прав. Но если ты оденешься, я отведу тебя в  Старый  Храм  и
покажу мою собственную закорючку и отпечаток большого пальца на Декларации
Независимости. Ты можешь не верить, что закорючка  принадлежит  мне...  но
отпечаток пальца ведь подделать нельзя! Мы пойдем туда посмотреть?
     - Нет!
     - Но почему?  Ты  хочешь  знать,  сколько  мне  лет?  Я  родилась  на
Рождество 2063 года, то есть мне было  двенадцать  с  половиной,  когда  я
подписала Декларацию. Ну и подсчитай, сколько мне сейчас!
     - Голубушка, когда я  решил  стать  коренным  лунианином  и  получить
убедительные документы, я изучил историю Луны, чтобы не сбиться. Так  вот,
среди подписавших Декларацию не было Гвендолин! Подожди секунду, я не хочу
сказать, что ты врешь, просто у тебя, видимо, было другое имя.
     - Да, разумеется! Хэйзел. Хэйзел Мийд Дэвис.
     - Хэйзел... Впоследствии взятая замуж в  банду  Стоуна.  Руководитель
детской запасной дружины... Да, но Хэйзел была ярко-рыжей...
     - Была. Если я прекращу пользоваться одними противными  пилюлями,  то
мои волосы обретут натуральный цвет. Или ты предпочитаешь этот оттенок?
     - Цвет волос значения не имеет. Но... Хэйзел, зачем ты вышла за меня?
     Она вздохнула.
     - Из любви, дорогой, и это святая правда. Чтобы помочь тебе, когда ты
оказался в беде... и это тоже правда! Потому, что  неизбежно  должна  была
так поступить... и это тоже правда. И  все  это  записано  в  исторической
летописи, созданной в другом  месте  и  в  другом  времени:  Хэйзел  Стоун
вернулась на Луну, будучи женой Ричарда Эймса, также известного под именем
Колина  Кэмпбелла.  И  эта  пара   спасла   Адама   Селена,   Председателя
Революционного Комитета.
     - Так уж и написано? Заранее предопределено?
     - Не совсем, мой любимый! В другой исторической книге сказано, что мы
потерпели неудачу и погибли при попытке...



        17

                                       Меняя облик, той же может быть -
                                       Над ней не властны годы или быт,
                                       Другим бы только голод утолить,
                                       А ей - чем больше дашь, тем глубже
                                                                  аппетит!
                                                Вильям Шекспир (1564-1616)

     "...Итак, одна девочка сказала училке:
     - Мой братец думает, что он - курица!
     Училка вскричала:
     - О Господи! Как же ему помочь?
     Девочка ответила:
     - Никак. Мама говорит, что яйца нам пригодятся".
     Стоит ли волноваться, если женщина фантазирует? Если она счастлива  в
своих фантазиях. И не следовало  ли  показать  Гвен  психиатру,  чтобы  он
постарался ее полечить?
     Черт возьми, конечно же нет! Психиатры - это слепцы, ведущие  слепых.
Даже лучшие из них "танцуют от печки". И всякий, кто собирается прибегнуть
к их помощи, должен сперва проверить собственные мозги.
     На  самый  непредвзятый  взгляд  можно  было  утверждать,  что  Гвен,
наверное, перевалило за тридцать или уже близко к сорока, но уж  никак  не
пятый десяток! Так как же принимать за чистую монету ее  уверения  в  том,
что она родилась более столетия назад?
     Всякому  известно,  что  коренные  луниане  стареют  медленнее,   чем
земляне, живущие в условиях полного притяжения. Иллюзии Гвен  наводили  на
мысль, что ей хочется считаться истинной лунни, а не  землянкой,  как  она
раньше о себе говорила. Но ведь и лунни стареют, хоть и медленно. Лунианка
старше ста лет никак не может выглядеть как тридцатилетняя!  Она  выглядит
старухой...
     Я изо всех сил пытался убедить Гвен, что верю каждому ее слову, в  то
время как не верил ничему, считая ее утверждения абсолютной  нелепицей.  Я
знавал одного малого, психически вполне здорового, но женатого на женщине,
помешавшейся  на  астрологии.  Она  проедала  плешь  каждому   встречному,
выясняя, под каким знаком тот  родился.  Такие  антисоциальные  завихрения
куда более докучливы, чем милые фантазии Гвен!
     А тот человек выглядел  вполне  счастливым.  Его  жена,  невзирая  на
"дырочку в голове", была  великолепной  хозяйкой,  весьма  привлекательной
женщиной и, как он считал, в постели  могла  дать  фору  Рэнджи  Лил!  Так
стоило ли волноваться из-за ее навязчивой идеи? Пусть себе  тешится,  даже
если  это  и  раздражает  других  людей.   А   он   не   ощущал   никакого
интеллектуального  дефицита  в  доме,  поскольку  имел  полный  физический
комфорт.
     Облегчив признанием  душу,  Гвен  вскоре  заснула,  я  последовал  ее
примеру, и мы крепко проспали  весь  долгий  остаток  счастливой  ночи.  Я
проснулся отдохнувшим, бодрым, готовым сразиться даже  с  гремучей  змеей,
причем дав ей фору в первых два удара!
     (Или готовым с®есть гремучую змею!)
     В понедельник следовало начать поиски квартиры. Как  правило,  я  вне
дома ел не раньше ленча, ибо, на мой взгляд, завтрак должен предшествовать
встрече человека с внешним миром. Вот это и есть вполне убедительный, хотя
и не единственный аргумент в пользу брака! Для завтрака дома имеется много
и других резонов, но когда  муж  побуждает  жену  готовить  завтраки,  это
становится прекрасным стратегическим приемом укрепления брака.
     Когда я совсем уже проснулся, то осознал, что мы  могли  бы  получить
завтрак прямо в номер. В самом деле? Во сколько начинает работать  здешняя
кухня? И который сейчас час? Я прочел меню  на  табло  кухонного  лифта  и
приуныл. Не то.
     Почистив зубы, приладив ногу и натянув штаны (заодно осознав, что при
нынешнем состоянии своих финансов я вряд ли могу купить себе новую одежду,
хотя мои брюки уже достигли "критической отметки"), я увидел, что Гвен уже
проснулась.
     Она приоткрыла один глазок.
     - Мы с вами знакомы?
     - Встречались в Бостоне, но не были представлены друг другу... И  тем
не менее я хотел бы угостить вас завтраком, это очень оживляет. Так что же
нам делать? Этот спальный мешок предлагает только нечто, именуемое "полным
кофе" [утренний завтрак на французский манер: кофе, рогалик и  сок],  зато
внешний простор обещает кое-что  посодержательней.  Если  бы  ты  проявила
добрую волю, мы бы тихонько поползли в "Слоппи Джо".
     - Давай обратно в постель!
     - Женщина, ты пытаешься отобрать у меня жизненную  страховку?  Решай:
"Слоппи" или чашку чуть теплого  растворимого  кофе,  железную  булочку  и
стакан синтетического апельсинового сока в качестве роскошного завтрака  в
постели?
     - А ведь кто-то обещал мне вафли  каждое  утро?  Это  ты  обещал!  Ты
обещал!
     - Обещал. У "Слоппи Джо". Я именно туда и собираюсь. Идешь  со  мной?
Или заказывать тебе фирменный завтрак "Раффлз"?
     Гвен стала ворчать и стонать, обвиняя меня в неописуемых прегрешениях
и желая мне достойной кары,  одновременно,  впрочем,  проворно  вскочив  с
постели,  приняв  душ,  наложив  макияж  и  одевшись.  Она  выпорхнула  из
освежителя, одетая "с иголочки" все в тот же наряд, который был на ней уже
три дня!
     Да, у нас было новенькое "исподнее", мы приняли горячий душ, очистили
мысли и привели в порядок ногти, но она была свежа, как майский день, а  я
выглядел как свинья, медленно бредущая из  луж.  Впрочем,  это  должно  бы
больше волновать ее, чем меня. Мне было так славно проснуться и увидеть ее
рядом! И идти с ней рядом. Во мне все так и искрилось от счастья!
     Когда мы вышли из номера "Л", она взяла мой локоть и прижала к себе.
     - Мистер, спасибо, что пригласили меня на завтрак.
     - Всегда к вашим услугам, девушка! Так в какой же комнате  обретается
Билл?
     Он вдруг посерьезнела.
     - Ричард, мне не хочется, чтобы вы встречались с Биллом  прежде,  чем
мы позавтракаем...
     - Фу... Но я вовсе  не  собираюсь  заставлять  его  долго  дожидаться
завтрака. Вряд ли мне это доставит удовольствие. Но не  обязательно  иметь
его перед глазами. Я возьму столик на двоих, а  он  пусть  сидит  хоть  на
кассе.
     - Ричард, ты просто мягкосердечная размазня! И я люблю тебя!
     - Не смей  называть  меня  размазней!  Сама  такая!  Кто  осыпал  его
деньгами?
     - Я, но это было ошибкой, и я забрала  их  назад.  Больше  такого  не
будет.
     - Ты взяла назад только часть.
     - Взяла то, что осталось,  и  хватит  попрекать  меня  этим!  Я  была
идиоткой, Ричард. Вот и все!
     - Да ладно, забудем об этом. Так это и есть его комната?
     Но Билла там  не  оказалось.  Портье  подтвердил,  что  мы  стучались
напрасно: постоялец удалился с полчаса назад.  Мне  показалось,  что  Гвен
вздохнула с облегчением. Я, пожалуй, тоже. Наш "трудный  ребенок"  начинал
осложнять нам жизнь. Но я напомнил себе, как он спас  тетушку  Лилибет,  и
постарался подумать еще о чем-нибудь хорошем, связанном с ним.
     Через несколько минут мы вошли в местный  филиал  закусочных  "Слоппи
Джо". Я огляделся в поисках свободного столика на  двоих  и  почувствовал,
как Гвен сжала мне локоть. Я посмотрел на нее,  а  потом  туда,  куда  был
направлен ее взгляд.
     Около кассы стоял Билл, плативший по счету. У него в руке была купюра
в двадцать пять крон. Мы замерли.  Повернувшись,  он  увидел  нас  и  явно
захотел улизнуть. Но в любом случае он вынужден был пройти мимо нас.
     Мы вышли с Биллом наружу, чтобы не привлекать  внимания  посторонних.
Гвен смотрела на него с отвращением.
     - Билл, где ты взял эти деньги?
     Он поглядел на нее и отвел глаза.
     - Они мои!
     - Да ерунда! Ты покинул Голден Рул без единого фартинга.  Эти  деньги
ты получил от меня и утаил их вчера, солгав, что потратил.
     Билл упрямо и злобно молчал. Я сказал:
     - Билл, вернись в свою комнату. После завтрака мы к тебе зайдем. И мы
хотим услышать правду.
     Он посмотрел на меня с откровенной ненавистью.
     - Сенатор, это не ваша забота!
     - Посмотрим. Возвращайся в "Раффлз". Пошли, Гвен!
     - Но я хочу, чтобы Билл вернул деньги. Сейчас!
     - После завтрака. Давай на этот раз сделаем по-моему. Ты идешь?
     Гвен умолкла, и мы вернулись  в  кафе.  Я  постарался,  чтобы  мы  не
обсуждали поведение  Билла.  Некоторые  темы  могут  заставить  свернуться
желудочный сок!
     Через тридцать минут я спросил:
     - Еще одну вафлю, родная?
     - Нет, спасибо, Ричард, с меня хватит. Они не так вкусны, как твои.
     - Это потому, что я обыкновенный гений. Ну, давай  закругляться.  Нам
следует заняться Биллом. Мы что, заживо снимем с него шкуру или отобьем до
состояния стэйка?
     - Я допрошу его на  дыбе.  Знаешь,  Ричард,  жизнь  потеряла  частицу
прелести, когда "наркотики правды" сменили пыточные колодки и  раскаленное
железо!
     - Моя любимая, ты кровожадная маленькая ведьма. Еще кофе?
     - Ты слишком мне льстишь... Нет, больше не надо кофе, спасибо!


     Мы вернулись в "Раффлз", прошли к номеру Билла  и,  не  достучавшись,
вернулись к портье. Тот мизантроп, с которым я вчера  имел  дело,  сегодня
снова дежурил. Я спросил:
     - Вы знаете что-нибудь об Уильяме Джонсоне из комнаты "КК"?
     - Да. Минут тридцать назад он забрал свой взнос за комнату и отбыл.
     - Но ведь за номер платила я! - вскричала Гвен.
     Портье остался невозмутимым.
     - Г_о_с_п_о_ж_а_, я знаю, что уплатили вы. Но мы возвращаем взнос при
возврате ключа. Нам не важно, кто оплатил номер. - Он дотянулся до полки и
извлек ключ-пластинку "КК". - Был уплачен взнос за этот магнитный ключ,  и
кто бы его ни вернул, даже нашедший ключ просто на улице,  может  получить
деньги, а владелец должен снова платить за право входа в свой номер.
     Я крепко сжал локоть Гвен.
     - Достаточно. Если  он  покажется  снова,  дайте  нам  знать,  ладно?
Комната "Л".
     Он внимательно посмотрел на Гвен.
     - А вы разве не желаете снова получить комнату "КК"?
     - Нет.
     Тогда он переключился на меня.
     - Вы сняли "Л" на одну персону. Если там будут жить двое, потребуется
доплата.
     И вдруг до меня дошло. Все то же, все вокруг этим полно, я  постоянно
натыкаюсь на мелкие пакости!
     - Вы пытаетесь содрать с меня еще одну крону? А я вас потащу в Донную
Аллею и откручу башку!
     Я еще кипел от злости, когда мы вошли в  номер  и  закрыли  за  собой
дверь.
     - Гвен, давай уедем с Луны. Тут все изменилось. И в худшую сторону!
     - А куда бы тебе хотелось уехать, Ричард? - спросила она подавленно.
     - Да я... просто хотел бы эмигрировать за  пределы  Системы,  хоть  в
Ботани Бэй, хоть на Проксиму, хоть куда угодно... если бы я был помоложе и
с двумя ногами. - Я вздохнул. - Иногда  я  кажусь  самому  себе  ребенком,
потерявшим мать.
     - Мой родной...
     - Да, дорогая?
     - Но я же с тобой! Хочешь, я стану твоей мамочкой? Я пойду  за  тобой
всюду, на самый край Галактики. Но сейчас  мне  еще  не  хочется  покидать
Луну... если только ты согласишься мне помочь. Мы бы могли уйти из отеля и
попытаться найти другое пристанище. А  если  Эзра  прав  и  мы  ничего  не
найдем, то надо попытаться договориться с этим суб®ектом за  конторкой  до
понедельника. А там мы уж точно найдем жилье!
     Я постарался унять сердцебиение, успокоиться.
     - Да, Гвен. Мы  сможем  найти  жилье  только  после  уик-энда,  когда
уберутся шрайнеры. Если только нам не повезет сразу  же.  Но  я  не  хочу,
чтобы этот подонок за конторкой знал,  что  мы  собираемся  в  понедельник
подыскать себе жилье.
     - Слушаю, сэр! Но могу ли я об®яснить  тебе,  почему  мне  нужно  еще
побыть в Луна-Сити?
     - Что? Да, разумеется. На самом деле я и сам бы хотел  на  время  тут
устроиться. Начать писать,  заработать  деньжат,  чтобы  покрыть  изрядные
расходы этой недели.
     - Ричард! Я все время пытаюсь тебе  внушить...  У  нас  нет  денежных
проблем!
     - Гвен, денежные проблемы есть всегда. Я не собираюсь перейти к  тебе
на содержание. Можешь звать меня "мако", если  нравится,  но  я  хочу  сам
содержать тебя.
     - Конечно, Ричард! Я благодарна тебе за это. Но в  данный  момент  не
стоит беспокоиться об этом. Я могу хоть  сейчас,  голыми  руками,  достать
столько денег, сколько нам надо!
     - Да что ты? Какие сладостные перспективы!
     - Но так оно и есть, сэр. Ричард, я больше тебе совсем не вру! Пришло
время полновесной правды.
     Я отмахнулся обеими руками.
     - Гвен, я разве не ясно выразился? Мне все равно, что там  за  бредни
приходят тебе в голову, или сколько тебе лет, или кто ты  такая  на  самом
деле! Мы же все начинаем сначала - ты и я!
     - Ричард, не обращайся со мной как с несмышленым дитятей!
     - Гвен, я и не делаю этого. Просто я говорю, что принимаю тебя такой,
какая ты есть. Сегодня. Сейчас. А твое прошлое - твое личное дело.
     Она огорченно поглядела на меня.
     - Мой любимый, ты не поверил, что я - Хэйзел Стоун. Так ведь?
     (Теперь мой черед врать! Но ложь  не  бывает  удачной,  если  она  не
правдоподобна. Как бы мне воззвать к ее разуму, вместо того  чтобы  валять
дурака?..)
     - Любимая, я пытаюсь внушить тебе, что мне неважно, являешься  ли  ты
Хэйзел Стоун или нет. Или Сэди  Липшиц.  Или  Покахонтас.  Ты  просто  моя
любимая женщина. И давай не омрачать этот золотой факт всякими неуместными
оговорками.
     - Ричард, Ричард, послушай меня! Дай мне сказать, - она вздохнула.  -
Иначе...
     - Что "иначе"?
     - Ты же сам знаешь, что это "иначе" означает! Ты применил его ко мне.
Если ты не пожелаешь меня выслушать, я должна буду вернуться и доложить  о
своей неудаче.
     - Куда еще "вернуться"? Кому доложить? О какой неудаче?
     - Если ты не захочешь выслушать, это значения не имеет.
     - Но ты же сама просила, чтобы я тебя _н_е _о_т_п_у_с_к_а_л_!
     - Я и не хочу тебя покинуть. Просто  мне  надо  будет  отлучиться  по
срочному делу. Потом я вернусь. Но я обязана доложить о  своей  неудаче  и
попросить отставку... и тогда я буду вольна идти за  тобой  хоть  на  край
Вселенной. Я должна именно попросить отставку, а не дезертировать.  Ты  же
солдат и должен понять.
     - А ты что, тоже солдат?
     - Не совсем. Я агент.
     - А, так ты "агент"... Вербовщик?
     - О, вроде того. - Она усмехнулась. - Скорее "агент-соблазнитель".  И
я не должна была в тебя влюбляться, Ричард, так как  это  может  сокрушить
мою миссию. А может, ты пойдешь со мной и сам увидишь, как  я  буду  "там"
отчитываться?
     Я не знал, что и думать.
     - Гвен, я в замешательстве...
     - Но почему ты никак не даешь мне об®яснить?
     - Ох, Гвен, это  же  об®яснить  _н_е_л_ь_з_я_!  Ты  утверждаешь,  что
являешься Хэйзел Стоун...
     - Являюсь.
     - А ну тебя! Я же умею считать. Хэйзел  Стоун,  если  она  жива  еще,
должно быть больше века!
     - Правильно. Мне гораздо больше ста лет. - Она улыбнулась. - В  твоем
лице я совратила младенца, миленький!
     - О, бога ради! Как же так? Я провел с тобой в постели последние пять
ночей. И ты оказалась на редкость шустренькой старушоночкой!
     Она оскалила зубы.
     - Благодарю, родной! Этим я обязана исключительно растительной  смеси
Лидии Пинхам!
     - Так вот оно что! Сие патентованное средство вывело весь кальций  из
твоих суставов и всунуло его обратно в твои кости, разгладило  морщины  на
лице, восстановило юную способность к "горизонтали", прочистило артерии  и
прочее? Закажи мне бочонок такого снадобья, я в него тоже окунусь!
     - Миссис Пинхам оказывает лишь экспертную помощь, мой  милый  Ричард.
Но ведь я могу доказать тебе, кто  я  есть  на  самом  деле  хотя  бы  тем
отпечатком пальца на Декларации Независимости. Это позволит твоему  разуму
воспринять правду, какой бы странной  она  ни  была.  Идентификацию  можно
провести и по сетчатке глаз, но мою сетчатку тогда не сфотографировали.  А
вот отпечаток пальца есть. И еще формула крови.
     Я начинал уже впадать в панику - что же ждет Гвен, когда ее  фантазии
рухнут? И тут мне кое-что припомнилось.
     - Гвен, кажется, Гретхен упоминала Хэйзел Стоун?
     - Именно. Гретхен - моя дальняя-дальняя праправнучка, Ричард! Я вышла
за Слима Лемке из банды Стоуна,  когда  мне  исполнилось  четырнадцать,  и
родила первого ребенка  в  день  осеннего  равноденствия  2078  года.  Это
произошло на Земле. Я назвала первенца Роджером в честь  моего  настоящего
отца. В 2080 году родилась моя первая дочь...
     - Постой-ка! Твоя старшая дочь была же студенткой в Персиваль Лоуэлл,
когда я  командовал  спасательной  операцией!  Ты  же  сама  мне  об  этом
говорила.
     - Это была часть той "кучи лжи", Ричард.  У  меня  там  действительно
училась праправнучка, мой дальний потомок. Но я не стала  уточнять  детали
моего родства с ней, ибо мой вид этому совершенно не соответствует. А  мою
старшую дочь звали Ингрид в честь матери Слима... Ингрид Гендерсон названа
в память своей прабабушки и моей дочери, Ингрид Стоун. Ричард, ты даже  не
мог предположить, как тяжело  мне  было  оказаться  в  "Иссохших  костях",
встретить там пятерых своих потомков и не подать вида, что я их  знаю!  Но
не могла же я, Гвен Новак, об®явить, что их прапрабабушка Хэйзел!  А  ведь
такое со  мной  случается  не  впервые!  У  меня  куча  детей:  от  начала
менструации до начала климакса, за сорок четыре года, я  родила  от  своих
четырех мужей и трех случайных чужаков - шестнадцать детей.  После  смерти
четвертого мужа я вернула себе имя "Стоун" и нарекла им  своего  первенца,
Роджера. Я подняла на ноги четверых его детей от второго брака. Его второй
жене, врачу, я была нужна в качестве бабушки-няньки.  Трое  из  них,  став
взрослыми, вступили в брак, а четвертый мой внучек - теперь главный хирург
на  Церере.  Он  так  и  остался  неженатым.  У  него  свои   взгляды   на
самостоятельность... Потом  я  начала  принимать  ту  самую  "растительную
смесь", и вот результат: я снова  полна  сил  и  способна  основать  новую
семью!
     Гвен рассмеялась и похлопала себя по животу.
     - Давай-ка ляжем в постельку!
     - К черту, женщина, это не решит ни