гающих  убеждений.  Белокормы   присутствовали   во   всех   его
воспоминаниях. Белокормы, скользившие по поместью Пусковые Стволы  Кзанит,
как белые шестидесятитонные облака, или по серебристо-зеленым полям других
поместий, когда Кзанола брали в гости. Мясо белокорма  в  десятках  разных
видов на семейном столе и в каждом ресторанном меню. Скелет белокорма  над
парадными воротами каждого  землевладельца  -  огромная  арка  из  чистых,
гладких, белых костей. Еще не рождался  тринт,  который  не  мечтал  бы  о
собственном  стаде  белокормов!  Ворота  из  костей   белокорма   означали
"землевладелец" так же безошибочно, как и ограда из подсолнухов.
   Кзанол-Гринберг вскинул голову, слегка сжав губы и наморщив лоб.  Джуди
не узнала бы этой гримасы.  Он  неожиданно  понял,  что  делало  разумного
бандерснэтча таким ужасным.
   Тринт был повелителем всякого разумного зверя. Это  -  основополагающий
принцип Дающего Силу, установленный еще до того, как он  сотворил  звезды.
Так говорили все двенадцать религий  тринтов,  несмотря  на  то,  что  они
безбожно боролись между собой за свои постулаты. Но если белокорм разумен,
значит, он невосприимчив к Силе тринтов.  Тнактипы  сделали  все  то,  что
запретил Дающий Силу!
   Если тнактипы сильнее, чем дающий Силу, а тринты сильнее, чем тнактипы,
а Дающий Силу - сильнее, чем тринты...
   Тогда все священники - шарлатаны, а Дающий Силу - всего лишь выдумка.
   Разумный белокорм - это богохульство.
   К тому же это чертовски странно.
   С какой стати тнактипам создавать  разумное  кормовое  животное?  Фраза
звучит  почти  так  же  безобидно,  как  "применение   средств   поражения
избыточной мощности" или "умерщвление", но если подумать...
   Тринты не щепетильная раса. Сила, нет! Но...
   Разумное кормовое животное! Гитлер бежал бы в приступе рвоты.
   Тнактипы тоже никогда не были  особенно  щепетильными.  Милая  простота
мутированного ими виприна  -  типичный  пример  того,  как  они  работали.
Естественное животное и так было  самым  быстрым  на  свете,  тнактипы  не
особенно  много  могли  усовершенствовать.  Они  просто   сделали   голову
животного уже, нос свели до  точки  с  единственной  ноздрей-клапаном  для
выхода пара, а кожа стала идеально гладкой, чтобы уменьшить  сопротивление
воздуха, но это их не удовлетворило.  Тнактипы  удалили  несколько  фунтов
веса,  заменив  его  дополнительными  мышцами  и  дополнительной  легочной
тканью. Весь лишний вес был удален за счет пищеварительных органов. Еще  у
мутированного бегового виприна был обтекаемый отросток рта,  открывавшийся
прямо в кровяной поток.
   Тнактипы всегда были рациональными, но никогда - жестокими.
   Зачем делать белокорма разумным? Чтобы  увеличить  размеры  мозга,  как
было приказано? Но зачем делать его невосприимчивым к Силе?
   А он ел мясо белокормов.
   Кзанол-Гринберг сильно тряхнул головой.  Масней  требовал  внимания.  К
тому же, нужно еще кое-что спланировать. Нужно ли? Планирование  или  одно
сплошное беспокойство?
   Будет ли усилитель работать на человеческом мозге?
   Найдет ли он костюм вовремя?


   - Миссис Гринберг, - сказал Гарнер, - я пришел к вам, чтобы узнать  все
о вашем муже.
   - Тогда вам лучше поговорить с Дейлом  Шнайдером.  Он  приехал  сегодня
утром. Дать его номер?
   - Спасибо, у меня есть. Он мне тоже звонил. Вы его хорошо знаете?
   - Очень.
   - Я еще хочу поговорить с  Чарли,  дельфином-антропологом.  Но  давайте
начнем с вас.
   У Джуди был несчастный вид.
   - Я не знаю, с чего начать.
   - С чего хотите.
   - Ладно. У него не два, а три яйца.
   - Будь я проклят! Это довольно редкая вещь, не так ли?
   - К тому же, это иногда беспокоит врачей; но у Ларри  никогда  не  было
никаких проблем. Мы называли это "небольшое лишнее кое-что".  Такого  рода
вещи вас интересуют?
   - Конечно.
   Люк не знал точно, нужны ли ему такие подробности.  Он  только  помнил,
что чем лучше он знает человека, за которым охотится,  тем  больше  шансов
его поймать. Это правило оправдывало себя, когда Люк  работал  полицейским
десятки лет назад. Оно должно было сработать и сейчас. И  Гарнер  позволил
Джуди рассказывать все, лишь изредка перебивая ее.
   - Я не замечала, что он любит розыгрыши, пока Ларри не начал работать с
дельфинами. Потом он рассказал мне  кое-что  из  того,  что  проделывал  в
колледже. Он там, должно быть, был настоящим кошмаром.  Он  не  блистал  в
командной атлетике, но Ларри неплохо играет в сквош и чертовски  хорошо  в
теннис...
   Теперь Джуди не надо было просить. Ее жизнь вырывалась из  нее  потоком
слов. Ее жизнь с Ларри Гринбергом.
   - ...наверное знал много женщин до того, как встретил меня.  Но  должна
добавить: мы ни разу не изменяли друг другу. Я хочу  сказать,  что  у  нас
есть соглашение, что мы можем делать это, но мы никогда  этим  соглашением
не пользовались.
   - Вы уверены?
   - Абсолютно.
   Люк видел, что так и есть. Она даже удивилась, что он спросил об этом.
   - ...его шокирует, что я могу так  точно  предсказывать.  Скорее  всего
Ларри не верит в ясновидение, поэтому его и пугает, когда у меня озарение.
Он думает, что это какое-то колдовство. Помню, как однажды (мы тогда  были
женаты меньше года) меня охватила  мания  потребительства.  Однажды  Ларри
наблюдал, как я пришла, нагруженная пакетами, бросила их, ушла и вернулась
со второй партией, потом сказал: "Честное  слово,  красавица,  ты  тратишь
деньги,  как  будто  Последняя  Война  начинается  завтра!"  Я  ничего  не
ответила.  Я  просто  загадочно  улыбнулась  ему,  а  он  вдруг   сделался
совершенно белым.
   Вольно или невольно, все эти подробности выходили наружу. Джуди  делала
только  то,  что   просил   Гарнер,   но   с   какой-то   обескураживающей
откровенностью.
   -  ...большинство  пар,  с  которыми  мы  знакомы,   не   женились   до
беременности.  Когда  вы  благополучно   прошли   Комиссию   по   контролю
рождаемости, глупо рисковать и выбрасывать право иметь ребенка  на  ветер,
женившись на стерильном партнере, правильно?  Это  слишком  важно.  Но  мы
решили рискнуть... - Джуди прочистила горло, потом  хрипло  продолжила:  -
Кроме того, автодок разрешил нам вступить в брак.  Потом  был  Джинкс.  Мы
должны были быть уверены, что ни один из нас не останется там.
   - Я хорошо поразмыслил. Миссис Гринберг,  давайте,  пожалуй,  закончим,
пока вы совсем не потеряли голос. Спасибо за помощь.
   - Надеюсь, это помогло.


   Люк послал лифт на самый верх и задумался. Скорость, с которой говорила
Джуди, - деталь.  Теперь  он  понял,  почему  она  постаралась  так  полно
нарисовать портрет Ларри Гринберга. Знала Джуди это или  нет,  но  она  не
надеялась увидеть его снова. И пыталась обессмертить его в своей памяти.
   Отель "Джейхок" располагался в третьем по величине  здании  Топеки.  Из
бара, расположенного на его крыше, открывался великолепный вид. Выехав  из
лифта. Люк столкнулся с обычным непрерывным шумом. Он  выждал  10  секунд,
пока его уши "научатся" игнорировать шум - необходимая  защитная  техника,
которой учится каждый ребенок еще до того, как ему исполнится три года.
   Хозяйка бара оказалась высокой рыжеволосой женщиной, на которой не было
ничего, кроме туфель на раздвоенной шпильке.  Ее  волосы  были  уложены  в
нечто закрученное кверху, что доводило ее рост до добрых двух с  половиной
метров. Она провела Люка к маленькому столику у окна.
   Сидевший там мужчина-поднялся ему навстречу.
   - Мистер Гарнер?
   - Спасибо, что согласились прийти, доктор Шнайдер.
   - Называйте меня Дейл.
   Перед Гарнером был невысокий коренастый человек  с  полосой  волнистых,
светлых волос на затылке. Временный заменитель кожи закрывал его лоб, щеки
и подбородок, оставляя участки неповрежденной кожи в виде  буквы  "X".  От
глаз через нос к уголкам рта. Его руки были перевязаны.
   - Тогда я - Люк. Когда вы в последний раз слышали о Морской Статуе?
   - Вчера вечером,  когда  меня  разбудили,  чтобы  сообщить,  что  Ларри
сделался инопланетянином. Как он?
   Опуская детали, Люк рассказал психологу о событиях последних суток.
   - Поэтому я сейчас делаю все, что могу на Земле, пока они  готовят  для
меня корабль.
   - Друг мой, я никогда не видел Статую, а если бы и видел, то никогда не
заметил бы этой кнопки. Что вы будете пить?
   - Пожалуй, молочный коктейль, я сегодня еще не обедал. Дейл, почему  вы
хотели, чтобы мы привезли Статую сюда?
   - Я надеялся, что если  Ларри  увидит  ее,  это  поможет.  Однажды  был
случай, еще  задолго  до  того,  как  я  родился,  когда  двух  пациенток,
считавших себя Марией, Божьей Матерью, доктора поместили в одну комнату.
   - Здорово. И что произошло?
   - Это был чертовски хороший аргумент. В конце  концов  одна  из  женщин
сдалась и решила, что она, наверное,  мать  Марии.  И  ее  вскоре  удалось
вылечить.
   - Вы надеялись: Гринберг поймет, что он - Гринберг, если показать  ему,
что он не Морская Статуя?
   - Правильно. Но, как я понимаю, это не сработало. Вы говорите,  я  могу
помочь в госпитале Меннингера?
   - Возможно, но в первую очередь мне. Я уже сказал вам, за чем, как  мне
кажется, летят Гринберг и Морская Статуя. Мне нужно обогнать их, пока  они
до этого не добрались.
   - А чем я могу помочь?
   - Расскажите мне все,  что  можете,  о  Ларри  Гринберге.  У  человека,
который сейчас направляется  к  Нептуну,  память  инопланетянина,  но  его
рефлексы - по-прежнему рефлексы Гринберга. Он продемонстрировал это, когда
вел машину. Я хочу знать, насколько  много  в  нем  осталось  от  прежнего
Гринберга.
   - Я бы сказал, очень немного. И не особенно рассчитывайте на  него,  не
то  закончите  это  дело  голым  где-нибудь  на  Луне.  Но  я  вас  понял.
Предположим,  э...  в  цивилизации  Морской  Статуи   был   закон   против
карманников. В большинстве стран был такой закон до того,  как  нас  стало
слишком много и полицейские перестали с этим справляться.
   - Я помню.
   Глаза Шнайдера расширились.
   - Помните? Да,  наверное.  Ну  вот,  представьте,  что  Ларри  в  своем
теперешнем состоянии обнаружил, что кто-то залез  к  нему  в  карман.  Его
первым импульсом будет поймать вора за руку, а  не  позвать  полицейского.
Полицейский - осознанное решение, а времени на обдумывание у Ларри нет.
   - Значит, если я захвачу его  врасплох,  я  могу  рассчитывать  на  его
человеческие рефлексы?
   - Да, но не путайте рефлексы  с  побуждениями.  Вы  не  знаете,  каковы
сейчас его побуждения.
   - Продолжайте.
   Шнайдер откинулся в кресле и заложил руки за голову. Неслышно  подкатил
официант и достал из ниши в своем туловище напитки. Гарнер  расплатился  и
отослал официанта.
   Шнайдер неожиданно заговорил:
   - Вы же знаете, как выглядит  Ларри:  около  метра  семидесяти  ростом,
темноволосый и довольно привлекательный. Его родители были  православными,
но не миллионерами. Они не  могли  позволить  себе  полностью  выдерживать
посты.  Ларри  очень  приспособленный,  у  него  потрясающая   способность
восстанавливаться,  благодаря  этому  он  и   смог   заняться   контактной
телепатией.  Он  слегка  комплексует  из-за   роста,   но   это   частично
компенсируется тем, что Ларри называет "мое небольшое лишнее кое-что".
   - Миссис Гринберг рассказывала мне.
   - Частично он имеет в виду телепатию. Частично - медицинскую  аномалию,
о которой упомянула  Джуди.  Но  Ларри  чертовски  серьезно  считает  себя
особенным.
   Вы также должны помнить, что он годами читал чужие мысли - мысли  людей
и дельфинов. Это дало Ларри массу полезной информации. Не знаю, как насчет
дельфинов, но среди добровольцев, позволивших Ларри  прочитать  их  разум,
были доктора физических наук, студенты-математики, психологи. В целом  его
можно назвать великолепно образованным.
   Шнайдер выпрямился.
   - Помните это, когда отправитесь за ним. Вы не знаете, каков  интеллект
Морской Статуи, но Ларри Гринберг обладает своим собственным интеллектом и
ничьим другим. Он умен и коммуникабелен и необычайно уверен в себе.  Ларри
недоверчиво относится к суевериям, но искренне  религиозен.  Его  рефлексы
великолепны. Я это знаю. Я играл с ним в теннис. Джуди  и  я  были  против
него одного, и Ларри целую партию удавалось защищать корт.
   - Тогда мне лучше быть начеку.
   - Безусловно.
   -  Предположим,  его  вера  оказалась  под  угрозой.   Как   он   будет
реагировать?
   - Вы имеете в виду православие?
   - Нет, я  имею  в  виду  любую  веру,  которой  Гринберг  сейчас  может
придерживаться. Подождите, я поясню. Как он будет  реагировать  на  угрозу
чему-то, во что он верил всю свою жизнь?
   - Это его разозлит, конечно. Но Ларри не фанатик. Бросьте ему вызов,  и
он его примет. Но чтобы Ларри изменил мнение  о  чем-то  основополагающем,
вам придется представить  настоящие  доказательства.  Недостаточно  просто
заронить сомнение, если вы понимаете, что я имею в виду.


   На огромном белом экране Центра Управления Космическими Перевозками две
темные точки висели  почти  неподвижно.  Халли  Джонсон  развернул  камеру
видеотелефона так, чтобы Гарнеру было видно.
   - Военный корабль двигается  чуть-чуть  быстрее  свадебного.  Если  они
действительно  направляются  к  самому  Нептуну,  их  корабли   поменяются
местами.
   - Куда еще они могут направляться?
   - К каким-нибудь астероидам. У меня есть список.
   - Послушаем-ка.
   Джонсон зачитал имена четырнадцати второстепенных греческих богов.
   - Еще больше мы уже вычеркнули, - добавил он. - Когда корабль  проходит
точку поворота и продолжает ускорение, мы отмечаем это.
   - Отлично. Держите меня в курсе. А что с моим кораблем?
   - Будь здесь в 20:00, а еще через час ты уже будешь на орбите.


   Клуб "Стрилдбрагз" - не единственный с низким возрастным  пределом  для
своих членов. (Принимая во внимание Сенат.) Но это единственный клуб,  где
возрастная граница опускается на год каждые два года. В 2106 году  каждому
члену  клуба  было  как  минимум  149  лет.  Естественно,  автодоки  клуба
"Стрилдбрагз" считались лучшими в мире.
   Но лечебные камеры все же выглядели, как огромные гробы.  Люк  выбрался
из  камеры  и  прочитал  подробный  счет.  Он  оказался  длинным.  Автодок
зацепился за вход в его позвоночный столб и сделал  несколько  приседаний,
чтобы создать мышечный  тонус,  подзарядил  крошечную  батарею  в  сердце,
добавил  гормонов  и  эзотерических  веществ  в  кровь.  Особенно   важным
элементом  лечения  были  сверхзвуковые  импульсы.  Люк  чувствовал  боль,
распространяющуюся от основания черепа вниз по позвоночному столбу,  туда,
где боль почти исчезала в пояснице. Маникюр и педикюр  завершили  лечебный
сеанс.
   Люк  воспользовался  удостоверением,   чтобы   потребовать   для   себя
шестимесячное   обеспечение    гормонами,    антиаллергенами,    отборными
инсектицидными и омолаживающими препаратами, которые поддерживали  бы  его
живым и здоровым.
   То, что выпало из специального отверстия автодока, оказалось инъектором
размером с пивную банку, со всех сторон исписанную инструкциями. При  виде
иглы Люк сжал губы,  но  нельзя  же  пользоваться  пульверизатором,  когда
необходимо проколоть вену. Он сообщил автодоку, куда послать счет.
   Еще одно небольшое дело, и он сможет немного вздремнуть.
   Из-за дряхлого состояния многих членов "Стрилдбрагз", телефонные  будки
в клубе были сделаны так, чтобы  в  них  могло  войти  самоходное  кресло.
Воздух вокруг Люка помутнел от сигаретного дыма.
   - Как мне разговаривать  с  дельфином?  -  спросил  он,  чувствуя  себя
совершенно обновленным.
   Фред Торранс ответил:
   - Точно так же, как ты говорил бы с Ларри. Но Чарли будет  отвечать  на
дельфиньем, а  я  стану  переводить.  По  телефону  вы  не  разберете  его
английский.
   - Ладно. Чарли, меня зовут Лукас Гарнер. Я - военный.  Ты  знаешь,  что
произошло с Ларри?
   Хрюки, визги, хихиканье, писк и визг! Только однажды Люк  слышал  нечто
подобное. Восемнадцать лет назад он был свидетелем в суде,  где  слушалось
дело об  убийстве.  Три  свидетеля  и  жертва,  которая,  естественно,  не
присутствовала, - были... дельфинами.
   Торранс перевел:
   - Он знает, что Ларри утратил ощущение своей  индивидуальности.  Звонил
доктор Джански и рассказал нам обо всем, что случилось.
   - Вчера Ларри сбежал от нас  и  вылетел  в  космос  на  украденном  "им
корабле. Я отправляюсь следом. И хочу знать все, что  Чарли  может  о  нем
рассказать.
   Дельфинья речь. Торранс сказал:
   - Чарли хочет взамен одно одолжение.
   - О, в самом деле? Что?
   Люк взял себя в руки. После того как был сломан  языковой  барьер,  эти
пловцы доказали, что  умеют  торговаться.  К  счастью  или  несчастью,  но
строгий  и  сложный  моральный  кодекс  дельфинов  легко  приспособился  к
представлениям о торговле.
   - Он хочет поговорить с вами о возможности участия дельфинов в освоении
звезд.
   Из троих присутствующих Торранс имел самое ясное представление,  о  чем
шла  речь.  Чарли  говорил  медленно  и  четко,   держась   намного   ниже
ультразвукового  диапазона,  но  даже  Торрансу  было   временами   трудно
переводить. Разговор выглядел так:
   - Будь я трижды проклят, - сказал Гарнер. - Чарли,  это  что-то  новое?
Никогда не слышал, чтобы дельфины рвались в космос.
   - Нет... Не совсем новое. Этот вопрос обсуждался теоретически, и многие
высказались "за", правда, возможно,  лишь  из  страха,  что  пловцы  могут
что-нибудь упустить. Лично я никогда не испытывал особенного  желания,  до
позавчерашнего дня.
   - Все дело в Гринберге. Он был помешан на космосе, так?
   -  Пожалуйста,  не  говорите  о  нем  в  прошедшем  времени.   Да,   он
действительно помешан на космосе. У меня была пара дней, чтобы  привыкнуть
к присутствию Ларри у себя в голове. Не  могу  сказать,  что  я  полностью
понял это стремление попасть на Джинкс, но кое-что я могу  объяснить.  Мне
не нравится пользоваться старомодным термином, но в чем-то это... -  Чарли
заговорил по-английски. - ...оччевидная ссудьба. Частично дело в том,  что
на Джинксе он мог бы иметь столько  детей,  сколько  захочет,  четыре  или
пять, и никто бы не возражал.  Частично  это  то  же  побуждение,  которое
возникает у меня в бассейне.  Нет  места,  чтобы  плавать.  Ларри  хочется
пройтись по улице без малейшего опасения наступить  кому-нибудь  на  ногу,
быть ограбленным или попасть в пешеходную пробку и  быть  перенесенным  за
шесть кварталов от того места, куда ему надо.
   - И что ты чувствуешь? Ты же дельфин. Ты, наверное,  даже  ни  разу  не
смотрел на звезды...
   - Ммисстер Аррнер, я вас уверяю, что мы, пловцы,  знаем,  как  выглядят
звезды. В иллюстрированных журналах,  которые  ваши  агенты  продают  нам,
много астрономических и астрофизических пленок. И,  в  конце  концов,  нам
время от времени приходится всплывать, чтобы набрать воздух!
   - Извини. Но суть та же. У тебя довольно просторно, тебе никто  никогда
не наступал на ноги и вряд-ли кто-нибудь, кроме касатки, полезет к тебе  в
карман. Так что же для тебя космос?
   - Возможно, приключение. Возможно, создание новой  цивилизации.  Вы  же
знаете, что многие сотни лет существует только одна  цивилизация  пловцов.
Моря не являются  изолированными,  как  континенты.  Если  есть  наилучший
способ социального устройства, единственный путь выяснить  это  -  создать
много общин на многих планетах. Логично?
   - Да! - Голос Гарнера звучал убежденно. У него не было сомнений.  -  Но
это может оказаться не  так  просто,  как  ты  думаешь.  Нам  нужно  будет
разработать для вас  принципиально  новый  корабль,  потому  что  придется
включить в конструкцию бассейн. А вода - тяжелая, черт побери. Держу пари,
что перевезти дельфина стоило  бы  в  десять  раз  дороже,  чем  перевезти
человека.
   - Вы используете воду в  посадочных  двигателях.  Разве  нельзя  просто
провести в резервуары с водой освещение?
   - Можно, и можно наполнить их т