.  -  Что-то
выросло...
   - Да нет же, Джек! Ты пойми, Эдуарде прислал карту,  проверив  все...
Иначе, откуда эти следы на траве, - я лихорадочно искала разгадку.
   - Верно, - он перевел свой взгляд на меня.
   - Ты слышишь? - заорала я и вскинула голову.
   - Ты слышишь?  -  заорала  она  и  посмотрела  на  Джека  светящимися
глазами, из которых так и сыпались торжествующие искры.
   Он прислушался. Птицы вовсю прославляли день...  И  где-то  отдаленно
врывался в этот щебет посторонний шум.
   - Водопад... - полувопросительно, полуутвердительно произнес он.
   - Точно! - она завертела желтый лист в руках.
   Я догадалась! Линии по бокам карты были  какими-то  странными.  Но  с
двух сторон ее угадывались изгибы. Я сложила по ним карту и...
   Все! Они слились, образовав из  тонких  извилистых  штрихов  водопад,
заключенный в сердце, которое возникло, неожиданно  даже  для  меня,  из
двух коричневых полосок, обрамлявших рисунок.
   - Смотри...
   - Прекрасно, Джоан! - он схватил меня в охапку и поцеловал.
   Он сгреб ее и поцеловал, проклятый лицемер!
   Ральф в щелочку наблюдал за ними, не уставая восторгаться Джоан.
   Господи, да никогда бы мне  не  найти  этот  клад,  даже  если  бы  я
завладел картой, не говоря уже о тупице Айро. Они шли на  рев  водопада,
который находился от места их стоянки в футах в трехстах, в скале.
   Вода, бившаяся в неистовых судорогах, бурлила и шипела на пришельцев,
которые дерзнули покуситься на  охраняемую  ею  святыню.  Она  свистела,
закручиваясь спиралью у валунов, лежащих у  подножия  скалы,  с  которой
низвергался водопад, разлетаясь миллиардами брызг, сверкающих на  солнце
драгоценными камнями.  Кусты  и  деревья,  растущие  здесь,  лихорадочно
цеплялись корнями, стараясь, чтобы бурлящий поток не вырвал  и  не  унес
их, кружа в стремительном  вихре,  пока  не  вышвырнет  на  какой-нибудь
камень.
   - Там должна  быть  пещера,  -  Джоан  махнула  рукой  в  направлении
водопада. - Точно.
   - Сейчас поглядим.
   Они на минуту застыли перед срывающейся вниз водяной стеной.

***

   Мы подошли к самому водопаду, и вдруг острый глаз Джека нашел то, что
нам требовалось. Над головой, надежно укрытое от любопытных глаз, темное
пятно. Это был, несомненно, вход в сокровищницу!
   Рядом с водопадом громоздились  груды  камней,  и  мы  не  без  труда
взобрались по ним вверх. Все наши сомнения рассеялись. Вот  он,  вход  в
пещеру!
   Маленький черный провал в скале заставил нас  нагнуть  головы,  и  мы
почти на четвереньках вползли в  заветное  помещение,  охраняющее  тайну
"Эль-Корозона".  Но  тут  же  своды  расширились,  образовав   небольшой
коридор, позволяющий нам подняться на ноги, и мы осторожно пошли вперед.
   Джек  вынул  из  рюкзака  фонарь,  который  должен  был  служить  нам
единственным источником света в этом мрачном подземелье.
   Красноватые шершавые стены показались мне загадочными, но не вызывали
неприятных ассоциаций. Под ногами шуршали камни, как морские  голыши,  и
мне подумалось, что здесь когда-то протекала подземная река.
   Промокшая, в прилипающей к ногам юбке, я пробиралась позади  Джека  и
смотрела на его могучие плечи. Если бы мы жили много веков  назад,  этот
крепкий мужчина мог отвоевать это жилище у страшного  дракона  и  ввести
сюда  женщину.  Я  почти  ощущала  себя  его  избранницей.  Под  защитой
любимого, одетого в мамонтовые шкуры, я оглядывала "свое жилище".
   Шум водопада мешал нам говорить,  Джек  почти  кричал,  чтобы  я  его
услышала.
   - Все нормально?
   - Да, - ответила я, вглядываясь в карту, которую  вновь  извлекла  из
болтающейся на плече сумки. - Наверное, здесь.
   Мы продвигались все дальше. Пещера углублялась в толщу скал под углом
в сорок пять градусов, и приходилось балансировать, хватаясь  за  стену,
чтобы не поехать по осыпи.
   Хороша бы я была здесь на своих шпильках!
   - Джек, что такое Лате-дель-Мадре? - закричала я в спину.
   - Лате-дель-Мадре? - переспросил он, не повернув головы, освещая  нам
дорогу оранжевым глазом фонарика.
   - Да. Это написано на карте, - крикнула я, опасаясь отстать.
   - Это значит - материнское молоко, - пятки его поехали вместе с кучей
камней, и Джек чуть не рухнул.
   - Материнское молоко?
   - Да.
   Вдруг узкий коридор раздвинулся, и мы оказались в пещере.
   С потолка спускалось множество толстых сосулек,  сверкающих  в  свете
фонаря. Стены в некоторых местах подпирались фантастическими  колоннами,
образованными слиянием больших сталактитов  со  сталагмитами.  В  центре
потолка образовался белоснежный нарост, с которого  на  огромную  глыбу,
возвышающуюся как раз под ним, сочилась жидкость.  Многовековое  падение
капель выдолбило в камне овальную чашу с ровными толстыми стенками.
   Кубок великана, наполненный густым  молочным  коктейлем,  засветился,
заиграл под лучом фонаря.
   Мне  казалось,  огромная  рука  сейчас  протянется  из   штольни   за
живительной  влагой  молока  Геи  <В  греческой  мифологии   мать-земля,
древнейшее доолимпийское существо.> - матери-земли.
   Для кого  из  своих  детей  приготовила  она  напиток?  Для  сторуких
великанов или  одноглазых  циклопов,  или  титанов,  низвергнутых  в  ее
недра?
   Как зачарованная смотрела я на белую чашу.
   - Здесь, - голос Джека прервал мои раздумья.  Я  перевела  взгляд  на
него  и  увидела  счастливую  физиономию  со  светящимися  глазами.   Он
улыбнулся и поднял руки.
   - Мама, я вернулся! - сказал он торжественно, и засмеялся.
   - ..нулся, нулсянулсянулся... - ответило ему эхо.
   Какого  черта  их  туда  понесло?  Ральф  немного  подождал  и   стал
карабкаться по следам недавно прошедшей здесь парочки.
   Они стояли перед чашей.
   Джек работал лопаткой, вычерпывая "молоко" прямо на камни, и  пытаясь
нащупать на дне что-нибудь,  хоть  отдаленно  напоминающее  клад.  Джоан
сжимала в руках фонарь, направив его  луч  в  центр  чаши.  Яркие  пятна
освещали мутную воду.
   - Я не могу поверить, что я это делаю, - вдруг произнесла она.
   - Что? - спросил Джек, продолжая работать.
   - Ищу сокровища. С тобой.
   Честно говоря, ее мало интересовало, что  они  найдут.  Главное,  они
были рядом в этом удивительном мире.
   - Джек, - снова позвала она.
   - Да? - он лихорадочно вычерпывал воду.
   - Мне никогда в жизни не было так хорошо, как сейчас.
   Что-то в ее  голосе  заставило  его  остановиться.  Он  замер,  потом
выпрямился и медленно повернулся к Джоан.
   На лице ее плясали блики, глаза светились отраженным  светом,  мягкая
улыбка играла на губах, и ему вдруг мучительно захотелось прикоснуться к
ней рукой. Но, вспомнив,  что  мокрые  руки  перемазаны  известью,  Джек
сдержался. Он посмотрел на нее долгим взглядом, немного помолчал и,  как
бы все взвесив, сказал:
   - Ты знаешь, никому не было так хорошо как нам.
   Она благодарно улыбнулась ему, почувствовав, как  сердце  захлестнула
теплая волна.
   Вода выплескивалась на камни с утроенной  энергией.  Огромное  мокрое
пятно расползалось у их ног.
   И вдруг лопата наткнулась на что-то упругое. Джек на  секунду  замер,
потом, отбросив ее, запустил руки,  с  закатанными  рукавами,  почти  по
локоть в мутную воду. Пальцы нащупали какой-то сверток. Есть! Он  извлек
его на поверхность. Мутная жидкость струей стекала в чашу.
   Что-то мягкое, завернутое в холстину, появилось  над  водой,  и  Джек
лихорадочно разорвал бечевку, которой это "что-то"  было  перевязано.  Я
светила ему на руки, почти не дыша.  Он  развернул  тряпку,  и  под  ней
оказалась еще зеленая трава. Она выглядела так, будто ее положили в чашу
всего несколько часов назад. Джек сунул руку внутрь и достал...
   Фонарь я держала почти у свертка, так что пятно было очень ярким.
   Фарфор переливался белым и голубым светом, играя в желтом луче.
   - Бесценная статуэтка, - выдохнула Джоан, глядя  широко  распахнутыми
глазами на косого белого зайца с голубым фарфоровым бантиком  под  шеей,
скромно поджатыми лапами и глуповатой улыбкой на морде.
   - О-о-о, - выдохнул Джек.
   Он проглотил комок  разочарования,  подступивший  к  горлу  и  горько
покачав головой, грустно сказал:
   - Нет, у кого-то просто слишком болезненное чувство юмора.
   Ему захотелось утопить косоглазого в этой луже, пускай  получат  свой
"Эль-Корозон" и насладятся его видом.
   И из-за этого дерьма они подставляли головы под пули!
   - Подожди, - Джоан положила руку ему на плечо. - В моей первой  книге
"Сокровище сладострастия" я спрятала сокровища внутрь статуэтки!
   Джек быстро взглянул на девушку, схватил камень и  опустил  прямо  на
морду ни в чем неповинного зайца.
   Хрум, - голова  и  туловище  разлетелось  на  куски,  кусок  "улыбки"
свалился в чашу, остальное посыпалось к ногам мужчины.
   Из перевернутой нижней части туловища выпал прямо  на  правую  ладонь
Джека...
   - А-а-х! - тихо ахнула Джоан.
   Прозрачный зеленый камень величиной с детский кулак  засверкал  всеми
гранями под ярким лучом, отбрасывая светлые блики на их лица.  Зауженный
с одного конца и расширяющийся к другому, он,  действительно,  напоминал
по форме сердце. Оно переливалось в  руке  Джека  и  от  этого  казалось
живым, пульсирующим  зеленой  кровью.  От  этого  чуда  невозможно  было
отвести взгляд.
   -  Господи  боже,  а?...  -  восхищенно  пробормотал  Джек.  И  вдруг
отчетливо понял, что такой камень не может достаться никому.
   Есть вещи, которые не могут принадлежать одному человеку. Они  даются
лишь на время, а потом либо он расстается с ними добровольно,  либо  они
уходят, окрашенные его кровью.
   - Нас ждут большие неприятности теперь, - задумчиво  сказал  он,  все
еще любуясь "Эль-Корозоном".
   - Что верно, засранец, то верно, - услышали они  голос  за  спиной  и
разом оглянулись.
   Толстый человек в изжеванной шляпе  и  светлом,  перепачканном  пылью
пиджаке, с лицом, украшенным под правым глазом синяком,  с  целлофановым
пакетом в одной руке и "кольтом" в другой, стоял в двух  шагах  от  них,
направив черное дуло в грудь Джеку.
   Джек оценил ситуацию мгновенно.  Сейчас  он  был  беспомощен.  Оружие
осталось в рюкзаке, и ему  не  успеть  до  него  дотянуться.  Этот  урод
спустит курок не задумываясь!
   - Слушай, за тобой вся Колумбия гоняется, что ли? - он  посмотрел  на
Джоан, которая застыла, глядя на незнакомца.
   - Клади товар сюда, - толстяк протянул раскрытый пакет Джеку, все еще
держа того на мушке. - Ну!
   Сопротивляться было бесполезно, и Джек со злостью  швырнул  камень  в
разинутую целлофановую пасть.
   Коротышка удовлетворенно подтянул пакет к себе и взмахнул оружием.
   - А теперь пошли. Пока сюда не пожаловали плохие люди.
   Мысль о Золо несколько омрачила радость обладания камнем.  Наверняка,
тот убийца идет по следу, и чем  раньше  они  унесут  отсюда  ноги,  тем
лучше.
   - Сеньор Золо. Докладывает патрульный П-8.  Они  вышли  из  машины  и
отправились в горы.
   - Понял. Слушайте все. Окружить долину у  каменной  стелы.  Повторяю.
Окружить долину у стелы.

***

   Этот день должен был вознаградить Ральфа  за  все  унижения,  за  все
жестокости и преследования, которыми только и была богата его биография,
за  всю  его  ублюдочную  жизнь.  Отныне   он   становился   господином,
обладателем огромного  состояния,  человеком,  который  уже  никогда  не
станет кланяться никому, особенно уроду Айро.
   Он шел за парой, шагающей немного впереди, не спуская с них  глаз,  и
счастливо улыбался.  "Кольт"  все  время  смотрел  в  спину  Джеку.  Они
благополучно выбрались из пещеры и теперь, цепляясь за кусты, спускались
с холма к "фольксвагену", спокойно поджидавшему хозяина.
   Душа Ральфа ликовала. Его будущее лежало в  пакете,  который  толстяк
прижимал к груди. Теперь можно все  рассказать  Джоан  и,  чем  черт  не
шутит. Она одинока, он одинок. И обеспечен... Уже... А внешность...  Как
говорят, с лица воды не пить...
   - Ну, садись за руль, - сказал он Джеку, когда они подошли к  машине.
- Наконец-то у меня появится шофер, мисс Уайлдер,  -  он  улыбнулся  ей,
сверкая "фонарем" под глазом, и скомандовал, уже раздражаясь, оттого что
парень не очень спешит. - Ну, быстрее, быстрее, - и сделал шаг  к  нему,
все еще сжимая "кольт" в потной ладошке.
   - А ты уйди от меня, урод, - зло бросил Джек.
   - Это я урод? - возмутился  коротышка,  наливаясь  кровью.  -  Ах,  я
урод?! - глаза его  засверкали  от  негодования.  Этот  засранец  назвал
его.., при  мисс  Уайлдер...  Он  даже  задохнулся...  Расстегнул  ворот
рубашки, рванул галстук.. И тут Ральф вспомнил, что он хотел  рассказать
Джоан. - Да, я урод, - в голосе зазвучала гордость, - но  я  по  крайней
мере честный. Я ворую камень, а не пытаюсь запудрить мозги  какой-нибудь
девочке, - он вытащил "Эль-Корозон" и сжал его так, что побелели пальцы.
Камень сверкнул на солнце, но сейчас ни Джоан, ни  Джек  не  видели  его
блеска.
   Она  вздрогнула,  как  от  удара.  Медленно  повернувшись  к   Джеку,
посмотрела ему в глаза и сказала:
   - Нет, это я придумала отправиться на поиски камня.
   - Конечно, - бушевал Ральф, - все мошенники  так  делают.  Он  просто
заставил тебя поверить, что ты ему нужна.
   Джоан искала ответ на  свой  немой  вопрос  в  глазах  Джека,  но  не
находила.
   А он молчал,  так  как  чувствовал  какую-то  долю  правды  в  словах
толстого мешка с дерьмом.  Но  это  она  могла  так  подумать!  Джек  не
собирался ее обманывать!
   Конечно, он не был монахом. И женщины у него были. Но никогда Джек не
встречал даже бледного подобия Джоан. И  разве  она  не  чувствует,  что
стала по-настоящему дорога ему?!
   - Быстрее, быстрее, - торжествующе орал толстяк. - Садись, садись,  -
он размахивал "кольтом" и подталкивал их к машине. - Быстрее!
   Джоан наконец забралась на переднее сиденье и подвинулась, освобождая
место за рулем.
   Я сидела в "жуке", а коротышка, так безжалостно  свергнувший  меня  с
небес  на  грешную  землю,   остановился   перед   растерянным   Джеком.
Наслаждаясь собственной властью,  как  это  делают  слабые  люди,  волей
случая ухватившие за хвост удачу, он мстительно прокаркал:
   Ну посмотрим, что ты теперь...
   Вдруг он уставился куда-то через  плечо  Джека,  его  глаза  чуть  не
выскочили из орбит, и он прошептал:
   - Ох ты, срань господня...
   Потом повернулся и помчался от нас в другую сторону.
   Парень оглянулся. Пять "джипов" военной  полиции,  тарахтя  моторами,
летели к ним на приличной скорости.
   Вот это женщина! Она поражала Джека  с  каждым  разом  все  больше  и
больше.
   Джоан распахнула дверцу "фольксвагена" и коротко бросила:
   - Садись! - а когда он впрыгнул в машину, хлопнув за  собой  дверцей,
повернула ключ. - Куда ехать?
   - За камнем! - крикнул мужчина, и они рванулись  за  толстяком,  хотя
Джек мог дать голову на отсечение, что НИКОГДА в  жизни  она  раньше  не
сидела за рулем!
   "Джипы"  неотвратимо,  как  сама  судьба,  надвигались   на   троицу,
устроившую гонки по пересеченной местности.
   Золо привстал,  держась  за  стекло,  и  наблюдал  эту  замечательную
картину. Ральф летел  на  коротких  ножках  так  быстро,  как  позволяла
колышущаяся перед  ним  масса  живота.  Он  на  бегу  отстреливался,  не
оглядываясь, надеясь попасть в цель. Просто это хоть немного успокаивало
его разгоряченный погоней мозг.
   Рука, сжимавшая "кольт", дергалась, посылая пули то через  плечо,  то
из-за живота, непонятно как умудряясь обойти его,  то,  вывернув  кисть,
стреляя через низ. Скорее всего, пули уходили в землю, в небо, в сторону
леса. Словом, куда угодно, только не в цель.
   Он потерял шляпу, несколько метров катился по  земле,  запутавшись  в
собственных ногах, снова вскочил и продолжал бег, едва понимая, зачем он
это делает. Машина всегда двигалась быстрее, и пока еще человек  не  мог
ее обогнать.
   Джек выбрался через люк на крышу "фольксвагена" и замер, как пантера,
готовая броситься на жертву сверху, как только они настигнут мерзавца.
   И вдруг Ральф замер на месте, как будто налетел грудью на  стеклянную
стену. Колени его задрожали, рот широко открылся, в глазах потемнело,  и
он, совсем забыв о преследовавшем его "фольксвагене", пробормотал:
   - А это что? Кавалерия?
   Мать ее! Там, на горизонте, появилась черная туча  кентавров,  и  она
неслась, катилась неудержимой волной на бедного Ральфа.  Он  оказался  в
западне, окруженный со всех сторон, как загнанный олень.
   - А, - раздался боевой клич, и  коротышка  покатился,  сбитый  с  ног
двухсотфунтовым телом Джека, обрушившимся на  него  с  крыши  проехавшей
машины.
   Они тут же вскочили на ноги и ухватились  за  пакет  с  двух  сторон.
Противники боролись с остервенением, цепляясь за него, как за  жизнь,  и
Ральф пожалел, что не пристрелил этого ублюдка там, в пещере,  хотя  это
было бы первое в его жизни "мокрое дело".
   Джек оказался сильнее. Он вырвал заветный пакет и  бросился  догонять
Джоан. Повиснув на дверце, которую предусмотрительно открыла девушка,  и
прокричав:
   "Вперед! Вперед!", - он на ходу вскочил в машину  и,  откинувшись  на
сиденье, счастливо захохотал, победоносно вскинув голову.
   Ральф упал на землю, и тут же вокруг него  заплясали  лошади,  норовя
наступить на поверженного человека. Толстяк, закутав  голову  в  пиджак,
катался по земле, пытаясь увернуться  от  копыт.  Вновь  получив  порцию
ударов, в сравнении с которыми кувалда "слонихи" казалась мягкой лапкой,
слегка погладившей его физиономию. А всадники гарцевали и  гарцевали  по
кругу, не растоптав его только потому, что он был еще нужен.
   "Господи, - взмолился Ральф, - пошли такие же страдания ублюдку Айро,
поскольку он первая моя половина", - и потерял сознание.
   "Фольксваген" мчался по долине мимо огромных  валунов,  деревьев,  не
разбирая дороги, то и дело подпрыгивая на ухабах.
   Джоан  вцепилась  в  руль  мертвой  хваткой,  и  если  бы  кто-нибудь
попытался сейчас разжать ее пальцы, то потерпел бы поражение.
   Она вжимала педаль в пол, глядя безумными глазами прямо перед  собой.
В ушах все еще звучали слова мерзкого толстяка: "Он просто заставил тебя
поверить, что ты ему нужна". Нет, она, конечно,  верила  Джеку,  но  все
же...
   Два "джипа" остались рядом с конницей, а три бросились  в  погоню  за
беглецами.
   - Быстрей, мы не должны дать им уйти, - орал  Золо,  хотя  знал,  что
"уйти" тем некуда - впереди разлилась река.
   "Жучок" врезался в густые заросли и теперь продирался,  напрягая  все
свои маломощные силы, сквозь это зеленое море.
   - Куда ты едешь? - спросил Джек.
   - Куда я еду? - она повернула к нему голову и зло посмотрела в глаза.
- Откуда я знаю, куда мне ехать?
   Джоан этого не знала. Мало того, она не могла понять,  каким  образом
они вообще едут! Машина вдруг подпрыгнула, передние колеса на  мгновение
зависли  в  воздухе,  и  они,  ткнувшись  носом  в   камень,   едва   не
перевернувшись, оказались в воде.
   Волна окатила лобовое стекло, и девушка отпрянула  назад,  как  будто
река мокрой лапой хлестнула ее по лицу. Потом их  подхватило  течение  и
завертело, закружило, унося как щепку в  то  главное  русло,  в  которое
устремилась эта разлившаяся в сезон дождей река.
   Мимо проносились валуны, затопленные деревья. Они торчали среди воды,
пытаясь ухватиться корнями за землю как можно крепче. Машина  все  время
переворачивалась, норовя ткнуться то в один, то в другой берег или вовсе
повернуть против течения.
   - Зачем ты крутишь руль? - спросил Джек.
   Джоан ничего не ответила, но оставила баранку  в  покое.  Теперь  они
могли хотя бы видеть, куда их несет.
   И вдруг рев водопада,  похожий  на  рев  стада  разгневанных  слонов,
ворвался в ровный шум воды.
   Девушка посмотрела вперед, туда, где за тонкой кипящей полоской зияла
пустота. Там ни-че-го не было.
   Что значит водопад, Джоан отлично знала. Во-первых, когда она  писала
романы, то смогла все это вычитать  в  справочниках,  а  во-вторых,  ча