фальшивка и здесь налицо.
   В  подписи  под  фотографией  человека,  выходящего  из  автофургона  с
чемоданом в руке,  значится,  что это "прибытие в "Гулаг". Между тем, судя
по виду и номеру, изображен автомобиль явно не советский.
   В  Москве  нет  тюрем с такими названиями, которые указаны в "Квике". И
еще  одна  ложь.  "Квик"  пишет,  что  Шифрин  сидел в Казахстане в той же
тюрьме,  где  якобы  содержался  Ф.  М.  Достоевский.  Но великий писатель
никогда  не был в тюрьме в Казахстане. В Семипалатинске Достоевский служил
в гарнизоне, здесь же он получил офицерский чин.
   Личность Шифрина хорошо известна прокуратуре.  "Квик" его аттестует как
"страдальца", которого безвинно приговорили в Советском Союзе к расстрелу,
заменив затем эту меру 25 годами тюрьмы. Это не так.
   Шифрин родился в 1923 году в столице Белоруссии Минске,  а не в Москве,
как  пишет  "Квик".  Получил среднее образование и  поступил в  Московский
юридический институт. В 1941 году Шифрин был призван на защиту Отечества и
получил  направление  в  запасной  стрелковый  батальон.  Однако  к  месту
дислокации части не прибыл, а обманом устроился в тыловое подразделение.
   В 1942 году, стремясь получить льготы, которыми пользовались раненные в
боях,  Шифрин подделал две  справки о  том,  что  был  якобы тяжело ранен.
Разоблачив подлог,  военная прокуратура ограничилась наложением на Шифрина
дисциплинарного взыскания,  обойдясь  с  ним  в  условиях военного времени
весьма  гуманно,  хотя  в  его  действиях  налицо  был  состав  уголовного
преступления.
   После войны Шифрин поступил во  Всесоюзный заочный юридический институт
сразу же на третий курс,  предъявив фальшивую справку о том,  что будто бы
проучился три года до войны.
   Окончив институт,  Шифрин  устроился работать старшим юрисконсультом на
Тульском оружейном заводе, а не в Министерстве военной промышленности, как
утверждает "Квик".  Здесь, в Туле, в 1953 году его привлекли к суду за то,
что он  шантажировал своих клиентов и  вымогал у  них взятки.  На процессе
выступили десятки свидетелей,  изобличив подсудимого в преступлениях.  Вот
некоторые из них.
   В  1951  году  заводской комитет профсоюза поручил Шифрину выступить на
суде  по  делу  работницы отдела снабжения Кирюхиной.  Шифрин потребовал у
Кирюхиной 300  руб.  "для оформления документов".  Эти деньги он  присвоил
себе.
   В  юридическом отделе,  где  Шифрин  работал,  находились  материалы  о
взыскании денег  с  мастера Замотина.  Шифрин  потребовал у  Замотина 1000
руб., обещая прекратить дело.
   Администрация завода передала Шифрину для проверки материал о подлоге в
техническом    паспорте    одного    из    изделий,    якобы   совершенном
слесарем-сборшиком  Семеновым  и контрольным мастером ОТК Миловановым. Суд
установил,  что,  запугивая  судебной  ответственностью,  Шифрин получил с
Семенова 1000 руб., с Милованова - 500 руб.
   Вина Шифрина была доказана полностью.  Да он и не отрицал ее.  "Я много
раз  лгал  в  своей жизни,  ибо,  солгав один  раз,  меня тянуло солгать и
второй" -  это дословное признание Шифрина из судебного протокола. Но и на
этот раз  ему  повезло:  был издан акт об  амнистии,  и  Шифрин остался на
свободе.  Через несколько месяцев,  однако,  Шифрин предложил свои  услуги
американской разведке и  передал ей  секретные материалы.  За  это  Шифрин
отбывал наказание 10 лет.
   Выйдя на свободу в  1963 году,  а не в 1969,  как пишет "Квик",  Шифрин
работал   в   Одессе   на   фабрике  по   ремонту  мебели,   преподавал  в
профессионально-техническом училище. В 1970 году ему был разрешен выезд из
СССР на постоянное жительство в Израиль.
   Абрам  Шифрин  гастролировал  по  Соединенным  Штатам с клеветническими
выступлениями,  организованными сионистами. В частности, его заслушивали в
подкомиссии  сената,  а  также  в  комиссии  по  национальной безопасности
конгресса.   Выступления  Шифрина  послужили  поводом  для  демаршей  ряда
политических  деятелей.  Некоторые  конгрессмены,  например  Джон Ашбрук и
Ричард  Ихорд,  выражали  "глубокую  озабоченность и возмущение" по поводу
мифических  страданий  Шифрина,  который  выдавался  за жертву "гонений на
советских   евреев".  Затем  Шифрин  принялся  за  стряпню  антисоветского
кинофильма.
   На  страницах  газеты  "Комсомольская правда"  Юзеф  Эрлих  опубликовал
материалы о нелегальной деятельности Шифрина по вербовке в Советском Союзе
лиц для выезда в Израиль и сбору шпионской информации. Эрлих рассказывает,
что он по заданию Шифрина выехал в  Вену,  где посетил служащего "Сохнута"
Давида Бара (Штубенринг, б, тел. 521149). Здесь ему вручили инструкции для
передачи  Шифрину.  В  них  говорилось,  что  руководство поручает Шифрину
готовить к  отъезду прежде всего музыкантов,  врачей,  инженеров и  вообще
интеллигенцию,  не  забывать и  о  рабочих высокой квалификации,  активнее
работать с  людьми обиженными и недовольными.  Эрлиху дали напечатанные на
русском  языке  обзоры  экономического положения Израиля,  краткую историю
"шестидневной войны" с  описанием израильской "мощи  и  величия",  десятки
красочных открыток.
   Шифрин  собирался  создать  на  Каролине-Бугазе  постоянно  действующий
семинар для еврейской молодежи,  после чего она бы выезжала в Израиль.  За
лето планировалось подготовить до  шестисот человек.  Для прикрытия Шифрин
рассчитывал использовать созданную им сувенирную мастерскую.
   Шифрин  готовил  для  "Сохнута"  информацию  о положении евреев в СССР,
списки  и  характеристики  людей,  подготовленных им к отъезду, запрашивал
пропагандистскую  информацию  о  том,  как  хорошо  живут в Израиле вообще
(конкретно  с  указанием  городов, предприятий, учреждений, фамилий) и как
хорошо живут там бывшие граждане СССР.
   "Он также дал мне доклад о настроениях людей, - рассказывает Эрлих. - В
наших газетах печатаются материалы о  недостатках,  Шифрин использовал их.
Он разговаривал с людьми,  выслушивал их недовольства,  записывал адреса и
фамилии.  Подобные факты Шифрин собирал целый год и  в  докладе изложил их
так, что здоровая критика выглядела как возмущение строем. Огромный список
людей, которых он якобы подготовил к отъезду, был такой же фикцией. Только
трое из  них -  И.  Гольденберг,  Р.  Палатник и  3.  Кац -  действительно
собирались в Израиль".
   Все эти материалы Эрлих передал в  Вене человеку по  фамилии Коген.  Он
занимает в  "Сохнуте" ответственный пост.  Встречи с  ним проходили в кафе
(Штубенринг,  8), на квартире у Когена (Доминиканер Баштай, 21, кв. 35), в
машине Когена (N 743044),  в магазине Макса Розенберга (Энгерштрассе, 194,
тел.  243295),  на  улицах и  в  других местах.  При каждой встрече Эрлиха
предупреждали о необходимости оберегать Шифрина,  беречься самому,  строго
соблюдать конспирацию.  Дали пароль: "Я привез привет от Саши". Так должен
был  говорить дежурному "Сохнута" сам Эрлих или другой человек,  посланный
им.  Так должны были говорить в Одессе люди "Сохнута".  Условились,  что в
определенные дни Эрлих будет приходить в Одесский клуб моряков, где к нему
может подойти человек с  его фотографией.  Принимать его надо как посланца
"Сохнута".
   Во время встреч в Вене Эрлих получил 2 000 рублей в советских деньгах и
1  600 шиллингов.  "Мне также вручили учебник по ивриту,  словари и  много
другой литературы,  -  рассказывает он. - Кроме того, кинофильм об Израиле
на 8-миллиметровой пленке,  магнитофонные пленки,  которые я  перемотал на
свои кассеты, различные фотопленки и диапозитивы. Они научили меня, как на
судне спрятать все это,  еще раз предупредив об осторожности.  На прощание
просили  передать горячий привет  Шифрину от  человека,  который гостил  у
Иосифа Хорола на пасху. Это был Нехемия Леванон, генеральный секретарь МИД
Израиля, ведающий разведкой".
   Договорились о надежных способах двусторонней связи,  о многих деталях,
о людях, с которыми Эрлиху надо будет работать. А спустя три месяца Шифрин
уехал из СССР.
   И вот настал день поездки Эрлиха в Вену,  о чем тот заранее предупредил
Шифрина (его адрес: Израиль, г. Раматган, ул. Асаф, 28, кв. 2).
   Одно из заданий,  полученных от израильской разведки,  состояло в  том,
чтобы  с  помощью  советских людей  добыть  ответы  на  вопросы шпионского
характера.   Вопросник  был   разделен   на   три   части:   политическую,
экономическую,  военную. Военная часть, например, состояла из 23 вопросов,
каждый имел порядковый номер:
   "1.  Источники информации (опрос группы солдат на отдыхе - город, дата;
встречи с соседскими детьми солдат и офицеров - город, дата)..."
   "2.  Конкретные  случаи  испытания  оружия;  был  ли  риск для солдат и
офицеров?.."
   "3.  Маневры: несчастные случаи. Что за темы отрабатываются на маневрах
(высота, равнины)?".
   Шифрин вручил Эрлиху специальные чистые листы,  являющиеся копиркой для
тайнописи,  объяснил,  как ими пользоваться,  а также снабдил инструкцией,
отпечатанной на машинке.  Кроме того,  он дал дополнительные адреса,  куда
Эрлих должен посылать ответы по его вопроснику.
   Сообщником  Шифрина   является  один   из   главарей  так   называемого
народно-трудового союза Романов.  Он передал Эрлиху через Шифрина 700 руб.
для отправки из разных почтовых отделений СССР по следующим адресам:
   "1.  Горбаневская Наталья Евгеньевна. Москва, 1252, Новопесчаная, 13/3,
кв.  34".  И на обороте:  "200% за две смены",  что означает - послать 200
руб. в два приема.
   "2.  Москва,  Комсомольский проспект,  14/1, кв. 96. Григоренко Зинаиде
Михайловне". Ей предписывалось также послать 200 руб. в два приема.
   "Однажды Шифрин сказал,  что должен познакомить меня с очень интересным
человеком,  - говорит Эрлих. - На машине Шифрина N 586440 я приехал к нему
в  гостиницу на Ваграмштрассе,  55,  комн.  4 (тел.  прямой 221339,  через
коммутатор 2218665),  где он представил как своего друга Степана Мудрика и
просил оказать ему некоторые услуги.
   Бандеровец, бывший гестаповец, руки которого в крови советских людей, -
это  и  есть  Степан  Мудрик.   Сейчас  он  один  из  главарей  украинских
националистов.  С Мудриком я встречался дважды в разные годы. При активном
содействии Шифрина он  тоже стал давать мне задания для подрывной работы в
нашей стране".
   Нет  сомнения,  что  публикацией и  рекламой  грубой  фальшивки Шифрина
подрываются   хельсинкские   соглашения.    Интересы   взаимопонимания   и
сотрудничества в Европе предусматривают объективную и правдивую информацию
о  жизни  в  странах-партнерах  по  хельсинкским  соглашениям,  странах  с
различным государственным и общественным строем.  Международный пакт ООН о
гражданских  и   политических  правах,   принятый  в   1966  году,   также
подчеркивает необходимость "уважения прав  и  доброго имени других".  Пакт
требует  запрещения  всякого  рода  искаженной,  провокационной  и  лживой
информации.



Операция "Свадьба" и ее вдохновители

   "Судебные  процессы  в  Ленинграде и  Риге  над  советскими гражданами,
обвиненными в нарушении советских законов,  интенсивно были использованы в
антисоветской агитации...  Сионистские лидеры в  своем стремлении обмануть
общественное мнение "не приняли в  расчет" факта,  что обвиняемые нарушили
советские законы и  пытались подорвать веру  народа в  политику Советского
Союза.  Сионисты настойчиво отрицали,  что  обвиняемые,  позже справедливо
осужденные,   имели   инструкции,   исходящие  от   израильско-сионистских
властей".
          (Информационный бюллетень Коммунистической партии Израиля, 6/71)


   В  декабре 1970 и  в мае 1971 года Ленинградский городской суд осудил к
разным срокам лишения свободы инициаторов и активных участников подготовки
захвата самолета гражданской авиации в целях бегства за границу. Они также
систематически передавали за  рубеж клеветнические измышления о  Советском
Союзе.  Организаторам нелегальной группы вменялось в вину и укрывательство
похищенного государственного имущества. В частности, в одном из учреждений
Кишинева  была  украдена и  переправлена в  Ленинград множительная машина,
которую  подсудимые намеревались использовать для  печатания антисоветской
литературы
   Сионистская  пропаганда  неустанно  твердит   о   мнимой   невиновности
участников этих  преступных деяний,  искажает  ход  судебных процессов над
ними,   голословно  оспаривает  вынесенные  приговоры.   Ниже   приводятся
публикации журнала "Новое  время"  (1971,  N  2)  и  "Литературной газеты"
(1971,  7  июля),  в  которых  раскрывается истина,  установленная в  ходе
судебных процессов.



Заговор воздушных пиратов

   ...Гилель Бутман хорошо помнит тот вечер 20 декабря 1969 г., когда он у
себя  на  квартире  принимал  инженера-проектировщика из  Ленгорпроекта С.
Дрейзнера и другого инженера - бывшего летчика М. Дымшица. Обсуждался план
насильственного захвата в  воздухе пассажирского самолета для того,  чтобы
перелететь на нем из СССР за границу.
   "У нас с Дрейзнером,  -  говорил Бутман суду,  -  сложилось мнение, что
Дымшиц именно тот человек, который нам нужен".
   Выбор пал на  Дымшица не случайно.  Этот глубоко аморальный человек был
готов пойти на все, чтобы вкусить "сладкой жизни"... в Израиле.
   После  того  как  главный  исполнитель  замышлявшегося преступления был
найден,  Бутман  принялся  за комплектование состава "пассажиров". Он стал
вербовать   в   "группу  захвата"  таких  людей,  как  Эдуард  Кузнецов  -
рецидивист,  уже  отбывавший  уголовное  наказание за преступления. Каждую
среду  заговорщики  собирались  на  квартире у Бутмана, обговаривая детали
подготовки диверсии.
   Михаил    Коренблит,    врач-стоматолог   по    профессии,    предложил
предварительно  совершить  "контрольные  полеты",  чтобы  изучить  условия
работы  пилотов  Аэрофлота  в  воздухе.  На  такие  полеты  была  выделена
необходимая сумма  денег  из  бюджета  группы.  М.  Коренблит  вылетел  из
Ленинграда в  Кишинев.  Во  время  ночного  перелета он  не  сомкнул глаз:
пристально следил за  тем,  как работает экипаж и  обслуживающий персонал.
Бутман выбрал для себя линию Ленинград -  Рига.  Когда самолет,  на  борту
которого  он  находился,   пошел  на  снижение  и  в  пассажирском  салоне
загорелась табличка "Пристегните ремни",  Бутман вскочил со своего места и
ворвался в кабину пилотов с возгласом: "Спасибо за прекрасный полет!" Пока
его выдворяли, он с лихорадочной быстротой высчитывал - хватит ли времени,
чтобы,  угрожая  оружием,  приказать  летчикам  повиноваться,  а  встретив
сопротивление, ударами саперных лопат и резиновых дубинок сломить его.
   "Бутман  сам  передал  мне  орудия  насилия,  -  показал  выступающий в
качестве  свидетеля осужденный ранее  Дымшиц.  -  Они  предназначались для
возможного нападения на членов экипажа, которых мы намеревались связать".
   Преступление намечалось на  15 июня 1970 г.  Однако преступный план был
своевременно раскрыт, и его участники арестованы.
   Попытка  захвата  и  угона  самолета  -   это  отнюдь  не  единственное
преступление подпольной группы во главе с  Бутманом.  Она также занималась
изданием   и   распространением  антисоветских   материалов   сионистского
характера,   старалась   искусственно  разжигать  среди   советских  людей
эмигрантские настроения.
   Как  показало расследование,  подавляющее большинство граждан  отвергло
домогательства просионистских заговорщиков.  Не  найдя  опоры и  поддержки
внутри  нашей  страны,   отщепенцы  тем   не   менее  пытались  создать  у
международной общественности мнение о том,  что они якобы отражают взгляды
если не всех, то, по крайней мере, многих граждан еврейской национальности
в  СССР.  В  этих  целях  участники  группы  самым  беззастенчивым образом
фабриковали "письма"  и  "обращения" от  имени  советских евреев,  которые
рассылали в различные адреса за рубежом. В качестве примера можно привести
"письмо  к   американским  евреям",   открытое  клеветническое  письмо   к
советскому поэту Исаю Тобольскому и  целый ряд других документов,  которые
дезинформировали мировую общественность о положении евреев в СССР.
   На  ленинградском процессе была  выявлена тесная  связь  преступников с
сионистскими   организациями   за    рубежом,    ведущими    подрывную   и
террористическую   деятельность   против   Советского   Союза   и   других
социалистических стран.  Взрывы  в  помещениях  Интуриста  и  Аэрофлота  в
Нью-Йорке,  в  торгпредстве СССР  в  Амстердаме,  нападение  на  Советское
консульство в  Лондоне,  срывы  выступлений советских деятелей искусства в
США,  бесчинства и  хулиганские выходки  в  отношении  советских  граждан,
работающих за границей, - все это дело рук международного сионизма.
   План захвата и  угона самолета являлся типичным проявлением преступного
курса сионизма,  не брезгующего ничем для достижения своих коварных целей.
В  данном случае преследовалась провокационная цель -  привлечь внимание к
так называемому "еврейскому вопросу" в СССР.
   Как выяснилось на суде, в том числе и из показаний самих обвиняемых, об
этом  преступном плане были осведомлены сионистские круги Израиля.  Больше
того,  они субсидировали и направляли подрывную деятельность антисоветской
группы.  Инструкции и рекомендации от израильской разведки поступали через
фирму  "Динерман  и  Ко".   Членам  группы  и  лицам,  связанным  с  ними,
присылались дорогостоящие посылки под видом "помощи из  Израиля".  Посылки
реализовывались  соучастниками  заговора,   и  вырученные  деньги  шли  на
подготовку воздушной диверсии.
   В  числе  тех,  кто  содействовал  установлению  связей  подсудимых  со
спецслужбами  Тель-Авива, был, например, некий Дональд Меламент, 1945 года
рождения, гражданин США, ярый сионист, получивший специальную подготовку в
Израиле.  Этот  аспирант  Йельского  университета  (США)  вместе с другими
стажерами,  выезжавшими  на  учебу в Советский Союз, прошел в Америке курс
подрывных  наук.  По  его  словам,  ему  обеспечили  на это время "райскую
жизнь",  а  потом  сказали:  "Больше  такой жизни вы от нас не увидите, но
сможете  обеспечить  ее  себе сами. Получите по тысяче долларов за каждого
советского ученого, которого уговорите переехать в Соединенные Штаты".
   Теперь понятно,  почему,  приехав стажироваться на химический факультет
Ленинградского государственного университета,  Меламент мало интересовался
науками.  Свои  усилия  он  направил на  ведение  в  СССР  антисоветской и
сионистской пропаганды,  пытаясь  склонить  некоторых  советских ученых  и
специалистов к  выезду за  рубеж.  Сотрудники и  преподаватели химического
факультета дали  отпор  зарвавшемуся стажеру и  обратились с  заявлением в
ректорат с требованием пресечь его провокационную деятельность.
   Не найдя единомышленников в  стенах университета,  Меламент стал искать
их  на  стороне.  В  феврале 1970  года он  встретил Владимира Могилевера,
инженера  одного  из  научно-исследовательских  институтов  Ленинграда.  В
группе,  представшей перед судом,  он  был ответственным за  налаживание и
поддержание связей с сионистскими кругами в Израиле.
   Покидая  досрочно Советский Союз  отнюдь  не  по  собственному желанию,
Меламент увез с  собой толстый пакет,  врученный ему  Могилевером.  Помимо
сфабрикованных антисоветской группой разного рода  клеветнических "писем",
"обращений" и  иных "документов" в пакет было вложено послание в Тель-Авив
с  сообщением о  деятельности' заговорщиков и планируемых ими акциях.  Эти
сведения содержались в  специальном конверте,  адресованном "Саше".  Такой
псевдоним  скрывал  имя  Ашера  Бланка,   бывшего  советского  гражданина,
выехавшего в Израиль.
   В  конце  мая  1970  года  в  Ленинград  из Норвегии и Швеции под видом
туристов  прибыли  два тель-авивских посланца - Аронзон и Литцман. Оба они
продолжительное  время  жили в Израиле и были тесно связаны с сионистскими
кругами  этой страны. Их свидание с Могилевером состоялось в ленинградском
парке  Побед