бог. По-моему,  и  к
двенадцати главным  богам олимпийские  заправилы причислили его  только  для
камуфляжа: вот, мол, и настоящий трудяга от станка восседает на Олимпе! Даже
в те времена, когда олимпийцы были еще  in floribus * /*  В расцвете (лат.).
*/,  о глупости Гефеста ходили анекдоты. Да вот, хотя бы: когда он догадался
о  неверности  своей  супруги  и  с  помощью пресловутой медной  сети поймал
обнаженных  (и,  как  говорится,  "в  самой  недвусмысленной  позе")  тайных
любовников,  разве он повел себя  разумно?! Хотя  бы поколотил обоих, выгнал
жену на все четыре  стороны?! Какое  там!  Он созвал богов и, "дабы устыдить
преступников",  продемонстрировал их  бессмертным. Каков  же был  результат?
Обнаженная Афродита и  другим богам пришлась весьма  по вкусу, к тому же они
убедились воочию, что  красотка доступна. Да  и сама Афродита закусила удила
--- все равно ведь прахом пошло ее доброе имя! И началось тут --- как бы это
выразиться --- поточное  производство рогов для Гефеста... Нет, не могу себе
представить, чтобы Гефест способен был выковать тот чудный горельеф --- щит!
Неправда,  невозможно  поверить. И хитроумные  автоматы  ---  нет, не  верю!
Встречались  и мне  золотые руки,  великолепные  умельцы, весьма беспомощные
притом в делах житейских, но не настолько же!
     Напротив, Прометей,  как  свидетельствуют факты, был очень умным богом.
Сколько раз сам Зевс просил у него совета в важных вопросах.  (И ведь не мог
--- даже Зевс не мог --- провести его с Пандорой!) Так почему же мне верить,
будто щит Ахилла изготовил грубый и глупый Гефест, который, между  прочим, и
на Земле-то не бывал в те времена?! Тогда  как Прометей, как я знаю, был,  и
не где-нибудь, а именно в готовящихся к Троянской войне Микенах!
     Полагаю, спорить здесь не с чем. Вот только позднее мне еще нужно будет
вернуться к вопросу, по  какой все-таки  причине этим изделиям,  выполненным
куда более знатным по происхождению богом, была присвоена марка Гефеста!
     Итак, Прометей в Микенах стал чем-то вроде помощника Кузнеца, мастером,
выпускающим   из  рук   своих  особенные,  уникальные,  высокохудожественные
изделия. Даже при наличии косвенных вещественных и  письменных доказательств
это утверждение  звучало бы чересчур смело, не исходи мы из  того постулата,
что  должен же он  был  что-то делать, что  безделья не вынес бы даже бог. А
если так --- что он мог делать еще, что иное мог он делать?
     У нас  есть все основания полагать, что  Прометей в  Микенах  не сразу,
конечно  же,  добрался  до кузни. Что поначалу им  попытался завладеть двор.
Живой бог  в  Микенах --- шутка ли! Чтобы рассеять все сомнения, исследуем и
эту сторону проблемы: почему  Прометей не мог остаться при дворе,  почему не
освоился, не пустил корни в тесном кружке "родичей"?
     Разумеется,  не затем  так любезно,  детально и  всесторонне  старались
царедворцы помочь ему  разобраться в вопросах внутренней и внешней политики,
чтобы он всего-навсего в них разобрался. А разве мы затем везем на завод или
в  сельхозкооператив  какого-нибудь  фабриканта  из  ФРГ,  чтобы  он  только
дивился, разинув  рот?  Нет,  мы делаем  это для того,  чтобы он, вернувшись
домой, пошатнул капитализм. Хоть  немножко. Скажем, предоставил нам  кредит.
Так и с Прометеем: микенцы  ждали, чтобы он определил  свою позицию и оказал
божественную  поддержку (в  те  времена  это  именовалось  пророчеством). От
Прометея  ждали пророчества, хотя он сразу же объяснил, не так ли, что умеет
"провидеть будущее" ---  рассчитывать  наперед, но пророчествовать не умеет.
Объяснить объяснил,  однако придворная  знать уразумела тотчас, что Прометей
просто не понимает, что такое "пророчество". И продолжала ждать его.
     Ожидал пророчества тот же Атрей по поводу междоусобицы с братом Фиестом
и верховной власти, "назначенной ему самим Зевсом". Конечно, довольно скоро,
хотя, когда  именно --- уточнить не могу, Атрей и завел о том разговор.  Что
мог ответить  ему  Прометей? Попробуем уловить ход его  божественной  мысли.
"Если  ты  захватил силой  эту твою  Зевсом назначенную верховную власть, то
кто-то другой  и  у  тебя может отнять ее силой". Пусть он не  слово в слово
сказал так, но иного "пророчества" дать не мог. "Рассчитать вперед" в данном
случае  по  данному  вопросу  можно  было  только  так.  Ну  и  пророчество!
Столько-то Атрей знал и сам. И такое "пророчество", разумеется, обнародовать
на захотел.
     Или  еще один щекотливый вопрос и  опять затрагивавший авторитет Атрея:
общественное  мнение не было единодушно относительно того,  кому персонально
дал огонь  Прометей. Вообще-то полагали,  что Форонею,  отцу  Пеласга. Но  в
противовес   этому   "святое  семейство"  старалось   утвердить  собственные
традиции: огонь  получил один из их предков, вопрос только в том, кто именно
--- Пелоп или  Тантал? И Атрей прямо задал вопрос тому, кому это ведомо было
лучше всех: верно ли, что он дал  огонь Форонею? Прометей  самым решительным
образом  ответил отрицательно.  Великолепно!  Теперь уж Атрей повторил  свой
вопрос публично, перед всем двором и множеством  гостей. "Заявляю совершенно
твердо, --- повторил Прометей, ---  я дал  огонь  не  Форонею". --- "Значит,
Пелопу,  не так ли?" --- "Нет, не Пелопу". --- "Ах, ну,  конечно,  Танталу!"
--- "Нет, не Танталу". --- "Всеблагое небо, тогда кому же?!" --- "Человеку",
--- сказал Прометей. Но что это значит ---  "Человеку"? Это же ничего еще не
значит! Кто он, человек, ---  ведь было же какое-то имя у того царя!.. И тут
полились  пространные  рассуждения,  поистине   пустословие  ---  вернее  не
скажешь!  Тогда,  дескать, еще и слова  такого не  было --- "царь". (Да  что
"царь"  ---  и  рабов,  выходит,  не существовало!)  А был  только  Человек,
которому  Прометей и дал огонь, дабы  отличить его от Животного.  Вернее, от
прочих животных. И говорить-то Человек еще не умел, только блеял невнятно, и
уж какой беспомощный был... Предок Атрея, предок присутствующих владетельных
"родичей" --- блеет! Да еще беспомощен! И --- вовсе невероятное:  он во всем
был равен  слугам!  В конце  концов,  еще  выяснится,  будто  он равен был и
предкам дикарей этих, что в свинячих шкурах ходят!
     В самом  деле,  ситуация немыслимая! Атрей  на  вершине  славы,  Атрей,
которому сопутствует успех за успехом...  Впрочем, что же --- Атрей! Возьмем
хотя бы нашу  просвещенную  эпоху, эпоху демократизма  и научного  мышления!
Разве посмели бы мы опубликовать в газете, что такой-то политический деятель
происходит  от обезьяны? Или в областной газете --- что предок представителя
совета блеял? Или в армейской газете  --- что предок генерала был совершенно
беспомощное существо?
     Продолжать  ли? Вспомнить ли о том, как высказывался Прометей  о войне?
"Кто возьмет в руки меч,  тот сам  может быть сражен им. Кто хочет раздобыть
рабов, рискует сам попасть в рабство. Кто жаждет победы, может сам оказаться
побежденным". Вот тебе и пророчество!
     А что  говорил он  о  рабах?  "Так вот  же  они, излишки  рабочей силы,
незачем ради этого отправляться за море!" Сразу видно, что не доводилось ему
иметь дело с дикарями в свиных шкурах!
     Или о "вонючих сидонцах": "А вы поступайте, как они!" Ну и ну, тогда уж
надежнее пиратство.
     Высказывался он, разумеется,  совсем не  категорически.  Просто задавал
вопросы: "А  у них  разве  нет  оружия?..  Ну,  а  если он  захватит тебя  в
рабство?.. А может, и вам поступать, как сидонцы?"
     Да и вообще --- уж эти его вопросы!
     Ученые мужи,  толкуя исчезновение  Прометея, оперируют двумя терминами,
и,  по  моему  разумению,  совершенно  напрасно, ибо термины  эти решительно
ничего не объясняют. Они говорят: потому исчез Прометей, потому  сохранились
двенадцать  олимпийцев, что двенадцать олимпийцев были богами  полиса, тогда
как  Прометей ---  богом tekhne * /*  Ремесло, искусство  (греч.).  */. Я не
стану сейчас отвлекаться  и напоминать о том, что двенадцать олимпийцев тоже
не все были  богами  полиса, то есть олицетворяли идею государственности,  в
особенности же не  были  таковыми сотни  богов и божков помельче вокруг них,
которые, однако,  тоже  сохранились.  Нет,  то,  что  произошло с Прометеем,
произошло в Микенах. Там, где Прометей жил после освобождения.  Именно  в те
самые десятилетия, перед Троянской войной.
     Прометею рассказывали о наиболее  животрепещущих, наиболее злободневных
проблемах  микенской  политики.  И просили  пророчества. А  он  ---  мудрец,
"промыслитель",  "провидец"  ---   анализировал,   "рассчитывал"  и  все  им
выкладывал начистоту, как и подобает богу, который любит Человека.
     И потому потерпел крах.
     Правда,  господа микенцы в основном отмалчивались --- но что они думали
про  себя  относительно  его  "предсказаний"!  Те,  кто  подоброжелательней,
фыркали:  "Сразу видно,  что  с  неба свалился!",  "Право,  наивные  у  него
представления   об   элементарнейших   законах  экономики".  А  злые   языки
нашептывали:  "Видно,  Геракл  его  уже обработал".  Или  даже:  "Ставленник
Геракла, дело ясное!"
     Однако поначалу, и еще очень долго, озабоченно морщились микенские лбы:
"А он  хитрей, чем мы предполагали,  --- так  и норовит  нас облапошить!" И,
утомясь от усилий,  время  от  времени  уже  подумывали:  может, и не  стоит
просить у Прометея совета.
     А  Прометей,  вероятно,  слушая  их пререкания, приходил к выводу,  что
тратить  время  на  бдения  в  государственном  совете  ---  дело,  кажется,
совершенно пустое.
     Но  будем  осторожны  ---   очень   осторожны!  ---  рассуждали  столпы
микенского общества. Ведь Прометей  --- бог!  Да,  как  ни смотри,  бог!  И,
похоже, не  столь уж  опальный, не в такой уж немилости у Зевса, ведь с  тех
пор, как он здесь объявился, в городе --- никаких бедствий, напротив! (Да, и
Зевс, как только дело касается какого-либо божества, всегда на защиту своего
рода-племени становится!)
     И  микенцы  снова  и  снова  старались прямо  или  обиняками  нащупать,
выпытать с осторожной почтительностью, в чем  состоит его божественная сила.
Странно казалось им, что Прометей не требует  себе  храма, жертвоприношений,
не назначает обрядов, да они не слишком  ему тут и верили; просто  приняли к
сведению, что высказываться  на сей  счет он пока  не  желает. Видно, помочь
городу не очень-то способен. Но повредить --- может!
     Надо полагать, им все больше не давал покоя вопрос, какие имеются в его
распоряжении  санкции.  Вопрос чрезвычайно  важный, быть может наиважнейший!
Подбирались они к нему всячески, и так и эдак, со всех сторон.
     ---  Не  прогневайся,  господин  мой, но  ведь  мы не  знаем  обрядов и
церемоний, тебе угодных,  и домочадцы наши и слуги того не знают. Будь добр,
поведай нам,  что запрещаешь ты, как и за какие  провинности караешь! Ни  за
что на свете не желали бы мы оскорбить тебя, не хотели бы по незнанию своему
совершить  нечто такое, из-за чего мы сами или слуги  наши вдруг ослепли бы,
или обратились  в летучих мышей, или подверглись иной какой напасти, как это
у вас, богов, в обычае.
     А Прометей и  в сотый раз твердил одно и то же: поймите  же  наконец, я
--- добрый бог!
     Чем, разумеется, ничуть  их не успокаивал. Оно и понятно. В самом деле,
взять  хотя  бы Гестию  --- тоже ведь  добрая  богиня, уж  кто-кто, а Гестия
действительно добра. Всякий раз, как на небесной  агоре  * /* Место народных
собраний в древнегреческих городах; там же вершился суд. */ идет суд, Гестия
неизменно  стоит за  обвиняемого.  Гестия  охраняет путников, у Гестии  ищут
спасения  преследуемые, она  в самом  деле сплошная доброта ---  еще  бы ---
богиня домашнего  очага.  Однако,  оскорбленная,  умеет  наказывать  и  она,
наказывать ужасно!
     Но Прометей только смеялся на это:
     --- Гестия умеет, а я нет. Ну как вы не понимаете: я --- добрый бог.
     В конце  концов они поняли  ---  долго-предолго не понимали,  но  потом
все-таки поняли: как  видно, бывает  и такое. Боги есть всякие, почему же не
быть и Прометею --- доброму богу. Поняли, что  это природа Прометея --- быть
добрым  богом, и  самая суть  его в том, что он добрый бог, а не  был  бы он
добрым  ---  не  был  бы и Прометеем,  вообще  уже не существовал бы.  Иными
словами, Прометей не может не быть добрым богом.
     Повторяю, поняли  это много-много времени  спустя. По  моим наблюдениям
---  даже  при  регулярных соприкосновениях,  --- проходит  лет  пять-шесть,
покуда люди поймут такое и поверят.
     А пока что микенцы еще боялись.
     Между тем  двор  по-прежнему  волновала  Прометеева  цепь. Естественно:
железная  цепь такой  величины и в  самом деле вещь незаурядная. Ну, хорошо,
Прометей отказывается  от храма, не желает и корпуса жрецов  для почитания и
хранения цепи.  Что-то здесь,  конечно, не  так,  но,  черт возьми, в  конце
концов у него есть  на то  свои  причины: он не желает отдавать свою цепь ни
храму  Зевса, ни Геры или  кого-то другого,  желает  сохранить  ее  себе  на
память.
     Да, но что значит --- "сохранить на память"? Если бы  он  действительно
сохранял се!
     Но мы знаем: Прометей только что отхватил от цепи солидный кусок, чтобы
выковать шлем для  Геракла. Мы заблуждались бы относительно Прометея, вообще
не  поняли бы  его сущности, если  бы  предположили,  что  он  способен  был
отпустить  Геракла  в новые его  опасные и  дальние  походы  все  с  той  же
бутафорской львиной мордой на голове, когда у него самого лежит без дела ---
просто  так,  на  память! ---  великолепная,  выкованная  Гефестом  цепь  из
благороднейшей стали.  (Что-что, а делать  цепи Гефест был мастер:  однажды,
как мы  знаем, он и  Геру на цепях подвешивал. Правда, для Геры сковал их из
серебра. Все-таки --- мать.)
     Шлем все еще  не найден, и описаний его нет, однако, зная другие работы
рук Прометеевых,  можем не  сомневаться:  Прометей сделал  для Геракла очень
красивый  шлем.  Он был тоньше, легче бронзовых и притом прочнее.  Но  почти
полуметрового куска цепи как не бывало! Что он делает?! Так вот и собирается
растранжирить  все?  Нет,  это  недопустимо!  Город-то  бедный.  Ну, хорошо,
хорошо, богатый,  конечно, богатый, самый богатый город в Европе. И все-таки
--- бедный в сравнении с лелеемыми им планами, грандиозными планами! Да и не
в том дело --- просто  сейчас как  раз  такое  время, когда каждый талант на
счету!  Прометей  --- гость Микен,  он даже намерен как  будто  вообще здесь
обосноваться ("О, для нас это высокая честь!"), но его цепь --- неважно, где
она  висит, в храме или у него дома, как память, --- это городская реликвия,
общая  драгоценность, сокровище, принадлежащее всему  городу!  И  вот, часть
этого бесценного  металла  --- на голове Геракла;  кто  знает, куда еще этот
шлем  попадет, где окажется?! Что за беда, если бог дает  какие-то  туманные
советы?  Это все  пустяки:  вежливо его  выслушаем и поостережемся  советами
пользоваться. Но железная его цепь --- это деньги! Сокровище!
     Вот только кто решится сказать ему, да и как такое сказать? Отобрать-то
все же нельзя. Даже если это правда, что он  "добрый бог" и мстить не будет,
не годится столь грубо нарушать законы гостеприимства. Можно  ли  подвергать
себя гневу Эриний?
     Вот  если бы он сам отдал ее, свою цепь! Не отбирать  и даже не просить
--- но сделать так, чтобы отдал сам, по собственному почину.

        Женщины

     И   тут   настало   время    ---   откладывать    больше   нельзя   ---
продемонстрировать  результаты  моих  исследований еще  в одном направлении,
весьма  щекотливом   и  для  многих  утонченных   натур,   боюсь,  по  праву
оскорбительном: о женщинах в жизни Прометея.
     Думаю,   на  основании   всего   предыдущего   любезный   Читатель  уже
догадывается, что в намерения мои не входит пичкать его скользкими сплетнями
и пустыми выдумками. Щекотлива тема или нет --- мы должны  смотреть правде в
глаза,  ибо  эта правда  строго  научна: в жизни Прометея женщины были. Даже
допуская, что  долгий и мучительный плен Прометея (хотя  он и  не  сказался,
по-видимому,  губительно на  общем  состоянии  этого  вечного организма  ---
относительно вечного, как мы теперь  знаем) все же несколько подпортил, а то
и  вовсе  иссушил,   по  крайней  мере  отсутствием  практики,  его  мужские
способности, --- нам весьма трудно представить себе, чтобы микенские женщины
тихо и безропотно приняли к сведению: в их городе, среди  них живет-поживает
некий  бог  и  ---  нигде  ничего!  Припомним  хотя бы  отдельные,  все  еще
недостаточно воспетые  достоинства женщин.  Например,  их чисто  материнские
свойства --- неизменную готовность прийти на помощь воздержанному мужчине, с
решимостью врачевателя  подступиться к тому, кто самой воздержанностью своей
возбуждает подозрение в некоей неполноценности.
     Не забудем и о  том, что  мы находимся в тринадцатом веке до нашей эры,
когда Зевс, а также --- с  большим или меньшим успехом --- Гермес,  Аполлон,
Посейдон то и дело впутывались в бесчисленные любовные приключения на Земле.
Этнологи, по следам Фрейда,  связывают это с осознанием роли оплодотворения,
образованием  патриархата, захватом ионийцами и ахейцами своей новой родины,
сопровождавшимся, как правило,  насилиями, и  в первую очередь  над  жрицами
предэллинских  культов. Не  вступая  в дискуссию  по  существу, скажу:  даже
отвлекаясь  от  внутренних  противоречий, таящихся в  таком объяснении, даже
соглашаясь  считать,  что  память  человечества  позднее  приблизила события
незапамятной  древ  ности  к обозримым границам  ---  в "ракурсе"  временной
перспективы,  --- то есть к  десятилетиям кануна Троянской войны, я все-таки
не вижу необходимости  в подобных псевдорационалистических  толкованиях. Для
нас гораздо существеннее подумать  просто о том, что у  каждого  народа была
эпоха, когда он видел своих богов лицом к лицу,  беседовал с ними, как и они
с ним, сидел с ними за одним столом и они тоже  вкушали его пищу, когда боги
нет-нет  да  и вступали в сожительство с  дочерями человеческими. И от такой
связи происходили  незаурядные  личности, как,  например --- уже напоследок,
--- Иисус. Такое явление не объяснить просто "осознанием", от чего рождаются
дети.  Поэтому  оставим  в  покое  псевдорациональные,  уводящие  в  сторону
толкования, удовлетворимся самою реальностью!
     То  есть в  нашем случае  удовлетворимся тем фактом,  что именно в  это
время ---  не  так ли? --- спартанская царица, эта  провинциальная  дамочка,
несколько  пренебрежительно  третируемая  в микенских  кругах,  стала  вдруг
распространять слухи, что  несет яйца от самого Зевса. ("Чисто  гусыня!" ---
это не я говорю, это говорят про нее микенские дамы; и похоже, что их мнение
разделяет  сам Зевс, иначе с чего бы  он  являлся ей, как я уже упоминал,  в
образе  лебедя?!)  А  теперь  представим  себе  душевное  состояние  знатных
микенок. Ведь "спартанская гусыня"-то полубогов высиживает, отпрысков Зевса!
     В этой ситуации  божественная природа Прометея,  его  происхождение  от
старшей ветви богов, несомненно, приобрели особое значение в кругу микенских
дам.  И  многие  из  них  ---  особенно  же  те, кто постоянно  был озабочен
поддержанием своего престижа, --- также решили, что непременно произведут на
свет полубогов. В виде ли яйца или  как-то иначе, это дело десятое, но, коль
скоро Прометей  находится в Микенах, надо пользоваться случаем! Сколько было
подобных дам и кто они  были  поименно, знать  нам не  дано. Да  и  вряд  ли
когда-либо это  станет известно. Но  типаж угадать  можно. Почти несомненно,
что среди них была Адмета, дочь Эврисфея. Можем мы  угадать приблизительно и
то, как пытались осуществить  свои  намерения эти дамы.  Адмета, конечно же,
прямо отправилась к Прометею под покровом  ночи в сопровождении единственной
наперсницы и,  сбросив  плащ, без  проволочек возлегла с  ним рядом.  Адмета
почитала  себя  ре