающаяся на части. Каждая частица, их образующая, - это жизнь, соприкоснувшаяся со смертью и открывающая новую жизнь. Ведь далеко не случайно адроны участвуют как в слабом, так и в сильном, а также в электромагнитном взаимодействиях. Но они всё же не универсальны, поскольку характеризуют первую потенцию на стадии её перехода во вторую. При этом всё ещё остаётся открытым вопрос - а что было до того, как "потенция" перешла в бытие? Какому состоянию мира должна соответствовать та "пра-потенция", которая не только позволяет действовать всем "потенциям" совместно, но и может заменить их всех?
      Та третья потенция, о которой мы вели речь выше, есть своеобразный "клей", не позволяющий миру распадаться на части. Мы имеем в виду тот тип частиц, который не образует "строительный материал" материи во Вселенной, а непосредственно обеспечивает такие фундаментальные взаимодействия, как электромагнитные, слабые и сильные. Сегодня доказано, что переносчиком электромагнитного взаимодействия является фотон; переносчиками слабого - W± и Z0 - бозоны, переносчиками сильного - глюоны (последние, в свою очередь, переносчики взаимодействия между кварками, связывающие их попарно или тройками). Но остаётся открытым вопрос - возможно ли существование и переносчика гравитационного поля - гравитона?
      Гравитоны, как это представляют физики, есть частицы с нулевой массой покоя. Но они отличаются от фотонов спином (фотон имеет спин 1, спин гравитона -2). Это различие определяет направление силы: при электромагнитном взаимодействии одноимённо заряженные частицы (электроны) отталкиваются, а при гравитационном - все частицы притягиваются друг к другу. Кроме того, гравитационное взаимодействие очень слабое и в квантовых процессах практически не проявляется. Поэтому непосредственно зафиксировать гравитоны пока не удалось.
      Все эти факты наталкивают нас на ту мысль, что гравитационное поле есть именно та "пра-потенция", которая является своеобразной "заменой" всех трёх. Но философская мысль не должна застревать только на этом и не идти дальше. Она должна систематизировать как хаос эмпирических данных, так и хаос существующих теорий (в том числе и теорий элементарных частиц).
      Сегодня известность приобрели такие теории элементарных частиц, как квантовая электродинамика, теория кварков, теория электрослабого взаимодействия, квантовая хромодинамика. Недостаток квантовой механики состоит в том, что она описывает движение элементарных частиц, но отнюдь не их порождение или уничтожение. Обобщением квантовой механики выступает именно та потенция познания, которая до конца не переходит в бытие. По сути дела эта потенция есть квантовая теория систем с бесконечным числом степеней свободы. Выступая в качестве квантовой теории поля, она учитывает требования и квантовой механики, и теории относительности. 
      Теория кварков есть теория строения адронов. Основная мысль данной теории достаточно проста: все адроны состоят из более мелких частиц - кварков, которые выступают носителями дробного электрического заряда (-1/3, либо +2/3 заряда электрона). Комбинация из двух и трёх кварков может иметь суммарный заряд, равный нулю или единице.
      Кварки скрепляются между собой сильным взаимодействием. В настоящее время многие физики полагают, что кварки являются подлинно элементарными частицами, т.е. такими, которые неделимы и не имеют внутренней структуры. Однако некоторые физики всё же считают, что и кварки состоят из более мелких частиц, поскольку число кварков оказывается чрезмерно большим (См.: Найдыш В.М. Указ. соч. - С. 295).
      Примерно тридцать лет назад физикам удалось объединить в одно единое целое электромагнитное и слабое взаимодействия. Данные взаимодействия предстали как разновидности единого электрослабого взаимодействия. Всё это осуществили, независимо работавшие друг от друга, С. Вайнберг и А. Салам.
      В создании теории электрослабого взаимодействия решающую роль сыграло понятие спонтанного нарушения симметрии. Далеко не каждое решение задачи обязано обладать всеми свойствами его исходного уровня. Например, частицы, совершенно разные при низких энергиях, при высоких энергиях могут оказаться на самом деле одной и той же частицей, но находящейся в разных состояниях. 
      Развитие квантовой физики показало, таким образом, что развитие объективных процессов и явлений связано не только с усложнением структур объективных систем. В теории Вайнберга - Салама фотоны и тяжёлые векторные бозоны (W± и Z0) имеют некое общее происхождение и самым тесным образом связаны друг с другом*.
      Возникает вопрос: почему же слабое и электромагнитное взаимодействия обладают столь непохожими свойствами? Вайнберг и Салам объяснили данное различие нарушением симметрии (под симметрией здесь понималась так называемая калибровочная симметрия, относящаяся к типу негеометрических симметрий. Такие симметрии носят абстрактный характер и непосредственно не воспринимаются органами чувств. Они связаны с изменением отсчёта уровня, масштаба или значения некоторой физической величины. Например, в физике напряжение зависит от разности потенциалов, а не от их абсолютных величин). Данное нарушение приводит к резкому уменьшению слабого взаимодействия, поскольку оно самым непосредственным образом связано с массами W и Z-частиц. Однако при больших энергиях разница между фотонами и бозонами стирается, так что возникает полная симметрия между электромагнитным и слабым взаимодействием - электрослабое взаимодействие.
      Развитие микросистем, таким образом, связано не с усложнением их структуры, а, как показал Б.С. Галимов, с усложнением связей между системами, со степенью интенсивности взаимосвязанности этих систем (См.: Галимов Б.С. Принцип развития в основаниях научной картины природы. - Саратов, 1980). Добытые им результаты можно рассматривать сегодня как определённое философское предвосхищение открытий Вайнберга и Салама (и, быть может, многих последующих открытий в фундаментальной науке), которые были сделаны этими учёными в начале 80-ых годов прошлого века. При энергиях б?льших 100ГэВ, частицы-системы, например, W и Z) могут возникать и развиваться свободно и легко. Это происходит, на наш взгляд, потому, что потенции жизни и смерти достигают здесь такой интенсивности взаимодействия, что сама гибель частиц-систем, их "смерть" становится как бы началом будущей жизни.
      С позиций квантовой хромодинамики (теорию которой мы здесь излагать не намерены) сильное взаимодействие выступает в качестве потенции поддержания определённой абстрактной симметрии природы - сохранение белого "цвета" всех адронов при соответствующем изменении цвета их составных частей*.
      С созданием квантовой хромодинамики усилилась надежда на построение единой теории всех фундаментальных взаимодействий. Этому способствовало то удивительное открытие, что константы электромагнитного, слабого и сильного взаимодействий становятся равными друг другу при энергии более 1014 ГэВ, или на расстояниях 10-29 см. При этом лептоны и кварки здесь практически не различимы.
      В 70-90-е годы ХХ века возникло несколько конкурирующих между собой теорий Великого объединения, описывающих хотя бы три из четырёх фундаментальных взаимодействий. Необходимо отметить, что число эмпирических и теоретических предпосылок для создания единой теории всех фундаментальных взаимодействий неуклонно возрастает, но при этом также не исключены иные варианты развития физической науки XXI века - открытие новых фундаментальных взаимодействий, новых субкварковых частиц-систем, возникновение других интерпретаций принципа единства материи.
      На наш взгляд, требуются новые "безумные" идеи. Тот, кто шагает навстречу будущему, поступает правильно, если только обращается к анализу оснований, которые должны быть истолкованы иначе, чем это делалось до сих пор. В данном отношении мы, вероятно, должны б?льшее внимание обратить сегодня не на понятие "субстанции", а на понятие "взаимодействие". Тот, кто обращается к "субстанциям", продолжает оставаться в сфере мысли. Мы же хотим отталкиваться только от бытия и, отталкиваясь от него, достигать потенции, которая не подвержена никакому ниспровержению, поскольку имеет бытие не перед собой, а позади себя, т.е. как нечто преодолённое, как прошлое.
      Можно было бы выразиться и следующим образом: то, что опережает всякую потенцию, опережает и всякую мысль. В данном отношении мы позволим себе сформулировать следующую гипотезу, которую, быть может, назовут натурфилософской и обвинят нас в том, что мы будто бы занимаемся дополнением недостающих в природе связей вымышленными.
      Итак, в существующем ряду потенций сила гравитации ведёт себя таким образом, что выступает как некое "предвечное бытие" (термин Шеллинга), предшествующее всякой потенции, всяким другим видам взаимодействий. Но в таком случае она не может являться потенцией, а без потенции нет и продвижения вперёд. Поэтому необходимо сорвать "покровы" с этого "предвечного", чтобы именно в этой точке могли сконцентрироваться все важнейшие идеи.
      Попробуем порассуждать следующим образом. Потенция есть лишь тогда потенция, когда она желанна. Потенция Вселенной, отличной от "предвечного бытия", обнаруживается исключительно как потенция. И напротив, её нет, если она не "желанна" этому "предвечному". Эта потенция является "Предвечному" как нечто прежде не существовавшее, как нечто новое, неожиданное. Но она является ему от вечности, которой не в силах предшествовать даже мысль. Вот эта, предшествующая всякой мысли, вечность, и есть та "бездна", в которую как бы "проваливаются" все существующие теоретические схемы возникновения Вселенной.
      Хотя та потенция есть нечто неожиданное, это вовсе не означает, что она "не желает" перейти в бытие. Ведь она как бы "высвечивает" пра-бытию или "предвечному бытию" бытие, которым оно может владеть по "своей воле" (кавычки мы здесь употребляем в силу символичности используемых понятий).
      Итак, потенция Вселенной предоставляет "предвечному" лишь то бытие, которого оно может желать (самого себя оно не может желать), т.е. одновременно "могущее быть" и "могущее не быть" (категории Шеллинга), или некое случайное.
      Тончайшая диалектика "предвечного бытия" и "потенции" здесь состоит в том, что "предвечное" осознаётся в качестве "господина" Вселенского бытия, которого ещё нет и именно посредством этого освобождается от своего "предвечного" состояния, над которым оно уже отныне не властно.
      А теперь попробуйте представить себе того творца, который властвует над ещё пока не существующим, хотя и возможным и, если таковое есть, случайным бытием! Вообразите себе, что это случайное действительно возникло. В этом случае оно с необходимостью должно встретиться с невозникшим бытием или "с предвечным бытием" (См.: Schelling F.W.J. Philosophie der Offenbarung /M. Frank. Frankfurt a.M., 1993. - S. 163-164). Так и время не гомогенно вечности, но положено наряду с ней как иное.
      Вместе с тем это случайное бытие не возникает на том же самом месте, где находится вечное. Напротив, это бытие воздействует на вечное. Как видим, вопрос о начале нашего мира есть вопрос о вступлении некой "подвижности" в устойчивое бытие.
      Рассмотренная нами гипотеза, содержащая некоторые положения поздней философии Шеллинга, продуманные до своего логического конца, заставляет критически отнестись к, так называемой, теории "Большого взрыва", согласно которой пространственно-временные характеристики нашей Вселенной представляют собой нечто вторичное по отношению к физическому вакууму.

Глава восьмая. 
Наша Галактика - звёздный дом человечества. 
Проблема "начала" и "конца" Вселенной. 
Космизм как особая форма мировоззрения. 
Жизнь как первоначальная космическая потенция
      
      Теперь мы должны поразмышлять ещё вот над каким вопросом: каким именно образом пронизывающие весь космический универсум потенции возвышаются до человека? И здесь мы должны констатировать следующее: та первая потенция, как "изначально могущее быть", потенция, прошедшая сквозь все моменты природы, в конечном счёте в человеческом "я" оказывается как бы приподнятой до значения "субъекта". Те отдельные звёзды, которые мы наблюдаем на ночном небе - не просто приближенные к нам члены нашей Галактики. Свет, льющийся к нам из самых глубин Вселенной, быть может, несёт информацию о разумных существах, которых давно уже нет. "Звёзды" - это как бы "задержанная" целостная жизнь целостного, космического объекта. Они образуют дом, в котором каждая вещь несёт на себе "отпечаток" вечности.
      Но чтобы глубже осмыслить значение данного дома, надо отправиться за его пределы. Мы же не имеем такой возможности. Мы существуем в Галактике и видим её изнутри. Всё это чрезвычайно затрудняет установление того, что мы могли бы выявить, бросив на неё даже один только мимолётный взгляд откуда-нибудь извне.
      Наша Галактика есть гигантская звёздная система (приблизительно 200 млрд. звёзд). Кроме звёзд она содержит много пыли, газа и насквозь пронизана магнитными полями. Она представляет собой достаточно правильный диск с шарообразным утолщением в центре. Её диаметр - около 100 000 световых лет, а масса - 2·1011 масс Солнца. Возраст - почти 15 млрд. лет.
      Звёзды различаются по физическим и химическим характеристикам, особенностям орбит, возрасту и т.д. Некоторые звёзды рождаются в настоящее время. Солнце - рядовая звезда галактики, расположенная ближе к её краю, примерно в 25 000 световых лет от галактического ядра (См.: Найдыш В.М. Указ. соч. - С. 325). В последнем нет горячих сверхгигантов; нет и пыли, но есть нейтральный водород, растекающийся оттуда в плоскости галактики приблизительно со скоростью 50 км/с. Центр ядра образует небольшое сгущение звёзд с малым, но чрезвычайно компактным и сильным радиоисточником (Стрелец А). Учёные предполагают, что он является чёрной дырой (массой равной приблизительно миллиону солнечных масс) (См.: Там же. - С. 326).
      Межзвёздная среда - это вещество (газ и пыль) и поля, заполняющие межзвёздное пространство внутри галактик. В настоящее время в межзвёздной среде учёные обнаруживают различные органические соединения (углеводород, спирты, эфиры и т.д.). В этой среде открыто примерно 40 органических молекул.
      Совокупность галактик всех типов, квазаров, межгалактической среды образует Метагалактику. Она находится в состоянии расширения (об этом свидетельствуют "красное смещение" в спектрах галактик и открытие реликтового излучения). Исчерпывает ли Метагалактика собой всю возможную материю? Одни учёные уверены в её единственности; другие - высказывают мысль о множественности "метагалактик". Эти точки зрения не являются ни абсолютно истинными, ни абсолютно ложными. Метагалактика является, на наш взгляд, лишь тем, что не существует непосредственно ради себя самой. В противном случае трудно говорить о её "начале". Последнее "не может быть тем, что должно быть, ибо тогда это уже не начало, а конец" (См.: Шеллинг Ф.В.Й. Система мировых эпох: Мюнхенские лекции 1827-1828 гг. в записи Эрнста Ласо. - Томск: Издательство "Водолей", 1999. - С. 243). Мы полагаем поэтому, что расширение метагалактики, "разлёт" скоплений галактик - это результат действия второй космической потенции. Чтобы как-то задержать развитие этого хода событий, из ядра любой галактики и растекается тот "нейтральный водород", который является проявлением третьей потенции. Ведь и в искусстве мы как бы одержимы мыслью, над которой практически не властны (это - первая потенция; здесь потенция дана как первая "личность"); в то же время мы развиваем и приводим в движение эту мысль (здесь вступает в действие вторая потенция, вторая "личность"), на которой та первая стоит твёрдо и неподвижно, так что теперь возвращает ей данную мысль, но уже как свободное достояние.
      Применяя сказанное к настоящему вопросу, можно заключить, что метагалактика в своём "расширении" есть каждый раз постоянно другая, но оно полагает свою "другость", свою "инаковость" только путём ослабления своей "самости", которая есть как бы абсолютная тяжесть или материальность.
      Конечно, делая такого рода выводы, следует проявлять осторожность. Но мы всё же полагаем, что мировая Вселенная всюду структурно организована именно таким образом, что на любом её уровне рассмотрения (метагалактика, галактика, солнечная система, планета, атом, живой организм или отдельно взятая клетка) можно проследить действие трёх, выше указанных нами, потенций, наличие которых говорит о том, что в природе нет абсолютных тупиков развития. Всё связано с процессами взаимоперехода и взаимопревращения потенций. Так, сегодня обнаруживаются пути дальнейшего включения в совершающийся космический процесс "белых карликов", "чёрных дыр", "нейтр