лово в слово,
что искажало склад русской речи и затемняло смысл, но, уразумевши этот
смысл, передавать его читателю на понятном для него разговорном языке.
Теперь он учит переводчиков не переводить книги во всей полноте, но
переделывать, сокращать, отбрасывая ненужное.
   "Понеже, - писал Петр, - немцы обыкли многими рассказами негодными
книги свои наполнять только для того, чтоб велики казались, чего ради и о
хлебопашестве трактат выправить, вычерня негодное, и для примеру посылаю,
дабы посему книги переложены были без лишних рассказов, которые время
только тратят и у чтущих охоту отъемлют".
   Но познаний о России нельзя было взять из иностранных книг и перевесть.
   Мы видели, что Петр поручил Поликарпову написать краткую русскую
историю, но дело было крайне трудное при отсутствии всякого приготовления
к нему; понятно, что Петр остался недоволен трудом Поликарпова и решился
начать сначала, т. е. приготовлять материалы: он приказал изо всех епархий
и монастырей взять в Москву все рукописи, заключающие в себе исторические
источники, списать их, а подлинники отослать в прежние места, откуда
взяты. Точно так же нельзя было заимствовать у иностранцев и сведений о
русской географии:
   Петр отправил учеников петербургских школ для сочинения ландкарт и два
раза отправлял экспедиции для решения вопроса, сошлась ли Америка с Азиею.
   Петр же начал собирание естественных предметов, редкостей и древностей.
   Враг всякой роскоши, обращая внимание только на одно полезное и
необходимое, Петр не считал роскошью искусство, не жалел издержек на
покупку произведений искусства и на вызов иностранных художников. В
Петербурге "для общенародной во всяких художествах пользы, по обычаю
государств европейских, учреждена была небольшая академия для правильного
обучения иконному, живописному и прочим художествам".
   Академия наук, на обязанности которой, между прочим, лежал и перевод
необходимых книг, была еще только в проекте, и Петр за переводом книг
обращался к духовенству. Мы видели меры Петра относительно черного
духовенства; с 1711 года начинаются заботы относительно белого. Здесь
кроме поднятия нравственности нужно было позаботиться и о материальном
благосостоянии людей, обязанных иметь семейство. Тогда как Россия страдала
сильным недостатком в людях, в белом духовенстве было больше людей, чем
дела, вознаграждение за дело поэтому делилось между слишком многими,
отчего происходила бедность со всеми ее печальными последствиями для
человека, обязанного кормить семейство.
   Это излишество людей в белом духовенстве поддерживалось также
господствовавшим в древней России стремлением жить особняком. Каждый
сколько-нибудь достаточный человек хотел иметь свою церковь, и это желание
нельзя объяснять одним благочестием, потому что был обычай и в общие
приходские церкви приносить свои образа и перед ними только молиться.
Желание каждого сколько-нибудь достаточного человека иметь свою церковь
объяснялось еще затворничеством женщин, которым было неловко ходить в
общие церкви, и потому, не имея домовых церквей, они ходили в церковь
редко или и вовсе не ходили. Обилие частных церквей обедняло приходское
духовенство, притом не все имевшие свои церкви были в состоянии прилично
содержать при них священника и прибегали к найму священников на площадях
(крестцах), что представляло соблазнительное зрелище.
   Новоучрежденный Сенат в соединении с церковным собором придумали меры
для поднятия нравственного и материального благосостояния белого
духовенства:
   не ставить в дьяконы моложе 25 лет, в священники - моложе 30 лет, не
посвящать лишних, не верить тем, которые придут проситься на место под
предлогом, что священник, его занимающий, болен или стар; в бедные приходы
дьяконов не посвящать; заручные челобитные осторожно рассматривать, не
ложные ли; поповские старосты должны были допрашивать крестьян, хотят ли
они иметь просителя своим священником или дьяконом. В 1718 году было
постановлено, чтоб священники своих домов не имели, ибо отягощались их
покупкою, жили бы в домах, купленных на сборные церковные деньги, для чего
быть у всякой церкви старостам, которые сдают дома священникам и вновь
строят на церковные деньги. После эта мера была распространена на дьяконов
и причетников. Запретили строить новые церкви без указа; запрещено иметь
домовые церкви, а кто хочет иметь, должен содержать священника и, кроме
того, должен давать равное содержание и приходскому духовенству.
   Последние меры были положены уже при новом церковном управлении: в 1721
году Петр объявил, что, восприяв попечение о исправлении чина духовного,
не видит лучшего к тому способа, кроме соборного правительства, вследствие
чего и учреждалась духовная коллегия (Синод), вместе с тем заведование
церковных имений взято было из светских рук в Монастырском приказе и
отдано Синоду. Сенат и Синод нередко собирались вместе для совещаний,
иногда при этих общих заседаниях присутствовал и государь. В одном из этих
заседаний было постановлено:
   родителей жениха и невесты приводить к присяге, что брак заключается по
согласию их детей. Тут же постановлен был вопрос о мерах, какие должно
было принять против притеснения православных в польских областях, и Петр
отвечал, что надобно сделать уже известное нам распоряжение, послать
комиссара.
   Главными обязанностями новоучрежденного Синода были: устройство
духовенства, преимущественно черного, противодействие расколу,
преследование суеверий и распространение религиозно-нравственного
просвещения в народе. После долгих дум относительно монашества Петр
определил для него две цели:
   1) служение страждущему человечеству; 2) образование из себя
просвещенных властей церковных; мужские монастыри становятся инвалидными
домами; монахини также должны служить престарелым и больным своего пола,
кроме того, заниматься воспитанием сирот, для какой цели отделяется
несколько монастырей, в других монахини занимаются рукоделием, а монахи -
хлебопашеством.
   Нечто подобное ходу преобразований в высшем церковном управлении мы
видим в ходе преобразований относительно Малороссии. Эта страна с
переворота, произведенного в ней Богданом Хмельницким, находилась в долгом
междоумочном, переходном состоянии, условливавшем, как обыкновенно бывает,
сильные смуты.
   Не могши быть самостоятельною, она хотела поддержать свою
полусамостоятельность, но эти полусостояния, ни то ни сђ, приводят всегда
к печальным явлениям.
   Малороссия представляла хаос, борьбу элементов (discordia semina rerum):
   гетман, ставши из войсковых, казацких начальников правителем целой
страны, стремился к усилению своей власти; старшина и полковники хотели
быть также полновластными господами, жаловать и казнить кого хотят,
стремились стать богатыми землевладельцами и земли свои населить
крепостными крестьянами, в которых обращали вольных казаков; последние
волновались, особенно подущаемые из Запорожья; города жаловались на
притеснения полковников. Все были недовольны, все слали жалобы, доносили
друг на друга в Москву, а когда государь, вняв этим жалобам, предпринимал
какие-нибудь меры, то поднимались опять вопли: зачем Москва вмешивается?
Особенно вопли усиливались, когда Москва поднимала вопрос о финансах
малороссийских, ибо все сильные люди в Малороссии хотели доходы страны
брать себе, не давая ничего государству, которое, таким образом, получало
только обязанность тратиться людьми и деньгами на защиту Малороссии.
   Все были недовольны и действительно имели причины на то, но не умели
сознать, что эти причины были внутри, во внутреннем хаосе, в кулачном
праве; искали улучшения во внешних условиях; поддавшись русскому государю,
бросались то к полякам, то к туркам; это колебание, шатость,
междоумочность вредно действовали на характер народонаселения, особенно
высших слоев.
   После Богд[ана] Хмельницкого не было гетмана, который бы не изменил или
не был обвинен в измене своими же:
   интригам, доносам не было конца. Гетман Мазепа, облеченный полною
доверенностию Петра, изменил ему в самую решительную, тяжкую минуту.
Сносить далее такое положение дел было невозможно для государства, потому
что смута продолжалась, злоупотребления знатных относительно массы
народонаселения становились все сильнее, а Петр знал, что эта масса не
изменила ему при измене Мазепы, и потому считал своею обязанностию
поддерживать, защищать эту массу от насилий старшины, привыкшей к шатости.
По смерти гетмана Скоро-падского Петр остановил выборы нового гетмана,
объявив, что не знает надежного человека, и ввел свое любимое
коллегиальное управление; члены коллегии наполовину были малороссияне и
наполовину великороссияне.
   И после Ништадтского мира Петр не мог посвятить всего своего времени
внутренним преобразованиям. Деятельность Петра была чужда односторонности.
   Ведя упорную борьбу на Западе, изучая Запад для внутренних
преобразований, Петр не спускал глаз с Востока, понимая ясно близкие
отношения его к России, понимая те средства, которые должен доставить
России Восток в ее новой жизни, при том экономическом перевороте, который
он совершал. Еще до окончания Северной войны он получил неприятное
известие, что чрезвычайно важное для русской торговли и по турецким
отношениям азиатское государство Персия разлагается от внутренней слабости
и хищные соседи уже делят добычу. Немедленно после Ништадтского мира Петр
предпринимает поход к Каспийскому морю, чтоб предупредить турок и не дать
им утвердиться на западном берегу этого моря, связь которого с Балтийским
морем Петр ясно понимал. Поход Петра и дальнейшие действия русских отрядов
достигли цели: договором с Персиею, заключенным в Петербурге в 1723 году,
Россия получила западный берег Каспийского моря.
   Это был последний подвиг.
   Мы видели, в каком настроении духа сотрудники Петра после Ништадтского
мира поднесли ему титул Императора, Великого и Отца Отечества; они считали
себя людьми новыми, воззванными от небытия к бытию, причтенными в сонм
образованных народов и причтенными с честию и славою. Понятно, в каком
настроении духа через три года с чем-нибудь они увидали Петра в гробе и
услыхали знаменитые слова Феофана Прокоповича:
   "Что се есть? До чего мы дожили, о россияне! Что видим? Что делаем?
   Петра В[еликого] погребаем!" Проповедь была краткая, но продолжалась
около часа, потому что прерывалась плачем и воплем слушателей, особенно
после первых слов. В утешение оратор решился сказать: "Не весьма же,
россияне!
   Изнемогаем от печали и жалости: не весьма бо и оставил нас сей великий
монарх и отец наш. Оставил нас, но не нищих и убогих; безмерное богатство
силы и славы его, которое его делами означилось, при нас есть. Оставляя
нас разрушением тела своего, дух свой оставил нам".
   Да исполнится пророчество; да не оставит нас дух Петра В[еликого].
Результаты деятельности великих людей, богатство силы и славы
утрачиваются, когда в народе перестает жить дух этих великих людей.
Учреждения Петра могли и должны были измениться, но перемена могла
произойти к добру только при условии присутствия его духа. То нетленное
наследство, которое оставил он нам, есть: пример небывалого в истории
труда, силы воли в борьбе с препятствиями, в борьбе со злом; пример любви
к своему народу, пример непоколебимой веры в свой народ, в его
способности, в его значение; пример преодоления искушений сделать
что-нибудь скорее и успешнее с чужой помощию, без труда приготовления к
делу своих; пример искусства словом и делом, книгами, законами и
учреждениями, духом этих учреждений воспитывать народ свой, поднимать его
на ноги; пример заимствования чужого в благо и в плод своему, ибо
заимствование чужого было чуждо принижения народного Духа пред чужим;
пример верного взгляда, верного чувства, по которому Петр указал нам
естественных союзников в народах соплеменных; пример страсти к знанию и
преданности вере, что обещает народам долголетие, как написано на
скрижалях истории.
   Отпразднуем наш. праздник достойным образом, сознанием и укреплением в
себе духа Петрова. Да не будет наш праздник чем-то внешним, формальным; да
не навлечем на себя евангельского обличения, обращенного к людям, которые
строили гробы пророческие и красили раки праведных. Да не будет праздник
наш только воспоминанием прошедшего; вспомнив, будем исполнять завещание
Петра: "И впредь надлежит трудиться и все заранее изготовлять, понеже
пропущение времени смерти невозвратной подобно". Правило: век живи - век
учись справедливо не в отношении только к одному человеку, но и в
отношении к целым народам.
   Да проходит же народ наш школу жизни, как Петр Великий проходил свою
многотрудную школу, и народ наш долголетен будет на земле.
 
 
 
 
 
 
   Коментарии 
 
   1 Ломоносов М. В. Ода на день тезоименитства его императорского
высочества государя великого князя Петра Федоровича//Полн.
   собр. соч. в 10 т. Т. 8. М.; Л., 1959. С. 109 (примеч. ред.):
   2 "Кость от костей моих и плоть от плоти моей" (Бытие, 2, 23). -
Примеч. ред.
   3 "Аще я и не смыслен гораздо, неука человек, да и то знаю, что вся в
церкви, от святых отцов преданная, свята и непорочна суть. Держу до
смерти, яко же приях; не прелагаю предел вечных, до нас положено: лежи оно
так во веки веков!" (Аввакум (протопоп). Житие//Житие протопопа Аввакума,
им самим написанное, и другие его сочинения. Архангельск, 1990).- Примеч.
ред.
   4 "Знание-сила" - афоризм, основанный на высказывании Фрэнсиса Бэкона
("Новый Органон". 1.3) "scientia et potentia humana in idem coincidunt"
("знания и могущество человеческое совпадают").- Примеч.
   ред.
   5 Противопоставление Франции времен франко-прусской войны (1870-1871
гг.) и Франции времен Столетней войны (1337-1453 гг.).- Примеч.
   ред.
   6 Пушкин А. С. Стансы (1826)//Поли. собр.
   соч.: В 10 т. Т. 2. Л., 1977. С. 307 (примеч. ред.).
   7 Он же. Моя родословная//Поли. собр.
   соч. Т. 3. Л., 1977. С 199 (примеч. ред.).
   8 Имеется в виду боярин А. С. Матвеев (примеч. ред.).
   9 Видимо, речь идет о древнегреческом философе-кинике Диогене (IV в. до
н. э.), практиковавшем крайний аскетизм, герое многочисленных анекдотов
(примеч. ред.).
   10 Характерное для историков государственной школы отношение к народам,
входившим в состав русского государства, только как к объекту колонизации
(примеч. ред.).
   11 Имперский (Священной Римской империи). - Примеч.
   Ред.
   12 Согласно "Повести временных лет", варяг Рюрик прибыл в Новгород с
Балтийского моря (примеч. ред.).