Елена ПРОКОФЬЕВА и Татьяна ЕНИНА
   КНЯЗЬ ГРЯЗИ



ПРОЛОГ

ГОЛОВА В ХОЛОДИЛЬНИКЕ

   Я не знаю, в какой момент своей убогой биографии я вдруг стала  одним
из действующих лиц этой гнусной, жуткой и грязной истории.
   В тот день, когда я  обнаружила  в  холодильнике  отрубленную  голову
своего мужа?
   В тот день, когда в нищенке, побиравшейся  в  подземном  переходе  на
станции Проспект Мира, я узнала дочь моего мужа ( его  дочь  от  первого
брака, а значит  -  мою  падчерицу  ),  четыре  года  назад  похищенную,
пропавшую без вести и считавшуюся погибшей?
   Или же - когда я приняла безумное решение выйти за Андрея замуж?
   Не знаю...
   Наверное, косвенно участвовать в этой истории я  действительно  стала
со дня свадьбы, но непосредственно соприкоснулась и осознала  весь  ужас
ситуации  только  в  тот  день,  когда  обнаружила   голову   Андрея   в
холодильнике.
   Это было настолько неприятно,  что  сразу  вышвырнуло  меня  из  мира
фантазий и я оказалась в реальности... В странной и страшной реальности,
больше похожей на фильм ужасов, и в эту реальность  мне  оказалось  куда
сложнее поверить, нежели во все свои безумные фантазии.
   Было так...
   Поскольку моя падчерица Ольга в свои десять лет не умела  ни  читать,
ни писать, а для полнейшей реабилитации после пережитого  ее  необходимо
было отдать в школу, причем, по возможности, в класс, соответствующий ее
возрасту, мой муж Андрей, с которым я к тому времени развелась почти, но
еще не окончательно, нашел для Ольги репетитора: очень  милую  старушку,
бывшую учительницу начальных  классов  -  ее  порекомендовали  нам,  как
человека, имеющего опыт в общении с трудными детьми. А Ольга,  при  всей
своей внешней  покорности,  была  очень  трудным  ребенком,  и  человек,
лишенный соответствующего опыта, не справился бы с  ней,  будь  он  даже
выдающийся педагог. А старушка - справлялась, да так, что за две  недели
занятий Ольга не только выучила азбуку, но и научилась читать простейшие
тексты. Мы с Андреем нарадоваться не могли на милейшую Лилию Михайловну,
и я возила к ней Ольгу каждый день, как в школу, к восьми тридцати утра,
и отсиживала на диване с книжкой время  четырех  уроков  по  сорок  пять
минут, плюс десятиминутные перемены, проводимые Ольгой  на  кухне  Лилии
Михайловны, за чашкой чая.
   Так вот, в тот день я так же повезла  Ольгу  к  Лилии  Михайловне,  и
отсидела на диване с книжкой - я как раз в очередной  (  восьмой  )  раз
перечитывала "Валькирию" боготворимой мною Марии Семеновой - а потом, на
обратном пути, я купила два десятка яиц и  полтора  кило  очень  хороших
копченых сарделек, и, войдя в квартиру, поспешила к холодильнику,  чтобы
переложить яйца из ненадежной сеточки в судок...
   В холодильнике лежала отрубленная голова.
   Голова моего мужа Андрея.
   Моего мужа и отца Ольги...
   Лежала  на  большом  блюде  из  английского   столового   сервиза   и
страдальчески скалилась...
   Крови почти не было. Даже странно... Такой аккуратный  красный  срез!
Чуть наискось... Черные сгустки на срезах сосудов...
   Я захлопнула холодильник.
   Наверное, мне следовало бы завизжать, как визжат  в  таких  ситуациях
героини американских триллеров.  Но  в  коридоре  стояла  Ольга.  Ольга,
которой только недавно исполнилось десять  лет,  Ольга,  которая  и  так
пережила достаточно, и не к чему ей было  дергаться  от  моего  визга  и
лицезреть отрезанную голову отца... Отца, которого она почти не помнила,
но к которому уже начала привыкать... Да  и  вообще  -  незачем  ребенку
видеть отрубленную голову, кому бы эта голова не принадлежала  до  того,
как ее отделили от тела!
   Я захлопнула холодильник  и  вышла  в  коридор,  вместе  с  яйцами  в
ненадежной сеточке и сардельками в капроновой сумке.
   Представляю, какое выражение было в тот момент  на  моем  лице...  И,
главное, цвет! Цвет моего лица наверняка оставлял желать лучшего.  Я  не
любила Андрея, много раз мне самой  хотелось  убить  его,  но  голова  в
холодильнике, на блюде из столового сервиза - это уж слишком!
   Но Ольга, казалось, ничуть не удивилась моей  бледности  и  выражению
ужаса  на  моем  лице.  Даже  напротив  -  она  словно   ждала   чего-то
подобного...  Она  словно  знала,  ЧТО  я  только   что   обнаружила   в
холодильнике...
   Ольга  серьезно  посмотрела  на  меня  своими  громадными   холодными
глазами, и - улыбнулась! Улыбнулась торжествующе и гордо!
   И пошла в свою комнату...
   А я осталась стоять в коридоре, с яйцами в сеточке  и  сардельками  в
сумке, ошеломленная, напуганная, недоумевающая...
   Да, Ольга очень трудный ребенок! При всей своей внешней покорности...
   Правда, должна признать: мое участие в  этой  истории  ограничивалось
тем, что я боялась, волновалась, переживала, делала глупости, попадала в
затруднительные ситуации и навлекала неприятности на  головы  всех,  кто
окружал меня в этот период.
   Так что вряд ли меня можно назвать  ГЕРОИНЕЙ  этой  истории.  Я  была
просто действующим лицом. ГЕРОЯМИ были другие.
   И я хочу сразу же предупредить:  мало  кто  решится  ПОВЕРИТЬ  в  эту
историю.
   Потому что в обыденном представлении обычных людей  БОМЖ  -  то  есть
лицо без определенного места  жительства  -  полностью  деклассированный
элемент  и  просто  НЕ  МОЖЕТ  состоять  ни  в  какой  секте,  НЕ  МОЖЕТ
подчиняться никаким законам, НЕ ДОЛЖЕН поклоняться никакому  Богу!  БОМЖ
существует вне закона, питается со  свалки  -  испорченными  продуктами,
изъятыми со складов, если,  конечно,  успевает  выхватить  эти  продукты
из-под колес упрессовывающего их бульдозера - одевается в то, что найдет
в помойке или снимет с припозднившегося прохожего, да и вообще  -  БОМЖи
живут, как туристы, кочуя с места на место, из города в город, сношаясь,
рожая и умирая по пути... Какая уж тут секта!
   А  уж  если  секта  называется  Империей,  если  внутри  этой   секты
существуют определенные иерархические порядки и  даже  обряды...  А  Бог
зовется Вельзевулом, Баал-Зеббулом, Баал-Зебубом, Повелителем Мух...
   Вы скажете: "Прочитаю еще полторы страницы этого бреда - и брошу!"
   И, скорее всего, вы будете совершенно не правы...
   И, в общем-то, нет у меня права даже  на  то,  чтобы  записывать  эту
историю. Потому что очень многого  я  до  сих  пор  не  понимаю!  Да  не
стремлюсь понимать. Потому что - страшно.
   Потому что, хотя эта история имела  некий  финал,  на  самом-то  деле
ничего не кончилось...

ЧАСТЬ 1

   "Миллиарды гадких и отвратительных крыс  всевозможных  разновидностей
ежеминутно снуют, жрут и чавкают на свалках и помойках.
   Триллионы мерзких, скользких, тошнотворных червяков и опарышей  ведут
оживленную возню в почве и в мертвой плоти, зарытой в ней.
   Сотни тысяч вонючих больных бомжей "озонируют"  воздух  в  городах  и
поселках.
   Бесчисленное множество алкоголиков и  наркоманов  ежесекундно  падают
лицом об асфальт и прочую твердь.
   Триста шестьдесят пять раз в году туго всходит и стремительно заходит
солнце.
   Это планета Земля!
   Единственная   планета   во   Вселенной,    где    читают    "Хронику
происшествий"!!!"
   "Московский комсомолец"
   ("Хроника происшествий")

Глава 1

НАСТЯ

   В тот день, 28  августа  1996  года,  я  сообщила  маме  о  том,  что
собираюсь развестись с Андреем.
   Решиться на это мне было нелегко... Я хочу сказать, что  нелегко  мне
было не принять решение о разводе - я приняла его для себя нас следующее
же утро после  свадьбы,  я  с  самого  начала  знала,  что  когда-нибудь
разведусь с Андреем, что я не смогу жить с ним, что  я  не  буду  с  ним
счастливой - нет, трудно мне было сказать об этом маме.
   Ведь маме нравился Андрей. Всегда нравился, с самой  первой  встречи,
когда она сказала с тоскливым вздохом: "Вот бы тебе такого мужа!"
   Наверное, маме нравился Андрей, потому  что  она  его  совершенно  не
знала. Не знала его - настоящего. Не видела пустоты  за  привлекательной
оболочкой молодого, красивого, сильного "дельца", способного заработать,
пожалуй, при любой власти и при любом государственном строе,  способного
обеспечить  своей  семье  защищенность  от  всех  жизненных  неурядиц  и
беспечное существование... Да, пожалуй,  Андрей  мог  защитить  меня  от
всего на свете, от всего, кроме самого себя. А мама считала, что во всех
конфликтах с Андреем виновата я и только я. Она знала, что я  не  любила
Андрея, когда выходила за него замуж. Она считала, что это долг  женщины
- установить в семье мир и добрые взаимоотношения. Приручить  мужчину  и
заставить его достойно служить жене и детям. Сделать так, чтобы ему было
приятно возвращаться домой вечерами. Чтобы он постоянно чувствовал  себя
"самым-самым-самым". Чтобы он нуждался в своей жене  -  стать  для  него
необходимой и незаменимой! - стать единственной, но не в  романтическом,
а в чисто житейском смысле. А если это  не  получается  -  значит,  сама
виновата.  Мама  считает,  что  во  всех  семейных  неурядицах  виноваты
женщины. Глупые, ленивые женщины. Ведь семейная жизнь - это тоже труд...
И по труду бывает вознаграждение!
   Мама считала, что единственное счастье для женщины,  это  -  муж,  по
прочности и надежности напоминающий пресловутую "каменную  стену",  и  -
пара  упитанных  розовощеких  малюток.  И  -  не  работать!   Заниматься
воспитанием детей... Как будто это - самое интересное  в  жизни...  Мама
настояла, чтобы я получила высшее образование, потому что "так принято в
хороших интеллигентных семьях - таких,  как  наша  семья",  но  мама  не
хотела, чтобы я работала.  Потому  что  сама  она  никогда  не  получала
удовольствия от работы, она работала даже не для заработка ( отец всегда
хорошо зарабатывал  ),  но  для  сохранения  репутации  умной,  активной
интеллигентной женщины потому что "так было принято"  в  те  времена,  а
теперь - это далеко не так уж обязательно, и даже напротив...
   Она мечтала, чтобы я хорошо вышла замуж.
   И ей нравился Андрей... Наверное, потому что она  его  не  знала,  не
желала знать, не видела его сущности, не желала видеть,  ведь  она  была
уверена, что любая женщина  сможет  изменить  и  подчинить  себе  любого
мужчину, если захочет как следует, изменить, действуя вкрадчиво,  лаской
и бесконечными похвалами, как "капля камень точит".  Если  захотеть  как
следует - можно всего добиться. Мама не понимала, почему же я не хочу!
   Ведь мы с Андреем - такая великолепная  пара!  Так  хорошо  смотримся
вместе! Все знакомые завидуют... Все  женщины  бросают  на  него  искоса
исполненные томного вожделения взгляды...  Андрей  -  высокий,  статный,
широкоплечий, с упругими мускулами -  почему,  интересно,  все  женщины,
даже моя мама, так помешаны на мускулах? Ведь в  наше  время  физическая
сила - далеко не главное... Андрей -  еще  молодой,  но  уже  достаточно
зрелый мужчина, был женат, но, к счастью, не разведенец, а вдовец, очень
обеспечен и очень перспективен. Что я  еще  могла  желать?  Чего  еще  я
вообще желать осмеливалась?!! Я вышла за  него  замуж  и  у  меня  сразу
появилась роскошная квартира, бриллианты, вечерние платья, соболья  шуба
и своя машина, которую я, правда, боялась  водить,  а  потому  ездила  в
метро, а в метро я боялась надевать соболью шубу и бриллианты, а  потому
- в них я появлялась только в гостях. У мамы.
   И - у омерзительных, тошнотворных,  тупоголовых  друзей  Андрея,  чьи
жены, так же одетые в шубы и украшенные бриллиантами, едва ли  закончили
среднюю школу, не могли связать двух слов, громко чавкали за столом,  но
при этом смотрели на окружающий мир с неизменной брезгливостью,  считая,
что  именно  брезгливость  во  взгляде  и   кисло   скривленный,   густо
напомаженный  рот  являются  несомненными  признаками  принадлежности  к
высшему свету. И с этими женщинами я должна была общаться!
   Да, вот еще: за год семейной жизни я дважды побывала  на  Канарах!  И
там - те же друзья и те же жены, и  -  не  было  даже  отдушины  в  виде
московских моих друзей,  в  чьих  нищих  квартирках  я  находила  иногда
прибежище и отдохновение... А мама не желала понять, от чего  я  бегу  и
почему  я  столь  эгоистична,  что  думаю  только   о   своем   душевном
благополучии и не забочусь о физическом благополучии  будущего  ребенка.
"Ребенку нужны витамины. У ребенка должен быть апельсин.  Причем  каждый
день. Ты сможешь заработать ребенку на апельсин? Сомневаюсь!  А  потому,
твоя работа - удачно выйти замуж! И сделать так, чтобы муж тебя любил!"
   И я вышла замуж за Андрея.
   Ему было тридцать три года, мне - двадцать шесть.
   Мы были знакомы полтора года. Кажется, он был в меня влюблен... А мне
он  казался  самым  подходящим  изо  всех  претендентов.  Во-первых,  он
нравился моей маме! А во-вторых, трагедия,  произошедшая  с  его  первой
женой и ребенком, окружала его личность неким романтическим ореолом. А я
отношусь к тем женщинам, которые, подобно шекспировской Дездемоне, могут
"за муки полюбить"!
   ...И как же ликовала моя мама, когда я все-таки это  сделала:  удачно
вышла замуж, вышла замуж за Андрея!  Ей  все  время  хотелось,  чтобы  я
доказала всему миру, а прежде всего - ее знакомым,  что  я  -  "не  хуже
других". И - все никак не получалось... Дочери  ее  знакомых  с  первого
раза  поступали  в  МГУ  и  ИнЯз.  Я  же  -  со  второго  в  задрипанный
педагогический.
   Дочери ее знакомых после института быстро делали карьеру  и  получали
много денег. Я же после  окончания  института  пристроилась  работать  в
газету, где было очень интересно, но платили мало и крайне  нерегулярно.
Как же измучилась бедная моя мама! Ей АБСОЛЮТНО нечем было похвастаться!
Внешность у меня самая обыкновенная... Правда, дочери ее  знакомых  тоже
красотой не блещут, но у них хотя бы были влиятельные любовники, а  я  -
все ждала чего-то или кого-то, рискуя остаться старой девой. Был у  мамы
краткий  миг  торжества,  когда  я  написала  и  опубликовала  книгу   -
повесть-сказку для  детей  среднего  школьного  возраста,  двести  сорок
страниц машинописного текста, сплошных принцесс, драконов, воинов, магов
и прочих эльфов с гоблинами... Мне даже  заплатили  за  эту  книжку  500
долларов! Очень мало, конечно, я и сама понимаю... Но я ведь  далеко  не
гений! Не Астрид Линдгрен, не Тувве Янсен и уж тем более -  не  Толкиен!
Да и других предложений печататься не  было,  национальным  бестселлером
книга, как вы понимаете, не стала, а другие повести-сказки легли мертвым
грузом на дно нижнего ящика моего письменного стола. Так  что  книга  не
могла стать настоящим доказательством того, что я "не  хуже  других"!  А
вот брак мой с Андреем мог стать именно таким  доказательством.  И  стал
им, когда я вышла-таки замуж, повинуясь мамочкиному понуканию... Ведь ни
одна из дочерей маминых знакомых не была замужем! Все жили во  грехе.  И
теперь мама могла говорить, что для нее в воспитании дочери главным было
- мораль и нравственность.  И,  в  результате  этого  воспитания,  дочь,
будучи непорочной девой в двадцать шесть лет, сделала блестящую партию и
переехала жить в роскошную квартиру ( в новом кирпичном доме с подземным
гаражом - такие дома только недавно начали строить  для  новых  русских!
специально для таких, как Андрей ). Мама очень  гордилась  моей  удачей,
часто фотографировала нас с Андреем в нашей новой квартире и  показывала
фотографии своим знакомым. И, если я и была счастлива в браке, то только
тогда, когда видела, как довольна мною моя мама.
   Наш развод оказался страшным ударом для нее.
   И мне было нелегко решиться сообщить ей...
   Но я решилась.
   ...Лучше бы я поставила ее перед свершившимся фактом!
   То, что наговорила мне мама в тот день, поколебало мою  решимость.  Я
подумала - может, лучше смириться и жить с  ним  дальше,  покупая  такой
ценой хорошие отношения с матерью?
   Ведь мне некуда вернуться после развода, кроме  как  к  родителям.  И
каждый день видеть молчаливый упрек в глазах матери, и каждый  вечер  за
чаем  выслушивать  укоры  в  никчемности,  в  том,  что  судьба   давала
уникальный  шанс,  а  я  не  смогла  достойно  им  воспользоваться!  Это
ужасно...
   Но продолжать жить с Андреем - еще ужаснее! Я не живу рядом с ним.  Я
погибаю! И  почему  я  должна  думать  не  о  себе,  а  о  каких-то  еще
несуществующих детях, которым нужен богатый  папа  и  витаминизированная
еда?!! У меня нет детей!!! И я вообще не хочу детей от Андрея!!!
   Когда-то у Андрея был ребенок - дочь от первого брака.
   Первый брак Андрея вообще был счастливым!
   Кажется, Андрей даже любил ее... Свою первую жену, Лану.
   Лана была дочерью весьма удачливого и  плодовитого  киносценариста  -
Юзефа Теодоровича Лещинского. Лещинские звонкая, известная фамилия -  но
я не знаю, имел ли отец Ланы какое-либо отношение к тем самым Лещинским.
Юзеф Теодорович - поляк, из  "русских  поляков",  родился  и  всю  жизнь
прожил в Москве, но женился тоже на девушке из польской семьи:
   "русские поляки", так же, как и "русские  немцы"  и  "русские  евреи"
предпочитают вступать в брак только со "своими".
   Впрочем, в Андрее, кажется,  тоже  есть  толика  польской  крови,  во
всяком случае, его  фамилия  -  Крушинский  -  наводит  на  определенные
размышления... Однако с Ланой его не знакомили и  не  сватали,  как  это
принято в маленьких диаспорах. Напротив - женился  Андрей  "по  залету",
Лане было восемнадцать лет, Юзеф Теодорович был  в  ярости,  потому  что
боготворил дочь и мечтал о блестящем будущем для нее, а  Андрей  не  был
тогда такой хорошей партией, или же - он не был  такой  хорошей  партией
для дочери  знаменитого  сценариста.  Но  делать  было  нечего...  Юзефу
Теодоровичу пришлось  смириться  и,  скрепя  сердце,  использовать  свои
связи, чтобы помочь зятю на первых этапах построения карьеры: к  счастью
для Лещинского, Андрей был достаточно энергичен, и семье  легкомысленной
Ланы хотя бы не пришлось стыдиться этого брака!
   Через неделю после  своего  девятнадцатилетия,  Лана  родила  дочь  -
Ольгу. Рожала она тяжело, ребенок едва не стоил ей  жизни,  и  о  других
детях после таких кошмарных родов говорить не приходилось. И  посему  на
Оленьку - единственную, заведомо единственную, навсегда единственную!  -
были направлены сконцентрированные  чувства  всех  родственников:  мамы,
папы, влиятельного дедушки, тяжело больной бабушки и  совсем  еще  юного
дяди.
   Из всего, что я слышала об Ольге, я смогла составить "психологический
портрет" прелестного, своевольного, избалованного,  капризного  ребенка.
Боготворимого...
   И, кроме того, я часто рассматривала фотографии.
   Ольга - очень красивая девочка... Невероятно красивая!
   Как ангел. Мрачный темнобровый ангел. Немудрено, что  дед  прочил  ей
карьеру кинозвезды.
   Андрей жаловался, что Юзеф Теодорович мешал ему воспитывать дочь.  Он
ее баловал, он потакал ей во всем,  он  пользовался  своим  влиянием  на
Лану, чтобы "портить" внучку, а поскольку тогда Андрей еще не оперился и
финансово они зависели от тестя, то ни о каких протестах не могло быть и
речи:
   Юзеф Теодорович был в своем праве! По словам Андрея, Юзеф  Теодорович
делал  из  Ольги  "вторую  Лану"  -  такое  же  изнеженное,  безвольное,
неприспособленное к жизни создание. Но, поскольку  характер  у  Оли  был
далеко не такой покладистый, как у ее мамочки, к двум годам Олечка стала
семейным тираном.
   Когда Ольге  исполнилось  четыре  года,  умерла  от  рака  легких  ее
бабушка.
   Когда Ольге исполнилось пять, у Ланы нашли  какую-то  опухоль,  тогда
еще, впрочем, доброкачественного характера.
   Когда Ольге исполнилось шесть лет, она пропала без вести.
   Ее украли.
   Украли на летнем  отдыхе,  в  славном  городе  Одессе,  на  улице,  в
присутствии обоих родителей, на выходе  из  кондитерской...  Точнее,  из
кондитерской-то они вышли, и Андрей отошел на два метра в сторону, чтобы
выпить пива, а Лану заинтересовало что-то в витрине  магазина,  а  Ольга
была рядом