элл осмотрел горизонт.

- Я ничего не вижу.

- Я видела лишь мгновение,  и не само что-то, а движение. И все. Я ви-
дела что-то движущееся.

- За нами наблюдают,- сказал Снивли,  когда вместе с Оливером подъехал
к голове колонны.- И этого следовало ожидать. теперь не будет ни одно-
го мгновения,  когда за нами не будут наблюдать. Они будут знать о нас
все.

- Кто это - они? - спросил Корнуэлл.

Снивли пожал плечами.

- Откуда мне знать?  Нас множество живет в Диких Землях: гоблины, гно-
мы,  баньши,  и может даже домовые и феи. И еще другие. Множество дру-
гих, более или менее опасных.

- Мы их не заденем,- сказал Корнуэлл.- Мы не поднимем на них оружие.

- Но, однако, мы вторглись на эти земли.

- Даже вы? - спросила Мери.

- Даже мы,- подтвердил Снивли,- даже Оливер и я.  Мы тоже чужаки,  из-
менники,  дезертиры,  потому что наши предки покинули родину  и  стали
жить в пограничье, рядом со своими врагами.

- Посмотрим,- сказал Корнуэлл.

Лошади, двигаясь по тропе,  наконец доставили путешественников на вер-
шину холма. Но впереди раскинулось не плато, как можно было ожидать, а
цепь других хребтов,  каждый последующий выше предыдущего. Они уходили
к горизонту, как правильные застывшие волны.

Тропа опускалась вниз по голому склону, поросшему выгоревшей травой. У
подножия холма густой лес закрывал промежуток между хребтами.  Не было
видно ни одного живого существа,  даже птицы.  Странное чувство одино-
чества  охватило путников.  Но в то же время Корнуэлл спиной ощущал на
себе чей-то взгляд.

Медленно и неохотно шли лошади по тропе, которая огибала огромный дуб,
одиноко возвышавшийся в траве. Это было хотя и толстое, но высокое де-
рево,  с огромным стволом и огромными,  далеко раскинувшимися ветками.
Самые низкие ветки находились не более чем в двадцати футах от земли.

Корнуэлл увидел что-то, глубоко вонзившееся в ствол. Предмет этот при-
мерно на два фута выступал из ствола. Он был несколько футов в диамет-
ре, изогнутый, цвета слоновой кости.

Сзади Снивли затаил дыхание.

- Что это? - спросила Мери.

- Рог единорога,- ответил Снивли.- Таких осталось мало, и я никогда не
слышал, чтобы единороги оставляли свои рога в дереве.

- Это знак,- торжественно сказал Оливер.

Корнуэлл подъехал поближе и схватил рог.  Он потянул его,  но  тот  не
поддался.  Корнуэлл потянул снова, но с тем же результатом. Похоже бы-
ло, что с тем же успехом он мог бы попытаться вытащить и ветвь дерева.

- Надо срубить его,- сказал он.

- Позвольте мне попробовать,- предложила Мери.

Она взялась за рог и легко, от первого же рывка, он вышел.

Длиной он оказался в три фута,  с заостренным концом, совершенно целый
и невредимый.

Все с благоговением смотрели на него.

- Я  никогда ничего такого не видела,- сказала Мери.- В старых сказках
пограничья говорится, конечно, о таких вещах, но.

- Это хороший знак,- сказал Снивли,- и это хорошее начало.





Глава 18.



Перед наступлением темноты они остановились в начале ущелья, разделяв-
шего  холмы.  У  подножия  холма  бил небольшой ключ,  дававший начало
ручью,  бежавшему по ущелью.  Джиб нарубил для костра сучьев с упавшей
сосны. Погода продолжала оставаться прекрасной. Травы для лошадей было
достаточно,  а густой лес, окружавший выбранную ими поляну, защищал от
ветра.

Хол сказал:

- Они вокруг нас. Следят.

- Откуда вы знаете? - спросила Мери.

- Я знаю.  И Енот тоже знает. Посмотрите на него. Кажется, что его ни-
чего не тревожит, но на самом деле он их и слышит, и чувствует.

- Не нужно обращать на них внимания,- сказал Снивли.- Ведите себя так,
как будто ничего нет.  К ним нужно привыкнуть. Они следят все время за
нами. Но бояться нечего. Это всего лишь эльфы, тролли, домовые. Ничего
опасного, ничего злобного.

Корнуэлл пошевелил угли в костре и поставил на них кастрюлю с кашей.

- А что будет, когда появится кто-то большой и злобный? - спросил он.

Снивли пожал плечами. Он сидел напротив Корнуэлла.

- Не знаю.  Но кое-что сейчас в нашу пользу. Во-первых, рог единорога,
который вытащила из дуба Мери.  Это мощное средство,  и рассказ о том,
что  он находится у нас,  уже распространился в окрестностях.  А через
день-два все Дикие Земли будут знать о нем. Во-вторых, это ваш волшеб-
ный меч.

- Я рад, что вы упомянули об этом,- заметил Корнуэлл.- Я все собираюсь
спросить вас,  почему вы дали его Джибу?  Конечно,  он рассказал мне о
ваших намерениях. Но тут вы ошиблись, мастер гном. Следовало бы снача-
ла проверить мои способности.  Если бы вы их знали, то вряд ли сделали
бы мне такой подарок. Ведь хоть весь мир обыщи, не найдешь худшего во-
ина,  чем я. Конечно у меня, как и у большинства мужчин, был меч. Ста-
рый, тупой меч, семейное наследие, но очень никчемный даже в сентимен-
тальном плане. В течение многих лет я не обнажал его.

- Однако,- улыбаясь,  заметил Снивли,- мне говорили,  что вы прекрасно
проявили себя во время битвы в конюшне.

Корнуэлл с возмущением фыркнул.

- Лошадь лягнула меня в живот,  и на том все кончилось. Джиб с его то-
пором и Хол с луком - вот кто истинные герои схватки.

- Но мне говорили, что вы убили вашего противника.

- Случайность.  Могу уверить вас, что это была случайность. Этот дурак
сам налетел на лезвие.

- Неважно, как это получилось. Важно, что вы справились.

- Справился, но с трудом и без всякой славы.

- Мне иногда кажется,- сказал Снивли,- что большая часть славы великих
деяний связана с оглядом назад.  Простое убийство  со  временем  может
превратиться в рыцарский поступок.

К костру подошел Енот и положил голову на колени Корнуэлла. Он прижал-
ся и усы его зашевелились.

- Подожди немного,- сказал ему Корнуэлл.- Будет и тебе доля.

- Я часто думаю,- сказал Снивли,- а много ли он понимает. Умное живот-
ное. Хол все время с ним разговаривает и клянется, что тот отвечает.

- Не сомневаюсь, что так оно и есть,- сказал Корнуэлл.

- Они связаны друг с другом как братья,- сказал Снивли.- Однажды ночью
собаки погнались за Енотом, который тогда еще был щенком. Хол спас его
и взял к себе. С тех пор они все время вместе. И теперь ни одна собака
не захочет с ним связываться.

Мери сказала:

- Собаки, должно быть, теперь хорошо его знают. Хол говорит, что Само-
гонщик почти каждую ночь охотится на енотов.  Но его собаки никогда не
тронут Енота.  Даже если во время охоты натыкаются на его след,  то  в
азарте идут некоторое время по его следу, но затем сворачивают.

- О,  эти  собаки  достаточно умны,- сказал Джиб.- Умнее их только сам
старина Енот.

- Они по-прежнему здесь,- сказал Джиб.- Видно их движение в темноте.

- Они с нами с того самого времени, как мы перешли реку,- сказал Снив-
ли.- Мы их, конечно, не видим. Но они все время следят за нами.

Кто-то потянул Мери за рукав.  Повернув голову,  она увидела маленькое
существо со сморщенным лицом.

- Один из них здесь,- сказала она.- Он вышел на открытое место. Не де-
лайте резких движений, чтобы не испугать его.

Маленькое существо сказало:

- Я Бромли, тролль. Ты меня помнишь?

- Не уверена,- сказала она с сомнением.- Ты один из тех, с кем я игра-
ла?

- Ты была маленькой девочкой,- сказал Бромли,- не больше нас.  Там был
домовой Скрипичные Пальцы, а иногда Соломенная фея или эльф. Ты никог-
да не считала нас другими,  чем сама.  Ты была слишком мала, чтобы ду-
мать иначе.  Мы делали пироги из грязи в ручье,  и хотя я и Скрипичные
Пальцы считали пироги из грязи пустым занятием,  нам было весело с то-
бой. Если ты хотела стряпать пироги, мы шли и стряпали их.

- Теперь  я  вспомнила,- сказала Мери.- Ты жил под мостом,  и я всегда
считала это очень странным местом жительства.

- Теперь ты уже знаешь,- с некоторым высокомерием сказал Бромли,-  что
настоящие  тролли  всегда живут под мостами.  Никакое другое место для
них не пригодно.

- Да, конечно, я знаю об этом.

- Мы часто ходили дразнить людоеда-великана: бросали камни, комья гря-
зи,  обломки дерева и другие предметы в его берлогу, а потом побыстрее
убегали,  чтобы он нас не поймал.  Сейчас я думаю,  что людоед вряд ли
нас замечал. Мы были робкими и боялись даже тени.

Корнуэлл хотел заговорить, но Мери покачала головой.

- Зачем остальные следят за нами? - спросила она.- Почему они не пока-
зываются? Мы посидели бы вокруг костра и поговорили, могли бы даже по-
танцевать.  У нас есть еда.  Можно сварить больше каши, так что хватит
на всех.

- Они не придут,- сказал Бромли,- даже за кашей. Они были против моего
прихода к вам,  хотели задержать меня,  но я пришел. Я знаю тебя очень
давно. Ты была в пограничье.

- Меня увели туда.

- Я искал тебя и не мог понять,  почему ты ушла. Если не считать пиро-
гов  из грязи - это скучное и противное занятие - мы отлично проводили
время.

- А где сейчас Скрипичные Пальцы?

- Не знаю,  он ушел. Домовые все бродяги. Всегда бродят. А мы, тролли,
остаемся на месте: находим мост, селимся под ним и живем.

Неожиданно послышалось гудение. Позже, вспоминая, все согласились, что
оно не было таким уж неожиданным. Оно раздавалось некоторое время, по-
ка тролль разговаривал с Мери, звучало, как писк насекомого, но теперь
оно стало громче, перешло в вой, висящий в воздухе: дикая, ужасная му-
зыка, частично похожая на бормотание сумасшедшего.

Мери, испуганная, вскочила. Корнуэлл тоже и его быстрое движение пере-
вернуло кастрюлю с кашей. Лошади в ужасе заржали.

Снивли попытался крикнуть, но издал какой-то писк.

- Темный Трубач?  - пропищал он,  и потом повторил еще несколько раз.-
Темный Трубач, Темный Трубач.

Что-то круглое покатилось по склону к лагерю. Оно катилось подпрыгивая
и издавая глухой звук, когда касалось земли. Подкатившись к освещенно-
му кругу,  оно остановилось и осталось лежать,  оскалив рот, как в ус-
мешке.

Это была отрубленная человеческая голова.





Глава 19.



На следующий день,  в полдень, они нашли место, где была отрублена го-
лова. Сама голова осталась погребенной после торопливой молитвы у под-
ножия большого гранитного камня у прежнего лагеря.  Над ней  поставили
грубый крест.

Оливер возражал против установки креста.

- Они не трогают нас,- говорил он.- Зачем же оскорблять их?  Ваши глу-
пые скрещенные палки для них - проклятье!

Но Корнуэлл не уступил.

- А как насчет швыряния в нас человеческими головами?  -  сказал  он.-
Это значит, нас не трогают? Крест - это не оскорбление. Голова принад-
лежит человеку и,  по всей вероятности, христианину. Мы просто обязаны
прочитать  над  ней последнюю молитву и поставить крест.  И мы сделаем
это.

- Вы думаете, что это один из людей Беккета? - спросил Джиб.

- Возможно,- ответил Корнуэлл.- От самой гостиницы у нас нет  сведений
о Беккете.  Мы не знаем, пересек ли он границу. Но если здесь есть лю-
ди,  то это вполне могут быть люди Беккета. Этот вполне мог отстать от
остальных, заблудиться и встретиться с кем-то, кто не любит людей.

- Вы  упрощаете,-  заметил Снивли,- в Диких Землях нет никого,  кто бы
любил людей.

- Но если не считать этой головы, против нас не было предпринято ниче-
го,- заметил Корнуэлл.

- Дайте им время,- заметил Снивли.

- Вы  также должны принять во внимание,- сказал Оливер,- что среди нас
вы единственный человек.  Возможно,  и нас они не очень любят,  но все
же.

- А Мери?

- Мери  жила здесь ребенком.  К тому же,  у нее рог,  который какой-то
пустоголовый единорог оставил в дереве.

- Мы же не армия вторжения,- сказал Джиб.- Мы иммигранты, если хотите.
Им нет причин бояться нас.

- Но нам нужно считаться не с их страхами,- сказал Снивли,- а скорее с
их ненавистью к нам. Эта ненависть, существующая уже не одно столетие,
глубоко вошла в них.

Корнуэлл спал мало.  Как только он засыпал, его преследовал кошмар. Он
снова видел голову,  а,  вернее,  дикую, искаженную карикатуру на нее,
вселяющую ужас.

Он просыпался в холодном поту.  Подавив страх,  вызванный кошмаром, он
снова вспоминал голову,  но не во сне, а наяву, как она лежала у кост-
ра.  Искры поджигали ей волосы и бороду,  глаза были открыты и,  каза-
лось,  смотрели на них. Они были похожи скорее на камни, чем на глаза.
Рот и лицо были искажены,  как будто кто-то взял голову в сильные руки
и сжал.  Оскаленные зубы сверкали, отражая пламя костра, а из угла рта
тянулась нить высохшей слюны.

Наконец, к  утру он погрузился в сон,  настолько истощенный,  что даже
видение головы не могло разбудить его. Когда он проснулся, завтрак уже
был готов.  Корнуэлл поел,  стараясь,  правда,  не совсем успешно,  не
смотреть в ту сторону,  где стоял крест. Разговаривали мало, торопливо
оседлали лошадей и тронулись в путь.

Они двигались по тропе, которая не расширялась и не превращалась в до-
рогу.  Местность становилась все более дикой и неровной,  пересеченной
глубокими ущельями. Тропа то опускалась вниз, то поднималась на верши-
ны,  чтобы снова углубиться в ущелье. Страшновато было даже разговари-
вать, так как, казалось, звуки могли разбудить кого-нибудь, притаивше-
гося в тишине. Не было ни жилища, ни следа чего-либо живого.

По общему согласию,  без обсуждений, путники решили днем не останавли-
ваться.

Вскоре после полудня Хол догнал Корнуэлла, ехавшего впереди.

- Взгляните туда,- сказал он.

Он указал на узкую полоску неба, видимую между кронами больших деревь-
ев, росших по обе стороны тропы.

Корнуэлл посмотрел.

- Я ничего не вижу. Только одну или две точки. Это, наверно, птицы.

- Я давно слежу за ними,- сказал Хол.- Их становиться все больше.  Это
канюки. Там что-то мертвое.

- Корова, вероятно.

- Здесь нет ферм, и, следовательно, нет коров.

- Тогда олень или лось.

- Не просто олень или лось. Канюков много, значит, много и падали.

Корнуэлл натянул поводья.

- К чему вы клоните?

- Голова,-  сказал  Хол,-  она  ведь откуда-то взялась.  Тропа впереди
опускается в очередное ущелье.  Там прекрасное место для засады.  Если
нас захватят здесь, ни одному не уйти.

- Но мы уверены,  что Беккет здесь не проходил. Ведь он не показывался
у Башни, и мы ни разу не встретили никаких следов его отряда: ни отпе-
чатков копыт лошадей, ни остатков костра, ни человеческих следов. Если
бы здесь была засада.

- Не знаю,- сказал Хол.- Но там канюки, и их много.

Подъехали Оливер и Снивли.

- Что происходит? - спросил Оливер.- Что-нибудь случилось?

- Канюки,- сказал Хол.

- Я не вижу никаких канюков.

- Точки в небе.

- Неважно,- сказал Корнуэлл.- Они здесь - ну и что?  Там просто что-то
мертвое.  Прошлым вечером, перед тем, как кто-то швырнул в нас голову,
слышалось гудение.

- Темный Трубач,- сказал Снивли,- я же говорил.

- Теперь я вспомнил. Но с тех пор так много всего произошло. Кто такой
Темный Трубач?

- Никто  не знает этого,- ответил Снивли.- Никто никогда его не видел.
Его слышат не часто,  иногда он молчит годами.  Он - предвестник бедс-
твий, и играет всегда перед тем, как происходит что-то ужасное.

- Не говорите загадками.  Что именно?  Голова - это и есть ужасное?  -
спросил Хол.

- Не голова,- возразил Снивли.- Что-то гораздо худшее.

- Ужасное для кого? - спросил Корнуэлл.

- Не знаю,- ответил Снивли.- И никто не знает.

- Что-то в этом гудении мне знакомо,- сказал Оливер.- Я думаю об  этом
все время и не могу вспомнить. Это так ужасно, что я испугался. Но се-
годня я вспомнил, частично, одну или две фразы. Это часть древней пес-
ни.  Я  отыскал ее ноты в одном древнем свитке в Вайлусинге.  Там была
эта фраза.  В свитке говорилось, что она дошла до нас от очень далеких
столетий.  Возможно, это самая древняя песня на Земле. Не знаю, откуда
человек, написавший этот древний свиток, мог знать.

Корнуэлл хмыкнул и двинул лошадь вперед.  Хол последовал за ним. Тропа
неожиданно пошла вниз, как бы уходя под землю, и по обе стороны от нее
появились крутые стены.  По склонам текли ручейки,  кое-где  за  камни
цеплялись мхи,  из трещин росли кедры,  настолько изогнутые, что каза-
лось,  они вот-вот упадут.  Отрезанное от солнца, ущелье, по мере того
как они в него углублялись, становилось все темнее.

Меж стен ущелья подул ветер и принес запах. И от этого запаха, тошнот-
ворного и сладковатого, у путников пересохло горло.

- Я был прав,- сказал Хол.- Там внизу смерть.

Перед ними был поворот.  А за поворотом ущелье кончалось. Впереди рас-
полагался амфитеатр - кольцо, окруженное крутыми утесами. Взрыв крыль-
ев - и стая больших птиц оторвалась от пиршества и  взмыла  в  воздух.
Несколько отвратительных птиц, слишком объевшихся для того чтобы взле-
теть, неуклюже отпрыгнули в сторону.

Запах стал резким, как удар кулака в лицо.

- Боже! - воскликнул Корнуэлл.

Он боролся с тошнотой,  вызванной видом того, что лежало на каменистом
берегу ручья, протекавшего посреди амфитеатра.

Из общей  массы  мяса  и  костей выступали отдельные детали - лошади с
застывшими ногами, люди. Среди травы скалились черепа, торчали грудные
клетки, мягкие животы, как наиболее доступные для еды, были разорваны,
виднелись ягодицы.  На ветках колючих кустарников  развевались  клочья
одежды.  Копье с острием,  вонзившееся в землю,  торчало наклонившись,
как пьяный восклицательный знак. Тусклое солнце отражалось во всех ме-
чах и щитах.

Среди растерзанных лошадиных и человеческих тел лежали и другие,  пок-
рытые черной шерстью, скалившие огромные клыки, с короткими хвостами с
кисточками,  с большими тяжелыми плечами, тонкой талией, огромными ла-
пами, вооруженными изогнутыми когтями.

- Вот где проходил Беккет,- сказал Джиб.

На противоположном конце амфитеатра виднелась уже не тропа,  а дорога,
которая вела в новое ущелье.

Корнуэлл приподнялся  на стременах и оглянулся.  Все сидели на лошадях
неподвижно, с восковыми от ужаса лицами.

- Мы ничего не сможем тут сделать,- сказал Джиб.- Уедем  лучше  отсюда
поскорее.

- Христианское слово,- сказал Корнуэлл,- чтобы дать им мир и.

- Нет  слов,  которые помогли бы,- ответил Джиб хрипло.- И нет для них
мира.

Корнуэлл кивнул, соглашаясь, и пустил лошадь рысью в направлении доро-
ги.  По обе стороны от них били крыльями птицы, которым помешали пиро-
вать. Промелькнул хвост вспугнутой ими лисицы.

Выбравшись на дорогу,  они оставили бойню за собой.  На дороге тел уже
не  было.  А позади них черные птицы начали возвращаться к прерванному
пиршеству.





Глава 20.



Человек находился на вершине хребта, находившегося за амфитеатром, где
они наткнулись на последствия битвы.  Было совершенно очевидно, что он
ждал их. Он удобно сидел у подножия большого дуба, упираясь в ствол, и
с интересом смотрел, как они приближаются к нему по дороге.

Рядом с деревом стояло странное сооружение, раскрашенное красной и бе-
лой красками, оно стояло на двух колесах, как будто с трудом удержива-
лось  на них в равновесии.  Эти колеса были какие-то необычные - не из
дерева, а из железа, черного цвета, и обод их был не плоский, каким он
должен  быть,  а какой-то закругленный.  Спиц в колесе было не слишком
много, и были они не из дерева, а из тонких полосок металла. Любой че-
ловек  в здравом уме сразу же понял,  что такие тонкие спицы ни на что
не годятся.

Когда они приблизились,  человек встал и  отряхнул  с  брюк  листья  и
грязь. Брюки на нем были белыми, плотно облегающими. Кроме них, на нем
была красная рубашка,  а поверх нее была одета белая куртка. Ботинки у
него были очень аккуратного изготовления.

- Значит,  вы  пришли,- сказал человек.- Я был уверен,  что вы сумеете
это сделать.

Корнуэлл кивнул, указывая назад.

- Вы имеете в виду вот это?

- Точно,- сказал человек.- Вся страна в возбуждении. Это случилось два
дня назад. Вы могли попасть головой в петлю.

- Мы  ничего не знали,- сказал Корнуэлл.- Мы идем от Башни,  а те люди
внизу шли другой дорогой.

- Что ж, вы прошли благополучно, а это главное. Я вас ждал.

- Вы знали, что мы идем?

- Я слышал о вас вчера.