вшему курсанту Горьковской  высшей  школы
милиции, бывшему рабочему объединения "Ритуал", осужденному за изнасило-
вание и дважды бежавшему: один раз прямо из зала суда,  вторично-с  зоны
строгого режима, Ульяновского ИТУ N 8.
   Сверхметкая стрельба на рынке наводила на естественные подозрения,  и
они оправдались. Судя по оперативным сообщениям, человек,  подозреваемый
в убийствах воров в законе Валерия Длугача (Глобуса), Виктора Никифорова
(Калины), авторитетов  Владислава  Выгорбина  (Бобона-Ваннера),  Михаила
Глодина и многих других, - и есть этот самый Александр Солоник.
   Короче говоря, впервые за последние годы в руки милиции попал наемный
убийца.
   Пахло небывалой сенсацией.  Газеты  захлебывались  в  предположениях,
строя самые невероятные догадки. Телевидение, оставив в покое  инфляцию,
очередной парламентский кризис и дежурные высказывания Жириновского, по-
свящало новому герою дня лучшее эфирное время. Наверняка,  если  бы  ко-
му-то пришло в голову провести рейтинг популярности, киллер прочно занял
бы первую позицию, оставив далеко позади Президента, Аллу Пугачеву, Жва-
нецкого и героев  "Санта-Барбары"  вместе  взятых.  Московская  милиция,
внутренне гордясь собой, рапортовала об огромной оперативнорозыскной ра-
боте, проделанной для поимки такого опасного убийцы. Народ, естественно,
от увиденного и услышанного балдел, но никто - ни газеты,  ни  телевиде-
ние, ни милиция не могли дать определенного ответа: кто же стоял за спи-
ной киллера, кто вложил ему в руки большой черный пистолет,  кто  научил
его с ним обращаться, кто, наконец, давал команды на устранение  автори-
тетов криминального мира?
   А виновник всего этого шума с заострившимся лицом, с пересохшими  гу-
бами лежал под серым одеялом с черными прямоугольниками казенных штемпе-
лей, даже не подозревая, что в его жизни  открывается  совершенно  новая
страница...
   Саша очнулся лишь через несколько дней, а очнувшись, ужаснулся  тому,
что ему может грозить. Убийство ментов на рынке - раз, заказные убийства
- два (еще в прошлом году куратор сообщал, что он находится в  оператив-
ных разработках), старый побег со "строгача" - три, участие  в  оргпрес-
тупной группировке, которое ему наверняка будут шить, - четыре...
   И многое-многое другое. Чувствовал он себя предельно  скверно.  Врач,
посетивший пациента во время обхода, сообщил, что  у  него  ампутирована
почка.
   - Конечно, это не смертельно, - принялся  пояснять  завотделением,  -
только вам от этого не легче.
   - Почему? - морщась от боли и все еще непривычного  запаха  лекарств,
спросил Солоник.
   - Потому, что вы убили четырех человек: трех милиционеров и охранника
рынка, - спокойно бросил доктор, изучая  энцефалограмму  больного.  -  А
смертной казни в России пока еще никто не отменял.
   Впрочем, об этом можно было и не говорить. Свидетели, состав преступ-
ления, вешдоки - все это налицо.  И  вряд  ли  какой-нибудь  сумасшедший
возьмется его защищать...
   Но Солоник уже знал, что делать, - тянуть время. Прокуратуру, РУОП  и
прочие ведомства меньше всего интересуют те менты, которых он завалил на
рынке. Для них куда  важней  доказать  его  причастность  к  скандальным
убийствам, а еще важней - выяснить, кто за ними стоит. Можно  попытаться
сыграть именно на этом. Сперва согласиться с  теми  убийствами,  которые
для ментов очевидны, а затем посмотреть: как отреагирует "контора",  что
предпримет?
   И серенький куратор, и его начальство - люди неглупые. Они  наверняка
понимают, что запаленного агента куда дешевле вытащить,  чем  после  его
показаний запалиться самим...
   Если ему, конечно, не уготовили судьбу Андрея Шаповалова.
   Спустя несколько дней Саша, улучив минуту, попросил медсестру  позво-
нить Алене.
   - Вот телефончик, - он сунул ей в руку лоскут бумаги, - она волнуется
за меня... Вы ведь сами женщина, замужем, - Солоник выразительно  взгля-
нул на обручальное кольцо - должны ее и меня понять. Только  не  пугайте
ее. Не говорите про почку. Передайте, что у меня все в порядке, а она уж
решит, что и как...
   А еще через несколько дней в его палату вошли четверо. Неловко  расс-
тавили принесенные с собой стулья, расселись возле  кровати,  со  стуком
поставили на пол тяжелые "дипломаты" и, косясь на капельницу, установили
на специальном штативе видеокамеру.
   Один из них - невысокий, кряжистый, с красным лицом и такой же  крас-
ной шеей, назвался прокурором, для проформы представив остальных: следо-
вателя и двух оперативников.
   - Лечащий врач дал нам разрешение провести допрос, - прокурор  кашля-
нул в кулак. - Предупреждаем, что допрос записывается на  видеопленку...
Итак, после задержания у вас обнаружен паспорт на имя Валерия  Максимова
с вашей фотографией. Нам удалось установить, что вы - Солоник  Александр
Сергеевич, тысяча девятьсот шестидесятого года рождения, уроженец Курга-
на, - прокурор зачастил анкетные данные, но Саша не слушал  его.  Изучая
причудливую паутину трещинок на потолке, он пытался собраться с мыслями,
разыгрывая дебют предстоящего признания. - Вы это признаете?
   Скрывать очевидное было бы как минимум глупо, и Саша ответил коротко:
   - Да.
   - А теперь - все по порядку, - прокурор кивнул  следователю,  который
уже разложил на тумбочке чистый бланк протокола  допроса,  -  записывай-
те... Итак: что вы делали шестого октября на Петровско-Разумовском  рын-
ке?..
   Утренний туман, изморозь, слякотная гадость - таким запомнилось Адво-
кату второе ноября 1994 года. Огромные лужи, рябые от  дождевых  капель,
низкое серенькое небо, словно подкрашенное люминесцентной лампой, табуны
глянцево-блестящих от дождя автомобилей...
   Адвокат выглядел уставшим: день, проведенный в  суде,  давал  о  себе
знать. Российский суд - испытание  на  прочность  не  только  для  подс-
ледственного, но и для его защитника. Все время приходится чего-то ждать
- пока "вертухай" приведет клиента, следователя, у которого вечно  неот-
ложные дела, судью, который постоянно занят, отписок из городского, Вер-
ховного судов, прокуратуры и милиции...
   На небольшой кухоньке юрконсультации трое коллег пили  чай,  обсуждая
казуистические хитросплетения последнего процесса. Адвокат привычно кив-
нул, рассеянно взглянул на стол и,  усевшись,  облегченно  откинулся  на
спинку стула. Только теперь, в шесть вечера он мог позволить себе немно-
го расслабиться.
   Неожиданно в соседней комнате зазвонил телефон, молоденькая секретар-
ша, появившись в дверном проеме на несколько секунд, позвала:
   - Это вас...
   Проклиная  в  уме  судей,   прокуроров,   следователей,   начальников
следственных  изоляторов,  "вертухаев",  а  также  собственную   пункту-
альность, из-за которой пришлось вернуться в юрконсультацию лишь под ве-
чер, Адвокат направился в кабинет.
   Звонила женщина, судя по голосу, серьезная и энергичная.  Говорить  о
сути вопроса по  телефону  она  отказалась  категорически,  и  защитник,
взглянув на часы, преложил ей встретиться сейчас же - благо,  до  юркон-
сультации ей было меньше получаса езды.
   Женщина, назвавшаяся Аленой, выглядела эффектно: по-восточному минда-
левидный разрез глаз, волосы цвета воронова  крыла,  правильные,  как  у
статуи античной богини, черты лица.
   Но не это впечатляло Адвоката - точней, не только это. С такими пред-
ложениями о защите к нему еще никто не обращался.
   - Моего мужа обвиняют в убийстве милиционеров, - с места в карьер на-
чала она в специальной комнате для конфиденциальных бесед,  куда  привел
ее юрист. Взглянув собеседнику в глаза, произнесла верный пароль: -  Вас
порекомендовали одни хорошие знакомые, которым вы в свое время  помогли.
Может быть, возьметесь за это дело?
   Адвокат  выжидательно  кашлянул.  Дело,  судя  по  всему,   выглядело
действительно неординарным. Убийство не одного милиционера, а сразу нес-
кольких.
   - Мне необходимо ознакомиться с подробностями,  -  уклончиво  ответил
он, пытаясь мысленно представить, каковыми они могут быть.
   - Встретимся завтра. И не здесь. Вот номер моего  мобильного  телефо-
на...
   Встреча, состоявшаяся на следующий день в баре одной  из  центральных
московских гостиниц, мало что прояснила. Алена крутилась вокруг да  око-
ло, осторожно начиная издалека. Бросала на собеседника быстрые  взгляды,
а тот лишь наклонял голову - очень интересно, продолжайте, слушаю вас...
   Наконец она решилась:
   - Дело в том, что моего мужа обвиняют не только в убийстве этих мили-
ционеров, но и...
   - В чем?.. - насторожился Адвокат,  понимая,  что  беседа  подошла  к
кульминации.
   - ...и некоторых авторитетов... преступного мира. А потому у  меня  -
два условия. Во-первых - никому не говорить, что ведете это дело  и  где
находится ваш подзащитный. Это особенно касается вашей клиентуры...
   - Какой именно клиентуры? - спросил Адвокат,  пытаясь  сообразить,  о
ком именно идет речь.
   - Из братвы, - спокойно закончила девушка. - А во-вторых,  вы  должны
гарантировать безопасность моего мужа в следственном изоляторе. О  гоно-
раре и технических моментах поговорим особо. Согласны?
   Предложение выглядело неожиданным, чтобы дать на него быстрый  и  од-
нозначный ответ. А потому, закурив, собираясь с мыслями, защитник  отве-
тил:
   - Мне надо подумать. Ну хотя бы дня четыре...
   - Только один день, - внесла поправку собеседница. -  У  нас  слишком
мало времени. Хотите, я найму для вас вооруженную охрану?
   - Не надо, - твердо отказался Адвокат.
   - Но завтра вы дадите мне твердый ответ. Кроме того, вы должны будете
подыскать еще одного адвоката - на ваше усмотрение.  И  последнее...  Вы
сами понимаете, что дело рискованное. Поэтому перед тем,  как  ответить,
хорошенько взвесьте "за" и "против". Итак, до завтра?!
   Дождь лил как из ведра - ритмично работающие "дворники"  не  справля-
лись со стекавшими по лобовому стеклу водяными потоками, и машины,  сто-
явшие на перекрестке, выглядели размытыми, точно нереальные.
   Сидя за рулем своего "бимера", Адвокат терпеливо ждал, пока рассосет-
ся автомобильная пробка: в последнее время пробки стали в Москве настоя-
щим бедствием.
   Да, он согласился взяться за защиту этого человека - хотя  дела  его,
судя по всему, совершенно  безнадежны.  И  он  понимал,  на  какой  риск
идет...
   Наверное, сыграл тот самый здоровый профессиональный цинизм,  который
и помогал ему защищать самых, казалось бы, безнадежных клиентов. В конце
концов, кем бы этот Солоник ни был -  киллером,  бандитом,  убийцей,  он
имеет право на защиту.
   Так почему бы не в его лице? За эти несколько дней  ему  уже  удалось
сделать немало: поговорить со следователем, прокурором,  ознакомиться  с
делом, просмотреть акты экспертиз, мобилизовать старые связи...
   Прокурорские работники, следаки, оперы, едва узнав, кого именно будет
защищать Адвокат, косились на него, как на зачумленного.
   - Ваш подзащитный имеет два побега, и уже только за это ему полагает-
ся высшая мера! - убеждал один начальник.
   - Это самый опасный преступник, какого только знала Россия за послед-
ние десятилетия! - стращал другой.
   - Ему нечего терять, он вполне может захватить  вас  в  заложники  во
время первой же беседы! - откровенно пугал третий.
   Неожиданно вспомнилось уже полузабытое: подмосковный ресторан, вор  в
законе Тенгиз, недавно вышедший на свободу, его приятель  Гурам,  откро-
венная застольная беседа...
   "За всем этим наверняка кто-то стоит, - размышлял Адвокат. - Те,  кто
отстрелы заказывает, как бы убивает двух зайцев:  физически  ликвидирует
неугодных и стравливает друзей покойных авторитетов..."
   "Тут журналисты о какой-то тайной организации писали,  то  ли  "Белая
стрела", то ли еще что-то, - вспомнил он.  -  Государственный  беспредел
против уголовного..."
   "Говорят еще, будто бы на Москве такой киллер есть - Александр  Маке-
донский его "погоняло". В памяти всплыла и такая информация: "Стрелок от
Бога или от дьявола; ни менты его накрыть не могут, ни  пацаны...  Круче
любого Джеймса Бонда..."
   - Вот уж никогда бы не подумал, - прошептал Адвокат в ожидании, когда
же на перекрестке загорится зеленый.
   Наконец стоявшая впереди машина тронулась - отжав сцепление, водитель
включил передачу, и "БМВ", урча мотором, плавно покатила по мокрому  ас-
фальту.
   - Что ж, в добрый путь, - напутствовал самого себя  Адвокат,  видимо,
желая приободриться.
   Он знал: главные события впереди...


   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

   В Москве целых пять следственных изоляторов. Для огромного  мегаполи-
са, ставшего одним из мировых рассадников преступности, очень мало.
   У каждого сизо свои легенды, свой фольклор, законы и традиции, у каж-
дого - свои специфика, репутация и хозяева.
   "Бутырка" числится за ментами, "Лефортово" - за "конторой",  а  "Мат-
росская тишина" находится как бы в совместном ведении. Внешние корпуса -
в компетенции МВД, а внутренний, девятый  корпус  до  начала  девяностых
принадлежал КГБ. Потому и назывался этот корпус специальным -  со  своим
режимом, с собственной охраной и порядками. Правда, после событий авгус-
та 1991 года милиция с удовольствием отобрала у старших братьев-чекистов
незаменимое в ее деятельности здание, но порядки остались прежними:  не-
давняя принадлежность к "конторе" давала о себе знать.
   Ожидать суда и приговора тут куда более престижно и приятно (если так
вообще можно говорить о тюрьме), чем во внешних, обычных корпусах, а тем
более - в "Бутырке". Тут нет огромных "хат",  рассчитанных  на  тридцать
человек, б которые загонялось по сотне; не было  беспредела  администра-
ции. В камеру, рассчитанную на четыре человека, никогда не сажали  пято-
го, как бы ни были переполнены остальные корпуса.
   Именно сюда, на шестой этаж спецкорпуса, в камеру номер 938 и  помес-
тили Александра Солоника.
   Камера оказалась довольно большой, четырехместной, но к  Солонику  по
понятным причинам никого не подселяли - слишком  уж  ценным  выглядел  в
глазах прокуратуры этот узник. Более того - следствие пошло на  уступки:
разрешило поставить туда холодильник и телевизор, разрешило пользоваться
электрокипятильником, разрешило даже соорудить в камере нечто вроде кон-
торки.
   Здоровье шло на поправку - раненный во время ареста киллер уже не ис-
пытывал тошноты, приступов головной боли и ломоты в  пояснице:  сильный,
тренированный организм брал свое.
   Саша понял: теперь можно немного расслабиться. Все, что от  него  те-
перь зависит, он сделает. Интуиция не подводила: на воле о нем помнят, и
уж там наверняка сделают все возможное, - чтобы его спасти.
   Его главный капитал - страх, который он умеет внушать.
   Не для того делали из него жупел, чтобы вот так, за  здорово  живешь,
отдать на раздербан мусорам.
   Допросы шли каждый день: перед прокуратурой открылась радужная  перс-
пектива раскрытия стопроцентных "висяков". И подследственный давал пока-
зания, может быть, даже подробней, чем следовало, - чтобы потянуть  вре-
мя.
   Его возили на следственный эксперимент к кооперативным гаражам на Во-
локоламское шоссе - к месту расстрела  Бобона.  Оперы  предусмотрительно
прихватили каски и бронежилеты как для себя, так и для клиента - на слу-
чай нападения "быков" покойного Выгорбина. Саша охотно показывал, где он
стоял, откуда стрелял, с какой стороны и в какой момент появилась  маши-
на, сколько приблизительно патронов было выпущено  в  "Форд"  Ваннера...
Правда, никого из подельников,  шадринских,  так  и  не  сдал.  Впрочем,
следствие не особенно упорствовало: в глазах  прокуратуры  он  был  куда
опасней и значимей, чем какие-то "быки - исполнители...
   Он уже сознался в убийствах Длугача, тюменских авторитетов и расстре-
ле Калины. Часами рассказывал следователям об оружии, из которого ликви-
дировал авторитетов, и глаза его в этот момент блестели так странно, что
даже опытные следаки отшатывались. Его вынуждали взять на себя Квантриш-
вили и Бешеного, но Солоник был непоколебим, отказываясь от чужого  "ис-
полнения".
   Естественно, вставал вопрос о заказчиках... Саша, и тут продумал  ли-
нию защиты: я эдакий вольный стрелок, свободный художник, я выполнял за-
казы, а от кого, мне неведомо, потому что информацию о жертвах и  деньги
мне передавал посредник. Как найти его, не знаю: обычно он сам меня  на-
ходил... И вообще: давайте я лучше вам об очевидном поведаю, о том,  как
ликвидировал вора в законе Длугача по прозвищу Глобус...
   Следаки качали головами, естественно, не веря ни в "свободного худож-
ника", ни в посредника. Слишком уж примитивно все это выглядело, слишком
топорно.
   Но Солоник и не настаивал: не хотите верить - не верьте.
   Куда больше беспокоило его другое: тут, в  "Матросской  тишине",  его
запросто могли ликвидировать друзья тех, кого он в свое  время  отправил
на тот свет. Саша отлично помнил поговорку,  услышанную  им  в  ИТУ  под
Пермью и в ульяновской "восьмерке": на воле - закон ментовской, на  зоне
- воровской. Помнил - и находил ее совершенно справедливой: в местах ли-
шения свободы масть держат авторитетные зеки, поднаторевшие в  "команди-
ровках" воровские паханы. Уж если они что-то решат, вряд  ли  кто-нибудь
помешает им в исполнении.
   Так что тут, в камере N 938, ему надо было опасаться не ментов с про-
куратурой - он и так был в их руках.
   Опасаться следовало настоящих, подлинных хозяев тюрьмы.
   С такими мыслями он шел на свидание с адвокатом  -  первое  за  время
заключения...
   Адвокат нервничал - подобное случалось с ним редко. Информация,  соб-
ранная им о новом клиенте, была настолько противоречива, что не позволя-
ла составить единую картину: кто этот человек, чьи заказы исполнял, кем,
в конце концов, подготовлен.
   В том, что подследственный Солоник А. С. наверняка прошел курс специ-
альной подготовки, Адвокат не сомневался. Фантастически меткая стрельба,
умение не угодить в ловушки, расставленные милицией, особая, ни с чем не
сравнимая дерзость...
   Было очевидно: профессионала такого класса могло  подготовить  только
государство. И не в люберецких подвалах накачивал он мускулы, не в  под-
московных лесах учился метко стрелять, не в театральной студии при Двор-
це пионеров осваивал курсы театрального грима!
   Стало быть, у него были хозяева, и от них можно ожидать чего  угодно.
В том числе и ему, Адвокату...
   Вежливо кивнув "вертухаю", защитник прошел в  указанный  кабинет.  На
удивление чистые стены, небольшое  окно  в  тюремный  дворик,  забранное
двойной решеткой, столик с двумя кнопками: одна - для  вызова  конвоира,
другая - чтобы поднять тревогу...
   Ничего нового: почти, как в любых следственных  изоляторах.  За  свою
карьеру Адвокат провел в подобных кабинетах сотни часов.
   В тот день он решил поступить так: тут, в "Матросской тишине",  вклю-
чая Солоника, сидели три новых клиента, и он заказал охране всех троих.
   Первый, судя по всему, был обычным уголовником, и ничего непредвиден-
ного от него ждать не приходилось. Адвокат приязненно улыбнулся  "верту-
хаю", и уже спустя минут десять деловито беседовал с  типом,  один  лишь
вид которого наверняка бы довел до инфаркта  любого,  кому  пришлось  бы
встретиться с ним в темном подъезде: налитый злобой  единственный  глаз,
причудливые татуировки, выдающаяся вперед нижняя  челюсть,  напоминающая
выдвижной ящик письменного стола...
   Второй клиент выглядел еще более устрашающе: покатые плечи профессио-
нального спортсмена-силовика, комья перекатывающихся под курткой  муску-
лов, красные кулаки со сбитыми костяшками, агрессивный взгляд и по-блат-
ному "мурчащие" интонации речи, в которой специфических рэкетирских тер-
минов было куда больше, чем обычных слов...
   Когда увели второго и он заказал третьего, Адвокат, закурив, подумал:
третий - серийный убийца и потенциальный террорист должен впечатлять ку-
да больше, чем эти двое вместе взятые. А вдруг в прокуратуре правы: кил-
леру нечего терять, и он запросто захватит его