стые, добрососедские
отношения...

- Ещђ не известно, что это за соседка,- продолжал ворчать Лапин.

- Она красивая, - сказал Юра.

- Она умная, - добавила Наташа.

- Она добрый-добрый! - звонко крикнул Расульчик.

- Ну ладно, довольно излиянии! - остановил их Плавунов. - Пусть Расул нам
расскажет, как он попал к этой красивой, умной и доброй Миэль. Рассказывай,
Расул, мы слушаем!

Коверкая от волнения слова больше обычного, мальчик рассказал про договор с
Юрой и про то, как он вечером побежал просить чђрный шар, чтобы тот
открылся. Добравшись до того момента, когда шар в самом деле открылся и
взял его к себе, Расульчик смущђнно умолк. На вопрос, что же было дальше,
он пожал плечами и сказал, что спал и видел сны, а когда проснулся, то
увидел, что перед ним стоит Миэль. Она поговорила с ним, потом взяла за
руку и вывела из шара. Вот и всђ.

А что он видел внутри шара?

Расульчик потупился и, ни на кого не глядя, развел руками:

- Миэль видел, и болше всђ. Болше не видел.

Его отпустили, и он убежал на улицу.

Плавунов сказал:

- Через шесть часов мы отправимся с визитом к нашей космической гостье,
товарищи. Я дал согласие, что ты придђм все. Но думаю, это было опрометчиво
с моей стороны. Умная, добрая, это всђ хорошо. но осторожность прежде
всего. Считаю. что идти должны двое. Чтобы не было по этому вопросу никаких
прений, делегацию из двух человек я назначу в приказном порядке. Итак, с
визитом к Миэль пойдут двое: Юра Карцев и я.

Наташа резко отвернулась и прикусила губу. Она была уверена, что окажется в
числе этих двоих. Но спорить не стала.

Плавунов продолжал:

- Мы с Юрой будем готовиться к визиту. Остальные спать. Подъђм через пять
часов. Тебе, Наташа, поручаю Расула. Чтобы не было мне больше этой его
самодеятельности.

Искра и Лапин ушли молча. Наташа отправилась искать Расульчика, но, откинув
полог, повернулась к отцу:

- Это неправильно, товарищ начальник, неправильно!.. - Губы у неђ
задрожали, и, ничего больше не сказав, она убежала.

- Обиделась... Все обиделись... Ничего, потом поймут... - пробормотал
Плавунов.

- Как же мы будем готовиться, Николай Фђдорович? - бодро спросил Юра. -
Чиститься, пуговицы пришивать, как солдаты перед смотром?

- Нет, Юра. В порядок мы себя, конечно, приведђм. Но не это главное. Самое
главное в другом. Мы должны заранее наметить, о чђм будем спрашивать. Кто
такая Миэль? Откуда она прилетела? Какую цивилизацию представляет? В чђм
цель еђ прибытия на Землю? По какому; принципу действует летательный
аппарат? Вопросов много, с них мы и начнем.

Шесть часов пролетели незаметно. Снова разгорелся жаркий солнечный день.
Неподалђку от шара уже стояли все шесть бодрствующих членов экспедиции.
Плавунов, с расчђсанной бородой и в свежей рубашке, давал последние
указания остающимся на случай, если он и Юра... не смогут почему-либо
вернуться из шара. Наставление было кратким и заканчивалось словами:

- Паники не устраивать, ничего не предпринимать. Ждать, наблюдать,
записывать. Всђ! Прощаться не будем... Юра, пора!

- Ни пуха вам ни пера! - гром ко крикнул Лапин, но они даже не обернулись.

[Image]Подойдя вплотную к шару, Плавунов и Юра встали рядом на том же
месте, где накануне стояла Миэль. Они ждали, что вот-вот на них упадђт
что-то белое и мгновенно утащит в шар. Им было очень не по себе, но они
стояли твердо и неподвижно, как солдаты в почђтном карауле. Минуты бежали,
а белое не появлялось. Они уже хотели отойти, как вдруг увидели, что из
отверстия к ним спускается широкая красная лестница. Они посторонились,
дали ей упереться в землю.

- Трап подан, Николай Фђдорович, пойдђмте, - тихо сказал Юра.

И они пошли наверх. В самом люке им пришлось согнуться, но зато сразу за
ним оказалось высокое просторное помещение, залитое ярким светом. На
гладком зеркальном полу розового цвета стояла Миэль в прежней серебристой
одежде. Выглядела она гораздо лучше и даже улыбалась. Полились мелодичные
слова:

- Жаль, что вы мне не поверили, пришли не все. Этим вы несколько усложнили
мою задачу. Но я понимаю вашу осторожность. Следуйте за мной и ничего не
бойтесь.

Не дожидаясь ответа, Миэль повернулась и заскользила по зеркальному полу.
Смущђнные, они пошли за ней. Перед ними в розовых стенах непрерывно
возникали овальные прођмы, и они шли через них всђ дальше и дальше, не
глядя по сторонам и лишь мысленно удивляясь, откуда в небольшом
сравнительно шаре могли взяться эти просторные залы и коридоры. Так они
достигли высокой голубой комнаты, и здесь Миэль остановилась.

- Садитесь в кресла и сосредоточьтесь, - сказала она.

Плавунов и Юра увидели два голубых кресла. Пока они садились, хозяйка
успела куда-то исчезнуть. Теперь они были одни в совершенно пустой комнате.
Противоположная стена, до которой было метров десять, по цвету напоминала
небо над горами в яркий солнечный полдень и казалась такой же бездонной.

Несколько минут стояла тишина. Но вот зазвучал голос невидимой Миэль:

- Слушайте, друзья мои, и смотрите! Будьте внимательны, будьте вдумчивы!
То, что я сообщу вам, важно и для вас, и для всех людей вашей планеты... Я
прибыла к вам из центра Галактики и говорю с вами от имени Союза Тысячи
Планет. На одной из наших планет растет удивительное дерево. Оно называется
гуолла. Запомните, друзья мои, это слово: ГУОЛЛА! Быстро растђт это дерево,
быстро достигает зрелости и покрывается невиданной красоты цветами...

Голубая стена перед Плавуновым и Юрой превратилась вдруг в огромный экран.
Но не такой, как в кино, а прозрачный, глубокий, словно широкое окно,
распахнутое в неведомый мир. И сразу появилось дерево с длинными
мечеподобными листьями, с мощным стволом и с красиво и привольно
раскинутыми во все стороны мускулистыми ветвями. И вот оно стало
покрываться цветами, прекрасными большими цветами, похожими на розы, но
сверкающими, как драгоценные камни. Цветы покрыли дерево так густо, что не
стало видно ни ветвей, ни листьев.

Плавунов и Юра смотрели как зачарованные, а голос невидимой Миэль всђ лился
и лился... И вдруг голос оборвался, дерево на экране всђ сверкало, всђ
пламенело тысячами ярких красок, и уже казалось, что не цветы его
покрывают, а какие-то огромные разноцветные насекомые, прожорливые и
беспощадные. И дерево не выдержало натиска собственных цветов. Сначала
отвалились длинные пожелтевшие листья, потом стали отламываться ветки,
потом целые ветви. Наконец остался один чђрным, словно обуглившийся ствол.
Дерево умерло, и у ног его лежали опавшие цветы: они гнили и были похожи на
грязь.

Медленно и торжествен голос Миэль произнђс:

- Прекрасны и обильны цветы гуоллы, но, увы, ядовиты: быстро расцветая в
огромном множестве, они убивают породившее их дерево и гибнут вместе с ним.
Запомните, друзья моя, это слово, страшнее которого ничего не может быть:
ГУОЛЛА!

Экран погас, мђртвое дерево исчезло. Голос Миэль стал спокойнее, она
заговорила о своей родине и о цели своего прибытия на Землю...

СОЮЗ ТЫСЯЧИ ПЛАНЕТ

Гигантский космический комплекс населђнных миров, выросший в центральной
области Галактики, не поддавался точному определению на земном языке. Миэль
употребила слово "государство", но Союз Тысячи Планет не был государством в
нашем обычном понимании.

Прежде всего поражали его масштабы. Освоенный и организованный космос
простирался здесь на сто световых лет. Трудно представить себе размеры
такого пространства. Для нас наше солнце - далђкое, недосягаемое светило. А
ведь солнечный луч долетает до Земли всего лишь за восемь минут. Восемь
минут - и сто лет? Да, чтобы пересечь весь Союз Тысячи Планет от одной
границы до другой, солнечному лучу понадобилось бы целых сто лет...

Числом "тысяча" определялось в этом Союзе лишь количество самостоятельно
развившихся планет с собственной цивилизацией, собственным разумом. На
самом же деле этот космический Союз охватывал тысячи солнечных систем и
многие десятки тысяч планет. Это много, это грандиозно, и всђ же по
сравнению со всей нашей Галактикой, состоящей из сотен миллиардов
солнцеподобных звђзд, это капля в море.

Союз Тысячи Планет достиг такого высокого уровня развития, что Миэль
затруднялась рассказывать о нђм землянам что-либо конкретное. Не было в
богатейшем русском языке землян ни соответствующих понятий, ни чего-либо
похожего для обратных сравнений.

Миэль попыталась, например, рассказать, как у неђ на родине строятся
города. Употребила при этом выражения "самопрограммирующаяся материя". Ни
Плавунов, ни Юра не поняли этого. Тогда она показала им процесс стройки на
экране. Получилось, что грандиозные великолепные здания удивительных форм и
расцветок вырастают сами из небольшого, особым образом запрограммированного
блока, словно гигантские деревья из семян. Зрелище было потрясающим, но
сущность этого процесса так и осталась непонятной. А это всего лишь
строительство. Что же говорить о самих людях - о их быте. науке, искусстве?
Объединившийся разум, подчинив себе огромные пространства Вселенной, творил
такие чудеса, что они просто не укладывались в сознании землян.

Когда Плавунов спросил, на каком принципе действует космический аппарат
"Дрион", Миэль ответила, что не знает. И тут же добавила, что ни один из
учђных Союза Тысячи Планет не знает этого. Об этом знают четыреста
миллионов учђных, вместе взятых, а каждый в отдельности знает лишь
ничтожную крупицу этого общего необъятного знания. Эти крупицы объединились
в блоках Великого Координатора и породили непостижимую для отдельного
человеческого разума идею "Дриона".

Плавунов и Юра, подавленные сложностью чужого, неведомого мира, молча
слушали рассказ Миэль, молча смотрели яркие объђмные картины на экране.

Долго продолжался рассказ о Союзе Тысячи Планет. Но вот Миэль перешла к
главному - к цели своего прибытия на Землю. Картины на экране исчезли,
голос Миэль звучал на фоне спокойной голой пустоты:

- Велико население нашего космического государства. Оно исчисляется не
миллиардами, а десятками триллионов. Все взрослые обязаны мыслить...

- Великий Координатор тоже умеет мыслить? - прервал еђ вдруг Плавунов.

- Нет, Великий Координатор мыслить не умеет, - ответила Миэль. - Он лишь
копит мысли живого разума, подвергает их анализу и упорядочивает в стройные
системы. На основании этого он делает выводы и дађт советы.

[Image]- Он что, вроде бога у вас? - с лђгкой иронией спросил Плавунов.

Миэль ответила с прежней спокойной интонацией:

- У нас давно уже нет никаких богов. Великий Координатор - это центральный
искусственный мозг, накопитель идей. Он знает всђ, и советы его
безошибочны. Все наши мысля принадлежат ему, Великому Координатору.

Плавунов нахмурился. Голос Миэль на секунду умолк и тут же зазвучал вновь с
прежней мелодичностью и размеренностью. Она поведала о том, как Великий.
Координатор, накопив обширную информацию о космосе, дал совет обследовать
всю Галактику и осмотреть все планеты, населђнные разумными существами. Он
установил, что на некоторых планетах разум развивается настолько
стремительно и бурно, что вся история его проходит в непрерывных
лихорадочных взрывах из-за отсутствия социального равновесия. Войны, голод,
эпидемии, угнетение себе подобных, жестокости, казни, а в конце, как
правило, - полное самоистребление и опустошение всей планеты - такова
участь этих цивилизаций. Великий Координатор разработал метод спасения
поражђнного болезнью разума. Учђные назвала эту страшную болезнь "гуоллой"
и стали работать над осуществлением совета Великого Координатора.
Посланниками Союза Тысячи Планет Великий Координатор посоветовал отправить
одних женщин. Он сказал, что эту миссию гуманности и доброты женщины
выполнят лучше, чем мужчины. В особых центрах стали готовить двадцать тысяч
девушек, отобранных по строжайшим критериям.

- Мне посчастливилось оказаться в числе этих избранных, - сказала Миэль. -
К концу нашей подготовки была завершена и работа по созданию "Дрионов".
Наступил великий день. С нами прощалось всђ население Союза. Двадцать тысяч
"Дрионов" одновременно покинули Главный Космодром и устремились в разные
концы Галактики. Задача у всех была одна: искать населђнные миры,
поражђнные гуоллой, и спасать их от гибели. Великий Координатор снабдил нас
безотказным средством против гуоллы. Суть его действия в том, что оно в
десятки и даже в сотни раз замедляет развитие, цивилизации, полностью
устранят склонность к агрессии. Я посетила уже шестьсот шестьдесят пять
планет. Ваша - шестьсот шестьдесят шестая. Много ли случаев гуоллы я
обнаружила? Сравнительно немного: только пять. Из этих пяти три цивилизации
я спасла, две нашла уже погибшими. Мђртвые планеты, пустые, полуразрушенные
города - трудно передать, до чего ужасно это зрелище. Я не буду вам
показывать этих картин. Но хочу ещђ и ещђ раз напомнить: гуолла - это самое
страшное из всего, что может случиться с разумом. ГУОЛЛА! Запомните это
слово, друзья мои...

ИСПЫТАНИЕ

Когда голос Миэль умолк, в комнате наступила звенящая тишина. Плавунов и
Юра продолжали сидеть неподвижно, не отрывая глаз от бездонной, как небо,
голубой стены. Но вот Николай Фђдорович провђл рукой по лицу, погладил
борозду и тихо сказал:

- И кто бы подумал, что где-то люди уже достигли такого! До чего же странно
устроен мир...

- Ничего, Николай Фђдорович, ничего! - с жаром ответил Юра. - Не
огорчайтесь. Мы ещђ покажем себя!. Мы ещђ не такое соорудим! Дайте только
срок. - Он приглушил голос и подался ближе к Плавунову. - А теперь Николаи
Федорович, знаете, что не помешало бы?

- Что? - удивлђнно спросил Плавунов.

- Теперь не мешало бы подкрепиться. Вроде мы в гостях, а угощенья никакого.

- Тише, Юра, стыдно!

- Да я только вам... Есть хочется, и во рту пересохло. Хоть бы кружку воды
дала.

- Потерпи, Юра. Миэль, я думаю, уже всђ нам сказала и теперь отпустит нас
домой...

- Вы не угадали, друг мой! - прозвучал неподалђку голос Миэль.

Плавунов и Юра вздрогнули и разом обернулись. К ним подходила неизвестно
откуда появившаяся Миэль. Впереди неђ скользил по зеркальному полу странный
овальный предмет ярко-оранжевого цвета. По размерам он был не больше стола,
да и с виду был похож на стол, только верх у него был не гладкий, а в виде
полусферы. Предмет остановился перед Плавуновым и Юрой.

- Вы не угадали, друг мой! - повторил мелодичный голос из прибора груди у
Миэль, в то время как она с улыбкой смотрела на Плавунова. - Я задержу вас
ещђ часа на три. А чтобы вы не утратили бодрости, я предлагаю вам поесть.

Она провела рукой по поверхности полусферы, и та, расколовшись пополам,
бесшумно исчезла в боковых стенках "предмета". Теперь это был настоящий
стол, а на столе привычная для геологов, приготовленная на костре и
пропахшая дымом пища в привычной жестяной посуде.

Плавунов и Юра переглянулись понимающе, с подчђркнутой горячностью
произнесли слова благодарности и дружно принялись за еду. Пока они ели,
Миэль продолжала говорить:

- Теперь вы знаете, кто я, откуда и зачем к вам прибыла. Надеюсь, вы
поможете мне выполнить мою миссию. Это будет нетрудно. Один из вас должен
рассказать о прошлом цивилизации Земли, другой о настоящем и о перспективах
на будущее. Без подробностей, коротко.

В глазах Плавунова мелькнула настороженность.

- Вы хотите узнать, Миэль, не больно ли наше человечество гуоллой?

- Да, я обязана это узнать.

- Ясно. В таком случае, если вы не возражаете, о прошлом расскажу я. Мой
друг моложе меня, ему больше пристало говорить о будущем.

-Я согласна с вами.

Миэль коснулась рукой "стола", и полусфера сомкнулась и тут же раздвинулась
вновь. Посуда исчезла. Теперь на столе стоял сверкающий гранями бокал,
наполненный тђмнобордовой жидкостью.

- Возьмите, друг мой, - обратилась Миэль к Плавунову, - и выпейте без
страха. Это только успокоит вас и освободит поток вашей памяти.

Чуть-чуть поколебавшись, но тут же устыдясь своих колебаний, Плавунов взял
в руку бокал и даже вздрогнул от неожиданности. Опытный геолог, он сразу,
на ощупь, определил, что бокал выточен из цельного куска алмаза.

- Пейте, пейте! - мягко поощрила его Миэль, заметив, с каким удивлением он
рассматривает бокал

Плавунов выпил.

Нет, это было не вино. Скорее, сок каких-то неведомых плодов.

"Стол", накрыв пустой алмазный бокал створками, тихо отодвинулся в сторону.
Миэль попросила гостей снова сесть в кресла. На голову Плавунова она надела
блестящий металлический обруч из какого-то лђгкого, почти невесомого
сплава.

"Как нимб у святого", - усмехнулся Юра. наблюдавший за этой процедурой.

Неотрывно глядя в глаза Плавунову, Миэль произнесла своим мелодичным
голосом:

- Закройте глаза, сосредоточьтесь и мысленно вспоминайте обо всем, что вам
известно из прошлого вашего человечества.

Плавунов закрыл глаза и тут же почувствовал, как проваливается в какую-то
чђрную бездну. Он не потерял сознания, не утратил ощущения себя, но вместе
с тем полностью лишился собственной воли. Перед его внутренним взором
стремительно пронеслись вдруг картины из далђкого исторического прошлого, и
он не смог бы остановить этот поток образов, даже если бы захотел; Он
никогда не видел этих картин, но понимал, что они идут из него, что он не
придумывает их, а просто помимо своей воли освобождает из каких-то скрытых
тайников памяти.

Голубой экран перед Юрой вспыхнул, углубился и показал первые картины из
истории человечества. Они настолько разом захватили Юру, что он не заметил,
как Миэль снова куда-то исчезла.

На экране шла постройка пирамиды. Под палящими лучами южного солнца
двигались тысячные толпы полуобнажђнных темнокожих рабов. Они вручную
тащили гигантские каменные блоки вверх по склону пирамиды. Каждую "упряжку"
рабов подгоняли бичами надсмотрщики в коротких юбочках...

"Древний Египет... - понял Юра и поморщился от досады. - Зря Николай
Фђдорович такое показывает. Зря!"

Он не знал, что Николай Фђдорович не властен управлять потоком своей
памяти, в которой рухнули вес преграды, открыв выход даже таким
"воспоминаниям", которые самому ему казались невозможными.

[Image]Вскоре, однако, яркие, объђмные, совсем как живые изображения
настолько увлекли Юру, что он забыл, где находится и для кого, собственно,
демонстрируется этот необыкновенный "фильм".

Перед глазами Юры прошли десятки коротких эпизодов из истории человечества.
Иные из них развђртывались на несколько минут, но большинство появлялось
лишь на минуту, так что Юра не успевал порой сообразить, к какой эпохе
относить тот или иной отрывок. Так он увидел походы Рамсеса II осаду Трои,
бесчисленные полчища персов, двинувшихся на завоевание маленькой
мужественной Эллады, боевые колесницы Александра Македонского, грозных
слонов Ганнибала, легионы Юлия Цезаря в крылатых шлемах. Неисчислимые орды
воинственных гуннов с их косматыми низкорослыми коньками, закованных в латы
крестоносцев, костры святейшей инквизиции, опустошительные нашествия
конкистадоров на мирные и беззащитные города инков, ацтеков и народов майя
и многое-многое другое. И все картины были - войны, набеги, пожары, казни и
снова войны. Лишь изредка между эпизодами кровопролитных битв мелькали
осколочные фрагменты мирной жизни: праздник разлива Нила, древнегреческий
театр, обсерватория Улугбека или путешествие Магеллана.

Многие из эпизодов были Юре знакомы, о некоторых он догадывался, а иные
узнавал сразу. Ближе к новому времени неведомого становилось всђ меньше и
меньше. После походов Наполеона и его бесславного бегства из России пошло
только знакомое. Эпизоды стали длиннее, подробнее. На первой мировой войне
Плавунов задержался пять минут. Он сам воевал на германском фронте.
Гражданскую войну он показал во всей еђ жизненной силе. В ней он тоже
участвовал - бил беляков и интервентов на пяти фронтах. Перекоп, разгром
Врангеля... Всђ. Экран погас.

Некоторое время Плавунов ещђ сидел неподвижно, потом устало открыл глаза.
Тут же появилась Миэль. Она осторожно сняла с головы Плавунова блест