зможно теперь установить. И вот что-то случилось, не знаю, что
именно.  Мы, наверно, никогда и не узнаем, как это произошло и почему,
но,  наверно, какой-то человек совершил поступок. Поступок этот совер-
шил только один человек. Он что-то сделал, или выговорил, или подумал.
Не знаю,  что именно он сделал,  но с того момента стало  существовать
два мира, не один, а два. В самом начале различие было ничтожным, миры
еще не разошлись, они проникали друг в друга. Можно было подумать, что
это по-прежнему один мир.  Но различий становилось все больше, и стало
очевидно,  что мира два,  а не один.  Миры все больше расходились, так
как были несовместимы.  Люди,  жившие в них,  пошли по разным дорогам.
Вот как один мир раскололся надвое. Не спрашивайте меня как это случи-
лось,  какие  физические  и метафизические законы ответственны за этот
раскол.  Я об этом не знаю, да и никто, наверно, не знает. В моем мире
только горстка людей знает,  что это вообще произошло.  Остальные люди
не знают, а если бы узнали, то все равно бы не поверили.

- Магия,- упрямо сказал Корнуэлл.- Вот как это случилось.

- Черт возьми!  Вы опять!  Как дойдешь до чего-нибудь непонятного, так
опять выскакивает это слово.  Вы ведь образованный человек. Вы учились
много лет.

- Шесть нищих, голодных лет.

- Тогда вы должны знать, что магия.

- Я знаю о магии больше,  сэр. Я изучал магию. В Вайлусинге приходится
изучать магию. Это обязательный предмет.

- Но церковь.

- Церковь не спорит с магией. Только с неправильным использованием ма-
гии.

- Нам с вами бесполезно разговаривать,- сказал Джоунз.- Я говорю вам о
технологии, а вы отвечаете, что это магия. Велосипед - дракон, фотоап-
парат - злой глаз, ну, Джоунз, почему ты такой упрямый?

- Я не знаю, о чем вы говорите,- сказал Корнуэлл.

- Конечно, не знаете.

- Вы говорите,  что мир разделился, что был один мир, но потом он рас-
кололся и их стало два.

Джоунз кивнул.

- Да,  так  должно быть.  Другим способом этого не объяснить.  Вот ваш
мир.  В нем нет технологии,  нет машин. О, я знаю о ваших машинах - об
осадных механизмах,  о водяных мельницах.  Это,  конечно, машины, но у
моего мира другие машины.  За последние 500 лет,  а может и за тысячу,
вы  совершенно не продвинулись вперед в смысле технологии.  Вы даже не
знаете этого слова.  Конечно, были события, например подъем христианс-
тва.  Но главное - не имею представления,  как это могло произойти - у
вас не было Возрождения,  не было Реформации, не было промышленной ре-
волюции.

- Вы используете термины, которые я не понимаю.

- Простите,  я увлекся.  События, о которых я упоминаю, у вас не прои-
зошли.  Не было ни единого поворотного пункта в истории, и еще кое-че-
го.  Вы  здесь сохранили магию и героев древнего фольклора.  Здесь они
живут,  а в моем мире их нет, и они просто герои старых легенд. В моем
мире утратили магию и всех этих малышей, и наш мир стал беднее.

Корнуэлл сел на постель рядом с Джоунзом.

- Вы хотите понять, как раскололся мир,- сказал он.- Я ни на минуту не
допускаю, что вы говорите правду, хотя должен признать, что ваши маши-
ны меня поразили.

- Не будем о них говорить,- сказал Джоунз.- Сейчас мы просто два чело-
века, отличающихся по подходу к некоторым фактам и философским пробле-
мам.  Конечно,  я бы приветствовал выяснение причины раскола наших ми-
ров, но я явился сюда не за этим. И я сомневаюсь, что эту причину мож-
но было выяснить, так как, вероятно, она давно исчезла.

- Она  может еще существовать,- сказал Корнуэлл.- Какая-то вероятность
есть, пусть безумная.

- О чем вы говорите?

- Вы сказали, что мы два честных человека, отличающихся друг от друга.
Но ведь мы оба ученые.

- Вероятно. И что же?

- В  моем  мире  ученые состоят членами особой гильдии,  традиционного
братства.

Джоунз покачал головой.

- За некоторым исключением,  я согласен,  что примерное существует и в
моем мире. Ученые обычно честны друг с другом.

- Тогда, возможно, я открою вам тайну, не свою.

- Мы  из различных культур,- сказал Джоунз.- Наши взгляды могут разли-
чаться.  Мне было бы неприятно,  если бы вы открыли мне тайну, которую
мне не следует знать.  Я не хотел бы затруднять вас ни сейчас, ни поз-
же.

- Но ведь мы оба ученые, у нас общая этика.

- Ладно,- согласился Джоунз.- О чем же вы хотите мне рассказать?

- Где-то в дальних Диких Землях есть университет.  Я слышал  о  нем  и
считал,  что это легенда. Но оказывается, что он действительно сущест-
вует. Есть древние летописи.

Внезапно снаружи прекратилась музыка и наступила полная тишина. Джоунз
замер,  а  Корнуэлл сделал шаг к выходу и остановился,  прислушиваясь.
Послышался новый звук - далекий,  но отчетливый крик, отчаянный и без-
надежный.

- О,  боже!  - прошептал Джоунз.- Еще не все кончено. Они не позволили
ему уйти.

Корнуэлл выскочил из палатки,  Джоунз за ним.  Танцующие отступили  от
дороги и столпились у стола. Они все смотрели на дорогу. Никто не раз-
говаривал, и все, казалось, затаили дыхание. Костры по-прежнему подни-
мали к небу столбы дыма.

По дороге,  спотыкаясь,  шел обнаженный человек.  Он шел и кричал. Его
бессмысленный и жуткий крик поднимался и падал, но не прекращался. От-
кинув голову,  он кричал прямо в небо. За ним и по обе стороны от него
двигались церберы,  зловеще черные во тьме ночи.  Некоторые из них шли
на четвереньках,  другие,  выпрямившись, на задних лапах, наклонившись
вперед и размахивая передними лапами. Их короткие мясистые хвосты дви-
гались в возбуждении, а ужасные клыки белели в черноте рта.

Оливер выбрался из толпы и подошел к Корнуэллу.

- Это Беккет,- сказал он.- Они его поймали.

Человек и  свора церберов приближались.  Крик человека не смолкал,  но
теперь стали слышны и другие звуки:  басистый  аккомпанемент  ужасного
крика - ворчание церберов.

Корнуэлл прошел вперед и встал впереди толпы,  рядом с Джибом и Холом.
Он попытался заговорить,  но не смог.  Холодная дрожь охватила его: он
не мог унять стук зубов. Оливер оказался рядом с ним.

- Это Беккет,- повторил он.- Я узнал его. Я его часто видел.

Подойдя к лагерю,  Беккет неожиданно перестал кричать и, пошатнувшись,
повернулся лицом к толпе. Он протянул вперед свои руки.

- Убейте меня! - завопил он.- Ради любви девы Марии, убейте меня. Если
среди вас есть человек, пусть он, ради любви Господней, убьет меня.

Хол поднял лук и потянулся за стрелой. Снивли перехватил лук и потянул
его вниз.

- Вы сошли с ума! - закричал он.- Только попробуйте - и они набросятся
на нас. Вы не успеете пустить стрелу, как они вцепятся вам в горло.

Корнуэлл, вытаскивая меч, пошел вперед. Джоунз преградил ему дорогу.

- Прочь с дороги! - проревел Корнуэлл.

Джоунз ничего не ответил. Его правая рука поднялась снизу вверх, и ку-
лак ударил Корнуэлла в подбородок.  От этого удара Корнуэлл упал,  как
подрубленное дерево.

На дороге церберы набросились на Беккета. Они не уронили его, оставили
стоять, но рвали клыками его тело и отскакивали. Половина его лица ис-
чезла,  кровь струилась по щеке, зубы показались из-под нее, язык дви-
гался в агонии, крик застрял в горле. Снова сверкнули клыки и внутрен-
ности  человека вывалились наружу.  Рефлекторно Беккет наклонился впе-
ред,  сжимая руками разорвавшийся живот. Острые клыки оторвали ему по-
ловину ягодицы, и он выпрямился, размахивая руками и дико крича. Потом
он упал и задергался в пыли с воем и стонами.

Церберы отошли и сели кружком,  рассматривая свою жертву с  благожела-
тельным интересом.  Постепенно стоны стихли.  Беккет медленно поднялся
на колени,  а потом встал.  Он снова казался целым.  Лицо и ягодицы не
разорваны,  внутренности на месте.  Церберы лениво встали. Один из них
подтолкнул Беккета носом,  и тот пошел дальше  по  дороге,  возобновив
свой бесконечный крик.

Корнуэлл сел,  тряся головой и держась за меч. Из тумана перед ним по-
казалось лицо Джоунза.

- Вы ударили меня кулаком. Честный способ борьбы?

- Держите руки подальше от своей железной палки,- сказал Джоунз.-  Или
я опять вас ударю. Мой друг, ведь я спас вас, вернее, спас вашу драго-
ценную жизнь.





Глава 22.



Корнуэлл постучал, и ведьма открыла дверь.

- Ага,- сказала она Мери,- вот ты и вернулась.  Я всегда знала, что ты
вернешься.  С того дня, как я рассталась с тобой, я знала, что ты при-
дешь обратно ко мне.  Тогда я поставила тебя на дорогу, ведущую в Пог-
раничье,  хлопнула по маленькой попке и велела тебе идти.  Ты пошла не
оглядываясь,  но я знала,  что ты вернешься,  когда подрастешь. В тебе
всегда было что-то странное.  Ты не подходила для мира людей,  и ты не
обманула надежды старой бабки.

- Мне было тогда три года,  может меньше,- сказала Мери,- но вы не моя
бабушка и никогда ей не были. Я никогда не видела вас.

- Ты была слишком мала,  чтобы помнить.  Я бы оставила тебя у себя, но
времена наступили опасные и неустойчивые,  и мне  казалось,  что  тебе
лучше уйти с зачарованной земли. Хотя это и разбило мое сердце, потому
что я тебя любила, моя девочка.

- Это все ложь,- сказала Мери Корнуэллу.- Я ее не помню,  она  не  моя
бабушка.

- Но  это  я поставила тебя на дорогу,  ведущую в Пограничье,- сказала
ведьма.- Я взяла тебя за маленькую ручку и  побрела,  согнувшись,  так
как меня тогда мучил артрит. Ты шла рядом со мной и щебетала.

- Я не могла щебетать,- возразила Мери,- я никогда не была болтуньей.

Дом оказался точно таким,  каким описала его Мери.  Старый, полуразру-
шенный дом на холме, а под холмом ручей, со смехом бегущий по равнине,
с каменным мостом над сверкающей водой. Группа берез росла у одного из
углов дома, а ниже по холму была живая изгородь, которая ничего не ог-
раждала. За ней виднелась груда булыжников, а дальше, у ручья, был бо-
лотистый бассейн.

Остальные члены отряда стояли у каменного моста и ждали, глядя на дом,
где перед открытой дверью стояли Мери и Корнуэлл.

- Ты  всегда  была  извращенным  ребенком,- говорила ведьма,- и всегда
устраивала нехорошие шутки.  Впрочем, это не было свойством твоего ха-
рактера.  Так  ведут себя многие дети.  Ты невыносимо дразнила бедного
людоеда,  бросая камни в его нору,  так что бедняга едва мог спать. Ты
наверно удивишься, узнав, что он вспоминает о тебе лучше, чем ты этого
заслуживаешь. Услышав о том, что ты идешь сюда, он сказал, что надеет-
ся тебя увидеть. Хотя, будучи людоедом с большим чувством собственного
достоинства, он не может сам выйти к тебе. По крайней мере, сразу. Так
что, если ты хочешь увидеться с ним, то тебе придется подождать.

- Я  помню людоеда,- сказала Мери,- и как мы бросали камни в его нору.
Не думаю,  что я когда-либо видела его. Я часто вспоминала о нем и га-
дала,  был ли он на самом деле.  Мне говорили, что он существует, но я
сама его никогда не видела.

- Конечно, людоед есть, и очень милый. Но я совсем забылась. Я так ра-
да увидеть тебя,  дорогая,  что боюсь оказаться невежливой.  Вы стоите
здесь, а мне давно бы следовало пригласить вас к чаю. И я еще ни слова
приветствия не сказала рыцарю,  который сопровождает тебя.  Я не знаю,
кто вы такой,- сказала она Корнуэллу,- но рассказывают чудеса о вас  и
вашей компании. И о тебе тоже,- добавила она, обращаясь к Мери,- я ви-
жу, рог единорога больше не с тобой. Не говори, что потеряла его.

- Нет,  не потеряла,- сказала Мери.- Просто его надоело нести.  Я  его
оставила с теми, кто ждет у моста.

- Ну,  хорошо,- сказала ведьма,- я погляжу на него попозже.  Услышав о
нем, я очень рассчитывала, что увижу его. Ты ведь покажешь мне его?

- Конечно, покажу.

Старая карга захихикала.

- Я никогда не видела рог единорога, и, хотя это кажется странным, са-
мого единорога тоже. Даже в этой земле единорог очень редок. Но идемте
пить чай,  но только втроем, так будет уютней. А тем, у моста, я вышлю
корзину печенья,  моя дорогая. Ты всегда любила это печенье с семечка-
ми.

Она шире открыла дверь и сделала жест рукой,  приглашая  их  войти.  В
прихожей было темно. Мери остановилась.

- Тут  что-то не так.  Я помню другое.  Дом был яркий,  полный смеха и
света.

- Это воображение,- резко сказала ведьма.- У тебя всегда было  сильное
воображение.  Ты выдумывала игры и играла с этим глупым троллем, кото-
рый жил под мостом, и со Скрипичными Пальцами.

Она захихикала, вспоминая.

- Ты могла вовлечь их во что угодно.  Они ненавидели те пироги из гли-
ны,  но делали их для тебя.  Они страшно боялись людоеда,  но когда ты
бросала камни в его нору,  они шли и тоже бросали.  Ты говоришь, что я
ведьма, моя дорогая, с моей горбатой спиной, с моим артритом и с длин-
ным изогнутым носом, но ты сама ведьма, и еще получше меня.

- Потише,- сказал Корнуэлл, берясь за меч.- Миледи не ведьма.

Старая карга протянула свою костлявую руку и легко положила ее ему  на
ладонь.

- Я  ей сказала комплимент,  благородный сэр.  Нельзя больше похвалить
женщину, чем сказать ей, что она ведьма.

Корнуэлл отбросил ее руку.

- Следите за своим языком.

Ведьма улыбнулась,  показав обломки зубов, и повела их по темному, сы-
рому коридору,  в маленькую комнату,  устланную старым ковром. У одной
стены был камин.  Через широкое окно лился солнечный свет, подчеркивая
убогость обстановки. На узкой полке у окна - разбитые тарелки. В цент-
ре комнаты находился резной стол,  покрытый скатертью,  а на ней - се-
ребряный чайный сервиз.

Ведьма указала им на стулья, а сама села перед дымящимся чайником. По-
тянувшись за чайником, она сказала:

- Теперь мы можем поговорить о старых временах,  о том, что изменилось
в мире, и что вы здесь делаете.

- Я  хочу поговорить о своих родителях,- сказала Мери.- Я о них ничего
не знаю.  Мне нужно знать,  кто они, что они здесь делали и что с ними
случилось.

- Это были хорошие люди,- сказала ведьма,- но очень странные, не похо-
жие на других.  Они не смотрели сверху вниз на жителей Диких Земель. В
них не было зла, а было глубокое понимание. Они разговаривали со всеми
встречными.  И вопросы,  которые они задавали - о,  какие они задавали
вопросы!  Я часто задавала себе вопрос: что они тут делают? Они ни чем
не занимались.  Говорили, что у них отпуск. Противно думать, что такие
умные люди могут проводить свой отпуск здесь. И если у них был отпуск,
то очень долгий.  Они были здесь почти год,  ничего не делали,  просто
ходили  вокруг и были добры со всеми встречными.  Я помню день,  когда
они пришли ко мне.  Они шли вдвоем,  дорогая,  а между ними - ты.  Они
держали тебя за руки,  как будто ты нуждалась в помощи,  хотя она тебе
никогда не требовалась.  Подумать только! Люди спокойно идут по дороге
в  Диких Землях и ведут с собой ребенка,  как будто вышли на прогулку.
Помню, как они подошли к этому дому и постучали в дверь. Они спросили,
не смогут ли они пожить тут,  и я,  конечно, сказала, что это можно. Я
так добра, что никому не могу отказать.

- Я думаю,  что вы лжете,- сказала Мери колдунье.- Я не верю,  что это
ваш дом. Мои родители не могли быть вашими гостями.

- Не будем спорить,- сказал Корнуэлл.- Правда или нет,  пойдем дальше.
Что с ними случилось?

- Они ушли к Сожженной равнине.  Я не знаю,  зачем они туда пошли. Ко-
нечно,  они  были приятными людьми,  но мне ничего об этом не сказали.
Они оставили со мной этого ребенка, а сами ушли к Сожженной равнине. С
тех пор никто о них не слышал.

- И тогда вы отвели Мери в Пограничье?

- Ходили разные толки. Я боялась оставлять ее здесь.

- Какие толки?

- Не помню.

- Видите,- сказала Мери,- она лжет.

- Конечно, лжет,- сказал Корнуэлл,- но мы не знаем, насколько.

- Как  печально,- сказала ведьма,- что они сидят за моим столом,  пьют
мой чай и не верят моим словам.

Она закрыла лицо руками.

- Они оставили после себя какие-либо бумаги?  - спросила Мери.- Письма
или еще что-нибудь?

- Как странно, что ты спросила об этом,- сказала ведьма.- Об этом меня
спрашивал другой человек.  Его зовут Джоунз.  Я сказала, что ничего не
знаю.  Я  не  подглядывала за ними.  Я ему сказала,  что,  может быть,
что-нибудь осталось на втором этаже.  Я стара и не могу подниматься по
ступенькам.  О, я знаю, вы думаете, что ведьма может взять метлу и ле-
теть куда угодно.  Но вы, люди, не понимаете, есть определенные прави-
ла.

- Джоунз поднимался наверх?

- Конечно.  Он сказал,  что ничего не нашел. Но глаза у него бегали. Я
помню, как спросила его.

Дверь дома распахнулась,  и что-то влетело в прихожую. Ворвавшись в их
комнату, Джиб с трудом затормозил.

- Марк,- сказала он.- Снова неприятности. Опять появился Беккет.

Корнуэлл вскочил.

- Беккет? Вот как? А церберы?

- Он бежал от них.

- Невозможно,- сказал Корнуэлл.- Как от них убежать? Где он?

- Он у моста. Прибежал к нам голый, но Бромли принес ему полотенце.

Дверь снова хлопнула. Тяжело вбежал Снивли.

- Это ловушка! - закричал он.- Мы не можем его оставить здесь. Церберы
позволили ему убежать специально.  Теперь они скажут,  что мы ему пре-
доставили убежище, и набросятся на нас.

- А,  эти маленькие жалкие песики,- сказала ведьма.- Где моя метла? Ни
один цербер не подойдет ко мне. Дам им разок как следует.

- Мы не можем его вернуть им,- сказал Корнуэлл.- После  того,  что  мы
вчера видели,  он имеет право просить у нас защиты. В конце концов, он
христианин, хотя и весьма плохой.

Корнуэлл быстро вышел наружу, а за ним последовали остальные.

Снаружи по склону холма к дому поднималась пестрая процессия. Посреди,
обвязанный по талии полотенцем,  шел Беккет,  а за ним, обернув тетиву
лука вокруг его шеи,  шел Хол. Еще дальше, во главе толпы троллей, до-
мовых, гномов и фей, шел Оливер.

Хол указал пальцем через плечо.

- Мы не одни,- сказал он Корнуэллу, не отводя взгляда от Беккета.

Корнуэлл посмотрел в указанном направлении. На вершине соседнего холма
за ручьем сидела стая церберов,  ничего не делая.  Они кротко сидели и
ждали, что произойдет.

С этого же холма,  направляясь к мосту, спускался весьма неуклюжий ги-
гант,  примерно двадцати футов ростом,  но с очень маленькой  головой.
Корнуэлл понял, что его голова не больше человеческой, а может, даже и
меньше.  Огромное тело гиганта не было мускулистым,  это было  мягкое,
дряблое  тело  безо всякой силы.  Двигался он медленно,  и его большие
ступни гулко ударялись о землю. Длинные вялые руки свисали, но не рас-
качивались,  как  у человека при ходьбе,  а просто свисали и дергались
при каждом шаге.

Корнуэлл пошел ему навстречу.

- Оставайтесь с Беккетом,- сказал он Холу.- Я с ним справлюсь.

Гигант остановился у моста. Он широко расставил ноги, и голос его заг-
ремел так гулко, что все могли его услышать.

- Я посланник церберов,- ревел он,- и я говорю с теми, у кого нет пра-
ва находиться здесь.  Я принес вам последнее предупреждение. Поворачи-
вайте назад, возвращайтесь туда, откуда пришли. Но сначала выдайте то-
го, который бежал.

Он замолчал и стал ждать ответа.

Корнуэлл услышал сзади шум и поспешил обернуться.  Беккет вырвался  от
Хола и бежал к груде булыжников.  Лук по-прежнему висел у него на шее.
Хол гнался за ним.  Неожиданно Беккет куда-то  провалился.  Он  исчез,
как-будто земля поглотила его.

Ведьма, ковылявшая сзади, испустила громкий крик.

- Вот сейчас начнется!  - закричала она.- Он провалился прямо в нору к
людоеду.

- Отвечайте! - взревел гигант.- Дайте же ответ!

Корнуэлл повернулся к нему лицом.

- Мы простые пилигримы,- сказал он.- И не хотим ни с кем ссориться. Мы
лишь ищем древних.

Вестник загоготал.

- Древние,  если вы их найдете,  разрежут вас на куски,- ревел он.- Вы
сошли с ума,  если их ищите. Никто не пройдет через Сожженную равнину,
это запретное место,  дальше вы не пойдете. Отдавайте пленника и пово-
рачивайте назад. Если вы это сделаете, то мы вас не тронем и вы благо-
получно доберетесь до Пограничья. Даем вам обещание.

- Мы не повернем,- ответил Корнуэлл.- Не для того мы прошли так мног