енское море, несмотря на конец осени, на  удивление  спокой-
ное.
   Казалось - в этом прекрасном, полном солнца и спокойствия мире не мо-
жет быть ни зависти, ни афессии, ни убийств.
   Но это только казалось... Отъехав от Неаполя километров двадцать, Со-
лоник остановился на окраине небольшого селения. Разложил на руле карту,
еще раз сверил маршрут. До виллы в небольшом приморском  городке  Гаэто,
которую для себя снял Коновал, оставалось не более пяти километров.
   Сегодняшний день предстояло  посвятить  подробной  разведке.  Данных,
представленных в личном деле, на фотографиях и видеокассетах, предостав-
ленных Куратором, оказалось явно недостаточно.
   Скоро Македонский отыскал виллу Коновала. Она представляла собой  ог-
ромный трехэтажный дом, с ажурными балконами, фасадом, живописно  увитым
диким виноградом. Во дворе - апельсиновые и оливковые деревья.  Отечест-
венные авторитеты, привыкшие к показной роскоши в России,  не  отказыва-
лись от нее и за границей. Поблизости находились еще несколько вилл,  но
эта, вне сомнения, выглядела самой роскошной.
   Попасть внутрь было делом далеко не простым. У ворот дежурили  охран-
ники в камуфляже, вдоль забора поблескивали объективы видеокамер  наруж-
ного наблюдения. Несанкционированное проникновение  на  территорию  пол-
ностью исключалось. Оставалось рассчитывать лишь  на  собственные  снай-
перские таланты да надежность избранного для ликвидационной акции оружия
- семимиллиметровой снайперской винтовки "Хеклер и  Кох"  с  глушителем.
Именно она находилась в черном пластиковом футляре.
   Оставалось лишь найти подходящее место для  снайперской  позиции.  По
наблюдениям киллера, таковой мог стать номер в небольшой гостинице, отс-
тоящей от виллы Коновала метров на сто. Ажурные балконы  виллы  русского
авторитета прекрасно просматривались с верхних этажей гостиницы.
   Номер на имя румынского гражданина Иона Дмитреску (документы у посто-
яльца не спросили) был снят в тот же день. "Румын" сообщил хозяину  оте-
ля, что собрался провести тут отпуск и сразу же выразил желание еще  раз
съездить в Неаполь.
   Впрочем, скоро он вернулся. Еще до заката солнца Солоник, сменив тем-
но-серую "Лянчу" на красный "Фольксваген-Гольф", вновь оказался  в  Гаэ-
то...
   В то погожее осеннее утро небольшой  приморский  городок  Гаэто,  как
обычно, проснулся рано. Узкие кривые улочки, пыльная площадь перед  ста-
ринным кафедральным собором, базарчики, набережная наполнялись привычны-
ми звуками: призывно кричали молочницы и зеленщицы, тарахтел  старенький
мотороллер, тренькал соборный колокол, на обвешенных бельем балконах пе-
реговаривались соседи. Рыбаки, привезшие с утра богатый улов, шли на ры-
нок, громко споря о чем-то своем.
   Тут, вдали от стекла и бетона промышленных гигантов Турина и  Милана,
вдали от окультуренных древнеримских развалин,  католических  святынь  и
картинных галерей, столь любимых  заезжими  туристами,  время  замедляло
свой бег и жизнь текла также размеренно и  неторопливо,  как  и  сто,  и
двести, и пятьсот лет назад.
   Македонский взглянул на часы - половина восьмого.  Согласно  информа-
ции, полученной от Куратора, Коновал обычно встает  не  раньше  половины
девятого, но не позже девяти - а это значит, что у него,  киллера,  есть
время на подготовку.
   Саша повернул шпингалет, осторожно, стараясь не скрипеть, открыл  ок-
но. Свежий утренний воздух тотчас ворвался в небольшой  гостиничный  но-
мер, занавеска задралась, и цветастый край ее высунулся на улицу, затре-
петал на ветру...
   Спустя минут десять приготовления были закончены: снайперская винтов-
ка установлена так, что в оптический прицел можно было наблюдать за бал-
коном виллы напротив. Македонский профессионально  быстро  отрегулировал
вертикаль и горизонталь подвижного окуляра, взглянул в трубку прицела  -
казалось, до балкона можно было дотронуться рукой. Впрочем, до появления
Коновала оптику пришлось зачехлить: солнечный блик, отраженный окуляром,
мог выдать киллера с головой...
   Говорят, ждать и догонять - хуже всего. Вот уже второй час киллер си-
дел в гостиничном номере, ожидая появления жертвы. Балкон и  комната  за
ним отлично просматривались из номера гостиницы, но никого  похожего  на
Коновала пока не появилось. Часы показывали четверть десятого, и Солоник
начал нервничать: что, если хозяин виллы куда-нибудь уехал? А если и  не
уехал, может быть, интуитивно почувствовал, что его жизни угрожает опас-
ность? И тогда от этого человека можно ожидать ответного хода:  не  надо
иметь семь пядей во лбу, чтобы просчитать наиболее удачные  позиции  для
ликвидации.
   Неожиданно газовая занавеска на окне виллы  едва  заметно  качнулась.
Солоник внутренне напрягся, мгновенно снял чехол с оптического  прицела,
прижал приклад к плечу: спустя несколько секунд балконная дверь  отвори-
лась, и на балконе появился тот, которого и надлежало "исполнить".
   Саша узнал его сразу: коротко стриженная голова, квадратная  челюсть,
тяжелый взгляд. Накачанная фигура, манера двигаться, даже посадка головы
- все источало какую-то внутреннюю агрессию. Короче говоря, хорошо  зна-
комый, узнаваемый еще по Москве типаж. Припав глазом к окуляру,  Солоник
невольно подумал о том, что почти все московские бандиты похожи друг  на
друга.
   Тем временем Коновал, выйдя из комнаты, что-то крикнул в  приоткрытую
дверь, и вскоре на балконе появился жгучий брюнет: белоснежный костюм  и
такая же шляпа, щегольская полосатая рубашка и яркий галстук,  сигара  в
зубах - наверняка итальянец.
   Солоник, обладавший отличной зрительной  памятью,  тут  же  вспомнил:
именно этот человек был запечатлен на видеокассете,  переданной  Курато-
ром. Это был местный мафиози, партнер Коновала.
   Серенький чекист еще сказал тогда, в кафе на улице Фемистокла: "Опти-
мальный вариант - ликвидировать  его  вместе  с  итальянскими  друзьями.
Классические мафиози, "Коза ностра".  В  случае  удачной  ликвидации  их
смерть наверняка будет списана на разборки между соперничающими  кланами
итальянской мафии..."
   А Коновал и его итальянский коллега продолжали стоять на  балконе,  о
чем-то переговариваясь. Русский авторитет показывал куда-то вдаль, а его
гость, жуя кончик сигары, снисходительно улыбался.
   Солоник понял: начинать следует с итальянца. В случае удачного перво-
го выстрела его тело блокирует балконную  дверь.  Коновал  наверняка  не
поймет сразу что к чему и не рискнет прыгать с третьего этажа.
   Киллер прищурил левый глаз, поймал в перекрестье прицела  белоснежную
шляпу итальянца, сделал выдох, затаив дыхание...
   Он не чувствовал волнения - теперь сердце билось ровно, движения сде-
лались размеренными, даже чуть-чуть ленивыми, и голова в шляпе  фиксиро-
валась Македонским, словно мишень в тире.
   Едва различимый щелчок выстрела, смазанный глушителем, и резкая отда-
ча приклада в плечо - итальянец с круглой дыркой между  бровей  медленно
осел на пол.
   Как и предполагал стрелявший, Коновал в первый момент так ничего и не
понял. Русский авторитет даже не успел  дернуться,  как  второй  выстрел
отшвырнул его затылком в стену. Киллер отлично видел,  что  пуля  попала
ему в глаз, а это не оставляло жертве никаких шансов.
   Со стороны виллы определилось тревожное движение. Послышались  крики,
заверещала сирена сигнализации: наконец среагировала охрана.
   Спустя десять минут к старинному особняку подкатили сразу два  реани-
мобиля. Утреннюю тишину безжалостно рассекли сирены машин карабинеров. У
главных ворот виллы быстро собралась толпа любопытных.
   Впрочем, постоялец гостиницы, зарегистрированный как румын Ион  Дмит-
реску, ничего этого не видел и не слышал.  В  это  самое  время  красный
"Фольксваген-Гольф" уже неторопливо катил по шоссе в сторону Неаполя,  и
Солоник, вспоминая подробности, невольно похвалил себя за удачное испол-
нение.
   Все, как по нотам: ни одного лишнего движения, ни одной серьезной де-
тали, которая могла бы вывести итальянскую полицию на след убийцы. Прав-
да, "Хеклер и Кох", отличную снайперскую  винтовку,  пришлось-таки  бро-
сить, но Македонский тщательно протер ее. Он  был  уверен,  что  находка
оружия ничего не даст местной полиции.
   Первая серьезная акция после бегства из  "Матросской  тишины"  прошла
успешно. Это означало, что Александр Македонский не потерял былую форму.
   Встреча с Куратором произошла в том же кафе  под  открытым  небом  на
афинской улице Фемистокла, известном и Солонику, и серенькому как "точка
номер два".
   Серенький выглядел довольным, о чем свидетельствовали  и  дружелюбное
рукопожатие, и улыбка, которой он встретил подопечного, и невольное ува-
жение, читавшееся во взгляде.
   - Добрались благополучно?  -  поинтересовался  он,  приглашая  жестом
сесть.
   Александр Македонский коротко кивнул.
   - Винтовку оставил в номере. Отпечатки  пальцев  вытер.  Вышел  через
черный вход, никто меня не видел. Вещей у меня не было, автомобиль стоял
в квартале от гостиницы. Через час был в Неаполе. Из Неаполя - в Бринди-
зи, а оттуда прямо сюда. - Доклад Солоника был краток.
   - У вас давно не было практики, и мы не то, чтобы сомневались... Луч-
ше сказать, беспокоились. Честно говоря, не ожидал, что  после  большого
перерыва вы так чисто и грамотно сработаете. - Серенький закурил,  щелк-
нул замочками атташе-кейса, достал оттуда газеты. - Вот взгляните.
   Несколько влиятельных итальянских газет поместили  фотографии  трупов
на первой же полосе. Снимки выглядели на редкость  натуралистично:  лужи
крови, неестественные позы убитых, страшные раны, остекленевшие глаза...
На другом снимке была запечатлена снайперская винтовка,  та  самая.  Под
фотографиями помещались соответствующие комментарии. Солоник не  понимал
по-итальянски, но одно слово не нуждалось в переводе и сразу  же  броси-
лось ему в глаза: "Maffia".
   Куратор перехватил его взгляд.
   - Да, как мы и предвидели, гибель Коновала и местного мафиози списали
на гангстерскую войну между враждующими кланами итальянской "Козы  ност-
ры". Тут опубликовано интервью генерального прокурора города и пресссек-
ретаря корпуса карабинеров городка. Оба убеждены, что после таких  гром-
ких убийств в Кампании начнется  настоящая  гангстерская  войны.  Удиви-
тельно, но убийство русского авторитета прошло тут как  новость  второго
плана: для итальянцев куда страшней авторитеты местные. "Мафия"  -  вол-
шебное слово, на нее можно списать и не такие вещи.
   Солоник выслушал эту информацию молча. Ему было совершенно  наплевать
на мафиозные войны в какой-то там Кампании. Теперь  его  мысли  занимала
Алена - девушка осталась в коттедже одна-одинешенька и,  по  наблюдениям
Саши, уже томилась своим одиночеством.
   Тем временем в руках Куратора появилась кредитная пластиковая карточ-
ка "Визы".
   - Прошу вас, - серенький небрежно пододвинул ее  собеседнику,  -  это
ваш гонорар. Мы довольны вашей работой. Думаю, и вы останетесь нами  до-
вольны. Главное, чтобы все были друг другом довольны, не правда ли?


   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Над Москвой зависло тяжелое свинцовое  небо.  Порывистый  октябрьский
ветер шуршал влажными жухлыми листьями, проносил над крышами домов  низ-
кие рваные облака, гремел наружными жестяными подоконниками, и от  всего
этого поневоле делалось тоскливо и неуютно.  С  самого  утра  накрапывал
мелкий, нескончаемый дождь.
   Таким же серым и безрадостным было настроение Сергея Свечникова.  По-
ездка в Курган, на которую он так рассчитывал, обернулась полным  прова-
лом. Как выяснилось уже тут, в Москве, Рыжий был насмерть  сражен  авто-
матной очередью и теперь с номерочком на ноге лежал в  морге  курганской
областной больницы. Укол был захвачен руоповцами, под усиленной  охраной
перевезен в Москву, и теперь из него вовсю выбивали показания.
   Последнее обстоятельство беспокоило бригадира больше  всего.  Конечно
же, Укол пользовался репутацией нормального пацана, и Свечникову не  раз
приходилось бывать с ним в разных передрягах, но ведь под  беспредельным
мусорским прессом и не такие ломались! Да и время теперь мерзкое:  ни  в
ком нельзя быть уверенным...
   Бригадир, лежа на кровати в спальне  своей  квартиры,  лениво  листал
глянцевый автомобильный каталог. Это занятие обычно успокаивало его,  но
теперь до желанного умиротворения было далеко. Мысли лихорадочно блужда-
ли, перескакивая с ненавистного Македонского на слово, данное им  закон-
нику Крапленому, с Крапленого - на поездку в Курган, с поездки - на Уко-
ла, повязанного мусорами, и от этих мыслей Свечников  совсем  приуныл  и
затосковал.
   Его размышления прервал телефонный звонок. Швырнув  каталог  в  угол,
Свеча взял трубку мобильного.
   - Алло?
   Звонил Миша Лукин.
   - Ну что, оклемался? - судя по тону старшего из братьев, он был недо-
волен результатами курганского вояжа, и весьма.
   Бригадир переложил трубку в другую руку.
   - У нас в Кургане такие дела, - угрюмо начал он, немного придя в  се-
бя. - Рыжего мусора вальнули, Укола повязали, я...
   - Так я в курсах, базар не по телефону, - перебил его Лукин. - Давай,
подгребай к нам. Через час у мотеля, где всегда собираемся - понял?
   Возражать старшому не приходилось, и Свеча, прекрасно понимая, о  чем
будет базар, механически сунул мобильный телефон в карман, проигрывая  в
уме возможные дебюты беседы. Он знал, и знал прекрасно: после всего, что
произошло в Кургане, братья Лукины наверняка обвинят его во всех  мысли-
мых и немыслимых грехах. И конечно же не ошибся...
   Зал небольшого загородного ресторанчика был пуст и от этого  выглядел
немного больше, чем на самом деле. Ни бармена, ни официантов не  было  -
если урицкие приезжали для деловых бесед, обслуга, как правило,  испаря-
лась.
   Миша Лукин,  сидя  за  столиком,  встретил  Свечникова  неприязненным
взглядом.
   - Ну что, офоршмачился? - едва поздоровавшись, спросил он.
   Бригадир с тяжелым вздохом опустился на стул. Более всего теперь  ему
не хотелось вспоминать о поездке.
   - Ну рассказывай, рассказывай, Свеча, - процедил Лукин-старший с  из-
девательским сочувствием. - Расскажи, почему нашу братву мусора так лег-
ко приняли?
   - Случайность вышла, - принялся оправдываться бригадир, прекрасно по-
нимая, что оправдания вряд ли прозвучат убедительно.
   - Случайность, говоришь? - недоверчиво улыбнулся Миша. - Одного повя-
зали, другого - завалили... Один ты остался. И  теперь  приехал  сюда  и
долдонишь: "Случайность, случайность"...
   - Пацаны сами во всем виноваты. Едва только менты на тачках подскочи-
ли, они сразу волыны достали и - палить. Может, все и обошлось бы.
   - Так ты же у них за старшого был, - напомнил Лукин. - Значит, ты  за
все в ответе. Почему не упредил? Почему позволил?
   Свеча обстоятельно рассказал о курганской поездке. Миша слушал,  лишь
изредка перебивая вопросами: "а почему это вы сразу не уехали?.." "а кто
стукануть мог?.." "а с чего это в Кургане московский РУОП появился?"
   - Про московских мусоров я и сам ничего не знаю, -  честно  признался
Свечников, взглянув в глаза собеседнику. Тот невольно  поежился,  потому
что во взгляде этом читалась неприкрытая ненависть. - Мы думали, кого из
родственников этого сучонка в заложники взять, чтобы Македонский нарисо-
вался. Смотрим - тетка какая-то, вроде из его квартиры. Ну, я к  ней,  а
тут - менты откуда ни возьмись.
   - И ты один спасся? - ледянящим шепотом поинтересовался собеседник. -
А пацанов мусорам на раздербан оставил, да?
   - Так мне что? Все сейчас бросить и бежать на Шаболовку сдаваться?! -
вспылил бригадир.
   Приговор Лукина-старшего был таковым:
   - Короче, ты лоханулся, Свеча. Будь мужчиной и признайся, что сам  во
всем виноват. Я сегодня утром с пацанами из твоей бригады тер, так  они,
знаешь, чего считают? - Не дождавшись ответа, продолжил: - Будто бы  это
ты Укола подставил.
   - Да какой подставил? Чего ты пургу гонишь? Укол  теперь  в  мусарне.
Как знать, может быть, он теперь и на тебя псам показания дает!
   - Значит, ты подставил не только Укола, но и всех нас. И меня  в  том
числе. - Казалось, старшого трудно было чем-то смутить.
   Одно было очевидно: братья не преминут записать курганскую поездку  в
минус Свечникову. Набор обвинений стандартный: подставы, неумение  руко-
водить людьми, вплоть до явного предательства. И впрямь: зачем допускать
усиление авторитета этого человека, если подвернулся столь удачный  слу-
чай опустить его авторитет?
   - Ладно, такие вещи с каждым могут случиться, -  неожиданно  примири-
тельно произнес Лукин. Но по интонациям Свеча понял, что тот явно кривит
душой. - Хорошо хоть ты вернулся. Короче, бери своих пацанов, завтра по-
едешь на "стрелку" с березовскими по поводу того лоха, которого мы с ни-
ми сообща крыли. Но учти, Свеча: если  опять  косяков  напорешь,  больше
прощать тебя не будем. Или поломаем на хрен, или пойдешь  простым  быком
хотя бы к Удавке. Я сказал, ты слышал...
   Не прощаясь, Михаил Лукин пружинисто поднялся и направился к  выходу,
оставив Свечникова в глубоком раздумье...
   Правильно говорят: уж если человеку не фартит, то не фартит во  всем.
После неудачной поездки в Курган Сергей Свечников с головой  окунулся  в
мутную полосу невезения.
   В день объяснения с Лукиным-старшим у него сломалась машина.  Роскош-
ный джип "Митцубиси-Паджеро" пришлось загнать на  станцию  техобслужива-
ния, а самому пересесть за руль разбитой бригадной "девятки", тачки,  от
которой бригадир давно уже отвык. Вечером,  желая  отдохнуть  и  рассла-
биться, бандит снял на остановке какую-то малолетнюю телку. Отправив  ее
в половине второго ночи домой, выяснил, что та украла из кармана  куртки
триста баксов и десять миллионов рублей. Деньги, конечно, не  Бог  весть
какие, но Свеча окончательно рассвирепел.
   Он долго не мог заснуть: ворочался, несколько раз поднимался, шел  на
кухню, выкуривая по две сигареты за раз. Нашел  в  холодильнике  немного
водки, залпом, не закусывая, выпил. В ту ночь спиртное не брало  Свечни-
кова.
   Во всех неприятностях, столь внезапно свалившихся на его  голову,  он
уже однозначно винил Солоника. Получалось, что из-за подонка Македонско-
го вальнули Рыжего, из-за него же арестовали Укола. Из-за этого  негодяя
Лукинстарший смотрит на него, бригадира, волком. Даже  в  том,  что  ка-
кая-то московская блядь украла у Свечи деньги,  виноват,  конечно,  этот
тип.
   - Суча-ара! - с ненавистью шептал Свечников, прижимаясь горячим  лбом
к влажному оконному стеклу кухни. - Попадешься ты мне...
   Свеча заснул, когда за окном начало сереть. Сон его был  беспокойным,
тяжелым и мучительным. Проснулся он от звука будильника: белая коробочка
со светящимся циферблатом настырно тренькала, напоминая, что сегодняшний
день будет особенным.
   Неяркое октябрьское солнце лениво  переваливалось  за  острые  хребты
крыш, и в его тусклых лучах панорама города чем-то неуловимо  напоминала
хребет какого-то доисторического животного.
   День обещал быть трудным. От исхода "стрелки" с  березовскими  в  его
жизни зависит слишком многое.
   Многое, если не все...
   "Стрелка", или деловая встреча, в жизни российского бандита - явление
столь же заурядное, сколь, наверное, "прессовка" задержанного у поганого
мента или судебное заседание для прокурора.
   "Стрелка" может назначаться по любому значительному или не очень зна-
чительному поводу.
   "Пробивают", допустим, фирму. Хозяин сказал, кто его кроет, и тут для
проверки назначают "стрелку" его "крышникам".  Перетерли  культурненько,
вежливо попрощались и по коням.
   "Стрелка" может кинуть, чтобы "развести рамсы", то  есть  решить  ка-
кую-то непонятку, возникшую между пацанами.
   На "стрелке" решаются вопросы войны и  мира,  совместного  раздербана
фирм и банков, раздела и передела сфер влияния.
   Нередко подобные встречи заканчиваются тотальным взаимным истреблени-
ем - в том случае, если пацаны, вопреки существующим нормам  бандитского
этикета,