знаешь, не  может  противоречить  твоим психическим
установкам, - уклончиво заметил я. - Конечно, кое-что замышляю.
     - Простая смена номеров ничего  не даст, - предупредила  она.  - Они не
пройдут тестирование.
     Я усмехнулся:
     - Каков радиус действия передатчика?
     - В  качестве  дополнительной меры  безопасности  -  три километра. Для
хорошего капитана этого вполне достаточно.
     - И для меня, дорогая, - ответил я и поцеловал ее.
     На  следующий  день  я  занялся  документами  отдела морских  перевозок
Тукера.  Мне пришлось ждать больше десяти дней, пока Эмисэйл не сделал новый
заказ - на двадцать торпед. Небольшая "творческая работа" с  документами - и
торпеды попали сначала ко мне.
     Дилан уже не помогала мне -  запрещая  судебный  вердикт.  Однако Санда
была рада поучаствовать. Я подобрал ей должность ремонтника в доках, и  она,
похоже, смирилась со своей участью. Теперь, однако, мне срочно  понадобились
"ремонтные работы" иного рода.
     Работая по ночам, мы  с Сандой  удалили номера и заменили  их  другими,
используя  трафареты. Было  чертовски  трудно  отдирать  их, но  мои  верные
компьютеры  Тукера  сообщили  рецепт  растворителя. Новые  номера  выглядели
хорошо.
     Санда  слегка   оживилась,  когда  догадалась,  что   затевается  новая
операция.
     -  Какой  прок  в  перенумерации? - удивленно  заметила она. -  Они  не
пройдут проверку и будут забракованы.
     Я улыбнулся.
     - Они пройдут проверку, - пообещал я.  - Мы не просто меняем номера, мы
их  обмениваем  между  торпедами.  Когда  их  загрузят  и начнут проверку, в
компьютер придут отзывы - от торпед на складе,  -  но  компьютеры об этом не
узнают! Суда отчалят от склада с комплектом абсолютно непригодных торпед...
     - Похоже, ты собираешься взорвать доки, - заметка она.
     - Нет. Вряд ли борки появятся в трех километрах от берега. Опасная зона
-   после  пяти  километров,   а  это  слишком  далеко.  Но,  если  за  мной
действительно станут следить, я могу  взорвать  склады на пристани - с одной
из ваших "лодок".
     - Ох, - только и вымолвила она.
     Вредительство  было  только  началом.   Мне  нужен  был  прецедент  для
применения торпед. Я взялся за борков.
     Выяснилось, что есть довольно простые и эффективные способы - некоторые
растворимые сульфиды привлекали  их и "приводили  в бешенство" (словно у них
бывает  другое  состояние!).  Но на  большом расстоянии  требовалось  что-то
другое. И снова решение  оказалось простым - как и другие  морские животные,
борки чувствительны к ультразвуковым колебаниям. Наверное,  пользовались ими
при "решении территориальных споров",  в сражениях и любовных  играх (трудно
представить  такое,  но  ведь борков  не  становилось меньше). Диапазон  был
невелик и хорошо  известен;  судовые  двигатели  и  другое  оборудование  во
избежание несчастных случаев изготовляли с учетом этого дела.
     Посему,   не   мудрствуя   лукаво,   я   приобрел  у  Отаха   несколько
модифицированных  ультразвуковых  передатчиков  и  повозился с  ними.  После
небольшой    доработки   они   превратились   в   дистанционно   управляемые
приемопередатчики, которые я мог настроить на любую частоту из любой точки в
радиусе   от   пятидесяти  до   ста   километров...   Еще   одно   небольшое
усовершенствование - и  у меня был готов заряд, взрываемый дистанционно. Его
хватит, чтобы разнести передатчик вдребезги и не повредить корпус корабля.
     Я  не  решился  открыться  Дилан  и  морякам.  Дилан  могла  попытаться
остановить  меня  из-за  своих  психических  установок,  а  моряки  вряд  ли
одобрили. Мне  тоже не  очень  нравился этот  план, но  на кону стояло нечто
большее, чем несколько жизней.
     Однако мне  был нужен помощник. Санда?  Я не был  стопроцентно уверен в
ней. Какие команды заложили в нее? Без консультации  специалиста действовать
было опасно.
     Большинство  медиков  на Цербере страдала от  безделья;  микроорганизмы
Вардена весьма эффективно заботились о здоровье населения. Однако оставались
врачи для несчастных случаев и научных  исследований. И еще одна медицинская
специальность была позарез необходима властям - психиатры.
     Почти  все они  были, конечно,  ссыльными,  осужденными  за  незаконную
практику. Я часто слышал имя Сварка Дюмония. Превосходный психиатр был готов
на все за дополнительную плату. Я отправился к нему, прихватив Дилан,  чтобы
визит выглядел правдоподобнее, а высокий гонорар - оправданнее.
     Худощавый и нервный  человек носил очки в роговой оправе. Это бросалось
в глаза, поскольку на Цербере все обладали прекрасным зрением. Он перехватил
мой взгляд и пожал плечами.
     - Считайте это пунктиком. Мне нравится  носить  их, стекла, разумеется,
простые, потому что я ощущаю себя вне толпы. У меня врожденная близорукость,
но  я никогда  не пытался устранить ее, а  просто  приобретал очки. Здесь  я
чувствую себя без них неловко.
     Я улыбнулся и сел. Моя собственная теория -  нет  психиатра, который бы
не нуждался в психиатрической помощи, - подтверждалась.
     - Доктор, - осторожно  начал  я. -  Я пришел,  чтобы  больше  узнать  о
психиатрической обработке. Я постоянно сталкиваюсь с ее результатами.
     Он кивнул и щелкнул пальцем по папке.
     - Гм... это интересный метод. Высокоэффективный. Эта профессия  требует
большого  опыта, и  получение заданных результатов не всегда возможно. Когда
вы вкладываете в человека нечто большее,  чем  простую команду, в состоянии,
скажем, постгипнотического внушения, вы рискуете нанести урон всей личности.
Ведь информация хранится в мозгу в виде  рассеянных элетрохимических единиц.
Она упорядочивается в  коре головного  мозга, конструируя со скоростью света
все,  что нужно, -  голографическую  память, личность.  Для подобной  работы
нужны не техники, а артисты.
     - Артисты, - пробормотал я. - Они уничтожили мою жену...
     - Извините. Как специалист я  подхожу  к этому, скорее, абстрактно. Так
восхищаешься искусной операцией на сердце. Даже в случае летального исхода.
     Я понял его:
     - Она переродилась... Это хуже тюрьмы или смерти.
     -  Ну  что вы! Здесь эта процедура  настолько обычна,  что вы встречали
сотни и тысячи  людей  с обработанным  сознанием,  не  замечая этого.  А вам
следует подумать  об альтернативах. Можете  не  соглашаться с тем,  что ваша
жена провинилась. Но кто справедлив в этом обществе?  Разве не поэтому мы  с
вами находимся здесь?
     Я был вынужден улыбнуться.
     -  Если  рассматривать  случай  с  вашей  женой  формально,  они  взяли
отщепенца и превратили в здорового  члена общества,  который не будет больше
нарушать законы. По крайней мере важные.
     - Важные для кого?
     -  Для государства, разумеется. Чтобы  понять мою работу,  вам  следует
помнить: наша задача -  превратить  ненормальных людей в нормальных. Древние
совершали жертвоприношения, чтобы умилостивить богов. И каждый, кто выступал
против жертв или  сомневался в  существовании богов,  считался ненормальным.
Социум  цивилизованных  миров  показался  бы чудовищно  ненормальным  многим
поколениям  наших  собственных  предков, но  он  наш.  Мы  рождены  в  нем и
пользуемся  его  ценностями,  даже  если  ставим  под  вопрос  или  отрицаем
некоторые из них. Церберианская культура суть культура цивилизованных миров,
приспособленная к местным условиям. В глубине души вы знаете это.
     Такой поворот беседы начинал мне не нравиться.
     -  Вернемся  к  Дилан,  -  продолжил  он.  -   Раз  она  избавилась  от
материнства, это уже подрывает основы церберианского  общества. Но ведь все,
независимо от  занимаемого положения,  кто  когда-либо  попал  сюда, нарушал
законы  - а она лишь слегка обошла их, - они не  могли обвинить ее ни  в чем
серьезном. К тому же она сама выбрала профессию, которую большинство считает
самоубийственной.  Как   и  большинство  моряков,  она   стала   ко  многому
безразлична, зная,  что  рано или поздно везение кончится.  Умереть в море -
вот ее очередная фантазия.
     Меня это слегка шокировало.
     - Вы хотите сказать, что у нее были суицидальные наклонности?
     Он взглянул в бумаги:
     - В известном смысле.  Она  не стала бы  накладывать на себя  руки, но,
наверное, говорила вам, что капитанами становятся от психического истощения.
Все  любят  пощекотать себе нервы, но ее мечта  должна была носить фатальный
характер. Это ясно следует из ее профиля.
     Я покачал головой:
     - Не верю.
     - Напрасно. Ее  психопрофиль  показывает,  что недавно у  нее  появился
новый фактор: она полюбила вас. И поэтому намерение  погибнуть  в  бою стало
гаснуть.  И она сочла за лучшее  сдаться:  нарушила  закон  и взяла  с собой
Санду. Я уверен, что она даже почти решилась погибнуть  в этот день вместе с
любимыми людьми - чистый и романтичный финал. И только сильная любовь  к вам
удержала ее от этого.
     - Значит, она знала, что ее поймают?
     - Я утверждаю, что она этого хотела.  Если бы ее не  поймали в тот раз,
она бы придумала что-нибудь еще. Она хотела выйти из игры...
     Я ощущал целую гамму чувств - волнение, неудобство и недоверие.
     - Но она могла уйти. Мы бы нашли ей работу в компании.
     - Нет, нет. Сознательно она также не могла пойти на это. Вы восхищались
ее отвагой, хотя и опасались за ее жизнь. Она  боялась,  что любой  подобный
ход  вы воспримете как трусость,  и  она потеряет  вас -  а это единственное
имело для нее значение. Вы.
     - Как странно! Я бы не стал...
     - Возможно, -  согласился он. - Но человеческий мозг нечто большее, чем
компьютер, поэтому и существуют психиатры. Мы эмоциональные  индивидуалисты,
не склонные к иррациональному мышлению. Что  делает  нас, людей,  великими и
самыми ничтожными одновременно.
     - Не укладывается в голове, - признался я.
     -  А!  Любовь! -  вздохнул  он. -  Самое  безумное  чувство.  Оно почти
искоренено в  цивилизованных мирах и  чертовски  редко встречается здесь, на
Цербере.  Но дайте ей малейший  шанс, и, несмотря ни  на что,  она поднимает
голову. Пожалуйста, Занг,  я вижу, что  вам  не очень по  душе церберианская
культура. Но посмотрите: вслед за дальними границами миры Вардена - все  как
один - позволяют многое. Мы все еще мечтаем, фантазируем, хотя реальность не
оправдала надежд. Если вы покопаетесь в себе, то согласитесь со мной.
     Я сухо и натянуто рассмеялся:
     - Теперь понятно, как вы устроились здесь.
     Он откровенно расхохотался:
     -  Со  мной  они  просчитались.  Послали  на   границу  из-за  нехватки
медицинского персонала.  Когда я  возвратился в  цивилизованный мир,  то  не
поверил, неужто  эти пустые  и несерьезные места я  любил, и стремился к ним
всего  три года  назад.  Я  убежден, что эта  цивилизация еще  просуществует
благодаря инерции, подобно древним империям, но будучи бессодержательной она
такая  же  непрочная.  Я  знаю,  что  мы  потерпим крах  в результате любого
серьезного  воздействия  Извне.  Уже   поэтому  я   пытаюсь  восстанавливать
психическое здоровье. - Он развел руками. - А что до вашей Дилан...
     Он улыбнулся, словно собираясь поймать меня в ловушку:
     -  Мне известно о проделанных  над  ней  манипуляциях от  вас. Я  сразу
понял, что это бред - такая  переделка психики требует недель, даже месяцев,
если возможна вообще. Ваша Дилан убеждена, что все сказанное ей -  серьезно.
А на самом деле  - чепуха, действительных изменений в ее мозге  очень  мало!
Остальное - самовнушение чистой воды...
     Я начинал понемногу приходить в себя:
     -  Вы хотите  сказать,  что  не  существует  психологической  установки
подчиняться каждому моему приказу? Нет запрета выходить в море?
     - Уверяю вас, нет. Все это работа ее подсознания...
     Я приподнялся с кресла:
     - Вы утверждаете, что она сейчас живет в вымышленном мире?
     - В какой-то  степени, - согласился он. - Мы можем назначить процедуры,
которые позволят ей воспринимать  правду,  но это потребует времени  и вашей
помощи,  чтобы вернуть цельность  ее  личности.  Тем не менее она  станет  в
какой-то  степени  "новой  Дилан",  а  не  той, которой  была  раньше, -  вы
понимаете?
     Я кивнул, хотя по-прежнему испытывал удивление.
     -  Хорошо.  Мы договоримся  об этом.  Но  я  потрясен. Какие же команды
вложили они?
     - Что  ж,  запрет покушаться  на человеческую  жизнь вполне реальный  и
довольно распространенный приговор, -  сказал он. -  Это защищает  ее и вас.
Она также получила приказ, который воспрещает ей добровольно отказываться от
материнства.  Хотя это всего лишь  подкрепление - согласно  решению суда она
все  равно не  имеет права  меняться телами. Остальное,  как  я  уже сказал,
несущественно. Влияющие  на  мозг гормоны  и  тому  подобное. Усиление,  так
сказать,  ее  естественных побуждений,  которые  определяются сознанием. Это
удачный  результат воздействия  на  ее чувства к  вам,  что крайне  разумно,
поскольку подпитывает ее психоз и делает ее управляемой.
     -  Судя по вашим словам, мы излечим ее? Но вы считаете, что  она сейчас
счастлива?
     - Нет. Она не будет счастлива  до тех пор, пока не  осознает всего, что
произошло  с  ней. Иначе она превратится в того самого робота, которым  себя
считает. Это хорошо для государства и государственных психиатров, но  не для
вас с ней.
     - Вы меня убедили. Скажите мне теперь и о подруге...
     -  Санда Тайн? Ну, у нее нет того интеллекта,  чтобы действительно быть
кем-то  Извне.  Хотя она  великая мечтательница. Наслаждается опасностями  и
приключениями, словно ребенок,  не осознавая риска, которому подвергает себя
и  окружающих.  Она не испытывает  вины за  то,  что случилось с  Дилан. Она
разочарована - не сумела заменить Дилан в вашей жизни и до сих пор надеется,
что это когда-нибудь произойдет.
     - Ревность?
     - Зависть. Чужие плоды всегда  слаще. В эмоциональном  отношении ей лет
восемь или девять.  А  казенные  психиатры  просто  подавили ее самомнение и
часть активного воображения, только и всего.
     - Скажите, ей ввели запрет на  насилие? Вы сказали, что это стандартная
процедура.
     -  Да, но можно  ненадолго  преодолеть  его. И  очень многое успеть  за
какой-нибудь   час:  она  не   собирается  вредить  Дилан,  опасаясь  вашего
недовольства. Кроме  того, она  уверена,  что рано  или  поздно  вы оставите
Дилан.  Она готова ждать. Я вижу  для нее только  одну возможность кому-либо
навредить.
     - И в чем же она заключается?
     - Это если вы  сами попросите ее. Тогда она  пойдет на все. Ведь, по ее
мнению, вы совершаете ошибку - и именно с Дилан.
     Я усмехнулся, почувствовав себя лучше:
     - Этого, конечно, не случится.
     - Конечно, - согласился Дюмоний.
     Торпеды   переправили  в  Эмисэйл,  мои  "игрушки"  были   уже  готовы.
Убедившись  в надежности  Санды, я взял ее  однажды с собой и убедился,  что
Эмисэйл был спланирован так  же, как Хроясэйл. "Этого следовало  ожидать,  -
подумал я, - отделение построено той же корпорацией и для тех же целей".
     Разумеется,   на  каждом   шагу  там  охрана   и  электронные   системы
безопасности. В основном предназначенные для складов.
     Санда, как  и все цербериане,  хорошо плавала. Оно  и понятно - если вы
живете  в  гигантских деревьях с вечным океаном внизу, то  плавать учитесь с
колыбели.
     Мы  пользовались  обычными   аквалангами,  чтобы  на  случай  подводных
устройств,  реагирующих на  воздух,  выходящий  из механических  дыхательных
приборов или средств передвижения  под водой, все выглядело невинно. Начав с
расстояния  около  двухсот  метров  от  причалов,  мы  сумели подобраться  к
кораблям,  осматривая их  подводную  часть.  Вблизи  причалов мы  обнаружили
датчики. Но они не помешали нам осмотреть все на расстоянии - вся прибрежная
зона освещалась подводными прожекторами и хорошо просматривалась.
     Не очень понятно - неужели Лару опасался диверсий со стороны моря? Ведь
органические  роботы,  что  гораздо важнее,  должны  были поступать на новую
посадочную площадку из космоса. Зачем кому-то нападать на причалы?
     Но как бы  там  ни  было, а  на  следующую ночь мы с Сандой  вернулись,
прихватив  сумку с  моими  миниатюрными  индикаторами.  Мы сумели  быстро  и
бесшумно  укрепить их  не только на  боевых кораблях, но  и на самых больших
траулерах.
     Операция прошла так гладко,  что Санда  была даже немного разочарована.
Что за приключение, если это так же просто, как переписка на машинке?
     Мои  магнитные устройства были отрегулированы  так,  что  их можно было
включать дистанционно - с наших кораблей, когда мы оказывались поблизости во
время обычных рейсов. Никто в команде, конечно, не знал об этом. Но я не мог
проконтролировать, когда дефектные торпеды доставят на  корабль  для боевого
использования.  Оставалось  заниматься  текущими  делами и  ждать.  Я просто
надеялся,  что,  когда  "неприятности" произойдут  и  раздадутся  загадочные
взрывы, информация об этом придет и ко мне...
     Как  известно, лучший способ  добиться желаемого - создать ситуацию,  в
которой противник приглашает вас к  себе и  приказывает выполнить именно то,
что  вам  в  первую  очередь  необходимо.  В моем  случае  простейший путь в
неприступную крепость - это приглашение от ее хозяина...

Глава 14
СВЕДЕНИЯ ОБО МНЕ, КОЕ-КАКОЙ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ДОСТИЖЕНИЯХ
     Дилан  начала  лечиться  у  Дюмония,  и я ходил к врачу  вместе с  ней.
Убеждал, что люблю  ее несмотря ни  на что. И я  не  кривил душой. Я  хотел,
чтобы  она была счастлива. Но сначала она  должна была  почувствовать себя в
безопасности,  и  это  создавало  вопиющее,  кощунственное  противоречие:  я
собирался убить Ваганта Лару и в то же время пытался защитить Дилан...
     Конечно, я тоже подвергался определенному воздействию психиатра, но это
меня  не беспокоило. Мой прежний опыт  позволял мне усилием  воли входить  в
такое  состояние,  в котором  психиатр извлекал  только  "разрешенную"  мною
информацию. Поскольку  дело шло в  основном о моих  чувствах к Дилан, я  был
довольно спокоен.  Однако  во  время  второго  визита  я  испытал  настоящее
потрясение.
     -  В ваше  сознание заложены два внешних командных импульса,  - заметил
Дюмоний. - Вы о них знаете?
     -  Только об одном, - встревожился  я. -  Это  новый  процесс,  который
испробовали на мне, чтобы помочь акклиматизироваться здесь.
     Он кивнул:
     - Я догадался. Но существует еще один.
     - И что же это такое?
     - Похоже, содержит имя, - произнес он  невозмутимо, словно  речь  шла о
чем-то обыденном.  - Наверное, команда убить  Ваганта Лару. Ну, побудить вас
так его ненавидеть, чтобы захотеть убить. Очень  тонкая работа... Интересно,
теперь каждый новый ссыльный  отправляется сюда с такой обработкой? Впрочем,
не  мое дело... Вы ведь не страдаете агрессивностью! А время от времени всем
нам  хочется кого-то  убить,  но лишь единицы  идут на  это. У вас  ведь нет
особых причин убивать его?
     - Нет, - спокойно ответил я. - Я никогда не встречался с этим человеком
и не слышал о нем до ссылки на эту планету.
     - Ну, хорошо. А второй импульс и вовсе странный.
     - То есть?
     - Это приказ о связи при любой возможности и после этого все  забывать.
Вы понимаете?
     Разумеется,  я моментально сообразил, в чем дело: как же это я ни  разу
не задумался об этом! Сукины дети! А как еще им следить за мной  на Цербере?
Органический  передатчик прекратил работать в  тот момент,  когда я  поменял
свое тело...
     Ответ  лежит на  поверхности: поблизости  должны быть  и другие агенты.
Сколько  раз  кто-то  из них  может  подойти  ко  мне,  когда  я,  например,
прогуливаюсь в одиночестве, и напомнить психоимпульсом о необходимом  сеансе
связи?  Отвести к  передатчику  или к какому-то другому устройству,  чтобы я
послал "сообщение" моему второму "я", куда-то за пределы Ромба...
     -   Кажется,  все  ясно,  -  сказал  я