лизкий  и
отчетливый голос пилотов "Шмеля".
     - Ир, ну чего там? Чего тянешь?
     Ирина   очнулась,   потянулась   к   переговорнику   местной   связи  и
посоветовала:
     - Ребята, послушайте-ка волну наблюдателей космодрома.
     В тот же миг кто-то на космодроме истошно завопил:
     - Вот! Глядите! Он уже виден!
     - Где? Где?
     - На западе, где же еще?
     Ирина обернулась  и поглядела  на запад.  Юлька  тоже. Далеко-далеко, у
самого горизонта, на фоне умопомрачительной голубизны волжского неба чернела
продолговатая  черта; черту обнимал светлый расползающийся шлейф. Похоже,  к
Манифесту спешила буря. Торнадо, смерч, или еще какая напасть.
     Давно на Волге не случалось бурь.
     -  Да  что  это такое,  мама дорогая?  - растерянно  спросила  Ирина  и
невпопад поздоровалась: - Здравствуй, Юля.
     - Привет,  - отозвалась Юлька, не отрывая от горизонта заинтригованного
взгляда.
     Буря  с запада  накатывалась так стремительно, что вскоре стала заметна
не  только с башни  - парашютисты  на  старте поутихли,  перестали  орать  и
выбежали метров  на сто  в поле, чтоб  удобнее было смотреть.  Чтоб строения
обзор не закрывали.
     А  небо на западе исходило вихрями. Бурлил воздух. Взбешенная атмосфера
расцветилась всеми красками, от фиолетовой до густо-вишневой, текучие клубы,
похожие на концертный дым,  вырывались  из эпицентра и отвоевывали  у ровной
голубизны кусочек за кусочком.
     И  это пугающее великолепие  распространялось  по  небу  с ошеломляющей
скоростью. Только что было  безобидной  черточкой  на  горизонте - и вот уже
заняло полнеба.
     А потом в  самой гуще вихрей вдруг  наметился просвет, и  там мелькнуло
что-то  темное,  осязаемо  плотное;  постепенно  просветов  становилось  все
больше,  вихри  и  клубы оттеснились  к горизонтам, а  в небе над Манифестом
распласталось  что-то  огромное,  что-то  застившее  солнце  и  бросившее на
окрестности аэродрома необ®ятную тень.  Оно походило на  гигантский летающий
город,  только  вместо миллионов огней  оно было испещрено миллионами темных
точек.   Более   темных,   чем   основное   тело  вторгшейся  в  небо  Волги
неизвестности. И оно летело на восток, быстро-быстро.
     Юлька  поглядела на летное поле  - трава волновалась и кипела на ветру,
парашютисты  разбежались,  кого-то сбило с ног. Легкий "Шмель"  развернуло и
влекло вдоль  дорожки,  тащило по растрескавшемуся покрытию; винт  вертолета
вращался  натужно  судорожно,  дергал  лопастями.  Заросли  вокруг  домиков,
обиталище  соловьев  и  пересмешников,  кто-то  словно  причесал  невидимыми
граблями и безжалостно придавил к грунту.
     А  башня  Манифеста стояла,  как  ни в чем  не  бывало.  "Крепко  же ее
возвели! - подумала Юлька растерянно. - А что сейчас с "Ценителем?"
     Гигант  проносился над  аэродромом добрых  три минуты. А  потом в  небе
остался только белесый инверсионный след, совершенно необ®ятный и выглядящий
как  разлохмаченный  шарф  местного  атланта.   Беспорядочные  порывы  ветра
утрачивали былую  свирепость.  Застрявший  в  кустах "Шмель-омега"  перестал
бешено раскачиваться  и  скрипеть. Винт его  намертво  заклинило,  двигатель
заглох, а из кабины осторожно выбирались очумелые пилоты.
     - Hol's der Teufel! - пробормотала Юлька. - Что это было, Ирина?
     Тивелькова наконец оторвала взор от неба за стеклом своего гнезда.
     - Что? Я думаю, это корабль чужих.
     Юлька  хлопала глазами.  Господи,  да что понадобилось  чужим на Волге?
Или, опять свайги за бериллием пожаловали?
     Рация продолжала транслировать разговоры на космодромном посту и голоса
пилотов патруля.
     - Пятый, что гость?
     -  Снижается.  Он  уже над океаном.  Да,  и скорость  его  стремительно
падает.
     - Как океан? - поинтересовался кто-то.
     - Штормит, - коротко  ответил патрульный. - Потрясающее зрелище.  Жаль,
Фломастер не видит, он бы оценил.
     - Крейсер свайгов не снизился?
     - Нет, висит в ближнем космосе. Кажется, он просто наблюдает.
     -  Наше  счастье...  -  проворчал  тот, кто  только  что  интересовался
состоянием океана.
     - Свайги! - встрепенулась Ирина. - Ну, точно, опять бериллию желают!
     Юлька с сомнением покачала головой.
     - Я знаю, у них огромные корабли. Но не такие же! Этот больше некоторых
астероидов из внешнего  пояса, ей-ей! Да и  слышала, что они говорят? Свайги
на орбите остались.
     - А это тогда кто?
     - Ты у меня спрашиваешь? - вздохнула Юлька. - Откуда мне знать, а Ир?
     Тивелькова потянулась к радиомикрофону; по Манифесту разнесся ее голос,
усиленный электроникой:
     -  Народ, я думаю самое время расползаться по домам. Заваривается каша,
и тут явно замешаны чужие.  Костя  Зябликов,  подойди же  в  конце концов на
Манифест!
     Юлька спохватилась:
     - Пойду-ка я к своему кораблю...
     - Погоди, -  Ирина встала и защелкала чем-то на пульте. Светящие глазки
гасли целыми секциями. - Я тебя подброшу. Мне все равно мимо космодрома.
     -  Я подожду  у твоего вездика,  -  сказала  Юлька.  Ей почему-то очень
захотелось наружу, под открытое небо.
     Внизу она  чуть не столкнулась со  спешащим и  озабоченным  Зябликовым.
Зябликов был упакован в ядовито-желтый комбинезон воздушного акробата.
     - Привет, - бросил Костя впечатленно. - Видала, а?
     И помчался вверх, к Ирине.
     - Видала, - вздохнула Юлька ему вслед. - Все видала.
     Ирина  и Зябликов  спустились  минут  через  пять.  На  космодроме  они
оказались еще через  пять. Юлькин "Der Kenner", похожий на  двадцатиметровый
бумеранг, крепко и надежно стоял на опорах.  Но Юлька заметила:  под крылом,
обращенным к востоку,  опоры на  добрую  пядь ушли  в слежавшуюся, а  значит
очень плотную землю.
     "Ветер", - поняла Юлька и внутренне содрогнулась, прикинув его силу.
     До ее заимки было двадцать  минут лету. Предстартовый  тестинг и разгон
занял вдвое меньше.
     Еще  сверху  она   заметила   на  посадочном   пятачке  знакомый   овал
савельевского "Саргасса".



        5. Роман Савельев, старатель, Homo, планета Волга.

     Юлькин  "бумеранг"  ни с чем не  спутаешь. Я  выскочил  из  корабля  и,
заслонившись  ладонью  от  назойливого  света,  глядел  как  она  снижается.
Снижалась Юлька отчаянно и лихо - не зря прилипло к ней прозвище. Торможение
начала километра за полтора до площадки,  но ее "бумеранг"  строили с учетом
атмосферной аэродинамики, так что косые полосатые крылья  работали  в полную
силу.  Села она мастерски, погасив горизонтальную скорость коротким маневром
- задрала нос "бумеранга", одновременно касаясь площадки задними опорами.
     Я вышел из шлюза. В  крыле "бумеранга" открылся овальный люк и я увидел
Юльку  Юргенсон,  старателя и  пилота,  владелицу  одного  из  семи  частных
звездолетов Волги.
     -  Ты  видал? -  без  всякого приветствия  начала  Юлька.  - Видал  эту
штуковину?
     Почему-то я сразу понял - о чем она, и мрачно кивнул.
     Отчего мрачно?  Да  оттого  что это  именно я,  а  не кто-нибудь другой
позавчера  нажал  на  красную  кнопку.  Кнопку, единственную  на  загадочном
инопланетном  приборе. Увидеть связь  между  нажатием этой кнопки  и визитом
звездного корабля чужих нетрудно. Когда я перехватил космодромные переговоры
и  убедился,  что громадина идет  точно на мою  заимку, я  тотчас прыгнул  в
"Саргасс"  и  дал деру.  Я  уже представлял  гигантский  кратер  у  подножия
Каспийских гор  -  не то  от оружия призванного демона, не то от падения его
же. Впрочем, зачем ему падать и разбиваться, демону?
     Но я  ошибся  -  корабль  чужих  прошел  над  моей  заимкой,  ничего не
повредив. Над заимкой, над горами,  над побережьем. И тогда я догадался, что
он летит на мой островок. И связался со Швеллером.
     А теперь эта громадина зависла  над  моим островком,  и ни с места. Уже
минут десять.  А  то и больше,  я наблюдал  за ней через  сателлита, пока не
заметил снижающуюся Юльку.
     -  Боюсь, Юля, это из-за меня, - скорбно сказал я и поморщился, до того
по-дурацки это прозвучало.
     Юлька с сомнением уставилась  на  меня. Она явно решала - не повредился
ли я умом от излишних треволнений? Понять, что эта штука пройдет как раз над
моей заимкой было нетрудно, если она точно отследила полет корабля чужих.
     -  Из-за тебя? -  переспросила  она.  И,  видимо  решив, что  я еще  не
окончательно сбрендил, потребовала: - Об®яснись.
     Я  вздохнул.  Слава  богу. Она не  стала крутить  пальцем  у  виска или
ласково  спрашивать у меня  как  я себя  чувствую. Она  поверила  -  если  я
произнес эти невозможные с точки  зрения любого  волжанина слова,  значит за
ними что-то стоит.
     - Позавчера  вечером я  откопал... не  сам, конечно, откопал,  орлы мои
откопали, запаянную в пластик шкатулку. Я так думаю, мейд ин чужие. И очень,
думаю, старую. Я ее открыл.
     - Псих, - прокомментировала Юлька. - Но ты продолжай, продолжай...
     -  Там был пульт.  Вроде  дистанционки к  "кротам" и  "гномам".  Только
кнопка всего одна. И, ясен пень, красная.
     - И ты, ясен  пень, ее нажал, - без тени сомнения  сказала отчаянная. -
Ты точно псих, Рома.
     - А что мне оставалось? - огрызнулся я  без  всякой  злобы. - Ты бы  не
нажала?
     - Нажала бы, - спокойно уверила меня Юлька. - Я же отчаянная.
     Я нервно поскреб подбородок.
     - Ну, и что думаешь? Сегодняшний визит и моя находка связаны? Или нет?
     -  Скажи-ка, - поинтересовалась  Юлька.  - А  шкатулку  ты  откопал  на
большой заимке? Или на островке?
     Я изумленно уставился на нее.
     - Ты знаешь?
     Юлька фыркнула.
     -  Что  я - полная дура по-твоему, что  ли?  Думаешь, у меня  нет левых
заимок?
     - А есть? - дурак-дураком спросил я.
     - Две.
     Ну,  Юлька!  Ну,  дает!  Но  осторожность моя всем  известная , тут  же
подвигла на уточняющий вопрос:
     - А кроме тебя кто-нибудь знает?
     - О чем?  -  Юлька хитро глядела мне в глаза, и взгляд ее тем  не менее
оставался невинным-невинным. - О моих заимках или о твоей?
     Я помялся.
     - Ну, и о твоих тоже.
     - Думаю, знает. Ты не проводил сравнительный анализ породы на Каспии  и
на островке?
     - Проводил, конечно...
     - И, думаешь, в фактории не  заметили, что ты  таскаешь руду вовсе не с
Каспия?
     Я даже рот раскрыл.  Господи, ну и балбес же я. Кстати, и патрульник я,
строго говоря, не в первый раз  увидел со своего  островка. Так что, выходит
моя тайна - вовсе не тайна? Но почему же тогда директорат молчит?
     Хотя, постойте... Директорат ведь тоже платит налоги. С каждого рудника
на  планете.   И  довольно  высокие.  Значит...   левые   заимки  выгодны  и
директорату.  Руду они  продают, а налогов не платят. Тля, умник! Мечтатель,
тля!
     Я тоскливо вздохнул. Выходит,  с Луной моя задумка накрылась. Точнее, в
том виде, в каком я ее просчитывал - накрылась.
     - Судя по твоему несчастному виду, и по тому, что эта штуковина зависла
над... ну, в общем, зависла в известной  нам точке над Фалагостами, шкатулку
ты откопал именно там,  - констатировала Юлька. - Что ж. Картинка  стройная,
хотя я бы не взялась утверждать на все сто, что это ты призвал в гости чужой
звездолет.
     Я промолчал.
     - Пошли в купол, - проворчала Юлька. - Торчим тут, как три тополя...
     - Два, - поправил я.
     - Какая разница...
     Мы подошли к шлюзу, и тут я  заметил на сером спектролите колпака темно
рыжее  расплывчатое  пятно.  Знаем  мы  эти  пятна...  И  знаем, отчего  они
возникают.
     От  выстрела  из  бласта  навылет.  Кровь  толчком  выплескивается   из
прожженного канала. Наверное,  у  меня сделался очень красноречивый  взгляд.
Юлька на меня покосилась, набирая входной код.
     - Чего уставился? К тебе гости, что ли, не ходят?
     - Ходят, - пробормотал я. - А с сегодняшнего дня еще и летают...
     Шлюз с шипением отодвинул бронеплиту и убрал перепонку.
     - Входи... Рома, - со вздохом пригласила Юлька.
     Я  вошел. Все  еще  под  впечатлением  внезапно  открывшихся вещей. Ну,
Юлька, ну, проныра! Ничего от нее не скроешь.
     Внутри я сразу же повалился на диван, а Юлька принесла бутылку сухого.
     - Ого! - удивился я. - А по какому поводу?
     Вино, понятно, стоило  на  Волге приличных денег. Куда дороже  пива. Но
Юлька любила вино,  и  некоторый запасец  у нее всегда  имелся. Иногда она и
меня угощала, чаще всего  после бурной ночи в этом самом  куполе. Во-он там,
за занавесочкой, на  просторном юлькином ложе, куда можно  друг  подле друга
втиснуть  человек  двадцать нормальной  комплекции.  Правда,  последние пару
месяцев  таких ночей  не  случалось,  а  Юлька подозрительно  много  времени
проводит с Куртом Риггельдом.
     - Повод простой,  -  об®яснила  Юлька с леденящим душу  спокойствием. -
Что-то подсказывает мне, что нам вскоре придется улепетывать с  Волги во все
лопатки и ускорители.
     - Чужие? - догадался я.
     -  Конечно! Ты слышал  переговоры? Там еще  крейсер  свайгов  на орбите
торчит. Мне кажется, он там не в одиночестве.
     М-да.  Логично. Если вслед  за  необ®ятным  гостем  притащился  крейсер
свайгов, значит жди целый флот. Знаем, читали хроники. Сожжение Рутании, бой
в системе Хромой  Черепахи... Теперь там только  пыль  клубится. Много-много
лет подряд. И звездные корабли - человеческие, по крайней мере - обходят эти
районы космоса далеко стороной, предпочитая дать солидный крюк, но не влезть
в зону какого-нибудь неведомого излучения.
     Юлька разлила вино по высоким бокалам и вдруг спохватилась:
     - Кстати! А не послушать ли нам космодром?
     Она  опрометью метнулась в рабочий отсек и завела  трансляцию со своего
"бумеранга" на акустику купола.
     Я чуть не оглох. Сразу же.
     -  ...цать  пять кораблей!  Двадцать пять! Это же целый флот, ядри  вас
всех направо и налево!!!
     - Успокойся, Стив, двадцать пять - это  еще не флот. У  Рутании воевали
без малого четыре тысячи.
     -  Спасибо,  успокоил!  -  не  унимался  Стив  (кстати,  я  узнал  его:
американер  Стивен Бэкхем  ,  служащий  космодрома,  редкий,  надо  сказать,
зануда). - Чтоб распылить Волгу хватит и трех крейсеров!
     - Кто это тебе сказал? - насмешливо осведомился незнакомый голос.
     - Суваев сказал, - проворчал Стив. - Он у нас спец по свайгам.
     -  Надо  же!  -  хмыкнул  собеседник  с неприкрытой  иронией.  -  Спец!
Оказывается, у нас есть спецы по чужим?
     Тут вклинился кто-то явно из директората:
     - Прекратите болтовню на канале!
     Голос был брюзгливый и показушно озабоченный.
     - С  нами  пробовал  кто-нибудь связаться?  Я имею  в  виду... э-э-э...
гостей.
     - Нет, - коротко, и,  кажется,  неприязненно ответил Бэкхем.  - Кстати,
звездолеты директората готовы к старту.
     -  Отлично.  Если  будет  попытка связаться, немедленно переключать  на
закрытый канал! По приоритету "экстра".
     - Понял, - так же коротко отозвался Бэкхем. - Что нибудь еще, сэр?
     - Сэр! Какой я тебе сэр? Дежурь давай, и не задавай идиотских вопросов.
     Юлька, слушавшая все это с бокалом в руке, тихонько присела на диван.
     - Все ясно. Директорат  готовится  смотаться с Волги. Звездолеты-то  их
уже под парами, - заявила она убежденно.
     -  Твой,  между прочим,  тоже  под парами,  -  заметил я пригубив вино.
Несмотря на ситуацию, я еще  был в состоянии получать  удовольствие от вина.
Прекрасного,  надо  сказать, вина.  "Траминер  Офелии",  двенадцать  спирта,
полтора  сахара,  в меру приглушенный букет полевых  трав  с легкой примесью
тонов меда и подсолнечника.
     - Как и твой, - Юлька по обыкновению не осталась в долгу. - На их месте
любой бы разводил пары.  Любой, у кого имеются мозги, а у директората  мозги
имеются, можешь не сомневаться. С совестью - да, туго, но не с мозгами.
     Тут она права. На все сто. Я вздохнул. И мы стали слушать дальше.
     В  общем,  у  Волги, как это водится у чужих  -  вроде бы  из  ниоткуда
вынырнул небольшой флот.  Двадцать  четыре крейсера,  похожих на исполинские
бублики и  еще  один бублик,  малость вытянутый, эдакий  гигантский  эллипс.
Флагман,  превышающий  размерами  обычные  крейсера  почти  вдвое.  Все  они
рассредоточились  вблизи  Волги  по  сложной  системе  взаимоперекрывающихся
орбит.
     А   суперкорабль,   появившийся  первым,  неподвижно  висел   над  моим
островком. Кажется, флот свайгов пас именно этого пришельца.  Пока  пас  без
единого выстрела - или чем там обмениваются звездолеты чужих в бою?
     А  потом  кто-то  вызвал меня  по внутреннему  каналу.  Вызвал терминал
"Саргасса". А сделать это возможно было только из моего купола.
     Изумление  мое  переросло всякие пределы, а  вместе с изумлением во мне
медленно стала закипать злость. Опять гости, е-мое!  Ей-право, надо  ставить
охранку, да не простую,  а с самонаводящимися бластами,  чтоб любого  чужака
сжигали  в пепел к  чертям собачьим. Без  предупреждения. Нечего соваться на
частную территорию!
     Я настучал на Юлькиной клавиатуре пароль, и на экране  возникла  хорошо
знакомая мне рожа. Некто Плотный, в миру -  Феликс Юдин. Бандит и убийца, не
заработавший за всю жизнь ни копейки. Он умел  только отнимать и убивать.  И
дружки его - тоже. Меня его банда до сих пор не трогала. Везло, наверное.
     - Ты удрал, Сава, - с угрозой сказал Плотный.
     Терпеть не могу, когда меня называют Савой.
     - От кого?
     -  Ты удрал,  скотина!  - Плотный грохнул по пульту  рукоятью бласта. -
Вместе со своей скорлупкой удрал. Кто тебя предупредил?
     Я не успел ответить - Юлька прервала связь. Я вопросительно взглянул на
нее.
     -  Наши корабли, - сказала  она  с  неприкрытой тревогой.  - Представь,
сколько людей сейчас мечтают убраться с планеты?
     Черт  возьми!  Быстро  Юлька  соображает.  Действительно,  сколько?  Да
сколько есть на Волге - столько и  мечтают. А кораблей, как известно, - раз,
два, и обчелся.
     - Взлетаем, Рома, -  Юлька  вскочила  и  заметалась  по  куполу, что-то
собирая. - Помоги мне, и бери только жратву.
     Она швырнула мне пластиковый пакет-заплечник.
     - У тебя как с горючим?
     - Почти под завязку,  - угрюмо ответил я, приседая у холодильника. -  В
четверг заправлялся.
     - Это хорошо, - сказала Юлька. - А у меня только полдозы.
     Я покосился  на нее.  На что  она, черт  возьми, намекает? Что придется
уходить  отсюда  своим  ходом,  на  наших  скорлупках?  А, впрочем, что  нам
останется, если чужие действительно разнесут  Волгу  на  атомы и при этом не
тронут нас?
     - Снимем контейнеры с твоего, -  предложил я.  - Мой быстрее, и  вообще
понадежнее.
     - Наверное, - согласилась Юлька. -  Только  не сейчас.  Сначала облетим
заимки, сколько  успеем. И братцев-летунов нужно предупредить,  причем всех.
Да что ты копаешься, Ром, выгребай все подряд, кроме уже откупоренных!
     Банки как попало рушились в пакет.
     Облететь заимки. Черт, сам бы ни в жизнь не догадался. Может, наш мир и
помойка, но хорошие ребята есть и здесь. Хотя и мало их. И - увы - не у всех
хороших ребят есть собственные звездные корабли. Чистякова надо  обязательно
вывезти, Семецкого,  Мишку  Зислиса с космодрома.  Хотя, нет, Зислис  и  сам
справится - старый  космодромный  волк,  неужели  он  не проникнет  на  борт
звездолетов директората?
     Бегом,  забросив на плечо  тяжелые  пакеты с провизией, мы выскочили из
купола. Юлька даже шлюз закрывать не стала.
     Вдали, у самого горизонта, к  заимке неслось множество вездеходов. Штук
пятьдесят, не меньше.
     - Быстрее! - рявкнула Юлька. - Ты стартовую не гасил?
     - Гасил,  - растерянно выдохнул я, открыл внешний люк и швырнул пакет в
тамбур.
     - Ну  и  дурак,  -  крикнула моя отчаянная спутница,  взбегая  по крылу
"бумеранга". - Шевелись, еще успеешь.
     Я,  казалось,  стремился  опередить собственные  мысли.  Каюта, кресло,
пульт, предстартовые тесты... Готовность!
     Зачем  я ее погасил, сев  у заимки Юльки? Сам не пой