ют  женщин  исключительно  как...  ты
понимаешь.
   - Понимаю, - вякнул Егор.
   Теперь с ней будет труднее, отметил он. А ведь он тоже не  против,  чтобы
тары-бары и все такое. Не против обычной истории.  За  этим,  собственно,  и
звал. А зачем еще?
   - Покушай, ты совсем не ешь,  -  сказала  Маришка.  -  Я  уже  три  штуки
слопала, а ты ни одного.Ставишь меня в неудобное положение.
   Егор хлебнул чаю. Сладкое он любил, но сегодня что-то не тянуло.
   - Тебя как маленького кормить? - спросила  она.  Маришка  придвинулась  и
положила ему руку на плечо. Потом взяла с блюда  пирожное  и,  рассмеявшись,
покачала головой. Ее лицо оказалось совсем близко.
   Егор удивился, когда это они успели настолько сойтись, чтобы так касаться
коленками и вот так смотреть друг другу в глаза.
   - Понемножку: я - ты, я - ты.
   Она поднесла пирожное к его губам -  тем  краем,  откуда  откусила  сама.
Чтобы не портить игру, надо было есть. Егор раскрыл рот,  однако  от  мысли,
что бисквит придется глотать, его замутило.
   Он мягко отобрал у Маришки пирожное и прижал ее к спинке дивана. Это  был
первый случай, когда Холуй понял его  без  слов.  Диван  разложился,  и  они
откинулись на узкое, кривоватое ложе.
   Язык у Маришки оказался сладкий. И зубы тоже.
   - Какой ты быстрый, - с притворным укором сказала она. - Всего  два  года
знакомы, и уже целоваться.  Пройдет  еще  лет  пять,  и  ты,  чего  доброго,
расстегнешь мне вот это.
   Она перекатилась на живот и показала ?молнию?  на.  маленьких  шортах.  С
застежкой Егор справился не сразу, однако это заняло не  пять  лет.  Гораздо
меньше.
   А язык у Маришки был все-таки сладкий. И вся она была-сладкая...
   Проснулся Егор  около  четырех.  Диван  был  тесным,  поэтому  они  спали
обнявшись. А может, и не поэтому. Маришка дышала ровно и спокойно,  и  в  ее
дыхании слышался аромат бисквитов.
   Егор осторожно выбрался из-под ее руки  и,  дойдя  до  туалета,  обхватил
унитаз. Это длилось недолго - не так долго, как если бы он ел пирожные сам.
   В следующий раз угощу ее рыбой, подумал Егор, отплевываясь.

Август. 3

   "Егор! Я совсем забыла, мне сегодня надо пораньше. Жаль, что не  посмотрю
твои переговоры с фирмой. Вечером расскажешь.
   У дверей стоит Сосед. Не обижай его.
   Мне все понравилось?.
   Письмо было написано не в сети, а на клочке бумаги, приколотом  брошью  к
диванной подушке. Егор повертел в пальцах золотую птичку с рубиновым  глазом
и бережно положил ее на стол. Затем встал, наугад сделал  несколько  условно
спортивных упражнений и, напевая, отправился умываться. Взглянув в  зеркало,
он подумал, что жизнь все-таки хороша.
   До десяти был еще целый час - он вполне успел бы перекусить,  но  ему  не
давала покоя коробка с КИБом. Сбоку на ней был изображен  человек  с  шестью
руками, ниже стояло черное и броское: ?Мажордом. Версия 245?.
   Борясь с желанием достать блок, Егор внимательно  рассмотрел  картинку  -
многорукий  мужчина  был  далеко  не  молод,  а  кожу  фотомодели   покрывал
удивительно плотный загар, что, конечно,  не  могло  не  отразиться  на  его
здоровье.
   Шесть рук - это оригинально. Дескать, работящий. Но  почему  старик?  Это
такой рекламный ход, решил Егор. Голую бабу любой дурак наклеит, а старика -
нет. Молодцы, зацепили.
   Егор  извлек  из  упаковки  нечто   в   защитной   оболочке.   Расковыряв
пенопластовую скорлупу, он добрался до матовой поверхности.
   С виду двести сорок пятый квазиинтеллект-блок ничем не отличался, скажем,
от двести сорокового  или  от  того  старья,  что  было  установлено  в  его
квартире.  Все  КИ-блоки  выпускались  полностью  совместимыми,   отсюда   и
одинаковая форма,  но  в  этом,  умном  и  быстром,  чувствовалось  какое-то
внутреннее содержание, какая-то иная энергия - не та, что исходила от Холуя.
   На замену КИБа Егор потратил не более минуты:
   Сдвинул в сторону маленький коврик, откинул на  полу  квадратный  люк  и,
вытащив Холуя, встав ил на его место новый мажордом. Маришка права  -  зачем
сопротивляться тому, о чем мечтал? Все равно она его не продаст,  разве  что
какому-нибудь старьевщику. Бэушный аппарат никому не нужен.
   Называя КИБ бэушным, Егор кривил душой - он, конечно, заметил,  что  блок
новый. Просто Маришка сделала ему дорогой подарок. Спасибо тебе, Маришка.
   - Ну что, Холуй? - глумливо произнес Егор, обращаясь к пыльному  корпусу.
- Попил ты моей кровушки, хватит уже.  Небось  не  верил,  что  расстанемся?
Так-то, рухлядь вонючая. Молчишь?
   Холуй молчал.
   - Вот и молчи.
   Егор отнес его к утилизатору, но, постояв перед пустой  пастью  приемного
лотка, засомневался. Неизвестно, как у них с Маришкой сложится в дальнейшем,
а не имея работы, мажордом не купишь. Разве что Холуя номер два.
   Вернувшись в комнату, он поискал глазами и не придумал ничего лучше,  как
сунуть блок в стенной шкаф. Там как раз  завалялась  пустая  коробка  из-под
обуви - Холуй вошел в нее идеально.
   - Вот твое место, - объявил Егор. - Здесь у тебя и  программа  ?ночь?,  и
программа ?день?, и все на свете. Командуй.
   Ему не терпелось опробовать новый КИБ и, подсмотрев  в  письме  его  имя,
Егор позвал:
   - Сосед!
   - Слушаю, хозяин.
   - ?Хозяин? не надо. Будешь звать меня Егором.
   - Договорились, Егор, - ответил мажордом.
   Голос был выразительным, хорошо интонированную - с  таким  можно  забыть,
что он не человек, а железка. Егор представил, как Маришка вечерами  болтает
с электронной тезкой. А ведь раньше она разговаривала с этим.
   - Сосед!
   - Слушаю, Егор.
   - Это у тебя вторая инсталляция?
   - Да, вторая.
   Значит, все-таки использованный. На душе у Егора полегчало.
   - Вот так, браток, и ты уже устарел, - сказал он. -  И  тебя  на  кого-то
променяли.
   - Променяли, согласен. Но я не устарел. Двести сорок пятая модель  -  это
вершина...
   - Ясно, ясно. Я ведь тоже вершина. Эволюции. Мы с тобой оба - вершины.
   - Я не то имел в виду, - возразил Сосед. -  В  КИБе  двести  сорок  пятом
технический ресурс  полностью  исчерпан.  Для  создания  более  совершенного
квазиинтеллекта  нужен  новый  прорыв  в  фундаментальной  физике.   А   это
невозможно.
   - Неужели? Разве процесс познания не бесконечен?
   - Распространенное заблуждение, построенное  на  элементарной  логической
ошибке. Процесс познания закончен. Если кто-то чего-то не знает, так  только
потому, что не получил должного образования. За последние сто лет учеными не
сделано ни одного открытия. И уже не будет сделано.
   - Угум... А внепространственный перенос? Если он изобретен, то почему  мы
им не пользуемся?
   - Потому что он не изобретен, - после короткой паузы ответил Сосед.
   - Сам себе противоречишь.
   - Нисколько. Внепространственный перенос невозможен.
   - Во, загнул! Как же сюда все доставили - и людей, и машины?  Пешком,  на
звездолетах?!
   - Звездолеты - тоже нонсенс. Путем несложных вычислений можно установить,
что при таком расстоянии необходимое количество топлива превысит общую массу
космического корабля.
   - По-моему, ты перегрелся. Говорил про логические ошибки, а сам что? Если
нет ни кораблей, ни переноса, то как мы попали на Близнец? Съел, да?  А  вот
еще: ты, наверно, не в курсе, но  камера  внепространственного  переноса  на
Близнеце  имеется.  То,  что  она  не  работает,  это   печально.   Но   она
су-ще-ству-ет! - победоносно закончил Егор. - Все, отбой, мне некогда.
   Рассуждения нового мажордома его немного  обескуражили,  но  в  общем  он
остался доволен. Холуй сказал бы, что информация недоступна или что-нибудь в
этом роде. Холуй годен исключительно для  выдвигания-задвигания  журнального
столика. А с Соседом, оказывается, можно  побеседовать.  Егор  на  некоторое
время даже забыл, что спорил с  набором  радиодеталей.  Теперь  он  понимал,
почему Маришка так относится к своей... Маришке. Двести сорок  пятые  -  они
почти живые.
   Егор заказал банку сардин и чинно, не  торопясь,  поел.  Вчерашний  накат
зверского голода не повторился. Ему по-прежнему хотелось рыбы и только рыбы,
но за рамки нормы это желание как будто не выходило.
   Проглотив последний кусок, Егор потянулся,  хрустнул  лопатками  и  кинул
посуду в  мусорку.  Сегодня  ему  нравилось  все:  воспоминания  о  Маришке,
толковый Сосед, умеренный аппетит, а особенно то, что  ему  не  надо  никуда
бежать, не надо завтракать в кафе на шестьдесят втором и вообще - ничего  не
надо.
   В таком настроении  он  и  вошел  в  комнату,  когда  сзади,  со  стороны
монитора, раздался чей-то голос:
   - А вы не очень пунктуальны, Егор Соловьев.
   На стене висело огромное, крупным планом, лицо.
   - Десять часов, семь минут, - сказал незнакомец. - Еще три минуты, и я бы
отключился.
   - А кто вас включил? Кто вам разрешил вламываться в чужое...
   - Я дал задание вашему мажордому, - прервал его абонент. - Тем более  что
вас предупреждали.
   - Двести сорок пятый тоже вам подчиняется?
   - Как видите, - с нарочитым равнодушием отозвался мужчина. -  Перейдем  к
делу. Мое имя  Сергей,  фамилию  пока  опустим,  и  отчество  тоже,  хотя  в
дальнейшем я потребую  от  вас  обращения  по  всей  форме.  Я  сам  человек
дисциплинированный и к субординации отношусь положительно.
   Егор отошел к  дивану  и,  поигрывая  пультом,  сел.  Дисциплинированного
Сергея с опущенной фамилией он не отключил  единственно  из  вежливости.  Он
решил, что притушит  поборника  субординации  сразу  же,  как  тот  закончит
трепаться.
   - Условия контракта мы обсудим позже, не в сети, - продолжал Сергей. - Но
сумму назвать могу. Две с половиной тысячи. Разумеется, чистыми. Налогов  вы
платить не будете.
   Егор взвесил пульт в руке и положил его рядом.  Две  с  половиной  против
того, что ему платили в метео, было  неплохо.  Такой  работы  он  не  найдет
нигде.
   - Вас настолько интересуют перистые облака? - спросил он.
   - Совершенно не интересуют.
   - Но моя профессия...
   - Не в сети, - предупредил Сергей. - В настоящий момент за вами  едут.  У
вас есть около пяти минут, чтобы одеться.
   Егор спохватился, что сидит в одних трусах.
   - Возьмите документы - все, вплоть до сведений о прививках. Деньги  брать
не нужно, после собеседования вас доставят обратно. Да,  если  вы  носите  с
собой оружие, психоактиваторные вещества или...
   - Не ношу, - отрезал Егор.
   - Я на это надеюсь. До встречи.
   - Постойте! А куда вы дели пятнадцатый канал?
   - Пятнадцатый канал - это мы, - не совсем понятно ответил Сергей.
   Мы, сказал про себя Егор, глядя на погасший экран. Мы -  кто?  Влезают  в
телесеть, не платят налогов, командуют Соседом как родным...
   - Сосед!
   - Слушаю, Егор.
   - Насколько ты контролируешь мои контакты в сети?
   - На девяносто девять процентов.
   - Один остается за этими ребятами?
   - Да, Егор.
   - Кто они?
   - Информация недоступна.
   - Таких слов ты говорить не должен.
   - Тогда скажу по-другому: я не знаю.
   Егор озадаченно покрутил головой и  пошел  собираться.  Две  с  половиной
тысячи в месяц - это больше того, на что он рассчитывал.  По  крайней  мере,
нужно узнать, какую работу ему предлагают. Отказаться он успеет всегда.
   И еще Егор подумал о том, что Маришка обрадуется. Ведь  это  она  подбила
его связаться с фирмой. И, кроме всего прочего, теперь  он  тоже  сможет  ей
что-нибудь подарить.
   Наверно, он согласится. Он уже подписал все контракты - мысленно.
   Егор надел белые брюки и рубаху с коротким рукавом - будущему  начальству
он хотел показаться серьезным и обстоятельным. Подойдя к зеркалу, он  смазал
волосы гелем и расчесал их назад. Получился настоящий конторский сухарь,  не
хватало  разве  что  наушника  и  вечно  включенного,  вечно  перегруженного
портативного КИБа перед глазами.
   Он вышел из телесети, открыл домашнюю базу данных и, не глядя  на  экран,
вставил в гнездо кристаллик накопителя.
   - Там пусто, Егор, - доложил Сосед.
   - Где пусто?
   - В том разделе, который ты собираешься  скопировать.  Я  провел  ревизию
имущества и обнаружил, что у тебя нет документов об образовании. Я  пока  не
осведомлен, какой университет ты закончил, и закончил ли...
   - А как же! Я учился в Желтой Бухте.
   - Об этом здесь ничего нет. Кроме того, пропали все документы, касающиеся
твоей карьеры. Где ты работаешь?
   - Работал. До вчерашнего дня.
   - Мне очень жаль, но я принял дела именно в таком состоянии. Проверь сам.
   Егор пролистал папки и убедился.  Почти  все  было  на  месте:  рождение,
школа, медицинские отчеты, подтверждение прав  на  квартиру.  Прочие  мелочи
также были здесь, в домашней базе. Пропало как раз то, без чего на приличную
работу не возьмут, - диплом и выписки из карьерного листа.
   Документы можно было восстановить,  но  часы  показывали,  что  время  на
исходе. Егор не сомневался: эти люди не опоздают.
   - Позволю себе предложить... - подал голос Сосед.
   - Валяй.
   - Начнем прямо сейчас. Скажи мне адреса.
   - Университет Желтая Бухта, факультет высотной метеорологии. И  отделение
метеослужбы ?Восток-19?. Или нет... нет, все же попробуй.
   - Оба требования я послал с красным грифом. Если повезет, мы успеем.
   - Спасибо, Сосед. Ты мне очень  помогаешь.  Твой  предшественник  не  был
способен даже...
   Егора прервал звонок в дверь, и он,  не  закончив,  пошел  открывать.  На
площадке стояло примерно то, чего он и ожидал, - какой-то низкорослый типчик
с мелким лицом и длинными руками.
   - Егор Соловьев? Вы готовы?
   - Э-э... дело в том, что у меня возникли  кой-какие  проблемы...  -  Егор
чувствовал себя ужасно глупо, но  переться  на  собеседование  без  диплома,
когда ему велели захватить даже сведения о прививках,  было  еще  глупее.  -
Если бы вы согласились немного подождать... А Сергею мы скажем, что попали в
пробку.
   - В пробку? - переспросил тип и задумчиво почесал пуговку носа. - Нет, не
получится. Я в пробки не попадаю.
   - У меня произошел сбой в архиве, и отдельные документы исчезли.
   - Все ваши документы давно у нас. Прошу за мной. - Мужчина развернулся  и
направился к лифту.
   Егор на секунду забежал в комнату, вытащил из  гнезда  кристалл  -  лучше
прививки, чем совсем ничего, - и разорвал пакет со свежим плащом.
   - Я хотел бы ответить на твой вопрос, - неожиданно сказал Сосед.
   - Какой еще вопрос?
   - Относительно транспортной камеры.
   Егору было не до словесных поединков - судя по звуку, лифт уже прибыл, но
внимательность Соседа его подкупила.
   - Отвечай коротко.
   - У меня не ответ, а новый вопрос.
   - Давай, только быстрее.
   - Если система внепространственного переноса существует, то  почему  наши
ученые не узнают ее устройство у коллег с Земли?
   - Из этого следует, что Земли тоже нет?  Сосед,  ты  начинаешь  утомлять.
Займись своими обязанностями.
   - Желтая Бухта пока молчит.
   - Значит, не успели.
   Егор выскочил из квартиры и зашел в лифт. Сопровождающий отпустил  дверь,
и кабина тут же тронулась, но не вниз. Егор озадаченно  глянул  на  табло  -
горела кнопка ?112?.
   Выше сто десятого он никогда не  поднимался.  На  сто  десятом  было  два
ресторана и несколько модных магазинов. Ознакомившись с ценами, Егор  раз  и
навсегда уяснил, что верхние этажи не для него. Можно  было  допустить,  что
там же, наверху, располагаются какие-то престижные офисы, но  Егор  об  этом
ничего не слышал;
   Выйдя на последнем этаже, мужчина уверенно свернул  в  торец  коридора  и
вызвал второй лифт. Егор безропотно втиснулся в узкую кабину и после  нового
подъема оказался прямо на крыше.
   Припекало здесь здорово, и  плащ,  несмотря  на  тугой  свистящий  ветер,
мгновенно нагрелся. Открытая площадка была обнесена двойным ограждением,  но
Егор как метеоролог знал: ночью сюда соваться не стоит. Один резкий порыв  -
и либо полет с четырехсот метров, либо перелом позвоночника о те же перила.
   Типчик обошел лифтовую будку кругом и что-то крикнул. Егор, не  разобрав,
ускорил шаг и увидел, что на противоположной стороне крыши  стоит  вертолет.
Корпус машины был сделан  из  зеркального  пластика  и  слепил  почище,  чем
солнце. Жмурясь, Егор добежал до вертолета и запрыгнул в  косую  треугольную
дверцу. Сопровождающий кивнул ему на широкое кресло и показал пилоту большой
палец.
   Площадка с сигнальными стрелками оторвалась  и  провалилась  вниз.  Жилая
башня превратилась в сосну без кроны и смешалась  с  лесом  таких  же  точно
зданий - длинных цилиндрических обрубков серого цвета. В километре к  северу
этот частокол резко обрывался в пегую степь. Сквозь голубую дымку можно было
различить соседний поселок - маленький, как камешек на дороге.
   Пролетев город по диагонали, пилот посадил машину аккурат  между  четырех
стрелок.  Сопровождающий,  придерживая  капюшон,  вылез  наружу   и   достал
карманный КИБ. Возле вертолетной площадки распахнулся люк.
   Егор проделал примерно тот же путь, что и дома, но в обратном порядке: на
служебном лифте до сто двенадцатого этажа, потом на общем до первого и снова
в лифт - кажется, опять служебный.
   - Кабина из черного стекла была явно одноместной, похожей на  душевую,  и
типчик пропустил Егора вперед. Он не  попрощался,  но  Егор  сообразил,  что
дальше пойдет сам.
   Створка закрылась, но  привычного  толчка  не  последовало.  Егор  нервно
переминался и не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают. Возможно,
его просвечивали на предмет оружия и  всего  такого,  возможно  -  тот,  кто
управляет этим  лифтом,  куда-то  отлучился.  Ни  кнопок,  ни  переговорного
устройства в кабине не было. Егор решил сосчитать до двадцати и постучать.
   На счете ?тринадцать? о нем все-таки вспомнили.  Задняя  стена  отошла  в
сторону, и Егор удивленно посмотрел через плечо.  Он  мог  поклясться,  что,
войдя в кабину, встал лицом к двери и никуда не поворачивался.
   Все эти грошовые чудеса его немного раздражали. Если работодатели  хотели
пустить пыль в глаза, то они выбрали неверную тактику. Лучше бы дали  аванс,
а вертолеты, манипуляции с телесетью и прочий антураж  можно  было  оставить
для впечатлительных девиц.
   Сумрачный коридор, примыкавший к лифту, был настолько  низким,  что  Егор
едва не касался потолка. Здесь было хорошее охлаждение и всего одна дверь  -
обыкновенная, с простой пластмассовой ручкой. За  ней  находился  квадратный
кабинет без окон, загроможденный столами, КИБами,  пачками  мятой  бумаги  и
висевшими где ни попадя пестрыми жгутами кабелей. Это  сильно  смахивало  на
редакцию университетского издания, с  которым  Егор  сотрудничал  в  юности.
Здесь пахло честным энтузиазмом и символической зарплатой. Работать  задаром
Егор был не настроен. Две с половиной тысячи - это не в месяц, это в год,  с
тоской понял он. Зря тащился.
   - У нас принято здороваться, - произнес мужской  голос  из-за  неряшливой
кипы газет. То,  что  на  Близнеце  еще  печатают  газеты,  для  Егора  было
новостью.
   - Здрасьте, - сказал он. - Где бы мне Сергея?..
   - Я Сергей. - Мужчина поднял голову  и,  что-то  прошептав  самому  себе,
вновь уткнулся в настольный монитор. - Сейчас, присядьте.
   Егор придвинул к себе стул и, переложив взлохмаченные листы  на  какой-то
металлический ящик, сел.
   Мужчина продолжал бубнить, изредка притрагиваясь к клавиатуре.  Это  был,
безусловно, Сергей. Плотный, даже тучный, со смоляными усиками  и  дрожащими
пунцовыми щеками, он мог бы сойти за близнеца того Сергея, что связывался  с
Егором утром. Черты лица совпадали, но воспринимались совершенно по-разному.
Тот, требовательный, нетерпимый, с колючим  прищуром  и  сжатыми  в  полоску
губами,  выглядел  на  твердый  сороковник.   Этот,   рассеянный,   какой-то
измученный, казался Егору ровесником.
   - Да, - неизвестно к чему воскликнул Сергей. - Если б вы,  Соловьев,  все
делали вовремя, то не отвлекали бы ни меня, ни себя.
   - Я, наверно, пойду, -  .сказал  Егор.  Очередная  метаморфоза  двуликого
Сергея врасплох его уж