точно такие же  рефлексы,  те
же долговязые формы, что и ее братья. Раньи знал, что ее невинность нельзя
сохранить навечно, так же, как и его собственную.
     Он уже больше месяца  находился  дома,  когда  власти  попросили  его
обратиться с речью к очередной группе бойцов, которые начинали учения.  Он
не мог отказаться.


     Перед ним стояло море ашреганских лиц, отмеченных  явными  признаками
генетических манипуляций амплитуров. Он хотел крикнуть им, подойти  к  ним
ближе и объяснить обман. Их глаза были обращены к  нему,  в  них  читалось
нетерпение и  ожидание.  Амплитуры  украли  у  них  право  на  рождение  в
соответствии   со   своей   наследственностью,   лишили   их   возможности
независимого мышления. Стоять перед ними на подиуме и глядеть сверху  вниз
- он едва мог вынести это.
     Молчание  его  затянулось,  и  другие  ораторы  и  высокопоставленные
чиновники уже перешептывались у него за спиной.
     - Это из-за травмы, - объясняли одни, знающие. - Сейчас все пройдет.
     Он вынудил себя задвигать губами и почувствовал,  как  из  его  горла
раздались звуки,  но  говорил  будто  бы  не  он,  а  другой  человек.  Он
Раньи-аар,  как  бы  отстранился   от   того,   что   говорил.   Холодное,
роботоподобное выступление было встречено аудиторией теплее, чем оно  того
заслуживало. Те же, кто был им  разочарован,  оказались  слишком  вежливы,
чтобы открыто выразить свое разочарование.
     Совсем недавно он был столь же молод и столь же порывист, как те, кто
так внимательно его сейчас слушал. Он мог их жалеть, но не  осуждать.  Они
не были виноваты в той лжи, в которой оказались замешаны.
     Он вернулся, чтобы отыскать правду и рассеять ложь. И своими  глазами
видел, что сейчас это было бы не к месту и не ко времени. Они, конечно же,
попытаются его  просто  изолировать.  Или,  что  еще  хуже,  обратятся  за
консультацией к "специалистам" амплитурам. В общем смятении он просто тихо
исчезнет.
     Хотя знание, которым он был переполнен, почти душило его, он  все  же
довел до конца свою механически заученную речь.  Но  кажущееся  расстояние
между ним и аудиторией исчезло, когда он попытался ответить  на  несколько
вопросов.
     Даже будучи слепым, он сумел  бы  отличить  ашреганов  от  измененных
людей по характеру и эмоциональности вопросов. Его восприятие изменилось в
результате приобретенного опыта и сделанного  открытия.  Отныне  он  тонко
улавливал различия между ними.
     Он осторожно отвечал на манер  ашреганов,  скрывая  ту  человечность,
которую приобрел на Омафиле. Он даже испытал некоторое  облегчение,  когда
незаметно стал говорить в манере, присущей ему с детства. Он надел на себя
маску  молодого   бойца,   народного   героя,   окруженного   друзьями   и
родственниками.
     И долго после этого он не мог забыть лица многочисленных  слушателей,
подошедших к нему, чтобы лично его поздравить или поприветствовать. Он  не
мог не видеть рядом с  их  сияющими  глазами  насильственно  приставленных
костных наростов. Но под внешней оболочкой была спрятана истина.
     Воспитанные как ашреганы, они будут посланы убивать людей. Если же их
вернут людям, то они с удвоенной  ненавистью  вернутся  и  станут  убивать
ашреганов, которые предали их еще до рождения. Это тоже было  правдой,  но
правдой, которая его не слишком беспокоила. Несмотря на свой юный возраст,
он уже знал, что правда редко когда нравится.
     Его  смятение   было   почти   равнозначным   гневу,   это   помогало
контролировать свои чувства. Он был совершенно уверен в том,  что  уже  не
сможет быть тем, чем был раньше, но еще не был убежден,  что  сумеет  быть
тем, чем является на самом  деле.  Дома  ли,  на  публике  ли,  он  крайне
осторожно вел себя, чтобы никому и в голову не пришла мысль о том, что  он
ведет себя "по-человечески".
     Но его злость, повседневная ярость лишь подтверждали его человеческую
сущность.
     Новые выпускники не только восполняли понесенные его отрядом  потери,
но почти удваивали его силу. Он и его друг унифер получили эту  статистику
и  некоторые  иные  факты  во  время  встречи  со  старшими   ашреганскими
офицерами. Но тщетно искал Раньи среди собравшихся своего учителя Коууада.
Тот мог бы ответить на многие мучившие его вопросы.  Как  много  он  знал?
Насколько несведущим по-отечески требовательный инструктор был в отношении
биологического происхождения своих учеников?
     Возможно, он  и  отсутствовал  как  раз  по  причине  своей  глубокой
осведомленности.
     Соратии-еев   слегка   толкнул   его   локтем.   К   ним    обращался
высокопоставленный офицер.
     - Вы отдыхали достаточно долго. Назначение требует вновь того, что  в
состоянии дать ему только вы. Ваши высадки на Кобу и  Эйрросад  были  лишь
репетицией того, что ожидает вас теперь. В этих испытаниях вы сами и  ваши
отряды отлично показали себя. Завершив  то,  что  было  вам  поручено,  вы
теперь должны возглавить историческую атаку на противников разума.
     Раньи и его друзья выжидательно заерзали на своих местах.
     - Какова наша цель на сей раз? - спросила Коссинза-иив из угла.
     Оратор уступил место на подиуме другому офицеру.
     - За Эйрросад и Кобу ведется давний спор. Назначение и  Узор  борются
за превосходство там в течение последних уже почти ста лет.  -  Он  сделал
выразительную паузу. - Благодаря вашим последним достижениям, самые высшие
руководители сочли возможным предложить такой вариант атаки,  который  еще
ни разу не был опробован на наших врагах.
     Вынув палочку, он изобразил в воздухе образ чужой  звездной  системы,
вплоть до лун и астероидных поясов. Случайная комета  проскользнула  через
трехмерное  пространство,  чтобы  исчезнуть  в   дальнем   углу   комнаты.
Внимательные слушатели не обратили на это никакого внимания.
     Усилив  резкость,  оратор  обратил   внимание   на   четвертый   мир,
находящийся за бледным солнцем. Появился знакомый  массив  земли,  скрытый
облаками и океанами.
     - Это - Улалуабл. - Так как транслятор не был приспособлен к переводу
незнакомых названий, офицер медленно произнес его перед аудиторией. -  Это
мир не слишком большой и не слишком богатый естественными ресурсами,  хотя
они есть и там. Но этот мир занимает важную позицию, выше которой Узор мог
бы вполне провести свою  границу,  если  такие  архаичные  понятия  вообще
применимы к Космосу. - Он продолжал манипулировать палочкой. Вспыхивали те
или иные секции поверхности, иллюстрируя его речь.
     -  На  поверхности  планеты  меньше  обычного  количество   островов,
благодатный климат, много гор и умеренное количество  горных  хребтов.  На
ней имеются  высокопродуктивные  формы.  С  той  поры,  как  Улалуабл  был
колонизирован, он вносил  значительный  вклад  в  боевые  действия  врага.
Естественно,  он  хорошо  защищен.  -  На  поверхности  планеты  вспыхнули
световые точки.
     Бирачии бросил взгляд на изображение.
     - Очень большая разбросанность войск для  мира,  за  который  ведется
борьба. Где сконцентрированы наши силы? На противоположном полушарии?
     Офицер повернул изображение  на  сто  восемьдесят  градусов.  Разброс
световых указателей оказался примерно таким же, как и тот, что они  только
что видели.
     - За Улалуабл пока  не  ведется  борьба.  -  Когда  затихло  жужжание
удивленных  голосов,  он  снова  заговорил.  -  Это   в   действительности
высокоцивилизованный  и  высокоразвитый  мир,  давно  освоенный  и  широко
колонизированный вейсами, хотя  там  и  живет  незначительное  меньшинство
гивистамов.
     - Следовательно,  там  мы  никак  не  можем  осуществить  высадку.  -
Коссинза сделала выразительный жест в сторону вращающегося изображения.  -
Оборона сметет нас раньше, чем мы успеем коснуться поверхности.
     Офицер повернулся к ней:
     -  Хотя  Улалуабл  является  высокоцивилизованным  миром,  там  очень
развито сельское  хозяйство,  но  по  причине  гористости  местности,  там
имеются достаточно обширные  участки,  незаселенные  и  неосвоенные.  Туда
неожиданно для противника могли бы  высадиться  наши  войска.  К  тому  же
население наверняка не ожидает нападения.
     - И с полным основанием, - заметил Соратии. -  Кто  входит  в  состав
оборонительного гарнизона?
     - В основном массуды, с обычным участием технических команд поддержки
гивистамов.  Есть  и  люди,  но  согласно  разведывательным   данным,   их
количество невелико. - Оратор серьезно оглядел аудиторию. - Много  времени
было уделено нами сбору разведывательной информации. Есть  немало  причин,
кроме чисто топографических, почему Улалуабл избран для неожиданной атаки.
Значительная часть его оборонительных линий расположена у подножия  гор  и
никак не защищена. Несколько важных центров  связи  построены  неподалеку.
Если их можно будет миновать до того, как противник получит  подкрепление,
это даст нападающим не только тактическое преимущество, но и  значительный
вес при последующих переговорах.
     Этот маневр не использовался раньше  потому,  что  силы  ашреганов  и
криголитов, являющиеся одновременно основной ударной силой, не в состоянии
быстро передвигаться от объекта к объекту. Уверенность противника в  своей
неуязвимости основывается на подобном же знании. Ваши  специальные  отряды
продемонстрировали способность атаковать на  большой  скорости.  С  вашими
людьми в авангарде наши тактики уверены, что успешное вторжение в Улалуабл
можно осуществить. Местное население - вейсы - конечно же, не в  состоянии
оказать сопротивление. - Он заколебался.  -  Думаю,  не  стоит  объяснять,
какое влияние подобное поражение  может  оказать  на  моральное  состояние
войск Узора. - Первый оратор торжественно на них поглядел и сказал:
     - Если  бы  подобных  вам  бойцов  было  больше,  мы  бы  рассмотрели
вероятность нападения на более важный вражеский мир. Улалуабл  был  избран
специально, исходя из его явной уязвимости. Мы всех вас высоко ценим и  не
желаем жертвовать вами ради простого жеста. Так как  планируемая  операция
уникальна, то и участие в ней не является обязательным. Никаких  наказаний
в отношении тех, кто откажется принять участие в высадке,  приниматься  не
будет. - Его слова были встречены  молчанием.  Хотя  Раньи  хотел  сказать
многое,  но  был  в  состоянии  лишь  молчать.   Старший   офицер   сделал
одобрительный жест. - Я предполагал, что именно таким будет ваш ответ.
     Его чуть более молодой коллега внимательно оглядел собравшихся:
     - Вас будут поддерживать отборные силы. Опытные ашреганы,  криголиты,
мазвеки прибудут из других мест, чтобы поддержать ваши удары. Ваша  задача
- обеспечить  скорость  и  решительность,  а  не  огневую  мощь.  Если  же
окажется, что вопреки всем нашим планам  эта  рискованная  операция  будет
обречена на провал, вас немедленно  выведут  оттуда,  независимо  от  того
риска, которому окажется подвергнут эвакуирующий вас персонал.
     - Даже если это будет означать  потерю  корабля,  -  добавил  старший
офицер. - Высшее командование придает большое значение вашим войскам. Хотя
мы не думаем, что вы  потерпите  неудачу.  -  Конечно,  думал  Раньи.  Оба
оратора говорили очень уверенно. В противном  случае  это  предприятие  не
дошло бы до ступени планирования, тем более не было бы нам изложено.
     Сделанное сообщение  оставило  Раньи  и  его  товарищей  в  некотором
замешательстве. Предложенный план был  совершенно  необычным  для  тактики
амплитуров - те предпочитали брать противника измором. И  такая  стратегия
использовалась ими в течение тысячелетий. Но они приспосабливались к новым
обстоятельствам  со  скоростью,   которая   оставляла   Раньи   в   полном
ошеломлении. Как же Узор отреагирует на это?
     Он и подобные ему станут главными исполнителями этой тактики.
     Старший офицер нарушил последовавшее молчание.
     - Не случайно всех вас продвинули.  Каждого  из  вас,  каждого  члена
вашей  группы.  Подобная  честь  имеет  прецеденты,  но  необычна.  Высшее
Командование гордится вами и вашими достижениями. -  Он  поискал  в  толпе
глазами.
     - Вы, Раньи-аар, становитесь полным унифером.
     Коссинза еле слышно вздохнула. Соратии сидел неподвижно.  Если  он  и
был огорчен, что его обошли, то никак не показывал этот. Раньи  не  думал,
что это  его  встревожит.  Со  дня  первых  испытаний  они  были  хорошими
друзьями, уважали мнение и способности друг друга.
     К должности командира он не стремился, но и отказаться  от  оказанной
чести было немыслимо. Если он так поступит, то его обязательно  подвергнут
внимательнейшему  исследованию.  Отныне  он  уже  не  сможет  прятаться  и
уклоняться от боя. Он  не  только  не  сможет  избежать  убийств,  но  ему
придется лично направлять эти убийства.
     По крайней мере, сказал он сам себе, в качестве командира  он  сумеет
обеспечить безопасность Сагио. Зная, что  все  ждут  от  него  ответа,  он
сказал:
     - Когда мы выступаем?
     - Приготовления займут  несколько  дней,  -  ответил  ему  офицер.  -
Поэтому у всех будет достаточно времени на сборы и на то, чтобы побыть  со
своей семьей.  Отдыхайте,  наслаждайтесь  досугом  и  готовьтесь  к  новым
подвигам во имя Назначения.
     Собрание завершилось.


     - Ты позаботишься о себе сам.
     Они с отцом стояли в поле за домом и наблюдали за заходящим  солнцем.
Раньи хотел  выкрикивать  обвинения  и  вопросы.  Вместо  этого  он  стоял
совершенно  спокойно,  пытаясь  проанализировать   эмоции,   которые   его
переполняли.
     - И присмотришь за своим братом.
     Как будто со стороны Раньи услышал свой ответ.
     - Да, отец.
     Поля тянулись от задней части двора, где они  жили,  к  оранжевому  в
лучах заката горизонту. В это время года поля стояли  под  паром,  и  лишь
местами над равниной виднелись силуэты деревьев кекуна.
     Когда солнце Коссуута исчезло за горизонтом, оба повернулись и  пошли
к дому.
     - Знаешь, Раньи,  ты  как-то  странно  себя  ведешь  после  тот,  как
вернулся домой.
     - Разве? - Куски недавно вспаханной земли дали ему возможность как-то
занять себя. Он  отбрасывал  комья  земли  ногой,  другие  в  задумчивости
обходил мимо. Таким же образом в скором времени ему придется вести себя на
поле боя.
     - Мы с матерью не понимаем, что происходит.  Ты  уверен,  что  все  в
порядке?
     Беспокойство отца само по себе мало что доказывает,  думал  Раньи.  И
вновь он ощутил, насколько мало знает, и в  каком  заточении  томится  его
дух. Был ли его разум обманут - или это лишь расчетливый агент? Взгляд  на
отца ни о чем ему не сказал.
     - Извини, если я кажусь тебе слишком погруженным  в  себя,  отец.  Ты
должен знать, что после боя все чувства бывают притуплены.
     - Нет, дело в чем-то другом.
     Остановившись, Раньи с  трудом  выдавил  из  себя  узкую  ашреганскую
улыбку:
     - Я позабочусь о себе и о Сагио. Будь уверен в  этом.  -  По  крайней
мере, это обещание он мог дать с полной уверенностью в том,  что  выполнит
его.
     Нельзя позволять отцу продолжать задавать вопросы. Отец может  начать
расспрашивать местных офицеров, а хуже того  -  обратиться  к  амплитурам,
которые находятся на Коссууте. Эти расспросы могут окончиться тем, что  на
него обратят пристальное  внимание.  Даже  на  далеком  Улалуабле.  Только
осторожность поможет ему сохранить секрет.
     Отправление не принесло ему никаких огорчений, до тех  пор,  пока  не
пришла минута прощания с сестрой. Она безутешно  рыдала,  обнимая  его  за
шею. Он чувствовал, как ее тело набирает силу, которой амплитуры желали бы
воспользоваться  в  собственных  целях.  К  своему  удивлению,  он   вдруг
обнаружил, что тоже плачет. Выход эмоций, вероятно, успокоил отца,  потому
что он быстро простился и не стал задавать ему никаких вопросов.
     Чувствуя, что видит свой дом в  последний  раз,  Раньи  не  отрываясь
смотрел на него. Транспорт уносил его и Сагио от полей, от дома, от жилого
комплекса - от единственного домашнего очага, который он знал.
     В  этот  финальный  момент  ему  предстояло  принять  решение,  чтобы
сохранить свой разум. Он  решил,  что  родители  его  являются  такими  же
невинными жертвами махинаций амплитуров, как и он с братом.  Он  пришел  к
этому выводу, вспоминая двадцать лет любви и  привязанности,  понимания  и
заботы. Его отец и мать должны оставаться в неведении,  потому  что  любой
живой ашреган приходил в ужас от одною упоминания об отвратительных людях.
Нет сомнения, что никакое предложение амплитуров не смогло  бы  преодолеть
этот врожденный,  глубоко  сидящий  страх  в  течение  такого  длительного
отрезка времени. Да, они были обмануты, они были инструментом  амплитуров,
настолько же невинным, как его маленькая сестра. Они были невинны,  потому
что ему этого хотелось.
     Какими бы глазами они стали на него смотреть, узнай они правду?
     Транспорт набирал скорость, ныряя в сплошную темноту ночи.


     Речь трех вейсов-администраторов была столь быстра, столь причудлива,
что трансляторы, которыми были вооружены не-вейсы,  были  не  в  состоянии
сделать эту речь более или менее понятной. Несмотря  на  переполняющее  их
возбуждение, трое  птицеподобных  сохраняли  спокойствие.  Демонстрировать
свое возбуждение казалось им неприличным.
     - Почему вы вызвали нас сюда и отвлекли от нашей ежедневной работы? -
На шее у говорившей вейс было удивительно красивое оперение, оно не только
сообщало о важности данного индивидуума, но и было красиво само  по  себе.
Перья на ее костюме были необычного цвета и тщательно  ухожены,  как  и  у
двух ее компаньонов мужского пола. Когда транслятор  закончил  переводить,
с'ван ответил:
     - Недавно нам стало известно, что враг  готовит  нечто  из  ряда  вон
выходящее.
     - Ну и с какой стати  интриги  амплитуров  должны  нас  тревожить?  -
Обеспокоенная тем, что в спешке  она  могла  прикрепить  оперение  на  шее
чуть-чуть ниже, чем требовалось администратор взбила перышки на шее.
     С'ван удержался от комментариев, которые  автоматически  возникали  в
уме, когда имеешь дело с вейсами.
     - У нас есть информация, что  они  планируют  нападение  на  один  из
первых миров Узора.
     Хотя эта новость очевидно  огорчила  вейсов,  как  и  любого  другого
цивилизованного члена Узора, они никак это  не  показали.  Сделать  это  в
присутствии посторонних было бы верхом неприличия.
     - В это трудно поверить, - сказал наконец один из вейсов.
     - Это практически не подлежит сомнению.
     - И какой же из несчастных миров станет целью их вторжения?
     - Мы не сумели определить... пока.  -  С'вану  надо  было  на  что-то
приподняться. Ему  приходилось  все  время  задирать  голову,  борода  его
вздергивалась вверх, и открывалась чувствительная кожа. - Благодаря  нашим
разведчикам  мы  сумели  свести  число  этих  миров  к   трем   возможным.
Туо'оленгг, Кинар... и Улалуабл.
     Мало что могло бы заставить подняться дыбом перья на  шее  вейсов,  а
зрачки их расшириться. Заявление с'вана вызвало именно такую реакцию.
     - Как такое возможно? - птицеподобный был настолько огорчен, что чуть
не позволил себе задать вопрос с неправильной интонацией  -  это  было  бы
непростительным промахом. - Амплитуры, естественно, знают,  что  нападение
на любой развитый мир очень скоро будет подавлено.
     - И мы так полагаем, - с готовностью согласился с'ван. -  Вот  почему
мы пошли на то, чтобы довести до вашего сведения эту информацию. Ведь если
все нынешние приготовления врага делаются с целью нападения, то это  будет
явлением небывалым еще в истории. Мы не можем рисковать.  Или  вы  хотите,
чтобы мы рискнули, - вы - члены  нынешнего  Административного  Триумвирата
Улалуабла?
     Полифонический ответ вейсов являл собой пример гармонии и единодушия.
     -  Именно  такой  вашей  реакции  мы  и  ожидали.  -  С'ван  выглядел
удовлетворенным. - Большой Совет принял решение о введении  исключительных
мер безоп