том, что у всех этих актов различные критерии тождества:
  - различным иллокутивным актам может соответствовать один и тот же пропозициональный акт;
  - можно совершить акт произнесения, не совершая при этом никакого пропозиционального или иллокутивного акта;
  - совершая различные акты произнесения, говорящий может совершать при этом одни и те же пропозициональные и иллокутивные акты.
_
 
      Акты произнесения состоят в произнесении цепочек слов.
  Иллокутивные же и пропозициональные акты, как правило, состоят в произнесении слов в предложениях
  в определенных контекстах,
  при определенных обстоятельствах
  и с определенными намерениями.
 _
     Языки по природе конвенциональны. Но их конвенциональность как бы двухэтажна. Первый, фундаментальный, этаж языковой конвенции общ для всех языков мира. Он содержит общие (конститутивные) правила совершения речевых актов. 
    Второй,  надстроечный,  этаж  у каждого национального языка свой. Он содержит - также конвенциональные - конкретизации-"реализации" конститутивных   правил   нижнего   этажа. Эти конвенции-"реализации" разнятся от языка к языку.
    Для разъяснения этой мысли можно провести следующую аналогию:
    В уголовном кодексе любой страны есть Общая часть и Специальная часть. Обе конвенциональны. 
    Представьте себе, что Общая часть одна и та же у уголовных кодексов всех стран мира (что на самом деле, конечно, не так), а Специальные части у каждой страны свои.
    Тогда пункты этой единой Общей части будут аналогичны конститутивным правилам нижнего этажа, общим для всех языков мира, а пункты Специальной части некоторого конкретного Уголовного кодекса, являющиеся конкретизациями принципов единой Общей части, будут аналогичны  второэтажным конвенциям-"реализациям" того или иного конкретного национального языка.
 _
                Человек в своем поведении может следовать некоему правилу, не сознавая этого. Однако объяснить его поведение можно, лишь допустив, что он следует некоему правилу. Открытие и предъявление этого правила и будет служить объяснением его поведения.
  Именно таково в большинстве случаев языковое поведение людей.
***
    Выше уже упоминалось, что уже в своей теории речевых актов Серль использовал и усовершенствовал элементы Грайсовой концепции подразумевания. Вот эти элементы:
Понятия подразумевания (meaning) и значения (meaning) языковых выражений в составе Серлевой теории речевых актов
    Между случаем, когда человек просто произносит какие-то звуки или просто рисует какие-то закорючки на бумаге, и случаем, когда  человек  совершает  иллокутивный акт, имеется по меньшей мере два существенных различия:
  (1) звуки или закорючки, производимые по ходу совершения иллокутивного акта, как правило, обладают неким значением (meaning);
  (2) когда человек производит звуки или закорючки по ходу совершения иллокутивного акта, он, производя их, подразумевает нечто (means something) 
под ними. 
    Феномен подразумевания чего-то под произнесением звуков или рисованием закорючек связан с намерениями подразумевающего человека. 
    С другой стороны, феномен подразумевания чего-то под произнесением звуков или рисованием закорючек связан с языковым значением (meaning) произносимых звуков или рисуемых закорючек - т.е. с тем, что данные звуки или закорючки на самом деле значат в данном языке в силу правил и конвенций данного языка.
    То, что мы можем подразумевать, есть - по меньшей мере, в некоторых случаях  -  функция того, что мы говорим.
    Подразумевание есть нечто большее, чем просто вопрос намерений подразумевающего; оно есть также - по меньшей мере, в некоторых случаях  - вопрос языковой конвенции. 
    Итак, в совершении и в восприятии иллокутивного акта имеются и интенциональные (связанные с намерениями) и конвенциональные (связанные с правилами языка) аспекты.
_
 
    Когда говорящий говорит нечто и подразумевает буквально то, что говорит, - этот феномен тесно связан с намерением говорящего произвести определённое воздействие на слушающего. Когда слушающий слушает то, что произносит говорящий, и понимает произносимое, - этот феномен тесно связан с распознаванием слушающим намерения говорящего произвести на него определїнное воздействие. 
    В случаях буквального произнесения мост между стороной говорящего и стороной слушающего обеспечивается общим для них языком, с помощью которого говорящий совершает свой иллокутивный акт. 
    Вот как работает этот мост:
 
 1. Понимать предложение - значит, знать его значение.
 2. Значение предложения детерминировано  правилами данного языка,
  и эти правила специфицируют как условия произнесения данного предложения, так и то, совершением какого именно иллокутивного акта считается произнесение данного предложения в данных условиях. 
 3. Произнести некое предложение и подразумевать то, что сказал, -  равносильно вот чему:
 произнести данное предложение и при этом
  (а) иметь намерение I сделать так, чтобы слушатель узнал (распознал, осознал), что имеет место некое положение дел - именно: то положение дел, которое специфицировано соответствующими правилами данного языка;
  (b) иметь намерение I' осуществить намерение I следующими средствами: сделать так, чтобы слушающий распознал намерение I;
  (c) иметь намерение I'' осуществить намерение I' следующими средствами: сделать так, чтобы слушающий распознал намерение I в силу знания им языковых правил, относящихся к произнесїнному предложению.[15] 
    4. Предложение, стало быть, предоставляет говорящему конвенциональное средство осуществления намерения I.
  Если говорящий произносит предложение и подразумевает его, то он будет при этом иметь намерения I, I' и I''.
  Понимание этого произнесения слушателем попросту равносильно тому, что все эти три намерения осуществились.
  И в общем случае эти три намерения осуществятся, если слушающий понимает данное предложение, т.е. знает его значение, т.е. знает языковые правила, управляющие элементами данного предложения.
 
О содержании и функции речевых актов 
  Анализируя речевые акты, следует различать между содержанием и функцией.
  Содержание целостного иллокутивного акта - пропозиция; функция - иллокутивная сила, с которой предъявляется данная пропозиция.
  Содержание акта референции - смысл произносимого выражения; функция - та роль идентифицирования некоего объекта, в которой предъявлен данный смысл.
  Содержание акта предикации - смысл произносимого предикатного выражения; самостоятельной же функции у акта предикации нет - его функция-роль полностью детерминируется иллокутивной силой данного речевого акта. 
    Иными словами, иллокутивный акт, совершаемый посредством произнесения предложения, есть функция языкового значения данного предложения. 
       Ещї иными словами: Имеются систематические взаимосвязи между языковыми значениями произносимых нами выражений и иллокутивными актами, которые мы совершаем, произнося эти выражения.
 
Таксономия иллокутивных актов
    Иллокутивные акты суть часть Языка как единого общечеловеческого института, а не часть того или иного конкретного национального языка. Иными словами, понятия об акте обещания, акте утверждения, акте вопрошания и т.п. совпадают в своих основных, конституирующих характеристиках  у носителей всех национальных языков. 
    Имеется в точности пять категорий иллокутивных актов:
   I. Ассертивы - т.е. акты, суть которых в том, что говорящий посредством речевого акта  принимает на себя обязательство ручаться за истинность выраженной в акте пропозиции.
 
 [Глаголы - названия типичных ассертивов:
утверждать, отрицать, ответить, возразить и т.д.]
  II. Директивы - т.е. акты, суть которых в том, что говорящий посредством речевого акта пытается побудить слушающего сделать нечто.
 [Глаголы - названия типичных директивов:
попросить, приказать, скомандовать, умолять, разрешить, пригласить, посоветовать и т.д.]
 III. Комиссивы - т.е. акты, суть которых в том, что говорящий посредством речевого акта принимает на себя обязательство сделать нечто в будущем.
 [Глаголы - названия типичных комиссивов:
обещать, давать зарок, давать обет, давать клятву, давать слово, ручаться, брать на себя обязательства по договору (соглашению, контракту, сделке), принять тот или иной план [программу] действий и т.д.]
 
  IV. Экспрессивы - т.е. акты, суть которых в том, что говорящий посредством речевого акта выражает свої психологическое состояние [специфицированное в условии искренности данного экспрессива] по поводу некоего положения дел [специфицированного в пропозициональном содержании данного экспрессива].
[Глаголы - названия типичных экспрессивов:
благодарить, поздравлять, извиняться, соболезновать, выражать одобрение, выражать неодобрение  и т.д.]
 
   V. Декларации - т.е. акты, суть которых в том, что говорящий посредством речевого акта делает так, что начинает иметь место положение дел, специфицированное в пропозициональном содержании данной декларации.
 [Глаголы - названия типичных деклараций:
давать имя, крестить, объявлять кого-либо мужем и женой, объявлять войну, издавать указ (закон, декрет), подавать в отставку и т.д.]
 Основания этой пятичленной классификации
    Первое и фундаментальное основание: цель (purpose; point) совершения акта, или   иллокутивная цель.
    Для каждой из пяти категорий актов это основание выражено в соответствующем определении-разъяснении данной категории.
     Второе, сопутствующее, основание: направление соответствия (direction of fit) между словами и миром. Понятие направление соответствия легче всего пояснить на примерах:
    Когда человек утверждает, что Михаил закрыл дверь, то предполагается, что его слова должны соответствовать действительности. На Сїрлевом жаргоне это означает, что в этом акте направление соответствия - от слов к миру.
    Если же человек просит Михаила, чтобы тот закрыл дверь, то предполагается, что Михаил должен сделать так, чтобы действительность соответствовала словам просящего. Выражаясь терминами Серля, в этом акте направление соответствия - от мира к словам.  
      У ассертивов направление соответствия -  от слов к миру. У директивов направление соответствия -  от мира к словам. У комиссивов направление соответствия - от мира к словам. У экспрессивов нет направления соответствия. 
    Это последнее обстоятельство объясняется это следующим:
    Если я говорю: "Извините, что я наступил вам на ногу", то я не имею в виду, что своим речевым актом я принимаю на себя обязательство ручаться за истинность того, что я наступил вам на ногу. Скорее, истинность этой пропозиции в данных обстоятельствах не требует никаких ручательств - она заранее предполагается истинной как говорящим, так и слушающим. Таким образом, этот мой речевой акт не создаїт никакого долженствования насчет соответствия моих слов фактам.[16] 
      У деклараций двойное направление соответствия: и от мира к словам и от слов к миру. Если начальник при соответствующих обстоятельствах говорит подчиненному: "Вы уволены", то предполагается, что он тем самым делает так, что подчиненный действительно становится уволенным, - стало быть, у акта начальника имеется соответствие направления от мира к словам, как у директивов. Но с другой стороны, если начальник говорит это, то - в отличие от директивов или комиссивов - никто не становится обязанным делать что-либо, чтобы привести мир в соответствие со словами начальника; сам речевой акт начальника, выражая некое положение дел, тем самым осуществляет это положение дел - сами слова (будучи произнесенными) начинают соответствовать действительности (что делает декларацию похожей на ассертив). Учитывая эту особенность деклараций, Сїрль говорит, что у них имеется и второе направления соответствия - от слов к миру.
Речевые акты и лингвистическая теория
 О двух пониманиях "сопоставительной" задачи лингвистики
    По меньшей мере к Хомскому восходит следующая постановка общей задачи лингвистики: сформулировать множество правил, сопоставляющих друг с другом звуки и значения (sounds and meanings).
    Каждый язык даїт нам некое, предположительно бесконечное, множество возможных звуковых последовательностей и ещї одно, предположительно бесконечное, множество возможных значений.
    Предполагается, что фонологические, синтаксические и семантические компоненты грамматики дают нам конечные множества правил, которые знает говорящий и которые дают ему возможность переходить от звуков к значениям и обратно.     
    Серль противопоставляет этой, более или менее общепринятой, постановке свою. "Я не думаю, - пишет он в статье "Речевые акты и лингвистика последних лет"[17], -  что эта картина ложна - скорее она способна сильнейшим образом ввести в заблуждение, причем так, что это плачевным образом отразилось на [лингвистических - А.Б.] исследованиях. Более точной мне представляется вот какая картина:   Назначение языка - общение, коммуникация. Единица языковой коммуникации людей - речевой акт. Проблема (или, по крайней мере, одна из важных проблем) теории языка - описать, как мы переходим от звуков к иллокутивным актам. Что, так сказать, должно быть добавлено к звукам, испускаемым моим ртом, чтобы их испускание было совершением акта задавания вопроса, или акта утверждения, или акта отдавания приказа и т.д.?"
    Итак, одна из центральных задач линвгистической теории, по Серлю, также имеет "сопоставительный" характер. Но только теперь требуется сопоставить звукам не значения (meanings), а иллокутивные акты; и от лингвистов и философов требуется отыскать и сформулировать правила, которые дают говорящим и слушающим возможность переходить от произнесения звуков к совершению полного речевого акта - т.е. иллокутивного акта, и обратно.
***
Cоотношение между интенционализмом и репрезентационизмом
в Серлевой теории речевых актов
    Напомним, что ключевые понятия интенционализма суть подразумевание (= хотение сообщить); намерения говорящего; то, что понимает (распознаїт) слушающий, в то время как ключевые понятия репрезентационизма суть значение (языкового выражения); смысл (языкового выражения); языковая конвенция.
   Как видно из изложенного выше, на этапе построения им теории речевых актов Серль в полной мере признает роль репрезентационистских понятий и стоящих за ними сущностей (значение (языкового выражения), языковая конвенция) в феномене языкового общения людей. Более того, он даже не повторяет попытки Грайса доказать концептуальную и/или генетическую зависимость значения (языковых выражений) от подразумевания (намерения) говорящего.
    Серль исходит на этом этапе из общего положения (о котором подробнее ниже, в §1.4), согласно которому интенционализм и репрезентационизм суть два равноправных, дополняющих друг друга направления в философии языка.

 
 
 
 
 
§1.3. ИНТЕНЦИОНАЛИЗМ СЎРЛЯ:
       НАМЕРЕНИЕ ПОДРАЗУМЕВАНИЯ
Сїрлева критика 
теории бесконтекстности буквального значения
    Что такое теория бесконтекстности (или: абсолютности) значения языковых выражений? Строго говоря, у этой "теории" нет автора. Это - набор обычных, по большей части имплицитных, допущений, из которых исходят авторы самых разнообразных теорий значения. Вот этот набор, как его реконструирует Серль:
 Теория бесконтекстности (абсолютности) значения
  
    Предложения имеют буквальное значение.
    Буквальное значение предложения полностью детерминировано буквальными значениями составляющих его слов (или морфем) и синтаксическими правилами, в соответствии с которыми комбинированы эти элементы. 
    Предложение может иметь больше одного буквального значения (случаи неоднозначности, или двусмысленности).
            Буквальное значение предложения может быть дефективным и не поддающимся интерпретации (случаи бессмысленности, нелепицы).
    Буквальное значение предложение следует строго отличать от того, что подразумевает (хочет сообщить) произносящий это предложение, когда совершает некоторый иллокутивный акт.
    То, что подразумевает произносящий, может многими способами расходиться с буквальным значением произносимого предложения.
             В предельном случае буквальное значение предложения может в точности совпадать с тем, что подразумевает произносящий. 
             Например, при определенных обстоятельствах говорящий мог бы произнести предложение "Кошка - на коврике" и подразумевать в точности и буквально, что кошка - на коврике.
    Для предложений в изъявительном наклонении буквальное значение предложения детерминирует условия истинности этого предложения.
    В соответствии с некоторыми вариантами этой условие-истинностной концепции значения, знать значение (повествовательного) предложения - значит, попросту знать его условия истинности. 
             Иногда буквальное значение предложения таково, что условия истинности будут систематическим образом варьировать вместе с обстоятельствами его произнесения (при том, что буквальное значение предложения, конечно, останется неизменным при всех обстоятельствах). Такие предложения называются индексикальными.
            Таково, например, предложение "Я голоден". Один человек может произнести его и совершить тем самым акт истинного утверждения, а другой - может произнести это же предложение и совершить тем самым акт ложного утверждения.
    Не все предложения индексикальны. Например, предложение "Снег бел" не индексикально - его условия истинности не изменяются с изменением контекста произнесения.
    Понятие (буквального) значения предложения абсолютно контекстно-свободно, то есть для любого предложения его (буквальное) значение константно, неизменно; оно не меняется в зависимости от того, в каких именно обстоятельствах ("контексте") произнесено данное предложение. 
    Даже в случае индексикального предложения его значение не меняется в зависимости от обстоятельств произнесений. Меняются - условия истинности. Но значение, будучи функцией из обстоятельств произнесения в условия истинности, остаїтся неизменным.
***
    Такова мишень критики Серля. А вот, вкратце, и само содержание критики:
    На самом же деле, понятие буквального значения предложения в большинстве случаев имеет приложение только относительно некоего набора фоновых допущений об обстоятельствах, в которых данное предложение могло бы быть успешно произнесено.   
    Понятие фоновых допущений лучше всего пояснить на примере. Возьмем предложение "Кошка - на коврике". Буквальное значение этого предложения детерминирует, что условия истинности этого предложения суть такое положение дел, когда кошка, о которой идет речь, находится на коврике, о котором идет речь в предложении.                                          
    Предположим теперь, что и наша кошка и ее коврик находятся где-то далеко в открытом космическом пространстве, где нет никакого (достачно сильного) гравитационного поля - т.е. и кошка и коврик находятся в состоянии невесомости.       
    Пусть при этом кошка занимает в точности такое же положение в пространстве по отношению к коврику, которое она занимала на Земле - в условиях того положения дел, которое мы характеризовали (на Земле!) как: Кошка - на коврике.              
    При таких обстоятельствах невесомости скажем ли мы, что наше предложение "Кошка - на коврике" истинно? Непонятно. Тогда скажем ли мы, что оно ложно? Также непонятно.                                                                                               
    Эта "непонятность" и означает, что буквальное значение этого предложения приложимо к проблеме распознавания условий истинности только при допущении, что выполняется некий трудно эксплицируемый набор "привычных" для нас условий (напр., что налицо обычное гравитационное поле Земли или подобное ему; что кошка не удерживается в своем положении относительно коврика некоей сложной системой скрытых подвесок, а давит на коврик своим весом; ... и т.д.           
    Вот все такого рода допущения - в данном случае допущения о кошках, ковриках и отношениях между ними - Серль и называет фоновыми допущениями данного предложения.