сь не любят,  как утверждает радио Израиля,  а  ненавидят.  За двадцать
месяцев моего пребывания в  Израиле я убедился,  что отношение к евреям из
СССР  иначе как  ненавистью назвать нельзя.  Здесь ведется систематическая
антисоветская пропаганда, сдобренная доброй порцией вранья. И этому вранью
верят.  После того как  мы  приехали в  Израиль,  нас все время спрашивали
здесь, были ли у нас в России квартиры, канализация и водопровод.
   В то же время вам трудно себе представить,  какая грязь во всех городах
и городишках Израиля. Канализация Тель-Авива (его новой части) выпускается
на  окраине  в  открытую канаву,  и  вся  эта  дрянь  без  всякой  очистки
устремляется к морю. Санитарно-эпидемиологическая служба здесь отсутствует
полностью.
   Когда  приезжаешь сюда, то узнаешь, что Израиль не только полон воров и
проституток, но и является главным экспортером этих отбросов в европейские
страны.  Израильское  радио  представляет  свою  страну  как  полную любви
сограждан  друг  к  другу,  как  общество высокой морали. Это грубая ложь.
Буквально все здесь оценивается в деньгах, дух торгашества не находит себе
никаких  препятствий.  Поражает  аморальное  поведение  людей  благородных
профессий,   особенно  врачей.  Я  знаю  много  случаев,  когда  во  время
забастовок  медиков  всех  больных  выбрасывали из больниц, поликлиники не
оказывают  бесплатно  никакой  помощи  -  даже  умирающим.  Известны факты
селекции    умирающих,    привезенных   из   районов   военных   действий:
несостоятельных просто тихо отправляют на тот свет.
   Большинство людей, с которыми я встречался, глубоко сожалеют о том, что
приехали сюда.  Очень многие из  них,  имея  высшее образование,  работают
чернорабочими,  особенно трудно тем, кто старше пятидесяти лет. И все-таки
не это побудило меня покинуть Израиль -  ведь я  имел работу в Иерусалиме,
квартиру и  даже автомашину.  Социальное одичание,  мракобесие -  вот  что
больше всего мне претило в Израиле.  Вы представить себе не можете,  какая
дикая атмосфера создается вокруг каждого молодого человека из  СССР,  если
он  не  обрезан.  При  врачебном осмотре в  его карточку ставят пометку 97
процентов здоровья,  тогда как обрезанным -  100 процентов.  Таким образом
все узнают об  этом факте.  Среди населения существует глубокое убеждение,
что тот, кто не обрезан, - нечеловек, он изгой. Начинается травля, и юноша
вынужден  идти  на  операцию.   Религиозные  догмы  и   связанные  с  ними
первобытные правила прививают детям в  семье и  в школе.  Я запрещал своей
дочери изучать эту чушь.  А  между тем с  плохой оценкой по талмуду и торе
здесь закрыт доступ в вуз. Больше того, взрослые люди, приехавшие из СССР,
- адвокаты,   учителя  -   должны  изучить  "закон  божий",   если   хотят
переквалифицироваться. Иудейское духовенство тут играет огромную роль. Все
гражданские дела:  рождение,  брак,  развод, смерть, а также имущественные
ведет лишь раввинат,  и  только по законам торы.  Ребенок с первого класса
начальной школы и  до  окончания университета обязан изучать этот предмет.
Однажды  я  спросил  свою  дочь,  что  ей  объясняли на  уроках  торы  (им
посвящается четыре дня в неделю).  Она ответила,  что мы - избранный богом
народ и  должны властвовать над остальными;  мы должны поступать с арабами
так же,  как Иисус с врагами, - истреблять их огнем и мечом. Я запретил ей
ходить на эти уроки.
   На  меня угнетающе действовало,  что Израиль -  очень замкнутая страна.
Вдоль границ расположены военные лагеря.  Здесь живут,  как на острове,  и
многих гнетет это чувство ограниченности пространства. А ведь нам говорили
о свободе передвижения.
   В то же время выехать из Израиля не такое простое дело. Каждый приезжий
автоматически  становится   должником   всесильного  еврейского  агентства
"Сохнут".   Уже  в   Вене  переселенцы  подписывают  различные  бумаги  на
непонятном им  языке,  которые оказываются не  чем иным,  как векселями за
различные  услуги.   Я   неплохо  зарабатывал,   но  тем  не  менее  сумел
рассчитаться с  "Сохнутом" лишь к  концу второго года жизни в Израиле.  Те
же,  кто  получает меньше и  живет в  провинции,  вообще не  имеют никакой
возможности расплатиться с  "Сохнутом" и  вынуждены  примириться со  своим
положением  навсегда.   Здесь  разработана  целая  система  привлечения  и
удержания иммигрантов.  За пределами Израиля мало кто знает правду об этой
стране.  Средства массовой информации,  в большинстве своем контролируемые
сионистами, замалчивают ее. Только теперь благодаря вырвавшимся из Израиля
мировая общественность начинает интересоваться этим вопросом.  И  сразу же
становится очевидным,  что здесь грубо нарушаются права человека. Я описал
только малую часть того,  что заставило меня не только выехать из Израиля,
но и  глубоко разочароваться в  человеческих качествах многих,  кого я там
видел.



Живу надеждой

   18 сентября 1976 г. минчанка М. К. Давыдович с дочерью и внуком выехала
в  Израиль.  Она увезла с собой также гроб с телом покойного мужа.  Е.  А.
Давыдович умер в апреле 1976 года в тот самый момент, когда в его квартире
находились  очередные  сионистские эмиссары  из  США.  Зарубежные вояжеры,
посещавшие  Давыдовича под  видом  туристов,  всячески  подстрекали его  к
антисоветским клеветническим заявлениям "об  ущемлении человеческих прав",
"отсутствии свободы личности в  СССР" и  т.  п.  Так было и  на  этот раз.
Приехавшие  эмиссары  оказали  на   больного  Давыдовича  слишком  сильное
воздействие.  Один из них,  Леон Джик,  сообщил впоследствии представителю
Интуриста: "После нашего разговора ему стало плохо, и он вскоре скончался.
Я не исключаю, что наш визит способствовал его смерти".
   Вскоре в  Белоруссии стали получать от  Давы-овичей письма,  в  которых
выражались сожаление и  раскаяние в совершенной роковой ошибке.  Некоторые
выдержки  из  этих  писем  опубликовала газета  "Советская  Белоруссия"  4
декабря 1976 г.

   "Вот уже 12 дней,  как мы покинули Родину,  -  пишет М. К. Давыдович. -
Непривычный климат,  жизнь пока  еще  в  кредит,  мучительные думы о  том,
сумеем ли приспособиться.  В разговорах с такими же,  как мы, чувствуется,
что на душе у  многих одно и  то же.  Вот уж поистине верно:  не коснешься
чужбины - не оценишь, что потерял".
   "Сделайте все возможное,  чтобы нам простили наше страшное заблуждение.
Мы не можем жить во лжи, которую сами себе создали".

   "В каждом письме я пишу одно и то же: я хочу вернуться домой. Узнайте в
Минске,  как это сделать,  и мы будем хлопотать об отъезде.  Все это очень
сложно,  но, если у меня хватит физических сил, я это сделаю, ибо жить еще
хочется. Ну, а если нет - не могу сказать, что с нами будет..."

   "Живу  (если это жизнь) надеждой, что когда-нибудь увижусь с вами и что
когда-нибудь  исправлю  все,  что  было  сделано  не так, как подсказывали
сердце, совесть".

   "Очень  и   очень  тяжело.   Никогда  мне  не  понять,   для  чего  это
искусственное переселение.  Как  жаль,  что  не  было  возле нас  истинных
друзей, которые помогли бы понять происходящее.
   Теперь с каждым днем мы все больше и больше в долгу у наших "друзей"".

   "Мы живем в ульпане, это своего рода гостиница для вновь прибывших, где
люди живут полгода,  пока учат язык, а некоторые и больше, пока не получат
постоянной квартиры или  работы...  Каждый день  проживания в  гостинице и
плюс  питание -  за  все  это  надо рассчитаться.  Одним словом,  большего
издевательства над собой мы бы не придумали".



Из писем и заявлений советским властям

   "Сионисты торгуют живыми людьми!  Мы убедились в этом и знаем,  как это
делается.  Здесь  человека сразу же  посылают на  черную,  тяжелую работу,
предупреждая,  что в случае отказа он не получит и куска хлеба.  За каждым
записывается   столько   долгов,    неизвестно   откуда   взявшихся,   что
расплачиваться за  них нужно всю жизнь.  Об учебе и  медицинской помощи мы
здесь и не смеем мечтать". Гавриил Кобайванов (Лод, ул. Хашмонаим, блок 7,
кв.  29),  Рафаэль Джинжиашвили (Лод,  ул.  Давида-Мелех,  д. 155, кв. 4),
Элказар Газнелишвили (Хашмонаим,  блок 5, кв. 11), Шалва Иосебашвили (блок
5, кв. 11) и др. - всего двадцать подписей.

   "С  первого же  дня  моего  пребывания здесь  я  понял,  что  жить  тут
невозможно.  Жизнь  вдали от  Грузии для  меня  и  моей  семьи равносильна
смерти". Яков Цацанашвили (г. Лод, Шикун Рамад, блок 155, кв. 17).

   "Наша  мечта - вернуться на прежнее место жительства, в город Черновцы,
жить  и  работать  на  родине". Ефим Куперман с семьей из четырех человек,
проживающие в Кирят-Хайм, Рехов-Бенцви, 23/6.

   "Совершили роковую ошибку,  просим  помочь  вернуться на  родину" -  из
письма  семьи  Хайтов,   проживающей  в  Тель-Авиве,  Яд  Элиаху,  Хагибор
Хаалмони, д. 48, кв. 8.

   "Израилю  нужно  побольше  таких  дураков,  как  мы,  чтобы  выклянчить
миллионы от сионистов в Америке -  вроде бы для евреев из СССР, а на самом
деле -  для закупки вооружений, чтобы воевать с арабами. Будь проклят этот
израильский  рай!"   -   Борис   Зильберфайн,   Михаил  Кислин,   Владимир
Здоровинский, всего 60 подписей.

   "В  Иерусалиме многие месяцы не  мог найти работы.  Чтобы не  умереть с
голоду,  побирался у синагог. Невероятными усилиями скопил деньги и выехал
в ФРГ. Однако в административном порядке насильно был отправлен назад.
   В   аэропорту  "Лод"  меня   передали  агентам  "Сохнута",   еврейского
агентства,  занимающегося поставкой иммигрантов в Израиль. Чтобы отомстить
за  побег,  они  отправили меня в  иерусалимский психиатрический госпиталь
"Кфар Шауль".  Не зная,  как вырваться оттуда,  я  пытался покончить жизнь
самоубийством.  Наконец бежал и перебрался в Грецию.  В Афинах обратился к
властям с просьбой помочь мне вернуться на родину.  Но меня вновь передали
агентам "Сохнута".  Я  снова очутился в психиатрическом госпитале.  Там со
мной обращались по-зверски.  Я требовал,  чтобы меня отпустили. Тогда меня
перевели в госпиталь "Ган Мегед" в местности Ход Гашарон. Это психиатричка
для  убийц,  насильников,  садистов и  извращенцев.  Меня  здесь избивали,
выбили зубы. Мне вновь удалось убежать. Скрываюсь сейчас у друзей".
                                            Виктор Курт, 53 года. Израиль.



Из писем родным и знакомым

   "Мама, я не могу тебе описать, как мне тяжело и плохо. Я много работаю,
но мне не хватает на жизнь, кое-как концы с концами свожу".
                                                   Израиль, Шрейтель Аврум

   "Живу я сейчас в общежитии.  Родителей вижу очень редко.  После занятий
хожу подрабатывать -  нужны деньги,  чтобы жить.  Только,  пожалуйста,  не
смейся -  я  мою посуду и полы в ресторане.  Я не вижу никаких перспектив.
Если  устроюсь на  работу,  буду  работать только для  того,  чтобы  снова
приехать в Черновцы".
    Израиль, г. Беер-Шева, Шикун "Эй" Маон Хастудентам, Бэйт Рэмет, 3/106,
                                                              Горовиц Яков

   "Я больше не могу, целыми днями хожу голодный. Если б вы знали, сколько
людей хотят назад.  Я хочу назад, только в Россию, где я родился и учился.
Хотел удрать еще из Чопа, но не смог".
                                                  Израиль, Лейдерман Марик

   "В автобусах здесь курят,  плюют на пол,  лущат семечки.  В  кино после
сеанса всюду валяется апельсиновая кожура, бутылки из-под кока-колы.
   На прилавках книжных магазинов, газетных киосков полно порнографических
журналов,  изданных не только на английском языке,  но и на иврите, на том
языке,  который  считается  государственным  и  на  котором  написаны  все
священные  книги.   Раввинат  запрещает  в   субботу  движение  городского
транспорта,  оставляет людей,  которые единственный день в  неделю хотят и
могут навестить родных, без возможности доехать, но зато разрешает издание
на священном языке всяческих пасквилей, растлевающих души людей.
   В кинотеатрах много фильмов-боевиков, где смакуют убийства и показывают
без конца любовные мелодрамы.  Но самое нетерпимое,  когда в  автобусе и в
кино  подымают ноги  на  соседнее сиденье и  упираются в  сидящего впереди
грязными  ботинками или  же  занимают в  автобусе два  места  на  сиденье,
усаживаясь с ногами.  Говорят -  это свобода! Говорят, что раз есть налоги
за  уборку мусора,  можно сорить.  Возможно!  Но  такая свобода -  сорить,
плевать и растлевать подростков - мне не нравится.
   Ни  разу не была еще в  филармонии или в  театре.  Билеты в  филармонию
стоят 15 - 20 лир, а если иностранные гастроли, - еще выше. Библиотеки все
платные, надо оставлять залог, плата за каждую взятую книгу отдельно.
   Пособие старым людям мизерное: папа с мамой получают 220 лир, тетя Хана
- 120, ей очень несладко..."
                                         Израиль, Бней-Брак, Меламуд Софья

   "Знаешь  только работу и дом - вот это все развлечения. В пятницу перед
выходным  никуда не пойдешь и не поедешь - страна очень религиозная, и все
здесь закрыто... Оставаться в этой стране я не могу..."
                                                      Израиль, Сарвер Яков

   "Здесь все  жалеют о  том,  что приехали сюда.  Яша хочет устроиться на
работу где-нибудь,  но никакой работы нет.  За два месяца мы еще ни одного
рубля*  не  заработали.   Женщины  убирают  квартиры  у  людей,   работают
уборщицами в гостиницах. Другой работы для них нет.
   [* Так в письме.]
   В  детском  саду  кормят  только  два  раза:  утром  -  кусочек хлеба с
маргарином  и кофе, днем - овощной или вермишелевый суп, а на второе рожки
или  лапша,  причем  мясное  не  дают и молочное тоже... Игрушек нет. Дети
играют коробочками из-под сигарет, из-под сметаны, бедность ужасная.
   Вообще мы вовратились на 50 лет назад".
                                          Израиль, Вольдман Рахиль Ицковна

   "С  каждым днем  все  становится дороже:  продукты,  транспорт,  связь,
квартплата и т. д. Вообще здесь жизнь не для нас. Нет ничего постоянного -
сегодня человек работает,  а  завтра  ему  скажут,  что  он  не  нужен,  и
жаловаться некому".
                                                    Израиль, Вольдман Яков

   "Здесь  рабовладельческий  строй.  Человек  не имеет никакого значения:
когда  ты  работаешь  - ты им нужна, кончила работу - и тебя уже не знают.
Доченька,  поверь,  что  я  ни  одного слова не преувеличиваю, пишу чистую
правду...  Я  не  знаю,  как  я  еще живу на свете. Утром, больная, должна
подняться и идти на работу, потому что страшно: каждый день дрожишь, чтобы
хозяин  не  сказал:  "Больше  вы  мне  не  нужны", - тогда хоть веревку на
шею..."
                                                     Израиль, Килимник Хая



 * Глава 2. В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ *

   Документальные  свидетельства  бывших  граждан  СССР  о   мытарствах  в
западноевропейских странах

   Ныне  Израиль  подобен  бассейну  в  классической школьной  задаче,  из
которого убывает вода.  Ежегодно число беглецов из Израиля превышает число
прибывающих.  Бегут от  войны,  нищеты,  дискриминации и  расизма.  Бегут,
обнаружив,  что так называемая национальная общность -  не  что иное,  как
пропагандистский миф.  Бегут, вырываясь из капкана долгов. Бегут, несмотря
на  практику  насильственной депортации  беглецов  из  европейских  столиц
назад, в Израиль.
   Беженцы расселяются в  разных западных странах,  образуя новые  гетто в
больших городах -  такие,  как Остия в Риме,  Мальцгассе в Вене.  Здесь не
рады  нахлебникам,  местных  жителей  не  минуют  экономические кризисы  и
безработица. Жестокая борьба за существование встречает "гостей свободного
мира".
   "Правду!  Правду!",  - с возмущением требовали от израильского министра
абсорбции  Пеледа,  выступавшего  на  пресс-конференции  в  Вене,  беженцы
Израиля.  Они потрясали денежными квитанциями, обвиняя министра в том, что
тот заманивает людей фактически в долговую тюрьму, где их обирают дочиста.
   Бывшие  переселенцы  передали  через   посольство  Израиля  в   Австрии
протест-заявление  израильскому правительству по  поводу  "продолжающегося
обмана   советских  граждан  еврейской  национальности  и   всей   мировой
общественности".
   "Мы  обвиняем  самым  решительным  образом  международный сионизм и его
ударную  силу  -  господствующие  круги Израиля - в хладнокровной политике
обмана,  которая ведет к трагедии тысяч невинных людей, - говорится в этом
заявлении.  - Мы не имеем ничего общего с населением, которое проживает на
территории Палестины вообще и в Израиле в особенности".
   Буржуазная пресса на Западе, долгое время развивавшая тезис израильской
пропаганды "а сладкой жизни в сионистском раю", постепенно начала говорить
о  тяжелом  положении  беженцев  из Израиля. Американская газета "Нью-Йорк
колэм"  (1973, 26 янв.) так, в частности, писала об одном из них: "Оставив
жену  и  ребенка в Риге, Абрам Гец уехал в Израиль. Однако, проведя девять
месяцев  в  Яффе,  он  решил бежать в Вену. С тех пор Гец живет в одной из
самых  ужасных  трущоб.  Он ночует в комнатке размером 12Х9 футов вместе с
пятью  другими  евреями, работает по 56 часов в неделю. Получает гроши. Но
Абрам  доволен,  что  ему  разрешают  работать  вообще. Он говорит: "Я был
дураком,  совсем  дураком.  Ринуться в Израиль вместе с другими - в этом и
была моя погибель. А теперь я вынужден расплачиваться за свою глупость".
   Газета  "Нью-Йорк  пост"  (1975,  22  апр.),  рассказывая о беженцах из
Израиля,  осевших  в  Западном  Берлине, писала: "Я не знал, что в странах
"свободного  мира"  столкнусь  с такими трудностями", - говорит инженер из
Одессы.  Он,  его  жена  и  их  маленькая дочь принадлежат к числу евреев,
которые  прибыли в этот город, чтобы начать все сначала, потому что они не
смогли  приспособиться  к  жизни  в  Израиле.  Им  не  потребовалось много
времени, чтобы убедиться, что и здесь жизнь тоже нелегка. Немецкие власти,
так  же  как  и  израильские,  отнюдь  не  встречают  их  с распростертыми
объятиями.  Надо овладеть немецким языком, найти работу, жилье, приобрести
утварь и мебель.
   Те,  кто  прибыл после  10  февраля,  подпадают под  действие закона об
иностранцах,  а  это означает,  что им выдается разрешение на проживание в
стране в течение трех месяцев,  после чего им снова приходится хлопотать о
его продлении.  С тех, кто живет в общежитиях Красного Креста, взимают 27,
5 марки (12 долларов) с человека в сутки за комнату и стол.  Их долг будет
вычитаться из заработной платы после того, как они найдут работу.
   "Мой долг составляет уже 17000 марок (7400 долларов), и это не дает мне
спать по ночам",  - говорит один молодой механик. Он тоже уроженец Одессы,
прибыл сюда из Израиля 11 месяцев назад и до сих пор не имеет работы, хотя
он и  изучил немецкий язык,  оплачивая уроки из собственного кармана.  Его
жена ждет ребенка".
   Продолжая ту же самую тему, западногерманский журнал "Шпигель" (1977, N
14)  сообщил о  новом  гетто близ  Рима  -  Остии.  "Его  жители -  жертвы
договоренности между Израилем и  США,  согласно которой ни один из евреев,
выехавших в Израиль из СССР, а затем покинувших Израиль, не имеет права на
въезд в США,  - писал "Шпигель". - И так как Израиль дал им лишь временные
паспорта,  которые действительны немногим более года после выезда,  они не
могут въехать ни в какую другую страну. Жестокая правда состоит в том, что
эти люди не нужны ни одной стране мира".
   В  этом разделе книги содержатся свидетельства бывших советских граждан
о  том,  какие "права человека" они нашли для себя в государствах Западной
Европы.




   Большая группа беженцев из  Израиля,  в  свое  время выехавших туда  из
Советского Союза,  а  ныне оказавшихся в  бедственном положении в Австрии,
обратилась с  письмом к  Генеральному секретарю ООН Курту Вальдхайму.  Оно
подписано более  чем  тремястами липами.  Это  написанное по-русски письмо
приводится