Я  находился  в  мире  плоских  материков, мелководных  заливов, лениво
текущих  болотистых  рек, широких полузатопленных  низин  с  пышными коврами
сочных высоких растений в поймах.
     Воздух  был очень сырой и душный.  Временами поднимался слабый ветерок,
вызывающий озноб. А между тем в центре материков были места, схожие с нашими
пустынями, где очень редко или совсем не выпадали дожди.
     Мое  внимание  привлекло светлое  пятно,  возникшее  в восточной  части
небосклона. С  каждой  минутой  становилось  светлее:  это  наша  неизменная
спутница   --   луна,   затуманенная   испарениями  болот,  поднималась  над
горизонтом. Она-то осталась, какой была! Или нет? Возможно, двести миллионов
лет  назад   она  вращалась  быстрее...  Но  туманная  пелена  не  позволяла
разглядеть форму пятен на бледном диске.
     Что это?!
     Низкий вибрирующий рокот взмыл к мутному небу. "Как быть с машиной?" --
спросил я  себя, но не о  машине  мне следовало беспокоиться.  Даже  заметив
машину,  мезозойское чудовище  вряд ли  заинтересуется  ею.  Оно  просто  не
заметит ее  или  сочтет за какое-нибудь необычное  дерево  или  куст.  Такие
бесполезные вещи не вызовут у них интереса.
     Я еще ранее приметил густой кустарник и теперь во весь дух устремился к
нему, чтобы спрятаться и наблюдать за всем происходящим.
     А вот и он. Он был намного выше  телеграфного столба и шагал  на задних
лапах.  Его  темно-серый,  почти  черный  силуэт  четко  рисовался  на  фоне
араукарий.  Через  минуту,  если он не изменит направление,  он  приблизится
вплотную к моим кустам. А что, если он вздумает  "пройтись" и  дальше?.. Мне
придется, как кролику, метаться  между  его  ногами.  А  вдруг  он  все-таки
захочет поближе познакомиться с машиной? Тогда я пропал! Я не успею добежать
до нее и исчезнуть. Он может раздавить ее, как жалкий каркас из проволоки. И
я  навеки  останусь  здесь!..  Мне  оставалось  только  ждать  и  надеяться,
проклиная себя за легкомыслие.
     Пока я мучался сомнениями, чудовище приближалось. Это было что-то вроде
исполинского  кенгуру  со  змеиным  застывшим  взором  и  мордой удава.  Его
чешуйчатая  кожа  поблескивала  под  красноватыми   лучами  низкой  луны,  а
огромные, с  тарелку величиной,  глаза горели зловещим кровавым пламенем. По
земле, подминая  растения, волочился тяжелый мускулистый хвост -- подпорка к
могучему  двенадцатитонному туловищу.  Передо мной  был величайший  наземный
хищник, когда-либо попиравший землю, -- тираннозавр-рекс, гроза и ужас всего
живого на планете...
     Огромный гад внезапно и стремительно, по-змеиному повернул сплюснутую с
боков  высокую двухметровую  голову.  Глаза его  были обращены вперед,  и он
рассматривал предметы  одновременно  обоими. Как  и у всех  рептилий, у него
было недостаточно развитое обоняние, но очень совершенное зрение.
     Но  этот  зоркий беспощадный  взор  может зафиксировать  лишь  то,  что
движется, меняет место.
     Мозг колосса настолько мал и не развит, что на все неподвижные предметы
он не обращает внимания, просто не различает их.
     Если  присмотреться  к  нашим теперешним  ящерицам,  к  их  повадкам, к
пластике их движений, и представить  их увеличенными в сотни и тысячи раз, а
многих  из  них -- поднявшимися на задние ноги, то можно  получить некоторое
представление о том,  как приблизительно  выглядели  динозавры. Но далеко не
все.  Большинство  из  них вообще  не имеет  аналогии по  своему внутреннему
строению и внешнему виду ни с одним из известных нам животных. Их поражающее
своеобразие ни с кем и ни с чем не сравнимо...
     Тираннозавр-рекс ходил  на  мощных задних ногах, и ступни его с кривыми
когтями на трех пальцах достигали иногда метра в  длину. Четвертый палец был
обращен назад, как  у кур, и представлял дополнительную опору для громадного
тела. Зато  передние ноги  были  недоразвиты, имели  только по два крохотных
пальца и были  так малы, что  не  дотягивались  до морды. Для схватывания  и
удержания добычи они были слишком слабы и являлись бесполезной обузой.
     Я  сидел,  скорчившись  в   неудобной   позе,  не   смея  пошевелиться.
Тираннозавр находился в такой опасной близости, что до меня доносился острый
сильный  запах,  напоминавший  запах мускуса  с  примесью еще  чего-то менее
неприятного  и даже ароматичного.  Вдруг напряженный  взгляд хищника  что-то
приметил вдалеке, и гигант резко сбавил шаг. Его мерцавшие багровым пламенем
глаза обратились в противоположную от меня сторону.
     Громоподобный  гул разорвал  дремотную тишину,  и,  придавленный  этими
раскатистыми  звуками, я  в неодолимом  ужасе  приник  к траве,  пока они не
сменились хриплым квакающим кашлем.
     Десятиметровый повелитель  всего живого  увидел добычу и огромными,  по
три-четыре метра,  размашистыми скачками устремился к  ней.  Я почувствовал,
как дрогнула и загудела от топота земля.
     Я  выбрался из своего укрытия, разминая ноги, и вдруг сообразил, что  с
ближайшего пригорка мне откроется грандиозная картина схватки. Я во весь дух
побежал  к холму.  Понадобилось не  больше  пяти  минут,  чтобы достичь  его
подножия, и еще несколько, чтобы взобраться на вершину.
     Равнина  подо мной  была  залита лунным серебром,  там и здесь  темными
пятнами выступали рощи.
     Внизу я заметил своего ночного гостя. Он был уже далеко. Наклонившись и
вытянув  палкой хвост,  он с огромной скоростью  пересекал равнину. Отсюда я
мог  различить  и  его добычу: целое  стадо  растительноядных  динозавров. С
высоты холма мне было видно, как они плещутся среди осоки в излучине реки. В
бинокль я рассмотрел,  что это были  так  называемые утконосые динозавры. Их
морды были  вытянуты в форме  утиного  клки ва.  Они  в огромном  количестве
населяли Землю в  мезозое  и достигали внушительных  размеров, иногда  свыше
десяти метров высотой.
     Утконосые  динозавры,  или гадрозавры, были еще  массивч нее и крупнее,
чем несшийся к  ним хищник. Они  передвигались, как  и  тираннозавр, на двух
ногах и внешним видом тоже очень напоминали кенгуру.
     Но вот они заметили  страшного врага, быстрыми шагами приближавшегося к
ним.


БИТВА У РЕКИ

     Я  отчетливо  видел, что гадрозавры  испуганы. Они в смятении сбились в
кучу и топтались,  подминая камыши  и  осоку, бестолково размахивая тяжелыми
хвостами, которые могли легко переломить позвоночник  лошади. Затем  они все
разом  со  страшным  шумом,  вздымая  фонтаны  брызг,  беспорядочной  толпой
устремились на середину реки. Некоторые поплыли и достигли другого берега.
     В  невообразимой  панике были сбиты  с ног и затоптаны два менее рослых
ящера и один  неповоротливый детеныш. Теперь  я  отчетливо  слышал  громовое
рыкание тираннозавра. Шум и  смятение  усилились, но  стаду удалось спастись
вплавь, а  хищник не  решился последовать за ним  в  воду. Его добычей стали
растоптанные ящеры.
     В бинокль  я видел,  как тираннозавр вспрыгивает  на  бьющиеся в агонии
тела и разрывает их когтями задних лап.
     Только  научный  интерес   заставил  меня  досмотреть  до   конца   эту
отталкивающую  сцену...  По укоренившемуся инстинкту  тираннозавр  с размаху
наносил  удары  по  уже  бездыханной  жертве  узкой  тяжелой  мордой.  Таких
сокрушающих  ударов не мог  бы  выдержать никто;  они  должны  были  дробить
позвоночники  и  ребра.  Я увидел,  как  пришли в движение челюсти, как  они
вырывали или, правильнее, "выстригали"  громадные  куски  сочащегося  кровью
мяса.
     Голова  хищника  то стремительно, то неторопливо  наклонялась за  новым
лакомым куском,  и кинжалы-зубы  без  видимого усилия,  словно нож  в масло,
погружались  в распростертую тушу.  Не жуя,  он мощными толчками проталкивал
куски мяса в глотку.
     При  свете  месяца  мне  был  виден  оскал  его  зубов,  чудился  хруст
дробящихся  костей.  Около  часа  я  наблюдал за  тираннозавром.  Неприятное
зрелище испортило мне  настроение, и  я решил вернуться к машине и  провести
ночь в кресле.
     Ночь  длилась, казалось, без конца, луну закрыли тучи,  и я  остался  в
совершенной темноте.  Держа руку на рычаге, я вслушивался в ночные  шумы.  Я
различал взвизги,  свист, шепот  и  сонное бормотание  из  кустов, в которых
прятался от  тираннозавра.  В середине ночи меня разбудили звуки, похожие на
мычание  коров. Еще раз, уже ближе к рассвету, меня испугал  дикий  скрежет,
наполнивший,   казалось,  всю  равнину.   По  временам   доносились   звуки,
напоминавшие пыхтение паровоза. Несколько раз я замечал  какие-то светящиеся
призраки. Первый раз они медленно пересекли пространство передо мной, потом,
уже  перед  рассветом,  бледное зеленоватое  привидение  пробежало  галопом,
сотрясая  землю. Предположения палеонтологов  о  том,  что  в  мезозое  были
светящиеся животные, подтверждалось.
     Долгожданный,  рассвет   застал   меня  вконец  измученным.  С  первыми
проблесками зари я спустился  с  машины. После ночных кошмаров  меня  слегка
знобило, и я не мог даже подумать о еде.
     Первое, что  бросилось мне  в глаза, это  бесчисленное множество разных
следов, оставленных ночными посетителями поляны. Следы были отчетливо видны,
на сыром песке, и  их  цепочки разбегались во всех  направлениях. Здесь были
следы, подобные куриным, миниатюрные изящные отпечатки, коротенькими шажками
убегавшие через дюны. Встречались отпечатки средних размеров с искривленными
расставленными  пальцами  и  почти  совсем  круглые  по  метру  в  диаметре.
Виднелись следы трехпалых, четырехпалых и  пятипалых лап. Большинство следов
принадлежало динозаврам.
     Пока  солнце  еще не  поднялось  и  не  пригрело холоднокровную  фауну,
постараемся  разобраться в вопросе, кто такие динозавры, как они появились и
чем они замечательны.
     История динозавров начинается  с триаса. Как  известно, меэозойская эра
подразделяется   на   три  неравных  периода:   триасовый   период   (триас)
продолжительностью  в  тридцать пять^  миллионов  лет,  юрский  период (юра)
продолжительностью  тоже  в  тридцать  пять  миллионов лет  и  меловой (мел)
длительностью в семьдесят или семьдесят пять миллионов лет.
     Родоначальниками динозавров были древние  ящеры --  архозавры. Это были
свирепые   хищники.  Всякой  другой  пище   архозавры   предпочитали   мясо.
Передвигались они весьма необычным способом: чаще всего на задних ногах. Это
давало им значительное преимущество -- они издали  могли высматривать добычу
и  раньше  других  замечать  врагов. Передними ногами они  могли  драться  и
подносить  ко  рту  пищу.   Как  и  большинство  других  ящеров,   архозавры
откладывали яйца.


ДИНОЗАВРЫ, ИЛИ ДИВОЯЩЕРЫ

     Потомки архозавров особенно размножились во второй половиие мезозойской
эры.  Они   отличались  исключительным  разнообразием.   Некоторые  остались
хищниками с  короткими передними  ногами.  Все они  обладали толстым и очень
сильным хвостом,  который был  как  бы балансиром  и  уравновешивал переднюю
часть тела, поэтому хвост ящеры держали на весу, а сидя, опирались на него.
     Несмотря на то что эти ящеры  держались стоя  и передвигались шагом или
прыжками,  они  все   же  больше  напоминали   в  этом  положении  животное,
поднявшееся на дыбы, чем стоящего человека.
     Другие  потомки архозавров вернулись  к  более  свойственному  животным
способу передвижения на четвереньках. Возникнув от одного хищного предка, не
все из них в дальнейшем остались плотоядными. Большинство динозавров перешло
на растительный способ питания.
     Мир  динозавров  настолько своеобразен  -- и внешне и образом жизни, --
что необходимо несколько подробнее остановиться на некоторых его  странных и
интересных особенностях.
     Греческое  слово  "динозавр"  советский  палеонтолог  и  писатель  Иван
Антонович  Ефремов удачно  заменяет  русским  -- "дивоящер".  Оба эти  слова
сходны  в  том,  что  указывают на  какие-то  удивительные особенности  этих
рептилий. "Динозаврами" предложил называть этих животных английский зоолог и
палеонтолог профессор Ричард Оуэн. Динозавр -- в переводе означает "ужасный,
чудовищный,  кошмарный  ящер".  Но  не  всегда  их  внешний  вид  был  таким
устрашающим, как, например, у тираннозавра.
     Самой странной особенностью ранних динозавров является, конечно, способ
передвижения   на   двух   ногах.  Даже  поздние  динозавры,  вновь  ставшие
четвероногими, происходят от двуногих предков.
     "Двуногость" вообще возникла у рептилий еще с каменноугольного периода.
Она   явилась   своеобразной   реакцией   организма   рептилий   на  условия
существования,  в  которые  поставила  их  природа.  До  сих  пор  вопрос  о
"возникновении  двуногости"  в  классе  рептилий  остается одним из наиболее
интересных.
     Самые древние пресмыкающиеся возникли и обитали среди  обширных болот и
громадных  затопленных лесов  на  прибрежных  низменностях и в дельтах  рек.
Когда  растительность с узкой  береговой  полосы стала проникать в глубинные
части материков, места обитания рептилий неизмеримо расширились.
     Однако для них это было сопряжено с рядом трудностей. Первая состояла в
необходимости  выйти из  относительно  прохладного  сумрака  густых  чащ  на
открытые, оголенные места под убийственный жар тропического солнца. Организм
рептилии  легко  перегревается,  так  как он  не  обладает сложной  системой
регулирования  температуры,  хорошо  развитой лишь у  птиц и  млекопитающих.
Поэтому  на  открытые  пространства рептилии выходили  только  ночью,  когда
спадала жара.
     Чтобы   жить  на  незатененных  древесной  растительностью  возвышенных
участках, часть рептилий перешла к обитанию в реках, из которых они выходили
крайне редко, или вблизи рек, чтобы иметь возможность охлаждать тело в воде.
     Но,  конечно,  такое  вынужденное  "купание"  не  могло   помочь   всем
рептилиям. При энергичном движении  любой организм сильно перегревается,  и,
если он не защищен  от перегрева -- "внутреннего" и солнечного, --  животное
быстро погибает.
     Тело  млекопитающего  перегревается  реже. Во-первых, из-за  постоянной
температуры тела и, во-вторых, из-за особого  устройства  кожных покровов. У
рептилий кожа всегда сухая,  потому что лишена потовых желез, которые своими
выделениями охлаждают тело.  В  коже  млекопитающих,  напротив, таких  желез
очень много. Некоторые из этих желез превратились даже в молочные железы.  К
тому же млекопитающие "энергичнее" рептилий, потому что им свойствен гораздо
более  высокий обмен веществ. Уже хотя бы поэтому млекопитающим незачем было
"обучаться" ходить на двух ногах. С рептилиями дело обстоит совсем иначе.
     Почему? Да  потому,  что двуногий способ  хождения, оказывается,  самый
экономный в  смысле физических усилий. Рептилии, гораздо менее "энергичные",
чем   млекопитающие,  не   могли   миновать   в   процессе  эволюции  стадию
"двуногости",  выдержать мощные  приливные волны. Цепляясь огромными кривыми
когтями слегка качаясь от могучих ударов.
     И еще  одна  причина  должна  была  способствовать  тому,  чтобы ранние
архозавры поднялись на задние ноги.
     Дело  в том, что  самым  развитым органом чувств  у  рептилий  является
зрение.  Прекрасно развиты они и  у птиц -- прямых наследников рептилий. Для
рептилии,   живущей   в   густой  растительности,   возникает  необходимость
обозревать окрестность поверх  зарослей, --  для этого  она  должна  держать
голову высоко над  землей, чтобы  вовремя заметить опасность  или высмотреть
добычу. Поэтому первые же динозавры стали ходить на двух ногах.
     Чем  объяснить, что  многие динозавры достигали исполинских размеров? В
самом  деле,  они  были  величайшими  сухопутными   животными  на   планете.
Палеонтологи иногда  впадали  в  ошибки, чтобы  правдоподобно  объяснить  их
гигантизм.  Так,  например,  случилось  с  идеей  о  болезненном  увеличении
гипофиза  в  мозгу  у  четвероногих  динозавров.  Это болезненное  состояние
важнейшей железы  могло вызвать, по мнению ученых, увеличение размеров тела.
Но вряд ли подобное объяснение может быть удовлетворительным.
     Имеются и более серьезные объяснения их необыкновенной величины. Ученые
этого  направления  объясняют  его  особыми  условиями,  в  которых  обитали
некоторые рептилии. В  мезозое,  как  и в каменноугольном периоде,  материки
располагались  низко,  особенно  в юрском  периоде.  Отлогие берега  с  едва
заметным уклоном уходили  к  океану.  Побережья  образовали широкие  отлогие
отмели, обильные пищей.
     Эта  зона долго пустовала,  потому что никто  не  мог поселиться в ней.
Сюда докатывались огромные  приливные волны, бороться с которыми большинству
животных было  не  под силу. Ветры  и волнения  здесь очень  сильно нагоняли
воды,  и  уровень волн  намного  поднимался. Гигантские волны проносились на
целые  километры,  сметая  все, что не было прикреплено ко  дну, и  внезапно
повышая уровень вод в прибрежных водоемах на несколько метров.
     Обитатели прибрежий могли жить лишь  в затопленных лесах или  на берегу
под  защитой  береговых  рифов.  И миллионы квадратных  километров  "угодий"
пустовали.
     Только    чудовищной   величины   животные,   бронтозавры,   диплодоки,
брахиозавры, в  несколько десятков  тонн  весом,  с огромными когтями, могли
сопротивляться опрокидывающим ударам волн.  Они не  тонули и  завладели этой
зоной обитания, где у них не было конкурентов.
     Внешне бронтозавр был похож  на громадного  удава,  "продетого"  сквозь
туловище гигантского слона. В крохотной головке помещался  мозг  размером не
более грецкого ореха. Для сравнения заметим, что двадцать мозгов бронтозавра
(имеется  в   виду   мозг,  находящийся  в  голове)  равны  по  весу  одному
человеческому мозгу. Но зато мозг у него не один, у него их три. Второй мозг
помещался в области передних конечностей и  представлял собой расширение или
вздутие спинного мозга, а третий мозг, во много раз превосходящий по размеру
головной,  располагался в области  крестца. Второй и третий  мозг заведовали
движениями  соответственно  передних и  задних ног и длиннейшего хвоста. Без
участия мозга мощные  пласты мышц на конечностях оставались бы неподвижными.
Эти  конечности заканчивались  большими  когтями,  которыми  бронтозавры  --
жители прибойной полосы -- цеплялись за дно.
     Бронтозавры медленно  и грузно  двигались  вдоль берега,  выставляя над
водой лишь  верх спины  и время  от времени голову.  Бронтозавры  обитали на
глубине всего  в четыре-пять метров,  но и  сюда не решались  заходить  даже
самые большие хищники, так называемые карнозавры.
     На глубине  семи-восьми метров  бродили  диплодоки.  Диплодок  означает
"двудум": утолщение его спинного  мозга над передними  конечностями  намного
меньше,  чем в области крестца, и обычно в расчет  не принимается. Диплодоки
были похожи на бронтозавров, но их тело намного легче. Их третий мозг даже в
большей степени,  чем у бронтозавров, превосходил передний.  Диплодоки  были
гораздо длиннее  бронтозавров, они достигали тридцати  метров, но, возможно,
несколько уступали им в весе.
     А в глубине заливов вытягивали на толстых гибких шеях крошечные головки
с  ноздрями на макушке буро-зеленые брахиозавры. За всю свою историю планета
не рождала больших сухопутных чудовищ: весом и размерами они уступали только
крупным китам. У бронтозавров и диплодоков передние ноги были  короче задних
и менее массивны, поэтому задняя часть их туловища возвышалась над передней.
У брахиозавров  было  как раз наоборот:  их передние ноги по  величине  и по
мощности превосходили задние, и тело круто поднималось в передней части, где
от  самого высокого  места прямо  вверх отходила  мощная  шея.  Брахиозавры,
вероятно,  достигали тридцати  пяти  метров длины и  шестидесяти тонн  веса!
Высотой они  были,  возможно, метров пятнадцать,  а может  быть,  и  больше.
Четыре  крупнейших  африканских  слона,   поставленные  друг  на  друга,  не
дотянулись бы до головы брахиозавра.