ачастую основывалось на политике  двойных  стандартов.
Возглавлявшие моджахедов Б.Раббани, А.Масуд и др. в ходе  гражданской  войны
поддерживали и  поощряли производство  опия-сырца  и торговлю им,  чтобы  на
вырученные деньги,  как уже указывал автор,  приобретать  оружие,  содержать
пропагандистский аппарат и т.п. Оказавшись  у власти, возглавив коалиционное
правительство в Кабуле, Б.Раббани и его окружение сразу не имело возможности
переориентироваться в  силу объективных и субъективных причин. В официальных
заявлениях  Б.Раббани  декларировал, что решительно и бесповоротно выступает
за  уничтожение  посевов опийного мака,  активизацию  борьбы  с контрабандой
наркотиков,  а одновременно весьма  сдержанно  относился у  фактам оживления
торговли  наркотиками,  которую  вели полевые  командиры, высокопоставленные
чиновники его правительства. Так, в совместном заявлении по итогам  рабочего
визита в Кыргызскую Республику 28-29 мая 1999 года Президент ИГА Бурханутдин
Раббани  и  Президент   КР  Аскар  Акаев   констатировали,  что  "незаконное
распространение  наркотиков,   религиозного   экстремизма   и  терроризма  с
территории   Афганистана  представляет   угрозу   безопасности  сопредельных
государств,  обе  стороны  выразили  намерение  объединить  усилия  в  целях
противодействия этому  злу...". Отступая под натиском талибов,  тем не менее
правительство  Б.Раббани,  вооруженные силы, возглавляемые  опытным  военным
стратегом  Ахмад  Шахом  Масудом, контролировали в 1999-2000 годах менее 10%
территории Афганистана, непосредственно прилегающей к  границам Таджикистана
и Узбекистана. Казалось бы, постоянные и жестокие боевые действия,  реальная
опасность  попасть под пули враждующих сторон должны были  заметно свести на
нет контрабандные  перевозки наркотиков через территорию Северного  альянса,
сократить  попытки  прорыва  наркокурьеров  через  границу  на  сопредельную
территорию  СНГ.  Однако   этого   не   произошло.  Именно  в   этот  период
контрабандисты усилили свою преступную деятельность,  и  Северный  альянс не
смог  или  не  захотел  решительно  противостоять этому,  хотя  неоднократно
заявлял   о  готовности  к  сотрудничеству   в  борьбе  с   наркобизнесом  и
необходимости   оказать  в  этом   деле  помощь   со  стороны  международных
организаций.   Выступая  30  мая  2000  года  на  международном  коллоквиуме
"Афганский  наркотрафик  и  проблемы  национальной  безопасности  государств
Центральноазиатского  региона",  Чрезвычайный  и  Полномочный  Посол  ИГА  в
Республике  Таджикистан  Саид Ибрагим  Хекмат,  отвечая  на вопрос:  "Почему
правительство  Исламского  Государства Афганистан,  истощенного  гражданской
войной,  не  обратилось  в ООН  за  содействием в  уничтожении  производства
наркотиков  на  территориях, контролируемых талибами и  Северным  альянсом?"
подчеркнул, что  контрабандный  наркотик "идет,  в  основном, потоком  через
Горно-Бадахшанскую  Автономную  область Таджикистана. Протяженность  границы
ГБАО  с Афганистаном 370 километров по горам, ущельям, рекам,  где перекрыть
дороги крайне сложно. Гарантировать  безопасность международных наблюдателей
трудно.  21  дорога пересекает  ГБАО  от  госграницы.  Контролировать  их  и
одновременно  вести  войну  с  талибами,  которых  поддерживает  и вооружает
Пакистан, международные террористы типа бен Ладена, очень сложно. И все-таки
правительство  Раббани пытается это делать. В прошлом году (1999), например,
было демонтировано 5 заводов по  производству  героина.  Но еще действуют 75
лабораторий   в   афганском  Бадахшане,   Джелалабаде,  Кундузе.  Мы   будем
благодарны,  если  часть средств,  которые ООН  выделила  на создание "пояса
безопасности"   вокруг  Афганистана,  пойдет  на   переориентацию   посевных
площадей, чтобы феллахам было выгодно выращивать пшеницу, хлопок или бобовые
культуры, тогда 95% из них откажется от выращивания опия".
     Однако  факты  свидетельствуют, что даже  в  самые  трудные  для судьбы
правительства Б.Раббани  времена,  оно  сохраняло и даже  расширяло посевные
площади под опийным  маком на контролируемой территории. Если в  80-х  годах
небольшие участки  маковых  посевов  занимали в  структуре посевных площадей
Афганистана 0,15%, то к началу 90-х годов посевы опийного мака увеличились в
10  раз, а к 1997 году достигли 3,5% всех сохранявшихся  сельхозплощадей. Из
них 96%  располагались на занятых талибами территориях, а 4% -  в  афганском
Бадахшане,  длительное  время  контролировавшемся  А.Ш.Масудом.  Вот  почему
наркотики продолжали  в большом количестве поступать контрабандными путями в
сопредельные страны СНГ.
     Занятому войной с талибами Северному альянсу действительно  трудно было
контролировать  все наркотропы,  но "не заметить" огромные посевные  площади
опийного  мака  на  равнинных  поливных землях  провинций  Бадахшан,  Балх и
некоторых  других  при  желании  было  просто  невозможно.  Но этому  мешала
политика  двойных  стандартов,  стремление   определенных  кругов  извлекать
дивиденды из производства наркотиков.
     Таким  образом,  и  при  моджахедах,  и  при  талибах  на  всех  этапах
гражданской войны в Афганистане Центральноазиатскому региону довелось  стать
ареной наркоэкспансии,  объединившейся с  силами  международных террористов,
стремившихся  дестабилизировать обстановку в регионе. Как правоохранительные
органы стран СНГ и, в частности Кыргызстана, противостояли наркоэкспансии на
разных  ее  этапах,  как  возможно будет  развиваться  ситуация дальше автор
рассматривает в следующих главах исследования.

     Как  уже  отмечалось,  автор  настоящего  исследования летом 1992  года
участвовал  в  работе  семинара  по  проблемам  антинаркотизма  в  Исламской
Республике Иран, где борьба с этим  социальным  злом незадолго  до того была
возведена   в  ранг  государственной  политики.   Здесь   удалось   детально
познакомиться с интересным опытом  противодействия  наркотрафику, который до
1992 года  представлял  серьезнейшую  проблему для этой  страны. Летом  1993
года, в ходе служебной командировки в Горно-Бадахшанскую Автономную  область
Республики Таджикистан, автор в целях глубокого изучения проблемы побывал во
многих   районах,  встречался  с  сотрудниками  правоохранительных  органов,
представителями   оппозиции,   местными  жителями,   военнослужащими  Группы
Федеральной  пограничной   службы   Российской  Федерации   в  Таджикистане,
беседовал с задержанными за контрабанду наркотических средств. В дальнейшем,
в 1994 -  1999  годах,  автор неоднократно  посещал ГБАО и территории других
приграничных областей Республики  Таджикистан,  имел  возможность  отследить
развивающийся  здесь  процесс  в  динамике  и  сделать  определенные выводы,
нашедшие отражение в данном исследовании.
     Опийный мак в Афганистане  производился издавна. Традиционно опий-сырец
и героин контрабандно переправлялись из региона, где производился  наркотик,
в   Европу   через  Иран  и  Турцию.   Контролировать  этот  труднодоступный
высокогорный район  на стыке Афганистана,  Пакистана  и  Ирана  -  ("Золотой
полумесяц") -  из-за его  отдаленности, а также  ряда  проблем  социального,
политического,  этнического  характера, было практически  невозможно.  Но  в
середине 80-х годов XX века  Исламская Республика Иран, где наркомания стала
явной угрозой генофонду нации,  кардинально изменила  свою позицию в области
борьбы   с  наркотизмом.  Вполне  официально,  на  государственном   уровне,
наркотикам  здесь был объявлен джихад ("священная война"), создана Исламская
Национальная  Гвардия,  призванная  вести   борьбу,  в   первую  очередь,  с
контрабандным ввозом в страну наркотиков.  В труднодоступные  горные  районы
для  маневрирования  силами и  средствами  были проведены  шоссейные дороги;
горные    ущелья,    по   которым    прежде   наркотрафиканты   сравнительно
беспрепятственно   транспортировали  в  больших   количествах  наркотические
вещества, были перекрыты фортификационными сооружениями. В результате этих и
многих других мер только за один год мусульманского календаря (21 марта 1998
- 21 марта 1999 годов) иранские спецподразделения конфисковали 130 тонн  415
килограммов  наркотических  средств.  По  приговору  шариатского  суда  были
казнены шестеро наркодельцов.
     Боясь потерять  сверхприбыли (по данным  международных  экспертов ООН и
Интерпола,  один  вложенный  в наркобизнес  доллар приносит  12 240 долларов
прибыли), и  убедившись, что традиционный  "иранский маршрут" становится для
транспортировки наркотических средств все более опасным, наркомафиози начали
усиленный поиск  новых  путей перевозки  наркотиков.  Их  взоры обратились к
Центральноазиатским   республикам   бывшего   СССР,    недавно   приобретшим
независимость.
     После распада СССР распалась и единая пограничная  служба. В  1991-1992
годах   заметно  ослабла  охрана  внешних   государственных  границ  молодых
суверенных  государств бывшего  Союза,  а внутренние границы  между  бывшими
союзными  республиками  оставались  фактически прозрачными  до  формирования
национальных пограничных  и  таможенных служб (1993-1994 годы). Криминальные
элементы  не преминули воспользоваться этим обстоятельством. В Китай, Иран и
другие сопредельные  государства  хлынул поток цветного металла,  полимеров,
сельхозсырья.  Предприимчивые иностранные бизнесмены,  открыв в  республиках
Центральной  Азии АО,  СП,  ОсОО  и другие коммерческие  предприятия,  стали
усиленно скупать и вывозить дешевые шерсть, хлопок, овчины, подрывая местную
перерабатывающую  промышленность.  Активно   велась  приграничная  торговля.
Одновременно  опытные наркомафиози внимательно изучали новую  ситуацию, вели
усиленную разведку  безопасных путей переброски больших партий опия, героина
через  территории  Узбекистана,   Казахстана,  Таджикистана,  Кыргызстана  в
Россию,  Западную и Восточную  Европу,  вербовали перевозчиков, проводников,
пользуясь  тем,  что массовая  безработица толкала  людей  на поиски средств
существования.
     В 1991 -  1992 годах ситуация на границе Горно-Бадахшанской  Автономной
области  (ГБАО)   Республики  Таджикистан  с   Афгинистаном  фактически   не
контролировалась.  И опий  из Афганистана,  Пакистана поступал сюда большими
партиями,  а  отсюда  по  единственной  здесь  высокогорной, практически  не
контролируемой  трассе Хорог - Ош,  наркотик попадал в  Ферганскую долину и,
через территории Кыргызстана, Узбекистана  и Казахстана,  следовал дальше: в
Россию, страны Балтии, где сформировался  устойчивый рынок сбыта, так как  у
удачливых  дельцов-нуворишей,  полукриминальных  элементов появились большие
"свободные"   деньги,   добытые   в   ходе   неконтролируемой   приватизации
государственной  собственности при переходе к  рыночной  экономике.  В  90-х
годах Российская  Федерация являлась крупнейшим рынком  сбыта  наркотических
средств   афганского   происхождения.   Так,   по   данным  Государственного
Таможенного комитета Российской Федерации, в  1998 году "наиболее драматично
обстановка развивалась  на  границе с Казахстаном, через которую продолжался
активный рост  объемов контрабанды наркотиков, ввозимых из других государств
Средней Азии, а также из  Афганистана и Пакистана. Всего на этом направлении
было задержано 80% героина, 84% гашиша, 60% опия и 53% марихуаны".
     Как  уже  было отмечено,  к началу 1994 года правоохранительная система
Российской  Федерации  начала  укреплять  контакты   с   правоохранительными
органами  суверенных  республик,  совершенствовать  охрану  внешней границы,
вкладывать  средства  в  проведение  совместных  операций   по  разоблачению
наркодельцов, пресечению наркотрафика. Но к тому времени в  наркобизнес  уже
были  втянуты многие  местные жители, для  которых этот  промысел  стал в то
время   единственным  источником   существования.   Для  лучшего   понимания
сложившейся    в     то     время    ситуации     необходимо     представить
социально-экономическое  положение  Горно-Бадахшанской  Автономной   области
Республики   Таджикистан.  Имея   весьма   слабо   развитую   промышленность
(хлебозавод, швейное производство  малой  мощности, полукустарная фабрика по
обработке  местных  полудрагоценных камней)  и сельское хозяйство, население
ГБАО  - свыше 200 000 человек - снабжалось в советские годы прямо из центра.
Здесь   действовала   система   так   называемого   централизованного,   или
"московского", обеспечения. По железной  дороге грузы поступали  на  станцию
города Ош в Кыргызстане,  где и до сегодняшнего дня располагаются  несколько
автобаз, транспорт которых занят исключительно на памирском направлении. Они
перевозили  эти грузы по 725-километровой высокогорной  трассе в  Хорог.  По
статистике начала 90-х годов, по  маршруту Ош -  Хорог и  обратно  в месяц в
общей сложности проходило до двух тысяч грузовых автомобилей. Прекратившееся
непосредственно после распада Союза ССР централизованное снабжение поставило
большую часть населения ГБАО буквально на грань выживания.
     Ситуация осложнялась еще и тем,  что  после начала гражданской  войны в
Таджикистане на  территорию  ГБАО  из  Душанбе,  Кулябской  области,  других
регионов республики прибыло более  40 тысяч беженцев  - этнических памирцев.
Таким  образом,  практически  открытая таджикско-афганская граница, с  одной
стороны,  и  всеобщее,  обвальное снижение уровня жизни с другой,  как раз и
послужили теми факторами,  которые резко  осложнили криминогенную ситуацию в
регионе, способствовали вовлечению в наркобизнес местного населения.
     По  многочисленным  рассказам   жителей  Горно-Бадахшанской  Автономной
области,  записанным  автором  настоящего исследования, в 1991-1994 годах на
таджикско-афганской  границе шел фактически  натуральный обмен,  т.н. "дикий
бартер".  В  Афганистан  переправлялись предметы домашнего  обихода,  товары
ширпотреба,  обувь,  одежда, позже -  бытовая техника.  Оттуда же  по  очень
низким  ценам контрабандно переправлялся опий, который затем по трассе Хорог
-  Ош  перевозился  в  Кыргызстан, где  перепродавался  или  обменивался  на
продукты питания и предметы первой необходимости. Так, один из проживавших в
Хороге  "преступный  авторитет"  по   кличке  "Леша-горбун",   в  1993  году
рассказывал автору, что, за счет вырученных от продажи наркотиков средств он
в течение  самой трудной  для  жителей  ГБАО зимы 1992-1993 годов,  приобрел
шерстяные  одеяла, муку  и  уголь  для  2000  беженцев. Полученные  сведения
полностью  подтвердили  официальные  лица  из  Управления внутренних  дел  и
Управления Национальной безопасности  Горно-Бадахшанской  Автономной области
Республики  Таджикистан.  "Леша  Горбун"  - кличка  Абдуламона  Ойембекова -
влиятельного полевого командира непримиримой таджикской оппозиции (НТО). Жил
с женой, тремя детьми, отцом  и пятью братьями в Хороге. Убит 7 декабря 1994
года: подорвался на дистанционной мине. Погиб Леша Горбун в возрасте 34 лет,
преступление  так  и  осталось  нераскрытым. "Он  был  истинным  исламистом,
крупным  наркоторговцем-патриотом,  который  вместе  с  братьями  и  другими
родственниками  из семейного  клана  сопровождал гуманитарные грузы,  спасал
бадахшанцев    от    голода",   -   утверждают   исследователи    М.Шакиров,
З.Дзиенциловски.  И  с этим  утверждением трудно  не согласиться.  На крутых
поворотах  истории,  когда голод, разруха становятся явной угрозой обществу,
наркоторговля становится своеобразной палочкой-выручалочкой.

Укрепление системы пограничной охраны.
"Героиновая экспансия" (1994-1997 годы).
     К  середине  1994 года  ситуация изменилась.  "Дикий бартер" постепенно
вытеснили  организованные  преступные  группировки.  В  погоне  за  высокими
прибылями  наркобизнесом  начинают заниматься  силы, имевшие  влияние  среди
оппозиционеров, наркотрафик все  более попадает  под контроль организованных
преступных группировок, действовавших тогда на  территории ГБАО  практически
легально, под видом отрядов самообороны. Новые наркобизнесмены находят бреши
в  укрепляющейся границе. За сферы влияния  между ними развернулась жестокая
борьба, вплоть до физического устранения конкурентов.
     Во   время    гражданской   войны   в   Таджикистане    (1992-1996годы)
противоборствовавшие   вооруженные   формирования   использовали   опий  для
приобретения  оружия,  провианта,  боеприпасов.  По  сведениям  Министерства
обороны России в  Гоном  Бадахшане было  создано шесть перевалочных пунктов,
принадлежащих  автономно  действующим   группировкам,  имевшим  свои  каналы
переброски наркотических средств через границу и транспортировки их на рынки
сбыта.   По   мнению  председателя   Комитета  по  охране   госграницы   при
правительстве  Таджикистана  С.Камолова,  "Практически  все  слои  населения
вовлечены  в наркобизнес и в наркомафию.  Наркомания пронизала все структуры
власти... Самое  страшное, что в  этот процесс  втянуто огромное  количество
людей   и   средств  общества".  Президент  Таджикистана  Эмомали   Рахмонов
справедливо отметил, что проблему борьбы  с наркомафией  и  распространением
наркомании  не  удастся  решить  в  отрыве   от  проблемы   умиротворения  в
Афганистане.  По  его  мнению,  силами мирового  сообщества вокруг  воюющего
Афганистана необходимо создать  "пояс безопасности", в  организации которого
должны участвовать Россия, США, а также все соседние с ним страны.
     Начиная  с 1995 года, высокогорная трасса Хорог - Ош  потеряла значение
единственного  в  регионе  маршрута  поставки  произведенных в  Афганистане,
Пакистане  наркотических  веществ. Они стали поступать в Ошскую  область  по
всей практически открытой  таджикско-кыргызской границе протяженностью свыше
800 километров. При этом, обходя пограничные, милицейские, таможенные  посты
и заслоны, наркокурьеры умело использовали для транспортировки наркотических
веществ   конно-пешим  способом  горные  тропы,  о  чем  свидетельствуют  их
многочисленные задержания при проведении специальных операций силами  отряда
специального назначения УВД Ошской области "Эрдик" ("Отвага").
     Своего  рода  первооткрывателями горных  троп  и  маршрутов перемещения
людей и  грузов  из Таджикистана  в  Кыргызстан еще в  1992  году с  началом
гражданской войны в Таджикистане стали беженцы. Ими было проложено  более 30
переходов по  всей  протяженности таджикско-кыргызской границы  с  выходом в
Ферганскую   долину.   Впоследствии  большинство   этих   скрытых  переходов
использовались  для  перевозки  наркотических веществ,  оружия, боеприпасов,
провианта для незаконных вооруженных формирований.
     В   1998-99  годах  четко  обозначились  четыре  основных   направления
поступления наркотических веществ в Ошскую  область  Кыргызской Республики с
территории Республики Таджикистан:
     1.Кызыл - Артское, охватывающее трассу Хорог - Ош с прилегающими  к ней
обширными горными  массивами, расположенными, главным образом,  в Мургабском
районе Горно-Бадахшанской Автономной области Республики Таджикистан.
     2.Алтын  -  Мазарское,   начинающееся  с   Рушанского   плоскогорья  на
афганско-таджикской  границе  в  ГБАО  и  идущее  через   ущелья  Памира   и
Заалайского хребта до Чон-Алайской долины Ошской области.
     3.Баткенское,  включающее многочисленные горные тропы, используемые для
переходов  из  Джергетальского и  других близлежащих районов  Таджикистана в
Баткенский и Кадамджайский районы Ошской области.
     4.Ленинабадское,  охватывающее  шоссейные  дороги и  прилегающие  к ним
территории  начиная от города  Ходжента  в  Таджикистане, включая Ляйлякский
район Ошской  области Кыргызской Республики и приграничные районы Республики
Таджикистан и Республики Узбекистан до города Ош.
     Каждое из указанных выше  направлений в свою очередь  подразделялось на
многочисленные  каналы,  пути  и  маршруты  поставки наркотиков,  включавшие
переходы через