да они выскочили на следующую развилку, двое часовых стояли возле укрепления и, задрав головы, напряженно вслушивались в доносившийся сверху гул.
     Увидев возникшие в проеме тоннеля фигуры в керамлитовой броне и направленные на них стволы импульсных винтовок, они, совершенно ошарашенные таким стечением обстоятельств, безропотно подняли руки, даже не попытавшись задействовать автоматику бастиона. Оба понимали, что первыми окажутся на линии огня.
     Клаус взглянул на таймер и мысленно выругался. Возиться с пленными было некогда.
     - Эрик, - проговорил он в коммуникатор, - возьми их и запри внутри бастиона. Потом догонишь.
     Один из бойцов его группы выступил вперед, указав стволом импульсной винтовки на узкий вход в металлопластиковое укрепление.
     Оба пленных поняли его без слов, но Клаус уже не видел, как они со скорбным выражением на лицах прошествовали внутрь огневой точки, - в это время он уже удалился от развилки метров на пятьдесят.
     Сразу за поворотом тоннеля был расположен небольшой, вырубленный во льду зал. Тут не было ни души. Одну стену помещения покрывали недавно установленные бронеплиты, среди которых четко выделялся овал внушительного люка.
     Не останавливаясь, Клаус побежал прямо на преграду, на ходу задействовав оба плечевых орудия
     Снаряды впились в толстую броню, покрыв ее вспышками разрывов, и каждый, словно пиранья, выхватывал несколько кубических дециметров металла, уродуя люк, ломая арматуру каркаса и подрубая опоры.
     - Заменить! - крикнул он, отскакивая в сторону, когда обе установленные на плечах бронескафандра пушки вхолостую щелкнули затворами.
     Пока автоматика перезаряжала орудия, его бойцы один за другим повторили действия командира. Наконец массивный люк не выдержал, и очередным снарядом его вышибло вовнутрь, открыв в стене широкий дымящийся проход
     Первым в смежный зал ворвался сержант Зотов.
     - Включить видеокамеры! - услышал он в коммуникаторе голос командира. - Не стрелять!
     Перекатившись на правый бок, он припал на одно колено, укрывшись за каким-то блоком аппаратуры, и исполнил приказ, включив видеозапись.
     В глубинах обширного зала, имевшего, в отличие от предыдущих помещений, свежую облицовку стен, пола и потолка, высились цилиндрические установки, от которых вверх уходил толстенный, покрытый вздутиями, оплетенный связками кабелей и труб ствол аннигиляционного излучателя. Чуть поодаль были смонтированы пульты управления, на которых светились контрольные экраны и весело перемигивались датчики.
     Несколько операторов, сидевшие в креслах за пультами, вскочили со своих мест, затравленно озираясь.
     В покореженном проеме показалась бронированная фигура Клауса.
     - Я командир спецподразделения "Скарм" Звездного Патруля Совета Безопасности Миров, - не останавливаясь, сообщил он через громкоговорящую связь своего скафандра. - Предлагаю всем сдаться, передать коды управления установкой и дать добровольные показания. Вы обвиняетесь в нарушении статей 2549 и 1745 Кодекса Безопасности миров...
     Его речь была прервана жидким залпом импульсного оружия со стороны аккуратно сложенных в углу зала контейнеров.
     Снаряды словно огненный вихрь прошлись по броне скафандра, с воем рикошетя от покатых ромбовидных бронепластин. Фигура Клауса качнулась, в сторону отлетели несколько кусков брони и подрубленная выстрелом антенна.
     - Огонь! - скомандовал он.
     Через минуту кромешного ада все было кончено. Посреди зала подле пульта управления, закрыв голову руками, скорчились два оператора, с самого начала не принимавшие участия в перестрелке. Один из них, заслышав приближающийся вой сервомоторов, внезапно вскочил на ноги и с воплем бросился на ближайшего к нему бойца из группы "скармов".
     Полыхнул ослепительный взрыв, погнувший нагрудные бронепластины скафандра; бойца опрокинуло, резанув осколками по забралу шлема.
     Когда рассеялся дым, на полу остался лишь влажный отпечаток сумасшедшего камикадзе. Сержант Зотов уже был на ногах и с помощью товарищей пытался высвободиться из покореженного взрывом бронескафандра. Последний оставшийся в живых оператор, закрывая руками контуженую голову, полз по скользкому полу в животном желании забиться в какую-нибудь щель.
     Пульты управления аннигиляционной установкой уже не сияли контрольными огнями, а печально взирали на мир пустыми глазницами выбитых экранов. Посеченные осколками трубопроводы и кабели плевались паром и искрами.
     Клаус обвел взглядом развороченный зал, стараясь, чтобы в фокус укрепленной на шлеме видеокамеры попали прежде всего характерные цилиндрические накопители аннигиляционной установки и внушительный ствол ее излучателя, уходящий в потолок и явно оканчивающийся где-то на поверхности луны.
     - Пять часов семнадцать минут по местному времени, восьмое июня 3727 года, - проговорил он в микрофон шлема. - Приступаю к деактивации установки "Свет"...

***

Борт космического фрегата "Зевс". Пять часов тридцать минут по времени Эригона...

     Генерал Кончини нервно мерил шагами тесный отсек координационной службы. Усидеть на месте в эти минуты оказалось выше его сил.
     Полковник Иващенко - главный координатор "Зевса", прищурясь, смотрел на тактический монитор.
     - Ну? - не выдержал генерал, остановившись за спинкой его кресла.
     В прицеле локационных систем под крупным увеличением завис невзрачный серо-голубой шарик Луны-17. Сейчас самая совершенная бортовая аппаратура "Зевса" пыталась отследить те события, что происходили глубоко под поверхностью луны, в недрах ее центрального ледника.
     - Хорошего мало, - хмуро сообщил координатор. - Судя по инфракрасным сигналам, на верхних уровнях базы чуть в стороне от жилых горизонтов идет нешуточный бой. - Палец Иващенко скользнул по поверхности монитора, указав на красное пульсирующее пятно. - Сколько там наших? - осведомился он.
     - Пятнадцать человек, - выдавил из себя Кончини. Он был отнюдь не дилетантом и прекрасно понимал значение этого зловещего пульсирующего пятна. Там шел бой с применением тяжелого оружия, и участвовали в нем, судя по рассеиванию тепловых сигналов, около сотни бойцов...
     - Дерьмо... - выдавил он.
     Повернувшись спиной к координатору, который хотя и был его подчиненным, но не отличался подобострастием и покладистостью, Кончини заглянул в отсек связи.
     - Ничего нет, господин генерал! - резво вскочил ему навстречу дежурный офицер. - Группа капитана Зельцмана на связь не выходила!
     - Связь с Эригоном, живо! - приказал Кончини, грузно опустившись в свободное кресло. - Президента Эмолайнена.
     Пока он ждал вызова, в отсек зашел Иващенко. Генерал тяжело вздохнул, спинным мозгом почувствовав его появление. Не сидится ему на месте...
     - Генерал, кто планировал операцию? - раздался над его ухом тот самый вопрос, которого он мучительно ждал уже несколько минут.
     - Полковник, не лезь, - насупился он, - это секретная директива...
     - К черту твои директивы! - Голос координатора стал угрожающим. - Если их там всего пятнадцать человек, то я вообще удивляюсь, что бой все еще продолжается! - вспылил он. - Их надо забирать оттуда немедленно!
     Кончини чувствовал себя так, словно ему под задницу вместо кресла подсунули раскаленную сковородку. Не мог же он в самом деле признаться, что операцию вообще никто не планировал! Никаких оперативных разведданных относительно численности наемников у него не было, но, во имя Дьяволов Элио, кто же мог предположить, что на старых подледных горизонтах скрывается больше сотни человек!
     Его спас открывшийся канал связи. Появившееся на экране лицо президента Эригона Эрика Эмолайнена было ему хорошо знакомо, да и президент, в свою очередь, знал в лицо командира барражировавшего его систему фрегата.
     - Всем выйти! - приказал Кончини.
     Оба офицера беспрекословно подчинились.
     ...Через минуту генерал вышел из рубки связи. Его лицо покрывал багровый румянец. На вопросительный взгляд координатора он только безнадежно махнул рукой.
     Иващенко хотел что-то сказать, но в этот момент из рубки связи выскочил офицер.
     - Господин генерал! Группа "Альфа" вышла на связь!

***

     За десять минут до описанных событий капитан Клаус Зельцман спускался по наклонному плохо освещенному тоннелю. Сверху до него доносился отчетливый гул канонады. Сзади и сбоку командира окружали пять бойцов. Забрала их гермошлемов были подняты, чтобы прохладный воздух подледного лабиринта мог остудить злые, разгоряченные и испачканные кровью лица. Броня их боевых костюмов была покрыта выщербинами, и ее верхний слой уже не мимикрировал, утратив парадный глянец и покрывшись копотью от близких разрывов.
     Дело было сделано, и им осталась сущая малость - выжить.
     Коридор резко изогнулся, описывая петлю.
     Клаус вошел в зал и прямиком проследовал к засыпанному ледяной крошкой пустому операторскому креслу. На его лицо было страшно смотреть. Один из окружавших его солдат успел смахнуть рукавом голубое льдистое крошево, осыпавшееся с потрескавшегося свода искусственной пещеры, прежде чем капитан занял место оператора.
     На информационных экранах тактического пульта сменяли друг друга страшные картинки ожесточенного боя, грохот которого, рассыпавшийся в динамиках прямой трансляции на отдельные лающие очереди и трескучие, рвущие барабанные перепонки разрывы, со стороны потолка пещеры звучал отдаленным непрекращающимся гулом. Несколько секунд капитан пристально следил за изображениями на трех мониторах тактического пульта, словно пытался намертво запомнить каждый сполох разрыва, каждый росчерк трассирующего снаряда... Его губы беззвучно шевелились.
     Внезапно глубины одного из экранов разорвала ослепительная вспышка, и передающая камера отключилась. Монитор погас.
     Те, кто стоял рядом с командиром, отчетливо видели, как его веко несколько раз вздрогнуло, сведенное нервным тиком.
     Его рука медленно перемещала верньер настройки. Личный прибор связи капитана был поврежден, и огрызок срезанной снарядом или осколком антенны торчал из обугленной брони словно корявый палец.
     - Доминик, это Клаус, - проговорил он, поймав наконец нужную частоту и прижав к щеке тонкий коммуникационный обруч с укрепленным на нем миниатюрным микрофоном.
     Сквозь грохот разрывов и треск очередей из автоматического оружия голос лейтенанта фон Риттера был едва слышен:
     - Фрайг тебя побери, Клаус, нас тут уже убивают! Я потерял пять человек! Они прут из всех коридоров и мочат с орудийных комплексов, не считаясь ни с какими поселениями! Тот сукин сын, что составлял баланс сил для операции, может помолиться за наше возвращение!..
     С каждым словом лейтенанта лицо командира группы бледнело, принимая оттенок окружающего его льда.
     - Уходи, Доминик! - ответил он, зло сплюнув на пол. - Дело сделано. Я обезвредил "Свет"! Ты слышишь?! Оставь верхние горизонты! Пусть твои ребята установят пару автоматических пушек, и сразу же отступайте! Будем думать, как продержаться до прихода наших!
     - Понял тебя! - Голос фон Риттера был едва слышен из-за грохота разрывов.
     - Все. Жду внизу. - Клаус резко встал, швырнув коммуникатор так, что стальная дуга жалобно зазвенела, и повернулся к группе военных, застывших в почтительном отдалении от разъяренного капитана.
     Один оператор, лейтенант в форме планетарной гвардии Эригона и сержант со знаками различия сапера... Это были те, кто предпочел сдаться, когда группа Клауса ворвалась в зал, оборудованный под пост управления аннигиляционной установкой. Как он и предполагал, все трое не входили в число наемников, а были из местных. Обыкновенные предатели...
     Клаус чувствовал, что вот-вот сорвется.
     - Кто даст мне код управления спутниковой антенной? - негромко спросил он.
     Не дождавшись ответа, капитан сделал шаг вперед и схватил за лацкан стоявшего ближе других офицера.
     Лицо лейтенанта мгновенно посерело от страха.
     Ни слова не говоря, Клаус отволок его в сторону, подальше от группы своих солдат, чьи злые закопченные лица выражали полное согласие с действиями командира.
     - Код управления! - повторил он, выхватив "гюрзу".
     Лейтенант планетарной гвардии Эригона, совершенно случайно оказавшийся в этот час на лунной подледной базе, широко раскрыл рот, глядя в тонкое, покрытое вздутиями электромагнитных катушек дуло импульсного пистолета, и на его лбу медленно проступали бисеринки пота, несмотря на то, что в подледной пещере температура была чуть ниже нуля.
     - Я... Я не знаю...
     - Там вверху убивают моих ребят. - Дуло пистолета ткнулось в ноздри лейтенанта, пустив по его дрожащей губе струйку крови. - Мне нужна связь, иначе...
     - Господин капитан, - вклинился между ними сержант Зотов, - тут с вами хочет поговорить оператор.
     Клаус отвернулся, отпустив ворот ошалевшего от страха офицера.
     - Тебе повезло, парень, - сквозь зубы процедил он. Накоротко переговорив с оператором, он повернулся к саперу из персонала базы.
     - Сколько понадобится времени, чтобы прожечь тоннель в сторону от жилых уровней? - резко спросил он.
     - Не больше часа, господин капитан, - не задумываясь, ответил сержант. Ему вовсе не улыбалось знакомиться с методами убеждения Клауса поближе.
     - Отлично. - Клаус сцепил за спиной руки, нервно меряя пространство ледяной пещеры широкими размашистыми шагами. - Пробьете тоннель под углом к поверхности луны, так чтобы он вышел за пределы жилых горизонтов базы. Выполняйте!
     Он повернулся к своим людям
     - Иван! - обратился он к сержанту. - Проследи за ними.

***

     Бой медленно перемещался все ниже, словно по широким, вырубленным в толще льда тоннелям неторопливо полз бесноватый рокочущий дракон, сотрясая своим сдавленным автоматным кашлем вековую тишину подледных недр, пятная голубоватую поверхность льда багряными брызгами человеческой крови и оставляя после себя лишь стоны раненых, мертвые тела, покореженные механизмы да звонкую капель, срывающуюся с подтаявших от остервенелого огня сводов.
     Доминик фон Риттер редко начинал психовать во время боя, но на этот раз проняло даже его. Боевики из неизвестной ему наемной группы, закованные в титано-керамлитовую броню боевых скафандров, перли по коридорам, подметая пространство перед собой сплошной стеной огня из автоматических пушек и огнеметов. В гладких коридорах было абсолютно негде укрыться, лишь расположенные у переходов на другие уровни квадратные бастионы, где они успели установить приземистые автоматические пушки, ненадолго задерживали около себя атакующую космическую пехоту.
     Он упал, неудачно подвернув ногу на выщербленном пулями и испятнанном кровью полу тоннеля у развилки двух коридоров. Чиркнув бронежилетом по стене и вскинув "ФЛАУ-7" с реактивным подствольником, лейтенант врезался головой в стену и на секунду расслабленно затих, прислушиваясь к звукам боя.
     Из правого коридора доносилась остервенелая автоматная стрельба. В левом пока было тихо. Фон Риттер выругался сквозь зубы и привстал на одно колено.
     Он надеялся, что те, кто уцелел после боя на верхних горизонтах, уже добрались до точки сбора. Сам он отходил последним, прикрывая спины своих ребят, пока они устанавливали автоматические орудия. Его бронескафандр пробило в трех или четырех местах, половину сервоприводов порвало и покорежило, так что ему пришлось скинуть эту груду металла, ставшую бесполезной неподъемной ношей, и отступать налегке...
     Сзади, из магистрального тоннеля, послышался далекий, приглушенный расстоянием и гулом боя ноющий монотонный звук. Доминик резко поднялся на ноги и отпрянул в темноту левого тоннеля. Звук работающих сервомоторов он мог вычленить из любого шума.
     Не оглядываясь, он метнулся дальше, в глубину ледового лабиринта, припадая на неловко подвернутую ногу и беспричинно злясь на доставшие его обстоятельства. Ровно через пару секунд то место, где была развилка тоннелей, осветила нестерпимая для глаза вспышка пролитого широкой струей напалма, и из адского пламени, расплескавшегося в теснине истекающих водой и плюющихся паром стен, показалась двухметровая широкоплечая фигура, забранная ромбиками бронепластин. Закрепленный на дымчатом шлеме радар мгновенно уловил цель, и две расположенные на покатых плечах автоматические пушки злобно зарокотали, выплевывая в левый тоннель щедрую порцию разрывных снарядов.

***

     Клаус в этот момент находился двумястами метрами ниже, сидя за терминалом дальней межзвездной связи. От нехитрого на вид блока с матовым экраном и номеронабирателем вверх сквозь многокилометровую толщу льда уходил титановый стержень, оканчивающийся где-то посреди бескрайней ледовой пустыни полузанесенной снегом спутниковой тарелкой.
     Экран устройства, долгое время не подававший признаков жизни, наконец осветился, и Клаус облегченно вздохнул. Изображение так и не появилось, но он знал, что абонент вышел на связь, просто тот был не таким дураком, чтобы демонстрировать свою физиономию на весь Эригонский сектор.
     - Это капитан Клаус Зельцман, - негромко проговорил он, глядя на миниатюрный прибор, соединенный с передатчиком. Шифратор сигнала работал по принципу генератора случайных чисел, превращая его слова в бессмысленный набор цифр, понятный только второй половине прибора, находившейся на борту фрегата "Зевс", за миллионы километров отсюда. - Сэр, мы отработали, и нужна срочная эвакуация... Повторяю: дело сделано. Вытаскивайте нас отсюда и поторопитесь.
     - Сожалею, капитан, - посочувствовал ему невидимый абонент, не проявив никаких эмоций. - Подлет десантных модулей к Луне-17 вышел из графика по не зависящим от нас причинам. Возникли недоразумения с правительством Эригона.
     - Сэр, - резко перебил Клаус этот равнодушный безликий голос, - я уже потерял четверть своих людей и не собираюсь терять еще. Думайте, как уладить свои проблемы и вытащить нас отсюда, потому что без применения тяжелого оружия мы продержимся не больше получаса. - В его голосе уже прорвалась тщательно скрываемая ярость. - Через тридцать минут мы начнем выбираться сами, и тогда у вас начнутся настоящие проблемы с правительством Эригона.
     Экран погас.
     - Чертов ублюдок! - Кулак Клауса обрушился на прибор, с громким хрустом раздавив пластмассу. С ладони на тактический пульт закапала кровь.
     Мир вокруг него вдруг начал сжиматься до размеров черной точки...
     Похоже, наступал его судный день. Он встал, обведя помутившимся взглядом своих подчиненных. Все ожидали взрыва, но он вдруг негромко, но внятно произнес:
     - Нас бросили. Орбитальной поддержки пока что не будет.
     Взгляд капитана скользнул по бледным лицам солдат.
     - Черта с два мы подохнем! - хрипло прошептал он, обернувшись к расколотому прибору, словно его недавний абонент все еще висел на острие спутникового луча и мог услышать его приговор. - Я вернусь, ублюдок...
     Он резко развернулся.
     - Передайте всем: прекратить огонь! Будем отступать вниз!
     В глазах Клауса было темно. Он поклялся себе, что вырвется отсюда, чего бы это ему ни стоило...

***

     Впервые он ощущал настоящий панический страх. У него не было рук, чтобы защитить себя, не было ног, чтобы убежать, не было ни одного Носителя, чтобы соединить потерявшие смысл составные части его громадного "Я", - был только страх, который толчками бил из подледных коридоров, словно кровь из перерубленной артерии...
     Они шли к нему, и сознание Интеллекта вдруг принялось вытворять странные вещи. Оно пыталось схлопнуться, коллапсировать в маленькую точку, лишь бы избавиться от той неизбежности, что двигалась по направлению к нему, кроша голубой лед ослепительными вспышками, пятная его кровью и распространяя впереди себя животную волну ненависти и страха...

***

     ...Клаус шагал по полутемному коридору чуть впереди группы молчаливых солдат по направлению к непонятной пещере, обнаруженной саперами десять минут назад при прокладке тоннеля. Рядом с ним, прихрамывая на одну ногу, шел Доминик фон Риттер.
     - Фрайг тебя побери, Клаус