о, чтобы мы не виделись, Карл увозил Аллу, или Тихон
    увозил  меня,  или Карл и Леонид проверяли на ней свои очередные задачи.
    А  когда  они  находили,  что  нам  с  ней надо чаще встречаться, Леонид
    отправлялся  в  очередной  набег  на бильярдную, стадион или пивную, и я
    начинал водить Аллу в театры и кафе.

    А  потом  я  как-то неожиданно для себя обнаружил, что дело дошло уже до
    восемнадцатого  такта,  между  тем как самые стойкие и невлюбчивые люди,
    по  нашим  предварительным предположениям, должны были сдавать где-то на
    шестнадцатом такте.

    Значит,  алгоритм  не  подействовал?  Тут я в тревоге оглянулся на себя,
    подумал  о  себе  - впервые за эти дни о себе, а не о ней - и понял, что
    попадаюсь,  если  уже  не  попался.  У  меня  была  еще надежда, что это
    попросту  увлечение,  которое  быстро пройдет, если я сумею продержаться
    недельку-другую.

    И вот тут-то и случилась история с тремя веселыми парнями.

    ...Шла  двенадцатая минута, как учредители НИИМПа стучались в мою дверь.
    Хотя  могли  бы  догадаться,  что  я  все равно не открою. Не открою? Но
    сквозь  стенные  панели до меня уже доносились шаги соседей, спешивших к
    глазкам,  вделанным  в  двери  квартир...  Впрочем, почему через стенные
    панели? Звук шагов наверняка передается по полу.

    Ага,  кто-то  уже  вылез на лестничную площадку. Задаст им, и они уйдут.
    Имею  я  право  на  час  одиночества? Да еще после всего, что случилось,
    после всего, что я сделал с собой.

    "Я из рода бедных Азра, полюбив, мы умираем".

    А  как  же  тогда,  черт побери, продолжали свой род бедные Азра? Поэтов
    сие  не  интересует. А тех, у дверей, не интересуют сейчас мои чувства и
    мысли,  ни  к  чему  им все это. Опыт есть опыт, я не маленький, сам дал
    согласие...  Говорил  ведь  Тихон,  что  не  стоит этого делать. Правда,
    соображения  у него были другие. Кажется, я скоро возненавижу всех своих
    друзей.  Во  всяком  случае,  не хочу сейчас ни видеть их, ни слышать. У
    меня к ним аллергия. Аллергия? От имени Алла?

    Ага, вышла Ангелина Федоровна. Сейчас она за них возьмется.

    И  тут я обнаружил, что уже не лежу, уткнувшись в безнадежном отчаянии в
    подушку,  а сижу на кровати, прислушиваясь к голосам перед дверью. Может
    быть,  все-таки есть надежда? Все проходит? Нет! Временное облегчение. И
    уж настолько временное... Я встал и распахнул дверь.

    Они ввалились все сразу, отдавливая друг другу ноги.

    - Несчастный принц! (Это Карл.)

    - Денег не нужно? Я могу сходить! (Конечно,. Леонид.)

    -  Дон-Кихот  с Малой Калужской! (Тихон.) Нос Карла больно тыкался в мой
    висок,  замечательный  подбородок  Леонида врезался в мое плечо, по щеке
    скользили усы Леонида и короткая широкая бородка Тихона.

    Они  от  всего  сердца  лупили  меня  по плечам и спине. Они перекрывали
    своими  голосами полнокровное возмущение соседей. Они доказывали мне - и
    самим  себе,  -  что  все  в  конечном  счете в порядке. Но когда мокрые
    пальто  и  отнюдь  не  тускло  блестевшие  дождевики  оказались  уже  на
    вешалке,  а  я  вернулся в лежачее положение, а они расселись у кровати,
    настало  самое страшное. Все замолчали, исчерпав наверняка заготовленный
    еще   на   улице   запас  анекдотов,  хохм  и  жизнерадостно-иронических
    замечаний в мой адрес.

    - Итак? - спросил я.

    Молчание.

    - Ну? - спросил я.

    Молчание.

    - К чертовой матери!

    - Нет, ты подожди!

    - К чертовой!.. К чертовой!

    Я  не  успел заметить, когда на моих глазах появились слезы. Еще секунда
    -  и  я  пустил  бы  в  ход  кулаки. Только бы отделаться от свидетелей.
    Впрочем, какие они к черту свидетели? Соучастники!

    Карл  быстро  и  ловко  повернул  меня  и  сунул лицом в подушку, удобно
    уселся рядом, притиснув меня к стене, и объявил:

    -  Заняв  председательское  место,  я,  заведующий  сектором бессмертия,
    объявляю  открытым  заседание  .ученого совета Научно-исследовательского
    института   мировых   проблем.  В  повестке  дня  два  вопроса.  Первое:
    подведение  итогов  опыта  ‘  18.  Второе:  поиски способа ликвидировать
    результаты этого опыта.

    -  Надо как-то помочь Игорю выкрутиться, - констатировал Тихон. - Выхода
    два:  или  он  должен  разлюбить  девушку, или ей придется полюбить его.
    Поскольку,  однако,  алгоритма  разлюбления мы еще не нашли - правильно,
    сектор   любви?  -  то  остается  только  второе.  Предлагаю  заведующим
    секторами   бессмертия   и  гениальности  взяться  за  дело,  начиная  с
    сегодняшнего  вечера.  Брак,  который  будет  естественным  результатом,
    представит  собой любопытнейший материал для сектора семейной жизни (так
    будет  впредь  называться  сектор  любви). К слову: опыт должен удаться.
    Когда мы сюда шли, луна была с правой стороны.

    -  А  как  с этикой эксперимента на человеке? - робко спросил заведующий
    сектором предвидения.

    -  Я берусь получить у сестры согласие, - заведующий сектором бессмертия
    вскочил на ноги.

    -  А я отказываюсь от этого согласия, - я сел на кровати. - Отказываюсь.
    Такой  любви  мне  не  надо. В конце концов есть масса средств от любви.
    Начну  принимать  алкоголь, займусь высшей алгеброй... или, черт побери,
    уеду в Алупку. .

    -  Ну  да! И еще слетаешь на альфу Центавра и помолишься аллаху. Хорошо,
    что у тебя чувство юмора еще сохранилось. (Это Тихон.)

    -  Сохранилось!  У  меня ко всем на свете чувствам, они же эмоции, скоро
    будет  аллергия.  В  конце  концов наука требует жертв. Я же добровольно
    пошел   на   эксперимент,  отлично  зная,  чем  это  кончится.  Если  бы
    понадобилось  заразиться  холерой  и  я тяжело заболел бы или даже умер,
    ведь вы бы смирились с этим фактом? Вот и теперь смиритесь.

    - Мы бы тебя лечили. - И сейчас хотим лечить. Ни больше ни меньше.

    -  А насчет алгоритма вообще и тебя в частности никто из нас Алле даже и
    не  заикнется.  На  такой  компромисс  согласен? - сформулировал условия
    соглашения  Тихон.  - Кстати, ребята, имейте в виду, если мы скажем Алле
    все, то лишим эксперимент чистоты.

    - Эксперимент! - возмутился Карл. - Мы же спасаем товарища!

    -  Конечно.  Но  почему бы не соединить приятное с полезным? Вот у нас и
    появится  второй  параллельный  случай.  Ну и, что особенно важно, новый
    объект - особа другого пола...

    Карл схватил меня за невольно сжавшиеся в кулаки руки:

    -  Ну  что  ты всерьез принимаешь этого помешанного? Недаром же он у нас
    сидит  на  отделе  контроля.  Но  сам  ты  в  цугцванге.  Действуй, а не
    раздумывай! Словом: или - или!

    Мне было очень трудно отказываться от единственной надежды. Так трудно...

    - Хорошо... Но вы уверены, что это этично?

    -  Вот  обормот!  - рассвирепел Леонид.- Коли тебе так нужно оправдание,
    мы   проголосуем:   кто   за   компромиссное   предложение?   Принимайте
    компромисс: "Мистера полюбит мисс!"

    Три  руки  поднялись  одновременно. И деловой голос Тихона произнес: "По
    поводу  мотивов  голосования.  Полагаю,  что новый эксперимент необходим
    прежде всего для новой проверки действительности алгоритма Плонского".

    - Алгоритма НИИМПа, - поправил я.

    -  У  НИИМПа  будет  еще черт знает сколько алгоритмов. А тут ты главный
    автор  и первая жертва. Заслужил, не стесняйся. Карл, протоколируй - или
    есть возражения?

    XII. ПОРАЖЕНИЕ (Отрывок из незаписанных воспоминаний Игоря Плонского)

    Телефонный звонок.

    Это была она.

    Что  они  сделали?  Я  не  могу  сейчас  даже вспомнить, что должно быть
    первым  действием  алгоритма.  Хотя  это  понятно,  я  же не знаю, какой
    вариант  они выбрали. А если они ошиблись и ничего не выйдет... Лучше бы
    вышло.  Раз  уж  мне пришлось согласиться. Ведь не согласись я - они все
    равно  бы  это  сделали. Сделали бы, и все. Боже мой, какой же я трус! А
    еще  клятву  давал.  И  сам  сочинял  ее.  Счастье  -  прежде  всего для
    других...  Нам  -  прежде всего истину... Другим счастье через истину...
    Нам  -  истину, хотя бы ценой счастья... Нет, я допишу историю с клятвой
    потом.

    Надо торопиться.

    - Алла, мне срочно нужно тебя видеть. Ждешь? Это хорошо. Бегу.

    Пока  они  не успели сделать свое дело. Свое? Мое дело. Я же согласился,
    подонок.  Бедная  девочка  попадется,  конечно.  Что  может обыкновенный
    человек  в  одиночку против коллективного гения? Как же - весь НИИМП, да
    еще со своим алгоритмом. Кстати, алгоритм - это не от имени Алла? О господи!

    ...Такси!..  Очень  удачно.  А  между  прочим,  у  Шекспира  без  всяких
    алгоритмов    шутники-придворные    Бенедикта   и   Беатриче   свели   -
    любо-дорого...  Чудак,  я  же  сам,  сам  в  ответ на этот пример Тихона
    возражал,  что  тут  один из вариантов возможных действий, что мы его не
    перенимаем, а учитываем.

    Так  или иначе, Алла должна все знать. Но ведь тогда... Не может быть! Я
    готов  держать  пари,  они  уверены:  я  немедленно  побегу к ней, чтобы
    предупредить.  Благородный  герой.  Благодарная  героиня. Нормальный ход
    для  варианта  четыре дробь альфа. С Леонида станется. Ага. Значит, надо
    просто  добиться,  чтобы  Алла  сошла  со  сцены.  На время. Пока они не
    остынут  ко всей этой истории, не поверят, что у меня все прошло. Но как
    ее убрать? Как заставить уехать? Не-воз-мож-но.

    Одну  секунду!  Я включу ее в экспедицию Фарида. Он как раз отправляется
    через  пять  дней.  Авось  за  пять дней они ничего не успеют сделать. А
    Фарид  мне  не  откажет. А если для крепости применить еще алгоритм... Я
    ведь  не  могу  пустить  его в ход ради себя. Но для других... Фу, черт,
    сам  хочу уже Алю замуж выдать. Нет, этого я не сделаю. А Фарид попросит
    ее на месяц у факультета, ему не откажут.

    - Будьте добры, остановите машину у первой телефонной будки... Спасибо.

    Я поднял трубку. Твердой рукой набрал номер.

    -  Фарида  Файзуллаевича...  Я  хотел тебя попросить... Все, что угодно?
    Диктую,     записывай:     Московский    государственный    университет,
    биолого-почвенный  факультет.  Тебе  не откажут. Потребуй студентку Аллу
    Фрунцеву.  Ага,  слышал  о  ней?  Ну,  да ты же шахматист. И увези, ради
    бога.  Так  вот.  От  кого я ее спасаю? И ты готов помочь? Сукин сын! От
    себя, и только. Но она об этом знать не должна. Усвоил?

    От автора.

    В  четырех  московских  квартирах  через сутки телефоны проснулись около
    пяти  утра.  В  четырех квартирах семнадцать человек (в общей сложности)
    прокляли все на свете и прежде всего того, кто не дает им доспать свое.

    И  все  проклятия  сыпались  на голову несчастного Алиного брата. Это он
    поднимал  тревогу.  Это  он  звонил  ни свет ни заря. Это он не жалел ни
    своего,  ни  чужого времени, не говоря уже о здоровье, чтобы породниться
    с Игорем. Во что бы то ни стало!

    И  сотрудники  НИИМПа с этого момента откровенно забыли о своей основной
    работе  -  говоря  точнее, о той работе, где они получали зарплату. Один
    из  них добивался, чтобы Аллу не приняли в экспедицию. Другой - отсрочки
    экспедиции.  А третий на случай неудачи принимал меры, чтобы уложиться в
    оставшийся срок.

    Правда,  тут  же  выяснилось,  что  они не знают, какой из двух основных
    типов  алгоритма  применим в данном случае: то есть должна ли Алла знать
    о  любви  Игоря.  Заведующий  сектором  гениальности  ссылался  на стихи
    западного  классика:  "Любовь,  любить  велящая любимым", а также на все
    тот   же  счастливый  эксперимент,  поставленный  героями  Шекспира  над
    Беатриче и Бенедиктом.

    Заведующий  сектором  бессмертия опирался в споре на изречения восточных
    классиков,  а  также на блестящую методику, примененную Жюльеном Сорелем
    к мадемуазель де ля Моль в классическом романе Стендаля "Красное и черное".

    Заведующий  сектором  предвидения  грустно  указывал, что считает второй
    метод более верным, но для него нужно столько времени!

    И  все  время  чувствовалась  нехватка Игоря. За минувшие месяцы НИИМП к
    нему  слишком  привык,  участвуй  он  в  разработке  этой  проблемы, она
    показалась бы куда проще...

    И  все-таки  спор  -  неведомо  для себя - разрешил именно Игорь, упорно
    отказывавшийся все это время встречаться с сотрудниками по НИИМПу.

    - ...Ну, дядя Ига, скажи, на кого похож троллейбус? - теребила меня Алла.

    Мне  было,  честное  слово, не до образов и сравнений. Объяснение должно
    было  произойти сейчас - иначе зачем бы так торопился? И откладывать его
    я  не  имел  ни права, ни возможности. А она радовалась хорошей погоде и
    тому,  что у нее нашелся законный предлог оторваться от занятий, а может
    быть, и тому, что ее вытащил из дому именно я? Возможен же такой вариант.

    Алин  приподнятый  носик  -  не  нос, а русская народная сказка... Алины
    волосы   -   коротко  подстриженные  и  оставленные  хозяйкой  в  полном
    беспорядке  -  впрочем,  я  слышал,  что  такого беспорядка очень трудно
    добиться.  Алины глаза - сейчас зеленые, но я знал, что они могут быть и
    карими,  и  синими,  и  серыми,  хотя этого не смог бы объяснить ни один
    антрополог. И Алина болтовня...

    -  Посмотри  же,  дядя Ига, троллейбус похож на^ одинокого такого, очень
    печального  интеллигента.  Он  на  ходу  обсуждает  сам  с собой мировые
    проблемы,  а в дождь протирает заплаканные очки. А "Волга"-то, "Волга" -
    то  -  приглядись,  это  же  хищник,  готовый  к  прыжку.  Передние лапы
    сложены,  притворяются  радиатором,  но нас с тобой не обманешь, правда?
    Ну,  что  ты  молчишь? А какой поезд в метро, помнишь? Эх, ты! Да это же
    рассвирепевший  бык, которому только платформа не дает побушевать вволю.
    Или...  или  очень-очень  добродушный  человек  - вроде тебя, - которого
    разозлили  до  потери  сознания.  Ну,  чего  ты  куксишься? Я ли тебя не
    развлекаю!  Господи! А ведь это следовало бы делать тебе. Что случилось,
    кто тебя обидел?

    Надо  было  объясняться. Но как? Как? Я ведь знал, что это безнадежно. И
    все-таки.

    - Да вот, влюбился я...

    -  Ну!  Правда? Наконец-то! - запрыгала она вокруг меня. Голос у нее был
    радостный,  но  я  готов  был  поклясться, что чистый лоб шахматистки на
    мгновение прорезала косая морщинка.

    - Чему ты так рада? - спросил я.

    -   Да   как   же,  мне  Карл  все  уши  прожужжал:  ты,  мол,  в  жизни
    разочарованный  и  в  женщинах  тоже. (Вариант второй, подвариант "д", -
    невольно  констатировал  я  про себя.) Кончилось, значит, разочарование?
    (Погоди,  погоди - на ее лицо нашла тень, оно стало серьезнее.) А в кого
    ты  влюбился?  Надеюсь,  серьезная женщина? Не вертихвостка какая-нибудь
    восемнадцатилетняя?  -  и она с гримаской заглянула мне в глаза. - А она
    тебя любит? Даже если не любит, все равно хорошо, что влюбился...

    Да,  женщина  всегда может предупредить признание мужчины, если не хочет
    его  слышать.  Так,  кажется,  сформулировал  это  Стендаль  в  книге "О
    любви".  Или  так сказал герцог Ришелье в мемуарах? Ну кто бы ни сказал,
    а  он был прав. И снова на ее лице эта морщин ка. Что-то ей не нравится.
    Боится, что я все же скажу о своей любви? Зря боится.

    -  Приятно,  что ты так мне сочувствуешь, - сказал я. - Но сейчас мне не
    хочется  обсуждать  эту тему. Знаешь, тебя хочет взять в свою экспедицию
    Фарид Файзуллаев. Экзамены тебе перенесут на осень.

    Она очень обрадовалась.

    ХIII. СОТВОРЕНИЕ ЗВЕЗДЫ

    С  горечью  в душе, но с облегченным сердцем вернулся в этот вечер домой
    несчастный  влюбленный.  Правда,  если  бы  он  чуточку меньше был занят
    собственными  переживаниями  и чуточку больше поразмышлял бы, он, может,
    понял бы, что успокоился (успокоился!!!) раньше времени.

    Алла  рассказала  брату,  что  Игорю  срочно  понадобилось  зачем-то  ее
    видеть.  Деталей  она  не  расшифровывала,  но  Карл  и  так  понял, что
    Плонский  назначил  ей  свидание,  чтобы  объясниться в любви. Тем самым
    НИИМП выводился из творческого тупика.

    -  Вариант первый, подвариант "и", раздел "ку", линия "бета", - деловито
    объявил Карл на экстренном заседании.

    - Без участия предмета? - испуганно спросил Леонид.

    -  А на черта нам возиться с этим упрямцем? Хватит! В течение оставшихся
    трех дней Алла должна:

    а) выслушать об Игоре все самое хорошее, что можно сказать;

    б)  выслушать об Игоре все плохое, что может ее заинтересовать и вызвать
    потребность в его исправлении;

    в)  по  крайней  мере,  по  разу  в  день  Для должна получать сведения,
    ошеломляющие сведения о происшедших с Игорем событиях.

    Я беру на себя первый пункт, - закончил Карл.

    -  Нет,  -  ответил  Тихон.  - Ты и без того сестре про Игоря всяческими
    сладкими   вещами   уши  прожужжал.  На  тебе  второй  пункт.  Конкретно
    продумаешь его с Леонидом. Мобилизуйте всю историю и литературу...

    -  Эх,  Игорь, Игорь, - махнул рукой Леонид. . - Что только мы сейчас из
    тебя сделаем!

    -  Хватит,  Леонид.  Пункт  "а" выполняет твоя жена. Возражений нет? - А
    третий пункт? Пункт "в"?

    -   Беру   на   себя,   -   сказал   Тихон.   -  Леонид,  ты  математик,
    присоединяешься.  Тем  более что Вике твоя помощь вряд ли потребуется. И
    к  слову: это же просто отлично, что Игорь наконец-то объяснился с Аллой
    и,  судя по всему, получил отказ. Теперь мы можем быть уверены в чистоте
    опыта.

    -   А   знаешь,   Игоря   должны   послать   в  Стокгольм,  на  какое-то
    антропологическое   совещание,   -  сказал  Карл,  подсаживая  сестру  в
    экспедиционный грузовик.

    - Слышать я больше не могу о вашем Игоре! - услышал он в ответ.

    О чем в тот же день и сообщил Тихону.

    -  А,  черт,  не  зря  мне  сегодня приснилась ворона. Не справились мы,
    ребята.  Придется  идти  на  поклон  к специалистам. В конце концов, наш
    коллективный психолог нам кое-чем обязан.

    И  Тихон пошел к "колгению от психологии", который в это время составлял
    лабораторию  в Институте высшей нервной деятельности. И спросил его (или
    их,  поскольку  гений  был  четверным  -  классическое  число  составных
    частей), что делать, когда девушка не любит парня.

    Первая  четверть гения (Инициатор) была очень ехидна и сказала (сказал),
    что  за  эликсиром любви надо отправляться к алхимикам. Но остальные три
    четверти  на  нее  (него) накричали и потребовали подробностей. Когда же
    они были выданы, экспансивный Инициатор резко изменил свою позицию.

    -   Дилетанты!  -  сказал  он,  оглядывая  Тихона  так,  точно  тот  был
    напроказившим  первоклашкой.  -  Дилетанты  в психологии, а что удумали!
    Нет,  не  будь  мы  профессионалы,  если  вас не перещеголяем. Только не
    думайте,  Тихон Васильевич, что я и вправду верю, будто вы влюбили Игоря
    Матвеевича      в      Аллу     Ефимовну.     Сосредоточили     внимание
    двадцатидевятилетнего  холостяка на хорошенькой девушке - и им еще сверх
    этого   зачем-то  понадобились  типы,  классы,  варианты,  подва-рианты,
    алгоритмы,  логарифмы...  А вот перед нами задача потрудней, - Инициатор
    задрал  к  небу  свою  мефистофельскую  бородку,  подумал секунду, потом
    повернул  лицо  к  Тихону и закончил: - То есть настолько потрудней, что
    ее  и  решить-то нельзя. Вы успели добиться, чтобы ваш протеже опостылел
    своему  предмету.  Но  попытка  не  пытка.  Помолчи