. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

     "Ну а теперь о главном.
     Восемь  недель назад у нас в России  произошла гражданская война. Слава
Богу, она была скоротечной -- так что Павел Литвинов, например, ее даже и не
заметил. А  гражданская война  --  всякая  -- противоправна,  она  всегда --
разрыв легитимности. "Право сильного"  -- да,  несомненно; в ночь с  3-го на
4-е президент обладал единственной  силой: силой  народной  поддержки. Этого
хватило,  чтобы  преодолеть колебания так называемых  силовых  структур и  в
результате "победить". У победителя нет прав, у него есть только обязанность
-- взять  на  себя ответственность  за  учреждение новой  легитимности.  Что
касается вины, то искать виноватых  в гражданской  распре -- пустое занятие.
Если  только  не  искать  их  в  себе.  Уверен  ли  мой  друг  и коллега  по
правозащитному  движению  1960-х  годов, тому  движению,  которое  во многом
спровоцировало и перестройку  и распад империи, что на  нем нет никакой вины
за кровь? Что мы можем снять с себя ответственность?
     "Чем Ельцин  лучше Руцкого?  -- недоумевает Литвинов.  Отвечать на этот
вопрос можно долго и разнообразно. Привожу только два соображения:
     Первое. Фашисты, выступившие на стороне  Руцкого. Конечно, парламент  и
Руцкого поддерживали не только они. Но ведь это неважно.  Неважно даже и то,
насколько сам Руцкой в этом виноват. Может, он в душе их  стеснялся и только
о том и думал, как от них отделаться. Но факт есть факт: они были с ним. Или
он был с ними. Для России этого достаточно.
     Второе. Не существует и  не может  существовать ответа на  вопрос: "Кто
первым начал?" (Ибо  ответ на это зависит от точки  отсчета). Но на  другой,
пусть более конкретный вопрос: "кто первым  начал убивать?" ответ есть и  он
однозначен. И это тоже определило выбор -- мой и многих других.
     Почему эти  соображения не пришли  в  голову самому  Литвинову?  Ответ,
по-моему,  ясен:  он,   как  и  некоторые  другие  интеллигенты,  изначально
недолюбливает "немногословного человека в Кремле".
     Нелюбовь   к   Ельцину,   столь  распространенная  среди   эмигрантской
интеллигенции,  это,  как  мне  кажется,  --  оборотная сторона  симпатии  к
Горбачеву и его команде...
     Отдавая   должное  заслугам   Горбачева,  замечу,  что   он-то  никакой
ответственности на себя не взял -- ни за вильнюсскую кровь, ни за бакинскую,
ни за какую другую. Что ж "тогда и спроса нет", как сказано у Галича. Ельцин
повел  себя  по-другому;  ведь  то, что именуется  "попрание права", то есть
принятие   на   себя   всей  полноты  власти,   означает   и   всю   полноту
ответственности. О чем  во всеуслышание  и было заявлено  им лично.  Это, по
крайней мере, мужской поступок".
Там же, стр. 10
     Из последнего интервью Юрия Лотмана (два фрагмента)
     "Когда мы видим политика, который точно знает, что надо делать, который
не  сомневается, то  в  лучшем  случае это глупый  политик,  а  в  худшем --
опасный...
     Конечно политика  -- такая область, в  которой сомневаться  нелегко, но
это и есть реальная основа демократии. Главный принцип демократии  ведь не в
том,  что позволительно говорить  одному и сто одному человеку, а в том, что
от безусловной  истины, бесспорной и  несомненной,  мы  переходим к праву на
сомнение, к представлению об  ограниченности своего  знания и несовершенстве
своих  самых, казалось  бы, правильных идей.  И  нам  нужен другой  (второй)
человек. Не потому, что он умнее, а просто потому,  что он другой... Разница
позиций обеспечивает некоторый прорыв к истине..."
     "Человек живет  множественно,  отсюда -- ответственность, потому что из
множественности   он  должен  сделать  выбор.  Действие   есть   превращение
потенциального множества в реальное единство... Если бы  не  было множества,
то  есть не  было бы искушений, то в  чем бы была заслуга нашей добродетели?
Если бы не  было многообразия путей, то какая  же заслуга была в том, что мы
можем выбрать именно этот свой путь... А выбор есть мысль и ответственность,
и несчастье и счастье. Вот  в таком мире нам приходится жить. Проще  сделать
его казармой или тюрьмой, или хорошим зоологическим  садом, где зверей будут
кормить, гладить, но все за них решать...
     Но все-таки жить нам  надо в  человеческом мире, который накладывает на
нас  муки выбора,  неизбежность ошибок, величайшую ответственность,  но зато
дает и совесть, и гениальность, и все то, что делает человека человеком..."


     Глава  10-я.  Уход из правительства Гайдара и Федорова. Амнистия. МММ и
"Чара"


     Известия 10 декабря 1993 г.

     С. Чугаев "Гайдар и Явлинский не сумели договориться"
     "По  словам  Вл.   Лысенко   (член  политсовета   "Яблока"  --  Л.  О.)
необходимость достижения  договоренности  о  возможности выставления  единых
кандидатов в ряде  московских избирательных округах осознают в обоих блоках,
и она  могла бы быть достигнута, если бы состоялась встреча лидеров.  Однако
до  сих  пор  Е. Гайдар и  Г.  Явлинский  не  нашли  времени  для  подобного
мероприятия   и,  соответственно,  никакого   соглашения  между  блоками  не
заключено.
     Это  неминуемо  повлияет   и  на  настроение  региональных  кандидатов,
ориентирующихся на ситуацию в Москве. Таким образом, во многих избирательных
округах демократические кандидаты из-за раздробленности голосов могут вообще
проиграть своим оппонентам".


     13 декабря. Утро

     Закончились первые  в нашей новой истории демократические парламентские
выборы. Волнения  были великие. Я опять был членом избирательной комиссии, и
у нас на  участке все  было  спокойно.  Волнения  охватывали большой  зал  в
Кремлевской   дворце,  где   поздно   вечером  12-го  собралась   московская
политическая   и  культурная  элита,  чтобы   следить  за   ходом   выборов.
Предварительные их  результаты передавали всю ночь по  мере  того,  как утро
следующего  дня продвигалось от Владивостока до Москвы. На своих телеэкранах
за тем, что происходило в зале, следили сотни тысяч москвичей.
     Неожиданно много голосов получила ЛДПР -- партия Жириновского -- никому
до предвыборной  кампании неведомого  демагога,  нахала и шута. Когда  я под
утро  пришел  с участка  домой,  очень расстроенная  Лина  сообщила  мне эту
новость в первую очередь.  Я  же, в ответ,  не менее взволнованно спросил: "
как Конституция?". Оказалось,  что хотя и  с  небольшим превышение  половины
голосов она вроде бы прошла. Я обнял жену и сказал: "Не волнуйся, только это
и важно!  Состав парламента  будет меняться, тем  более,  что первый  раз мы
выбираем его всего  на два года. А  Конституция записана так, что  оппозиции
Президенту ее  изменить  вряд  ли удастся". На  ближайший  десяток  лет  нам
обеспечен государственный строй  "Президентской республики" и это -- лучшее,
что  может  быть  для  столь  политически  отставшей  страны,  как  Россия в
переходный период.


     Известия 15 декабря 1993 г.

     Предварительные итоги голосования 12 декабря

     Число избирателей РФ -- 105 миллионов человек.
     Участвовало в голосовании -- 56 миллионов (53,2%).
     За   проект  новой  Конституции  проголосовало   60%  участвовавших   в
голосовании.
     Распределение  голосов по партиям (без учета одномандатных  округов) по
168 округам из 225, по которым голосовались списки партий
     ЛДПР -- 24%
     Выбор России -- 14,5%
     КПРФ -- 13,6%
     Аграрная партия -- 9%
     Женщины России -- 8,5%
     Яблоко 7,4%
     ПРЕС -- 6,7%
     Остальные партии набрали менее 5% голосов и в Думу не прошли.


     15 декабря 1993 г.

     Победа   Жириновского  и  явное   поражение  "Выбора  России"  повергли
московскую интеллигенцию в  состояние шока. Сильное впечатление эта новость,
произвела  и  за  рубежом. В  преамбуле редакционной  передовой  сегодняшние
"Известия" успели поместить такую реплику:
     "Растерянность и тревога -- так кратко можно описать зарубежную реакцию
на  результаты парламентских  выборов  в России.  Успех партии  Жириновского
неожиданно дал дополнительные  козыри в руки тех политиков... которые раньше
утверждали,  что  преждевременно говорить  о  необратимости  демократических
перемен в нашей стране".
     В том же номере Ю.  Левада в статье "Не бросаться от  иллюзий к панике"
говорит о  вещах  более  прозаических:  "Театр одного  политического актера,
организация, концентрированная вокруг личности  вождя. Она привлекает прежде
всего мужчин, притом молодых, среднеобразованных... сторонников Жириновского
прежде  всего интересовали обещания, которые им столь щедро  раздавал вождь.
Он  несомненно  выиграл  телевизионную  предвыборную  кампанию, чего  лидеры
других  направлений явно  не сумели сделать.  Можно  говорить  о затраченных
средствах и умелом  их  использовании,  о  пропагандистских  способностях  и
чутье.  Главное  же  в  том,  что   люди  готовы  верить  самым  примитивным
объяснениям и  самым несбыточным  обещаниям  тогда,  когда  им очень хочется
этому верить".
     Я бы еще добавил, что голосование за Жириновского имело явно протестный
характер. Вот  типичный  разговор  услышанный  мной  на  улице  между  двумя
работягами.  Один говорит:  "Я  голосовал за Жириновского, хотя  он и  сука.
Пусть правительство почешется --  обобрали народ!" После  чего  "обобранные"
подошли к коммерческому ларьку и купили себе по банке импортного  пива. Оно,
между прочим,  вдвое дороже отечественного.  Жалобы  на  "обнищание  народа"
питаются главным  образом  элементарной завистью.  Привыкшие  за много лет к
советской уравниловке люди не могут примириться с тем, что  какие-то "хмыри"
разъезжают  на  "мерседесах"  и  строят  в   Подмосковье  себе   из  кирпича
дачи-дворцы,  а они  могут  себе  позволить лишь  банку  импортного  пива да
"Сникерс" для ребенка.
     Еще  одна  реплика  в  том  же  номере газеты  весьма  уважаемого  мной
журналиста О. Лациса: "Одного только не хотелось бы, чтобы сторонники реформ
усмотрели единственную  причину своей  неудачи  в  необычайной  силе  партии
Жириновского...   главная  сила,  нанесшая   поражение   демократам,  --  их
собственное самомнение, легкомыслие, чванство"... Может быть, я неправ, но в
моем представлении  это  утверждение относится  в  первую  очередь  лично  к
Григорию   Явлинскому.   А   главное   --   в   пренебрежении   к   массовой
разъяснительной,   "идеологической"   работе   со  стороны  правительства  и
либеральной  интеллигенции, о  которой я уже  писал выше в связи со  статьей
Лившица (см. Гл. 7).


     Письмо к сыну от 18 января 1994 г.

     "...У нас скверная  новость. Позавчера подал в отставку  с  поста  1-го
вице-премьера Егор Гайдар. Ельцин  по  этому поводу  снизошел  до следующего
заявления:
     "Воздавая должное компетентности, мужеству и вкладу, который внес Е. Т.
Гайдар  в проведение  политики экономических реформ, с пониманием отношусь к
аргументам и мотивам, которые побудили его подать заявление об отставке.
     Принимая эту отставку,  хотел бы  особо  подчеркнуть неизменность курса
президента   на   глубокое  и  демократическое   реформирование  российского
общества, его экономики и политических институтов..."
     В этом заявлении  -- великое  лукавство. За  полгода второго пребывания
Гайдара  в правительстве Ельцин под влиянием Черномырдина и стоявшего за его
спиной промышленного лобби  постепенно склонялся вправо,  что особенно стало
проявляться  после  декабрьского  поражения  демократов   на   парламентских
выборах. Об этом ясно пишет в сегодняшнем номере "Известий" М. Бергер:
     "...Отставка Гайдара была неожиданной, но не более, чем землетрясение в
сейсмической зоне... Премьер, которого год назад рассматривали как проходную
временную фигуру, оказался на  редкость крепким и устойчивым политиком. В то
же время влияние первого вице-премьера свелось практически к нулю...
     Стало очевидно,  что  наступает  время аппарата,  когда  принципиальные
решения и по экономической политике,  и по персональному составу принимаются
под воздействием ближайших помощников, а не первых заместителей. Кроме того,
мощный  тандем премьер -- председатель Банка России, основанный, кроме всего
прочего,  на личных  симпатиях  Черномырдина и  Геращенко, сделал  возможным
принятие любых решений в финансовой политике как бы  напрямую, без дискуссии
в правительстве или где бы то ни было еще.
     В этих  условиях Гайдар все больше превращался в "потемкинскую деревню"
для успокоения западных "болельщиков" российских властей...
     Что  касается правительства, то в нынешних  условиях  ключевое значение
приобретает решение  Бориса Федорова:  уйти  или  оставаться.  Если уйдет  и
министр  финансов, то Ельцину  с Черномырдиным очень непросто будет  убедить
кого бы то ни было в сохранении курса на рыночные реформы..."


     21 января 1994 г.

     Федоров  ушел.  В  опубликованной  вчера  обширной  беседе  с  Леонидом
Радзиховским Гайдар, в частности, сказал:
     ..."В  сентябре  1993-го,  когда  я входил  в  правительство, план  был
примерно следующим: разумными экономическими  и политическими  ходами  снять
самую острую  фазу кризиса;  затем выиграть на  выборах,  обрести на  основе
выборов новый мощный политический  импульс;  опираясь на него, начать  новый
решающе  важный   этап  реформ...   Но  выборы  мы  проиграли,  мы  потеряли
значительную часть влияния в правительстве, и политика его стала меняться...
     Относительный неуспех на выборах предопределил, я бы сказал, разумность
и целесообразность  нашего ухода... Гайдар в правительстве  -- успокаивающий
фактор: "все в  пределах нормы". Так вот -- больше  нет этого основания  для
успокоения.  Пусть  у кого-то  включится  нейрон  тревоги.  Это  куда  лучше
благодушия".


     Из письма к сыну от 4 февраля 1994 г.

     Как и ожидалось, правительство все дальше откатывается (назад, в бок --
не знаю) от прежнего курса. Сельское хозяйство, то бишь колхозы и совхозы (о
фермерах  что-то больше  не  слыхать)  получит от  государства 34  триллиона
рублей  дотации.  Льготные  субсидии  и  кредиты обещаны  и  промышленности.
Экономисты  гайдаровского направления предсказывают  по этому  поводу  через
3--4 месяца  чудовищную  инфляцию  и обнищание  населения. Другие,  например
Шохин, который остался в правительстве министром экономики,  утверждают, что
этого не случится. В том-то и беда. Люди даже моего уровня образованности не
знают, кто же прав, можно ли хоть кому-нибудь верить. Казалось бы, начинайте
с любого  направления.  Если  есть голова на плечах,  будете  корректировать
курс, пока  не нащупаете оптимальный путь.  Но  не бросайтесь  из стороны  в
сторону. Сотрудничайте! Вы же -- интеллигентные люди. Вместо этого все, будь
то Гайдар,  Явлинский, Шохин, Вольский и прочие демонстрируют одно и то  же.
Как  только  один  из  них  получает  возможность или даже просто предлагает
сделать  шаг  в  определенном  направлении, остальные,  вместо  того,  чтобы
подумать и посоветовать относительно второго  шага,  поднимают  истерический
крик:  "Это  --  погибель!  Нас ждет  на этом  пути разруха,  голод, нищета,
социальный  взрыв!  и т. д.  А наш  президент, несмотря  на  легенды об  его
толковости и способности обучаться, болтается между всеми этими советниками,
как  г... в проруби.  И  только время от  времени, в порядке самоутверждения
взбрыкивает: кого-нибудь без всяких объяснений снимает, что-то категорически
приказывает или ляпает в телеэфир что-нибудь несусветное. Это -- невесело!
     Но  катастрофы я  не  ожидаю. На самом деле  уровень жизни  сейчас  еще
довольно  высок.  (Пример: купил сегодня 4 килограмма меду -- надо же деньги
тратить. Вчера в школе выдали за месяц 124 тысячи рублей. Никогда  в жизни у
нас дома не было меда вволю -- только на случай болезни). Так что, если этот
уровень и снизится, даже существенно, никто "взрываться" не станет.
     Вернемся к бюрократическому государству? Ну  что же, если до демократии
не доросли, а Перикла у нас нету. К тоталитаризму не вернемся. Его суть ведь
не в лагерях, а во  всеобщей идеологизированной покорности и вере в миф. Они
являются предпосылками  тирании.  Корни  этой  покорности вырваны.  В  конце
концов оптимизацию государственного устройства можно, наверное, начинать и с
бюрократического  уровня. Справиться  с преступностью,  обуздать  коррупцию,
развить  банковскую  и  прочую  инфраструктуру, дороги, наконец,  построить,
телефоны  повсюду установить... Бюрократы, они  ведь  тоже  попробовали вкус
инициативы и предприимчивости. Пусть десяток-другой лет вытравляют понемногу
российскую дикость  (жизнь заставит!) А  там,  глядишь,  и  другое поколение
подоспеет, и  условия  для  демократии  созреют, а  может  быть, что  и  наш
российский Де-Голль  объявится. Интеллигентный человек может  жить это время
вне политики, делая  свое дело  сохранения культуры, без чего любая политика
оборачивается хамством и насилием".


     Известия 10 февраля 1994 г.

     Е.  Гайдар  "Новый  курс.  Возрождение  государственного  регулирования
обогащает богатых и разоряет бедных"

     Последний раздел статьи: Наша вина, наша надежда.
     ..."Уступки мощному  напору отраслевых лоббистов  привели  к тому,  что
бремя   экономических   преобразований   в   значительной   мере   оказалось
переложенным  на  те группы населения,  которые  являются социальной  опорой
реформаторов.  Когда  бюджетные  деньги  в  крупных  масштабах  тратятся  на
поддержку  неэффективных  предприятий,  их   всегда  не  хватает  на   нужды
образования, здравоохранения, науки, культуры...
     Еще   одна   проблема,   справедливо  пугающая   и   возмущающая  наших
потенциальных   сторонников   --   преступность.   Рэкет,   внеэкономическое
принуждение, стал  чуть ли не главным экономическим рычагом в  нашем больном
социуме. Я  надеюсь, что наша фракция "Выбор России"  будет  самым  жестким,
самым  последовательным  образом   добиваться  расширения  прав  граждан  на
индивидуальную  и  коллективную  самооборону  от  преступников,  ужесточения
наказания  за  насильственные  преступления,  за  участие  в  организованной
преступности.  Когда   страна  находится  в  таком  положении,  гуманизм   к
преступникам за счет их жертв, по крайней мере, неуместен...
     Но если преступность пугает, то беспредел коррупции глубоко оскорбляет.
Главные причины провала демократической власти,  убежден, связаны  не с тем,
что люди стали жить  намного  хуже, а с глубоким разочарованием избирателя в
"демократии воров".
     Здесь   смешиваются   несколько    обстоятельств.   Несомненно,   часть
демократических чиновников и  депутатов  с жадностью бедняков "дорвались" до
кормушки --  и гнев тех, кто  их  избрал, вполне  оправдан. Однако  в  целом
удельный вес  новых людей  среди руководящих чиновников, среди тех, кто  мог
брать взятки, не  так велик. Номенклатура,  особенно на  местах,  в огромной
мере  осталась прежней -- зато  вот сделать  себе громоотвод из "демократов"
сумела превосходно.  "Мерседесы",  обдающие  грязью  нормального российского
пешехода, как правило, не принадлежат представителям демократической власти,
но ассоциируются именно с ними...
     Когда  говорят  про  выборы  12 декабря, особенно сосредоточиваются  на
трагикомической  фигуре  "победителя". Для меня куда важнее другое --  почти
50% вообще  не  пришли голосовать.  Не пришли  на  первые  истинно свободные
выборы. И сам  успех  "героя нашего безвременья" -- это  ведь  тоже  не знак
доверия к его бредовым  речам, а  прежде всего знак глубокого разочарования.
Разочарования в тех, кто считается серьезными, ответственными политиками..."


     Известия 12 февраля 1994 г.

     И.  Савватеева  "Интеллигенция высказывает  претензии  Гайдару,  но  не
себе".
     Гайдар  собрал  весь  цвет  интеллигенции:  ученых,