илуэт во мраке. Преступник и жертва.
     --  Мне мало  одного  слушателя,  --  прошептал  я.  В  этой  полутьме,
скрывающей  каюту инопланетного корабля, в этой тишине,  где  звуки казались
противоестественными, можно было говорить лишь шепотом.
     --  Тебя  слушают  тысячи,  человек.  Говори.  Те, кто  вел  корабли  к
Ар-На-Тьину, те, кто ведет их сейчас к Земле, -- они слушают.
     -- Спасибо. -- Я  посмотрел во тьму. Там -- внимательные глаза,  Нес не
лжет. Там -- смерть Земли и галактики.
     -- Мы пришли к вам с добром, -- слова возникали  словно помимо воли. --
Наша  вина  -- мы не поняли разницы  между нами. Не поняли  того, что глубже
поступков -- не поняли причин...
     Я  видел то,  о чем говорил. Так, словно был рядом. Так,  словно кричал
сквозь  толстое стекло  -- не в силах докричаться и не  в силах  промолчать.
Линкор  "Миссури". Экспедиция к Фангу.  Обмен информацией -- будем честными,
скажем всЈ. История -- да, мы  были  жестокими, да, мы воевали. Ведь и фанги
не всегда жили в мире? Литература, живопись... Избранно. Мы были плохими, мы
стали хорошими. Вы тоже прошли через это, верно?
     Внимайте  голосу Земли. Учите ее прошлое -- мы честны перед братьями по
разуму. Мы обличаем войну -- о, как мы ее ненавидим...
     -- Однажды, -- говорил я внимающей  тьме, --  каждый  человек  задается
вопросом: в  чем смысл жизни. Думаю, у вас то же самое. Вот только ответы мы
нашли разные.
     В книге, которую я люблю с детства, есть простой ответ на вечный вопрос
-- человек  живет для счастья. Другое дело,  чт#о  для  человека счастье  --
любовь, покой, богатство, знания. И трудно спорить с аксиомой -- трудно даже
усомниться в ней. Для вас целью жизни стала красота. То, что естественно  --
не  безобразно.  То, что  отвратительно -- недостойно  подражания.  Вы жили,
навсегда решив, что красиво, а что безобразно. Пока мы не обманули вас.
     Я  замолчал, сглотнув  застрявший  в  горле комок.  Только  ли  вас  мы
обманули? А себя? Сколько  красивых  слов  заставило меня стрелять  в людей,
сколько красивой лжи невидимыми нитями тянуло мои руки...
     Ложь...
     --  Вы  не  понимаете,   чт#о  это  --  красивая  ложь.  Для  вас   это
бессмысленнее  холодного  пламени и  сухой воды... -- я  запнулся,  вспомнив
Сомат.  Вода бывает  сухой.  Чушь! -- Но мы умеем  лгать  красиво  --  чтобы
обмануть самих себя,  чтобы успокоить совесть.  Мы лгали себе -- а  обманули
вас!
     -- Сергей...
     Облако  света во тьме.  Лицо  Неса  в  дрожащем мерцании -- словно лицо
утопленника, опутанное водорослями, в светящемся планктоне.
     -- Сергей, народ Фанга  всегда знал: смерть -- это некрасиво.  Убийство
-- отвратительно. Какой бы ни была цель.  Чем бы ни оправдывалась. Мы жили с
этой  верой -- и убивший погибал  от одного сознания отвратительности своего
поступка. Так  было всегда.  Пока корабль Земли не  принес нам новую правду,
новую красоту, новую веру. В нашем языке эти слова едины -- но я хорошо знаю
ваш  язык. Мы удивились.  Мы смотрели ваши  картины  и читали ваши книги. Мы
поверили. Вы правы. В войне есть своя  красота. В смерти -- свое очарование.
В жестокости -- своя правда.
     -- Нет. Нет, ты ошибаешься, фанг...
     -- Споришь?  -- быстро спросил Нес. -- Я не беру в свидетели ваши книги
-- любой выбор несет на себе печать выбирающего. Этот... прибор... он ничего
не скажет фангам -- но для людей он... отражение... зеркало. Правильно?
     В дрожащем  облаке света  ко мне  плыла нечеловеческая  рука с  зеленой
книжкой.
     -- Правильно, -- прошептал я, беря у Неса "Книгу Гор".
     -- Читай... Вслух.
     Раскрытые  страницы  --  белый свет,  который  рождала, казалось,  сама
бумага. Колющая боль в глазах -- пока сознание впадало в транс.
     Можно побороть  этот самогипноз.  Можно  пересилить Книгу -- уверен. Но
этого делать нельзя. И не потому, что фанги почувствуют обман. Ложь не может
победить. Никогда...
     -- _И настал  час_, -- произнес  я, глядя на ровные строчки,  -- _когда
мне пришлось выбирать._
     @{ Между  черным  и  белым,  между силой и добротой.  Ибо  не оказалось
правды в словах поэта, и кулаки рождали лишь  зло. Ибо я сражалась за добро,
но  все  новое зло появлялось на свет.  Дети, не знающие детства,  взрослые,
ненавидящие своих детей... И я взяла книги, которые шли со мной, и попросила
их  совета. Страницы открывались там, где хотел переплет, и  глаза  смотрели
туда, где буквы были чернее.
     Я читала -- и путь шел лишь в одну сторону.
     "Кровь хлынула  на  руку  юноши,  Ягг-Коша  содрогнулся в конвульсиях и
застыл..."
     Добро из сострадания есть зло.
     И я вспоминала о праведных войнах, и искала спасения...
     "...Произведения  о минувшей войне,  одухотворенные талантом,  занимают
особое  место.   Сила   их  влияния  на  умы  и   сердца  необыкновенна,   и
неудивительно, что они пользуются поистине всенародной любовью".
     Я читала дальше -- не веря тем, кто говорит о чужом.
     "Рита выстрелила в висок, и крови  почти не было. Синие порошинки густо
окаймили пулевое отверстие..."
     Добро из патриотизма есть зло. @}
     -- Нет! --  я оторвал взгляд  от книги.  -- Не так однозначно, фанг!  Я
помню!
     Боль -- как вспышка, как кинжал, вонзившийся изнутри. Я вновь смотрел в
"Книгу Гор". Я подчиню ее своей воле...
     @{ Не так однозначно -- говорила я. И спешила прочесть:
     "Нет, нет,  не может быть  бессмысленно! Почему, зачем тогда всЈ? Зачем
тогда я стрелял и  видел в  этом смысл? Я ненавидел  их, убивал, я  поджигал
танки, и я хотел этого смысла!.." @}
     Секундная  мысль  --  не  всЈ  решает  сила...  И  та же книга  --  как
проклятие...
     @{ "Нет, у нас слишком много милосердия.  Мы слишком добры и отходчивы.
Чрезмерно".
     Добро из патриотизма есть зло. @}
     -- Фанг, -- я захлебывался в словах. -- Фанг, это  другое. Не  смей. Не
трогай того, что тебе не понять...
     -- Читай дальше, -- после короткой паузы сказал Нес.
     @{  "Да,  он  их  спас.  В  эти  мгновения  иначе  как плетью  и  пулей
действовать был нельзя".
     Добро для идеи есть зло.
     "...Рана на груди была не смертельной, пуля даже не пробила кости..."
     Добро для знания есть зло. @}
     Я отбросил Книгу -- и она растворилась в темноте.
     -- Нес, вы поверили в насилие...
     -- Мы поняли -- и оно может быть красивым.
     -- Нес, вы ошиблись. Мы лгали себе -- чтобы оправдаться.
     -- Всегда?
     -- Всегда. С библейских времен и до наших дней. Мы искали оправданий --
за то, что  вынуждены убивать.  За чужую боль, за свой  страх.  Всегда самые
талантливые служили этой цели. Мы делали  это  красивым --  чтобы  успокоить
совесть.  Красота  никогда  не  была  главным --  лишь  инструментом,  чтобы
оправдать цель -- идею, патриотизм, любовь...
     -- Но для нас главное -- красота...
     -- Мы не знали, Нес! Мы подбирали  слова  -- чтобы оправдать защищавших
родину, любовь, веру. Красота была лишь средством...
     -- А для нас -- целью.
     -- Нес, мы одевали зло в одежды добра и красоты -- чтобы выжить. Но кто
знал, что мы встретим в космосе расу, чья цель -- красота.
     -- Но для нас нет  иной меры, -- теперь голос Неса стал едва слышен. --
Мы жили,  созидая красоту --  слов,  звуков, образов, поступков. Вы дали нам
новую красоту -- а ты хочешь доказать, что она была ошибкой.
     -- Да.
     -- Докажи.
     Тьма. Тишина.
     Докажи.  Найди  слова  сильнее  тех,  что  говорили  тысячи   людей  --
неизмеримо талантливее, опытнее... добрее.
     Переспорь  --  авторов  Библии  и  Корана,  "Горячего  снега"  и  "Трех
мушкетеров",  Шекспира  и  Пушкина. Найди слова сильнее.  Найди краски ярче.
Докажи -- они не воспевали войну, они примиряли  с ней  человеческий  разум.
Ведь человек рожден не для смерти -- своей и чужой. Я верю в это -- тем, что
еще способно во мне верить...
     -- Я не могу доказать, Нес. Те, кто говорил эти слова -- они бы смогли.
Доказать, об®яснить, переспорить. Я лишь  человек,  Нес! Я помню, я знаю,  я
верю -- но не смогу доказать!
     -- Не хватает слов и умения? -- спокойно спросил Нес.
     -- Да...
     -- Но ты веришь -- это уже немало. Вспомни и ощути. Мы увидим, человек.
Если не  врешь,  если не отрекаешься  от  своей  веры  -- раскрой  разум. Мы
увидим.
     Не вру ли я?
     Откуда мне знать. Я радовался, побеждая. Я не колебался, убивая врагов.
Тех,  кто прислуживал  Шоррэю, тех, кто хотел  гибели Земли, тех, кто убивал
моих друзей. Разве была во мне хоть тень сомнений? Нет. А в глубине души...
     Мало кто может заглянуть так глубоко -- и не утонуть.
     --  Смотри,  Нес, -- сказал я. -- И вы... те, кто  далеко. Фанги, мы не
любим убивать. Мы ненавидим войну и жестокость. Клянусь. Я  был  солдатом --
всю жизнь.  Я радовался победам и ненавидел их. Для многих я стал смертью --
и ни для кого... пока еще... жизнью. Смотрите.
     Я не знал, что  произойдет.  Калейдоскоп  воспоминаний, ощущение чужого
разума в сознании...
     Ни черта подобного. Холод.
     И голос Неса.

        x x x

     -- Говори, человек. Теперь -- лишь правду. Ложь ушла. Говори.
     --  Правду?  -- я  засмеялся  чужим смехом. -- Чего ты от меня  хочешь,
урод? Вы убивали людей, вы  нападали на планеты -- а теперь  хотите мира? Мы
истребим вас. До последнего щенка -- или как вы зовете своих детенышей?
     -- Дети, -- совершенно равнодушно ответил фанг. -- Говори...
     -- Наслушались  моего  вранья? -- полюбопытствовал  я.  -- Мир, дружба,
бхай-бхай... Хер вам! Мы были бойцами -- всегда.  От первых людей, дравшихся
с  саблезубыми тиграми, и до тех пилотов, что надерут вам задницы через пару
часов.
     -- И ты был бойцом? Всегда?
     Я молчал. Не потому, что не знал ответа  -- просто нужно было  ответить
максимально  правильно...  красиво...  честно...  Я думал  сейчас  понятиями
фангов  --  ибо их разум бушевал в моем сознании, их воля  требовала от меня
правды.
     -- Нет, -- прошептал я. -- Нет. Ненавидел... силу. Это боль, страх...
     -- Чья боль? Чей страх?
     -- Моя боль... Не хочу... Почему? Почему?!
     Я кричал -- стоя в круговороте лиц. Мелькающие, переплавляющиеся одно в
другое лица. Мои враги.  Все, кто ненавидел  меня.  Все,  кто оттолкнул.  Не
подал руки. Не ответил на мольбу.
     -- Почему? -- прошептал я бесконечной череде.
     -- _Потому что_... -- мой школьный враг и мучитель Ильяс.
     -- _было плохо мне_... -- парень, попавший в армию на год раньше.
     -- _от таких как ты_... -- мужчина, для которого русский язык -- чужой.
     -- _И прочих сопливых умников_... -- преподаватель института.
     -- _Которые не лучше других мужчин_... -- моя первая женщина.
     -- Я отомщу! -- пообещал я.
     -- Кому? -- спросил Нес, вырвавшись из потока ненавистных лиц.
     -- Всем! -- крикнул я. -- Тем, кто не разбирает обидчиков! Тем, кто  не
будет разбирать! Я не хочу -- но выхода нет!  Я буду нести смерть -- красиво
и  отвратительно  --  всем, кого  считаю врагами! Не  в  этом  смысл, не это
главное!  Да,  мы  деремся  -- всю  жизнь.  У  нас  нет выбора.  И  мы  ищем
оправданий, ищем красивые слова, что прикроют нашу  жестокость.  Выхода нет,
фанг. Это отвратительно -- но я буду делать вид, что  война  красива. Выхода
нет!
     -- Ты веришь в  свои слова, -- подытожил фанг.  -- Что война уродлива и
жестокость неправедна... что ты лишь вынужден жить по закону силы. Ты веришь
-- мы ошиблись, приняли вашу оболочку за сущность.
     -- Когда говорят о любви и ненависти  -- лгут все, -- прошипел я. Чужая
воля уже сползла с сознания.
     --  Возможно,  мы  и  ошиблись.  Но  даже  ошибочная  красота  остается
красотой. Понимаешь?
     Сквозь тьму я вдруг увидел глаза фанга. Огромные, мерцающие во тьме.
     --  Так  что же ты... вы все решили? --  поинтересовался я.  -- Воевать
дальше?
     -- Мы думаем.
     Темнота. Едва ощутимая опора под ногами.
     -- Наши корабли уходят от Ар-На-Тьина, -- сообщил Нес.
     -- Вы... -- я  задохнулся  словами. --  Вы поняли? Вы отказываетесь  от
войны?
     -- Мы  еще  не решили. Силы перегруппируются  --  для  атаки Земли  или
отступления, безразлично. Нельзя заполнить место лжи пустотой, человек. Лишь
правдой. А ее ты не знаешь. Мы тоже -- пока...
     Я  не успел больше ничего сказать или спросить. Темнота ударила меня --
со всех сторон.

        8. Красное и желтое
     Каюта,  где  я  пришел  в  сознание,  была  невелика.  Никакой  мебели,
бледно-голубая  мягкая  обивка стен, неяркий оранжевый свет  скрытых в углах
потолка светильников. В стене угадывался овал закрытого люка.
     Я  встал  и  сразу  же,  по неуловимым  для  сознания признакам, понял:
корабль  на планете. Что же, пока я был без  сознания, фанги  высадились  на
Ар-На-Тьин? А  как же  слова о перегруппировке сил? И что собираются сделать
со мной?
     Без особой надежды я подошел к люку. Потянулся к едва  заметным кнопкам
в  стене, но нажимать их не пришлось. Люк плавно пополз вниз. Я не успел еще
удивиться небрежности врагов, как в проеме появился Нес.
     На нем был боевой комбинезон, на поясе --  два  атомарника в серебряных
ножнах. Один меч, похоже, был земным.
     --  Рад, что  ты в порядке, -- без особого восторга произнес  фанг.  --
Гравикомпенсаторы работали до конца.
     -- Что происходит? -- как-то слишком требовательно спросил я.
     -- Земные корабли, -- спокойно  ответил  Нес. -- Мы  ушли  от боя... но
повреждения велики. Мой корабль уже не взлетит.
     --  Шлепнулся на Ар-На-Тьин? --  с  издевкой  спросил  я.  --  Тут  вас
любят...
     -- Проходи. -- Нес отступил на шаг.
     Я  не  стал  спорить.  Узкая  каюта  больше  всего  походила  на  шлюз:
полупрозрачные  шкафчики  со  скафандрами,  широкий  люк,  пульт  с  мертвым
погасшим экраном.
     -- Мой корабль не взлетит, -- повторил Нес. -- Стрелк#и в боевых постах
мертвы. Пусть. Истина важнее.
     Он помолчал -- короткая, рассчитанная пауза.
     -- Это твоя планета, принц.
     -- Земля?
     -- Та, на которой ты жил в нашем времени. Сомат.
     Нес протянул руку  к мертвому пульту.  И медленно, с  ощутимым  усилием
вдавил в панель большую темно-желтую кнопку.
     Странно, лишь сейчас я подумал,  что для фангов желтый  цвет то же, что
для нас -- красный, кровавый.
     -- Корабль не  взлетит, -- повторил Нес еще раз. Словно подтверждая его
слова, по  периметру широкого  наружного люка вспыхнула ослепительная линия.
Мгновение -- и бронированная плита беззвучно вывалилась наружу.
     Блеснул солнечный свет.
     Взметнулся песок, на который упало полтонны металла. Шипело, билось  по
краям люка догорающее термитное пламя.
     Я смотрел в проем как завороженный, не в силах оторвать взгляд.
     Действительно Сомат.
     Нес посмотрел на меня -- и старательно изобразил улыбку.  Прыгнул вниз,
прямо на присыпанный песком металл. Крикнул:
     -- Конец всегда приходит к началу. Для каждого спора  есть единственное
место. Пойдем, принц.
     Я двинулся за ним  как загипнотизированный. Прыгнул в люк -- Нес  стоял
внизу с таким видом, словно собирался подать мне руку.
     Воздух Сомата вошел в легкие.
     Я  закашлялся  --  горло пересохло  почти  мгновенно,  в ноздрях  будто
покрутили наждачной шкуркой. Влажность -- ноль процентов.
     Нес с любопытством смотрел на меня.
     -- Твой мир, -- негромко сказал он. -- Твои правила.
     Я начал дышать ртом,  оставив  между  губами  лишь узкую  щелку.  Таким
приемом мы пользовались, меняя носовые фильтры.
     -- Нес,  надо  вызвать помощь,  --  на одном выдохе произнес я. --  Ваш
корабль или наш корабль. Нас спасут -- это красиво.
     Фанг молчал.
     Сдержав ругательства, я  огляделся. Желтая,  с зеленоватым отливом гора
-- пик Осеннего Листа. Белая полоска вдали -- Белое побережье.
     Мы опустились  не так уж  далеко от нашего  с Терри  купола. Километров
семьдесят-восемьдесят. Можно дойти за сутки.  Разумеется, если есть защитная
мазь и фильтры-увлажнители. В качестве мази можно  использовать любой жир, в
качестве фильтров -- любую ткань. Правда, ее придется часто смачивать...
     -- Нес, мы дойдем до моего старого дома, -- с облегчением сообщил я. --
Там есть аварийный маяк... Конечно, если твой поврежден.
     --  Слушай,  --  тихо  произнес  фанг.  Мне  вдруг   почудилось  что-то
умоляющее, жалобное в его голосе. -- Ты слышишь тишину, принц?
     Я закрыл глаза.  Спокойно... Это  фанг.  Он  не сдвинется с  места,  не
оценив все красивое вокруг. Спокойно. Послушать тишину -- занятие недолгое.
     Воздух  был теплым и неподвижным. Вначале я услышал свое дыхание, потом
-- биение сердца.
     Тишина.
     Солнечный свет, безмолвно текущий сквозь веки.  Цветочный аромат фанга,
беззвучно разливающийся в лишенном запахов воздухе.
     Тишина.
     Молчание --  от  горизонта  до  песка  под  ногами.  Неподвижные  дюны,
замершие скалы. Небо -- темно-синий фетровый колпак.
     Тишина.
     Преддверие звука, напоминание  о движении, тень жизни -- далекий шелест
сухих волн... А может,  горячий пульс крови в бесполезных  ушах. Сухой океан
покрыт каменным льдом.
     Тишина.
     -- Ты умеешь слушать, принц...
     Слуховая  галлюцинация,  собственная  мысль...  Или  нестерпимо громкий
голос фанга?
     Круглые немигающие  глаза изучали мое лицо. Что же ты хочешь, фанг? Что
пытаешься понять?
     -- Пойдем, -- полушепотом попросил я. -- Пойдем в мой дом, Нес.
     -- Смотри, -- так же тихо ответил он. -- Ты видишь невидимое, принц?
     Сухой  и  чистый  воздух  -- прозрачный, как  вакуум,  беспощадный, как
увеличительное стекло.  Туманная дымка водяных паров -- грим на лице планеты
-- сдернута раз и навсегда.
     Пустота.
     Яркие, неживые цвета скал. Трупная  синева неба. Желтое на синем, серое
на  синем, белое на синем.  И каждый  оттенок, каждый  полутон --  такой  же
чистый и мертвый.
     Пустота.
     Тысячи красок -- и ни одной живой.
     Пустота.
     От горизонта -- и до  песка под  ногами.  Обнаженные  скалы, стерильные
горы, опозоренная вода.
     Пустота.
     И еще  то, чего здесь никогда не будет. Зимний  снег и весенняя зелень.
Спелость летних ягод и желтизна умирающих листьев. Жилища людей, утопающие в
цветах.  Калейдоскоп праздничных  одежд.  Тонкие  башни фангов.  Бесконечная
спираль  узора   на   стенах.   Корабли  --  стремительность   очертаний  от
человеческой мысли и надежность от нечеловеческой логики.
     Пустота.
     Этого  не будет. Ничего не будет. Они  не услышали мой крик, не увидели
моих кошмаров.  Пустота. Я никого  не убедил -- лишь себя. Пустота. Конечная
точка. Будущего нет.
     -- Ты умеешь смотреть, принц...
     Тень  уважения  в  голосе?  Дрогнувшее  лицо?  Чушь.  ВсЈ  это  слишком
красиво... а значит,  фанги правы. Терри,  с ногами забравшаяся в  кресло...
Пустота. Данькины картины на стенах музея... Пустота.  Прощальный взмах руки
мальчишки-роддера...  Пустота.  Ланс  в  черном  шаре  пилотажного  шлема...
Пустота. Трофей, вылизывающий крошечного котенка... Пустота.
     --  Ты  хорошо  говорил,  принц. Мы  слушали. Но это  лишь одна сторона
правды.
     Меня скривило в  издевательской улыбке.  Я понимаю вас, фанги.  Незачем
переводить ясные мысли в туманные человеческие слова.
     "Ты красиво  говорил,  принц. Мы  получили  удовольствие. Но  теперь мы
покажем тебе  другую красоту.  Ты убедишься, что смерть может быть красивой.
Мы устроим межзвездную бойню, чтобы тебя убедить. Это красиво".
     Я   смотрел  на  фанга  --  плавные,  выверенные  движения,  абсолютная
сосредоточенность и покой на лице. Сильный взмах руки -- и пистолет отлетает
далеко-далеко  в  песок.  Уважительный  полупоклон  --  и  атомарный  меч  в
серебряных ножнах ложится на  песок передо  мной.  Вы давно всЈ  рассчитали,
фанги. И мой спор с вами -- тоже. Ты надел  вчера человеческий меч, уже зная
сегодняшний жест.
     Тишина и пустота. Темное небо. Желтое