т него, но и узнали о нем правду.
   - Вы говорите, что мне надо отправиться на прием и поговорить с  леди
Мейгри. Может, мне удастся убедить ее оставить его... В чем дело? Почему
вы смеетесь?
   - О, наивность молодости! Вам достаточно лет, чтобы понимать  повадки
мужчин и женщин. Вы видели их вместе. Неужели вы думаете, что именно  вы
способны разорвать нить, связывающую их?
   Дайен вспыхнул от гнева и стыда. Скрестив руки на груди, он посмотрел
прямо на Абдиэля.
   - Чего вы хотите от меня?
   - Я ничего не хочу от вас, мой король. Вы сами хотите что-то сделать.
   Дайен сглотнул и сказал охрипшим голосом:
   - Убить Дерека Сагана.
   - Он убил вашего дядю, он убил ваших отца и мать, он  убил  человека,
воспитавшего вас и любившего вас, как сына. Сколько еще жертв  будет  на
его счету? Леди Мейгри? Джон Дикстер? Вы сами, мой король?
   Дайен сжал кулаки, чтобы сдержать дрожь в руках. Озноб сотрясал  его.
Он снова увидел, как люди падают в контрольной рубке, как кровь брызгает
на стены, на него самого... По  окончании  бойни  он  был  напуган,  его
мутило от того, что он сотворил.
   "Все это для него, - уныло сказал он себе. - Я  хотел  доказать  ему,
что не трус.
   Но как ему еще доказать? Я  не  стану  убивать  его  исподтишка,  как
наемный убийца. Я встану лицом к  лицу.  Я  скажу  ему.  И  в  последние
мгновения своей жизни он будет уважать меня. Будет!"

***

   Абдиэль наблюдал за Дайеном; от него не ускользнула ни одна из мыслей
юноши. Возможно, он видел их, даже не прибегая к проникновению в  разум,
поскольку от юноши исходил яркий свет, пропущенный  через  прозрачный  и
чистый хрусталь его души.
   Ловец душ потягивал кальян. Зелье не заглушало боль, как  он  говорил
Дайену. Скорее увеличивало ее. Он наслаждался этой болью,  так  как  она
была его выбором, постоянным напоминанием о его могуществе.
   И тут сквозь боль ему привиделась  приятная  картина:  мальчик-король
вытаскивает меч из камня.., и тут же сам бросается на клинок.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Страшный рок и пустая судьба, постоянно вращающееся колесо...
   Карл Орф. Кармина Бурана.

   - Милорд, охранники сообщают, что двое.., два  субъекта  задержаны  у
ворот базы. Они утверждают, что посланы Снагой Оме.
   - Так и есть. Их имена?
   - Они назвались... - капитан слегка поморщился, - Рауль и Крошка.
   Командующий кивнул.
   - Ясно. Я их знаю.
   - Я могу показать их на видеоэкране, милорд...
   - Нет нужды. Я жду сообщение от адонианца,  -  сказал  Саган,  бросив
взгляд на Мейгри. - Это оно и есть, миледи.
   - Да, - тихо согласилась она.
   - Проводите их сюда, - приказал Саган капитану.
   - Есть, милорд. Мы их просветили. Они без оружия.
   - Да нет, с оружием. Но вы его  у  них  ни  за  что  не  найдете.  Не
волнуйтесь, капитан. Они пришли не за тем, чтобы меня убить.
   Отдав честь, капитан отправился выполнять приказ.
   Саган не сводил глаз с Мейгри, сидевшей в кресле напротив  него.  Они
уже более получаса находились в его апартаментах на борту челнока, и это
были первые слова, которыми они обменялись вслух или мысленно.
   Беседа Командующего с Богом проходила не слишком  гладко,  но  он  не
счел нужным делиться с Мейгри. Мейгри же была  преисполнена  собственных
дурных предчувствий и сомнений, с которыми тоже хотела разобраться одна.
И он, и она были чрезвычайно чувствительны к прикосновению друг друга, и
сейчас, словно раненые животные, они скрывались во мраке своих убежищ.
   Тишина становилась оглушительной.
   - Мне сказали, ты ничего  не  ела  целый  день,  -  внезапно  прервал
молчание Саган.
   - А мне сказали, что и вы  ничего  не  ели,  милорд.  Саган  чуть  не
спросил, кто сказал, но передумал.
   Ответ известен. Его собственные охранники.
   - Я постился.
   - Я не была голодна.
   - Не могу позволить, чтобы вы занемогли, миледи.
   - Если я вам понадоблюсь, я буду здесь. Я  не  оставлю  вас,  вы  это
знаете...
   Мейгри вдруг вспомнила, как когда-то оставила его. Или наоборот.  Она
замолчала, и вновь наступившая тишина обрушилась, казалось, с  грохотом,
отдававшимся эхом вокруг них.
   Саган поднялся. Сцепив руки за спиной, он прошел к обзорному экрану и
посмотрел на улицу. Была ночь, и все еще шел дождь, мелкий  и  неровный.
Огни Ласкара светили ярко,  как  всегда,  может  быть,  даже  еще  ярче,
отражаясь от облаков.
   - Мы не могли спасти короля... Его величество сам приговорил себя. Но
мы могли бы спасти Семели и  наследного  принца,  если  бы  мы,  Мейгри,
действовали сообща.
   Она вскинулась, тут же вскочив на ноги, и подошла к нему сзади.
   - Ты не можешь этого знать!
   - Но я знаю, - ответил он, поворачиваясь и безжалостно глядя на  нее.
- И ты знаешь.
   Мейгри оборвала разговор, резко махнув, словно отрубив, рукой.
   - Спорить бессмысленно. Что  прошло,  то  прошло  и  быльем  поросло.
Значение имеет  только  настоящее.  Думаешь,  Абдиэль  собирается  убить
Дайена, как убил остальных?
   - Да. Королевская кровь всегда останется угрозой для него. Много  лет
назад он сделал все, чтобы уничтожить тех, до кого смог добраться.
   - Во всяком случае, Дайен еще жив...
   - Конечно.  Абдиэль  предпочитает  живую  приманку.  Мейгри  покачала
головой
   - Я чувствую Дайена. Я знаю, что он жив, но вижу его расплывчато.  Он
очень далеко от меня. От нас, - добавила она.
   - Влияние Абдиэля. Можешь представить, что с ним делает ловец душ.
   - Тем больше причин спасти его.
   - Первым делом, миледи, надо самим спастись.  Дайен  не  единственный
представитель  Королевской   крови,   которого   собирается   уничтожить
похититель разума. Я всегда был ему не по зубам,  и  он  не  осмеливался
меня трогать. И он думал, что тебя  нет  в  живых.  А  теперь  мы  снова
вдвоем, вместе. Что может быть опасней для него? Когда ему  представится
лучшая возможность?
   Саган помолчал.
   - Мы снова вместе, миледи? Мейгри поежилась.
   - Похоже, у нас нет другого выбора...
   - Тогда поклянись.
   - Что? - изумилась Мейгри, решив, что ослышалась.
   - Поклянись, Мейгри. Снова прими присягу.
   Она колебалась, раздумывала, подозрительно смотрела на него.
   - А что будет с Джоном Дикстером? Что будет с Дайеном?  Нет,  слишком
многое нас разделяет...
   - К черту Дайена! К черту Джона Дикстера! Саган протянул руки, крепко
схватил ее.
   - Все это сейчас неважно, Мейгри. Это между нами - тобой  и  мной.  Я
понял кое-что вчера вечером. Семнадцать лет назад мы предали друг друга,
и не потому, что не верили друг другу. Мы  слишком  верили..,  в  нечто,
чего не существовало! Хоть мы и были связаны мысленно, крепче,  чем  кто
бы то ни было, мы не знали друг друга. Наши наставники учили нас держать
при себе часть себя из гордости. Из гордости мы скрывали  наши  истинные
чувства - сомнения, страхи. И это было ошибкой. Это делало нас  похожими
на любую другую пару людей, не такими, какими нас хотел видеть Бог!
   Мейгри не сводила с него  глаз,  удерживаемая  на  месте  больше  его
словами, чем руками.
   Саган глубоко, прерывисто вздохнул.
   - Когда-то, давным-давно, каждый из нас принес  клятву  -  тогда  это
были лишь слова. Неудивительно, что мы нарушили  то,  что  казалось  нам
таким малозначащим. Но пойми, Мейгри, как  понял  я,  что  на  этот  раз
клятва свяжет нас прочно. На этот  раз  она  будет  выкована  из  стали,
закаленной не небесным - как в юности, - но адским пламенем.
   Она содрогнулась. Он ощутил эту дрожь, словно ее разрывало на  части.
Она попыталась отстраниться от него.
   - Не могу! После того.., после.., после всего...
   - Милорд, - раздался из переговорного устройства  голос  капитана.  -
Двое, желавшие вас видеть, прибыли.
   Пристально посмотрев на Мейгри, Саган отпустил ее.
   - Проведите их сюда, - холодно сказал он, отворачиваясь от нее.
   Собравшись с духом,  приведя  в  порядок  смятенные  чувства,  Мейгри
присоединилась к нему - во всяком случае, в данный момент - для  встречи
гостей.
   Дверь  открылась,  и  в  проеме  появился  черноволосый  красавец   в
небесно-голубом одеянии вместе со своим  завернутым  в  плащ  спутником.
Рауль, сопровождаемый охранником, грациозно  проплыл  в  каюту,  за  ним
вкатился Крошка.
   -  Миледи,  милорд,  да  принесут  вам  ночные  тени  успокоение,   -
поклонился Рауль каждому из них, прижав ладонь к сердцу.
   - Да осветит луна ваш путь, - ответила Мейгри, как это было принято у
лоти. - Не желаете присесть?
   Но сама она осталась стоять, как и Командующий. Рауль  настолько  был
тронут  ее  учтивостью,  что  несколько  минут  рассыпался  в  цветистых
благодарностях. Мейгри и Саган терпеливо ожидали, пока он не спустится с
небес на землю и не заговорит о деле. Наконец он именно  это  и  сделал,
отклонив предложение присесть.
   Крошка, вошедший в  каюту,  очень  напоминал  своим  видом  человека,
неожиданно налетевшего на стеклянную  стену.  Его  большие  яркие  глаза
перебежали с Сагана на Мейгри, а потом раздраженно сузились.
   Рауль, небрежным жестом показав на своего спутника, заметил:
   - На Крошку произвело огромное впечатление ваше умение препятствовать
его эмпатическим возможностям. Но ведь вы все-таки Стражи. Последние  из
Стражей.
   Стеклянная стена слегка дрогнула, но не упала, хотя мышцы правой руки
Сагана непроизвольно дернулись, а Мейгри сцепила пальцы.
   - Полагаю, что вы посетили нас не для того, чтобы сообщить об этом, -
сказал Командующий.
   - Нет-нет.  Прошу  меня  простить.  Просто  я  почувствовал  огромное
удовольствие при виде вас двоих. Теперь я поспешу перейти к  цели  моего
визита. Милорд Дерек Саган, - Рауль поклонился, - получил приглашение на
прием к Снаге Оме и любезно согласился его принять. Мой хозяин Снага Оме
сочтет за честь, милорд, еще раз надеяться, что ваше присутствие украсит
его скромное жилище.
   - Сочту за  честь  принять  его  приглашение,  -  ответил  Саган,  но
холодность тона затушевала учтивость его слов.
   Рауль снова поклонился и повернулся к Мейгри.  Глаза  Крошки  наконец
остановились на ней, заметив, возможно, небольшую трещинку в стекле.
   - Мой хозяин Снага Оме  весьма  сожалеет,  что  ему  было  неизвестно
подлинное имя миледи, когда она почтила его обитель. Он  опасается,  что
его гостеприимство в тот раз оказалось не слишком...
   - Он пытался меня убить, - с приятной улыбкой заметила Мейгри.
   Рауль выразил всем своим видом  такое  изумление,  что  казалось,  он
никогда уже не оправится от потрясения.
   - Мой хозяин Снага Оме  прослышал,  что  вы  поверили  отвратительным
наветам, посыпавшимся на его беззащитную голову. Снага  Оме  почтительно
напоминает вашей светлости, что  Ласкар  известен  своими  бандитами,  и
желает к этому добавить лишь то, что безмерно счастлив, что миледи живой
и невредимой выбралась из этого ужасного столкновения. Миледи пользуется
покровительством Божьим.
   - И носит с собой лучевое ружье, - холодно заметил Саган. - Но  прошу
вас продолжать.
   Сверкающие фиолетовые глаза Рауля выразили удовольствие.
   -  Да.  Совершенно  верно.   Однако,   дабы   возместить   недостаток
гостеприимства,  мой  хозяин,  Снага  Оме,  посылает  приглашение   леди
Морианне Мейгри и просит ее почтить своим присутствием его прием.
   Изысканным жестом лоти протянул маленький серебряный шарик.
   - Сочту за честь, - сказала Мейгри, принимая шарик. Она положила  его
на стол, прижав, когда он начал подниматься.
   - Это мой хозяин Снага Оме сочтет за честь, миледи. А теперь, как  ни
прискорбно мешать  деловым  разговором  предвкушению  удовольствия,  мой
хозяин  Снага  Оме  просит  сообщить  миледи,  что   он   будет   весьма
признателен, если ему незамедлительно вернут принадлежащую ему вещь.  Он
уверен, что миледи с радостью выполнит его просьбу, поскольку эта вещь -
несомненно, без  всякого  умысла  со  стороны  миледи  -  была  получена
обманным путем.
   - Обманным? - повторила Мейгри. - Что  значит  обманным!  Он  получил
звездный камень...
   - О, миледи... - Рауль, казалось, отступает под напором ее  гнева,  а
Крошка совсем съежился. - Не давайте волю враждебным чувствам. Снага Оме
не сомневается, что ваша светлость действовали  с  лучшими  намерениями.
Но, видите ли, звездный камень оказался никчемной безделушкой.
   - Не думаете ли вы, что я поверю...
   - Миледи, - мягко перебил  Рауль,  -  звездный  камень  стал  черным,
словно уголь.
   Крошка, не спускавший глаз с Мейгри, заметно  поморщился  и  негромко
ахнул от боли. Мейгри ничего не сказала, не шелохнулась.
   - Миледи не может нести за это ответственность, - вмешался Саган.  Он
с некоторым испугом почувствовал, как ему в руку, словно  копи,  впились
ее ледяные пальцы. - Ценность камня нисколько не снизилась...
   - У каждого свое мнение, - деликатно предположил Рауль. - Этот камень
сейчас приобрел весьма неприятный вид. Мой хозяин Снага  Оме  просто  не
может рядом с ним находиться. Он спешит  как  можно  быстрее  пройти  ту
комнату, где хранится камень, чтобы только его не видеть. Обман  глубоко
уязвил Снагу Оме,  но  он  просил  меня  передать,  что  он  простил  ее
светлость и будет счастлив вернуть ей этот камень, если она  вернет  ему
его вещь.
   - Можете передать своему хозяину Снаге Оме, что ее светлость  сначала
увидит его в аду.
   Саган нажал кнопку, открыл дверь и жестом подозвал охранника.
   - А теперь, мне кажется, вам  пора  идти.  У  вашего  спутника  очень
нездоровый вид.
   Крошка скрючился от боли, но его большие глаза неотрывно смотрели  на
Мейгри, и сквозь выражение боли проглядывался и торжествующий блеск.
   - Я лишь считаю необходимым сообщить вам, что мой  хозяин  Снага  Оме
неодобрительно относится  к  угрозам,  -  сказал  Рауль,  хватая  своего
спутника за шиворот и собираясь, судя по всему, выволочь его из каюты.
   - Я никогда не угрожаю, - отпарировал Саган, -  а  лишь  обещаю.  Мои
наилучшие пожелания вашему хозяину. Сообщите ему, что ее светлость и я с
радостью появимся на его приеме.
   - Да пребудет мир с вами, - приятным голосом сказал  лоти,  которого,
похоже, ничто не могло вывести из состояния наркотической безмятежности.
   - Да будет вечный мир над  вами.  -  пробормотал  Саган,  раздраженно
хлопнув ладонью по кнопкам, запирающим дверь.
   Мейгри осталась рядом с ним, крепко сжимая его руку. Она не  смотрела
на него. Она ничего не говорила. В этом не было нужды.  Он  понимал.  Ее
душа была обнажена, открыта нараспашку.
   Она медленно разжала пальцы, отпустила его руку.  Саган  взглянул  на
руку и увидел на своей коже, носившей отметины былых битв, четыре свежих
отпечатка - следы ее боли. Она  отошла  от  него  твердой  походкой,  но
двигалась слепо, словно в густой тени.
   - Миледи, - заговорил Командующий, - в ночь революции я снял звездный
камень с шеи и положил его в шкатулку из розового дерева. Она все еще  у
меня.
   Она остановилась, но не обернулась к нему, продолжая  смотреть  прямо
перед собой, в ночь.
   - Мейгри, - тихо продолжал Командующий, - мой звездный камень черный.
Он потемнел в тот же вечер.
   - Это должно меня утешить, милорд?
   - Наша связь закалилась в адском огне. Произнеси клятву.
   Она оглянулась на него, тускло улыбнулась.
   - Fortune rota  volviture;  descendo  minoaratus...  "Колесо  фортуны
поворачивается; обесчещенным лишаюсь я милосердия".
   Она посмотрела ему в глаза пристально, безжизненно.
   - Я произнесу клятву, милорд.
   Она вышла.
   Саган даже не посмотрел ей вслед. Он должен бы  испытывать  торжество
по поводу своей победы. Клятва крепко соединит их. Она будет желать того
же, что пожелает он. Они будут думать и действовать как одно целое.  Да,
он одержал победу, но Мейгри ухитрилась лишить его радости.
   Она  произнесла   фразу   из   "Кармины   Бураны",   сборника   песен
средневековых вагантов. Он долго не вспоминал об этих песнях,  а  теперь
они вдруг нахлынули на него голосом прорицателя, произносящего  недоброе
пророчество. Он повторил про себя заключительную строку:
   "Quod per sortem sternit fortem, mecum omnes  plangite!  И  поскольку
судьба низвергла сильных, восплачьте все со мной!"

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Эта ночь никому не позволила спать.
   Джакомо Пуччини. Тоска.

   Как  только  прошли  грозовые  тучи,   на   небе   Ласкара   зажглись
бесчисленные сверкающие новые звезды. На  прием  слетались  гости  Снаги
Оме,  и  их  челноки,  орбитальные  корабли  и  космопланы  прочерчивали
огненные следы по небосклону. В воздухе и эфире  царило  столпотворение,
но местные наземные  службы,  привыкшие  к  ежегодному  наплыву  гостей,
управлялись с  прибывающими,  и  число  мелких  летных  происшествий  не
превышало обычного уровня.
   Места во всех лучших гостиницах для людей и инопланетян разных  видов
были заказаны за  год;  встречались  и  такие  гости,  что  предпочитали
сомнительный уют тесных гостиничных  комнатушек  более  комфортабельным,
хоть и менее экзотическим каютам своих челноков.  Сборные  домики  росли
как  грибы  после  дождя.  Стоянки  для   летательных   аппаратов   были
переполнены. В этот теплый ласкарский вечер все местные жители  высыпали
на  улицы,  чтобы  побродить  и  поглазеть  на   сказочные,   сверкающие
космические корабли, на затейливые  мундиры  охранников,  на  невероятно
красивых жен и любовниц самых богатых и могущественных людей галактики.
   Президент Галактической Демократической  Республики  Питер  Роубс  не
прибыл, хотя его приглашали  каждый  год.  Прием  у  Снаги  Оме  не  был
официальным мероприятием, и Роубс предпочитал держаться в  стороне,  что
всегда производило благоприятное впечатление на прессу. Во  время  этого
приема президент никогда  не  упускал  возможности  побывать  в  детской
больнице  на  какой-нибудь  планете  победнее  и  сфотографироваться   с
каким-нибудь юным созданием, желательно небольшим, смышленым и  покрытым
шерстью.   Однако   здесь   присутствовали   его   генералы,   а   также
многочисленные конгрессмены.
   А еще сюда слетались монархи, военачальники, главы корпораций из всех
секторов. В ночь, предшествовавшую приему, улицы Ласкара заполнили самые
богатые, красивые, могущественные - иллюстрация из справочника "Кто есть
кто". Снага Оме и власти Ласкара приняли всевозможные меры безопасности.
На это время туристам закрыли въезд на Ласкар. Из прессы  были  допущены
лишь самые известные  комментаторы  вместе  с  репортерами-андроидами  и
съемочными бригадами.
   Монархи  и  генералы,  находившиеся  в  состоянии  войны  с   другими
монархами и генералами (а таковых было немало  в  связи  с  политической
неразберихой в галактике), часто были вынуждены  находиться  рядом,  что
случалось на улицах Ласкара, по которым  было  принято  прогуливаться  и
дышать  воздухом,  или  на  многочисленных  частных  приемах  и   балах,
проводившихся в преддверии большого приема.  Они  проходили  мимо  своих
недругов, всем своим видом  выражая  ледяное  презрение  и  стараясь  не
замечать друг друга. Если вдруг какие-нибудь горячие головы  затеяли  бы
свару, как иногда случалось, их тут же утихомирили бы  зоркие  охранники
Снаги Оме и развели бы задир в разные стороны, чтобы те поостыли.
   В основном эти стычки ограничивались перебранкой на повышенных  тонах
да швырянием перчаток в лица, но иногда случались инциденты посерьезней,
как за семь лет до этого, когда во время  супа  на  обеде  у  знаменитой
актрисы  Наташи  Голосковой  председатель  совета  директоров   компании
"Объединенное галактическое стальное стекло" застрелил главу  корпорации
"Объединенное галактическое пластиковое стекло". С тех пор распорядители
помногу  часов  корпели  над  списками  гостей,  просматривая  последние
компьютерные сводки, чтобы определить,  кто  с  кем  в  настоящее  время
воюет, и сделать  так,  чтобы  враги,  приглашенные  на  одно  и  то  же
мероприятие, были по крайней мере рассажены подальше.
   Военные, размещенные на Ласкаре, во всем этом участия  не  принимали,
предоставляя