тени  от
деревьев. Хрустальным, однообразным голосом посвистывала какая-то  птич-
ка. Кружилась слегка голова. Было чувство переполненности неизлитой  ра-
достью. Лось быстро оделся и, не будя Гусева, пошел в библиотеку, но  на
стук никто не ответил. Тогда Лось вышел на двор, первый раз за эти  семь
дней.
   Поляна полого опускалась к роще, к красноватым и  низким  постройкам.
Туда, с унылым перевыванием, шло стадо неуклюжих,  длинношерстых  живот-
ных, - хаши, - полумедведей, полукоров. Косое солнце  золотило  кудрявую
траву, - весь луг пылал влажным золотом. Пролетели на  озеро  изумрудные
журавли. Вдали выступил, залитый закатом, снежный конус горной  вершины.
Здесь тоже был покой, чудесная печаль уходящего в мире и золоте дня.
   Лось пошел к озеру по знакомой дорожке. Те же стояли с  обеих  сторон
плакучие, лазурные деревья, те же  увидел  он  развалины  за  пятнистыми
стволами, тот же был воздух - тонкий, холодеющий. Но Лосю казалось,  что
только сейчас он увидел эту чудесную природу, - раскрылись глаза и  уши,
он узнал имена вещей.
   Пылающими пятнами сквозило озеро сквозь ветви. Но, когда Лось подошел
к воде, - солнце уже закатилось, огненные перья  заката,  языки  легкого
пламени побежали, охватили полнеба таким неистовым золотом,  что  сердце
на минуту стало. Быстро, быстро огонь покрывался пеплом, небо очищалось,
темнело, и вот уже зажглись звезды. Странный рисунок созвездий отразился
в воде. В излучине озера, у лестницы,  возвышались  черными  очертаниями
два каменные гиганта, сторожа тысячелетий, - сидели, обращенные лицами к
созвездиям.
   Лось подошел к лестнице. Глаза еще не привыкли к  быстро  наступившей
темноте. Он облокотился о подножие статуи и вдыхал сыроватую влагу  озе-
ра, - горьковатый запах болотных цветов. Отражения звезд расплывались, -
над водою закурился тончайший туман. А созвездия горели все ярче, и  те-
перь ясно были видны заснувшие ветви, поблескивающие камушки и улыбающе-
еся во сне лицо сидящего Магацитла.
   Лось глядел и стоял так долго, покуда не затекла  рука,  лежавшая  на
камне. Тогда он отошел от статуи, и сейчас же увидел внизу, на лестнице,
Аэлиту. Она сидела, опустив локти на колени, подперев подбородок.
   - Аиу ту ира хасхе Аэлита, - проговорил Лось, с изумлением  прислуши-
ваясь к странным звукам своих слов. Он выговорил их, как  на  морозе,  с
трудом. Его желание, - могу ли я быть с вами, Аэлита? -  само  претвори-
лось в эти чужие звуки.
   Аэлита медленно обернула голову, сказала: - Да, -  и  снова  опустила
подбородок в стиснутые кисти рук. Лось сел рядом на ступень. Волосы  Аэ-
литы были покрыты черным колпачком, - капюшоном плаща. Лицо хорошо  раз-
личимо в свете звезд, но глаз не видно, - лишь болкисти  рук.  Лось  сел
рядом на с
   Холодноватым голосом, спокойно, она спросила:
   - Вы были счастливы там, на земле?
   Лось ответил не сразу, - всматривался: ее лицо было  неподвижно,  рот
печально сложен.
   - Да, - ответил он, и почувствовал холодок в  сердце,  -  да,  я  был
счастлив.
   - В чем счастье у вас на земле?
   Лось опять всмотрелся. Опустил голову.
   - Должно быть в том счастье у нас на земле, чтобы забыть самого себя.
Тот счастлив, в ком - полнота, согласие, радость и жажда жить для  того,
кто дает эту полноту, согласие, радость.
   Теперь Аэлита обернулась к нему. Стали видны  ее  огромные  глаза,  с
изумлением глядящие на этого беловолосого великана, человека.
   - Такое счастье приходит в любви к женщине, - сказал Лось. Аэлита от-
вернулась. Задрожал острый колпачок на ее голове. Не то она смеялась,  -
нет. Не то заплакала, - нет. Лось тревожно заворочался на мшистой ступе-
ни, потер переносицу. Аэлита сказала чуть дрогнувшим голосом:
   - Зачем вы покинули землю?
   - Та, кого я любил - умерла, - сказал Лось. - Жизнь  для  меня  стала
ужасна. Я остался один, сам с собой. Не было силы побороть отчаяние,  не
было охоты - жить. Нужно много мужества, чтобы жить, так  на  земле  все
отравлено ненавистью. Я - беглец и трус.
   Аэлита выпростала руку из-под плаща и положила ее на большую руку Ло-
ся, - коснулась и снова убрала руку под плащ:
   - Я знала, что в моей жизни произойдет это, - проговорила она, словно
в раздумьи. - Еще девочкой я видела странные сны. Снились высокие, зеле-
ные горы. Светлые, не наши, реки. Облака, облака, огромные, белые,  и  -
дожди, - потоки воды. И люди - великаны. Я  думала,  что  схожу  с  ума.
Впоследствии мой учитель говорил, что это - АШХЕ, второе зрение. В  нас,
потомках Магацитлов, живет память об иной жизни, дремлет ашхе, как  неп-
роросшее зерно. Ашхе - страшная сила, великая мудрость. Но я не знаю что
- счастье?
   Аэлита выпростала из-под плаща обе руки, всплеснула ими, как ребенок.
Колпачок ее опять задрожал:
   - Уж много лет, по ночам, я прихожу на эту лестницу, гляжу на звезды.
Я много знаю. Уверяю вас - я знаю такое, что вам  никогда  нельзя  и  не
нужно знать. Но счастлива я была, когда в детстве снились облака,  обла-
ка, потоки дождя, зеленые горы, великаны. Учитель предостерегал меня: он
сказал, что я погибну. - Она обернула к Лосю лицо, и вдруг  усмехнулась.
Лосю стало жутко:  так  чудесно  красива  была  Аэлита,  такой  опасный,
горьковато-сладкий запах шел от воды, от плаща с капюшоном, от  рук,  от
лица, от дыхания, от ее платья.
   - Учитель сказал: "ХАО погубит тебя". Это слово означает нисхождение.

   Аэлита отвернулась и надвинула колпачок плаща ниже, на  глаза.  После
молчания Лось сказал:
   - Аэлита, расскажите мне о вашем знании.
   - Это тайна, - ответила она важно, - но вы человек, я должна буду вам
рассказать многое.
   Она подняла лицо. Большие созвездия, по обе  стороны  млечного  пути,
сияли и мерцали так, будто ветерок вечности проходил по их огням. Аэлита
вздохнула:
   - Слушайте, - сказала она, - слушайте меня внимательно и покойно.

   ПЕРВЫЙ РАССКАЗ АЭЛИТЫ

   Тума, то есть Марс, двадцать тысячелетий тому назад был населен Аола-
ми - оранжевой расой. Дикие племена Аолов, - охотники и  пожиратели  ги-
гантских пауков, - жили в экваторьяльных лесах и  болотах.  Только  нес-
колько слов в нашем языке осталось от этих племен.  Другая  часть  Аолов
населяла южные заливы большого материка. Там есть вулканические пещеры с
солеными и пресными озерами. Население ловило рыбу и уносило ее под зем-
лю, сваливало в соленые озера. В глубине пещер они спасались  от  зимних
стуж. До сих пор там еще видны холмы из рыбьих костей.
   Третья часть Аолов селилась близ экватора у подножья гор, всюду,  где
из-под земли били гейзеры питьевой воды. Эти племена умели строить жили-
ща, разводили длинношерстых хаши, воевали с пожирателями пауков и покло-
нялись кровавой звезде Талцетл.
   Среди одного из племен, населявшего блаженную страну Азора,  появился
необыкновенный шохо. Он был сыном пастуха, вырос в горах  Лизиазира,  и,
когда ему минуло тринадцать лет, спустился в селения Азоры, ходил из го-
рода в город и говорил так:
   "Я видел сон, раскрылось небо и упала звезда. Я погнал  моих  хаши  к
тому месту, куда упала звезда. Там я увидел лежащего в траве сына  неба.
Он был велик ростом, его лицо было, как снег на вершинах. Он поднял  го-
лову, и я увидел, что из глаз его выходят свет и безумие. Я испугался  и
упал ниц, и лежал долго, как мертвый. Я слышал, как сын  неба  взял  мой
посох и погнал моих хаши, и земля дрожала под его ногами. И еще я  услы-
шал его громкий голос, он говорил: "звезда. Там я увидел лежащего в тра-
ве сына неба. Он был велик ростом, его лицо было, как снег на  вершинах.
Он поднял голову, и я увидел, что из глаз его выходят свет и безумие.  Я
испугался и упал ниц, и лежал долго, как мертвый. Я слышал, как сын неб
   Сын неба ударял посохом в камень и выступала вода. Хаши и я пили  эту
воду. И сын неба сказал мне - будь моим рабом. Тогда я  стал  пасти  его
хаши, и он кидал мне остатки пищи, и они были горькими".
   Так говорил пастух жителям на рынках городов. И он говорил еще:
   "Кроткие птицы и мирные звери живут, не ведая когда придет гибель. Но
уже хищный ихи распростер острые крылья над журавлем, и паук сплел сеть,
и глаза страшного ча горят сквозь голубую заросль. Бойтесь.  У  вас  нет
столь острых мечей, чтобы поразить зло, у вас нет  столь  крепких  стен,
чтобы от него отгородиться, у вас нет столь длинных ног,  чтобы  убежать
от всемогущего зла. Я вижу - небо раскрывается и злой сын неба падает  в
наши селенья. Глаз его, как красный огонь Талцетл".
   Жители мирной Азоры в ужасе поднимали руки, слушая эти слова.  Пастух
говорил еще:
   "Когда кровожадный ча ищет тебя глазами сквозь заросль - стань тенью,
и нос ча не услышит запаха твоей крови. Когда ихи падает из розового об-
лака - стань тенью, и глаза ихи напрасно будут искать тебя в траве. Ког-
да при свете двух лун, - олло и литха, - ночью злой паук, цитли, оплета-
ет паутиной твою хижину - стань тенью, и цитли не  поймает  тебя.  Стань
тенью для зла, бедный сын тумы. Только зло притягивает зло. Удали от се-
бя все сродное злу, закопай свою ненависть под порогом хижины. Иди к ве-
ликому гейзеру Соам и омойся. И ты станешь невидимым злому сыну неба,  -
напрасно его кровавый глаз будет пронзать твою тень".
   Жители Азоры слушали пастуха. Многие пошли за ним на круглое озеро, к
великому гейзеру Соам.
   Там, иные из приходивших спрашивали: "Как можно закопать зло под  по-
рогом хижины?". Иные говорили: "Мы не можем закопать зла, потому что  мы
обижены соседями". Иные сердились и кричали пастуху: "Ты обманываешь,  -
обиженные и нищие подговорили тебя усыпить нашу бдительность и завладеть
нашими жилищами". Иные сговаривались: "Отведем безумного пастуха на ска-
лу и бросим его в горячее озеро, - пусть сам станет тенью".
   Слыша это, пастух брал уллу, деревянную дудку, в низу которой на тре-
угольнике были натянуты струны, садился среди сердитых,  раздраженных  и
недоумевающих, и начинал играть и петь. Играл он и  пел  так  прекрасно,
что замолкали птицы, затихал ветер, ложились стада, и солнце  останавли-
валось в небе. Каждому из слушающих казалось в тот час, что он уже зарыл
свое зло под порогом хижины. Многие шли к озеру и купались.
   Три года учил пастух. На четвертое лето из болот вышли пожиратели па-
уков и напали на жителей Азоры. Пастух ходил по селеньям и говорил:  "Не
касайтесь порога, бойтесь зла в себе,  больше  смерти  бойтесь  потерять
чистоту". Его слушали и были такие, которые не захотели противиться  по-
жирателям пауков, и дикари побили их на порогах  хижин.  Тогда  старшины
городов, сговорившись, взяли пастуха, повели на скалу и  бросили  его  в
озеро.
   Ученье пастуха шло далеко за пределы Азоры. Даже обитатели  поморских
пещер высекали в скалах изображение его, играющего на улла. Но было  так
же, что вожди иных племен казнили смертью поклоняющихся пастуху,  потому
что учение его считали безумным и опасным. И вот, настал час  исполнения
пророчества. В летописях того времени сказано:
   "Сорок дней и сорок ночей падали на туму сыны  неба.  Звезда  Талцетл
всходила после вечерней зари и горела необыкновенным  светом,  как  злой
глаз. Многие из сынов неба падали мертвыми, многие  убивались  о  скалы,
тонули в южном океане, но многие достигли поверхности тумы и были живы".

   Так рассказывает летопись о великом переселении  Магацитлов,  то-есть
одного из племен земной расы, погибшей от  потопа  двадцать  тысячелетий
тому назад.
   Магацитлы летели в бронзовых, имеющих форму яйца, аппаратах,  пользу-
ясь для движения растительной силой семян. Они владели ею так же, как вы
владеете силой распадения материи. В продолжении сорока дней они покида-
ли землю.
   Множество гигантских яиц затерялось в звездном пространстве, множест-
во разбилось о поверхность Марса. Небольшое число без  вреда  опустилось
на равнины экваториального материка.
   Летопись говорит:
   "Они вышли из яиц, велики ростом и черноволосы.  У  сынов  неба  были
желтые и плоские лица. Туловища их и колени покрывал бронзовый  панцырь.
На шлеме был острый гребень, и шлем выдавался впереди лица. В левой руке
сын неба держал короткий меч, в правой свиток с письменами, которые  по-
губили бедные и невежественные народы тумы".
   Таковы были Магацитлы, свирепое и могущественное племя. На земле,  на
материке, опустившемся на дно океана, они владели  городом  Ста  Золотых
Ворот. Они знали Высшую Мудрость, но употребляли ее во зло,  потому  что
были злы.
   Они пошли в селения Аолов, и брали то, что хотели, и сопротивляющихся
им убивали. Они угнали стада хаши на равнины, и стали рыть колодцы.  Они
вспахали поля и засеяли их ячменем. Но воды в колодцах было мало, погиб-
ли зерна ячменя в сухой и бесплодной почве. Тогда они  сказали  Аолам  -
итти на равнину, рыть оросительные каналы и строить большие водохранили-
ща.
   Иные из племен послушались и пошли рыть. Иные сказали: "Не послушаем-
ся и убьем пришельцев". Войска Аолов вышли на равнину и покрыли ее,  как
туча.

   Пришельцев было мало. Но они призвали на помощь стихии природы. Нача-
лась буря, задрожали горы и равнины, выступил из  берегов  южный  океан.
Молнии падали с неба. Деревья и камни носились по воздуху, и громче гро-
ма раздавались голоса Магацитлов, читавших заклинания.
   Аолы гибли, как трава от снежной бури.
   Пришельцы поражали их мечами и наводили помрачения: войска Аолов сра-
жались между собой, принимая друг друга за врагов. Пылали селения.  Раз-
бегались стада. Из болот вышли свирепые ча и разрывали детей  и  женщин.
Пауки оплетали опустевшие хижины. Пожиратели трупов - ихи - разжирели  и
не могли летать. Многие тогда видели призрак: на закате солнца  поднима-
лась из-за края тумы тень человека, - ноги его  были  расставлены,  руки
раскинуты, волосы на голове, как пламя. Наставал конец мира.
   Тогда вспомнили пророчество: "Стань тенью для зла, бедный сын тумы, и
кровавый глаз сына неба напрасно пронзит твою тень". Много Аолов пошло к
великому гейзеру Соам и там они старались очиститься. Многие  уходили  в
горы и надеялись услышать в туманных ущельях, очищающую  от  зла,  песню
уллы. Многие делились друг с другом имуществом. Прощали обиды. Искали  в
себе и друг в друге доброе, и с песнями и слезами радости приветствовали
доброе. В горах Лизиазиры верующие в Пастуха построили Священный  Порог,
под которым лежало зло. Три кольца неугасимых  костров  охраняло  Порог.
Желающий очиститься проходил через огонь. Это был суровый и  возвышенный
век.
   Войска Аолов погибли. В лесах были уничтожены пожиратели пауков. Ста-
ли рабами остатки рыбарей-поморов. Но Магацитлы не  трогали  верующих  в
Пастуха, не касались Священного Порога, не приближались к гейзеру  Соам,
не входили в глубину горных ущелий, где в полдневный час пролетающий ве-
тер издавал таинственные звуки - песню уллы.
   Так минуло много кровавых и печальных лет.
   У пришельцев не было женщин, - завоеватели должны  были  умереть,  не
оставив потомства. И вот, в горах, где скрывались Аолы,  появился  вест-
ник, - прекрасный лицом Магацитл. Он был без шлема и  меча.  В  руке  он
держал трость с привязанной к ней пряжей. Он приблизился к огням Священ-
ного Порога и стал говорить Аолам, собравшимся от всех ущелий:
   "Моя голова открыта, моя грудь обнажена, - поразите меня мечом,  если
я скажу ложь. Мы - могущественны. Мы владели звездой Талцетл. Мы переле-
тели звездную дорогу, называемую млечным путем. Мы покорили туму и унич-
тожили враждебные нам племена. Мы  начали  строить  водные  хранилища  и
большие каналы, дабы собирать полые воды  и  орошать  доныне  бесплодные
равнины тумы. Мы построим большой город Саоцера,  что  значит  Солнечное
Селенье, мы дадим жизнь всем, кто хочет жизни. Но у нас нет женщин, и мы
должны умереть, не исполнив предначертания. Дайте нам ваших девственниц,
и мы родим от них племя и оно населит материки тумы. Идите к нам и помо-
гите нам строить".
   Вестник положил трость с пряжей у огня и сел лицом  к  порогу.  Глаза
его были закрыты. И все видели на лбу его - третий глаз, прикрытый  пле-
вой, как бы воспаленной.
   Аолы совещались и говорили между собой: "В горах не хватает корма для
скота и мало воды. Зимою мы замерзаем в пещерах.  Сильные  ветры  сносят
наши хижины в бездонные ущелья. Послушаемся вестника и вернемся к старым
пепелищам.
   Аолы вышли из горных ущелий на равнину Азоры, гоня перед собой  стада
хаши и ведя женщин, детей и девственниц. У Аолов не было страха,  потому
что души их стали кроткими, взоры сильными и сердца мужественными. В го-
рах они познали блаженство столь высокое, что не было теперь зла,  кото-
рое могло бы помрачить его.
   Магацитлы взяли девственниц Аолов и родили от них голубое племя  Гор.
Тогда же начаты были постройкою шестнадцать гигантских цирков  Ро,  куда
собиралась вода во время таянья снегов на  полюсах.  Бесплодные  равнины
были прорезаны каналами и орошены. Из пепла возникли новые  селения  Ао-
лов. Поля давали пышный урожай.
   Были возведены стены Саоцеры. Во время постройки цирков и стен  Мага-
цитлы употребляли гигантские подъемные машины, приводившиеся в  движение
растительной силой семян. Силою заклинаний Магацитлы  могли  передвигать
большие камни и вызывали рост растений. Они записали свое знание в книги
- цветными пятнами и звездными знаками.
   Когда умер последний пришелец с земли - с ним ушло и  Тайное  Знание.
Лишь через двадцать тысячелетий мы, потомки племени  Гор,  снова  прочли
книги Атлантов.

   СЛУЧАЙНОЕ ОТКРЫТИЕ

   В сумерки Гусев, от нечего делать, пошел бродить по комнатам. Дом был
велик, построен прочно - для зимнего жилья. Множество в нем было перехо-
дов, лестниц, комнат, укутанных коврами, пустынных зал, галлерей с нежи-
лой тишиной. Гусев бродил, приглядывался, позевывал:
   "Богато живут, черти, богато, но скучно".
   В дальней части дома были слышны голоса, стук  кухонных  ножей,  звон
посуды. Писклявый голос управляющего сыпал, сыпал птичьими словами, бра-
нил кого-то. Гусев дошел до кухни, низкой сводчатой комнаты.  В  глубине
ее, на плите, вспыхивало масляное пламя над сковородами.  Гусев  остано-
вился в дверях, повел носом. Управляющий и  кухарка,  бранившиеся  между
собою, замолчали и подались с некоторым страхом в глубину кухни:
   - Чад у вас, чад, чад, - сказал им Гусев по-русски, - колпак над пли-
той устройте. Эх, а еще марсияне!
   Пальцами он сделал им какие-то, самому себе непонятные знаки, и вышел
на черное крыльцо. Сел на каменные ступеньки, вынул заветный  портсигар,
- закурил.
   Внизу поляны, на опушке, мальчик пастух, бегая и вскрикивая,  загонял
в кирпичный сарай глухо поревывающих хаши. Оттуда, среди высокой  травы,
по тропинке шла к дому женщина с двумя ведерышками молока. Ветер отдувал
ее желтую рубашку, мотал кисточку на смешном колпачке, на ярко-рыжих во-
лосах. Вот она остановилась, поставила ведерышки и стала отмахиваться от
какого-то насекомого, локтем прикрывая лицо. Ветер подхватил  ее  подол.
Она присела, смеясь, взяла ведерышки и опять побежала.  Завидев  Гусева,
оскалила белые, веселые зубы.
   Гусев звал ее Ихошка, хотя имя ей было - Иха, племянница  управляюще-
го, смешливая, смугло-синеватая, полненькая девушка.
   Она живо пробежала мимо Гусева, - только сморщила нос в его  сторону.
Гусев приноровился было дать ей сзади леща, но воздержался.  Сидел,  ку-
рил, поджидал.
   Действительно, Ихошка скоро опять явилась с  корзиночкой  и  ножиком.
Села невдалеке от "сына неба" и принялась чистить овощи. Густые  ресницы
ее помаргивали. По всему было видно, что - веселая девушка.
   - Почему у вас на Марсии бабы  какие-то  синие?  -  сказал  ей  Гусев
по-русски. - Дура ты, Ихошка, жизни настоящей не понимаешь.
   Иха ответила ему, и Гусев, будто сквозь сон, понял ее слова:
   - В школе я учила священную историю, там говорилось, что Сыны Неба  -
злы. В книжках одно говорится, а на деле получается другое. Совсем  Сыны
Неба не злые.
   - Да, добрые, - сказал Гусев, при