еванным лицом он яростно махал им рукой,
подавая знак, что Планирующий ждет их.
     Но Бойс Ганн, словно дикарь, вырвался из рук охранников.
     - Нет!- закричал он.- Подождите!
     Он отбивался от изумленных охранников, пытавшихся оттащить его в сторону
от девушки, которая с безмятежным лицом поднимала ко лбу соединительный разъ-
ем Машины.
     Ганн едва чувствовал удары охранников. Он вырвался из объятий одного,
тяжело столкнулся со вторым. Они оба упали на пол, на толстый золотой ковер.
Первый охранник прыжком подскочил к ним. Но когда они падали, Ганн снова уви-
дел лицо девушки.
     Он не ошибся. Сомнений быть не могло. Сестрой Дельта Четыре была Джули
Мартин.
     Девушка, которую он любил больше не существовала как полноценный чело-
век. Она стала придатком Машины, полностью завися от нее каждую секунду жиз-
ни, словно какая-то далекая подводная автоматическая шахта...Она больше не
принадлежала к роду человеческому.
     Джули Мартин стала частью Машины.



              ВОСЕМЬ.


     Если катакомбы Машины былм мозговым центром Плана Человека, то Государс-
твенный Зал был его сердцем. Огромный как ангар космического корабля, украшен-
ный, словно могила фараона, он служил кабинетом самого могущественного чело-
века в истории людей, и стоил того. Стены были выложены золотыми панелями.
Тиманы в виде полумесяца были украшены фресками, изображающими пейзажи девяти
планет и тысячи более мелких миров, где правил План Человека.
     В Зале ждали Приказаний Планирующего его приближенные: лечащий врач, три
связных служителя в черных балахонах и со своими связь-кубами и тональными
бусами, дюжина охранников. Здесь же находился вице-планирующий Венеры, под-
вижный маленький инженер, нос и уши которого казались непропорционально боль-
шими. По всей видимости, они достались ему от какого-то донора-великана. Тут
же находился и генерал Вилер, немедленно взявший Ганна на прицел своих сталь-
ных глаз.
     Все молчали.
     Подавляя всех присутствующих в огромном зале, вознесясь на громадном зо-
лотом кресле, сидел сам Планирующий. Погруженный в раздумья, он рассматривал
какие-то металлические и хрустальные фигурки, стоявшие перед ним на кварцевом
столе.
     Ганн оказался в полном одиночестве посреди вымощенного золочеными плит-
ками пола. Охранники замерли позади. Ганн ждал, когда Планирующий заметит его.
     Но глаза Планирующего были прикованы к игрушкам. Он вздыхал и время от
времени протягивал руку, переставляя фигурки. Он был полностью поглощен этим
занятием, словно пятилетний мальчик, играющий с солдатиками. Он выстраивал их
в колонну и отправлял маршировать по сверкающей глади кварцевого стекла.
     Фигурки представляли собой драконов - чудовищ из старинных сказок, а
также таких существ, каких не могло быть ни в одной сказке. Некоторые сверка-
ли, как зеркало, другие были черными. Многие фигурки были расцвечены в пышные
радужные оттенки. У них не было ни ног, ни крыльев. У них были головы монс-
тров - некоторые с длинными, как кинжалы, клыками, иные вытянутые забавным об-
разом, словно у кротов.
     Бойс Ганн никогда не видел Планирующего на таком близком расстоянии. Он
был несколько разочарован. Планирующий оказался обыкновенным человеком! Ста-
рый, толстый, обрюзгший и, добавил про себя Ганн, немного чудаковатый.
     И все же это был Планирующий, это был рупор самой Машины. Машина не мог-
ла ошибаться в выводах, избранный ею человек не мог быть несовершенным. Ко-
нечно, он слышал о некоторых предшественниках этого Планирующего, о Криири,
например, который совершил фатальную ошибку, пытаясь позволить Рифам Космоса
войти в систему Плана Человека на своих собственных условиях... Ганн быстро
погасил эту мысль. В таком месте невозможно думать о предательстве!
     Он снова почувствовал пронизывающую боль, охватившую его в приемной За-
ла, когда он узнал, что его любимая девушка Джули Мартин превратилась в жрицу
Машины, в сестру Дельта Четыре. Как это могло произойти? ПОЧЕМУ ЭТО ПРОИЗОШЛО?
     Планирующий поднял большую круглую голову и посмотрел на Бойсв Ганна.
     - Ты,- проскрежетал он,- знаешь ли ты, что это такое?
     Ганн сглотнул.
     - Да, сэр,- выговорил он, заикаясь,- то есть, кажется, я знаю. Некоторые
из них похожи на пироподов. Это существа, которые нападают на все живое в Ри-
фах, сэр...
     Но Планирующий уже кивал своей большой, с обрюзгшими щеками головой.
     - Да, пироподы!- почти прокричал он. Внезапно он одним движением смахнул
тонко вырезанные фигурки со стола на пол.- Если бы у меня была тысяча пиропо-
дов! Миллион! Если бы я мог послать их в Рифы! Чтобы они уничтожили там все
живое! Какое безумие - эти рифовые крысы осмеливаются толковать мне о свободе!
     Он замолчал и свирепо уставился на Ганна, который стоял, замерев, поте-
ряв дар речи.
     - Мне нужна правда,- сказал Планирующий.- Что управляет Рифами, Ганн? Ты
должен рассказать мне, ты побывал там. Мало им романтических бредней!- заре-
вел он снова.- Будто бы человека можно улучшить, будто в тупых органических
существах зреет дух добродетели, который может прорасти и развиться! Какое
безумие! И теперь они угрожают мне в моем собственном Зале...гасят мое Солн-
це...похваляются еще более ужасными возможностями!
     Он оперся пухлыми руками о золотые подлокотники кресла, наполовину
привстал, подался вперед, к стоящему Ганну, и завопил:
     - Кто такой Дитя Звезд, Ганн?! Это ты?! - Словно пронзенный ударом тока,
Ганн задушенно пробормотал:
     - Нет, сэр! Это не я !!! Я его никогда не видел! Я о нем ничего не
знаю...кроме того, что слышал здесь, когда меня допрашивали люди генерала Ви-
лера. И какие-то слухи. Но я не Дитя Звезд !!!
     -Слухи?! Какие слухи, Ганн? Я должен знать!
     Ганн беспомощно оглянулся вокруг. Все присутствующие в зале бесстрастно
наблюдали за ним хладнокровными глазами. Он был предоставлен самому себе, по-
мощи ждать было неоткуда.
     -Сэр,- сказал он в отчаянии,- я рассказывал все, что знаю, тысячу раз.
     Я расскажу все еще раз. Все, что мне известно. Но дело в том, что мне
почти ничего не известно о Дитя Звезд!
     - В этом дело,- во все горло проорал Планирующий,- или не в этом - решаю
я! Продолжай! Говори!
     Ганн послушно начал всю историю с самого начала.
     - Сэр, я был направлен на расследование некоторых беспорядков на станции
Поларис...
     Когда он заново пересказывал так хорошо знакомый ему рассказ, в зале ца-
рила мертвая тишина. Планирующий бесстрастно слушал, облокотившись на один
подлокотник своего громадного золотого кресла, остальные следовали его приме-
ру. Голос Ганна разносился по пространству зала, словно крик, брошенный в ко-
лодец. Ему отвечало одно эхо, лишь движение зрачка, легкая перемена положения
тела указывали на то, что слушатели его понимают. Он закончил на свем аресте
в катакомбах Машины и стоял теперь неподвижно, молча.
     Планирующий проговорил задумчиво:
     - Ты упоминал о знаке, знаке Лебедя.
     - Да, сэр,- Бойс Ганн, насколько это было в его силах, продемонстрировал
плавный жест, движение руки у предплечья, которые он наблюдал у Гарри Хиксона
и умирающего полковника Зафара.- Мне кажется, он имеет отношение к созвездию
Лебедя, где главной звездой является Денеб, нечто вроде предмета поклонения
так называемой Церкви Звезды...
     Планирующий повернул свою массивную голову в сторону трех служите-
лей-связных, облаченных в черные балахоны. - Денеб!- рявкнул он.- Показать!
     Один из служителей что-то сказал мелодичным голосом в свой связь-куб.
Свет в зале мгновенно померк, и на сводчатом потолке ожила звездная панорама.
Планирующий вытянул шею, вскинул голову, вглядываясь в потолок. Глаза при-
сутствующих последовали за его взглядом.
     Ощущение было такое, словно тысячи ярдов камня и земли над их головами
вдруг были сдвинуты в сторону. Перед ними открылась космическая бездна, види-
мая словно в безлунную ясную ночь поздней осенью, решил Ганн, оценив положение
созвездий. Время - около полуночи. Над головой сияли крупные звезды Летнего
Треугольника - Альтаир на юге, Денеб и Вега на севере. Млечный путь опоясывал
ствол потолка могучей лентой звездной пыли. Низко над западным горизонтом пы-
лал красный Антарес, на востоке сиял Фомальгаут...
     Внезапно поле зрения начало сокращаться. Они словно помчались вперед,
прямо к созвездию Лебедя. Исчезли из виду Фомальгаут и Антарес, созвездие Ор-
ла с Альтаиром, а также Полярная звезда и Цефей под ней. Остался один Лебедь,
созвездие Лебедя. Оно повисло над их головами, как сверкающий гобелен.
     Послышался приятный мелодичный голос:
     - Созвездие Лебедя. Звезды: Альфа Лебедя, другое название - Денеб, бело-
голубая звезда первой величины; Бета Лебедя, другое название - Альбирео,
двойная звезда, компоненты: ярко-голубая и оранжевая звезды; Гамма Лебедя...
     Планирующий проскрежетал:
     - Мне нужен только Денеб, идиот!
     Мелодичный голос продолжал без запинки:
     - Денеб. Дистанция - четыреста световых лет. Температура поверхности
одиннадцать тысяч градусов. Сверхгигант. Данные спектрографии: водород, каль-
ций...
     - Планеты!- завопил Планирующий раздраженно.
     - Существование планет - не обнаружены,- пропел невидимый голос. Ганн
вытянул шею - голос принадлежал одному из служителей в балахонах, но их лица
были спрятаны под капюшонами, и он не мог сказать, кому именно.
     Планирующий долго молчал, глядя вверх. Наконец он сказал:
     - Имеет ли Машина сведения о физической связи между Денебом и Дитя Звезд?
     - Нет сведений, сэр,- пропел немедленно невидимый голос.- Возможны иск-
лючения: данные о связи Церкви Звезды и Денеба. Возможная связь между Денебом
и 61 Лебедя в этом же созвездии. Это одна из звезд, погасить которую угрожал
Дитя Звезд, что имело место. Все вышеназванные факты не приняты Машиной как
важные.
     - Очень хорошо. Отбой,- проворчал Планирующий.
     Изображение на потолке погасло, вспыхнул свет. Планирующий несколько се-
кунд сидел в тяжком раздумье, с отсутствующим выражением в глазах. Он рассе-
янно обвел взглядом комнату, глядя поверх Бойса Ганна, поверх разбросанных
фигурок, поверх охранников  генерала Вилера.
     Взгляд его остановился на черных балахонах служителей. Потом он вздохнул
и пальцем поманил одного из связников. Он всего лишь согнул и разогнул палец,
но фигура в черном тут же подошла к нему. В руке служитель что-то держал. Это
был золотистый кабель, выходивший из связь-куба. На конце кабеля виднелся зо-
лотой штепсель с восемью электродами.
     Глаза Ганна расширились.
     Если он не сошел с ума - а он оставался в здравом рассудке - то... Служи-
тель уже стоял рядом с Планирующим. Он коснулся его лба, отодвинул в сторону
редкие волосы, закрывающие блестящую пластинку, вращенную в лоб. Планирующий
собирался вступить в сообщность с Машиной.

     Зрелище было захватывающим и... жутким.
     Не обращая внимания на глаза, устремленные к нему, Планирующий расслаб-
ленно ждал, пока служитель ловко вставил электроды штепселя в приемнуые от-
верстия пластинки.
     И мгновенно выражение лица Планирующего изменилось. Он закрыл глаза.
Разждраженное, сердитое выражение словно растворилось. Челюсти его сжались,
обнажились зубы, это напоминало мгновенный приступ боли в агонии...или экста-
зе.
     Немного спустя волна прошла и лицо Планирующего снова расслабилось. Ды-
хание его участилось. Пока тончайшие электроды раздражали центры удовольствия
в его мозгу, он начал выказывать какие-то чувства. Сначала он улыбнулся, по-
том нахмурился, потом снова улыбнулся. Губы зашевелились. Он что-то неразбор-
чиво и хрипло зашептал...сначала медленно...потом все быстрее и быстрее. Его
пухлое тело затряслось, пальцы заметались. Облаченный в черное служитель спо-
койно коснулся его руки, что-то прошептал на ухо.
     Планирующий утихомирился. Тело его расслабилось. Он больше не шептал.
     Служитель подождал секунду, потом кивнул и вытащил штепсель, неслышно
отойдя в сторону. Планирующий открыл глаза и посмотрел по сторонам.
     Перемена, которая произошла с Планирующим, показалась Ганну еще более
странной, чем все чудеса, виденные в Рифах. Мрачный, сердитый, раздраженный
человек вступил в сообщение с электронными удовольствиями Машины. В мир вер-
нулся уже совсем другой Планирующий - веселый, жизнерадостный, энергичный.
Зал наполнился его громким хохотом.
     - Ага!- завопил он.- Ого! Вот это да! Хорошо!
     Он уселся поудобнее в кресло и застучал кулаком по кварцу стола.
     - Мы их изничтожим!- кричал он.- Рифовых крыс и Дитя Звезд - всех, кто
осмелится совать палки в колеса Плана! Мы их раздавим вместе с их фантазиями!
И ты нам поможешь в этом, Бойс Ганн, потому что станешь в этом деле избранным
инструментом Плана.
     На какой-то безумный момент Ганна охватило желание повернуться и побе-
жать... или прыгнуть на Планирующего, пусть сработает заряд в кольце на шее, и
все его проблемы будут решены раз и навсегда. В веселом тоне Планирующего ему
чудилось что-то дикое и страшное. Если Машина способна произвести такую пере-
мену в самом любимом слуге, то... Ганн почувствовал страх. Он боялся Машины! И
сама эта мысль была страшна, потому что для него Машина всегда была великим
добрым повелителем, чьи суждения безошибочны, который всегда вознаграждает за
верную службу, наказывает за плохую. Но именно такая награда показалась Ганну
ужасным наказанием...
     Но он сказал только:
     - Да, сэр. Я служу Плану, сэр!
     - Служи ему как следует, сынок!- с радостным выражением прокричал Плани-
рующий.- Служи ему всем сердцем и умом - или ты послужишь ему глазами, рука-
ми,печенкой и прочим - в орган-банке! Мы все служим Плану, сынок! Так или ина-
че!- И он разрешил Ганну идти, весело махнув рукой и повернувшись к генералу
Вилеру. Когда охранники сомкнулись вокруг Ганна, он успел бросить взгляд на
генерала Вилера. Серо-стальные глаза казались холодными и пустыми, но Ганн
прекрасно понимал, что они говорили.
     - Н е  п о д в е д и   м е н я   Г а н н,- говорили они.




               ДЕВЯТЬ.


     Было когда-то время, подумал Бойс Ганн, когда жизнь казалась простой, а
обязанности - ясными. В те полузабытые,похороненные времена,- неужели это бы-
ло всего несколько месяцев назад? - он встретил и полюбил девушку по имени
Джули Мартин. Он помнил ту ночь, когда они встретились, помнил проведенные
вместе долгие часы, бесконечные обещания, сияющую надежду на счастье впереди.
Он помнил уходящий вдаль песчаный пляж в курортном городе Плайя Бланка и ее
прощальный поцелуй. Очаровательная, любящая - она была всем, что мог желать
человек. Воспоминания о ней Бойс Ганн пронес через всю свою одиссею в двад-
цать миллиардов миль от Солнца в оба конца.
     Но никогда он не был так далек от нее, как в этой комнате. Он мог бы,
если бы осмелился, коснуться губ, которые целовал на берегу Плайя Бланка - но
скрытое под капюшоном лицо больше не принаджлежало девушке по имени Джули
Мартин. В нем обитала сестра Дельта Четыре.
     - Джули! Джули Мартин...- невольно сорвался шепот с губ Ганна.
     Она стояла неподвижно, глядя на него серьезными темными глазами. Он ис-
кал в них хоть какой-то намек на то, что она узнала его, искал отзвука тепла
любви, наполнявшей их в Плайя Бланке, но ничего не мог найти.
     Она качнула головой в капюшоне.
     - Меня зовут Дельта Четыре,- сказала она мелодичным,как звон колокольчи-
ков, голосом.- Я буду вести ваш допрос для Машины.- Она продолжала стоять не-
подвижно, ожидая его ответа, бледное лицо наполовину прикрывал капюшон. Све-
тящаяся эмблема на ее балахоне, казалось, подсмеивалась над Ганном. Это был
знак "Не приближаться" - и он не осмелился бы нарушить его.
     Но он не выдержал и спросил:
     - Джули, разве ты совсем не помнишь меня?! Что с тобой случилоась?
     Она провела пальцем по длинной нити электронных бус, каждая бусина отве-
чала звенящим тоном на прикосновение ее пальца.
     - Майон Ганн,- пропела она в тон электронному звуку бусины,- насколько
вам известно, я служительница Машины. Не напоминайте мне о прошлой жизни.
     - Но пожалуйста, Джули, скажи мне хотя бы, зачем ты это сделала? Почему
ты не...
     Девушка медленно кивнула.
     - Хорошо, у нас еще есть время,- пропела она.- Спрашивайте.
     - Почему ты... Я хочу сказать, почему Джули Мартин не подождала моего
возвращения? Я послал с Плутона письмо...
     - Ваше послание было доставлено,- пропела она.- Но Джули Мартин уже была
принята на обучение в служители Машины. Она уничтожила ваше послание. Она не
желает вспоминать об этом.
     - Но я тебя любил!- взорвался Ганн.- Как ты могла бросить меня?
     Безмятежное лицо смотрело на него без всякого любопытства.
     - Джули Мартин любила вас,- поправила она мелодичным голосом,- Меня же
зовут Дельта Четыре. Пожалуйста, садитесь, майор Ганн. Я должна начать допрос
для Машины.
     Ганн заставил себя опуститься на стул. Девушка пододвинула поближе вто-
рой стул и присела с тщательной плавностью движений.
     Из складок пелерины она извлекла маленький, покрытый черным пластиком
связь-куб.
     - Майор Ганн,- сказала она,- я должна спросить вас - являетесь ли вы тем
же лицом, что и Дитя Звезд?- Ее голос был чистой мелодией, холодный, ровный,
такой же далекий, как ее бледное овальное лицо.
     - План его побери, нет!- вырвалось у Ганна.- Я этим вопросом сыт по гор-
ло! Я уже сто раз повторял...
     Но девушка качала головой.
     - Подождите,- прервала она его.- Одну минуту, пожалуйста.
     Он хмуро следил за ней, боль от кровоподтеков усиливалась глубоким стра-
данием его сердца. Девушка склонила голову в капюшоне, снова коснулась длин-
ной нитки блестящих черных бусин. Всякий раз, когда раздавался звук
электронного колькольчика, ее голос повторял ноту, упражняясь в сложной гамме
тоновых фонов, составляющих искусственный язык механо.
     Механо был труднопреодолимым мостом между Машиной и сознанием человека.
Раньше компьютеры преодолевали этот мост с помощью перевода, трансформирую
язык людей в Фортран или любой другой машинный язык, Фортран - в двоичные
числа, двоичные числа - в указания и сведения для операций. Изобретенный же
Машиной язык сам по себе был уже своего рода набором двоичных чисел, опреде-
лявших процесс в структуре Машины: открытие и закрытие контура, разрядка или
зарядка емкости, то или иное состояние ферромагнитного слоя ленты. Люди не
могут научиться говорить на языке двоичных чисел, в то же время Машина, уп-
равляющая Планом Человека, не могла тратить время на перевод. Вместо этого
она создала язык, который человек все же мог выучить - с большим трудом, при
условии сосредоточения, которое достигалось удалением от всех остальных ас-
пектов жизни, но все же выучить и говорить достаточно хорошо.
     Механо был мостом, но преодолеть его было нелегко. Машина, для которой
счет времени шел на миллиардные доли секунды, не могла снижать темп до ско-
рости медлительной речи человека. Высчитав, что пропускная способность чело-
веческого уха и звукопроизносящего аппарата составляет около 50000 двоичных
единиц в секунду, она разработала язык, позволявший приблизиться к теорети-
ческому максимуму.
     Обыкновенная человеческая речь передавала всего пятьдесят единиц инфор-
мации в секунду, язык механо был в тысячу раз эффективней.
     И, как было известно Ганну, его было в тысячу раз труднее изучить.
     С горечью понял он, что именно голос, который когда-то обратил его вни-
мание на Джули, музыкальный тихий голос стал виновником потери. Машина
постоянно вела поиск людей, которые были способны изучить механо, и если на-
ходила, то они становились ее служителями навсегда. Только одаренные особым
талантом люди могли изучить механо в совершенстве, хотя практически любой че-
ловек, затратив соответствующее время и усилия, мог изучить основы, чтобы кое
-как говорить и понимать. Настоящий же связник должен был обл