очем, за достоверность предположений никто  не  мог  поручиться  в
точности, даже он сам...


   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   15 мая 1988 года в 17 часов 34 минуты по московскому времени у  офиса
влиятельного коммерческого банка в самом центре Москвы остановился  рос-
кошный темно-синий "Мерседес" с тонированными антрацитно-черными стекла-
ми. Вне сомнения, владелец машины был человеком серьезным, влиятельным и
далеко не бедным - а значит, по теперешним неспокойным временам имел все
основания опасаться за свою жизнь. Именно потому "Мерседес" внешне  выг-
лядел тяжеловато, что вообще характерно для бронированных машин.  Позади
вызывающе шикарного автомобиля катила скромная, неприметная в московской
автомобильной сутолоке молочная "девятка" с вооруженной охраной.
   Дверца автомобиля медленно открылась, и из него вышел тщательно  при-
чесанный вальяжный господин: клубный пиджак с золотыми пуговицами, доро-
гой "роллекс" на запястье, отливающая тусклым золотом заколка  стодолла-
рового галстука, самодовольное лицо, подчеркнутая уверенность движений -
все это свидетельствовало о том, что посетитель банка человек явно  пре-
успевающий.
   Обладатель клубного пиджака сделал водителю и охране  привычный  знак
рукой: ждите тут, я ненадолго. Остановился, брезгливо поморщился, вдыхая
пахнущий бензином и гудроном воздух и, толкнув стеклянную  дверь  офиса,
вошел внутрь.
   Охране и водителю действительно не пришлось скучать: хозяин пробыл  в
банке совсем недолго - в 17 часов 52 минуты он уже возвратился.  Выходил
господин из офиса не  один  -  рядом,  подчеркнуто  демонстрируя  почти-
тельность, семенил невысокий верткий молодой  человек,  по  виду  мелкий
клерк. Он что-то доказывал визитеру, но тот, казалось, его не слушал, но
механически кивал головой, поддакивал, а мыслями, видимо, был где-то да-
леко.
   Не доходя нескольких метров до "Мерседеса",  они  остановились.  Лицо
молодого приобрело жалкое и просительное выражение -  дескать,  обождите
хоть минуточку, я еще не все сказал.
   Хозяин "Мерседеса" повернул к спутнику холеное лицо, но в этот момент
нечто совершенно неожиданное заставило его резко обернуться в сторону...
   Пронзительно скрипнули тормоза, и на  противоположной  стороне  тихой
улочки остановилась потрепанная зеленая "копейка" с номерным знаком, об-
лепленным жидкой грязью. Стекло задней дверцы быстро опустилось, и отту-
да мгновенно высунулся тупой ствол "Калашникова" с пламегасителем. И тут
же гулкая очередь пропорола обманчивую тишину спокойной московской  ули-
цы. Мужчина в клубном пиджаке нелепо взмахнул руками, словно хватаясь за
воздух, но отброшенный пулями свалился на бетонные плиты. Несколько оди-
ночных выстрелов - и молодой спутник  уже  лежал  под  передним  колесом
"Мерседеса" с простреленной головой.
   Все произошло молниеносно. Охрана, не сориентировавшись в обстановке,
так и не успела что-либо предпринять. Спустя несколько секунд со стороны
зеленой "копейки" что-то протяжно ухнуло - с таким звуком обычно стреля-
ет армейский гранатомет. В белую "девятку" охранников ударил плотный ог-
ненный смерч, и машина сопровождения,  перевернувшись  набок,  мгновенно
загорелась.
   Расправа заняла не более двадцати-тридцати секунд - в 17 часов 56 ми-
нут зеленая "копейка", взвизгнув по асфальту протекторами, набирая  ско-
рость, уже уносилась с места трагедии...
   Пожилой мужчина явно начальственного экстерьера, взяв  в  руки  пульт
дистанционного управления, щелкнул кнопкой "стоп-кадра" - картинка горя-
щей машины охраны застыла на огромном телеэкране.
   Удивительно, но расстрел преуспевающего банкира и взрыв машины сопро-
вождения, произошедшие вчера возле  известного  в  Москве  коммерческого
банка, удалось случайно записать на видеопленку: сразу несколько скрытых
камер наружного видеоконтроля бесстрастно  фиксировали  трагедию.  Кадры
эти и стали основными вещественными доказательствами.
   Пожилой мужчина вновь перемотал кассету, в который раз сосредоточенно
просматривая террористическую акцию. Нажимал на "стоп", фиксируя  малей-
шие детали. Вновь перематывал пленку назад, сверял цифры минут и секунд,
мерцающие в правом нижнем углу кадра. Казалось, он  хотел  найти  что-то
новое, то, что сразу не бросалось в глаза, но  тем  не  менее  способное
пролить свет на то, что произошло. Ему хотелось  рассмотреть  исполните-
лей, но - тщетно.
   Ничего нового: ничем не примечательная зеленая "копейка", ствол авто-
мата, выглядевший в кадре немного смазанным, окровавленные бетонные пли-
ты перед офисом, столб огня над молочной "девяткой"...
   Щелчок кнопки дистанционного пульта - изображение, стянувшись в  одну
микроскопическую точку, исчезло.
   - Явно профессионалы, - вздохнул пожилой мужчина и, повертев пульт  в
руках, положил его на телевизор. Затем неторопливо прошелся по кабинету,
задумчиво изучая узор ковровой дорожки, ведшей от огромного стола к две-
ри мореного дуба.
   Дойдя до книжного шкафа, он мельком взглянул на собственное отражение
в стекле. Хозяину кабинета обычно  нравился  собственный  интеллигентный
вид, более подходящий университетскому профессору нежели  ответственному
государственному лицу, - и хорошо отточенная мягкость движений, и тонкие
поджатые губы, и большие, хотя и глубоко посаженные глаза...  Но  теперь
он выглядел слишком усталым и потому остался недовольным собой.  Сердито
отвернулся от собственного отражения и, пытаясь сосредоточиться,  окинул
взглядом привычную обстановку кабинета.
   Над столом, покрытым зеленым сукном, с четырьмя телефонами и  дорогим
письменным прибором, висел огромный портрет  Дзержинского.  На  окнах  -
гофрированные белые занавески. Обстановку кабинета дополняли несгораемый
шкаф у двери в комнату отдыха, машинка для уничтожения бумаг в углу, па-
ра кресел, стулья... Неприязненно взглянув на "Железного Феликса", хозя-
ин всего этого казенного великолепия вновь вернулся к столу и погрузился
в чтение служебных бумаг...
   Сегодня у этого человека были все основания для скверного настроения.
Неделю назад ему, генерал-майору, заместителю  начальника  Главка  Цент-
рального аппарата КГБ СССР было поручено составить подробный  меморандум
по общей картине организованной преступности и криминогенной ситуации  и
вынести резюме. Вообще-то структура, именуемая в просторечии бессмыслен-
но-пугающим словом "органы", в прежние времена, как правило, не  занима-
лась ничем подобным:  для  борьбы  с  преступностью  существуют  младшие
братья из милиции. Но теперь самое высокое начальство пришло  к  выводу,
что отечественный криминалитет, именуемый в последнее время модным  заг-
раничным словечком "мафия", превратился в столь серьезную силу, что стал
угрожать самим основам государственности. Именно поэтому  стратегические
вопросы и были  переданы  в  введение  структуры,  отвечавшей  за  госу-
дарственную безопасность. Были, конечно, и другие причины: в прессе,  на
телевидении и в Верховном Совете советских чекистов не ругал только  ле-
нивый - от бывшего коллеги, генерала Олега Калугина, до  школьных  убор-
щиц. Ничего не поделаешь, веяние времени, - к подобному следовало  отно-
ситься как к стихийному бедствию. Правда, тут, на Лубянке, на здоровую и
нездоровую критику реагировали  весьма  болезненно;  накал  общественных
страстей мог спровоцировать соответствующие оргвыводы. И потому  необхо-
димо было во что бы то ни стало доказать общественную и  государственную
полезность "конторы" в ее  теперешнем  состоянии.  Руководство  Комитета
схватилось за оргпреступность железной хваткой: это  был  реальный  шанс
сохранить штаты, размеры финансирования, поддержать пошатнувшийся  авто-
ритет "органов". А еще - изменить невыгодный имидж  "душителей  демокра-
тии", "тайной полиции" и "опричников" на более привлекательный - "непод-
купных рыцарей по борьбе с мафией".
   Многоопытные чекистские аналитики однозначно просчитали наиболее  ве-
роятный сценарий дальнейших событий: еще несколько лет - и  лидеры  этой
самой отечественной мафии превратятся в одну из самых влиятельных сил  в
стране, которая неотвратимо катится в пучину бандитского беспредела.
   Генерал-майору КГБ, известному на Лубянке под оперативным псевдонимом
"Координатор", предстояло изучить предоставленные  референтурой  совсек-
ретные документы и видеозаписи (одну из которых он только что просматри-
вал) и составить подробный меморандум на имя председателя Комитета.
   Документы, видеозаписи и аналитические прогнозы изучались им долго  и
предельно тщательно. Чем подробней прояснялась общая картина, тем  мрач-
ней вырисовывалась ситуация. И не только будущая, но и  сиюминутная.  Не
зря вся документация имела грифы "совершенно секретно" и "особой важнос-
ти". Попади она в прессу - и вселенский скандал неминуем.
   Казалось, бандиты имеют все: совершенную спецтехнику, транспорт, ору-
жие, деньги, многочисленные связи среди коррумпированных сотрудников МВД
и Прокуратуры, наемных профессионалов, многие из которых, кстати говоря,
переметнулись в криминальные структуры из "компетентных органов"...
   Большинство серьезных преступлений, как правило, переходили в  разряд
"висяков" - явно заказные убийства,  дерзкие  "наезды"  на  бизнесменов,
умышленное уничтожение материальных ценностей...
   Но даже в редких случаях поимки бандитов, посадить их весьма  пробле-
матично. Свидетели, если таковые и есть, грамотно запугиваются,  вешдоки
исчезают, продажные милицейские следователи профессионально  разваливают
дела, нищие судьи и прокуроры покупаются на  корню,  как  и  руководство
Главного управления исправительно-трудовых учреждений. Зоны всех четырех
режимов (общий, строгий, специальный и тюремный) давно уже  превратились
в школы профессиональной преступности:  авторитеты  криминального  мира,
попадавшие в места лишения свободы из разных регионов страны,  во  время
отсидки делятся опытом "работы", авторитеты умудряются руководить проис-
ходящими на "вольняшке" процессами и изза колючей проволоки.
   Черновик меморандума был почти составлен: картина  получалась  доста-
точно устрашающей. Но главного - резюме, то есть действительно серьезно-
го рецепта борьбы Координатор выдать так и не смог.
   Ужесточить пенитенциарную систему? Такое уже было в начале шестидеся-
тых, когда Хрущев обещал раз и  навсегда  покончить  с  профессиональной
преступностью. Тогда неподалеку от Соликамска была организована экспери-
ментальная зона тюремного режима - и поныне  печально  известный  "Белый
Лебедь". Именно здесь  выработалась  практически  безошибочная  методика
борьбы с так называемой отрицаловкой.
   Блатные авторитеты из близлежащих лагерей свозились в несколько бара-
ков, отгороженных от остальных и от промзоны. Естественно, паханы  выби-
рали из своей среды самого грамотного и влиятельного. Едва только на зо-
не утверждалась власть пахана, как его тут же переводили в БУР, то  есть
в барак усиленного режима, а на его место тут же привозили другого паха-
на с другими "жуликами" и "торпедами" (так называется воровское  окруже-
ние). После утверждения власти, новоиспеченного главаря и его друзей по-
мещали вместе со старым паханом и,  соответственно,  его  друзьями.  Как
следствие начиналась борьба за  власть.  Попытки  массовых  бунтов  пос-
редством засылки "маляв" в другие зоны и на этапы искоренялись  беспово-
ротно и на корню. После жестокого кровопролития между старым и новым па-
ханом побеждал, по Дарвину, сильнейший, трупы хоронились на кладбище зо-
ны, а в нее по этапу тем временем уже направляли  очередного  пахана  со
своими "торпедами"...
   Координатор был совершенно уверен: то, что  при  социализме  казалось
стопроцентной панацеей, теперь, в начале девяностых годов, выглядело  бы
как минимум анахронизмом. Официальный курс Горбачева на "гуманизацию об-
щества" и связанные с ней послабления системы уголовных наказании, равно
как и период "дикого капитализма" с пресловутым  "первоначальным  этапом
накопления капитала", не способствовали возвращению к жестким  коммунис-
тическим нормам ГУЛАГа, а потому следовало изыскивать новые решения.
   Проведение закона о свободном ношении оружия "для необходимой  самоо-
бороны", как уже предлагалось в Верховном Совете?
   В условиях свинцовых мерзостей российской действительности подобное -
совершенная дикость: народ начнет стрелять друг друга в  очередях  и  на
коммунальных кухнях. К тому же новым законом, если бы он каким-то  чудом
был принят, воспользуются прежде всего далеко не  самые  законопослушные
граждане.
   Коренная реформа Уголовного кодекса, содержание осужденных по  амери-
канской системе?
   Тем более нереально: у государства нет столько денег, да и не предви-
дится в ближайшем будущем...
   Хозяин кабинета, отложив чистый лист бумаги, пружинисто  поднялся  со
своего места, подошел к окну, долго смотрел, как по стеклу беспорядочны-
ми траекториями сбегают дождевые капли.
   Над центром Москвы зависла низкая грозовая туча, по Лубянской  площа-
ди, пригибая головы от порывистого ветра, шли редкие прохожие. Им бы его
заботы...
   Повернувшись спиной к белым больничным занавескам на окнах, он  заку-
рил, задумался, покусывая сигаретный фильтр, и вновь его взгляд невольно
упал на портрет Дзержинского, висевший над столом.
   Да, тогда, в романтические времена кровавого противостояния "белых" и
"красных" все было просто: "Губдезертир",  расстреливающий  без  суда  и
следствия, ЧК, решающая любые  вопросы  с  революционной  непосредствен-
ностью, по законам военного времени, система заложников - "сто ваших  за
одного нашего"... Впрочем, считал Координатор, в те времена подобные ме-
тоды целиком и полностью оправдали себя: бандитизм, захлестнувший РСФСР,
был ликвидирован в несколько лет. Теперь же, чтобы посадить откровенного
бандита, надо исписать горы бумаги, опросить свидетелей, провести десят-
ки дорогостоящих экспертиз, разрушить хитроумные  препоны,  выставляемые
адвокатами... Но тот же бандит через несколько лет все равно  выйдет  на
свободу условно-досрочно или по амнистии, но уже куда более  обозленный,
опытный и коварный.
   Стряхивая с сигареты пепел, Координатор косился на казенный портрет и
невольно поймал себя на мысли: наверное, неплохо было бы и вернуть неко-
торые методы родного ведомства, по крайней мере, внутри страны. Ведь  ни
для кого не секрет, что тот же Первый Главупр, занимавшийся  преимущест-
венно внешней разведкой, действовал и действует по формуле "цель  оправ-
дывает средства". У голубоглазых мальчиков и за границей  длинные  руки:
внезапно наехавшей машиной по стенке размазать, током из неисправной ро-
зетки шарахнуть, отравленным зонтиком уколоть, в шахту лифта  столкнуть,
а то и авиакатастрофу организовать.
   Незаконно? Антиконституционно?
   А кто теперь может провести четкую грань между законом и беззаконием?
Да и в любом правиле есть исключения, примеров можно привести массу.
   Тот же лидер  французской  Четвертой  республики  Пуанкаре,  которого
трудно обвинить в нелюбви к высоким идеалам гуманизма и демократии,  од-
нажды распорядился собрать всех парижских уголовников, вывезти их за го-
род и запросто расстрелять.
   А драконовские законы, принятые в некоторых  латиноамериканских  рес-
публиках, - пресловутые "эскадроны смерти"?
   И относительно свежий пример - Южная Корея. Заместитель Координатора,
переведенный к нему из Первого Главупра, некоторое время под видом  тор-
гового атташе проработал в Сеуле, и одним из самых  сильных  впечатлений
была очистка столицы от уголовников. Все решилось  не  просто,  а  очень
просто: Президент Чон Ду Хван, раздраженный медлительностью органов пра-
вопорядка и разгулом преступности, отдал категорический  приказ:  в  три
дня очистить город от бандитов. Что и было сделано - всех более или  ме-
нее серьезных южнокорейских паханов развезли  по  полицейским  участкам,
после чего незамедлительно расстреляли. Резонанс был оглушительный;  эф-
фект получился не столько карательный, сколь  назидательный,  Во  всяком
случае, нынешний Сеул по криминогенности - одна из  самых  благополучных
мировых столиц.
   Расстрел без суда, а значит, нарушение презумпции невиновности,  про-
цессуальных формальностей и прочих конституционных прав?
   Но зато сколь блестящим оказался конечный результат!  Сколько  жизней
сберегла эта антигуманная акция, сколько проблем решила!
   Наверное, это как раз тот вариант, когда цель оправдывает средства.
   Координатор, резко затушив окурок, отошел от окна. Теперь капли,  по-
падающие на оцинкованный подоконник, не успокаивали, а  раздражали.  Ка-
жется, хозяин кабинета понял, что является единственно правильным  выхо-
дом. Мысли работали ясно и четко, нужные  формулировки  возникали  сразу
же, сами по себе - будто бы на автопилоте. Его охватило  такое  чувство,
которое, наверное, должен испытывать летчик в ту  самую  секунду,  когда
тяжелый боевой самолет отрывается от бетонной полосы, а пилот  чувствует
всем естеством - лечу, лечу, все нормально! Сейчас вот только развернусь
на цель, и...
   Расслабил узел галстука, налил себе из термоса кофе,  поставил  перед
собой чашечку и, рассеянно размешав серебряной ложечкой сахар, откинулся
на спинку кресла. Безусловно - иного резюме,  иного  рецепта  избавления
общества от метастаз преступности, кроме грубого  хирургического  вмеша-
тельства, нет и быть не может.
   Да, только физическое устранение всех этих воров, паханов и авторите-
тов - это, пожалуй, единственно правильный путь, единственно действенный
способ наведения порядка в стране. Следствия, суды, зоны не решают проб-
лему. Как когда-то сказал Максим Горький - "если враг  не  сдается,  его
уничтожают". А то, что враги сдаваться не собираются, более чем  очевид-
но.
   Расчистив стол от бумаг и отключив телефоны, Координатор принялся со-
чинять меморандум на высочайшее имя - документ сочинялся на  принятом  в
этих стенах канцелярском новоязе, но он был уверен, что его поймут  пра-
вильно.
   Заканчивая черновик, хозяин кабинета прошептывал каждое слово, каждое
выражение, и слова эти мелкими брызгами падали на финскую мелованную бу-
магу:
   "... оргпреступность серьезно тормозит экономические  реформы,  более
того - самим своим существованием выставляет силовые структуры, в  част-
ности, и государство в целом в крайне невыгодном свете, компрометируя их
в условиях гласности в глазах общественности..."
   "... в силу известных причин лучшие, опытные кадры КГБ не  задейство-
ваны или работают не в полную силу..."
   "... значительная коррумпированность высшего и среднего звена  МВД  и
большой части прокурорских работников не  дает  оснований  считать,  что
борьба с оргпреступностью лишь в формальном соответствии с буквой и  ду-
хом закона принесет весомые результаты..."
   "... в условиях резкого перехода экономики страны на рыночные  рельсы
использование старых методик не может быть оправдано..."
   "... учитывая стремительную криминализацию общества в целом и  эконо-
мики - в частности, принять незамедлительные меры..."
   "... общество оказалось неготовым к сложившейся ситуации..."
   И - самое главное:
   "Кардинально изменить ситуацию может только силовое решение проблемы.
Необходимо создать экспериментальную структуру для физической ликвидации
наиболее влиятельных лидеров отечественной оргпреступности".
   Дописал, несколько раз перечитал вполголоса  -  вроде  бы  достаточно
убедительно.
   Теперь оставалось  немногое  -  отдать  черновик  в  референтуру,  на
"оформление", после чего, перечитав еще раз  и  отредактировав  наиболее
скользкие места (те самые процессуальные формальности вроде  "презумпции
невиновности"), отдать Председателю КГБ...
   К концу рабочего дня все  было  готово  -  меморандум  отредактирован
окончательно и отдан в канцелярию Председателя,  на  прочтение.  Правда,
относительно непосредственных исполнителей возникла небольшая заминка  -
привлекать для этих целей офи