мы с  ним  в  одной
отрасли - в метеослужбе. И ты, кстати.  Кажется,  система  сильно  озабочена
погодой. А ты чего напрягся-то? Решил, что я  вру?  Дурак  ты,  Егор.  Зачем
мне?
   Егор еще раз посмотрел в зеркало. Действительно, как будто  незачем.  Ему
показалось, что Андрей чего-то недоговаривает, но  это,  наверно,  нервы.  В
самом деле - зачем? Что скрывать? Вот  оно  все:  пустое  здание,  консервы,
город в снегу.
   - Андрей, а ты понимаешь, что там творилось? Последние сутки.
   - В Близнеце? Система при загрузке стремится использовать весь ресурс.  А
затем она усложняется, и ресурса не  хватает.  Система  начинает  выкидывать
необязательные элементы,  стирает  декорации.  Тебя  курьер  смутил?  ?Рыба!
Ры-рыба!? - хохотнул Андрей. - Ваш Голенко как был фишкой, так ей и остался.
Только раньше ты этого не замечал.
   - И Маришка?..
   - И Маришки твои - фишки!
   - Что же там усложняется? Там наоборот - и метеослужба пропала, и...
   - Да ты сам и усложнялся. Ты в ней вызревал,  вернее,  сознание  твое.  А
тело - здесь, в корыте. Тоже вызревало. В первый день  скелет  формировался,
это еще ничего. А на второй... смотреть невозможно! Вот сейчас мы никого  не
синтезируем, и Близнец в полном ажуре. И метеослужба не пропадет, и  курьеры
заикаться не будут. Через неделю посмотрим, чего они там достигли.
   - А сигнал с Земли? - спохватился Егор. - Его пять лет принимали!
   - Сбои там какие-то. Точнее,  здесь.  Техника  изнашивается...  -  Андрей
махнул рукой и пошел обратно к компьютерам.
   - И временные петли, - добавил Егор.
   - Во-во. Это скорее всего со стариком связано.
   - Со странником? У меня такое впечатление, что  он  знает  о  системе.  О
Близнеце.
   - Старик-то? Старик знает. Но не все. - Он уселся в кресло и  по-хозяйски
оглядел мониторы.
   Егор прислонился к  ванне,  но  вспомнил  о  ее  содержимом  и  предпочел
шатающийся стульчик.
   - Со стариком не просто, - молвил Андрей. - С ним такая штука, сразу и не
объяснишь. Я цикле на двадцатом только врубился.  Он  постоянно  в  Близнеце
возникает, этот старичок. В общем, система создает бога.
   - Чего создает? - нахмурился Егор.
   - Бог - это то, что выше тебя. То, что ты признаешь высшим.  Добровольно.
Это  не  субъект  физического  мира,  это  чистая  идея.  Вот  как  Западная
Австралия. Есть она, нет ее -  неважно.  Если  считать,  что  есть,  то  она
материализуется  -  в  тех  же  фотографиях  или  рассказах  туристов.   Она
существует для того, кто ее признает. Но Запад - кусок суши.  А  бог  -  это
нравственный закон, воплощенный в личности. Не веришь в  бога-и  живешь  без
бога. Веришь - видишь его во всем. Почитаешь на досуге, я в библиотеке нашел
кое-что.  Короче  говоря,  бог  -  это  некая  высшая  сила,   принципиально
непознаваемая; То, к чему человек стремится, но никогда не достигнет. И  вот
эту личность система строит - раз за разом.
   - Странник?! Странник - нравственный закон?
   - Система создает то, что в ней не может  поместиться.  То,  чего  она  и
понять-то  не  в  состоянии.  А  уж  принять  тем  более.  Система  привыкла
контролировать мир и сама же творит то, что должно стоять выше нее.
   - Но при чем тут странник?
   - Через него она стремилась о себе  рассказать.  Не  как  о  компьютерной
сети, а как о боге. Не зная толком, что это такое. По мысли Близнеца, бог  -
это постижение истины. На самом деле, бог -  это  путь  к  ней.  Бесконечный
путь.  Она  этого  не  понимает,  она  железная.  Подослала  к  вам  фигляра
какого-то, фокусника. Много тумана и пара трюков. Она же, система, команды и
путала, шаги местами меняла. Книжку дурацкую подкинула... Как  ты  от  этого
всего не спятил! И с дипломами твоими... жалко, по электротехнике не нашлось
ничего. Я хотел...
   Удар получился мягкий, но звучный - как падение  маринованного  помидора.
Егор посмотрел на окровавленную трубу и брезгливо отбросил ее в сторону.
   - Хотел диплом по электротехнике, да? - спросил он.  -  Чтоб  я  тебе  со
станцией помог. Чтоб сеть не отключалась, чтоб  ты  успел.  Недели  тебе  не
хватало?
   Андрей лежал, перекинувшись через  борт  корыта,  и  его  длинные  волосы
веером расплывались среди чешуи.
   - Книгу мне не система подкинула. Ты  подкинул,  -  монотонно  проговорил
Егор. - Ты мне ее через странника передал, и все остальное через него - тоже
ты. Система должна стремиться к стабильности. Зачем ей бог, если она тупая и
железная? Зачем ей принципиально непознаваемая высшая сила, если она  и  так
всесильна - в своем мире? Это не  ей  нужно  было,  а  тебе.  Только  ты  не
создавал, а рушил...
   Андрей вяло пошевелил ногой, и Егор,  испугавшись,  что  передумает,  что
сжалится и простит, пригнул ему голову.
   - Откуда Близнецу известно о боге? Добровольно ставить себя ниже  чего-то
или кого-то - это свойство человеческое, - продолжал  Егор,  удерживая  лицо
Андрея под водой. Жилка на его горле вздрагивала все реже и все слабее. - Ты
и сам, кажется, на это не способен. Нравственный закон ты искал?  Для  себя?
Или для нас? Кнопки давить тебе уже недостаточно было?  ?Илларион  не  хочет
жить?... Город Веселки, улица Тополиная. Зачем ты его  убил,  скотина?  Ведь
это же твоими командами фирма  занималась.  Они  потому  и  расшифровывались
легко, что человеком написаны. Одни кнопки уже не устраивали? Хотелось, чтоб
тебя лично знали: есть такой Андрей, на нем двое порток, он год не мылся,  и
еще он правит миром...
   Выдохнувшись, Егор отпустил затылок,  и  голова  медленно  повернулась  в
профиль. Жилка уже не прощупывалась.
   Егор взял Андрея за шиворот и оттащил от ванны.  К  его  бороде  пристали
мелкие рыбьи частички, и от этого она казалась седой.
   Побродив по этажу, Егор нашел кусок светлого картона  и  метровую  палку.
Карандаш и проволоку он разыскивал дольше -  пока  не  заглянул  в  один  из
ящиков стола.
   Егор сдвинул компьютеры к стене и, разгладив картон, вывел:
   АНДРЕЙ. ВЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК.
   Потом подумал и исправил:
   УСЛОВНО ВЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК.
   Внизу надо было поставить даты рождения и  смерти.  Егор  терзался  минут
десять и наконец написал:
   ЗИМА, ГОД 0001.
   Прикрутив табличку к деревяшке, он сунул ее Андрею в  штанину  и  взвалил
тело на плечо. Без одежды оно весило бы меньше, но раздевать покойника  Егор
себе не позволил - даже такого.
   Кряхтя и цепляясь свободной рукой за какие-то шкафы, он вышел из  комнаты
и направился по коридору.
   Лестница находилась  дальше,  чем  Егор  представлял.  На  полдороге  ему
пришлось сделать перерыв. Сердце ухало и опережало само себя.  Воздух  точно
разбавили - сколько Егор не втягивал, все было мало.
   - Ничего, вон уже перила видно... - пробубнил он себе под нос.
   Переведя дух, он снова встал.
   - Физкультура... что  же  я  тобой  не  занимался-то?..  -  сказал  Егор,
откашливаясь.
   Он поднес тело к краю площадки и, спустившись на две ступени, принял  его
на другое плечо.
   Пролеты были длинными, несусветно длинными, и каждый из них Егор проходил
так, словно шел не вниз, а вверх. Для того чтоб себя отвлечь,  он  несколько
раз принимался их считать, но на десятом неизменно прекращал. Так  было  еще
хуже.
   Вскоре Егор понял, что отдыхать не нужно. Сил это уже  не  прибавляло,  а
вот вставать было все труднее.
   Иногда ему казалось, что он спустился гораздо ниже и  уже  находится  под
землей. Егор снимал с себя тело! выходил в холлы - в  них  по-прежнему  были
окна.
   Когда он достиг первого этажа, сил оставалось  ровно  столько,  чтобы  не
отключиться. Егор  вместе  с  Андреем  завалился  на  бок.  Сколько  он  так
пролежал, сказать было трудно. Ему даже почудилось, что он успел вздремнуть.
   Выбравшись из-под тела, Егор дотащил его до  дверей  -  обычных  железных
дверей без всякой автоматики. От  крыльца  уходила  засыпанная,  но  все  же
различимая дорожка. Вдоль стены дунул пронзительный ветер,  и  Егор  испытал
какое-то странное ощущение - лицо и кисти  рук  защипало,  а  в  ступнях  ив
макушке появилась ломота. Особенно страдали уши. Они готовы были отвалиться,
и Егор прижал их ладонями.
   Наверно, это холод, безразлично подумал он. Наверно, надо было надеть  на
себя что-нибудь еще... Вот он какой, мороз...  .  Егор  похлопал  Андрея  по
ногам  и  взвыл  от  досады  -  таблички  не  было.  Он  принялся  судорожно
вспоминать, на каком этаже  видел  ее  последний  раз,  но  пройденный  путь
смешивался в сплошное изнеможение. Память отказывалась  сортировать  ступени
на верхние и нижние, в ней осталась лишь  постоянная  нехватка  кислорода  и
бьющее по вискам эхо.
   Егор заставил себя вернуться к лестнице. Табличка, помятая, с надорванным
углом,  валялась  на  полпути  ко  второму  этажу.  Егор  не  обрадовался  -
радоваться он был уже не способен.
   Выйдя на улицу, он увидел в небе желтый диск. Егор узнал его  по  картине
из музея - там тоже была зима, ночь  и  луна.  Он  подозревал,  что  спутник
приукрасили, но сейчас убедился: это и вправду смахивало на печальный лик.
   Свет от луны оказался неожиданно ярким - Егор без труда разглядел ближние
дома и деревья без листьев. Да,  на  картине  они  тоже  были  без  листьев.
Видимо, особая земная порода.
   Он поволок Андрея к высокой арке - волочь  было  значительно  легче.  Под
подошвами  приятно  поскрипывал  снег.  Ветер   стих,   и   Егор   незаметно
приноровился к холоду. Не то чтобы перестал его чувствовать, просто научился
терпеть. Как зной.
   Егор утер пот и снова осмотрелся - где-то  должна  быть  могила  Андреева
предшественника. В городе хоронить не положено, но сам Андрей  вряд  ли  мог
перенести труп дальше. Он ведь тоже был один.
   Егор исследовал двор и, выбрав толстое дерево в углу, колупнул снег.  Под
слоем белого пуха лежала твердая, утрамбованная  масса,  и  это  также  было
открытием. Егор представлял снег липким - иначе как из него лепили?
   Несмотря на плотность, старый снег легко поддавался  обработке.  Потратив
часа два, Егор расковырял  древком  довольно  глубокую  яму.  К  тому  же  в
процессе копания образовалось множество плоских глыб  -  ими  он  планировал
накрыть тело.
   Еще через полчаса все было закончено. Во дворе появился аккуратный, почти
симметричный холмик. Андрей такого отношения не заслуживал. Сам он, судя  по
всему, обошелся с предшественником куда хуже.
   Егор, соблюдая приличия, минуту постоял возле  могилы  и  воткнул  в  нее
палку с картонкой. И только после этого понял, насколько  же  он  замерз.  В
стене темнел второй проход, через  него  было  как  будто  быстрее,  и  Егор
свернул направо.
   В спину опять задуло, и шею закололи  тысячи  игл.  Спеша  к  арке,  Егор
сладостно мечтал о калориферах в спальне, о  любимых  и  ненавистных  рыбных
консервах, и даже о предстоящем подъеме - как о неизбежном испытании на пути
к счастью. Он посмотрел на середину здания  -  в  окне  горел  свет,  и  это
придавало сил. Егор попробовал сосчитать, на каком этаже находится комната с
компьютерами, но это было так же трудно,  как  и  с  лестничными  пролетами.
Шестьдесят этажей, семьдесят - не имеет значения. Там  еда  и  тепло.  И  он
дойдет.
   Арка вывела не к подъезду, а в другой двор - большой,  закрытый  со  всех
сторон колодец.  Егор  уже  собирался  развернуться,  как  вдруг  заметил...
заметил ряды... много рядов...
   Это было что-то намеренное, явно рукотворное. Ветер, как бы он ни кружил,
так ровно снег не насыплет.  Но  если  даже  и  принять  это  за  сугробы...
удивительно ровные сугробы... то... Нет!!
   Егор дошел до первого и рухнул на колени.
   Сугробы... они были с табличками - все до единого.
   ТОЛ И К. ЗИМА, ГОД 0001.
   Егор застонал и переполз к соседнему бугорку.
   МИХАИЛ. МОЙ ДРУГ И УЧИТЕЛЬ. ЗИМА, ГОД 0001.
   Оттуда же, не вставая с колен, он прочитал:
   АЛЕКСЕЙ. ЗИМА, ГОД 0001.
   И еще:
   ГЕОРГИЙ. ЗИМА, ГОД 0001.
   И еще:
   ВАЛЕРИЙ. ЗИМА, ГОД 0001.
   И еще:
   - НИКОЛАЙ. ЧЕЛОВЕК, УМЕВШИЙ МЕЧТАТЬ. ЗИМА, ГОД 0001.
   И еще, еще, еще...
   Опершись о могилу, Егор выпрямился и обвел взглядом кладбище.
   Он был не третий - из тех, кого синтезировали в корыте с рыбьей требухой.
Не третий из тех, кто родился и, не сделав ничего, умер. Сотый, а  может,  и
тысячный. Они приходили из душного, раскаленного Близнеца лишь затем,  чтобы
сгинуть в снегах пустой Земли. Они все - и он тоже. Если б можно  было  хоть
что-то изменить - они  бы  уже  изменили,  сотни  или  тысячи  раз.  Значит,
ничего... Значит, ничего нельзя. И это будет  -  пока  не  сдохнет  реактор.
Зачем?! Кажется, Егор уже спрашивал - у Андрея. Андрей  не  ответил.  Теперь
ясно, почему. Теперь все ясно - настолько, что сам вопрос потерял смысл.
   Егор очнулся возле ванны. Он так и не  сосчитал  этажи  -  это  не  имело
значения. Он даже не вспомнил, как лез наверх, преодолевая каждую ступеньку,
словно последний в жизни рубеж.
   Это заняло сутки. Егор впадал в забытье, плутал по этажам, жевал  снег  с
подоконников и вновь выходил на лестницу.
   Он добрался - не ради цели, ее давно не стало. Ради того, чтобы поесть  и
согреться. Больше в этом мире ничего не было.
   Сутки. На Близнеце кто-то влюбился  и  кто-то  разлюбил,  кто-то  потерял
работу и нашел новую, кто-то открыл  для  себя  тайну  бытия  -  там.  Здесь
оставались консервы, реактор и снег. Вот и вся жизнь, со всеми ее смыслами и
целями. Больше - ничего.
   Егор, согреваясь, поотжимался от пола и,  не  глядя  в  окно,  подошел  к
столу. Пять компьютеров. И уйма машин по всему зданию. Работают. Как всегда.
   Егор сел в драное кресло и развернул на себя ближний монитор...

Август. 1

   ...И догнал группу детей, столпившихся у большого  стеллажа.  Экскурсовод
со смешным именем Катерина, чахлого вида студентка, выждала,  пока  дети  не
угомонятся, и продолжила лекцию.
   - Итак, колонисты переселились на Близнец с помощью  транспортных  камер.
Но каким  же  образом  люди  нашли  эту  планету?  Им  пришлось  исследовать
космическое пространство. И Землю, и Близнец окружает вакуум. Чтобы в нем не
погибнуть, человеку приходится надевать...
   -  Аххх!..  -  разнеслось  по  залу.  Дети  липли  к  стеклу,  восхищенно
разглядывая белый, с красными полосками, скафандр.
   - К сожалению, здесь не все экспонаты. Если кто-то из  вас  не  поленится
прийти в следующем месяце, то он обязательно увидит и первый фотоаппарат,  и
каменный топор  наших  прапредков,  и  даже...  плитку  шоколада!  -  лукаво
закончила Катерина. - Но кушать ее нельзя, она очень старая.
   - А сколько этой шоколадке?
   - Она изготовлена в тридцать шестом году до новой эры.
   - А скафандр?
   - Сто пятнадцатый до новой эры, - доброжелательно ответила Катерина.
   - А транспортные камеры?
   - Они ровесники Колонизации.
   - И вы верите, что миллионы человек попали на Близнец через тот  железный
сарай?
   - Простите?..
   - Игорь Орлов, - сказал он.
   - Гражданин Орлов, а в какой области вы работаете?
   - Я метеоролог. Специалист по антициклонам.
   -  Гражданин  метеоролог,  -  с  профессиональным  терпением   произнесла
Катерина. - Математик такого вопроса не задал бы.  Расчеты  показывают,  что
перевозка, как вы справедливо заметили,  миллионов  человек  на  космических
кораблях не только нерентабельна, но и невозможна.
   - Поэтому их перевезли при помощи  железного  сарая,  -  спокойно  сказал
Игорь. Дети зашушукались.
   - Э-э... у меня сейчас  экскурсия.  Если  вы  немного  подождете,  я  вам
объясню еще раз.
   - Зайду в следующем месяце.
   Игорь коротко кивнул и направился к коридору. Оказавшись в вестибюле,  он
взял свой плащ и небрежно накинул его на плечи. Проходя через автоматические
двери, он наткнулся  рукой  на  карман.  Внутри  что-то  лежало  -  плоское,
прямоугольное, не тяжелое.
   Игорь обернулся на вешалки, но там оставалась лишь детская одежда.
   Опять кто-то перепутал, подумал  Игорь.  С  этими  плащами  просто  беда.
Ладно, одноразовый не жалко.
   Он взглянул на обложку, но в этот момент из-за  крутого  холма  выскочила
электричка. Раздраженно  мотнув  головой,  Игорь  сунул  книгу  в  карман  и
заспешил к станции.
   Солнце медленно сползало в сторону  Западной  Австралии.  День  кончался.
Завтра - новый.