выглядеть игрушечными. Сразу похолодало. "Не меньше чем  на
десять градусов", - подумал Илай.
   Сильвия сделала приглашающий жест рукой, и туристы, став  полукругом,
снова приготовились внимательно ее слушать.
   - Дамы и господа! Посмотрите, какой  прекрасный  вид  открывается  на
королевскую колонию! Сейчас мы с вами на высоте 400  футов  над  уровнем
моря, а сама вершина Виктории находится на высоте 1823 футов. Вы  можете
подняться на нее в вагончиках.
   Подъем туристов наверх осуществляется в специальных вагончиках с 1888
года, и до сих пор, к счастью, не произошло ни одной аварии.  В  киосках
продаются прохладительные напитки и  сувениры.  К  вашим  услугам  также
ресторан, где вы можете пообедать или купить  сандвичи  и  чай.  Дамы  и
господа, я буду ждать вас здесь, у автобуса, через тридцать минут.
   Илай закурил  сигару  и  решил  прогуляться  по  извилистой  тропинке
наверх, к вершине. Он надеялся, что Сильвия составит ему компанию, но ее
нигде не было.
   С вершины  горы  Виктория  открывался  действительно  сказочный  вид.
Сверху  хорошо  просматривались  городская  часть  острова,  гонконгская
гавань и огромный утес, поросший зеленой растительностью, комплекс жилых
зданий, Центральный район, Кеннеди-таун.
   Илай вернулся раньше других, чтобы успеть поговорить  с  Сильвией,  и
очень обрадовался,  увидев  ее  в  салоне  автобуса.  Сильвия  курила  и
улыбнулась ему.
   - Какие у вас впечатления? - спросила она, когда он сел напротив.
   - Просто великолепно! - искренне воскликнул он. - А как, должно быть,
красиво здесь вечером!
   - Да, вы правы. Мы всегда возим сюда туристов вечером. Советую и  вам
приехать сюда с вечерней экскурсией.
   - А экскурсоводом тоже будете вы?
   - Нет. У нас не  такой  длинный  рабочий  день,  -  довольно  холодно
ответила Сильвия, но тут же добавила с улыбкой:
   -  Экскурсовод  вечернего  обзора  -  очень  привлекательная  молодая
девушка. Она вам понравится.
   - Она так же привлекательна, как и вы?
   - Мне трудно оценить себя... Илай.
   Прежде чем он успел что-нибудь сказать, в  автобус  ввалилась  шумная
группа туристов, и  Сильвия  занялась  ими,  отвечая  на  многочисленные
вопросы.
   Экскурсия продолжалась, и Илай,  глядя  в  окно,  думал  о  том,  что
Сильвия специально ведет себя так, чтобы не  оставаться  с  ним  наедине
больше чем на несколько минут. Очевидно, в ее  планы  не  входит  тесное
знакомство с американцем.
   Устав  от  впечатлений,   Илай   почти   не   обращал   внимания   на
достопримечательности, мимо которых проезжал автобус. Лишь когда Сильвия
громко заговорила в микрофон, он поднял голову и сосредоточился.
   - Уважаемые дамы и господа! Мы проезжаем мимо Абердина  -  знаменитой
рыбацкой деревушки. Большинство ее жителей живут на воде  -  в  плавучих
домиках, барках, сампанах  и  джонках.  На  воде  расположены  и  многие
магазинчики, несколько школ и даже церкви.
   История Абердина прослеживается с начала девятнадцатого  века,  когда
морские пираты стали использовать это место для стоянки  судов.  Китайцы
называли его "ароматной гаванью",  что  на  кантонском  диалекте  звучит
приблизительно как "Гонконг", и в дальнейшем весь остров стали  называть
Гонконгом.
   В середине восьмидесятых годов прошлого века, когда Гонконг  уже  был
британской колонией, эту деревушку переименовали в  Абердин  -  в  честь
лорда Абердина, английского министра иностранных дел в то время.
   Интересно, что абердинцы сходят на берег лишь тогда, когда  им  нужно
продать улов - их  единственный  источник  дохода.  Другая  причина,  по
которой абердинцы оказываются на берегу, - смерть. Их хоронят на местном
кладбище, расположенном на дальнем склоне горы.
   В Абердине много ресторанчиков, где туристы  могут  сами  выбрать  на
обед только что выловленную рыбу. Мы возим туда вечерние экскурсии.  Вы,
если пожелаете, можете самостоятельно побывать  в  Абердине,  добравшись
туда на водном такси.
   Илай  рассеянно  слушал  рассказ  Сильвии,  лениво  глядя  в  окно...
Следующий пункт маршрута, Рипалс-Бей, тоже не произвел на  него  особого
впечатления,  хотя,  по  словам  Сильвии,  роскошные  пляжи   с   чистым
золотистым   песком   и   всевозможными   удобствами   и   развлечениями
пользовались у туристов большой популярностью.
   Последним пунктом в  долгой  экскурсии  по  Гонконгу  было  посещение
фабрики шелковых и текстильных изделий Вановена.
   Сильвия снова обратилась к туристам:
   - Уважаемые дамы и господа! Говорят, что каждый город  имеет  сердце.
Если это правда, то сердце моего города  -  это  текстильная  индустрия.
Фабрики по производству шелка и текстиля работают двадцать четыре часа в
сутки, закрываясь лишь на время празднования европейского Нового года  и
китайского Нового года.
   Объемы текстильного производства очень выросли за последние  двадцать
лет, и люди, приезжающие в Гонконг, никогда не уедут  отсюда  с  пустыми
руками. Они обязательно купят у нас прекрасный костюм, элегантное платье
или традиционный китайский халат.
   На фабрике Илай, неожиданно для самого себя, почувствовал  интерес  к
происходящему. Он с любопытством и даже  изумлением  оглядывал  огромные
цеха, в которых, грохоча, работали прядильные машины, чесальные аппараты
и ткацкие станки.
   - Предприятие мистера Вановена считается не очень крупным, - говорила
Сильвия, напрягая голос.  -  В  Гонконге  есть  фабрики,  объем  выпуска
продукции которых вдвое выше!
   Миновав несколько  цехов,  туристы  оказались  в  сравнительно  тихом
помещении - демонстрационном зале,  где  на  широком  экране  шел  показ
изделий  этой  фабрики:  мужские  рубашки,  платья,   халаты,   костюмы,
скатерти... Пока все  с  интересом  смотрели  на  экран  и  обменивались
впечатлениями, Сильвия подошла к мужчине, стоявшему  в  центре  зала,  и
заговорила с ним.
   Илай  закурил  и  постарался  незаметно  разглядеть  ее  собеседника.
Внешность мужчины была весьма колоритной: густая  рыжая  борода,  мощные
широкие  плечи,  холодный  взгляд.  Одежда  самая  обычная:  темно-синий
костюм, белая рубашка с галстуком. Но в его облике явно сквозило  что-то
разбойничье, что-то от морского пирата - одного из тех,  кто  в  прошлом
веке бросал якоря своих судов в гавани Абердина.
   Поговорив с Сильвией, рыжебородый мужчина вышел из  демонстрационного
зала, а она пригласила туристов в автобус.
   Экскурсия продолжалась, и Сильвия сказала в микрофон:
   - Тем, кто мало знаком  с  Гонконгом  и  не  решается  самостоятельно
делать покупки, я советую посетить два больших торговых центра: один - в
районе Натан-роуд на Цзюлуне, другой - на Куинз-роуд, здесь, на острове.
В них огромное количество товаров, самых лучших  и  качественных.  После
посещения этих торговых центров мы отправимся на Кэт-стрит и  на  рынок,
который сейчас называется Аппер-Ласкар-роу. Но старые гонконгцы  никогда
не называют его так. В его торговых рядах вы можете найти абсолютно все,
что производится в мире, причем по самым низким  ценам.  Любопытно,  что
даже местные жители, которые,  казалось  бы,  досконально  изучили  весь
ассортимент, постоянно находят  там  что-нибудь  новое  и  необычное.  -
Сильвия улыбнулась. - Дамы и господа! Те, кто хочет  задержаться  здесь,
могут добраться до отелей на такси. Остальных я буду ждать у автобуса  в
двенадцать часов. Желаю вам удачных покупок!
   Весело переговариваясь, туристы покидали автобус, а Илай обратился  к
Сильвии:
   - Чем вы обычно занимаетесь в течение этого часа?
   Она неопределенно пожала плечами:
   - Хожу вместе с  туристами  за  покупками,  иногда  просто  гуляю  по
Леддер-стрит. Здесь очень интересно, и каждый раз  обязательно  сделаешь
открытие для себя.
   - А сегодня чем вы намерены заняться? - нетерпеливо спросил Илай.
   - Пока не решила.  -  На  серьезном  лице  Сильвии  появилась  легкая
улыбка.  -  Наверное,  все-таки  прогуляюсь  по   Леддер-стрит.   Хотите
сопровождать меня, Илай?
   - С удовольствием!
   На улице царила предпраздничная суета, и это благотворно сказалось на
настроении Илая. Он заметно повеселел. Сильвия, почувствовав перемену  в
нем, сказала:
   - Вы окунулись в настоящую жизнь  Гонконга,  ощутили  ее  движение  и
уловили ритм. Раньше ведь вы бывали в таких  районах  Гонконга,  которые
находятся в стороне от туристских маршрутов - от Голливуд-роуд и вниз до
Куинз-роуд.
   Улица круто поднималась вверх, и по ней навстречу со свистом катились
мальчишки, стоя на плоских досках с колесиками.
   Илай обратил внимание на то, что магазины располагались на нескольких
уровнях, соответственно рельефу, образуя что-то вроде  ступеней  большой
лестницы.
   - Многие семьи обитают здесь всю жизнь, - пояснила Сильвия. - Для них
магазин и дом - одно целое.
   Илай с интересом разглядывал малышей, спавших в подвесных люльках,  и
девочек,  играющих  у  дома  в  кукольное   чаепитие.   Мимо   магазинов
прогуливались веселые туристы, группа мужчин что-то оживленно обсуждала,
рядом с яркой вывеской невозмутимо стоял полицейский.
   Отовсюду  доносились  звонкие  голоса   торговцев,   предлагающих   и
расхваливающих самые разнообразные товары: крысоловки, свежие  фрукты  и
овощи, крикетные биты,  прохладительные  напитки,  говядину  и  свинину,
огромными  кусками   висевшую   на   металлических   крючьях,   куриные,
субпродукты и многое другое.
   На каждом шагу попадались маленькие парикмахерские, из  окон  которых
доносилось громкое щелканье ножниц.
   Сильвия взяла Илая под руку и подвела его к небольшой  группе  старых
китаянок, сидевших на корточках возле молодого китайца. Женщины  держали
в руках измятые листочки бумаги.
   - Этот мужчина - писарь, - шепнула Сильвия  на  ухо  Илаю.  -  Бедные
пожилые женщины неграмотны, и он от их имени пишет письма родственникам,
живущим на материке - в красном Китае.
   Илай заглянул через плечо китайца и увидел, как тот быстро рисует  на
бумаге иероглифы под диктовку одной женщины. Сильвия наклонилась к  Илаю
и перевела:
   "Пожалуйста, передайте моему любимому сыну, что у меня все хорошо..."
   Они отошли от женщин и продолжили путь.
   Илаю стало грустно от мысли, что за внешним благополучием,  изобилием
товаров и услуг в Гонконге скрываются бедность, горе и безысходность.
   - Вы говорили, что Гонконг очень  разный,  -  сказал  он  Сильвии.  -
Теперь я понял, что вы имели в виду.
   Сильвия кивнула.
   - Да, это так. Многие приехали сюда из Китая в поисках лучшей доли, а
некоторые, зная, что им придется жить в бедности, все же предпочли  быть
бедными, но свободными. - Сильвия взяла Илая под руку. - Уровень жизни в
Гонконге постепенно растет, но не так быстро, как хотелось бы.  Я  очень
надеюсь на то, что скоро все наладится!
   Сколько раз в  самых  различных  ситуациях  Илаю  доводилось  слышать
подобные слова! Нет, он не разделял оптимизма Сильвии...
   Они дошли до конца Леддер-стрит и свернули на шумную  Кэт-стрит,  где
продавались, по словам Сильвии,  товары  почти  со  всего  света.  Вдруг
Сильвия остановилась и, взглянув на свои наручные часы, заволновалась:
   - Уже почти полдень. Мне нужно возвращаться в автобус. После обеда  у
нас запланирована еще одна экскурсия. Вы остаетесь здесь или пойдете  со
мной, Илай?
   - Пожалуй, я останусь здесь, - ответил он. Посмотрев ей в  глаза,  он
предложил:
   - Давайте сегодня вечером поужинаем вместе?
   Сильвия улыбнулась:
   -  Оригинальное  предложение!  А  я-то  все  думала,  догадаетесь  вы
пригласить меня на ужин или нет!

Глава 5

   - Прошу извинить меня, достопочтенный, - вежливо  произнес  Йн  Чань,
низко кланяясь и презирая себя за униженные манеры. - Когда пришло  ваше
сообщение, я находился на фабрике. Ситуация складывалась таким  образом,
что я не решился уйти в неположенное время.
   Линь Кэ кивнул и спрятал руки в длинные рукава халата.
   - Все нормально, сын мой, - сказал он. - Я  был  слишком  нетерпелив.
Выдержка - это качество, которого не хватает многим.
   Йн Чань опустил глаза. Как же он ненавидел  этого  мерзкого  старика!
Как ему было противно мчаться к нему, как  собака,  которая  по  первому
свисту бежит  к  хозяину,  и  угодливо  поддакивать  в  надежде  на  его
ободряющий кивок. Но Йн Чань, как  и  все  китайцы,  чтил  традиции.  Он
относился  к  Линь  Кэ  с  уважением  -  к  его  почтенному  возрасту  и
авторитету.
   Что же понадобилось Линь Кэ от скромного молодого рабочего фабрики?
   - Ты трудишься на фабрике Вановена, и именно поэтому я и  хотел  тебя
видеть, - словно угадав мысли Йн Чаня, сказал Линь Кэ. - До  меня  дошли
слухи, будто рабочие собираются бастовать, если  этот  белый  дьявол  не
закроет фабрику на праздник. Это правда?
   - Да, достопочтенный, это правда, - ответил Йн Чань. - Хозяин фабрики
должен уважать наши традиции.
   - Ты организатор забастовки?
   - Рабочие доверяют мне, - с гордостью ответил Йн Чань.  -  Мы  должны
сами бороться за свои права, ведь у нас нет профсоюза!
   Линь Кэ задумчиво посмотрел на молодого рабочего.
   - Никогда бы не подумал, что ты такой  ярый  защитник  угнетенных!  -
усмехнулся он.
   Лицо Йн Чаня вспыхнуло.
   - Наши люди имеют право на отдых! - с дрожью в голосе воскликнул  он.
- Этот Вановен закрывал свою фабрику на европейский Новый год!
   Линь Кэ махнул рукой и безразличным голосом сказал:
   - Ладно, это несущественно. Перейдем к делу.
   Итак, вы планируете организовать забастовку...
   - Да, но мы не хотим, чтобы получилось как в шестьдесят седьмом году,
когда на фабрике  вспыхнул  настоящий  бунт.  Мы  обсуждаем  с  рабочими
предстоящую забастовку и пытаемся выработать план действий.
   - Вы собираетесь бастовать на Новый  год,  потому  что  в  этот  день
полиции будет не до вас? Я правильно понял?
   До чего же умен и проницателен этот старик,  подумал  Йн  Чань.  Надо
вести себя с ним осторожно.
   - Да, вы правы, достопочтенный. Но существует  и  еще  одна  причина,
которая  толкает  нас  на   забастовку:   иностранный   дьявол   Вановен
распорядился, если в этот день рабочие не встанут к станкам, уволить  их
немедленно.
   - Понятно, он действует как настоящий хозяин.
   А скажи, сын мой, к чему все-таки  вы  склоняетесь:  провести  мирную
демонстрацию, подобную тем, что регулярно происходят в Штатах, или же вы
настроены на решительные действия?
   - Пока  мы  обсуждаем  варианты,  -  уклончиво  ответил  Йн  Чань.  -
Большинство рабочих не хотят насилия.
   - Но в случае  провокации  ваша  забастовка  неизбежно  перерастет  в
кровавый бунт, - заметил Линь Кэ.
   - Такой вариант не исключен, - согласился Йн Чань.
   Почему старик так настойчиво расспрашивает о фабрике? Что ему нужно?
   - У Сандера Вановена вспыльчивый, даже взрывной  характер,  и  он  не
потерпит непослушания, - сказал Линь Кэ. - Если кто-то посмеет...
   - Рабочие знают об этом, они ненавидят его, и стоит только...
   Линь Кэ кивнул:
   - Точно, сын мой.
   Йн Чань собрался с духом и задал мучивший его вопрос:
   - Достопочтенный, могу  я  узнать,  почему  вы  интересуетесь  делами
фабрики и рабочими?
   - Ты ошибаешься, сын мой. Меня абсолютно не интересуют ваша фабрика и
рабочие. Они как были кули, так и останутся... -  И,  немного  помолчав,
Линь Кэ вдруг сказал бесстрастно:
   - Я  хочу,  чтобы  во  время  забастовки  Сандер  Вановен  был  убит.
Разумеется, его смерть должна выглядеть как несчастный случай.
   Йн Чань замер от неожиданности. Он почувствовал,  как  по  его  спине
пробежал холодок страха. Конечно, смерть хозяина не огорчит  его,  более
того, он будет счастлив, если погибнут все белые дьяволы, обосновавшиеся
в Гонконге! Но почему этот зловещий старик желает смерти именно  Сандеру
Вановену?
   - Простите меня, достопочтенный, могу я узнать, зачем вы хотите убить
хозяина фабрики? - тихо спросил Йн Чань.
   - Это тебя не касается! - резко бросил Линь Кэ.  -  Если  согласишься
помочь мне, то я хорошо отблагодарю тебя.
   Йн Чань в изумлении молча глядел на старика.
   - Да, сын мой, ты должен помочь мне, именно ты,  и  никто  другой!  -
повторил Линь Кэ. - Смерть Вановена выгодна тебе  как  минимум  по  двум
причинам. Во-первых, Сандер Вановен ненавидит людей желтой расы и уже по
этой причине заслуживает смерти.  А  во-вторых...  -  На  лице  Линь  Кэ
появилось задумчивое выражение. - Сандер Вановен недавно женился, и если
с ним что-то случится, то фабрика перейдет к его жене. Она американка и,
следовательно, будет управлять предприятием по-другому. Ты знаешь, у них
в Штатах приветствуется создание профсоюзов и рабочих гильдий, значит, с
ней будет легче договориться.
   Йн Чань задумался. В глубине души он не разделял оптимизма  Линь  Кэ.
За время работы  он  хорошо  изучил  стиль  управления  Вановена  и  его
администраторов. Если даже хозяина убьют, вряд ли его жена возьмет  дело
в свои руки. Скорее всего она поручит управление фабрикой тем же  людям,
англичанам, которые и сейчас там работают.
   Йн Чань вспомнил, какое унижение он испытал, когда по просьбе рабочих
решился поговорить  с  хозяином  об  их  насущных  проблемах:  повышении
заработной платы, улучшении  условий  труда,  сокращении  рабочего  дня.
Вановен сначала нагло рассмеялся ему в лицо, а затем  просто  выгнал  из
кабинета, с силой захлопнув дверь.
   Йн Чань убил бы Вановена только за тот случай!
   Линь Кэ продолжал говорить бесстрастным голосом:
   - Если ты уничтожишь этого  белого  дьявола,  я  пожертвую  на  нужды
вашего будущего профсоюза значительную сумму - десять тысяч американских
долларов. Кстати, я не буду возражать, если часть денег ты истратишь  на
себя. Никто об этом не узнает.
   - Нет, что вы, достопочтенный! - запротестовал Йн Чань. - Все  деньги
пойдут рабочим!
   Линь Кэ пожал плечами:
   - Меня это не касается, ты сам волен распоряжаться деньгами?
   - Каким способом вы предлагаете убить Вановена?
   -  Ты  застрелишь  его  из  пистолета.  Я  вручу  тебе  его  накануне
забастовки. Разумеется, пистолет не зарегистрирован, и  раньше  из  него
никогда не стреляли.
   - Я плохо знаком с огнестрельным оружием, - с сомнением  произнес  Йн
Чань. - По-моему, нож предпочтительнее. Он быстр, а главное, молчалив! К
тому же у меня есть опыт обращения с ножом...
   - Нет, сын мой, нож в данном случае не  подойдет.  Сандер  Вановен  -
мощный мужчина и силен как бык. Тебе не удастся справиться с ним, имея в
руке лишь нож. Пистолет - лучшее оружие против Сандера  Вановена.  Когда
возникнут паника и суматоха, ты незаметно подберешься к нему и убьешь.
   Линь Кэ подошел к письменному столу и,  улыбаясь,  достал  из  ящичка
деньги.
   - Сейчас я вручу  тебе  аванс  -  две  тысячи  гонконгских  долларов.
Видишь, я полностью доверяю тебе. Надеюсь,  ты  прекрасно  справишься  с
моим заданием.
   - Уверяю вас, достопочтенный, я все сделаю, как вы велите!  -  горячо
воскликнул Йн Чань. - Я уничтожу белого дьявола,  и  духи  моих  предков
помогут мне в этом!

***

   Йн Чань в  приподнятом  настроении  покинул  квартиру  Линь  Кэ.  Он,
разумеется, знал, что этот зловещий  старик  является  главой  одной  из
самых могущественных триад в Гонконге  и  контролирует  игорный  бизнес,
наркотики и проституцию. Ему было хорошо известно и то, что очень многие
китайцы в Гонконге "охотились за драконом", то есть принимали наркотики,
а Йн Чань всегда с презрением относился и к наркоманам,  и  к  торговцам
героином. Деньги, которые ему вручил Линь Кэ, тоже заработаны  нечестным
путем, но в них так нуждаются рабочие фабрики! Разве можно  отказываться
от денег, если они так нужны для  благородных  целей!  А  главной  целью
жизни Йн Чаня была борьба за улучшение положения рабочих.
   Йн Чань родился и  вырос  в  безнадежной  нищете,  получил  начальное
образование, выучился читать.
   Именно книги сформировали личность Йн Чаня,  и  он  стал  убежденным,
пламенным революционером.
   Он восхищался социальным строем Нового Китая, революцион